Текст книги "Фрагмент счастья (СИ)"

Автор книги: Хог Лимит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

====== Глава 5: Лучший друг-девушка ======

(Артём)

На следующий день я поднялся рано (06:34) и с чувством хлопнул по будильнику, едва не размолотив его. Если бы не он, я бы досмотрел этот прекрасный сон, проснулся уже в восемь и был бы в приподнятом настроении. Гадкий будильник!

В комнате все спали: мама и отчим на кровати, сестра же устроилась на мягком матрасе. Как-то душно в комнате было, тем более, что перед сном родители включили котёл, и всю ночь мне пришлось пропотеть хорошенько. Осторожно переступая брошенные на пол вещи и домашние тапочки, я нашёл свою кнопочную Nokia2007classic и покинул комнату, открыв дверь и выбравший на кухню. Тут было не так жарко, как в спальной комнате, посему я с облегчением вздохнул и поставил чайник на плиту. Душ я принял сразу же, ибо запах вспотевшего тела и ощущение мокрой ткани доставляло мне неприятный дискомфорт. Стоя под горячими струями воды, я набрал побольше шампуня в ладонь и с блаженственной улыбкой намылил себе голову, предавшись утренним мыслям. Интересно, а почему люди, когда моются в душе, что-то поют громко? Мой отчим, к примеру, ох какие песни поёт, армейские. Мне-то они очень нравятся, да и голос у моего бати что надо (я ему много раз говорил о том, чтобы он частенько брал гитару и под музыку пел), но зачастую рядом сидел его вечный критик – мама – и, услышав в ванной повышение октавы, тут же прикладывала руку к лицу и говорила: «Завыл!».  Так, на завтрак придётся съесть заварочную лапшу, ибо разогревать пюрешку мне совсем не хочется (да и ем я её только в свежем приготовленном состоянии). Пока чайник грелся на плите, я зашёл через телефон в Интернет и решил найти для себя небольшую подработку… ТАК, СТОП! Выключаем мобильник и ложим подальше от себя. Нет! Мне одного раза потеряться в Краснодаре хватило, второго не хочу больше.  Аня, Аня, Аня… Это даже не просто красивое имя с очень нежным произношением. Невольно задумываясь об этом имени, я сразу же вспоминаю светловолосую меломанку с ярко-голубыми, небесного цвета, глазами, и мысли сразу же переключаются на неё. Блин, у меня в последнее время мысли только о ней и крутятся, не могу выбросить их из головы. Ну почему? Я никак не мог понять, чем именно она таким… выделялась из всех. Так-то да: изгой-отшельник, меломан и любитель почитать, но я и других одиночек видел. Такие же вроде были, с таким же недоверием к обществу как и я. И всё равно не мог понять.  – Алло, брат, привет.  – Тёмыч, я, конечно, рад, что ты решил в кой-то веки позвонить мне, но… ИДИОТ, ТЫ ХОТЬ ЗНАЕШЬ, СКОЛЬКО СЕЙЧАС ВРЕМЕНИ? – заорал с нотками сонливости в трубку Колян.  – Время жрать, а я не… В общем, дело есть, братюнь. Очень важное и ты должен мне помочь.  – Фух… Фух… И какое дело? Надеюсь, мне не нужно тебе подсуетить бабу, чтобы ты, наконец, стал мужиком? Я вспылил.  – Слушай, драчун, ты можешь отнестись к моей просьбе серьёзно?  – А-ха-ха-ха, что, и правда хочешь? – через смех выдал Колян и снова залился смехом. Я стиснул зубы и просто замолчал, дожидаясь, когда брат закончит злорадствовать. – Ой… Ладно, ладно, так что там у тебя за просьба?  – Да вот из-за твоих «хи-хи, ха-ха» я уже и забыл, что хотел рассказать, – хмуро промолвил я. – Подойду к тебе сегодня в школу перед тренировкой, там и поговорим. – Оу, Артёмка, так ты решил меня… «Отбой!». Снова несёт чушь! Позавтракал я по-быстрому, затем осушил кружку с крепким кофе и выскочил на веранду, на ходу одевая зелёного цвета куртку с капюшоном и останавливаясь на выборе обуви. Спортивная отпадает изначально, так как на улице не май месяц, плюс ещё и дождь был сегодняшней ночью. Хм… Кроссовки на выход тоже не вариант: они у меня исключительно на выход, так что незачем их обувать… Да и пользовался ими я за всё это время лишь пару раз… И то для того, чтобы по-быстрому сбегать в магазин, купить отчиму пачку Донского Табака. Взгляд мой метался от ботинок до тапочек, и остановился на чёрных берцах со спортивной желтой пряжкой на внешней стороне стопы. Да уж, никогда бы не подумал, что жизнь сведёт меня именно с армейскими берцами, но делать нечего. Я уже привык ходить в них часто, поэтому не испытывал никакого дискомфорта, когда обувал их. Ладно, пойдём строить из себя мазохиста… в смысле, бегать. В берцах! В жёсткой обуви! *** К брату я поехал в той же одежде, в которой выходил на пробежку: зелёная куртка с капюшоном на голове, синие свободные штаны с белой полоской вдоль внешней стороны, заправленными в чёрные берцы с золотой пряжкой. По пути я заскочил в магазин и купил булочку с маком, и, сидя в травмае, грыз сухой «хлебушек», с хмурым взглядом глядя в окно. Ночная дождливая погода не оставила город без изменений: снова серые тучи, снова пасмурная погода, снова дорога мокрая. Машины проезжают мимо, словно сбиваясь в стаю металлических лошадей, а люди, облачённые в тёплые куртки, ходят туда-сюда по своим делам. Иногда мне кажется, что спешка – единственный и, пожалуй, неотъемлимый фактор нашей жизни. Мы всё время куда-то спешим, торопимся не опоздать или успеть. Всё время мы в движении. Даже сейчас… В трамвае на меня косились с осторожностью и неприязнью, и я понимал, почему. Все люди были одеты либо в брюки, либо в джинсы; редкие даже в спортивные штаны. А мои оказались полностью домашними и чуток испачканными (во время пробежки я ненароком подскользнулся и упал). Плюс, берцы, которые в моде сейчас были либо у привязанных к своему званию военных, либо у редких любителей жёсткой обуви, либо у скинхедов. Но Слава Богу, ни к одному из них я не относился. Я любил берцы лишь потому, что в них мне было спокойнее и комфортно. Коляну я так и не позвонил, решив встретиться с ним в школе без телефонных разговоров. У ребят сейчас наверняка перемена, а уж до класса брата я доберусь быстро – всё-таки помогал ему с партами, так что дорогу выучил наизусть. На пороге увидел Ксюшу, и девушка стояла и плакала, закрыв ладонями лицо. Рядом с ней стояли её подруги, по всей видимости, что-то объясняли ей, пытались подбодрить. Из сказанного я лишь понял, что Колян кинул её и похоже встретил очередную жертву для своих чар. Что ж, Бог ему судья, а в чужие отношения я лезть не хочу. Ибо прекрасно понимаю, что без любви и искренности долгого увлечения не бывает. Когда до двери в класс моего брата оставалось совсем немного, я… прошёл мимо, поняв, что пришёл сюда совершенно не к нему. Я не понимал этого и наверняка бы никогда не понял этого глупого проступка. И никогда не пойму. Но сейчас меня тянуло пройти вперёд, в тот самый коридор, по которому я выйду в небольшое помещение и где будут стоять окна с белоснежными подоконниками. Я уверен, что она сейчас там. Экстрасенсотика или нет – мне без разницы. Аня по-прежнему была у окна и держала в руках зачитанную до дыр книгу, но сегодня она была… немного другой. Музыку девушка не слушала, а глаза её смотрели не на строки, а поверх них. Всмотревшись в потускневшие голубые глаза, в голове сразу же всплыло воспоминание о вчерашнем дне: Аня разговаривает по телефону спокойно, а на последних словах чувствуется неизвестная мне… боль. Что-то в тот момент произошло, но что – я не знал. И очень хотел в этом разобраться, пускай и навязчиво.  – Привет! – громко поздоровался я, махнув ей рукой. Аня резко моргнула, после чего хлопнула книжкой и подняла взгляд на меня. И после этого, девушка… улыбнулась. Не фальшивой улыбкой, которую я видел у многих людей: девушек, парней – неважно, лишь бы ради вежливости просто улыбнуться и намёком сказать: «У меня сейчас нет настроения, сходи погуляй». Даже потускневшие глаза, казалось, ожили. Столько ярких оттенков от падающего из окна на пол луча света отразилось в лазурной оболочке, отчего я просто не смог остановиться на месте, так и не дойдя до неё. А улыбка – совсем не похожая на «Проходите дальше, не задерживаетесь». Настолько обворожительная и тёплая, что я и сам невольно улыбнулся в ответ девушке, хотя улыбаться у меня с моей «счастливой» жизнью получалось не так часто. На какой-то момент мне даже показалось, что Аня… рада была снова увидеть меня.  – Привет, Артём, – с улыбкой поздоровалась Аня и с забавным оценивающим взглядом оглядела меня с ног до головы. – А тебе идёт! У нас в школе никто в берцах не ходит.  – Могу сказать то же самое – в моей среде нет таких красивых девушек, которые могут так обворожительно улыбаться, – нараспех отрапортовал я и только потом прикусил язык, ибо сказать я хотел совершенно другое…, но поздно. Уже сказал! И мне стало ужасно стрёмно!  – С-спасибо, – с лёгким смущением выдала девушка, пряча половину своего лица за стеной светлых волос. Правда, потом она их всё же убрала, чтобы ничто ей не мешало смотреть на меня. Почему-то я заметил, что Аня стучит пальцами по белёсому покрытию деревянного подоконника. Я знаю этот стук и это поведение, и мог с чистой уверенностью сказать, что девушка напряжена. – Ну а… это… Кхм, а что ты делаешь в школе?  – Да вот до брата пришёл, проведать его решил, – в наглую соврал я, побоявшись сказать ей правду. Хотя в какой-то степени я был действительно искреннен с ней – я действительно пришёл до Коляна. Цель моя изменилась уже около входа в его класс, так что…  – Хи-хи, ясненько. А прикид тебе очень идёт. Через несколько минут мы прекратили осторожное общение и перешли на более свободное. Может для Ани это было и не удивительно, но лично самому себе я удивлялся очень сильно. Я – человек, который тратит время больше на действия, ежели на слова, сейчас активно и свободно говорю с этой девушкой и не стесняюсь показать ей свою радостную улыбку, которую я часто прятал при общении с кем-то. Мне нравилось общаться с Аней, я был просто в восторге оттого, что эта девушка говорила фактически то же самое, что когда-то я прокручивал у себя в голове. Я и не мог никогда бы подумать, что общение может таким… интересным. Это не просто поток бессвязныз бессмысленных слов, которые мы зачастую бросаем на ветер, даже не подумав о том, насколько они были пусты. Тут всё совершенно иначе. Такое ощущение, будто мы делились эмоциями друг друга, принимали их в распростёртые объятия и снова проводили ту же самую процедуру. Мимо нас проходило несколько человек, но мы не обращали на это внимания. Когда два отшельника встречаются в одном месте и просто начинают разговаривать, получается и правда весело. Давно я не чувствовал такого хорошего настроения, как сейчас. Не приходилось ни натянуто общаться, ни фальшиво улыбаться – всё было искренним, начиная со слов и заканчивая взглядом друг на друга. В какой-то момент от той радости, что я нашёл такого интересного и классного человека, мне захотелось даже взять её за руку или просто хотя бы встать рядом, но моя трезвая хмурая сторона отдёрнула меня от этого. Потом я сообразил, что этого лучше не делать: радость радостью, но забывать о том, что мы малознакомы, тоже нельзя. В коридоре стало слишком шумно, и я заметил, как нахмурилась Аня. Похоже её тоже не веселила перспектива находиться там, где не дают ни поговорить, ни вести себя свободно. Да ещё и эти взгляды за моей спиной – я чувствовал их как прикосновения, и это меня злило. Мне не нравилось, когда кто-то так прямо смотрит и молчит. Потому что я был уверен, что в голове у них сейчас совершенно нехорошие мысли по поводу меня и Ани.  – Не самое лучшее место для разговоров, – тут уже я улыбался натянуто, ибо внутри меня горела злоба к недалеко стоящему от меня чучелу. Распустив свои рваные патли на голове в стиле американского горшка на голове, он прислонился плечом к стене и с ухмылкой наблюдал за нами. И меня подмывало налететь на него и избить с особой жестокостью. Ладно бы на меня смотрел, но то, что это чудо пялится с таким презрением и на Аню, попросту выводило меня из себя.  – Не обращай внимания, Артём, – попросила меня Аня, видимо, поняв мои дальнейшие намерения. Потому девушка и вернула моё внимание к себе, лишь бы я с гневом перестал смотреть на тот «горшок» с мясом внутри. – Ты не против составить мне компанию во время прогулки по школьной аллее? Я её понял: делает всё, лишь бы уйти из того места, которое напрягает её, а заодно и меня увести пытается. И я её прекрасно понимал. Потому что взгляды над душой никогда не давали расслабиться и вести себя как ни в чём не бывало. Даже самый крепкий человек со стальными нервами может взорваться. Я кивнул. Аня убрала книжку в сумку и последовала к коридору. Я следовал за ней, всё ещё искоса поглядывая на того парня с горшком на голове. Эти ребята просто не могут пройти мимо. Им постоянно хочется вмешиваться и вмешиваться в чужое пространство, портить обстановку и, подпитавшись чужой энергией, уходить в другое место, где тоже можно заняться энергетическим вампиризмом. По дороге пришлось задержаться, ибо Аня пыталась найти свою куртку среди чужого гардероба. Стоя в раздевалке, я глядел на всеобщее барахло и откровенно молчал, не понимая, как можно быть такими свиньями. Пару раз мимо прибегали ученицы из начальных классов, куртки побросали на окна и со смешком выбежали. Меня это взбесило! А повесить на вешалку не вариант? Я не знаю, что за политика такая царит в этой школе, но пока что с поведением этого стада ясно одно – безкультурщина и вульгарность. Мы с Аней вышли через запасной выход, так как в коридоре столпилось много народу. Я понимал чувства Ани по поводу всего происходящего – ей тоже не нравилось, когда становилось так шумно и когда большинство проходящих так и норовило докопаться до тебя в целях сделать что-нибудь плохое. Как же я ненавижу такие места! И таких членовредителей тоже не люблю. Это – всего лишь кучка людей, привязанная к общему мнению и действующая на поводу других. Почему с нами, изгоями-отшельниками, так поступают? Я никогда не понимал и не пойму этих мотивов выпендриваться перед другими, чтобы получить от тех же лайк к своему поступку. Лучше бы бабушке какой дорогу помогли перейти, чем скалить свои непочищенные зубы всем. Уроды! Впрочем, до аллеи мы так и не дошли и свернули в небольшой яблочный сад, где было мало народу – в основном, незнакомые мне девушки со своими парнями, либо технички. Это место было тихое и свежее: яблок тут, конечно, не было, зато присутствовала гармония и тишина и дуновением лёгкого ветерка и шелеста веток. Обожаю такие места! В них можно почувствовать себя… настоящим, не выдуманным и не вымышленным героем какого-то романа. Ты – это ты, а это место лишь доказывает то, что покой на земле существует. И что его нужно один раз найти, чтобы потом больше никуда не отпускать. Ммм… Классно! Хотя и тут оказался небольшой, но липучий минус: грязь. Если бы я не смотрел под ноги, то наверняка бы сошёл с плиточной дороги и угодил бы прямиком в лужу. Аня меня предупредила о том, что в дождливую погоду тут бывает не так сухо, и грязь мало того, что прилипает к обуви, так ещё и хлюпает под шагами как лужи в болотах. Фу, мерзость!  – Как же тут хорошо! – закрыв глаза, Аня улыбнулась и чуток запрокинула голову, прижавшись спиной к кирпичной стене. Вот теперь она снова улыбается, и я этому рад: смена обстановки очень сильно помогает ей оправиться от плохого настроения. – Я очень люблю это место – тут так и тихо и так спокойно.  – Не могу не согласиться, – кивнул я, глядя на оголённые, качающиеся от ветра, ветви. – Жаль, что сейчас не лето – думаю, в сочном зелёном виде этот сад был бы ещё прекраснее.  – Согласна. Без живности эти деревья выглядят… какими-то пустыми. И поэтому я каждую зиму жду появления листочков и яблочек на ветках. Ведь как бы то ни было, это красиво. Я кивнул. Аня права: деревья выглядят действительно живыми и красивыми лишь в тот момент, когда на них появляется зелень; всё остальное время они словно спят, пряча свою красоту от неприятеля-зимы, лишь бы тот не заморозил красоту дерева при первой же возможности. Хе-х, а ведь это и правда красиво – когда ветви не оголённые, а покрытые листвой. Видно, в этом и есть прелесть весны и лета: тёплая погода и красивые зелёные «шапки». Аня порылась в своей сумке и вытащила оттуда два яблока, и одно протянула мне, но я вежливо отказался и просто скрестил руки на груди. Нет, не то, чтобы я не хотел, просто мне было стыдно что-то принимать из чужих рук, при этом ничего не дав ей. Поэтому я просто стоял рядом и продолжал разговаривать с Аней. Здесь нам и правда больше никто не мешал общаться. После затишья в коридоре, поток жизнерадостных цитат увеличился с новой силой. Во время разговоров я не обращал внимания на время, мы просто разговаривали обо всём и о всяком: о природе, об искусстве, о весельи и об учёбе. Было весело! Мне очень было приятно, что я нашёл такого человека, с которым можно поговорить обо всём. Даже вспоминать плохое не приходилось, ибо до этого просто не доходило дело. Я бы и дальше стоял и разговаривал бы с Аней, но меня отвлёк телефонный звонок. Попросив девушку подождать, я принял вызов и услышал следующие слова:  – Ну ты где, чёрт тебя дери? – рассерженно потребовал ответов Колян. – Ау, ты чего там дышишь в микрофон? Э? – А, брат, привет, как твои дела? – с улыбкой спросил я. Аня тоже улыбнулась.  – Какие, нахрен, дела?! Ты сказал, что у тебя есть что-то срочное – где ты?  – Эм… Бро, извини, но я уже и забыл, что хотел тебе сказать. Прости, если заставил тебя подождать.  – Ах ты сукин сын! – злобно прошипел Колян и отключился. Похоже, обиделся… Блин, как-то неудобно получилось. Сам же просил об аудиенции, и сам же пошёл в отказ. Даже не знаю, что и сказать себе в оправдание… Да, шёл до него и находился-то я тоже в школе, но… похоже, я, наконец, понял, зачем вообще сюда пришёл. Мне хотелось встретиться именно с Аней, а не с Коляном; мне хотелось поболтать с ней снова, увидеть её и просто провести этот день именно с ней. Ладно, перед братом я попозже извинюсь, а то и правда неудобно получилось.  – Ладно, мне было очень приятно поговорить, но теперь мне пора на тренировку, – слегка разочарованно сказал я, раздасованный тем, что время расходиться пришло. – Как-нибудь ещё встретимся.  – На тренировку? – с неподдельным интересом удивилась Аня. – Ты занимаешься спортом?  – Ну… да, в боевой секции по рукопашному бою. Правда, я не на постоянной посещаемости, ибо живу не в Краснодаре… Я рассказал ей о своём родном крае, о своей учёбе, в которой мне приходится больше биться за выживание во враждебной мне среде, чем учиться. А также рассказал и о своих двух лучших друзьях, один из которых – типичный школьник и любитель компьютерных игр; другой – уличный хулиган-скинхед, которого я в шутку часто называю расистом.  – Вскоре я уеду отсюда, так что вернусь где-то в декабре, – улыбнулся я и спрятал руки в карманы. – Снова бурса, снова учёба, снова проблемы… Эх…  – Артём… – Аня начала колебаться, но всё же решила закончить свою просьбу. – Можешь… Дать свой номер? Ну… это… вдруг ещё когда-нибудь увидимся или созвонимся. Я смутился, услышав такой вопрос, но всё же не стал отказывать девушке, и мы обменялись номерами. И так в моей записной книжке появилось пополнение с первым именем, которое была в первых рядах – Аня. Может, ещё и правда встретимся. Не знаю, почему, но я был в этом уверен. Интуиция или чуйка – не знаю. Но я сюда ещё вернусь. И мы обязательно поболтаем… Аня – мой первый лучший друг-девушка.

====== Глава 6: Одиночка ======

(Артём)

Как только неделя окончилась, отчим получил зарплату за проделанную работу на шабашке, и мама заявила, что завтра мы уезжаем домой. Это меня разочаровало и огорчило: я не хотел возвращаться туда, где не мог полностью быть самим собой. И ладно, дома – мне снова придётся вернуться в бурсу и снова столкнуться с этими противными рожами, снова будут скандалы, снова у всех я буду виноватым. А я этого не хотел. Я уже нашёл человека, с которым был до боли похож, и хотел остаться с ним… с ней. В последний же день, перед сном, я позвонил Ане и мы разговорились.

Впрочем, я не один такой несчастный оказался. Аня тоже была грустной и поделилась со мной своими новостями: её родители (отец, в частности) сказали, чтоб она шла учиться на актрису и подавала документы в театральное училище, а Аня хотела заниматься музыкой и написанием стихов. Но её родители (отец, в частности) были против этого, говоря, что ничего хорошего из этого не выйдет, да и заработать она на этом не сможет. В итоге Аня поругалась с отцом и ушла к себе в комнату. Ну, хотя бы я позвонил, и ей это подняло настроение. Я улыбнулся и пообещал в скором времени вернуться… *** Декабрь. Новоминская. Прошло две недели после того, как я вернулся из Краснодара. В первый же день своего приезда, я сообщил своим лучшим друзьям о своём возвращении и они не стали себя долго ждать. Буквально через десять минут у ворот моего дома стоял бритоголовый Вадим, одетый в чёрную кожанку и тёмно-синие джинсы с чёрными берцами и подтяжками на спине, и одетый в скромную одежду из кремового цвета пальто и чёрные штаны Юрик. Последний наверняка возвращался со школы, так как на его плече висела сумка с учебниками, а вот Вадим, видимо, просто решил прогуляться, ибо дома он сидеть не любил.  – Зиг Хайль, бандит! – с оскалом хмыкнул Вадим и закурил. – Ну как твои тренировки?  – Привет, нацист Каневского района, – поздоровался я с другом и мы обменялись рукопожатиями. – Да нормально, только кулаки у меня болят почему-то.  – А-ха-ха-х, а ты их пивом полей, болеть перестанут, а-ха-ха-ха!  – Да ну тебя! Привет, Юрок.  – Здаров, Артём, – улыбнулся мне кореец и поправил сумку на плече. – Ну что, когда аниме смотреть будем?  – Хе-х, вот тебе новость! Не успел приехать, уже на аниме меня зовёшь.  – Да блин, просто скучно одному смотреть, а этот писюн не хочет со мной посидеть… Данное обращение было указано в сторону пьющего пиво скинхеду, который со спокойствием на лице сделал три глотка, после чего утёр губы и улыбнулся.  – Ты чё, чурка, по яйцу давно не получал? – с ухмылкой оскалился Вадим и навис над Юрием, смотря на него сверху вниз. Вообще Вадим в свои четырнадцать выглядел на все шестнадцать: из нас троих, он был самый высокий, плюс единственный, кто одевался моднее и привлекательнее для девчонок. Он был выше корейца на голову, и это его очень сильно забавляло: Вадим любил смотреть на кого-нибудь сверху. – Забыл, как твои яблочки трещали три дня назад в моей ладони, м? Я могу и повторить…  – Пошёл нафиг, расист грёбаный! – испугался Юрий и отскочил на три шага назад, заметив, как зашевелилась правая рука нашего друга-скинхеда. – Оставь мою семью в покое!  – А-ха-ха-ха! Чувствую, у кого-то капелька в труселя-то упала. А-ха-ха!!! Юрок обиделся, но всё же улыбнулся, глядя, как Вадим смеётся с его надутой рожи и тыкает в него пальцем. Я не улыбался, но и не чувствовал никакой неприязни, находясь рядом с ними. Хоть Вадим и Юрий были друг другу злейшими врагами (по сектам: Вадим – скинхед, Юрий – иностранец-отаку), это не мешало им дружить и называть друг друга лучшими друзьями. А всякие обращения в виде «чурка» и «расист-националист» были произнесены в дружеском шутливом тоне. Юрий даже в какой-то степени симпатизировал увлечению Вадима и один раз попросил у него берцы с белыми шнурками, чтобы сходить в школу… ну, за что едва не получил по роже от других скинхедов – Вадим подоспел вовремя и спас Юрка. Всё это было в первый день моего приезда… *** Дальше было хуже: на второй день я встал пораньше, попил нараспех чай, оделся и обулся в привычные мне вещи (зелёная куртка с капюшоном и мехом на молниях и гранях капюшона, синие свободные штаны с белой полоской на внешней стороне и чёрные берцы с золотой пряжкой) и вышел в половину седьмого на трассу, тормозя попутку. В этот день мне долго ждать не пришлось – вторая машина заметила меня и притормозила на обочине. Так и я добрался до Стародеревянковской и покинул машину, поблагодарив водителя за помощь. Денег он с меня не взял… В бурсе я сразу же столкнулся с несколькими своими одногруппниками и тут же началась новая атака на меня: ребята в очередной раз с гнилой ухмылкой смотрели на меня, указывали на немодную мою одежду и называли бомжом. Сами-то они были в обтягивающих джинсах, которые обтягивали не только бёдра, но и ягодицы, да и куртки у них были такие же. Я старался не обращать на них внимания и хотел пройти мимо, но они не пускали меня дальше и продолжали нагло смеяться мне в лицо. Тогда я не смог сдержаться и попросту сбросил сумку на пол и оттолкнул её в сторону ногой, ибо понял одно: драка неизбежна.  – Ну и что ты сделаешь, чмо? – гнильно ухмыльнулся мой одногруппник. Другие противно загоготали. – Давай, а-ха-ха! Поссы в свои штаны, щенок! Бомжик херов!  – Себя-то видел? – уже не сдерживаясь, промолвил я. В моей правой руке была зажигалка, которую я сжал пальцами. – По крайней мере, я к твоему гомосячьему прикиду не придираюсь. Он сразу же попробовал меня ударить в лицо, но я успел пригнуться и нанёс ему удар в щеку чуть ниже глаза, отчего его слегка пошатнуло. Дальше подтянулись два его дружка, и оба попытались налететь на меня с двух сторон. Тогда я просто отскочил к стене, чтобы никто не смог напасть на меня сзади, и стал отбиваться от них. Пару раз мне, конечно, прилетело, но и им досталось, ибо я успевал отходить из стороны в сторону, из-за чего их кулаки ударялись о стену. Впрочем, всё это было недолго: в драку вмешался охранник и разогнал нас по разным углам. Потом нас четверых повели до директора, где мы стояли перед сидящим на стуле полным в телосложении человеком с чуть поседевшими волосами и выслушивали нотации. Троица сразу же указала пальцем на меня, мол: виноватый в драке только я – это я подошёл к ним и сразу же начал их бить, а они просто защищались. Я отрицательно покачал головой, но проучившись довольно-таки долго в этом гадюшнике, понял одно: это бесполезно. Троицу отпустили и они пошли на пары, а я остался в кабинете. Директор принялся мне капать на мозги, крича, что впаяет мне штраф за драку и что я ещё потом буду бегать и прощения вымаливать у тех ублюдков, с которыми подрался. Я продолжал молчать и смотреть прямо в глаза директору. Пусть говорит, мне плевать!  – ЧТО ТЫ СМОТРИШЬ НА МЕНЯ? ЧТО СМОТРИШЬ? ЧТО ТЫ МОЛЧИШЬ, А? – красный от злобы, продолжал орать он. – ДА Я ТЕБЯ НА УЧЁТ ПОСТАВЛЮ, ТЫ ЕЩЁ МНЕ БАБКИ ПЛАТИТЬ БУДЕШЬ ЗА ТО, ЧТО ЗДЕСЬ УЧИШЬСЯ! Я ТЕБЯ НА ГОС. ОБЕСПЕЧЕНИИ ДЕРЖУ, НА БЮДЖЕТЕ, И У ТЕБЯ ПОСЛЕ ВСЕГО ЭТОГО ЕЩЁ ХВАТАЕТ НАГЛОСТИ СМОТРЕТЬ НА МЕНЯ И МОЛЧАТЬ?! Я не стал ничего говорить и просто кивнул, продолжая хмуро смотреть ему в глаза.  – ПОШЁЛ ВОН ОТСЮДА!!! Я повесил сумку на плечо и покинул кабинет директора, после чего прошёл нужную дверь в кабинет химии, вышел на улицу и переступил через оградку, покидая бурсу и двигаясь в сторону центра. Я так и думал… Снова ухожу подальше от этого поганого места и снова нахожусь в полном одиночестве… В этот день я откосил от учёбы, купил в центре чебурек с мясом и стакан томантного сока, перекусил и уехал в Новоминскую. Некоторое время просто побродил вдоль реки, собирая хворост. Смотреть на огонь и находиться в тихой среде куда приятнее, чем в той, где всюду фальшь, деградация и подражание чужому мнению. Придя домой, на меня тут же набросились с бранью: звонил куратор, уже оповестил моих родителей о том, что я появился лишь в качестве «картинки», постоял у директора и ушёл с учёбы. Не узнав ситуации, на меня принялись кричать и ругать, а я просто молчал и стоял в дверях, спрятав руки в карманы. Нет смысла говорить что-то… Ибо не поймут, какого это, когда ты… Изгой-отшельник в чужом обществе… *** Последние две недели я только и делал, что работал во дворе, махая топором и рубая дрова, и ездил каждый день на учёбу в бурсу, встречаясь с презрением в глазах других и насмешками на их лице. Я не улыбался и говорил очень мало. Возвращаясь домой, я сразу же делал то, что задали в бурсе, и уходил во двор работать. Под вечера только заходил в Интернет, чтобы почитать свежие новости, да и поиграть в какую-нибудь игру и выпустить из себя пар. Правда, насчёт последнего у меня получалось редко, так как компьютер занимал отчим и без перерыва стрелялся с

NPC

в игре S.T.A.L.K.E.R.: Shadow of Chernobyl. Мне, конечно, тоже промежутками хотелось посидеть и просто уединиться с тем «виртуальным» миром, который существовал только за обратной стороной монитора, но я не стал отвлекать отчима. Большинство из нас время от времени уходит «туда», чтобы суметь восстановить потраченные нервы «здесь». В реальном мире… Комиксы я уже не рисовал. У меня не было ни времени, ни сил, ни желаний. С друзьями тоже видеться стал реже: Вадим полностью влился в ряды скинхедов и постоянно пропадал на очередных вылазках, нападая с другими скинами на кавказцев и гоня их обратно туда, откуда они приехали; Юрий полностью погряз в своём личном «мире», и после учёбы сразу же, не обедая, садился смотреть аниме и никуда не выходил из дома. Я снова остался один… Наедине со своим лучшим другом – собакой Бобчик. В один из этих дней шёл сильный дождь, и я с тоской смотрел в окно, наблюдая, как моя любимая собака мокнет под дождём. Родители взяли с собой младшую сестру и отправились в гости к друзьям. В доме было тихо и темно, лишь в печке потрескивали с приятным звуком дрова, обволакиваемые огнём. Я часто смотрел на огонь и задумывался о многом, что происходит в моей жизни. Одиночество стало моим постоянным спутником на пути к взрослению… Я не сдержался. Сняв ошейник с цепком с мохнатой шеи моего любимого друга, я погладил его по мокрой спине, угостил булкой с маслом и отправился вместе с ним гулять к речке. Под дождём. Куртка-то у меня непромокаемая, так что неприятного ощущения мокроты у меня не будет. Это вошло у меня в привычку – грустным отправляться куда-нибудь ходить, а не сидеть на одном месте. Но сейчас, хлюпая берцами по мягкой грязи и нечистым лужам, я мок под сильным дождём во время прогулки и… слабо улыбался, смотря, с какой радостью моя собака делает длинные прыжки во время пробежки и отряхивается от холодных каплей дождя. Он не такой, как другие… Даже собака может улыбаться и радоваться даже самой мелочи. Он рад, что его отпустили с цепи и позволили просто прогуляться. Если бы все могли радоваться каждой приятной мелочи в своей жизни, это бы изменило их жизнь. В лучшую сторону. А под вечер мы вернулись домой, я взял с собой непромокаемый рюкзак, набил его едой с термосом, в котором был горячий чай, взял с собой походной десантный нож с боевой камуфляжной окраской, на рукояти которого был встроен компас, и отправился вместе со своей собакой в лес, что рос за неширокой рекой. ***  – Артём, не отчаивайся, – грустно прошептала Аня, когда мы разговаривали по телефону. Я сидел тем временем у входа в густые рощи и укрывался под хвойными ветвями ели, а у моих ног мирно лежал Бобчик и ждал, когда мы пойдём дальше. – Вместе с дождём пройдёт и твоя тоска, и ты снова сможешь улыбнуться. Попей горячего сладкого чаю, укройся потеплее в одеяло и закрой глаза. А потом попробуй представить себе что-нибудь хорошее и жизнерадостное. Уверена, тебе станет легче.  – Спасибо, – с грустной улыбкой ответил я, наслаждаясь хотя бы тем, что могу слышать голос такого же человека, как и я. Аня мне сама позвонила, когда я вместе с Бобчиком перебрался вдоль крепкого камыша и вышел на другую сторону берега. Ей тоже было грустно, и мы разговорились о том, что происходило у неё, а потом – у меня. И поняли друг друга с первых слов. – Я очень рад, что ты позвонила мне. А то я уже готов был идти дальше в лес и там ночевать.  – Не вздумай! – девушка поднялась на октаву выше, готовая обругать меня в любую минуту. – Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что в лесу могут водиться дикие звери. Это опасно, Артём! Пожалуйста, не делай этого!  – Да шучу я, конечно же дальше бы я не пошёл, – соврал я, не желая причинять девушке боль и вообще нагружать её своим дурным состоянием. – Я просто решил прогуляться, да подумать обо всём случившемся… Эм… Ах, ладно!  – Нет-нет, если уж ты начал, то договаривай! Не нужно это держать в себе.  – Ань… – я был неуверен в том, что сейчас сделаю, но девушка настояла на своём. – Спасибо тебе огромное! Нет, правда! Если бы ты сейчас не позвонила, я бы точно вернулся домой лишь под утро, а всю ночь бы провёл наедине с дикой природой, под дождём, в обнимку со своей собакой. Правда, спасибо тебе большое! И я вообще рад, что мне посчастливилось с тобой познакомиться. Лишь мысль о том, что я не один такой изгой-отшельник, уже греет меня. Спасибо!  – А… Ар… Артём, н-ну л-ладно… – по всей видимости, Аня смутилась от таких слов, но я не мог её увидеть. Быть может, просто растерялась… – П… Просто будь самой и это… улыбайся почаще, пожалуйста.  – Улыбаться? – Да, улыбаться! У тебя очень добрая и тёплая улыбка. Правда. Теперь уже растерялся и я. Мне никогда не доводилось слышать подобное в свою сторону. Всю жизнь я только и делал, что слушал насмешки со стороны или видел лицемерие от других к себе. А в словах Ани не было фальши. И мне очень нравилось, что сейчас мы разговариваем и нам никто не мешает. Жаль, что я сейчас не могу её увидеть. Я бы очень хотел побыть с Аней наедине!