Текст книги "Это было в Китае (СИ)"

Автор книги: Hell.ena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 66 страниц)

第三章

В самолете я, сам того не ведая, отрубился прямо за чтением маленького англо-китайского разговорника, а проснулся только от того, что кто-то настойчиво и докучливо трепал меня по плечу.

– Он, походу, слюнями захлебнулся, – услышал я насмешливый голос откуда-то сбоку и все же насилу раскрыл глаза, ощущая, что у меня во сне даже слюнки потекли.

Поэтому я поспешил провести рукой по губам и подбородку, быстро стирая их. Вскоре я увидел ухмыляющуюся рожу говнюка с косичками, и предыдущая фраза тоже принадлежала явно ему, но, как я успел уже сделать вывод, будил меня точно не он.

Сонно потерев свои все еще затуманенные глаза, я отвел взгляд и непонимающе уставился на уже знакомого шатена, имя которого я до сих пор не знал так же, как и он мое.

– Тут нам хавчик предлагали, а тебя фиг добудишься, – проговорил с легкой улыбкой он и кинул мне на колени маленькую бутылку с водой. – Я – Джордж, – протянув мне руку, продолжил он, и я, кивнув, пожал его широкую ладонь и коротко ответил:

– Билл. Спасибо.

Баран, сидящий рядом с ним, лишь пренебрежительно закатил глаза и принялся самозабвенно жевать какой-то бутерброд, и от этого привлекательного зрелища у меня непроизвольно повысилось слюноотделение. Я был чудовищно голоден.

– Ты прикинь, нам еще десять часов до Пекина лететь, – сокрушался шатен с короткими волосами, – а потом – два с половиной после пересадки, – с сожалением протянул он, а я лишь устало вздохнул и сладко зевнул, прикрывая кулаком рот и вновь закрывая на несколько секунд глаза.

В принципе, я не против проспать даже к ряду до послезавтра, но это уже другой вопрос, а к тому времени мы уже прилетим к месту нашего назначения.

Я сразу подумал про Стива. Где он вообще сидит? Надо хоть его найти, поглядеть, все ли нормально, хотя едва ли с ним что-либо может случиться. Он пробивной, общительный донельзя и нигде не пропадет, а вообще мне на самом деле бы хотелось, чтобы вместе со мной сидел он, чем эти двое. Джордж-то еще нормальный парень, а вот Фостер.. Жрет, как чушка, крошит на себя и иногда даже успевает что-то говорить, пока жует. Фу.

– Мне надо выйти, – я ловко отстегнул ремень и с легкой улыбкой воззрился на Джорджа, который, согласно кивнув, тут же прижал вальяжно расставленные ноги ближе к сиденью, освобождая мне путь.

Я сразу поднялся на ноги, подтянул чуть сползшие джинсы и, держась за спинки сидений перед собой, боковыми шажками направился к проходу между рядами, пока не врезался в колени даже не шелохнувшегося при моем приближении брейдастого.

– Убери маслы, – сухо бросил я, оглянувшись на него.

Быстро сдув с глаз выбившуюся прядку, я выжидающе выгнул бровь, но Фостер даже не думал шевелиться, закрыв свои локаторы наушниками и уткнувшись в телефон. Он молча жевал жвачку, монотонно сминая ее своими челюстями, но когда я еще раз попытался протиснуться мимо его ног, этот не самый приятный представитель фауны наконец-таки до безобразия медленно и постепенно поднял свой непроницаемый взгляд. Тот не спеша и будто изучающе поднимался от самых ног к моему лицу, и Фостер, так меня, кажется, и не услышав, все же подвинул свои ножищи.

– Спасибо, блять, – ехидство так и просилось наружу, когда я с ним о чем-то говорил, мне невыносимо хотелось язвить, брызгать убийственным ядом во все стороны и в первую очередь на него, когда этот урод находился в зоне видимости.

Со мной такого не было давно – просто взять и возненавидеть человека почти что на ровном месте. Ну, как на ровном месте..

– Эй, Фостер, да что это с вами? – непонимающе поинтересовался Джордж и слегка пихнул его в плечо, а урод наконец вытащил один наушник, вопросительно повернув в его сторону свою испещренную косами голову.

– Че? – недовольно рявкнул он, и я тут же отвернулся.

Нет, он точно ничего не слышал, да и пошел он куда подальше!

Я, в конце концов, все же выбрался на свободу и с блаженным стоном потянулся, хрустнув косточками и вытянув вверх руки, а потом стал осматривать остальных пассажиров. Нужно было найти среди всей этой немалочисленной толпы своего друга, поскольку сейчас был именно тот случай, когда телефоны в этом деле не помогут.

Стив все-таки нашелся, хоть и не сразу, но вот посидеть с ним, даже немного, возможности у меня не было, потому что практически все места поблизости были заняты, пассажиры спали или читали что-то на своих гаджетах, совершенно не реагируя ни на что вокруг.

– Ну, как ты там, Би Эр? Не скучаешь? С кем сидишь? – заваливал меня вопросами вполне довольный жизнью Браун, и я снова окинул взглядом людей, сидящих рядом с ним: у окна расположилась какая-то брюнетка, похоже, из группы четверокурсников, а между ними восседала хмурая женщина на вид где-то средних лет.

– Да нормально я, че со мной будет, – невольно вспомнив свое замечательное соседство, ответил я и ненадолго скривил губы. – Собираюсь всю дорогу проспать, а сижу я с парнями из группы Уайта.

– Понятно. Кстати, он ходит тут периодически и проверяет, все ли нормально, – хохотнул друг, пародируя серьезное выражение лица нашего преподавателя, и я засмеялся. – Надеюсь, он не будет нас сильно дрюкать в Хайларе, – все говорил Стив, а я невольно прыснул в ответ.

Этот мистер горячо любит Китай и все, что с ним связано, и не позволит своим студентам неподобающим образом вести себя в этой стране. Чувствую своей гипер-чувствительной задницей, что тотальный контроль нам там обеспечен.

– Ну-ну, – лишь проговорил я в ответ, придерживаясь за спинку ближайшего сиденья, потому что от голода меня уже начало качать во все стороны, а в глазах приятно темнело. – Стив, а у тебя есть что пожрать? – тут же спросил я, состроив умильное, молящее лицо, а друг, усмехнувшись, все же вытащил из кармана шоколадный батончик, тут же кидая им в меня.

Вообще-то я бы хотел что-нибудь посущественнее, ибо тот бутерброд Фостера, как и он сам, из моих воспоминаний так и не уходил, но и это тоже сойдет на первое время.

– Окстись, Коулман, тебе лишь бы пожрать! – почесав затылок, широко заулыбался Стив, а я нетерпеливо облизнулся.

Скоро сожру свои губы, если не найду достойную альтернативу, которая пока что, к счастью, появилась.

– Я с утра ничего не ел, так на людей кидаться начну, – я хищно прищурился.

– Хорошо, что я сижу далеко, так что вали-ка лучше на свое место, – Стив театрально выпучился и, дрожа, вжался в кресло, тут же начиная хохотать, из-за чего недовольная дама, сидящая рядом, недобро на нас покосилась. – И у тебя опять все растрепалось, – друг покрутил пальцем над своей головой, и я встрепенулся.

– Блин.

– Но выглядит, вроде, круто. Оставь.

Закатив глаза, я чуть погладил свои короткие волосы, пострадавшие сначала из-за ветра, потом еще и после сна.

– Все равно схожу посмотреть. Ладно, увидимся еще, – я слегка махнул ему рукой и направился в сторону туалета, чтобы умыться, проверить гнездо на голове и отлить.

Однако аналогично желающих выполнить мною задуманное там собралось столько, что, как минимум, часа три придется стоять и молиться на эту редко открывающуюся дверь в священную обитель, поэтому, развернувшись, я ни с чем пошел к своему месту. Ну, не совсем уж и ни с чем, а, наоборот, со всем до этого имевшимся.

Остановившись возле сидящего в той же вальяжной позе Фостера, я снова сверху вниз поглядел на его извилистые косички, заплетенные по всей голове. Так-то здорово кто-то додумался до такой необыкновенной прически, но этому отвратительному упырю она совершенно не идет.

Он смотрел какое-то видео на своем широченном телефоне и опять не сразу заметил меня, только лишь когда я стал пролазить мимо него, в этот раз спиной к сиденьям и лицом к нему. Не говоря ни слова, Фостер шире развел ноги и с откровенным вызовом на меня посмотрел таким хамским, насмешливым взглядом, выгнув одну бровь, что у меня самопроизвольно зачесались кулаки.

Откуда у меня неприязнь к таким людям? Он просто – зазнавшийся мажорик, который срать на всех хотел с высокой колокольни, и я, кстати, невольно попадаю в компанию тех, кто в этот момент стоит внизу, так что любить его особо и не за что. Чуть скривившись в ответ, я перевел взгляд на Джорджа. Хоть он тут меня не раздражает, да и по-человечески себя ведет.

Вскоре, удобно усевшись в своем превосходном сиденье, я заинтересованно взглянул проверить, что же творится за бортом. Моему взору открылось зрелище, буквально захватывающее дух: под нами простирался прекрасный, бесконечный океан, соприкасающийся с бескрайним простором неба на далеком горизонте. Кругом тянулись пушистые, воздушные облака, толстым слоем покрывающие воду, что виднелись лишь маленькие клочки переливающейся поверхности, но все равно вид был просто невероятным.

Вдоволь налюбовавшись, я нашарил где-то под собой бутылку с водой, которую мне выдал Джордж, и достал из кармана отжатую у Стива шоколадку. С шуршанием распечатав вожделенный батончик, чем, похоже, тут же привлек внимание рядом сидящих особей, я принялся жадно кусать его. Джо лишь слабо усмехнулся и, покачав головой, продолжил что-то читать, а Фостер даже не повернулся, что было положительным моментом.

Я тоже затолкал в левое ухо наушник и, пока жевал лакомство, успевал мычать мелодию проигрываемой песни. А когда я присосался к бутылке с водой, вдруг страшно закашлялся, заходясь в безумном приступе, от которого даже неконтролируемо заслезились глаза, и дышать стало совершенно невозможно.

Довыебывался. Охнув, рядом сидящий Джордж тут же принялся ожесточенно стучать мне по спине, а пока я дергался в конвульсиях, случайно уронил на пол свою сумку, на которой, как назло, забыл застегнуть замок, и ее содержимое громко рассыпалось на полу.

Брейдастый, до этого тихо и мирно посиживающий где-то на периферии моего зрения, тут же оживился и заржал, как конь, даже запрокинув голову, но сейчас мне было совершенно не до него, и эти истерические издевающиеся звуки его дилетантского ржания меня в этом крайне неприятном состоянии теперь совершенно не волновали.

Кое-как успокоившись, я вытер выступившие слезы и постарался перевести дыхание, а откуда-то сзади, да и спереди, мне стали протягивать далеко укатившиеся предметы, нагло дезертировавшие из моей упавшей сумки. Я поблагодарил Джорджа и всех содействующих, кроме ушлепка, конечно же, и сам нагнулся, пытаясь достать все остальное, как вдруг услышал удивленный голос противного Фостера:

– Вау, я, конечно, предполагал, что ты больной на всю голову, но чтобы настолько, – он покрутил в руках маленький флакончик, похожий на женскую помаду, и вперил в меня свой глумливый, полный насмешки взгляд. – Твое?

Недоуменно хлопая глазами, я взглянул сначала на помаду, затем – на его паршивую рожу, потом – на малость ошалевшего Джорджа, и в тот момент мне очень отчетливо показалось, что у меня вот-вот пойдет пар из ушей.

– Это – не мое, – злобно выплюнул я, чувствуя, как адский жар приливает к моим алеющим щекам, и неистовое желание убить Фостера неумолимо растет в геометрической прогрессии.

– Да ладно ты, не стесняйся, – издевательски протянул он и снова зашелся в своем безумном хохоте.

– Иди на хуй! – не сдерживая своих гневных порывов, смешанных с легкой неловкостью, воскликнул я, и лицо этого несносного негодяя меня неимоверно выводило из безжалостно разрушенного равновесия.

– Все-таки хочешь нарваться? – он сурово прищурился, а я себя уже не помнил от негодования, перемешанного с насыщенным смущением. – На. Забирай.

– Я сказал, что не мое, так что хоть в жопу ее себе затолкай, мне похрен! – с пылу рявкнул я, сжимая кулаки еще крепче, прямо до боли, и на наши озлобленные возгласы стали оборачиваться пассажиры, а особенно недовольны были те, кого нам угораздило разбудить.

– О, Том, спасибо, а я уже все обыскала на полу! – вдруг просунулась между спинками сидений впереди нас какая-то не особо привлекательная девушка и протянула руку, чтобы забрать свою собственность.

Фостер, еще раз полоснув по мне цепким и будто липким взглядом, чем вызвал во мне новую волну бешенства, лишь молча вернул девушке маленькую вещицу, а я, сгорая от своих ослепительных эмоций, снова взглянул на пол. Да там же еще и мой телефон прямо под сиденьем!

Сколько бы я ни пробовал, все никак не мог до него дотянуться со своего места, даже расстегнув ремень, и теперь надо было либо просить помощи, либо привставать. Сначала я, конечно, решил попробовать справиться с задачей с помощью первого варианта, но девушка, сидящая впереди, тоже, как назло, оказалась с короткими руками и не смогла, а может, не захотела достать улетевший под ее сиденье телефон. И я решился на последний отчаянный шаг:

– Не могли бы вы встать на пять секунд? Мне надо телефон с пола достать, – максимально вежливо поинтересовался я у своих горячо обожаемых соседей, стараясь не смотреть на мерзкого Фостера, которого уже просто мечтал придушить своими собственными руками за его поганое поведение.

– Да легко!

– Не могли бы.

Гадать даже не надо, кто и что мне ответил, и посмотреть на него мне все же пришлось.

– Это карма! – гаденько ухмылялся брюнет, радостно хлопнув по коленям, а я снова вспыхнул, понимая, что сейчас просто утрачу последний контроль и кинусь чистить ему морду.

– Тебе, блять, зад трудно поднять, или что? – тем же повышенным тоном, как и во время нашей предыдущей перепалки, воскликнул я, а он лишь шире улыбнулся, глядя на меня с нескрываемым самодовольством.

– Корячься, как хочешь. Джо, ни с места, – удержав дернувшегося парня своей рукой, нагло бросил Фостер, а я откровенно обалдел от такого развития.

Он еще всем думает указывать?! Да с какой это стати?! Да я это ничтожество теперь еще больше ненавижу!

– Да ты кто вообще такой?! – бесконечно негодуя, с чувством воскликнул я, но в ответ получил лишь игнор и издевательскую усмешку на пухлых губах.

Джордж уже хотел что-то возразить, да вот только Фостер так красноречиво на него посмотрел, что тот сразу беспрекословно ему уступил. Ожесточенно стиснув зубы, я снова взглянул на пол и, стараясь держать себя в руках, медленно поднялся, подтягивая сползающие джинсы, и боком встал между чуть разведенных колен Джорджа, читавшего что-то и усиленно делающего вид, что ничего не случилось.

Низко согнувшись корпусом и даже не сгибая при этом колен, поскольку имеющаяся маломальская растяжка позволяла мне так делать, я скользнул рукой под сиденье, расположенное напротив моего, и стал шарить рукой в поисках трубки.

Нашел! Позади меня вдруг напряженно раздался изумленный вздох, поэтому, быстро выпрямившись, я снова подтянул предательские штаны и довольный собой сел в кресло, тут же начиная осматривать телефон на наличие повреждений. Целенький.

В следующий миг я все же осторожно покосился на соседей: Джордж по-прежнему читал и казался совершенно безмятежным, а Фостер заинтересованно пялился в телефон, хмуро сведя брови на переносице, от чего выглядел до тошноты серьезным и задумчивым. Как же он меня калит, кто б знал.

Обстановка возвращалась в свое изначальное относительное спокойствие, и я, похоже, снова задремал, а снилось мне, будто я сижу на унитазе прямо поверх крышки, а за дверью скребется моя пушистая Нера. Шикарный сон, что тут еще скажешь, хорошо хоть я там не успел использовать своего фаянсового друга по прямому назначению и проснулся, потому что все это ловушка! Мне жутко хотелось отлить, и теперь я решил, во что бы то ни стало, выстоять любую очередь, лишь бы это сделать.

Джордж беззаботно спал, зафиксировав свою голову на подголовнике, а место свертывающей мою кровь тварины приятно пустовало. Облегченно выдохнув, я встал и аккуратно вылез со своего дальнего места, стараясь не разбудить шатена, и, о, боги, возле толчка никого не было. Вот только необходимая дверь была все равно заперта, и за неимением иного выхода я принялся ждать.

За мной уже заняли двое, а никто минут пять так и не выходил, и мне оставалось лишь нетерпеливо переминаться под этой чертовой дверью. Я больше не могу.. Скорее бы уже оттуда кто-нибудь да.. вышел.

Щелчок, заветная дверь открылась, и из-за нее появилась ухмыляющаяся рожа Фостера, а увидев ее, я ахнул от окатившего меня возмущения.

– Ты там дрочил, что ли, так долго?!

Те, кто стояли рядом со мной, ожидаемо обалдели и недоуменно выпучили глаза от моего тона и слов. Что сказать, обалдел и мудак.

– Мне так и охота вот так взять, – прошипел он, молниеносно хватая меня за глотку сильными безжалостными пальцами и тут же сдавливая их, а я весь сжался, пораженный этой внезапностью, пытаясь вдохнуть желанный воздух, который теперь не мог пробраться в мои легкие из-за этого убийственного захвата. – И выбросить тебя прямо из самолета, мелкий засранец! – яростно рычал Фостер сквозь зубы и жег меня своими сумасшедшими глазами, пока я хватался за его руку и, болезненно морщась, силился отодрать ее от себя. Однако от этого она сжималась еще крепче прежнего, грозя свернуть мне шею.

– Так, молодые люди, – басисто заговорил мужчина, который занимал сразу за мной, а я все пытался пнуть ублюдка ногой или же оттолкнуть от себя руками. – Прекратите немедленно, если не хотите, чтобы вас высадили в ближайшем аэропорту!

Все же разжав пальцы, Фостер зыркнул на меня, словно взбешенный шакал, после чего с чудовищной силой сам оттолкнул к стене и быстро покинул узкий коридорчик, оставляя меня стоять и, найдя точку опоры, переводить сбившееся дыхание.

Какая муха его укусила опять?! Да вот только я первый язык за зубами не держал.. Но что мне сделать, раз он так меня раздражает! Все, постараюсь я лучше вообще не обращать на него внимание, я же ведь не хочу из-за этого мудака остаться один не понять где.. Уж он-то действительно того не стоит.

Спустя несколько минут, уже сидя в своем кресле, я вдруг понял, что веду себя как дурак. Надо же было сразу включить игнор и просто быть выше него! Проблема лишь в том, что я не привык молча сносить издевательства и едкие шутки. А вообще стресс – это основная причина всех болезней, а у меня внутри все сейчас кипит от злости, так что надо это исправлять.

Я умиротворенно прикрыл глаза и просто стал слушать музыку в наушниках, расплываясь в воздушной улыбке. Никого больше не хочу видеть и слышать. Осталось пережить всего четыре часа, и я, наверное, проведу их во сне, чтобы не возникло дополнительных неприятностей.

========== Глава четвертая ==========

第四章

Проснулся я от того, что самолет трясло, как проститутку, и меня трясло вместе с ним за компанию. Уши снова неприятно заложило, и я принялся облизывать губы и сглатывать слюнки, а то во рту все пересохло после сна. Похоже, скоро мы приземлимся в пекинском аэропорту.

С одной стороны, очень даже справедливо было задать Уайту тот вопрос тогда: а почему вот не Пекин? Я так много читал о его восхитительных достопримечательностях, там столько всего интересного, что точно за полтора месяца не пересмотришь и не посетишь, но нет, Уайт сказал – мы сделали. А Уайт сказал, что мы летим в какой-то там Хайлар, вот мы и будем сейчас пересаживаться на новый самолет часа через два.

Кстати, а сколько теперь времени? Надо же часы хоть перевести.. Жаль, что папе кусок Китайской стены я привезти так и не смогу, а то он просил.. Ну, в другой, как говорится, раз.

А вообще я обожаю эти потрясающие мгновения, когда самолет постепенно набирает скорость и взмывает в небо железной птицей, и так же сильно люблю приземляться. Это что-то невероятное, каждый раз радуюсь этому, словно ребенок, а после такого длительного, изматывающего перелета, который занял где-то пятнадцать гребаных часов, мне даже хотелось упасть на колени и целовать асфальт с криками: «Земля! Земля!», но я этого тактично делать не стал.

Я счастливо заулыбался, когда окончательно понял, что лица таможенников в аэропорту явно не европейские, и они так забавно говорили с нами на английском, что я бесконечно умилялся и благодарно говорил им в ответ свое корявое «сесе».

Самолет наш даже чуть задержался, и мы, похватав свои чемоданы, галопом помчались регистрироваться на рейс до Хайлара, а лично я так горячо надеялся посмотреть великолепную столицу, хоть одним глазком, но иначе мы не успеем потом дальше. В общем, я расстроился, не успев толком порадоваться.

Впереди частенько мелькала полосатая голова Фостера, и я сразу опускал взгляд или отворачивался, чтобы не сцепиться с ним в новой перепалке, но дело в то же время было в том, что сорваться мне хотелось как раз таки на нем.

Когда я снова оказался на борту самолета, искренне радовало меня лишь то, что чмо сидел теперь не со мной, а это сулило мне два с половиной часа относительного покоя, и на том спасибо. На соседнем кресле расположилась та толстенькая девушка, с которой я познакомился еще в аэропорту, но, хоть убей, не помню, как ее зовут, а она, что ни слово, то Билл да Билл. Мне от этого безумно неловко, и я лишь коротко и скудно отвечал на ее бесконечные вопросы, чтобы не показаться чересчур заинтересованным. Она все равно не виновата, что не в моем вкусе, а я – слишком падок на красоту, поэтому и старался быть хотя бы с ней поделикатнее.

А мерзкий Фостер еще пожалеет, что распустил руки, я этого ему все равно так просто не прощу. Нельзя же бесить и задерживать человека, которому надо в туалет, так что я вполне справедливо психанул. В общем, сочтемся мы еще, практика-то длинная.

С горем пополам я пережил и этот перелет, который, к счастью, был в разы короче предыдущего, отнявшего все мои силы. Потом последовали очередные формальности и проверки, которые успели мне изрядно осточертеть, но я стоически держался, а после них нас всех сгрузили в специально заказанный автобус, который повез нас к общежитию.

– Итак, дорогие студенты, – начал говорить сияющий радостью и гордостью мистер Уайт, – поздравляю вас всех с прибытием, – бла-бла.

Я был так счастлив, что готов был броситься обнимать любого, кто только встретится мне на пути. Да я горы был готов свернуть, и это восторженно-приятное настроение, казалось, вдыхало в меня новую жизнь и энергию, а когда наш автобус остановился, и мы вышли из него, преподаватель снова заговорил.

– Вот здесь мы с вами и будем жить.

Мистер Уайт стоял в центре круга из студентов и показывал рукой на пятиэтажное белое здание, а я снова удобно уселся на свой громоздкий чемодан и с улыбкой на губах осматривал окрестности. Наш корпус, в котором мы будем посещать занятия, находился по диагонали от здания общежития, а в центре этого квадрата каменных домов располагалась большая спортивная площадка, огороженная мелкой сеткой, и там сейчас играли в баскетбол несколько китайцев.

Нет, баскетбол – это вообще не мое, я на самом деле на несколько других вещах специализируюсь, если можно так выразиться. Опустив на глаза солнцезащитные очки, я принялся слушать дальше.

– Комнаты есть на два человека, а так же несколько – на троих, а так как парней в группе меньше, и число их нечетное, распределитесь как-нибудь. С девушками заселяться нельзя.

Кто-то из парней недовольно простонал, услышав эту неутешительную информацию, из-за чего по толпе пронесся громкий многоголосый смех. И тут мой взгляд случайно столкнулся с улыбающимся Фостером, которого, видно, тоже позабавила огорченная реакция какого-то студента.

Да быть того не может: он умеет улыбаться.. Я поспешно отвернулся, разрывая наш спонтанный зрительный контакт очки-в-очки, и снова принялся разглядывать своих новых одногруппников, чтобы только не смотреть на него и не разозлиться еще раз.

– Я буду жить на втором этаже. Вы выбирайте комнаты на втором и на третьем, а кому не хватит места, то можно заселяться и на четвертом этаже. Ключи, кстати, находятся прямо в дверных замках.

Инструктаж продолжался. Кто-то задавал вопросы, Уайт с готовностью отвечал на них, что-то подсказывал, предлагал свою помощь и строго запретил нам ездить в город без предупреждения и в одиночку. Я же говорил, что контроля не избежать, а Стив мне еще не верил. Ну, ладно, меня и такой расклад, в принципе, устраивает.

И вот все студенты наконец длинной шеренгой потянулись ко входу в общежитие. Мы со Стивом сразу решили, что жить на одном этаже с Уайтом как-то не особо разумно, и целенаправленно пошли искать свою дверь хотя бы на третьем. Всех аккуратно растолкав, я вприпрыжку направился к самой дальней в коридоре по левую сторону двери и радостно открыл ее ключом, призывно помахав слишком заторможенному после перелета Стиву пошевеливаться и скорей осматривать наши новые апартаменты.

– Вау! Мне это нравится, Коулман! – окинув взглядом небольшую, вполне миловидную комнату, заголосил друг и стиснул меня в крепком объятии, тут же хлопая по спине.

Уайт плюс ко всему сказал всем у себя прибраться и около семи спускаться вниз, так как мы пойдем на ужин в столовую, и лишь одно мимолетное упоминание о еде моментально пустило сладкую дрожь под моей кожей, а измученный голодом желудок призывно заурчал, поддерживая мой восторг от этой новости. Взяв деньги, мы со Стивом отправились искать тот самый магазинчик, про который нам сказал преподаватель, поскольку осуществлять уборку нам было совершенно нечем. А когда мы уже спускались по лестнице на втором этаже, мистер Уайт вдруг окликнул меня.

– Билл! Подойдите, пожалуйста, – я оглянулся и с улыбкой на губах подбежал к мужчине, стоящему около открытой двери в свою комнату, на которой висел большой красный ромбовидный плакат с перевернутым иероглифом 福 «счастье».

Здесь, насколько мне известно, все связано с тем, что по-китайски фраза «счастье пришло» созвучна с фразой «счастье перевернулось», вот его и вешают специально вверх ногами, чтобы оно.. перевернулось-пришло. Представляю, что там у него внутри, если просто вспомнить его музейный кабинет в универе.. Хотя нет, здесь у него самая обыкновенная комната.

– Войдите, – он скрылся внутри, и я, пожав плечами Стиву, послушно последовал за ним.

Пока я ждал, Уайт стал рыться на столе и в итоге что-то достал из ящичка, тут же направившись ко мне.

– У меня к Вам будет большая просьба, Билл. Вот это, – он показал мне толстую стопку каких-то небольших карточек голубого цвета в руке, – карточки питания, про которые я говорил внизу, и их нужно раздать всем студентам перед ужином, чтобы вы могли в столовой оплачивать выбранные блюда.

– Хорошо, мистер Уайт, я понял, – я понимающе кивнул и забрал из его рук карточки, тут же принимаясь их рассматривать.

На них было изображено прекрасное голубое небо, зеленая, бескрайняя степь и, конечно же, иероглифы, а в уголке – порядковый номер карты.

Когда я покинул комнату препода, получив строжайший наказ осторожнее обращаться с доверенным мне имуществом и не потерять его, мы все же отправились в магазин. Я восторженно глазел по сторонам, пытался прочитать пестрящие надписи на вывесках, что изначально было не особо удачной идеей, поскольку процентов восемьдесят из увиденного я совершенно не понимал.

Магазинчик нашелся быстро. Он был завален всяким барахлом, тазами, тряпками, щетками, что мы со Стивом себе и понабрали, и куча всего съедобного. Я взял себе большую пачку мега-острой лапши, сникерс, название которого было напечатано иероглифами, какие-то йогурты, или как их здесь принято называть, и большую бутылку воды. Уже стоя в большой очереди, состоявшей из наших студентов, я посчитал стоимость своих покупок и полез в кошелек, тут же принимаясь любовно оглядывать купюры разного цвета, от вида которых я чуть ли не пищал от неистового восторга еще в банке перед поездкой.

Продавщица всем радостно улыбалась и даже говорила медленнее, если необычные покупатели начинали тупить. Сейчас я имел в виду как раз таки себя.

– Стив! Это так круто! Хоть город и правда небольшой, но мне нравится! – возбужденно трещал я без конца, захлебываясь новыми эмоциями. – Главное же здесь – общение, а без клубов мы как-нибудь проживем!

– Ну, не скажи, Билл. Ты-то да без гулянок.. гонишь же! – смеялся Браун в ответ, а я лишь отмахивался.

Шуточно пихая друг друга и продолжая источать дружеские подколки, мы снова добрались до общежития.

– Итак, дружище, ты идешь драить комнату, а я – выполнять священную миссию нашего Уайта лаоши, – торжественно изрек я, потянувшись в карман за стопкой карточек, а Стив весь недовольно и завистливо сморщился, толкая меня кулаком в предплечье.

– Ну ты и наглеж, Коулман! – я лишь хохотнул в ответ и задорно показал язык в спину удаляющегося на третий этаж друга.

Итак, начнем со второго этажа.

Предусмотрительно затолкав две карточки для себя и Стива в задний карман, я постучался в первую дверь, затем во вторую, третью и так далее. Голубые пластиковые пластинки приходилось отдавать лично в руки, не то Уайт с особой жестокостью мне голову оторвет, если что-то потеряется, ведь за них студенты из своего кармана платили. Да просто так я мог быть еще и уверен, что точно отдал все тридцать две штуки, а заодно и познакомлюсь со всеми. Но в пару комнат, кстати, мне уже придется вернуться еще раз, так как их обитателей где-то не было.

И вот я поднялся на четвертый этаж, уже мечтая отдать последние девять штук и пойти в свою комнату. Вообще я не против был совершать весь этот рейд по этажам, но мое утомленное, вымученное голодом состояние не особо способствовало дополнительной ходьбе и дружелюбным улыбкам, когда одной части меня безумно хотелось убивать.

Постучавшись в первую дверь слева от лестницы, я услышал в ответ лишь тишину, но наконец-то она отворилась. Пред собой я увидел Джорджа с живописным ведром в руке, и от такого забавного зрелища улыбка сама выскочила на мои губы. Ура, знакомое лицо.

– Привет, Билл! Заходи, – отсалютовал мне шатен мокрой тряпкой, тоже растянув губы в широкой улыбке, а я принял его любезное приглашение.

– Ага, еще раз. А я карточки питания принес, держи, – я протянул ему голубенькую пластинку и сразу же осмотрел комнату.

Такая же, как и у нас, даже кровати и стол стоят в тех же местах, только дверь в ванную расположена с другой стороны.

– А ты с кем живешь? Мне надо всем раздать их лично в руки.

Я слегка пожал плечами и снова взглянул на парня, принимаясь быстро трещать дальше, даже не дав ему ответить.

– Кстати, ты не знаешь, где Фостер живет? А то я эту жалкую пародию на Иксзибита что-то нигде не ви..

Сзади внезапно послышалось тактичное «кхм-кхм», и я медленно обернулся на звук. И когда я все же увидел его непосредственный источник, как раз негромко добавил недостающее окончание слову.

– ..дел.

Выгнув бровь и сложив на груди руки, прямо в дверях стоял вышеупомянутый недоумок и сканировал меня напряженным взглядом, а у меня внутри все буквально похолодело от моей неожиданной оплошности, которая, казалось, сама собой вырвалась из моего не знающего тормозов рта.