Текст книги "Фея поспешила (СИ)"
Автор книги: Хэленка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Хэленка
Фея поспешила.
Книга четвёртая
Глава 1
Аля лежала в спальне в мезонине дома, который не так еще давно строился с любовью и надеждой, в который каждый из членов семьи вложил свое представление об идеальном жилье. Она тщательно отгоняла мысли, стараясь в очередной раз сосредоточиться на изъянах на потолке. Неприятность состояла в том, что потолок был совершенно идеальным, без всяких изъянов, зацепиться ни взгляду, ни мозгу не за что. В дверь вошли, не постучав. Аля закатила глаза: сколько можно, должно же ему надоесть! Или... не должно? Упорства в достижении поставленных целей ему, уж точно, не занимать. Только, что за цели ты выбираешь, парень, и, главное, зачем они тебе. Как достало! Достало его чрезмерное внимание, ежевечернее появление в ее спальне, его постоянный контроль: "ты поела? ты приняла лекарства?". Кстати, лекарства она давно перестала принимать, высыпая их в унитаз, от них было только хуже, почему-то ни врачи, ни члены семьи не соглашались в это верить, пришлось сделать вид, что она смирилась, чтобы хотя бы никто не стоял над ней, проверяя, проглотила ли она очередную таблетку.
– Дани спит, – сообщил он, будто она сама не знала, уж что что, а дети всегда для нее на первом месте, в каком бы состоянии она не была. Честно сказать, только они задержали ее в этом мире. Именно задержали, дали отсрочку, мысль о том, что, как только они смогут обходиться без ее участия, она уйдет сразу и без сомнений, эта мысль давала силы, давала шанс продержаться. Все временно, все ненадолго, надо только чуть потерпеть.
Включился телевизор. Аля отвернулась на бок, искусственная жизни внутри ящика ее раздражала.
«Надо давно сломать его. Хотя, смысл в чем, притащит новый. Как же он меня достал! И вообще, что я парюсь? У меня был тяжелый день, имею полное право расслабиться».
И Аля расслабилась. Она перестала разгонять мысли, разрешив им дрейфовать свободно и самостоятельно, самим выбирать, что сегодня придет в ее воспаленный, все еще одурманенный лекарствами и тоской мозг.
Пришел день рождения дочери. Ее четырехлетие. Зная, что последует за ним, Аля, все же, не стала останавливать себя. "Хуже, все равно, не будет. Хуже не бывает".
Конец мая в прошлом году был невероятно теплым и солнечным, можно было развернуться на всю. День рождения Лали стал главным днем в году для всех членов семьи: она – идеальный ребенок, красивая, веселая, умная, деятельная, всегда была центром, притягивающим не просто любовь, а безусловное обожание всех окружающих. Были горы подарков, охапки цветов, толпа гостей, и детей, и взрослых. Было, правда, весело: музыка, танцы, игры, крики и хохот детей, солнце, свечи, песни, и обязательный фейерверк вечером. Отключилась Лали, как только Дэйвид принес ее в кровать, сегодня не потребовались ни сказки на ночь, ни колыбельные.
– Хочу поздравить маму именинницы, – промурлыкал Дэйвид на ухо.
– Там еще народ не разошелся, мы, наверное, должны спуститься, – неуверенно ответила Аля, спускаться не хотелось.
Дэйвид только ухмыльнулся и подхватил ее на руки, у него были свои представления, о том, что они должны делать.
Спустя время, обессилено валяясь рядом с ним на огромной кровати, Аля спросила:
– Почему я тебе до сих пор не надоела?
Дэйвид приподнялся и уставился на нее, опираясь на локоть.
– С чего ты взяла, что не надоела, надоела, еще как! Это же кошмар – я пять лет сплю с одной и той же женщиной!
– Ну, не с одной... – напомнила она, не удержавшись.
– Забудь. С одной. Ты – единственная. И я до сих пор до конца не могу поверить, что ты – моя, что ты ждешь меня, что ты хочешь меня.
– Ну, да, ну, да, что я люблю тебя, ты, и правда, не веришь. Даже чуть-чуть.
Дэйвид провел рукой по ее лицу, улыбаясь:
– Позволь мне сомневаться.
– Это стимулирует твое воображение?
– Еще как...
На следующее утро он уехал рано, Аля сквозь сон почувствовала его поцелуй и услышала:
– Пока, солнце!
Потом она снова крепко заснула, вчерашнее мероприятии потребовала слишком много сил. Аля намеревалась поспать как можно дольше, Марина должна была подстраховать, если Лали проснется, но понежится в постели не дал телефонный звонок.
«Опять что-то в клинике», подумала Аля с раздражением. «Надо было телефон выключить, зачем я нанимала руководителя, если он постоянно спрашивает меня, что делать».
Не глядя на определившийся номер, она нажала клавишу ответа и резко бросила:
– Да!
– Детка, я люблю тебя, – голос Дэйвида был крайне странным.
– Что случилось?! – Аля испугалась сразу, не сомневаясь в том, что что-то произошло.
– Выходи замуж за Ваньку.
Звонок закончился, и сколько она ни пыталась дозвониться, трубку больше не снимали. В панике она позвонила клиенту, работавшему в милиции и, на всякий случай, стала быстро одеваться. Когда, уже одетая, она собиралась зайти к Марине, чтобы предупредить, что уезжает – ей было необходимо ехать, хоть куда-нибудь, Дэйвид позвонил снова. Аля вздохнула с облегчением.
– Здравствуйте, – услышала она незнакомый женский голос, – Я медсестра скорой помощи, – Аля стала опускаться на ступеньку лестницы, из нее будто мгновенно ушла жизнь, – Автомобиль с номерным знаком ... вам знаком?
– Это машина моего мужа, – едва выдавила она.
– Простите. Больница номер ... . Приезжайте.
«Больница!», ухватилась она, «Значит, жив!».
Не разговаривая ни с кем из родных, она бросилась в гараж и через полчаса, не больше, была в реанимации, прорвавшись через заслон медперсонала.
Увидев мужа, Аля поняла, что все плохо, очень плохо. В нем почти уже не было жизни, это она научилась видеть на работе, шансов нет, что там бормочет врач, стоя за ее спиной, можно не слушать. Она очень нежно, боясь причинить боль, взяла его руку в свои. Рука была холодной.
– Пожалуйста, не уходи, – прошептала Аля, опустившись на колени у его кровати, – Ты же знаешь, я без тебя не могу! Пожалуйста! Дэйв, я люблю тебя! Не оставляй меня, умоляю!
Вдруг она увидела кривую ироничную улыбку на его губах, сейчас он откроет глаза и скажет что-то вроде «так я тебе и поверил!», но тут датчик запищал непрерывно, и врач, все еще стоящий за ее спиной, пробормотал:
– Я же говорил, никаких шансов.
Глава 2
Очнулась Аля в белой комнате, кровать была страшно неудобной и, поерзав, она стала переворачиваться.
– Лежи, не дергайся, – Иван прижал ее руки, лишая возможности шевелиться.
Она оглянулась и поняла, что от руки тянется трубка капельницы.
– Где Дэйвид, – спросила она, мозг отказывался сообщать информацию о том, что и почему она здесь делает.
– Похороны завтра, – услышала она безжалостный ответ. Тут голова, некстати, заработала, она все вспомнила и поняла, оттолкнув Ваньку и выдернув капельницу, Аля затряслась в рыданиях.
Она почувствовала резкую боль в руке, потом – Ванькины руки, обнимающие ее, прижимающие к его теплому телу, так хочется тепла! Так не хватает тепла! Не этого, другого! Других рук, другого запаха! Аля снова завыла, теряя силы, укол действовал слишком быстро.
– Тише, тише, детей испугаешь, – шептал Ванька, гладя по голове. – Так же нельзя, уже год прошел, ты все рыдаешь! Почему эти чертовы таблетки не действуют?!
Дальше Аля уже не слышала ничего, сознание затуманилось, она погрузилась в тяжелый сон без сновидений, без надежды.
Утром она опять увидела Ваньку в своей комнате. Он сидел в кресле, не сводя с нее глаз. Аля обреченно вздохнула.
– Что ты здесь делаешь?
– Тебе было плохо вчера.
– Думаешь, это повод остаться ночевать в моей спальне?
– Я только пришел, – быстро соврал он.
Аля помотала головой, встала и пошла в душ. Когда она вернулась, он все еще сидел на том же месте.
– Лали отвезла Верка, Дани у Аннушки, – сообщил Иван.
– Хорошо, я на работу съезжу, потом Лали сама заберу, предупреди.
– Кофе сварю?
– Спасибо, – в последнее время она подсела на кофеин, заменив им основную часть еды.
Она приехала в клинику, проверила кое-какие документы, устроила очередной разнос персоналу. Она знала, что врачи и медсестры частенько стали обсуждать резко изменившийся характер хозяйки, но держать себя в руках сил не было. Несколько человек, работавших еще с самого открытия, с которыми когда-то были самые близкие отношения, уже уволились, не смирившись с переменой ее отношения, но, как ни странно, на работе это не отразилось. Аля нашла новых специалистов, а то, что теперь ее боялись, как огня, положительно сказалось на выручке.
Утешало то, что хотя бы дети не раздражали. Присоединившись к другим мамашам на специальных местах, с которых все было отлично видно, Аля с удовольствием наблюдала, как весело болтается в воде бассейна Лали.
«Может, слишком напряженный график для пятилетнего ребенка», в очередной раз задумалась она, сегодня еще ожидал урок музыки. И это после двух часов в «Группе интеллектуального и эмоционального развития», так теперь называлась безумно дорогая группа детского сада, куда богатенькие бездельницы привозили детей только на занятия, и часа в бассейне. Хотя, ребенок в восторге, Лали с самого раннего возраста была в восторге от любой учебы, чем приводила в шок маму. Ей нравилось все: музыка, танцы, плавание, математика, но больше всего она любила, когда ей читали. Особенно Ванька. Аля, долгое время читавшая дочери «Золушку», «Красную шапочку» и так далее, не могла понять, чем так покорил малышку дядя. Когда она спрашивала, Лали говорила, что читали сказку, ее рассказы, о чем сказка была, звучали весьма неопределенно. С Ванькой она старалась не контактировать лишний раз. Стало понятно, когда, спустя несколько дней после похорон, девочка спросила: «Ты теперь, как Гертруда, будешь в папиных башмаках на Ванечке жениться?».
Аля попыталась поговорить с Иваном по поводу выбора литературы для ребенка, доказывая, что четырехлетняя девочка мало что понимает в «Гамлете» или «Короле Лире», но тот имел свое мнение по этому вопросу, да и малышке нравилось, и она сдалась. К тому же, на тот момент существовали более важные проблемы.
Аля хмыкнула, вспоминая чтение Ванькой «Ромео и Джульетты» в ролях. Кстати, он обещал исполнение на бис перед всей семьей. Господи, кто бы мог подумать, супер мачо Князев, агрессивный драчун и наглый выпендрежник будет исполнять роль Джульетты в пьесе собственной постановки для ее дочери. Аля покачала головой, улыбаясь своим мыслям, днем он вызывал гораздо более теплые чувства, особенно, когда они не наедине, еще лучше, когда они на расстоянии друг от друга. Чем больше расстояние – тем теплее чувства.
Аля встретила дочку в раздевалке, помогла переодеться и тщательно высушила золотистые волосы.
– Меня Ванечка в кафе на обед пригласил, – с совершенно деловым видом сообщила девочка, обуваясь.
– Ну, вот! А меня не пригласил, – сделала огорченный вид Аля.
– Ой, Аленька, ну что ты, ты же знаешь, я тебя всегда приглашаю, ты можешь пойти со мной, – слово «мама» малышка произносила только в моменты особой близости.
– Хорошо, с тобой я согласна идти куда угодно, – прижалась она к дочери.
«Будем изображать счастливое семейство на зависть окружающим».
Обычно, Аля старалась нигде с Ванькой не появляться, ревнивые взгляды незнакомых женщин ее раздражали и выводили из равновесия.
Она, молча, наблюдала, как дочь доедает десерт, когда ее отвлек голос Ивана.
– Даже в Грузии траур носят год.
Аля уставилась на него в изумлении:
– Я не ношу траур.
Она, в самом деле, преднамеренно не надевала черного, опасаясь расспросов и взглядов, полных сочувствия.
– Я не об одежде. Мы решили, что тебе необходимо развлекаться, завтра идем в клуб.
– Куда?!
«Кто-то из нас слегка не в себе».
– Мы идем в клуб. Будешь сопротивляться, оттащим насильно.
– Что мне там делать?
– Веселиться, что же еще? Будешь веселиться некачественно, придется повторить, и так, пока не сработает.
– У меня ребенок трехмесячный, нормальные мамы по клубам не шастают.
– Нормальные, может, и не шастают, а тебе можно.
Аля вздохнула, если уж семейству что-то втемяшится в голову, сопротивляться бесполезно.
Глава 3
Следующим вечером, уставшая и злая, она сидела перед стойкой бара. Больше всего хотелось очутиться дома в своей постели. Грохот музыки раздражал и без того воспаленный мозг.
"Что я здесь делаю, они же знают, что я не люблю танцевать, странный выбор места".
Рядом примостился парень лет девятнадцати, не больше.
– Привет, угостить тебя выпивкой? – перекрикивая музыку, обратился он.
«Ванька, что ли подослал?», равнодушно подумала Аля. Только сейчас она поняла, что бокал в ее руке пуст, хотя и не помнила, когда умудрилась выпить свой мартини.
Она отрицательно покачала головой.
– Да, ладно, что ты, давай выпьем! Что у тебя было?
– Мартини, – механически ответила она.
– Фу, какая гадость, пора перейти к чему-нибудь поэффективнее!
«Странно, неужели Князев поставил задачу меня напоить. Он же всегда говорил, что алкоголь – не лекарство от стресса».
– Ты пить не умеешь? – подначил парень.
– Когда я пить училась, ты еще начальную школу не закончил, – мрачно сообщила Аля.
– Тебе сколько лет? – насторожился парень.
– Двадцать семь, – так же мрачно ответила она.
– Старовата, конечно, кто вас только в клуб пускает. Но, ничего, неплохо выглядишь. Давай пари, может, постоишь за честь старшего поколения?
Кто кого перепьет.
Аля отыскала глазами Ваньку, тот смотрел заинтересованно и настороженно.
"Все таки, не его работа. Ну, ладно, привел меня веселиться, получи меня веселую".
– Хорошо. Что пьем?
– Водка?
– Лучше текила, – поморщилась она, водка ассоциировалась с похоронами и поминками. – На что спорим?
– Кто проиграет, платит за всю выпивку.
– Мелко плаваешь, мальчик. Машина есть.
– Есть, – опешил тот.
– И у меня есть. Проигравший пишет дарственную на машину, встретимся завтра у нотариуса.
– Ты серьезно?
– Я похожа на человека, обладающего чувством юмора?
– Машину покажи.
– Пошли, – бесстрастно предложила она.
На парковке Аля продемонстрировала новенькую Audi, подарок Князева на день рождения. Машина ей не нравилась, она, все равно, собиралась менять ее на что-то с лучшей проходимостью. Посмотрев документы, парень протянул руку:
– Я – Павел. А ты, как я погляжу, серьезная дамочка. Пошли, мою посмотрим.
Аля пожала плечами.
– Посмотрим, когда я ее выиграю. Или ты передумал?
– Ни за что не упущу такой случай повеселиться. Начнем? Пять раз по пятьдесят грамм, потом получасовой перерыв, а то, вырубишься через двадцать минут, я повеселиться не успею.
– У тебя, как я вижу большой опыт?
– Есть. И я еще ни разу не проиграл. Не передумала?
– Ни за что не упущу такой случай.
Навстречу из клуба вышел встревоженный Ванька.
– Ты что здесь делаешь?
– Развлекаюсь. Все, как ты заказывал.
– Она машину проигрывает, – добавил Павел.
Князев заинтересовался, слегка расслабившись.
– Мне уже нравится, – ухмыльнулся он. – Можно понаблюдать?
– Конечно, и остальных зови, нам нужны свидетели.
– Тогда я тоже друзей позову, – вставил Павел.
– Обязательно. Народ веселиться пришел, такое шоу пропускать нельзя, – меланхолично отреагировала Аля.
– Муж? – кивнул в след Князеву парень.
– Нет, не дрожи.
После первого раунда, пока Павел развлекал юную блондиночку, Ванька вытянул Алю из толпы и отвел в сторону.
– Быстро в уборную, два пальца в рот и умойся хорошенько холодной водой.
– Ты серьезно? – удивилась она, – Хочешь, чтобы я жульничала?
– А ты хочешь победить честно?
– Да, мне плевать. Просто развлекаюсь.
– Так развлекайся, чтобы потом не было мучительно больно.
– В этом есть здравое зерно, – она пошла в туалет.
Вернулась Аля минут через десять, посвежевшая и повеселевшая. Жульничать ей понравилось.
На четвертой серии текилы она, уже с трудом ориентируясь в происходящем, с облегчением увидела, что Пашка, как теперь она звала соперника, вырубился, уронив голову на стол. Зрители удивленно ойкнули, Аля, опрокинув еще одну стопку, подняла руку, как боксер, победивший в ринге. Князев обхватил ее за талию и поспешно вывел из клуба, сама она уже не могла передвигаться.
Утром Аля открыла глаза и поняла, что чувствует себя не так плохо, как могла бы: Ванькины советы и какая-то дрянь, которую он заставил выпить, наверное, помогли. Она пошевелила головой – почти не болит, и перевернулась на спину.
– Что ты здесь делаешь?! – в ужасе, рявкнула она.
– До сих пор, спал, – хриплым со сна голосом ответил Иван.
– С каких пор ты спишь в моей постели?! – подскочила она, с еще большим ужасом осознавая, что из одежды на ней только одеяло. – Ах, ты, сволочь! Как ты мог?! Ты же знал, что я ничего не соображаю!
– Что я там знал, вела себя ты вполне разумно. И очень бойко! – спокойно потянулся он.
Аля подавила желание его ударить – при полном отсутствии одежды это могло плохо кончиться, нашла на полу что-то и, быстро завернувшись, выскочила в ванную. Конечно, ближе всего оказалась его рубашка. «Как в дешевом американском кино», ее злило все: рубашка, полотенце, растрепанные волосы, не желавшая их держать заколка.
Когда она вышла из душа, Ванька спокойно спал.
"А вот это ты зря", она оглянулась в поисках подходящего оружия.
– Не дергайся, все хорошо, это давно должно было случиться, – видимо, спал он не очень крепко.
– Поверить не могу, что ты это снова со мной сделал!
Ванька подскочил на кровати, как ужаленный:
– Как ты могла такое сказать! Ты – сука бездушная и тебе плевать на всех!
Тебе плевать на меня и на Дэйвида тоже!
– Хорошо, ты у нас – ангел! Что-то крылышки не торчат! – успела Аля крикнуть вслед, до того, как дверь за ним захлопнулась. – Скотина!
Заснуть уже не удалось, и она спустилась на кухню, чтобы выпить чая. Давно не спускавшаяся вниз в шесть утра, Аля совсем забыла, что для Марины это время завтрака и неприятно удивилась, столкнувшись с той нос к носу.
– Что это было? – почему-то сегодня Марина решила забыть о своем обычном такте и умении промолчать в нужной ситуации.
Аля мрачно посмотрела на нее, но ничего не ответила.
– Куда Ванька поехал?
– Ты решила у меня спросить? Вообще-то, его мать – ты.
– Ого! Вообще-то, он спустился из твоей спальни.
Крыть было нечем.
– Не хочу об этом говорить! Ванька хотел меня развлечь, но я и представить не могла, что он вкладывает в это слово. Я в шоке.
– А ты где была?
– В отключке.
– Ой, ну прямо тургеневская барышня: пошла в клуб, напилась до бессознательности, переспала с деверем. Молодец!
Аля хотела сказать какую-нибудь гадость, но тут до нее дошла Маринина тирада, она не выдержав, засмеялась.
– Скорее уж, прекрасная дама средневековья, это они непонятно чем занимались, пока рыцари завоевывали святые земли.
Марина хмыкнула.
Целый день Аля, собрав детей и запас провизии и прихватив с собой Веру, провела в самом дальнем конце сада, как называла это Лали, на пикнике. Внезапно, ее осенила светлая мысль, наполнившая сердце надеждой, и, поморщившись, Аля набрала Ванькин номер. Телефон не отвечал ни в первый, ни во второй, ни в третий раз. Ее охватила тревога, теперь она нервничала всегда, когда кто-то из родных садился за руль.
– Вер, набери, пожалуйста, Ивана, – попросила она.
– И что сказать? Или тебе трубку отдать?
– Не надо. Попроси купить что-нибудь, просто хочу убедиться, что с ним все в порядке.
Вера посмотрела заинтересованно.
– Сама звони!
– Он трубку не берет.
– Вы поссорились?
– Так, слегка не сошлись во взглядах на жизнь. Пожалуйста!
Вера, не сводя с нее глаз, набрала номер. После томительного ожидания, она, наконец, сказала:
– Привет! Ты в городе?
Выслушав ответ, она добавила:
– Ладно, хватит психовать! Просто Алька попросила проверить, что у тебя все в порядке. Сам туда иди!
Захлопнув телефон, она жизнерадостно сообщила Але:
– Он тебя послал. В другой раз разбирайтесь сами.
Аля вздохнула облегченно.
Вечером она впервые оказалась одна в спальне.
"Когда Князев приходит, меня это раздражает, когда не приходит, я, просто, в бешенстве".
Глава 4
Утром, проснувшись, Аля сразу побежала в гараж, проверить, там ли машина Ваньки. Машины не было. Зазвонил телефон, номер был незнакомый, и она опять занервничала.
– Привет! Машину экспроприировать приедешь?
Она поняла, что это ее неудачливый ночной знакомый.
– У тебя богатый словарный запас для подрастающего поколения. Обязательно приеду. Будет тебе урок, может, вместо того чтобы по клубам шляться, учиться начнешь.
– Это вряд ли. На чем мне теперь в институт ездить?
– Не плачь. В метро поездишь, тебе на пользу. Где встретимся? – Аля была неумолима.
Павел назвал адрес, они договорились встретиться в час. Аля позавтракала сама и накормила Лали, переодела Дани и отнесла его к Аннушке, которая была теперь главной дежурной по малышу большую часть времени. Они с дочкой оделись и поехали в город, понедельник был всегда напряженный из-за большого количества занятий у Лали. Аля большую часть времени, пока дочка была на занятиях, проводила в клинике.
В полдень, попросив Лизу подстраховать и забрать Лали из бассейна, она направилась по адресу, который дал Павел.
К встрече она подготовилась:на ней был очень дорогой и очень деловой костюм, волосы гладко зачесаны и аккуратно уложены целомудренной «дулькой». Аля решила продемонстрировать, что она совсем не та разбитная девица, с которой парень познакомился в клубе. К тому же, так она выглядела почти не моложе своих лет.
На условленном месте она сразу увидела Пашу, но не одного, а в сопровождении холеного мужчины средних лет, дорого, но просто одетого. Аля сразу заскучала, приготовившись к воспитательной беседе о том, что она нехорошо обманула несчастного наивного ребенка.
– Это – Лена, – представил ее парень, – Это – мой папа, Аркадий Львович, машина на него оформлена.
Аля подала руку и поправила:
– Елена Владимировна.
– Ну, пойдем, Елена Владимировна, нас уже ждут, документы подготовлены.
Она удивленно подняла бровь.
– Вы ожидали чего-то другого?
– Может быть... – загадочно протянула она.
В офисе Аля зашла к секретарю, чтобы та внесла ее данные в договор и сделала кое-что еще.
Нотариус быстро зачитала бумагу.
«Надо же, на этот раз удача на моей стороне» – подумала Аля: по договору она получала почти новый внедорожник, как раз то, что нужно. Когда они подписали договор, нотариус начала зачитывать вторую бумагу, Аля с удовольствием наблюдала, как Аркадий Львович пытается скрыть изумление, впрочем, делал он это мастерски. Когда был подписан второй договор, они вышли на улицу.
– И что это был за цирк? Зачем мне твоя машина? – спросил ее мужчина.
– Простите, я не могла воспользоваться глупостью Вашего сына, но и не удержалась, чтобы не проучить его. Вы ведь не обязаны отдавать машину Павлу, можете, в конце концов, ее продать и передать деньги детскому дому.
– Теперь придется так и сделать, – разглядывая ее со странным выражением, посетовал он.
– Машина Ваша, и как Вы ею распорядитесь, меня уже совершенно не касается. И вообще, я жульничала... – у Али возникло совершенно детское желание шокировать этого уверенного в себе, такого, всего из себя респектабельного, мужчину.
– Жульничала? Это хорошо. Я уже подумал, что ты – алкоголичка со стажем. Может, пообедаем?
– Втроем?
– Ну уж нет. Пашка наказан и переведен на здоровое домашнее питание. Но мы-то должны отметить сделку!
Аля хмыкнула, ей стало казаться, что, на самом деле, он смеется и над ней, и над ситуацией в целом, сохраняя совершенно бесстрастное лицо. Мужчины с чувством юмора ей нравились всегда, к тому же, за Лали она уже не успела и хотелось отвлечься от ситуации с Иваном.
– В таком случае, я Вас приглашаю. Из-за меня Вам уже пришлось сегодня оторваться от дел и потратить свое время. Не сомневаюсь, что стоит оно гораздо дороже моего.
– Вы пытаетесь оскорбить мое мужское самолюбие? Мое время очень ценно, но я без сомнений потрачу немного на общение с Вами.
– А мне уже показалось, что Вы слишком фамильярны... – поддела она.
– Как я мог? Какую кухню Вы предпочитаете в это время дня?
– Хорошую и поближе. А так, полностью полагаюсь на Ваш вкус.
Официант слишком любезно поздоровался с ними, назвав Алиного нового знакомого по имени-отчеству, и провел их «за лучший столик».
– Меня всегда интересовало, по каким параметрам они отбирают «лучшие столики», – проворчала она.
– Лосось на открытом огне с овощами и по бокалу белого вина.
– И воды без газа, – добавила Аля, – Извините, я не сажусь за руль после белого вина.
Он кивнул, будто она оправдала его надежды.
– Может, все-таки, на "ты"? Мне было бы проще.
– Глядя на Вас не скажешь, что Вы – любитель простоты. Впрочем, мне все равно.
– Ты никогда не пьешь за рулем или стала такой осторожной после аварии? – почему-то спросил Аркадий Львович.
– Я никогда не попадала в аварии. Я очень осторожный водитель. И я не пью не только за рулем.
– Мне ли не знать!
Аля засмеялась. Появился официант с напитками.
– Я имел в виду твоего мужа.
В глазах у нее потемнело, игривый настрой пропал мгновенно.
"Что я здесь делаю? Хочу домой" – с тоской подумала Аля.
– Извини. Моя жена умерла три года назад, и я до сих пор не могу отойти. Друзья утверждают, что это ненормально.
– Вы решили проверить, отошла ли я? Это как в лягушку иголки вставляют для проверки рефлексов? Очень мило, – сглотнув тугой ком, умудрилась выговорить она без слез в голосе.
– Мы, вроде, договорились общаться на «ты»? Не замечала, когда тебе плохо, сделаешь плохо кому-то еще, особенно, если этот кто-то тебя раздражает, и легче становится?
– Замечала, но стараюсь такими приемами не пользоваться. Зачем ты позвал меня обедать, если я тебя раздражаю?
– Ты не вписываешься в мою картину мира, согласись, это неприятно, особенно в моем возрасте. Мне будет гораздо комфортнее, если я смогу убедиться, что ты просто играла, пытаясь произвести впечатление.
– Я просто играю, пытаясь произвести впечатление, – подтвердила Аля. – Отчего умерла твоя жена? – слова вырвались сами собой, прежде чем она успела подумать, стоит ли задавать такие личные вопросы.
– От рака, – если он, в самом деле, переживал это до сих пор, то этого никак нельзя было понять по тону, которым он говорил. – И я узнал, что она больна, когда было уже слишком поздно. Я был ужасно зол на нее.
– Зол? – удивилась Аля, – Она знала, но не говорила тебе?
Ее собеседник кивнул.
– Молодец! Вполне допускаю, что твоя супруга была более чем достойна того, чтобы о ней помнить и дольше трех лет.
– Ты опять пытаешься произвести впечатление?
– Нет. Я тоже злилась на Дэйвида, да и сейчас злюсь, но не потому, что могла ему помочь, а потому, что он посмел нас оставить.
– Ты – махровая эгоистка!
– Да. Обычно я это скрываю.
– Может, еще как-нибудь пообедаем вместе? – неожиданно предложил он.
– Тебя больше некому раздражать? А я думала, что «слуги народа» – люди занятые...
– Откуда ты знаешь, что я – «слуга народа»?
– Навела справки, – не моргнув глазом, соврала Аля. – А ты откуда знаешь, что у меня муж погиб?
– Навел справки. Я не только это о тебе знаю. А вот ты врешь. Когда ты меня увидела, ты очень удивилась, ты не знала, что машина моя, никаких справок не наводила. Очень легкомысленно.
– Я просто догадалась по опыту. Я много людей встречаю, сталкивалась и с такими, как ты. Вы очень уверены в своем светлом будущем, это накладывает определенный отпечаток на стиль поведения. Только зря вы забываете, что в нашей стране все меняется в один момент.
– Везде все меняется в один момент, ничего нет постоянного в жизни, – философски заметил он.
– В жизни есть постоянное – смерть. Я думала, что ты это заметил.
– Пожалуй... – неохотно согласился он. – Мне пора.
Аля пожала плечами, пора, так пора.
– Можно личный вопрос? – уже провожая ее к машине, спросил он.
– Ты мне все время задавал личные вопросы и разрешения не спрашивал, – с сарказмом подметила Аля.
– У тебя сын от кого?
Она прыснула.
– Тебе-то что? – отсмеявшись, возмутилась она. – Похоже, ты уже сделал нелестные выводы о моем морально-нравственном облике: алкоголичка-потаскуха.
– К тому же, ты пыталась соблазнить моего сына, – уже с улыбкой добавил он.
– Это Пашка тебе сказал?
– Нет, это я выводы делал о твоем морально-нравственном облике. Ты произвела на него неизгладимое впечатление.
– Кто бы сомневался, – закатила она глаза. – Я через день привожу дочку на занятия в город и жду ее с девяти до трех, так что, будет желание пообедать – звони.
Глава 5
Домой она вернулась довольно поздно сначала заехала в клинику еще раз, потом, неизвестно зачем, побродила по большому торговому центру. Осознав, что пытается отсрочить свое появление дома, боясь столкнуться с Ванькой и боясь, что он так и не явился домой одновременно, она решительно вернулась в машину и направилась домой.
"Пусть он парится, я-то ничего плохого не сделала, ну, почти ничего плохого и почти не сделала".
О своих словах, сказанных ему в то утро, она уже пожалела раз сто.
В гараже Ванькина машина так и не появилась. Вздохнув, Аля поднялась к себе, переоделась в джинсы и футболку и смыла косметику. Дом был совершенно пуст, и она обрадовалась возможности посидеть немного в полном одиночестве. Аля спустилась на кухню и, заглянув в холодильник, достала себе немного сыра и начала заваривать чай. Только засыпав заварку в чайник, она поняла, что чай делает на двоих.
«Придется, чтобы не чувствовать себя полной дурой, две чашки выпить. Похоже, мои отношения с Князевым нормальными не будут никогда. Что с ним не так? Или со мной?».
Она услышала шуршание шин по подъездной дорожке и выглянула в окно. В свете фонарей Аля разглядела машину Ивана.
«Выйти, попытаться поговорить или ждать, когда он сам придет?», выбор был слишком сложен для нее, и Аля, так и не решившись ни на что, из кухни не вышла. Князев тоже не появился.
«Вот интересно, это он злится или испытывает муки совести?» – желчно размышляла она.
Когда Вера с Аннушкой привезли детей, она их вымыла и переодела, готовя ко сну, потом стала читать «Евгения Онегина» Лали, держа Даньку на руках.
– Почему Ванечка не пришел мне читать, я видела его машину? – спросила дочка.
– Не знаю, устал, наверное, – улыбнулась Аля. – Если ты не хочешь, я могу не читать, давай просто поболтаем. Где вы были?
