Текст книги "Зона поражения (СИ)"

Автор книги: Хелен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Леночка, а вы давно тут?

Кирилл сомневался, что давно: наращённые ресницы и маникюр требуют коррекции, да и в шоколадного цвета локонах не было непрокрашеных корней.

– Полгода, наверное, – она задумалась, подсчитывая. – Да, восемь месяцев.

– Вы тут живете постоянно? А кем раньше работали?

– Я не работала, – отмахнулась Леночка, лихо прилаживая короб на место. – Видите ли, Кирилл, у меня очень богатый муж.

Пока косили следующий участок, Кирилл обдумывал информацию. В принципе, это многое объясняло. Красота Леночки выглядела натуральной, что говорило об очень дорогих косметологах, а одежда – дорогой. Юбки в пол подчеркивали, а не скрывали фигуру, платочки и блузы – с длинными рукавами, но невесомые и игривые. Кирилл споткнулся о бордюр и понял, что уже пару минут возит косилкой по одному и тому же месту, рассматривая отвернувшуюся от солнца Леночку.

– А муж тоже здесь?

– Нет, он остался в Москве. У него партнеры, бизнес.

Как бы спросить?

– Но вы не…

– Не развелись. Зачем? Все эти адвокаты, раздел имущества, суды…

– Понятно.

Какой интересный муж. Сбагрил жену в секту, а у самого бизнес. Но деньги явно переводит – и неплохие. Только вот Леночке или старцу?

– А как вы узнали про общину?

– Подруга привела. Господь еще жил в Москве.

– А подруга тоже здесь?

– Нет, она не смогла уехать, у нее дети. А у меня нет.

Вот, значит, в чем дело. Каждого можно на что-то поймать. У кого-то детей нет, у кого-то – дома.

Леночка отвернулась и помахала рукой. Кирилл посмотрел туда же, куда и она, и увидел идущую к ним Васю.

– А вы не боитесь жить так далеко от города? Я слышал, тут кого-то нашли в лесу. Бомж какой-то. Не знаете?

– Нет, – покачала головой Леночка.

– Он не бомж, – возразила Вася, подойдя. – Леночка, тебя Даша зовет. Кирилл, если вы закончили, дальше работаете со мной.

Кирилл совершенно не возражал.

Пока они собирали и отвозили косилку, Вася озвучивала задание:

– Клумбы нельзя поливать из шланга, цветы ломаются. А лейки тяжелые, Костик велел самой не таскать. Поможете?

– Конечно, Васенька. А вот что вы говорили про бомжа?

– Он не бомж.

– А вы его раньше видели?

Он чуть не спросил «живым», но побоялся спугнуть первый звоночек.

– Ага. Он приходил к Господу.

– Они ссорились?

– Господь ни с кем не ссорится! – искренне удивилась Вася.

Кирилл покивал, соглашаясь: действительно, трудно представить благостного старца ругающимся или орущим проклятья. Но это не значит, что он этого не умеет.

– А вас полиция опрашивала?

– Нет.

Вася показала ему кран, притащила лейки, и разговор затух. Следующий час Кирилл бегал туда-сюда и поливал клумбы, а Вася наливала воду и говорила, куда тащить.

А пока бегал, думал. Что было в материалах? Крылова нашли как раз на той полянке, где Костик позировал у березки. Труп провалялся примерно сутки, при жизни был в дупель пьян, а в спине вшита ампула с дисульфирамом. Классическое «алкаш зашился, а потом не выдержал», но почему в лесу, а не дома в городе? Старца вызывали к следователю, он признал, что потерпевший к нему приходил, жаловался на алкоголизм, но остаться в монастыре отказался.

Нашел его как раз Костик – К. Биевский. На вопрос, что сам делал в лесу, отговорился свиданкой. Девушка, якобы, не пришла. А была ли девушка?

Кирилл не запомнил фамилию предполагаемой пассии, его тогда больше интересовал вопрос, можно ли в монастыре напиться до чертиков. Теперь проверил – можно, главное, знать, с кем пить.

– Надо что-то делать!

Федор прямо сейчас бы что-нибудь сделал. Например, встряхнул бы эту спокойную улыбающуюся скотину, чтобы слетела вся наглая уверенность. Чтобы задумался и почувствовал, что тащит их всех не туда.

– Не нервничать.

– Ну конечно! Наш юный герой все берет на себя!

– Как обычно. А ты бы занялся делом. Праздник на носу, ничего не закуплено. Опять еды не хватит.

– Один мужик как-то двумя рыбами целую толпу накормил.

– Он плохо кончил.

Вера молчала все это время и заговорила только когда закрылась дверь:

– Успокойся.

Федора передернуло. Хорошо ей говорить. Ей эта дрянь не указывает, чем заниматься, не тыкает в промахи.

– Бесит. Какого хрена ты всегда за него?

– Привыкла ставить на фаворита. А он сейчас однозначный фаворит, согласись. – Она поправила волосы и поднялась. – Действительно, займись лучше закупками. Чудеса, конечно, случаются, но лучше подстраховаться.

Кирилл наткнулся на Костика утром, причем на их этаже. Тот летел по коридору и чуть не врезал Кириллу в живот пластиковой бутылкой с водой.

– Ох, извини. Привет!

– Привет.

После пьянки они окончательно перешли на «ты», но почти не встречались, а поговорить было нужно. Кирилл шагнул, тесня Костика в открытую дверь своей комнаты.

– Кого ты ждал в лесу, когда обнаружил труп?

– Васю, – не моргнув глазом ответил Костик.

– А почему в лесу?

– Чтобы жена не узнала.

– Ты что, женат? – оторопел Кирилл.

Костик посмотрел на захлопнутую Кириллом дверь и вопросительно приподнял брови.

– Уже нет.

– То есть?

– Мы развелись.

– Когда?

– Да вот сразу, как она узнала про Васю – подала на развод.

– Погоди. Биевская Наталия Александровна – это Наташа?

– Да. Но мы совсем-совсем развелись, ты не думай.

– Сядь!

Костик послушно плюхнулся на кровать, не выпуская из рук бутылку, и сочувственно улыбнулся:

– Кирюш, я понимаю, тебе невтерпеж, но я сейчас никак не могу. И у отца надо благословение взять.

Кирилл помечтал, как перекидывает паразита через колено и лупит веником. Костик как будто прочитал мысли и пакостно заухмылялся.

– Ты алкаша, которого в лесу нашел, знал?

– Видел один раз. О чем они с отцом говорили – не знаю.

Разговор можно было заканчивать. Костик отвечал слово в слово то, что говорил в прошлый раз. Придется опять приставать к Васе. Кириллу было неловко ее допрашивать: как будто ребенка маленького дуришь. К Наташе, что ли, сходить?

– Ты Александра давно не видел? Он куда-то пропал.

– Не пропал. – Костик встряхнул бутылку и встал с кровати. – Он у себя, к посвящению готовится.

– К какому посвящению?

– В избранные. Соблюдает пост и молится, два дня уже. Посвящение в субботу. Я, вообще-то к нему шел. Хочешь, пойдем вместе.

Разумеется, Кирилл пошел с ним.

В комнатке Александра все было так же аскетично и пустенько, как у него самого. Хозяин сидел на кровати и читал толстую книгу. Костик приветственно потряс бутылкой:

– Я тебе водички принес! Есть точно не хочешь?

Александр покачал головой:

– Нет, не хочу. Я ту еще не допил.

Кирилл обошел Костика и присел рядом с Александром.

– Ты как сам?

– Все хорошо. Готовлюсь вот.

Показал книгу. Молитвы какие-то.

– Не торопишься?

– Нет. Тут хорошо. Мне даже жрать теперь не хочется, представляешь? Всю жизнь смотрел на еду и страдал, а теперь – не хочу, и все.

– Класс. – Тебя бы, парень, проверить на препараты. – А Настя сегодня ведь должна приехать?

– Я написал, что пока не надо приезжать.

– Расстроится.

– Она поймет. Рассердится, но поймет.

Кириллу очень не нравилось то, что он видел: счастливая улыбка, слегка заторможенная реакция, чуть плывущий взгляд.

– А что за водичка?

Костик повернул ярлыком: «Шишкин лес», открутил крышку и сделал глоток.

– Будешь?

– Спасибо, не хочу.

И залип на руки Костика: как пальцы левой крепко держат бутылку, как он натягивает рукав на правую и машинально протирает рукавом горлышко. Он поднял голову и заметил, что Костик поймал его взгляд, тоже посмотрел на бутылку и поспешно закрутил крышку.

– Так, мне надо… – Кирилл выскочил за дверь.

Александр снова уткнулся в книгу. Костик зажмурился и потряс головой. Глотнул всего-ничего, но мало спал последнее время.

– Сань, ты пить не забывай, ок?

– Ок.

– Паш, бутылку трупа отправляли на экспертизу? Понятно. А на наличие посторонних волокон не проверяли? Ну, если кто-то с ним пил и потом протер. Паш, надо. Особенно горлышко. Да есть тут одна идея. Все. Давай. Пока.

Глава 7. В тьму кромешную

Посвящение, чем бы оно ни было, назначили на субботу. К вечерней службе все спустились радостные и нарядные, пришли незнакомые Кириллу братья и сестры из внешнего монастыря. В общем, народу набралось достаточно. Даша, Вера и Леночка выстроились на сцене. Сперва читали попеременно, потом вышел старец в светлом подряснике, поднял руки – и все запели что-то бодрое на церковнославянском. Кирилл разбирал через два слова на третье: «грядет», «аллилуйя», «просвети», что-то еще. Впрочем, он даже не вслушивался, только вертел головой.

Торжественный Костик ввел Александра. Тот был тих, сосредоточен, причесан и в белой рубашке. Они прошли от дверей по оставленному для них коридору, подошли к сцене, и Костик отступил назад. Александр преклонил колени и голову перед старцем. Тот возложил на него руки, поднял, поцеловал в лоб и торжественно провозгласил:

– Братья и сестры! Брат наш был мертв, и ожил! Пропадал и нашелся!

Радостный хор разразился очередной «аллилуйей», потом запели что-то нежное и спокойное. На этот раз солировал Костик. Вера подпевала ему глубоким, низким голосом, остальные тянули одну ноту и создавали фон. Кирилл заслушался и едва успел заметить, как старец подал Александру руку и они удалились в молельную комнату, в ту, что слева. Она почти всегда стояла закрытой, и Кирилл так и не смог там побывать.

– Куда это они? – спросил он у стоящего рядом парня.

– Первая исповедь, – благоговейно шепнул тот.

– Ясно. А что потом?

– Праздничная трапеза.

Кирилл прислонился к стене и настроился ждать. Первая исповедь, ты гляди. Ему бы и полдня не хватило. Но заскучать никто не успел: на край сцены вышел Костик, простер руки над толпой и снова запел.

Что было на этот раз, Кирилл опознать не смог. В музыкалку он не ходил и пением не интересовался, но явно что-то из разряда «откуда в этом сарае». На этот раз вроде бы не латынь, а греческий, протяжно, плавно, и так нежно, словно им всем тут обещали личное облако после смерти, да еще по пирожку от самой Богородицы. Кирилл снова наблюдал, как лица слушающих разглаживаются, в глазах появляется мечтательно-умиротворенное выражение. Он и себя-то поймал на том, что улыбается и начинает любить всех вокруг.

Дверь открылась как раз когда Костик замолчал. Старец не появился, но вышел смущенный Александр. Его тут же окружили с поздравлениями, заобнимали и увлекли в трапезную.

Кирилл проводил толпу глазами, отвернулся и наткнулся на задумчивый взгляд так и стоящего на сцене Костика. Тот улыбнулся, неприятно и как-то сыто, и Кирилл не выдержал:

– И зачем?

Костик пожал плечами и спустился со сцены.

– Он счастлив.

– Ты уверен?

Костик повел подбородком: в открытые двери виден был сидящий во главе стола Александр. Он сиял непривычной улыбкой, смеялся, с кем-то весело спорил, и выглядел действительно счастливым. Кирилл даже на мгновение позавидовал. Захотелось так же сидеть и трепаться с друзьями.

Костик за плечом понимающе хмыкнул.

– И прииде жених, и готовые внидоша с ним на браки, и двери затворились. Идем?

Кирилл еще раз оглядел пирующих и пошел к лестнице.

За спиной прошелестело:

– И изыдут праведники в свет, а грешники в тьму кромешную.

Свет, бьющий из двери, прорисовывал силуэт четкой острой гранью, не видно было ни лица, ни рук – только абрис, темный, почти черный, а нимб воображение дорисовало. Кирилл тряхнул головой и отошел подальше. Костик постоял еще пару секунд, шагнул назад и двери закрылись.

Кирилл сразу пожалел, что сбежал, все-таки его задачей было слушать и спрашивать, а в веселой толпе это делать даже удобнее. Но не было сил изображать веселье. Вроде Александр ему никто, а такое чувство, что бросил раненого.

Чтобы успокоить совесть, Кирилл решил поговорить с Наташей. Ее трудно было застать одну, всегда или со старцем, или у себя в комнате с Васей. Кириллу нужны были обе, но желательно поодиночке.

– Можно?

Наташа сняла очки и отложила книгу. Кирилл незаметно оглядел комнатку. Побольше и поуютнее, чем у старца; две кровати, кроме тумбочек – шкаф, столик, а на нем – электрический чайник.

– Я не помешал?

– Нет, проходите, Кирилл.

У себя она сидела в спортивном костюме, и Кирилл постарался не пялиться. У гражданки Биевской Н. А., сорока пяти лет, фигура была покруче, чем у многих двадцатилетних.

– Что-то случилось?

Видимо, привыкла, что все к ней бегут за помощью.

– Голова болит. И сплю плохо, – пожаловался Кирилл.

– Температуры нет?

Она потрогала лоб и достала из тумбочки тонометр.

– Сегодня магнитные бури. У вас какое давление обычно?

– Да вроде нормальное.

– Пили давно?

– Давно.

Кирилл отвечал на вопросы и прикидывал, как бы начать задавать свои, и тут Наташа ему помогла.

– У вас немного пониженное давление. Проверить бы кровь… Давайте попьем чаю? У меня есть шоколадка, вам не повредит.

Может быть, ей самой скучно сидеть тут с книжкой и хочется поговорить, а может не у одного Кирилла поручение присмотреться. В конце концов она старцево доверенное лицо.

– Вы не на празднике, – закинул удочку Кирилл.

– И вы тоже.

– У меня голова.

– Ничего, если не пройдет, найдем вам таблетки. – Она развернула шоколадку и теперь ломала на ровные аккуратные кусочки. – Я устаю в шумных компаниях. Да и лучше быть недалеко, если вдруг понадоблюсь Господу.

– А чем он болеет? То есть, я хотел спросить, это опасно?

– При спокойном образе жизни – не очень. Но где мы, а где спокойствие.

– Не слушается? – посочувствовал Кирилл.

– Как все мужчины. Пока копье не мешает спать… Берите шоколадку, советую, как врач.

Шоколадка была вкусной. Наташа не настаивала на разговоре, и молчать с ней было неожиданно уютно, но нужно было говорить.

– Ребята на службе, когда узнали, куда я еду, всякими байками стращали. Что тут людей убивают. Уже несколько трупов. Это правда?

– Я видела только один. И умер он от остановки сердца. Я даже пыталась реанимировать, но было поздно. И вокруг не валялись кровавые топоры, я бы заметила.

– А этот умерший был из ва… наших? Он же тут жил?

– Он тут ночевал. Две ночи. Приехал откуда-то издалека. Кажется, знакомый Веры… Сергеевны.

Скорее коллега. И нашла его умирающим именно Вера Сергеевна, что ставило под вопрос мирную кончину от сердечного приступа. Но патанатом ничего криминального не обнаружил, а подозрения не подошьешь к делу.

– Вас поздно позвали, вы говорите?

– Его поздно нашли. Вера Сергеевна вышла покурить. У нас не приветствуется, вот она и старается прятаться. Зашла за угол, а он там лежит и уже не дышит. Вера сразу позвонила в скорую, потом мне, но он был уже мертв, когда она на него наткнулась.

– Ужасно. А болтают, что попало. Как будто его отравили и еще того, который в лесу. В лесу же двое было? Или один?

– Один. Его нашел Костик, поговорите с ним.

– А правда, что вы были за Костиком замужем?

Наташа была, наверное, уже не рада, что пустила его на порог, но совесть Кирилл заткнул подальше, ему она по должности не положена.

– Недолго.

– А я не верил! Такая роскошная женщина – и Костик… Что вы в нем нашли? Ой, простите, это не мое дело.

Блин, Большой театр отдыхает. Таким слогом как раз там всякие записные соблазнители выражаются. Кирилл был готов к тому, что его вышвырнут, но Наташа, видимо, спокойствию училась у старца.

– Да, не ваше. У Костика много достоинств. Целеустремленность, например.

То есть он просто ее достал? Занятно. И переключился на Васю? Вряд ли. Скорее нашел предлог развестись, когда получил мечту и наигрался в мужа.

Какие интересные повороты. Впору кино снимать: «Семейные тайны сектантов». Вот только нафиг ему это знать?

– Как голова? – спросила Наташа.

– Полегче. Спасибо огромное! Не буду больше вас отвлекать. Хорошего вечера.

Наташа улыбалась ему, пока не закрылась дверь.

Сон снился гадкий. В световых всполохах Кириллу чудились черные тени, из углов странные голоски шелестели: «в тьму кромешную!». Эта тьма подбиралась все ближе, и прогнал ее тихий стук в дверь.

– Кто?

Кирилл с силой потер лицо и вздрогнул: свет из открытой двери обрисовывал силуэт из сна, только теперь в нем не было ничего инфернального. В дверях стоял Костик. В спортивных штанах вместо подрясника он выглядел спустившимся ночью пожрать подростком. В довершение образа в руках у него был термос и какие-то пакеты.

– Спишь уже?

– Это ты? Заходи.

Кирилл сел в постели и понял, что раскалывается голова. Клонило книзу, пришлось опереться о кровать, чтобы не клюнуть носом.

– Ты что не спишь?

– Так рано еще.

– А ко мне чего? В тьму кромешную?

Костик засмеялся и ногой захлопнул дверь. Стало темно.

– Буду твоим светом.

Лампочка зажглась неожиданно. Кирилл даже застонал, прикрывая глаза.

– О, а ты хуже, чем Наташа говорила.

Уж не Наташин ли чаек ломал кулаком мозги?

– Если я сейчас кровь сдам, что там найдут? – прямо спросил он.

Костик плюхнул пакеты на тумбочку и откручивал крышку термоса.

– Ментовскую вредность и недоверчивость. Жрать чаще надо. На, пей.

Кирилл понюхал крышку. Пахло чаем. В пакетах оказались бутерброды с колбасой и пирожки.

– С мясом. Ты чего к моей жене лезешь?

Кирилл медленно жевал, размышляя. Чего приперся? Где Кирилл ему хвост прижал? Ладно, послушаем.

– К бывшей жене.

– Ты настолько ревнивый? Я же поклялся, что мы развелись. Паспорт показать?

– Нафига мне твой паспорт, – пробормотал Кирилл, тем более, скан он видел. – Таблетку приходил попросить.

– На, страдалец. С доставкой на дом.

Костик выудил из кармана толстовки упаковку анальгетика. Кирилл выпил сразу две таблетки.

– Теперь ложись на больное место.

– Ты-то откуда знаешь? От жены набрался? Это передается?

– Можно подумать, у тебя одного мигрень! – фыркнул Костик, ловко укладывая Кирилла в кровать и накрывая одеялом.

Сам уселся на пол и достал телефон.

– Засыпай.

– А ты чего тут сидишь?

– Скучно мне. Одиноко.

Издевается, поганец. Ладно, поддержим.

– Я бы рад развлечь, но не по этой части.

– Ой, Кирюш, что мы про себя знаем?

Голову чуть отпустило, но шевелиться и ругаться Кирилл опасался. Да и вообще: зверь прибежал на ловца, нужно ловить.

– Даже если вдруг, – усмехнулся он, – точно не с тобой. И…

– Не на работе, – тихо засмеялся Костик. – Конфликт интересов, да?

Ну разумеется, он не дурак. Что могло привести мента в общину, рядом с которой находят трупы? Подлечиться приехал?

– Я девушка романтичная, без любви не могу.

– Тебе повезло! – засиял глазами Костик. – Я знаешь какой романтик? Могу тебе серенаду спеть, а ты поноси меня на руках.

– Мы слишком мало знакомы. Расскажи мне побольше о себе. Ты с потерпевшим пил?

– Нет.

– А сегодня утром куда ездил?

– По магазинам. Время новых коллекций. Жаль, здесь выбор так себе. Вот, помню, в Москве…

На нем и правда была новая толстовка, тоже черная, но с другой картинкой.

– Модник, да? А старое куда деваешь?

– Бедным раздаю.

– Вы в Москве где жили?

– Где мы только не жили. – отмахнулся Костик. – Ну как, полегче?

Кирилл осторожно покрутил головой.

– Вроде полегче.

– Давай инструктаж проведу, а то удивишься, как Саня. У нас самообслуживание. Полы моешь сам, белье раз в неделю относишь в цоколь, новое получаешь у Даши. Коридоры и лестницы – по очереди, списки тоже у Даши. Швабры и ведра – в каптерке, завтра покажу или еще кого спроси. Уйти-прийти, позвонить, погулять – по благословению. Если очень нужно – можно через меня, будет быстрей. Чего непонятно, спрашивай, любой тебе объяснит.

– А что Александр?

– Саня завтра переселяется в общую. Ты пока остаешься здесь, там мест нет.

– Ясно.

– Ну ладно, спи. Термос я унесу, в кельях есть нельзя.

– А у девочек?

– А что у девочек? Ничего не видел. А ты?

– Не видел, – кивнул Кирилл. – Ясно.

Все как везде. Нельзя, но если очень хочется, то можно, особенно некоторым. Наверняка у этого в келье если не бар, то кофемашина и свой холодильник стоят.

– Спокойной ночи, больной. Полы завтра вымой, пора уже.

Свет погас, дверь тихонько щелкнула. Кирилл нащупал на тумбочке еще один бутерброд и машинально начал жевать. Голова, и правда, прошла.

В воскресенье, видимо, был день уборки. После молитвы и завтрака часть сектантов ушла в монастырь, оставшиеся же принялись греметь ведрами, хлопать дверями и наводить порядок. Швабры тут же расхватали, поэтому Кирилл шатался по коридору, ожидая, какая раньше освободится, и под этим предлогом заглядывал то в одну, то в другую келью. В ближней к нему женской намывала полы Леночка; в той, что подальше – малознакомая, но очень дружелюбная Вика; в мужских – Александр и Эмиль. Александр покивал Кириллу, пообещал побыстрее освободить швабру и отвернулся, пытаясь достать дальний угол под кроватью. Леночка поулыбалась. Она подвязала волосы косынкой от Шанель (у бывшей жены была такая же, стоила ахово) и тоже махала шваброй. Вот что вера с женами олигархов делает.

Лестницу мыла Вера, а вот Костика нигде не было видно. Интересно, он в этих воскресниках участвует или освобожден по здоровью?

Скит сейчас напоминал муравейник. Каждый муравей знал свое дело, все деловито и споро передвигались, перестилали кровати, выносили белье, открывали и закрывали окна. И при этом совсем не было обычного для общей работы шума. Переговаривались вполголоса, ведрами не гремели, швабрами не размахивали.

Интересно, что их заставляет? Богатая Леночка снимает белье с чужих кроватей, Александр забыл про перчатки и возится голыми руками в грязной воде. «Физруки»-апостолы ходят с большим мешком и собирают мусор на всех этажах.

Сектанты напоминали рекламный ролик о счастливой семье: молодые, красивые, ни одного старика или склочной бабы. Все улыбаются, милы и предупредительны. Чистый рай на земле, прямиком с протестантских картинок. Кирилл себя чувствовал недостойным этих небожителей, как древний грек, случайно попавший на Олимп в своих обносках и с драной козой под мышкой.

– Кирилл!

Вера подошла неслышно. Как ей это удалось с ведром в одной руке и шваброй в другой?

– Поможете мне?

– Конечно. А что случилось?

Оказалось, заело окно. Кирилл поднялся по сохнущей лестнице, Вера открыла дверь своей комнаты. Тут он был впервые и заметил, что замок на двери – не простая задвижка, как в женских кельях, а очень приличный Abus, да и комната напоминала не келью, а студию. Туалет с ванной, как у Кирилла, высокий шкаф справа от двери, за шкафом – кровать, полки для документов; слева, ближе к окну – компьютерный стол с геймерским креслом, а рядом с дверью – электрическое пианино.

– Вот. Ни открыть, ни закрыть. Перекосило.

Кирилл подергал створку.

– Я сейчас инструменты принесу и поправлю.

– Хорошо. – Вера снова взялась за ведро и швабру. – А я пока у вас пол помою.

– Зачем! Я потом сам! Неудобно! – попытался поспорить Кирилл.

Но Вера Сергеевна одним взглядом могла остановить танк, не то, что слабые возражения. Он заставил себя оторваться от прозрачных голубых глаз и пошел в гараж к Марату.

Вера дождалась его возвращения и оставила одного в комнате. Что ж, есть время осмотреться.

Ноутбук, стоящий на столе, Кирилл трогать не стал. Вряд ли он успеет посмотреть что-нибудь, а вот попасться на шпионстве совсем не хотелось.

В полке за стеклом стояли папки с документами без внятных подписей, так: 1–2, 44–12 и прочее. Стопкой лежали листы и файлики. Чтобы тут разобраться нужен бухгалтер из налоговой. Кирилл сфотографировал парочку каких-то листов, чтобы Руслан там прикинул, кому показать, и закрыл шкаф.

Створку он починил за пару минут, от нечего делать потыкал пальцем в клавиши пианино и призвал демона: в дверь сунулась любопытная физиономия Костика.

– Ой. А я думал, что это с Верой, а тут ты. – Он нахмурился. – А ты чего тут делаешь?

– Произвожу следственные действия, – оскалился Кирилл. – Обыск. Понятым будешь?

– Тебе Вера за эти действия такое устроит… А она сама где?

– Моет мне полы.

На лице Костика отобразилось такое глубокое изумление, что Кирилл не выдержал и расхохотался.

– Окно я ей чинил. А ты чего не работаешь? Пыль под моим телефоном протер? А полы у старца помыл? А в кабинете?

Костик уселся в кресло и принялся вертеться туда-сюда.

– Класс! Там Вася убирается. А в комнате сегодня – Федькина очередь.

– Так что ты ничего не делаешь? Молодец. Мастер откосить от работы, да?

– Я ценен не этим.

Чем же ты ценен? Старцу, пожалуй, можно предположить. А остальным? Наташа дурного слова про бывшего не сказала. Вася в рот смотрит, даже поварихи подкармливают. Что ты тут делаешь, мальчик? И откуда взялся такой дружелюбный?

Вера приняла работу, поблагодарила, и Кирилл с Костиком вместе пошли вниз. Костик забежал к себе и вынес охапку белья. Кирилл прихватил свое – ему наконец показали, где тут прачечная. В цокольном этаже еще была котельная, сушка, стояли две гладильные доски, а в соседнем помещении были сложены какие-то коробки. Тут труп спрятать – плевое дело, можно и не один.

В сушке раскрасневшаяся нервная Даша выдала им три комплекта белья и выставила вон. Костик сразу же убежал, а Кирилл побродил, изучая местность, порассматривал всякие счетчики и пробки. Интересно, здесь тоже главный – Марат? Или еще есть какой завхоз?

Кирилл застелил кровать, прикинул, мыть ли сантехнику и решил, что пока не будет. На этаже никого уже не было. Видимо, с большой уборкой покончено. Двери келий закрылись, настала обычная благоговейная тишина.

К обеду собрались все, радостно помолились перед едой и завели тихие разговоры. Кирилл попал между Александром и Васей и решил поинтересоваться:

– Ты как?

– Замечательно!

Прежний Александр бы удавился, но не стал так жизнерадостно восклицать. Да, пациента мы потеряли.

– А ты еще не решился?

– Думаю.

– Мы молимся за тебя.

Это больше насторожило, чем обрадовало. Кирилл предпочел бы, чтобы до него никому лишнему не было дела. Но, глядя в сияющие глаза Александра, поблагодарил.

Сидящий у двери Костик вытянул шею, к чему-то прислушался и выскользнул в зал. Кирилл поспешно доел и вышел следом.

– Говорит, что… Шум… Искушение паломникам, – докладывал охранник.

Костик что-то писал в телефоне, дождался ответа и распорядился:

– Открывай. О, Кирилл, как ты вовремя. Прогуляемся?

Кирилл был не против узнать, что у них случилось, поэтому кивнул и последовал за Костиком во двор. Охранник открыл им калитку.

– Что случилось-то?

– Небольшой инцидент. Приехала Сашина невеста, очень хочет его повидать.

– И что?

– Так хочет, что грозится вызвать МЧС с полицией и пробиваться с боем.

Они прошли рощу, оказались на территории монастыря и двинулись насквозь к главному входу.

– А почему Александр сам ее не встретит? Боитесь, сбежит?

Костик поморщился, но промолчал. У ворот собралась небольшая толпа братьев с сестрами. Паломников не было, видимо, увели обедать или молиться, подальше от скандала.

– Здравствуйте, Анастасия!

Костик ее не знал, но ошибиться было невозможно: рыжеволосая валькирия стояла возле своей машины и демонстративно держала перед собой телефон.

– Вы кто?

Костик подошел к ней и поклонился, на глазах перетекая в свою светлую ипостась.

– Раз познакомиться, Анастасия. Я друг Саши.

– А где он сам? – нервно спросила она, отступая к машине. – Я хочу его видеть!

– А в чем проблема? – сочувственно удивился Костик.

Он сделал еще пару незаметных шагов к немного расслабившейся Рыжей, а Кирилл, наоборот, напрягся, ожидая, что Костик сейчас начнет отбирать телефон или делать еще какие-нибудь глупости.

– Он не отвечает на звонки! Я хотела пройти в этот ваш скит, меня не пустили! И отсюда выгоняют! – ее голос снова обвиняюще зазвенел. – Не подходите ко мне!

Костик мгновенно отпрянул, поднимая руки.

– Если сейчас же меня к нему не пустят, я звоню в МЧС, в полицию, и заявляю, что в вашем скиту насильно удерживают человека!

– Настенька!

Она снова чуть сбавила тон, и Костик, воспользовавшись паузой, подтянул к себе Кирилла.

– Ну что вы, Настенька, не волнуйтесь! Вы же знакомы с Кириллом? Он полицейский и не допустил бы ничего подобного. Кир?

– Здрасьте.

– Я хочу попасть в скит, – упрямо заявила Рыжая теперь Кириллу.

– Конечно, – пропел Костик. – Пойдемте.

– Почему он не отвечает на звонки?

– Мы не пользуемся телефонами в скиту.

Кирилл почувствовал толчок в спину и вздохнул.

– Правда, Настя, пойдемте уже, что толпу собирать.

Костик деликатно оставил их вдвоем и пошел вперед, паршивец. Настя еще пару секунд посомневалась и двинулась следом, не переставая спрашивать.

– Правда не пользуетесь?

– Правда. У меня тоже забрали.

– Дикость какая. А этот – он кто?

– Келейник старца. Ученик. Доверенное лицо.

– Что-то слишком молод для доверенного лица, – фыркнула она.

– Какое уж есть.

В роще пришлось придерживать ее, чтобы не навернулась на своих каблуках, зацепившись за корень, и в скит они вошли, как жених и невеста – в обнимку. И, разумеется, на крыльце стоял Александр и наблюдал торжественный вход.

– Саша!

Рыжая бросила Кирилла и устремилась вверх по ступеням.

– Какой рыцарь! – раздраженно фыркнул Костик.

– Что?

– Нет, ничего.

Парочка разбиралась прямо на крыльце, не обращая внимания на окружающих. Александр что-то виновато бубнил, Настя – наставительно втолковывала, приглаживая ему волосы, поправляя воротник и стряхивая что-то с рукава.

– Видите, жив и здоров, – улыбнулся Костик.

В улыбке опять сквозило что-то недоброе, но это если знать его обычного. Кирилл уже замечал. И недоумевал. Чего он, ревнует, что ли?

– Да-да, спасибо, – отмахнулась Рыжая, не отрывая взгляда от жениха.

– Саш, через полчасика поднимитесь к старцу, – звучало уже как приказ.

Саша кивнул и повел невесту вниз. Костик постоял, пока они не скрылись в беседке, и что-то застрочил в телефоне.

– Что будете делать?

– А? Отец решит.

– Как?

Да уж, проблема: в лесу не закопаешь, будут искать, из скита не выгонишь, вдруг правда притащит полицию. Вот кого надо было засылать, а не Кирилла. Она бы тут быстро шороху навела, все матрасы перетрясла и отыскала Ковчег Завета под половицей.

– Не мое дело, – отмахнулся Костик. – Пусть сам разбирается.

– А мне показалось, тут ты во всем разбираешься, – подколол его Кирилл и нарвался на задумчивый взгляд.

– Показалось.

О чем говорили старец и Рыжая, Кирилл не знал, но Александр, провожая невесту, был мечтателен и счастлив, да и она выглядела успокоенной. Кирилл как раз подметал дорожки, а Костик вышел вслед за парочкой. Контролировал, наверное.

– Не боишься, что она его запихнет в машину и увезет?

– Не поедет, – уверенно ухмыльнулся Костик.

– Ты ему дороже невесты?

– Мы.

– Мы – это кто?

– Семья.

– Он вас знает меньше месяца!

Костик не стал спорить, но высокомерная рожа дала понять, какого он мнения о сомневающихся недобратьях.

И правда, Александр спустя полчаса вернулся, довольный и запыхавшийся.

– И чего?

– А? Она приедет на праздник.

– Здорово, – одобрил Кирилл. – А потом?

– Потом?

Александр явно ни о каком «потом» не задумывался. А стоило бы. У него с работой, к примеру, как? Или Рыжая будет содержать?