Текст книги "Алкогольная сладость...(СИ)"

Автор книги: Hatred And Frustration

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Мне нужно срочно бежать из города, не оглядываясь назад. Спасать собственную жизнь, не обращая внимания на возможную опасность, и откинуть в сторону любые сомнения. Но почему впервые за долгие годы, почувствовав поддержку от человека, от которого я даже не ожидал этого, мне хочется послать все к чертям и еще немного посидеть в этом небольшом домике, расположенном в дальнем конце затопленного леса?

Комментарий к Часть 4

http://s018.radikal.ru/i505/1705/70/a6889614fc4d.jpg (художник https://vk.com/club84586561)

========== Часть 5 ==========

Мое сознание отключилось. Земля подо мной затрещала и разверзлась. Я упал в черную бездну собственного сознания. Сразу возникло множество мыслей, они роились в моем сознании словно бесконечное количество надоедливых мух, отчего уже вскоре голова начала трещать. Болели даже глаза, а язык пощипывало от частого его прикусывания. Изредка я расхаживал по кухне, но, пребывая в собственных раздумьях, все время спотыкался о мешки с картошкой и падал на пол. Не нужно было пить три чашки кофе. Мне казалось, что благодаря кофейному напитку я сразу же придумаю, как помочь себе, но лишь тело приобрело энергию, а разум так и продолжал лихорадочно и безрезультатно выдавать всякие неадекватные идеи. Каждая новая была еще хуже предыдущей. Из-за этого сидеть на месте я не мог, но если вставал, чтобы пройтись или занять себя чем-то, вновь спотыкался, падал, валялся на полу и чуть ли не вырывал на себе волосы от понимания всей безысходности.

А потом действие кофе прекратилось, и теперь энергия тоненьким ручейком вытекала из меня, оставляя после себя тягучую усталость. Я обессиленно опустился на стул и положил опустевшую голову на стол. Сознание отключилось, и мне казалось, что еще немного, и из уголка моего рта польется тонкая струйка слюны. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя таким беззащитным и бесполезным. Ну и что еще я могу сделать, когда за мной идет охота? И вообще зачем я понадобился своему брату? Вот жили же мы отлично, зачем он все это начинает?

Крита и Арак все это время тоже сидели на кухне. Крита толком не знала, что происходит, но все равно всячески пыталась успокоить меня. Только вот все ее слова пролетали мимо моих ушей, так как, полностью пребывая в себе, я совершенно не воспринимал другую информацию. Арак же молчал, но тоже выглядел напряженным. Его поза казалась неестественной, будто альфу связали по рукам и ногам металлическими цепями, однако он точно не был испуган. Мужчина совсем не боялся того, что в любой момент сюда может заявиться еще кто-нибудь. Но все равно его что-то мучило. К сожалению, я был слишком занят собой, чтобы еще сосредотачивать внимание на состоянии альфы.

Я практически полулежал на столе, когда мои глаза начали постепенно закрываться. Одно мгновение, и я уже окутан темнотой. Но даже во сне мне не было покоя. И там за мной несся огромный мужчина, намереваясь схватить и отправить к Фиджиральду. Его шаги были неторопливыми, но он все равно грозно и неумолимо догонял меня, ведь, в отличие от своего преследователя, я еле волочил ноги и что бы ни делал, ускорить свое движение не мог. Воздух будто превратился в воду, сковывающую мои движения. Грозный мужчина почти догнал меня. Я уже физически ощущал, как еще немного, и он дотянется до меня своими огромными ладонями. Это чувство ужаса и отчаяния не передать ничем. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет, разрывая грудную клетку, и я захлебнусь собственным дыханием, в отчаянии пытаясь позвать на помощь.

Поэтому, когда я проснулся, несколько бесконечно долгих секунд не мог понять, где нахожусь и что происходит. Мне казалось, что я все еще в том кошмаре, и меня скоро настигнет чудовище. Острое чувство паники все не отступало, впиваясь в меня своими острыми когтями. Катастрофически не хватало воздуха, отчего легкие жгло адским пламенем, и я далеко не сразу понял, что хриплю и кашляю,застыв в немом крике. Я брыкался, размахивал руками, хватался за собственную одежду и задыхался, словно после долгого бега.

Чьи-то руки все же прикоснулись ко мне. Я хотел их оттолкнуть, но они, не терпя возражения, настойчиво обвили меня, притягивая к теплой груди. Знакомый запах успокоил сознание, и я перестал сопротивляться, обмякая, словно тряпичная кукла в теплых объятиях. Несколько секунд я, все еще тяжело дыша, приходил в себя, а потом ухватился дрожащими пальцами за рубашку альфы и сильнее прижался к нему. Дыхание восстановилось, и мне больше не хотелось кричать от ужаса. Наконец прошла грань между реальностью и сном. Мне было спокойно и хорошо. В данный момент я больше ничего не боялся.

– Приснился плохой сон? – звучит тихий шепот Арака около моего уха. Дыхание мужчины скользит по щеке, и все моё лицо горит. Его ладонь еле ощутимо гладит меня по спине. Эти движения завораживают. Хочется немного прогнуться перед ними.

– Да, – мой голос все еще хриплый. Часто моргаю и осматриваюсь по сторонам. Мы сидим на кровати, но сама комната мне незнакома. Да я и не могу ее нормально рассмотреть. На улице все еще темно, а в комнате не горят свечи. Видны лишь слабые очертания другой мебели, которой тут было не так уж и много. – Где мы?

– У меня в комнате, – объяснил Арак, все не прекращая обнимать меня одной рукой, а второй гладить по спине. – Ты заснул за столом на кухне. Я принес тебя сюда. Пока что лучше тебе не оставаться одному в гостиной.

– Спасибо, – еле заметно киваю и кладу голову ему на грудь, ощущая через ткань одежды, как быстро стучит его сердце. Его запах меняется, и сквозь беспокойство я ощущаю нотки чего-то нового. Вернее, этим и раньше веяло от Арака, но сейчас запах был особо сильным. Он не похож больше ни на что, и его нельзя сравнить с другими эмоциями альфы. Единственное, в чем я был уверен, истоки этого запаха касались именно меня, именно я был причиной его возникновения. Но ещё более странным и непонятным было то, что я сам, окутанный этим ароматом, начал его источать. Я стал чувствовать то же, что и Арак. Это было желание.

Оно не было неуправляемым или животным. Мне не хотелось порвать на нем одежду и тут же заняться всякими извращениями. Лишь просто хотелось касаться его, посильнее обнять и почувствовать тепло чужого тела. Со мной еще никогда такого не было, поэтому растерянность была оправданной. При прикосновении к другим людям меня чаще воротило, и я всячески старался их избегать. Тогда почему сейчас мне так нравилось находиться рядом с этим грубым альфой?

Это странное чувство. Я предпочел бы избавиться от него, но было слишком поздно. Оно словно наркотик проникло в мой организм и вместе с кровью побежало по венам. Внутри все переворачивается и щекочет, кожа горит, и голова, окончательно опустев, наполнилась легким туманом. Не могу противостоять себе. Это невозможно. Впервые в жизни я чего-то так отчаянно хочу. И сейчас, когда ситуация оказалась такой отчаянной, я хватаюсь за это чувство как за спасательный круг.

Разжимаю пальцы и выпускаю помятую ткань рубашки Арака. Сомневаюсь лишь мгновение, а потом провожу ладонью по его груди, медленно и не торопясь гладя кончиками пальцев торс мужчины. Даже через одежду прекрасно ощутимы кубики его пресса, подтянутый живот и гладкая грудь. Арак изумленно застыл, еле заметно вздрагивая под каждым моим движением. Его тело напряжено словно натянутая струна, а мышцы крепче камня. Кажется, альфа перестал дышать, но сердце стучало все сильнее, вторя в моих ушах бурной мелодией, и запах становился все насыщеннее, заполнял комнату, полностью растворяясь в воздухе.

Я покраснел, мои щеки уже пылали и внутри все трепетало, будто в животе порхало множество бабочек. Голова уже не работала, но я все равно ощущал стыд и неуверенность. Странное ощущение. Вроде мне неловко за свои действия, но, с другой стороны, чувство предвкушения перевешивало, с лихвой перекрывая мою неуверенность. Я добился своего, и Арак даже дал потрогать себя, но что делать дальше? Что в такой ситуации вообще происходит? Никогда не задумывался об этом. В омежьих романах не о таком писали. И стоит мне вспомнить самые откровенные сцены из тех книг, как лицо начинает пылать еще сильнее. Неуверенность все же побеждает. Стыдливо отвожу в сторону взгляд и хочу убрать руки. Но Арак не дает этого сделать.

Накрыв мои ладони своими, он сильнее прижал их к себе. По сравнению с его руками мои совсем крошечные. Весь мир будто замер, постепенно исчезая и забирая за собой всю реальность. Существовала лишь комнатка, окутанная темнотой, и мы с ним посреди кромешного мрака. Наше частое дыхание в унисон быстрому пульсу сводило с ума. И не было уже возможности сдерживаться. Наши чаши переполнились.

Одно мгновение, и я уже опять лежу на кровати, а Арак нависает надо мной. Он не спрашивал разрешения и не ждал моего согласия. Альфа знал, что я не буду против, хотя в данный момент им двигало собственное желание. Его огромные руки ловко расстегивают пуговицы на моей рубашке, шаря пальцами по груди и играясь с набухшими сосками. Вздрагиваю и прикусываю губу, чтобы не застонать во весь голос. Это так странно и необычно. Неужели простые прикосновения чужих рук могут быть такими приятными? Несколько мучительно сладких секунд, и я уже возбужден до предела, стону и извиваюсь под мужчиной.

Даже не догадывался, что между альфой и омегой может происходить что-то подобное, и, естественно, мне никогда не верилось во все те сопливые рассказы о чудесных ночах, которыми иногда хвалились мои знакомые омеги. Но, черт, это было куда круче, ярче и восхитительнее. Это сложно описать словами. Мысли путались и лишь желание оставалось в голове, обволакивая все тело пылающим огнем. Я не понимал, что происходит, но отчетливо ощущал каждое движение альфы. Там, где он прикасался ко мне, кожа расцветала новыми ощущениями.

Уже вскоре я остался без одежды, в то время как альфа не дал снять с себя даже рубашку. Мне показалось это несправедливым, из-за чего я затрепыхался под ним, пытаясь схватить за край ткани и потянуть её вверх, таким образом оголяя торс альфы. Но мне так и не удалось совершить желаемое. Альфа, схватив обе мои тонкие руки своей одной, прижал их над моей головой. Я завозмущался и, пытаясь вырваться, вновь завертелся.

Арак быстро прекратил мои бессмысленные движения. Его прикосновение к моему возбужденному члену было как удар молнии, из-за чего я, не сдержав громкого стона, прикусил губу, ощущая во рту металлический привкус крови. Движения мужчины были нежными, но в то же время жадными и немного грубыми. Я извивался, стонал и умолял о большем. Собственный голос казался чужим. Будто кто-то другой, засев внутри меня, произносил все эти смущающие слова и вздохи. Внутри все трепетало, кожу слегка пощипывало, а в голове бушевал целый ураган. Я не мог сосредоточиться, но, несмотря на все это, мне было мало. Хотелось почувствовать Арака еще ближе, и я говорю не о проникновении, которого, если честно, побаивался, даже несмотря на все возбуждение.

Мне хотелось поцеловать Арака, и впервые в жизни меня раздражала эта маска. Хотелось сорвать ее и выбросить куда подальше, чтобы наконец получить возможность прикоснуться к желанным губам. Но мои руки по-прежнему были скованы железной хваткой рук альфы, да и не было у меня особых сил, чтобы еще и сопротивляться.

Все закончилось слишком быстро. Хотелось, чтобы эти мгновения продолжались вечно, но, впервые ощутив на себе прикосновения альфы, я не смог долго сдерживаться, и уже вскоре оргазм накрыл меня оглушающей волной. В глазах потемнело и в ушах зазвенели тысячи колокольчиков. Мне хотелось расплыться на кровати обессиленной, но счастливой лужицей.

Арак все еще был возбужден. Его немаленькое достоинство ощутимым бугром торчало в штанах. Несмотря на усталость, я хотел сделать ему то же, что и он мне, но Арак вновь не позволил прикоснуться к себе. Мягко оттолкнув мои руки, он встал с кровати и, несмотря на мои протесты, молча куда-то ушел. Недоуменно глядя в темноту, за которой скрывалась дверь, я мысленно выругался на глупого альфу. Это уже было обидно. Хотя я и получил удовлетворение, недовольство все же оставалось во мне, перекрывая собой все приятные чувства. По идее, могу наплевать на то, что лишь я один кончил, а альфа остался ни с чем. Но успокоиться все равно не в состоянии. Глупый альфа.

Обиженно надув щеки, я раскинулся на кровати и, глядя в темноту, размышлял над тем, как накричу на альфу, после того как он вернется. Но долго злиться я не смог. Внезапно нахлынувший стыд поглотил всю злость, заставляя меня покраснеть от неловкости. А во всем виноваты чертовы воспоминания, которые заполнили голову, стоило только возбуждению пройти. Несколько минут назад, поддавшись желанию своей сущности, я полностью был готов отдаться малознакомому альфе. Теперь воспоминания об этом нахлынули на меня, руша все барьеры и мой привычный ход мыслей. Стыдно-то как! А я даже выстанывал его имя, вовсю выгибался навстречу ласкам Арака и просил большего. Грязно выругавшись, я начал перекатываться с одной стороны кровати на другую, при этом держась за лицо и что-то невнятно мыча от досады. И почему я не мог вести себя более достойно? Хотя как в такой ситуации можно вести себя более достойно?

Арака долго не было, я за время его отсутствия успел заняться личным бичеванием, поругать себя и смириться с мыслью, что Арак все же мне нравится, что само по себе было очень сложно. Я даже попытался понять, почему он мне нравился, мысленно перечисляя все плюсы и минусы этого альфы. Негативных черт у него было куда больше, но омега не может противостоять своему желанию, поэтому легко может влюбиться даже в такого психованного медведя. Во всяком случае я так себя убеждал и надеялся, что Арак не посчитает меня шлюхой, которая отдается первому попавшемуся альфе. Вообще не понимаю, что на меня нашло. За все время своего путешествия я даже и не думал об отношениях с альфами, притом что находились весьма настойчивые, а тут такое.

Я решил не одеваться. Не было сил вставать с кровати и искать свою одежду в темноте. Поэтому я просто с головой, словно гусеница, закутался в прохладную простыню и улегся посреди кровати, поудобнее положив голову на подушку. Легко хлопнула дверь, и я услышал тихие шаги Арака недалеко от кровати. Я все еще немного стеснялся, поэтому предпочел притвориться спящим. Нужно было поговорить с ним, ведь недопонимание может привести к грубым ошибкам, но я совершенно не знал, что могу ему сказать и чего в дальнейшем хочу от этого альфы. К примеру, чтобы он стал для меня кем-то особенным. А если все же хочу, тогда кем?

В первую нашу встречу Арак меня удивил. Он был необычен и, естественно, привлекал внимание. Но тогда мне запомнились лишь его рост, одежда, покрывающая все тело, несмотря на жару, и маска. И несомненно, еще с нашей первой встречи он начал меня раздражать. Более того, он меня злил, и в те дни я бы с удовольствием еще пару раз выкинул ему рыбу на кровать. Сейчас же происходило нечто другое. Не могу до конца разобраться в собственных чувствах. Мне нравится иногда ругаться с ним, и сомневаюсь, что когда-нибудь наше общение опустится до всяких дурацких нежностей, ведь он не такой, и я в душе далеко не неженка. Но что-то между нами изменилось, и забыть об этом уже не получится. Чувства не развеять словно пепел.

Я притворялся спящим, тихо посапывая в подушку, а Арак довольно долго стоял около кровати. Я ощущал на себе его пристальный взгляд и из-за этого не смог бы заснуть, даже если бы очень сильно захотел. Кровать тихо скрипнула под его весом, и я почувствовал, как Арак лег около меня, положив огромную руку на мою талию. Черт, теперь я точно не засну. Больше никогда в жизни. Из последних сил делая вид, что сплю, я стал замечать, что мое сердце стучит слишком быстро, и именно оно скоро выдаст меня. Арак тоже не спал. И я слышал, как его тихое дыхание разбивается о внутреннюю сторону маски и отдается тихим шипением. Она мне нравится, но с каждым мгновением раздражает все сильнее. Противоречивые чувства только накаляли мое отношение к этому предмету. Решаюсь на этот шаг, мысленно сказав себе, что альфа мне должен.

Разворачиваюсь под рукой Арака и сталкиваюсь с его взглядом. Пожалуй, в этой темноте только глаза альфы и видны. Они словно два зеркальца отбивают тусклый лунный свет, поблескивая в темноте огоньками. Арак совсем не удивлен моими действиями. Наверное, он догадывался, что я не сплю, и теперь пристально смотрел на меня, выдавая с лихвой свое недовольство. Ему нравилось вот так спокойно лежать на кровати, и моя решимость его настораживала.

Медленно тяну руки к его лицу. Альфа их перехватывает, сжимая ладонь на обеих запястьях. Мой замысел ему понятен и не совсем приятен. Свою тайну он готов хранить до конца, решительно не давая мне раскрыть лицо даже в полумраке. Укоризненно стону и недовольно ерзаю на кровати. Это слишком эгоистично со стороны Арака. Меня облапал везде, где только можно было. А я не могу даже потрогать лицо альфы, с которым недавно впервые в жизни занимался всякими непристойностями.

– Позволь мне, – умоляюще прошу. В моем голосе нет насмешки. Лишь искренняя просьба. Говорю осторожно, будто боясь спугнуть раненого зверя. Медленно придвигаюсь еще ближе, так, чтобы наши тела были совсем рядом. Слышу его мелодичное сердцебиение, задающее быстрый ритм и неровное дыхание за маской. Под простыней я полностью голый, и нас разделяют лишь наши руки. Но в этом нет ничего пошлого. Эта близость больше душевная, нежели физическая. – Прошу.

– Нематод, – Арак рычит, немного сильнее сжимая мои руки своими пальцами. Почти больно, но я молчу и не двигаюсь. Он меня этим не испугает и не оттолкнет. – Тебе не понравится то, что под маской.

– Не решай за других, – шепчу, отталкивая от себя руки альфы.

Сразу он не поддается и все также держит меня, не давая прикоснуться к желанному. Мне уже кажется, что альфа не сдастся, что бы я ни сделал, но вскоре Арак в очередной раз меня удивил. Его крепкая хватка ослабла, и я смог оттолкнуть его руки. Освободившись, я протянул руки за голову альфы и в мягких волосах нашел веревку, на которой держалась маска. Ладони подрагивают от внезапно возникшего волнения, и развязать узел невыносимо сложно. На это уходит немало времени, но мне все же удается распутать веревку, и маска с глухим стуком падает на кровать. Подняв ее, кладу в сторону, чтобы у альфы не возникло внезапного желания опять ее надеть.

В комнате темно. Света луны не хватает, чтобы рассмотреть лицо альфы, и мне огромных усилий стоит не зажечь свечу, чтобы осветить главный секрет Арака. Раздраженно вздыхаю и немного прищуриваюсь. Все равно ничего не вижу. Но раз нельзя увидеть, значит, можно пощупать. Вновь тяну руки к альфе. На этот раз он меня не останавливает, и я в полной мере могу почувствовать под пальцами его лицо. Да, шрамы ощущались. Они длинными горбинками проходили через все лицо, уродуя гладкую кожу. Особенно ощутимые шрамы были около уголка рта и глаз. Наверное, когда-то на месте них были огромные раны.

– Нематод, может, хватит меня лапать? – бормочет Арак с нотками раздражения в голосе. Он слегка отдергивает голову, собираясь отстраниться, но я не даю ему этого сделать.

– Не хватит, – жадно шепчу, наклоняясь к альфе. Влажными губами целую в уголок рта, туда, где находится один из самых больших шрамов. Обычный поцелуй. Я лишь прикоснулся губами, но кожа под ними пылает. Альфа шипит и с силой упирается в мою грудь. Теперь уже он пытается отодвинуть меня, но, уверенный в своем желании, я выпутываюсь из простыни и обхватываю Арака ногами.

Он этого не ожидал. Слышу его сдавленное дыхание и стон, сорванный с губ. Наконец я разрушил его железное самообладание, и учащенный ритм сердца тому награда. Самый прекрасный звук, ласкающим мой слух получше всяких знаменитых мелодий в исполнении талантливейших бардов всего мира.

– Нематод, – грохочет злое рычание Медведя. Его грудь вздымается, и изо рта вырывается недовольное шипение. Арак еще раз пытается отодвинуть меня от себя, но я лишь сильнее обхватываю его талию ногами и пальцами впиваюсь в рубашку.

Моя цель проста и предельно ясна. Я хочу зацеловать каждый миллиметр его кожи на лице. И мне все равно, есть там шрамы или нет. Не важно, как Арак выглядит, и меня бесит его желание скрыться за куском металла. Иногда дефекты только украшают человека, и я хочу доказать ему это. Скольжу губами от одного шрама к другому. Щеки, подбородок и нос. Альфа морщится и все еще недовольно бурчит. Поднимает голову вверх, надеясь избавиться от надоедливых прикосновений, но добивается лишь того, что я перехожу на его шею. Обвожу языком кадык и легонько прикусываю мочку уха. Тихий сдавленный стон альфы приятен почти так же, как и его прикосновения, ранее исследовавшие мое тело.

– Нематод, в последний раз предупреждаю, перестань, – его прерывистый голос практически не слышен в этой тишине, но в груди грохочет, и губы двигаются. Естественно, эти мелочи никак на меня не действуют. Слова пролетают мимо ушей и таят в воздухе.

Когда в комнате стало так невыносимо жарко? Духота сковывает тело. Хочется сорвать с себя остатки простыни, но руки все еще жадно сжимают рубашку альфы, и я боюсь ее отпустить. Не дай бог он меня оттолкнет. Я ведь приступил к самому интересному.

– Нематод, – альфа шипит немного громче. Его слова вновь отлетают от меня словно бумажные комки от стены. Можно даже сказать, что они вызывают противоположный эффект. Поднявшись на коленях, приближаюсь лицом к его лицу. В этой темноте вновь видны отблески в его затуманенных глазах. Он сверлит меня ими, ожидая очередного моего действий. И я не заставляю его ждать. Одно мгновение, и я уже накрываю его губы своими. Они сухие и немного потрескавшиеся, но теплые и мягкие. Кажется, Арак в первое мгновение хотел отстраниться. Или мне просто показалось, но он долго не отвечал на мой наивный поцелуй, а я не знал, что еще делать. В поцелуях я был таким же новичком, как и во всем остальном. Неловко пошевелив губами и проведя языком по его ровным зубам, я тихо промычал, призывая мужчину к действиям. Альфа все также неподвижно лежал подо мной.

Раздраженно вздохнув, я сильнее обнял альфу, забравшись ладонями ему под рубашку. Ну конечно, мои неловкие попытки навряд ли смогут возбудить. Хотя все равно обидно. Со злости прикусываю его губу, но, услышав болезненное шипение, виновато провожу по ней языком, слизывая несколько маленьких капель крови. Наверное, это и оказалось точкой срыва Арака.

Не знаю, как произошло, но я уже лежу на кровати, а он нависает надо мной, жадно впиваясь в мои губы. От неожиданности я растерялся и невнятно замычал, барахтаясь под огромным телом альфы. Но, черт, как же это круто! Мои дилетантские попытки не идут ни в какие сравнения с умением Арака. Он прикасался своими губами к моим, врывался языком в мой рот, хозяйничая там и покусывая губы. Это было настоящее сумасшествие. Обычный, целомудренный поцелуй перерос в жадный, отдающий животной страстью. Время летит, но для нас существует лишь мгновение. Мои губы припухшие и покрасневшие. Они становятся более чувствительными, и я готов стонать в голос оттого, как он сминает мои губы своими.

Я уже вновь возбужден и сквозь штаны ощущаю каменный стояк у альфы. Хочу потрогать. Тяну к штанам руки и кончиками пальцев прикасаюсь к ощутимому бугорку. Громкий рык на ухо, и альфа, ударив с огромной силой руками по кровати с обеих сторон от моей головы, подрывается, вставая с кровати.

– Нематод, ты играешь с огнем, – его голос хриплый, практически не узнаваемый. – Еще немного, и я сделаю тебе очень больно.

Быстрыми, громкими шагами он уходит из комнаты, напоследок хлопнув дверью так, что задрожали все окна в доме. Ошарашенно смотря в темноту, я далеко не сразу понял, что только что произошло. Раздраженно шиплю, откидываясь на подушки. Чертов Медведь. Я, конечно, никогда не ожидал от себя такого развязного поведения, но может быть и не был против, чтобы он сделал мне больно.

Обняв еще теплую подушку, от которой пахло альфой, я взял во вторую руку его маску, прислонив ее к своему лицу. Она была холодной и не совсем удобной. Для меня она слишком большая, и даже если плотно завязать веревки, металл все равно будет бултыхаться на моей голове. Интересно, каково это носить ее каждый день?

Я пытался представить себя на месте альфы и думал о том, каково это каждый день вдали ото всех существовать в этом небольшом лесу осуждаемым и презираемым всеми. Знакомое чувство нахлынуло не самыми приятными волнами. Будто я вернулся на семь лет назад и очутился в том своем домике. У Арака есть Крита, а у меня была мама, но все равно такая жизнь сродни существованию в Аду. Снимаю маску, после чего, скинув ее на край кровати, ложусь на бок. Тело все еще горит, но возбуждение потихоньку проходит. Единственный плюс во всем этом то, что я наконец отвлекся от своих проблем и пока даже не вспоминал о них. В данный момент все мои мысли занимал Арак. Вновь тянусь за маской, распластавшись на кровати, и когда мои пальцы наконец дотягиваются до металла, я сжимаю ее в ладони. Арак ушел неизвестно куда, но пока его маска рядом со мной, его присутствие более чем ощутимо. Эта маска его клетка, и пока она у меня, альфа свободен. Может быть ему без нее неуютно, но свобода иногда может быть неприятной. Это лишь первое впечатление, и к ней нужно привыкнуть. Я хочу показать Араку, насколько иным может быть мир, если ты примешь себя, отвергая чужое мнение и стереотипы. Вот только станет ли слушать грубый альфа малознакомого омегу?

Закрываю глаза, вновь прислоняя маску к лицу. Как же, однако, тяжело с этим чертовым Медведем.

***

Просыпаться тяжело. Раз за разом сознание выныривает из темноты, но так до конца и не проясняется. Издалека слышится шум ветра и пение птиц. Яркое солнце слепит глаза, из-за этого распахнуть веки еще сложнее. Накрываю голову простыней, стараясь скрыться от света и еще немного поспать, но тонкая ткань не помогает мне получить желанную темноту. Хмурюсь, бурчу и ворочаюсь на кровати, после чего все же с трудом скидываю с себя покрывало и открываю глаза. Правая рука затекла, и судя по всему я залил слюной подушку. Однако, неплохо я спал. Давненько мои сны не были такими красочными, а сон крепким.

Далеко не сразу понимаю, где я нахожусь, и почему на мне нет одежды. Лишь простыня ворохом лежит, прикрывая самые постыдные места. Сонно моргаю, оглядываясь по сторонам. Взгляд цепляется за ворох черной одежды, торчащей из шкафа. Сразу понимаю, кому она принадлежит, ведь все черное и темное у меня теперь ассоциируется с Араком. Наверное, он единственный на этом острове, кто избегает яркой одежды. Ну конечно, он же гризли, а не белый медведь.

Завернувшись в простыню, словно гусеница, я слез с высокой кровати и поковылял собирать свои вещи, разбросанные по всей комнате. И как у Арака это получилось? Мои шорты зацепились за верхнюю полку шкафа, а рубашка лежала на подоконнике. Еще немного, и она могла бы выпасть в окно. Было бы не очень весело, если бы я с утра пораньше бегал по двору с голым пузом и искал повсюду свою одежду.

На всякий случай прислушиваюсь к тишине. К счастью, ни голосов, ни шагов не слышно, а значит, я могу спокойно переодеться. Так я наивно считал, но стоило мне только скинуть с себя простыню, как в комнату зашел Арак. Да ну, какого черта?! Он что, специально ждал, когда я начну светить своим задом? Покраснев так, будто меня застали на месте постыдного преступления, я, взвизгнув, выронил из рук свою одежду и быстро завернулся в простыню. Вернее, я попытался это сделать, но из-за спешки то наступал на простыню и чуть не падал, пытаясь вытащить ее из-под ног, то путался в белоснежной ткани.

Арак все это время молча стоял около двери и с любопытством наблюдал за моими торопливыми действиями. А мне с каждым мгновением становилось все неудобнее, и уже покраснело от стыда не только лицо, но и уши. Скорее всего, даже моя попа приобрела алый цвет. Я же прекрасно понимал, что Арак и на нее пялится. Когда же мне наконец удалось прикрыться, я весь запыхался, ощущая, как звук моего громко бьющегося сердца отдается в ушах. Пытаюсь сделать непосредственный вид, упираюсь руками в бока, но из-за того, что я плохо закрепил простыню, она чуть не упала, и мне огромных трудов стоило перехватить ткань, прежде чем она коснулась пола.

– Вижу, что ты уже проснулся, – наконец, говорит Арак после долгого и неловкого молчания. Вернее, неловким оно было лишь для меня. Альфа, похоже, неплохо развлекался, смотря на этот спектакль.

– Черт, мог хотя бы отвернуться, – бормочу с укором в голосе. Смотрю на Альфу. Он опять в маске, и мне по-прежнему трудно представить его без этого куска металла. Мысленно вспоминаю вчерашние ощущения под своими пальцами, когда я касался его шрамов, и пытаюсь представить лицо Арака без маски. Не получается. Фантазия внезапно решила подвести меня.

– Зачем мне отворачиваться после того, что вчера было? – интересуется Медведь, склонив голову набок. Я думал, что покраснеть еще сильнее просто невозможно. Но я ошибался. Из розового оттенка мое лицо стало алым.

Отворачиваюсь в сторону, и как назло в голове прокручиваются абсолютно все события вчерашней ночи. Его нежные, но умелые прикосновения, жадные поцелуи и головокружительные эмоции. Уже не верится, что все происходило на самом деле, и если бы Арак не напомнил мне, я бы решил, что то был лишь сон. Ну не мог я так стонать под этим альфой, умоляя о большем. То был не я. Кто-то вселился в мое тело.

И Арак… Вот он стоит передо мной. Все такой же неприлично огромный даже для альфы, по-прежнему хмурый и отдающий холодом. Разве этот альфа вчера ласкал меня, опираясь на локти, боясь раздавить мое хрупкое тело своим весом? Разве этот Медведь мог самозабвенно целовать мои припухшие губы, совершенно не обращая внимания на отсутствие маски, под которой он скрывался от других последние семь лет? Точно, это был не он. Под маской скрывается совершенно другой человек, стоит только ее снять.

– Ты жалеешь о вчерашнем? – интересуется альфа, заметив мое замешательство.

Далеко не сразу понимаю, что нужно ответить. Нет, я уверен в том, что не жалею. Мне понравилось, и те события легли у меня в голове лишь приятными воспоминаниями. И Арак был превосходен. Но стоит ли именно так отвечать на вопрос? Пусть на первый взгляд он кажется простым, но за этими словами кроется большой смысл. Уверен, если отвечу отрицательно, альфа больше никогда не прикоснется ко мне. Но хочу ли я этого? Смогу отказаться от этого глупого Медведя, предпочитая прежний образ жизни? Нет, не смогу и не хочу. Нас слишком многое связывает, и нить, привязавшую нас к друг другу, не разорвать даже самыми острыми ножницами.