Текст книги "Бу! (СИ)"

Автор книги: genushka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Не надо, Гарри. Пойми, дети должны расти, учиться, умнеть, любить и быть любимыми. А война, обеспечение необходимым, нежность, понимание – это все для взрослых. Я должен был за тобой как за драгоценностью следить. Ты должен был стать для меня приоритетом, а не месть. Прости, Гарри.

Поттер вздохнул и теснее прижался к спине Сириуса. Он отрешенно рисовал синие полосочки, и занятие это очень успокаивало. Теперь он сам взрослый, но пусть хоть сейчас ему отдадут ту поддержку, которую задолжали за детские годы.

– Как это было? Страшно? Я имею в виду арку, – спросил Гарри, чтобы заполнить паузу.

– Неа. Я и не понял ничего. Вот Белла с палочкой, и вдруг – темнота… друг молодежи. Больно не было. Спокойно очень. Все отпустил, всем простил, пытался забыть, но не получилось. А потом пришел… – Сириус внезапно осекся и сглотнул, – пришло воплощение природного духа и забрало меня с собой, предложив вот такую работенку. Я тогда уже на привидение безмолвное походил, вот и схватился за возможность. Уже восемь лет тут… яйца крашу.

Гарри прыснул, рука его дрогнула и нечаянно провела на яйце косую линию. Он с виноватым видом повернулся к Сириусу, пытаясь вытереть синие потеки о футболку.

– Да ладно тебе, – добродушно ухмыльнулся тот. – Не страшно. Пойдем.

Кролик легко поднялся и направился к высокому склону, увлекая Гарри за собой. Неокрашенные яйца гуськом посеменили следом. Откуда-то с неба капала вода, тонкой струйкой стекая в маленькое прозрачное озерцо. Сириус взял поварешку, прикрученную бечевкой к длинной палке, забрал у Гарри испорченное яйцо и, опустив его в поварешку, поднес к маленькому водопаду. Стоило воде попасть на поверхность, все краски растворились на глазах.

– Ух ты! Растворитель?

– Неа. Забвение, – охотно объяснил Кролик, довольно разглядывая чистую скорлупу. – Мы с тобой просто забыли, что яйцо было раскрашено. А раз так, то ничего и не было. Эта вода полностью стирает воспоминания о чем-то или о ком-то.

Сириус аккуратно выкатил яйцо на траву и отложил поварешку. Совершенно белое яйцо присоединилось к отряду собратьев.

– Сириус, а откуда у вас эта вода?

– Так наверху озеро, в Йорке где-то. А к нам вода подтекает. О нем мало кто знает. Небольшое, но глубокое. Сначала не знали, что с ней делать, опасались, а после применение нашли.

Гарри нахмурил лоб и задумался.

– Сириус, а эта вода… она воплощение стереть может?

– Может! – Кролик легкомысленно махнул лапой. – У нас Оно исчезло, почти полностью, представляешь! Люди в том озере купаются – им ничего, волшебникам тоже. А нам никак нельзя. И ты не лезь, держись от греха подальше – ты ведь сейчас не человек. Внутреннее «я» совсем рассосется. Если воплощение хорошо помнят по добрым или злым делам, если оно пользу приносило, на его место найдут нового претендента. А если нет…

Слушая Сириуса и с восторгом глядя на прозрачные капли, разлетающиеся от поверхности озера, Гарри переминался с ноги на ногу от нетерпения.

– Сириус! А покажи мне это озеро наверху. Кажется, у меня возник план по умерщвлению вашего Фенрира.

========== 12 ==========

Вечером Гарри снова забрался под кровать, поскольку другого способа встретиться с Кромешником не знал. В ожидании он размышлял о своей внезапной симпатии к Снейпу, ставшему после смерти воплощением тьмы, и о таинственном озере забвения где-то в Йорке. Время от времени Поттер зевал, то и дело проваливался в дрему, и между сном и явью перед глазами мельтешили размытые образы. То Бугимен смотрел на Гарри снизу вверх, глубоко вбирая в рот его член, то черные глаза-омуты Снейпа обращались мистическими озерами, к которым не вели даже звериные тропы.

От пронзительной тишины становилось жутко. Посреди леса – ни птичьего щебета, ни шелеста листвы. Голые ветви изгибались, боязливо отклоняясь от воды, и тонкий ледок ровным стеклом затягивал поверхность, не оставляя ни кочки, ни трещинки – даже Ледяной Джек не сумел бы лучше.

Под кроватью тоже было тихо, но, в отличие от леса, спокойно, уютно, и думалось хорошо…

– Говорят, ты, гаденыш, сегодня зелье мое пил?

Вздрогнув от неожиданности, Гарри повернул голову и обнаружил рядом Снейпа. В точности повторяя позу Гарри, он смотрел вверх, равнодушно разглядывал кроватную сетку и перебирал пальцами ткань призрачной мантии на груди. Усиленно делая вид, что ему скучно так лежать, он сложил губы бантиком и изогнул бровь, монотонным голосом высказывая Гарри свое недовольство.

– Кролика развлекал? Или он тебя? – глубокий голос, казалось, был лишен каких-либо эмоций.

– И он меня, и наоборот.

– М-м-м… понятно.

Пальцы задвигались быстрее, но ни один мускул не дрогнул на лице, только брови упрямо сошлись на переносице. Гарри улыбнулся.

– Зато я знаю способ убить Фенрира, – заметил он отстраненно. – Навсегда.

Они продолжали соблюдать молчание, и Гарри с горечью думал о том, что соседство с Бугименом ощущается… как сквозняк – ни формы, ни веса, ни тепла. А ведь когда Гарри был Джеком, отчетливо чувствовал не только исходящее от Кромешника жаркое влечение, но и упругое доказательство его заинтересованности. Впрочем, и сейчас сердце взволнованно трепетало, а предвкушение горячей волной разливалось по телу.

Они еще полежали в полной тишине, а потом одновременно развернулись друг к другу. Снейп медленно привлек Гарри к себе, и тот подался навстречу. Поцелуй был сначала легким, дразнящим, словно сухой ветерок, мягко коснулся дрожащих губ и покрасневших щек, скользнул по шее к пылающему уху и вдруг изменился – стал глубоким, яростным, чертовски возбуждающим. Гарри порывисто хватался за ускользающие плечи, сжимал в объятиях туманное эфемерное тело, отчаянно вглядываясь в его странные, изменчивые очертания.

– Гарри… – хрипло выдохнул Снейп и вдруг отстранился, нависая сверху, жадно разглядывая. – Хочу тебя! – то ли признался, то ли спросил, но тут же уверенно ухмыльнулся. – Сейчас. Но с другой стороны матраса!

Поттера буквально вынесло из-под кровати и припечатало к жесткому тканому покрывалу. «Да!» – всхлипнул он и блаженно зажмурился, выгибаясь, позволяя Снейпу вылизывать открытую шею и мыча сквозь стиснутые зубы.

С закрытыми глазами казалось, что его ласкает воздух – сжимает тонкую кожу на ключицах, овеивает лицо, прикусывает нижнюю губу, проталкивая между зубами порыв ветра, очертаниями странно напоминающий пальцы. Легкие поцелуи вслед за отрывающимися пуговицами рубашки походили на прохладный бриз и не утоляли лихорадочного желания чувствовать все иначе, по-настоящему, ярко.

– Не-е-ет… – невразумительно простонал Гарри, и Снейп отстранился, вопросительно разглядывая пылающее румянцем лицо. Гарри едва справлялся с дыханием, его член болезненно ныл, а Снейп дышал ровно и спокойно, да и выглядел так, словно все это время читал скучную книгу, написанную на животе Гарри.

– Не так. Пожалуйста. Хочу чувствовать Северуса, не Бугимена!

Снейп насмешливо фыркнул, но улыбнулся и охотно перекатился на спину, утягивая Гарри за собой. Черный сюртук распахнулся сам, открывая серую, местами синеватую кожу, и Гарри с жадностью лизнул темный сосок, провел горячими ладонями по прохладным бокам, довольно рыкнул, нависая, прожигая безразличного любовника пылающим взглядом. Несмотря на внешнюю холодность, черные глаза Снейпа затягивали и смущали, нещадно провоцировали, обещая удовольствие.

Гарри расстегнул ремень, освобождая болезненно эрегированный член, удивленно наблюдая, как по ногам Снейпа расплавленной смолой стекают туманные обрывки брюк. Северус развел колени и притянул Гарри к себе, чтобы прижаться промежностью к горячему стояку и потереться, лаская его головкой свой сфинктер.

– Давай уже, Поттер, входи! – нетерпеливо прорычал Снейп.

Поначалу Гарри растерялся, не желая причинить боль, думая, где взять смазку, но Снейп решительно подался навстречу и сам насадился на член. Нечто холодное и пульсирующее расступилось, плотно окутывая разгоряченную плоть, словно ее в зимнее озеро окунули. Гарри замер и осторожно выдохнул, осознавая, что воздух в комнате будто густеет, вибрирует, раскаляется. Вцепившись в его предплечья, Снейп откинул голову и внезапно закричал, впиваясь ногтями в кожу.

Видимо, даже пары капель предсемени Гарри хватило, чтобы Бугимен начал превращаться в человека. По его телу проскакивали росчерки молний, он выгибался и рычал. Внутри него тоже стало тепло, и Гарри не сдержался – стал медленно двигаться, глядя на стремительно бледнеющее лицо, отлетающие обрывки туманной мантии, восхищенно всматриваясь в темные глаза, что по-прежнему затягивали и завораживали.

Он склонился к открытым губам, мягко скользнул по ним языком и ласково прикусил острый подбородок, потираясь грудью, вынуждая напряженные пальцы расслабиться и отпустить свои предплечья, на которых, конечно, появятся синяки. Каждое движение отдавало горячей волной, серая кожа облетала прозрачными лоскутами, и через несколько минут от Бугимена не осталось ничего – под Гарри лежал самый настоящий Северус Снейп, и именно он орал во весь голос: «Еще! Давай, Поттер! Сильней! Да-а-а!!!»

Извивающийся, открытый, прошибаемый оргазменными судорогами Снейп был прекрасен, и Гарри почти утратил ощущение реальности, беспорядочно вбиваясь в истосковавшееся по прикосновениям тело, растворяясь в безумной нежности. Понимая, что сейчас не просто получает и дарит удовольствие, а чувствует. То самое – отчаянное, безнадежное, которое, кажется, навсегда.

Наслаждение стало невыносимым. Гарри сжал худые плечи и закричал, сотрясаясь, обессиленно падая на горячего, покрытого испариной совершенно живого Снейпа. Между животами было мокро и скользко. Гарри не помнил, в какой момент кончил Северус, но удовлетворение партнера приятно тешило самолюбие. Хотелось прижать его к себе сильно-сильно. Уткнуться в длинную шею и разрыдаться, захлебываясь эмоциями, рассказать, как он дорог и нужен. И не потому, что все прошлые эксперименты Гарри со случайными любовниками и рядом не стояли. И не потому, что потерять Снейпа во второй раз он не сможет. Просто теперь нельзя по-другому.

То, что начиналось как сказочное приключение, забавная шутка с путешествием в мир воплощений, обратилось неизбывной тоской и чем-то гораздо большим. Месяц назад Поттер скорее поверил бы, что Волдеморт воскрес и откопался, чем в возможность сногсшибательного секса со своим бывшим преподавателем зельеварения. А теперь выравнивал дыхание после этого самого секса и судорожно размышлял, как вести себя, что предложить Снейпу, чтобы заинтересовать его продолжением этих странных, но таких необходимых ему отношений.

Однако Снейп не позволил фантазиям Поттера разыграться. Проворно выбравшись из постели, он вскочил на ноги, с живым интересом ощупал свое тело, довольно хмыкнул и быстро вышел из комнаты. Услышав шлепанье босых ног по ступенькам, Гарри опрометью бросился следом. Северус нашелся на кухне. Совершенно не стесняясь наготы, в отличие от кутающегося в простыню Гарри, бывший Бугимен жадно откусывал огромные куски от бутерброда с бужениной и помидором, блаженно жмурясь и причмокивая.

– Поттер, неси вино! – Снейп прожевал, выдохнул и притянул впавшего в ступор Гарри для поцелуя. – Ты не представляешь, как не хватает воплощениям простых земных радостей!

Гарри смачно поцеловали, оставив на губах привкус мяса и французской горчицы, и звонко шлепнули по заднице.

– Обязательно надо трахнуться с тобой в образе. Только секс у воплощений ничуть не хуже, остальное – мрак. Еда, выпивка и табак в нашем измерении – пресные и неинтересные. Сухое. Красное. Лучше Мерло или Кьянти.

Развернув обалдевшего Поттера за плечи, Снейп подтолкнул его к двери, и тот проглотил чуть не слетевший с языка вопрос: с кем это Кромешнику «там» «ничуть не хуже», если Гарри даже «здесь» столько радужных единорогов от оргазма не ловил? К его возвращению Северус успел нарезать вяленое мясо, козий сыр и апельсины, засыпать все маслинами и залить оливковым маслом. Гарри застал его протирающим бокалы и, быстро сориентировавшись, открыл бутылку и разлил вино. Странная закуска оказалась необычной по контрасту основных вкусов, но довольно приятной. Снейп с нескрываемым удовольствием макнул кусок апельсина в масло, закинул его в рот, облизнулся и сразу выпил половину бокала, после чего зажмурился и довольно улыбнулся.

– М-м-м… хорошо! – он откинулся на спинку стула и изобразил внимание. – Ну рассказывай, что ты там придумал с Фенриром?

– Ты знаешь что-нибудь об озере забвения?

Снейп отрицательно покачал головой и снова пригубил вино. Рубиновые капли остались на его губах, и Снейп слизал их, проследив за жадным взглядом Гарри.

– И-и-и?.. Поттер, очнись! – возмутился он. – Если настаиваешь на сексе, я не против, но сначала расскажи!

От этого «я не против» у Гарри потеплело на душе и не только там.

– Попав в это озеро, любое воплощение исчезает – вода просто стирает его из памяти окружающих. А так как Фенрир, тем более с начинкой из нашего оборотня, пользы не приносит, а наоборот, полное уничтожение – это лучший выход.

Снейп заинтересованно ловил каждое слово Гарри. Он даже отставил бокал и придвинулся ближе, опираясь локтями на столешницу.

– И как мы его утопим? – промурлыкал Снейп, горячим дыханием щекоча ухо Гарри. – Для нас это озеро не менее опасно.

– Для вас – да, для меня – нет, – Гарри мучительно покраснел, подавляя желание подставить ухо более изысканным ласкам. – Я буду человеком и продержу его под водой столько времени, сколько понадобится для полного забвения.

– А как ты собираешься его туда заманить? Впрочем, ладно, это можно обдумать… Цепи понадобятся, наверное. Но как же не хочется к нему обращаться…

Северус уселся удобнее и прикрыл глаза, разговаривая будто сам с собой, а Гарри любовался выразительным контуром губ, по которым он задумчиво водил пальцем, длинными черными прядями, обрамляющими бледное лицо с точеным профилем, и размышлял о том, что невозможное возможно. Гарри, например, не думал, что может полететь на Луну. Не считал реальным такое путешествие, а потому и не стремился никогда. Но если бы ему предложили полет, он наверняка захотел бы. Снейп, как Луна – вот она, самая настоящая, сидит на расстоянии вытянутой руки, сосредоточенно хмурит брови, а сердце Гарри заходится от нежности и счастья…

– Ты чего замечтался, Поттер? Пошли в спальню. Времени у нас немного, едва до обеда хватит, но все равно пойдем. Утром думать будем.

Комментарий к 12

Арт (слегка мной переделанный, каюсь), с которого все началось.

https://pp.userapi.com/c622824/v622824212/46a8a/lzzOYFjTC8k.jpg

========== 13 ==========

Утро началось ближе к обеду. Гарри проснулся, уткнувшись носом в теплую подушку, отмечая, что она мерно вздымается, но не в ритм его дыхания. Постепенно возвращались воспоминания. В теле чувствовалась непривычная нега, нос щекотал знакомый тонкий аромат, и Гарри открыл один глаз, чтобы убедиться: вчерашний вечер ему не приснился.

«Не приснился!» – выдохнул он с облегчением и улыбнулся, стараясь не двигаться, чтобы не разбудить своего соседа. Исподтишка рассматривал замечательный хищный нос, густые ресницы, два некрасивых шрама, пересекающих длинную белую шею, и ловил себя на мысли, что хочет потереться о нее, как кот о валерьянку. Впитаться в живого, горячего, щемяще родного Снейпа, чтобы тот больше никогда никуда не исчез.

Мысли отчаянно путались, отказываясь соединять образ строгого, ненавидимого профессора с его хулиганистым жизнелюбивым воплощением. Разъединять их отказывались тоже. Поттер понимал только одно: он любит, и будет одинаково любить человека, воплощение, мифическое существо – все, чем Снейп вздумает прикинуться. Ехидный, легкомысленный, невозможно сексуальный Бугимен, как ни странно, заставлял Гарри чувствовать себя живым человеком, а не заплесневелой картинкой в учебнике истории. Снейп тоже не казался равнодушным – стоило Гарри подумать о нем, он всегда появлялся. Оставалось не потеряться в этом чувстве теперь, когда они стали близки…

Предаваться унылым мыслям о неизбежном расставании Гарри не дали: подушка внезапно ожила и попыталась нахально сбросить его голову с облюбованного места. Решив «проснуться», Поттер картинно причмокнул губами, потерся шершавым подбородком о теплое плечо и смутился, обнаружив, что во сне напускал слюней. На Снейпа он уставился виноватым взглядом.

– Поттер… всю руку отлежал, да еще обслюнявил! – беззлобно промурлыкал тот, широко зевая и невозмутимо вытирая плечо простыней. На мгновение в глазах его мелькнуло умиление, но Гарри на всякий случай отодвинулся.

– М-м-м, ты меня заездил… – заявил Снейп, потягиваясь, словно обожравшийся кот. Потерся ухом о подушку, прикрыл глаза и довольно улыбнулся. – Но мне понравилось. Повторим? Я так наполнен твоей спермой – думаю, на часок еще хватит.

Не дожидаясь ответа, он плавно перетек на Гарри и принялся ласково покусывать его подбородок. Гарри, запрокинув голову, охотно раздвинул ноги, обнимая жилистую спину, потираясь пахом о бесстыжий стояк и стараясь не сильно раскачиваться на упругом матрасе. Но когда спальня наполнилась стонами удовольствия, произошло сразу несколько событий: рядом с кроватью что-то громыхнуло, послышался женский крик, у Поттера округлились глаза, а Снейпа что-то ударило по ребрам, заставив свалиться на пол. Он быстро вскочил на ноги, но, рассмотрев нежданных гостей, улегся обратно, пряча голову под подушку.

– Блядь, Поттер! – прошипел он, отвоевывая себе кусок одеяла.

– Что, Поттер? – дуэтом ответили Гарри и странный мужик в красной мантии и с оленьими рогами, между которых болталась корона.

В комнате повисло гробовое молчание. Из-за спины рогатого появилась огненноволосая девушка в зеленом платье. Не обращая внимания на Снейпа и его напрасные старания прикрыть голый зад одеялом, она присела на край кровати и осторожно коснулась лица Гарри. Полные слез глаза казались еще больше, закушенные губы побледнели, а руки ее слегка дрожали.

– Какой же ты… – всхлипнула она и, словно в огонь, бросилась Гарри на шею, суматошно обнимая и прижимая к себе.

– Мама? – растерянно пролепетал Гарри, обнимая в ответ и щурясь в попытке рассмотреть рогатого мужчину. Тот, нахмурившись, гордо отвернулся, зато женщина, обхватив ладонями лицо встревоженного Гарри, принялась лихорадочно целовать его щеки и нос.

– Живой! Родной! Взрослый! Красивый! Сильный…

– И спит со Снейпом, – хрипло продолжил рогатый.

Снейп замер. Оставив сына в покое, Лили повернулась к нему.

– Северус, ты специально? Это из-за меня или Джеймса? Из-за вашей вражды? Вы же вроде поговорили…

Снейп упрямо молчал, Гарри напрягся. Встряхнув ветвистыми рогами, Джеймс схватил жену за руку и поднял на ноги.

– Не надо, Лил, это не достойно. Бугимен не может повлиять на живого взрослого мужчину. Стало быть, Гарри сам… с ним… Пойдем.

Лили уткнулась в красную мантию мужа, а Гарри внезапно взорвался.

– Да как вы… Как смеете в чем-то меня обвинять? Между прочим, Снейп неоднократно вытаскивал мою задницу с того света! А вас вообще не было рядом! Никогда! И… и… даже теперь, когда стало возможным… обрести родителей, вы… вы. Да пошли вы! Не было, и не надо!

Он вскочил, попытался отобрать у Снейпа одеяло, но плюнул на это дело и просто аппарировал в ванную.

– Что, Снейп, вытаскивал задницу моего сына, чтобы потом поиметь ее?

Обмотав многострадальное одеяло вокруг талии, Снейп неуклюже поднялся и, морщась, проговорил:

– Как видишь, пока страдает только моя задница.

***

Когда Гарри спустился в кухню, троица мирно беседовала за столом. Снейп в небрежно запахнутом халате с гербом Гриффиндора на кармане оставался в человеческом облике и громко размешивал сахар в чашке. На каждый звонкий удар ложечкой Джеймс морщился, но замечаний почему-то не делал. Заметив сына, Лили вскочила и бросилась к плите. Гарри приблизился к столу, сел между Снейпом и отцом.

– Ну рассказывайте. Кто вы? Зачем пожаловали?

Повисло напряженное молчание. Перед Гарри появилась кружка с пахнущим травами горячим чаем, по поверхности которого плавали сухие ягоды и мелкие дикие яблоки. Погоняв во рту вкусный и ароматный напиток, Гарри сделал большой глоток и одарил своих… родителей внимательным взглядом. Оба молчали. Джеймс поднял голову, набирая воздух в легкие, но Снейп его прервал:

– Твой папашка выделился даже в посмертии. И стал отцом… мать его, природы.

Джеймс оскалился, потянулся было за кинжалом на поясе, но Лили мягко остановила его, погладив по руке.

– Цернунн – рогатый бог лесов. А твоя мама… – Снейп запнулся, видимо, подыскивая определение для подруги детства. – Твоя мама – своего рода нимфа, Напея – покровительница долин и степей.

– Они тоже воплощения, как и ты? Сразу после смерти ими стали?

– На первый вопрос – почти. Мы из разных мифологий, но в основном – да. На второй – не знаю. Я тогда еще был живым.

Гарри перевел взгляд на отца.

– Нам нелегко далось перерождение. Но да, мы с мамой стали воплощениями сразу после смерти.

Джеймс вздрогнул, когда Гарри стукнулся лбом о поверхность стола.

– Так почему вы не приходили ко мне? Дети же вас видят!

У поднявшего голову Гарри глаза были сухими, но создавалось ощущение, что он плачет. По-детски, протяжно, с обидой и тоской. Лили метнулась к сыну, обняла его со спины, прижалась щекой к щеке…

– Родной мой, любимый… мы не такие воплощения. Мы больше для жизни, нежели для сказок и мифов, и почти никому не показываемся. Дальше обязанностей перед растениями и животными в лесах и долинах наши возможности не распространяются. Но мы ни на минуту не забывали о тебе! Мальчик мой, сын…

Лили всхлипнула, сжала Гарри в объятьях и спрятала лицо на его плече. Даже Гарри не справился со слезами – поднялся из-за стола, развернулся к матери, утыкаясь носом в рыжую макушку. Неуклюже и аккуратно, словно опасаясь раздавить, Джеймс обнял обоих. Со стороны они смотрелись не как родители с сыном, скорее напоминали друзей-ровесников. Гарри уже был гораздо старше Джеймса и Лили, а те навсегда остались молодыми…

– Как эпично!

Насмешливый голос прервал семейную идиллию, и, разорвав объятия, все повернулись к Снейпу, точнее, к Бугимену. Клочья черного тумана собирались вокруг него в мантию, а гриффиндорский халат валялся на полу. Черты лица заострились, рот вытянулся в оскал, а глаза вновь стали непроницаемыми воронками. Гарри, словно инфери, двинулся к нему и невесомо коснулся синюшно-серого лица.

– Не могу привыкнуть. И не могу решить, какой ты больше заводишь.

Приглушенно пискнула Лили. Джеймс грозно рыкнул.

– Ну-ну, дорогие предки, успокойтесь. Во-первых, у меня с вашим сыном гораздо больше общих воспоминаний. А во-вторых, я совершенно точно ни к чему его не принуждал.

Снейп оплыл вокруг Гарри, преувеличенно заботливо стряхнул с плеча невидимую пылинку и уверенно обнял это самое плечо, поворачиваясь к гостям.

– Выкладывайте, зачем пожаловали. Или вы так, на чадо посмотреть?

Джеймс уселся за стол. Лили осталась стоять за его спиной.

– Мы пришли поговорить о цепи Глейпнир.

– Это та, которую гномы сделали из шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьего дыхания и птичьей слюны? – оживился Гарри.

– Нет, конечно, это миф. Но цепь, которую не сможет порвать Фенрир, довольно сложно изготовить. Нужен опытный зельевар, много практически ненаходимых ингредиентов и сила природы. Со вторым и третьим мы поможем, а Снейп, надеюсь, справится с остальным.

Джеймс выложил на стол несколько древних свитков грязно-зеленого цвета, и все склонились, разбирая состав убойной амуниции для волка.

========== 14 ==========

– Поттер, заткнись!

Гарри обернулся к Джеймсу и еле успел схватить того за плечи. Ситуации на грани потустороннего мордобоя возникали со все уменьшающейся периодичностью, но Снейп, кажется, только радовался. Вид трясущего рогами лесного божества забавлял и Гарри, если бы Лили не сказала, что этими самыми рогами Джеймс мог уничтожить как живую плоть, так и мифическую. Конечно, Бугимен не дурачок и понимал, что нарывался по-серьезному, но мощь Церуна казалась запредельной.

– Поттер, тот, который безрогий, ты что, думаешь, что твой отец сможет уничтожить меня? – Снейп вылетел из пещеры и аккуратно передал Гарри фиал с серебрянной дымкой внутри. – Даже твой посох гораздо сильнее его роговых наростов. Да и вообще, он один из самых могущественных артефактов нашего мира, – тихо добавил Снейп, отвернувшись, и тут же отскочил от ледяного прикосновения рукоятки посоха к ладони. – Так что ты не сильно мотыляй им.

Гарри внимательно осмотрел свое оружие, потом подмигнул недовольному Джеймсу, кинул ему фиал с добытым паром подземного водопада и по-мальчишески перевернулся в воздухе. Звук его смеха подхватило эхо пещеры, и словно тысячи колокольчиков зазвучали вокруг. Снейп замер и с непонятной тоской проследил за резвившимся в воздухе Гарри. Джеймс незаметно подошел и стукнул его локтем под ребра.

– Что Снейп, понимаешь, что не твоего полета птица? Отстань от него. Неужели не понял, что он – свет, а ты – тьма. Бу!

Снейп встряхнул головой, ошметки черного тумана разлетелись, и на посветлевшем лице ясно проступила тоска и ненависть. Джеймс аж отпрыгнул от греха подальше, но Снейп накинул на голову капюшон и, развернувшись, направился к лесу.

– Поттер, прекращай изображать идиота, идем, – крикнул Снейп в сторону Гарри. – И нет, я не буду говорить, что ты его не изображаешь, потому что ты стопроцентный идиот без примеси человека разумного, ты сам довольно часто признаешь это.

***

В небольшом домике в корнях огромного дуба все стены были заняты полками с фиалами, пузырьками, кусочками коры, растений и частями животных. За громоздким столом одиноко сидела Лили и перебирала малюсенькиие лиловые цеточки.

– Что будем делать с шерстью собачьих душ? – спросил вошедший Джеймс.

Снейп поставил добытый ингредиент на поднос и, ущипнув влетевшего Гарри за зад, опустился в кресло.

– А что думать, в рай может попасть только человек, проживший свою жизнь достойно. Не живой, естественно. Вот Поттер… Гарри подойдет.

Лили чудом успела схватить заревевшего Джеймса за руку, а Снейп как ни в чем ни бывало продолжил:

– А что? Ты же не будешь утверждать, что твой сын не достоин рая?

– Он еще жив, ублюдок! – Джеймс рванул изо всех сил, но Лили только казалась хрупкой. Сложилось ощущение, что ее руки сделаны из гоблинской стали, а она сама – настоящая скала. Совершенно не напрягаясь, прекрасная девушка с легкостью сдерживала громадного рогатого бога.

– Никто не собирается его убивать, милый. Северус имеет в виду усовершенствованное зелье живой смерти, насколько я поняла. И раз он сам может стать живым на какое-то время, он и будет сопровождать Гарри. Ведь, как только действие человеческого компонента закончится, Бугимена выкинет с того света, и это будет гарантировать возвращение Гарри.

– Я сам буду сопровождать сына! – громогласно возразил успокоившийся Джеймс.

Снейп стек с кресла и подлетел к Поттерам. Он погладил Лили по голове и внимательно посмотрел в глаза Джеймсу.

– Исходя из способа возвращения воплощения в земную оболочку, полагаю, что ты не против тесных отношений с Гарри? Хотя… инцест – дело семейное. – Снейп засмеялся в голос, Джеймс покраснел, а на лице Гарри отразился целый спектр брезгливых выражений. Лили улыбнулась и погладила мужа по руке.

– Будем надеяться, что Северус не настолько грешен, чтобы оказаться на экскурсии в аду. Так что вопрос с кандидатами решен.

– Только не сегодня, – прошипел Джеймс, и щеки Гарри заалели. Видимо, до него дошло, что родители понимали, чем он должен заняться со Снейпом.

***

Родители, ожидающие на первом этаже, не добавляли эротического настроя. Гарри мялся у подножья кровати, поправляя сваливающееся полотенце. Снейп разлегся на покрывале и небрежно поглаживал себя по животу. Он бесстыдно демонстрировал свой вставший член, приподнимая бедра и периодически оттягивая крайнюю плоть от головки.

– Вот мне интересно,если мы войдем друг в друга и кончим одновременно, что будет?

У Гарри округлились глаза, а полотенце оттопорщилось.

– А так можно? – он всхлипнул, подбирая в уме позы для взаимного проникновения.

– Конечно, сложно, но можно. Потренируемся в другой раз.

Снейп потянулся и, схватив Гарри за руку, опрокинул его на себя. Странное чувство безумного, нереального, противоестественного, но совершенно правильного единения захлестнуло Гарри. Он чувствовал потустороннюю холодность кожи Снейпа, его непривычную текстуру плотного тумана, угловатое мужское тело и все это было… родным, нужным, любимым.

Снейп лег на бок и прижался ягодицами к паху Гарри, который тут же обнял его и накрыл подрагивающий член теплой ладонью. Плавные движения укачивали и разливались по телам обоих сладкой негой. Гарри аккуратно двигался внутри Снейпа, ощущая, как плотные стенки ануса теплеют и становятся гладкими. Волшебство преобразования воплощения в человека переворачивало всю реальность, словно это Гарри становился чем-то неземным. Снейп повернул голову и подставил покрасневшие тонкие губы под поцелуй.

Нежность. Не-е-жность.

Гарри шептал в эти губы: “Мой!”, “Мо-о-ой!” Снейп морщился, сильно жмурился, вздрагивал, но не разрывал поцелуй. Одной рукой он держал свою ногу под коленом, а второй накрыл ладонь Гарри, подправляя ритм. Когда сквозь их переплетенные пальцы потекла сперма Снейпа, Гарри задвигался быстрее и замер, кончая глубоко внутри.

***

Они спустились в столовую вместе. Гарри замер, рассматривая изменившееся помещение. Обеденный стол был накрыт белыми простынями, рядом стояли узкие металлические стеллажи, заставленные колбами и алхимическим оборудованием. Лили стояла у странного вида реторты и отмеряла темно-зеленую жидкость в колбе. Джеймс магией приделывал к столу ремни.

– А это зачем? – Гарри ткнул пальцем в конструкцию из защелок и кожи.

– Это чтобы мы с тобой не сбежали, Поттер.

Снейп скинул коротковатый для него халат Гарри, оставшись в слишком обтягивающем белье. Джеймс отвернулся, а Лили смущенно улыбнулась.

– Мальчики, выпейте и ложитесь.

Она протянула им два стакана с дымящимся зельем. Снейп понюхал и довольно ухмыльнулся.

– Да, Лилс, талант не убьешь даже перерождением. Если бы не твой рогатый семейный тиран, ты бы стала гениальным зельеваром. – Джеймс рыкнул, но тут же застыл, рассматривая засосы и следы от пальцев на животе сына, который тоже скинул халат. – И почему я не могу варить зелья в виде воплощения, как ты? Как всегда, жизнь несправедлива ко мне.

Гарри молча лег на стол и позволил себя пристегнуть. Джеймс морщился, затягивая ремень над особенно яркой отметиной. Судя по звукам дружеской перепалки, Снейпа пристегивала Лили.