Текст книги "Бу! (СИ)"

Автор книги: genushka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== 1 ==========

– Ну Гарри!

– Нет, я сказал! Маленьким детям о таком лучше не знать!

– Ну Гарри, ну пожалуйста! И я уже не маленький – мне через месяц будет семь лет!

– Вот когда будет, тогда и поговорим.

Держась рукой за изголовье, а ногой цепляясь за кроватный столбик, Тедди свисал с постели, почти касаясь голубыми волосами пола. Его крестный со строгой миной на лице стоял в дверях со сложенными на груди руками. Но так как Тедди всё видел вверху тормашками, он только хихикал, продолжая клянчить:

– Ну Гарри! Что может быть опасного в детской книжке? Ну почита-а-ай!

– Тедди, это – страшилки. Вдруг ты потом спать не будешь? Твоя бабушка на этот раз меня точно проклянет, а зная ее нрав и способности… Вряд ли тебе будет приятно приходить в гости к крокодилу.

Тедди звонко рассмеялся, поднимаясь на постель, и встряхнул уже зелеными волосами. Гарри не умел отказывать крестнику, жутко его балуя. Андромеда постоянно ворчала, что до добра это не доведет, но все равно часто отпускала внука в дом на Гриммо – ведь Тедди обожал приключения: охоту на пикси и травлю боггартов, подвальные раскопки, поиски настоящих чердачных сокровищ и сладкие пиры. А Гарри пытался вернуть своё детство, окунаясь в сказочные миры с головой и становясь для крестника самым близким другом.

Два осколка войны, мальчишки-сироты, окруженные огромным количеством людей, но остающиеся одинокими, замкнутыми и надломленными. Один уже познакомился с пустотой внутри, другой еще не знал о ней. Когда они сходились вместе, разница в семнадцать лет почти не ощущалась, оставаясь только внешней: вытянувшийся широкоплечий Гарри с вечной щетиной на лице и хрупкий тоненький Тедди с постоянно мимикрирующими волосами. Но если закрыть глаза… Как говорила тетя Гермиона: «Гарри надо отправлять в Хогвартс вместе с Тедди – все равно никто не заметит разницы».

– Ну хорошо, давай своего Бугимена.

Тедди заорал: «О, ДА!» и, спрыгнув на пол, пошлепал босыми ногами в библиотеку. Вернувшись с большой яркой книжкой, он залез под одеяло рядом с примостившимся на кровати Гарри и сунул ледяные ноги ему под бок.

– Бр-р-р, опять пингвинов ходил пугать?

Тедди засмеялся:

– Нет, дядя Гарри, мы с моржиком наперегонки до северного полюса бегали.

– Знаешь, я очень рад, что ты победил! Не хотелось бы отогревать мокрые ласты моржика.

Тедди засмеялся еще звонче и уткнулся ярко-малиновой шевелюрой Гарри в плечо.

– Так… «Правдивые сказания про Бугимена». Тедди, где ты нашел этот ужас?

– Как где? На полках с книжками для детей. Ты же разрешил брать только оттуда.

– Да, у Блэков было очень странное понимание детской литературы. Хотя… ладно.

Гарри открыл книгу и вздрогнул: с форзаца на него смотрели жуткие бездонные глаза – создавалось ощущение, что сама тьма проникла в спальню. Тедди поднял голову, заглядывая в книгу, и, пискнув, спрятался под одеялом.

– Тедди, может не стоит?

– Стоит. Я же мужик, а мужики ничего не боятся!

– Заблуждение. Боятся все, просто некоторые умеют скрывать страх.

Гарри поудобнее устроился на подушках и начал читать.

– Много-много лет назад, когда люди и маги еще жили вместе, в небогатой, но дружной семье родился мальчик. У Крама, а именно так звали мальчика, было восемь братьев и шесть сестер, среди которых он был старшим. Когда он вырос, то постарался уйти из дома как можно дальше, чтобы ему больше не приходилось нянчить маленьких детей, которых он ненавидел. Он попал в маленький город и устроился учеником к одному магу. Маг женился, и у него родилась дочь. Крам расстроился и снова хотел уйти, но тяга к знаниям была огромной, и он остался. Видя, как сильно не любит парень детей, маг старался не подпускать к нему дочку. Но однажды девочка забрела в комнату к Краму, он разозлился, ударил ее и выкинул из комнаты. Маленький ребенок ударился головой о стену и умер. Увидев труп дочери, маг разгневался и проклял Крама. Он придумал очень редкое проклятие, которое ни один волшебник не смог снять.

Тедди завозился и пискнул:

– Гарри, а что это было за заклятие?

– С этого дня Крам был обречен на вечное скитание между тьмой и светом. И только дети могли его видеть. Он стал Кромешником, скрывающимся в темных углах.

Тедди ойкнул и подтянул одеяло к носу.

– Крам отбыл на службе ровно сотню лет, после чего проклятие спало. Он очнулся старым и дряхлым, поняв, что всю молодость прятался под детскими кроватями. Говорят, он скрылся в неизвестном направлении, и с тех пор его больше никто не видел.

– И что? А как же Кромешник?

– С тех пор каждые сто лет проклятие выбирает нового Кромешника. Тот, кого боялись дети при жизни, умирая, становится страшным Кромешником, и чтобы отработать свой долг, сто лет должен пугать детей.

Тедди прижался к Гарри и заглянул в книгу. Лучше бы он этого не делал. Со страниц на него смотрел страшный человек, сотканный из черного тумана. Тедди опять пискнул и спрятался под одеялом.

– Как только опускается ночь, Кромешник пробирается в детские комнаты и ожидает под кроватью, когда глупый ребенок спустится на пол. Тогда он кричит: «Бу!»

Тедди взвизгнул, изо всех сил вжимаясь в бок крестного, а тот, войдя в раж, усмехнулся и продолжил низким глубоким голосом:

– … Хватает ребенка за ногу и, говорят, что может утащить в свое страшное темное королевство. Бойтесь завывания ветра по ночам, ведь в нем можно разобрать страшные слова: «Буги-буги-буги!» Это воет Бугимэн-Кромешник – продолжатель дела злого Крама.

Тедди начал хныкать, и Гарри понял, что перегнул палку.

– Ну все, все. Успокойся. Это же просто сказка. Не плачь, ты же мужик? – Тедди закивал и сквозь слезы постарался улыбнуться. – Смотри, тут и про добрых есть.

Мальчик подобрался ближе, глядя на картинку, где во весь разворот книги были изображены сказочные персонажи.

– Вот смотри, тут написано: «Не только злой Кромешник приходит к детям, все фольклорные злодеи не просто придуманы людьми: Пег Паулер, злой пес Баргест и Крыжовничная женушка. Множество магов отбывают посмертную повинность, охраняя детей: Пасхальный кролик, Зубная фея, Пак или Робин-славный малый, Песочник, Вулвер, Санта Клаус и множество других рождественских и новогодних персонажей».

Тедди широко распахнутыми глазами рассматривал нарисованных героев, очерчивая маленьким пальчиком контуры мужчины с головой волка. Гарри проглотил ком в горле и закрыл книгу.

– Все, малыш, пора спать.

Поправив одеяло, он поцеловал крестника в лоб и, выключив свет, пошел в библиотеку. Странная детская книжка заняла свое место, и Гарри задумчиво гладил ее по корешку, когда из коридора послышался всхлип. Тедди нашелся у двери детской – он плакал, сидя на полу.

– Гарри, ты не мог бы полежать со мной, хоть чуточку?

– Я же говорил… а впрочем, мне самому интересно.

– Ты же не боишься Бугимена?

– Нет, конечно. Как можно бояться какого-то Кромешника, победив самого главного Темного!

Гарри подхватил Тедди под мышки и завалился вместе с ним в постель. Они еще долго возились, пока не успокоились. Уже засыпая, Тедди прошептал:

– А ты его не слышишь?

– Нет. Кого?

– Кромешника. Он прямо сейчас, скорее всего, лежит под кроватью. Я только что слышал: «Бу!»

– Хочешь, я залезу под кровать и буду там лежать, чтобы твой Бугимен увидел, что место уже занято и ушел?

– А ты точно не боишься?

Гарри замотал головой и сполз на ковер. Хорошо, что ножки кровати были достаточно высокими, чтобы под ней образовалось довольно вместительное пространство. На голом полу лежалось не слишком удобно, и Тедди услышал недовольные ворчания.

– Что, он там?

– Нет, не здесь. Это я удобнее устраиваюсь. Спи давай, а я посторожу.

Тедди еще немного повозился и затих, а Гарри, лежа на спине под кроватью, пялился в полную темноту, поджимая замерзшие пальцы и подводя итоги своих неполных двадцати четырех лет. Зачем?

Он всегда думал, что вокруг него множество людей, а оказалось – только семилетний мальчишка. Гарри честно отдавал себе отчет, что через четыре года Тедди тоже уйдет от него, и даже сейчас он скорее мешает развитию ребенка, потакая собственным капризам и желаниям.

По ногам скользнул непонятно откуда взявшийся сквозняк, и Гарри поежился. Внезапно пахнуло сыростью, а темнота стала сгущаться, нависая сверху и сворачиваясь двумя маленькими водоворотами, из которых на Поттера посмотрели… глаза.

Время остановилось. Сердце перестало биться, медленно наполняясь кровью и рискуя лопнуть, волосы на затылке встали дыбом, а ужас, холодным табуном проскакав по позвоночнику, стянул дыхание тугим узлом. Тело сковало леденящим страхом, не позволяя пошевелить даже пальцем.

Сгусток мрака помалу рассеивался, оставляя черные воронки зрачков на сером заостренном лице, смоляные волосы, разметавшиеся по впалым щекам, и тонкие губы, расплывшиеся в оскале «улыбки».

– Бу… – мягко прошептало существо и впилось поцелуем в побелевшие губы Поттера.

========== 2 ==========

Очнувшись в полной темноте, Гарри не сразу понял, где находится. Дышать было трудно, спина болела, а шея затекла. На ощупь выползая из-под кровати, он несколько раз ударился головой и чуть не подвернул ногу. Тёплый и мягкий ковер составил конкуренцию холодному лакированному паркету, и, растянувшись на животе, Гарри застонал от удовольствия.

Комнату сладко спящего Тедди он покидал на четвереньках. Часы в коридоре показывали три часа пополуночи, а значит, он провёл под кроватью около четырех часов. Сон не шел, и Гарри спустился на первый этаж выпить молока с печеньем.

На кухне было уютно и тепло – любимое место в доме всегда настраивало хозяина на нужный лад. После нескольких глотков глаза стали слипаться, и Гарри был уверен, что заснет, как только примет горизонтальное положение. Но стоило дойти до постели и удобно устроиться, как под сомкнутыми веками замелькали картинки то ли сна, то ли яви.

Глаза. Черные, поглощающие, вытягивающие душу и сознание, холодные и в тоже время теплые. Гарри не знал, как это возможно, но создалось устойчивое ощущение, что он уже встречался с этим взглядом. Пробирающий ужас тянущих во тьму воронок в последнюю секунду сменился… желанием. И… поцелуй. Тонкие холодные губы казались до боли знакомыми и реальными, хоть в мире живых давно отсутствовал их обладатель. Гарри никогда не пробовал их вкус, не касался кончиками пальцев, зато отчетливо помнил, как похожие губы поджимались и кривились в усмешке.

В памяти всплыли яркие картинки: серая стянутая кожа, ввалившийся рот, провалы глазниц. Из-за огромной кровопотери Снейп выглядел в гробу, как древняя иссушенная нежить. Именно тогда Гарри понял, что потерял с уходом этого человека. И заболел. Скрылся от действительности, от внешнего мира, от друзей и знакомых, боли и воспоминаний. Внутри себя. Многие думали, что психологический срыв спровоцировали похороны Фреда, Люпина, Тонкс и сокурсников. Никто не догадался, что фундамент из-под ног героя выбили гвозди, забиваемые в крышку гроба Северуса Снейпа.

Целый год Поттер метался между миром иллюзий и ненавистным настоящим. Друзья до последнего надеялись на его возвращение, но ни помощь колдомедиков, ни регулярные встречи с крестником не смогли вытащить Поттера из светлых грез в уютную палату госпиталя Святого Мунго. Близкие с отчаянием смотрели в пустые глаза Гарри, на его придурковатую улыбку. И только очередной визит Минервы МакГонаггал привел Поттера в чувство.

Лекарством стал старый исписанный на полях учебник по зельеварению, аккуратно сложенная мантия и волшебная палочка черного дерева. Гермиона не поверила своим глазам, зайдя в палату после директрисы Хогвартса и увидев Гарри. Со слезами на глазах он прижимал к лицу черную ткань и дышал полной грудью.

Даже сам Гарри не осознал, что его уход от реальности и восстановление относительного психологического здоровья были связаны с Северусом Снейпом. Видимо, несправедливый и мрачный профессор был некой константой в непостоянной, страшной и неприятной жизни Поттера. Своей смертью Снейп отобрал последнюю хрупкую опору, на которой держалось сознание потрепанного героя, а воспоминания заставили Гарри вернуться.

Палочка из черного дерева с сердечной жилой дракона долго сопротивлялась новому владельцу. Подобно бывшему хозяину, она плевалась огнем, искрила и нагревалась в самых непредвиденных ситуациях. Гермиона и Рон предлагали купить Гарри новую, но желание укротить хотя бы волшебный артефакт победило логику. Сражение Поттер выиграл, и его частенько видели поглаживающим блестящую поверхность палочки. Он хитро улыбался и мысленно разговаривал с ее предыдущим обладателем.

Лёжа в постели, Гарри перебирал в памяти неоднократные приступы временного ухода от реальности, посещающие его в последнее время все чаще. Он мог замкнуться на полуслове, наблюдая как Люпин подбрасывает дрова в камин дома на площади Гриммо. Или разговаривать с Колином о новинках колдографии. Видение из-под кровати выделялось на фоне остальных – яркостью и правдоподобностью. Проведя пальцами по губам, Гарри усмехнулся – таких вывертов его подсознание еще не вытворяло. Ужас, страх и страсть. Гарри на сто процентов был уверен, что гетеросексуален, и данный факт подтверждался сотней интрижек. Оказалось, нет. Поцелуй с неведомым существом, напоминавшим мертвого профессора, потряс его до глубины души. И даже не сам поцелуй смутил и обескуражил, а то, что Гарри… понравилось.

Утро началось как обычно, с завтрака в постель. Подгоревшие тосты с джемом ели в кровати Гарри, так как Тедди встал раньше и к девяти утра успел сжечь половину хлебного батона, поджарив остальное до темно-коричневой корочки. Они дурачились, рисуя клубничные и вишневые джемовые усы и притворяясь напыщенными лордами на заседании Визенгамота.

А днем играли, поглощая шоколадное печенье с орехами. Не обремененный постоянной работой Гарри мог позволить себе бездельничать неделями, чтобы потом побывать на квиддичном матче, посидеть в кабинке с комментатором, болтая об игре, и получить за это месячное содержание среднестатистического мага. Или разрезать ленточку на церемонии открытия магазина, дать интервью, появиться на балу с очередной скандальной пассией…

Вечером он прочитал Тедди сказку о буром медведе и серой луне. Новые впечатления стерли воспоминания о Бугимене, и Гарри спокойно удалился в свою комнату, оставив маленький ночник на прикроватной тумбочке. Но в первом часу ночи, тихо посмеиваясь над собой, он крался в комнату крестника. Заползая под кровать, сдерживался, чтобы его не разбудить. А через полчаса решил, что рассеянный свет ночника не благоволит к повторению видения, и уже хотел вылезти… Но тут услышал тихое «Бу!» над ухом и, повернувшись на спину, наткнулся на изучающий взгляд.

Существо парило над распластавшимся Поттером и внимательно его рассматривало. Ужаса не было, на этот раз оба испытывали исключительно любопытство. В тусклом свете Гарри разглядывал черты ночного гостя – светло-серую кожу, выдающийся нос с горбинкой, четко очерченные скулы и изогнутые в ухмылке тонкие губы, открывающие удлиненные белоснежные клыки. Клочки мрака распадались на фрагменты, составляя закрытую одежду, из которой показалась рука с длинными изящными пальцами, завершающимися острыми черными когтями.

Гарри пожирал глазами Бугимена, и схожесть его со Снейпом была поразительной. Подняв руку, он коснулся пальцем горбинки носа; кожа показалась нежной и приятной, а главное – настоящей. Он ущипнул себя за бедро, но резкая боль не прогнала видение, которое повторило жест Гарри, проведя когтем по кончику носа. Вторая ладонь снейпобугимена взялась за подбородок, приподнимая лицо Гарри, и тонкие губы накрыли его рот, погружая в нереальную какофонию ощущений.

Поцелуй закончился неожиданно, и Гарри потянулся за продолжением. Но палец лег на припухшие губы, а Кромешник отпрянул, улыбнувшись, и прошептал:

– Гарри. Гарри Поттер. Хм… Странно.

Он исчез с тихим хлопком, оставив обескураженного Поттера в полной темноте. Ночник потух – пришлось на ощупь выбираться из детской. Ноги тряслись, а руки нервно приглаживали волосы. Это было не видение! И начинающий наливаться синяк на бедре служил тому доказательством.

========== 3 ==========

Гарри никогда так не радовался приходу Андромеды. С нетерпением дождавшись обязательного чаепития и полного отчета Тедди о проведенных выходных, он с плохо скрываемым облегчением попрощался с крестником у камина.

Не успел померкнуть яркий всполох перемещения, Гарри помчался в библиотеку. Перво-наперво он нашел именно ту детскую книгу, но ничего нового там не обнаружил. Затем, не без помощи артефакта библиотечного поиска, он нашел все книги о послесмертных мифологических воплощениях.

Весь день он рылся в старинных гримуарах, энциклопедиях и дневниках, но кроме нескольких наблюдений предков и одной статьи о неприкаянных душах, выбравших путь отбытия повинности, ничего не нашёл. Как ни странно, самую интересную информацию хранили именно детские книги.

В издании «Маленького огородника» Крыжовничная женушка – страшилка с британского острова Уайт в облике огромной гусеницы, призванной отпугивать непослушных детей от кустов крыжовника – была описана скупо. Однако именно под этой статьей рассказывалось, как две волшебницы-соседки сильно повздорили и в отместку уничтожили всех садовых духов на участках друг друга. Тогда магия заставила всех хоть частично втянутых в распри отрабатывать несколько веков в роли клубничных фей, огуречных троллей и огородных охотников.

Гарри понимал, что сам не способен собрать всю информацию и систематизировать ее. Но он точно знал самого лучшего специалиста в этой области.

Гермиона Уизли, сидящая дома с новой научной работой, приняла Поттера с удовольствием. Рон смеялся, что его супруга ушла в декрет, чтобы выносить гениальное открытие в современной магии. Гарри казалось, что он не был далек от истины.

В коттедже друзей было уютно и тепло. Гермиона накормила друга пирожками с яблоками и ватрушками. Гарри признал вкуснейшую выпечку Молли Уизли, но виду не подал. Ни для кого не секрет, что молодая Миссис Уизли не отличалась особой хозяйственностью. Максимум, что мог получить Рон на ужин – макароны с сыром. И добродушная свекровь, конечно, взяла на себя заботу об обеспечении едой семьи младшего сына.

Рон вернулся с работы, когда Гермиона и Гарри сидели в гостиной и громко обсуждали все возможные формы посмертной повинности. Он посидел в уголочке, прислушиваясь к спорам, и вставил свои пять кнатов:

– Сразу видно, что вы воспитывались не в семьях волшебников. У нас мало книг про Песочников, Вульверов и прочих – это народное творчество. Каждый волшебник с детства знает всех этих персонажей, а многие их видели.

На вопросительные взгляды супруги и друга он продолжил:

– Я вырос на сказках о Зубной фее и псе Баргесте. Близнецы доказывали, что дружили с Робином-славным малым, Джинни ходила по ночам к Толли-светлячку, а я лично трясся под одеялом от завываний Бугимена.

– А почему мы ничего не видим?

– Их могут видеть только дети. Есть даже научное объяснение, – Рон приосанился и с вызовом посмотрел на супругу, гордясь, что знает хоть что-то лучше. – Все воплощения состоят из сырой энергии, и взрослая упорядоченная магия их разрушает. А у детей, как известно, ядро еще не сформировано, сила дикая. Вот…

Гермиона хлопнула себя по лбу. С любовью взглянув на мужа, она притянула его на диван, и Гарри тут же почувствовал себя лишним. Поболтав еще несколько минут, он откланялся и вернулся домой.

Едва за окном стемнело, Поттер направился в комнату Тедди и завалился под кровать. На этот раз он по максимуму откомфортил свое там пребывание. Подушка, теплый плед, маленький ночник и даже кружка чая рядом на полу… Но то ли не хватало ребенка в комнате, то ли Гарри в более мягких условиях слишком крепко заснул – Кромешника он так и не увидел. Не встретился он с ним и на следующую ночь. Да и до конца недели ни одного «Бу!» в доме на Гриммо не прозвучало.

На выходных Гарри отправился в гости к Джорджу. Вредилки все так же пользовались успехом, прибыль не падала, покупатели не жадничали, но все равно что-то неуловимое, внутреннее в магазинчике исчезло. Джордж потускнел, и вместе с ним поблекло ощущение красочного праздника, который всегда присутствовал в лавочке близнецов.

Поттер всегда чувствовал, что Джордж с удовольствием принимает его в гостях, но некая недосказанность и напряжение проскакивали между ними. Вот и в этот раз: беседа ни о чем, чай, презентация новинок. Уже перед уходом Гарри вспомнил о своих изысканиях и спросил:

– Слушай, а правда, что вы с Фредом дружили в детстве с Робином-славным малым?

Джордж вздрогнул. Даже спустя семь лет он не научился спокойно произносить и слышать имя погибшего брата.

– Да. Робин – это Пэк, он же проказник, шалун. Мы большую часть своих розыгрышей у него подцепили. Злые конечно, жестокие, но мы же детьми были.

– А сейчас?

– Лет в тринадцать мы перестали его видеть.

Джордж замер, его губы дрогнули в улыбке, взгляд затуманился приятными воспоминаниями, и он выпал из реальности. Гарри как никто понимал его. Он не стал мешать и ушел.

Перед тем, как заступить на подкроватное дежурство, Гарри решил попить чайку и подумать. Он поставил любимую кружку на стол и полез в шкафчик за вареньем, но тишину нарушил звук двигающейся кружки и звон разбившегося фарфора. Вздрогнув, Поттер резко выпрямился…

На столе сидел Фред. Странный, всклокоченный, молодой и улыбающийся. Ущипнув почти сошедший синяк, Гарри пискнул, но видение откровенно ржущего Фреда не исчезло. Оно прошлось пальцем по висящим под полками кружкам, извлекая из них мелодичное позвякивание, и Поттер почему-то успокоился.

– Ну, здравствуй Фред. Или…

– Робин, Гарри, Робин-славный малый.

Фред протянул руку и пожал протянутую ладонь, больно уколов её кнопкой. Гарри отпрянул, засовывая палец в рот, а Пэк заливисто рассмеялся.

– Прости, привычка. Как хорошо, Гарри, что ты нас можешь видеть! Мы уже и так и эдак искали кого-то из живых. Но с детьми толку мало – взрослые им не верят, а собственных сил у них недостаточно. А у тебя сила большая, но сыроватая. Мы там все объединились в поисках пути к тебе.

Гарри сидел с открытым ртом, пытаясь переварить информацию, которую Фред изливал на него как из рога изобилия, не жалея логики и последовательности.

– Так, Фред, давай сначала! Мы? Кто такие «Мы»?

– Да-да, ты прав. С чего бы начать?.. Ага, начну с Волдеморта.

– А он-то здесь каким боком?!

– А он как всегда – не боком даже, а во весь рост. Напортачил – убирай за ним. Самого даже посмертия лишили, а мы отдувайся. Так вот, Волдеморт уничтожил тут кучу воплощений для ритуалов. Он, видите ли, решил энергию для тельца своего тщедушного у мифических брать. Где такое откопал, никто не знает, но с его смертью все причастные к войне были призваны отбыть срок в образах. Не то чтобы очень напряжно – каждому по заслугам, так сказать. Дамблдор Сантой подрабатывает – типа любить детей надо искренне и ничего взамен не требовать. Отправившаяся воевать Тонкс, оставившая месячного малыша и не видевшая даже его первого зубика, теперь собирает выпавшие зубы и отдает детям монетки…

– Так это была она?!

– Кто? Ах, да… Первый зубик Тедди она забирала лично. Рыдала потом. Долго.

– А остальные?

– Ну, о ком тебе еще рассказать? Я, сам видишь, отбываю срок за проказы. А Колин – уматный тип – Песочный человек. Сны детям навевает, дневные картинки собирает, а ночью показывает. Люпин – тот, понятное дело, со своим волком сживается. Он теперь все время получеловек-полуволк – голова волчья. Рыбу ловит и на пороге бедных оставляет, Вульвером называется. Самое смешное – это Лестрандж. Она теперь огромная жирная гусеница, охраняет неспелый крыжовник от детей. Блэк – не поверишь! Ему бы Багест подошел – пес как-никак, а он Кролик! Представляешь?!

Гарри помотал головой. Перед глазами мелькали образы, и он боялся говорить, чтобы не спугнуть видение и услышать еще хоть что-то о близких людях.

– Пасхальный кролик! Ворчливый, пушистый, лопоухий, с огромным списком обязанностей и ответственностей. У Блэка! У Сириуса! Обязанности и ответственности!!!

Фред катался по столу, а Гарри затаенно улыбался, представляя Сириуса в образе кролика, Дамблдора в красном камзоле, Тонкс с крылышками, а…

– Фред, а Снейп?

– Снейп… черт, да его ничто не изменит! Опять шпион в стане темных. Бугимен, работающий на силы Рождества. Прикинь?!

Гарри облегчённо выдохнул. Вот теперь все на месте. А значит, он реально видел Снейпа…

– Знаешь, у нас сейчас сказочное единодушие – все дружат против одного. Фенрира помнишь? Так он Фенриром и стал, настоящим Фенриром – легендарным волком. Он был скован волшебной цепью Глейпнир, которую гномы сделали из шума кошачьих шагов, женской бороды, корней гор, медвежьих жил, рыбьего дыхания и птичьей слюны. Всего этого больше нет в мире. Снейп говорит, что и не было, и что это – всего лишь легенда. Но факт остается фактом: Фенрира приковали к скале глубоко под землёй. Когда наш местный волчара в него вселился, цепи как-то разорвал. Дамби-Санта говорит, что будет Рагнарек – не для всего мира, но для волшебного по-любому. Точнее, для воплощений. И что отловить его может только живой герой. А кто у нас герой? Правильно, ты! Вот мы и искали к тебе пути. Когда Снейп сказал, что ты его видишь, мы не поверили. Но сегодня я услышал у Джорджа, что ты про меня спрашиваешь. С чего бы это? Но я рад, что решил проверить…

– Стоп, стоп, стоп! Значит, ты мне предлагаешь идти сражаться с вашим Фенриром, приковывать его обратно дыханием слонов, или чем там еще, и спасать воплощения?

Фред кивнул.

– Я согласен!

========== 4 ==========

Фред обрадовался столь быстрой капитуляции оппонента и сразу договорился о второй встрече тем же вечером. Целый день Гарри не мог найти себе места. Вот кто его за язык дергал? Герой недобитый с комплексом спасителя…

Еда не лезла, книги не читались, мысли путались. Осталось только сидеть в комнате с зашторенными окнами и ругать себя на чем свет стоит.

Гарри очнулся, когда по спине пробежал холодок. Волосы на затылке встали дыбом, в горле почему-то запершило, а нежное касание заставило вздрогнуть. Гарри почувствовал, как его ухо легонько прикусывают, и услышал приглушенное: «Бу!»

Вскочив с кровати, он резко развернулся и увидел возлежащего на покрывале довольного Снейпа. Запрокинув голову, он смеялся глубоко и раскатисто:

– Поттер, надо было умереть, чтобы услышать, как ты визжишь! И знаешь, оно того стоило!

Задрав острый подбородок, Снейп хохотал, а Гарри, встряхнув головой, попытался возразить… Но тут что-то ткнулось в ногу, заставив его отпрыгнуть и обернуться, тем самым спровоцировав Снейпа на новый приступ демонического хохота.

На ковре сидел маленький умильный кролик. Глядя на Поттера большими влажными глазками, он топнул лапкой, и неожиданно начал расти. Через несколько мгновений, даже не принимая во внимание длинные уши, кролик стал на голову выше Гарри, растопырил передние (или теперь уже верхние) лапы и оглушительно закричал:

– Гарри, малыш!

По разумению кролика, видимо, Поттер должен был броситься ему навстречу, повиснуть на шее и, вытирая слезы о мягкую шкурку, запричитать о возвращении любимого крестного. И Гарри, конечно, обрадовался… Однако поверить, что этот кролик – никто иной как ушедший за грань Сириус Блэк, оказалось сложновато.

– Привет… крестный?

Опустив лапы, кролик оскалился в улыбке:

– Здравствуй! Понимаю, нелегко поверить. Но вот как-то так…

Повернувшись вокруг своей оси, он уселся на коврик у кровати.

– Блэк, ты – мохнатый, ушастый, морковкозависимый яйцекрасящий идиот.

В ответ кролик вскочил в стойку, зашипев на Снейпа, который даже не поднялся с кровати.

– Мальчишка только несколько часов назад узнал о нашем существовании в данных образах, – бугимен снял с рукава кусочек мрака и сдул его с ладони. – А если учесть, что информацию он получил от достаточно легкомысленного персонажа (хоть и не настолько безмозглого, как ты), можно сделать вывод, что он толком ничего не понял. Это ведь так, Поттер?

Гарри кивнул:

– Вы правы, мистер Снейп. Я так и не понял, почему я вас вижу? И самое главное – почему вы не приходили последние дни? Ведь ваша цель – привлечь меня к охоте на волка?

Блэк выпрямился и приблизился, загородив собой Снейпа:

– Не переживай, Гарри. Мы пришли, чтобы все тебе объяснить.

– Ты-то объяснишь…

Снейп плавно перетек за спину Поттера и положил ему руки на плечи. Короткие волоски на шее Гарри вновь поднялись дыбом, когда дуновением легкого ветерка защекотало ухо и шею. Тонкие прохладные губы почти коснулись покрасневшей мочки, а густой голос, спустившись ниже, заставил Гарри трепетать и глубоко дышать через нос.

– Поттер, все просто. Нас видит тот, кто верит. И обладает достаточно сырой магией, чтобы она не резонировала с нашей сущностью. Твоя сила именно такая, но поверил ты не сразу. Поэтому я появлялся только в непосредственной близости от свято верящего в меня ребенка.

Поттер зажмурил глаза, наслаждаясь глубоким тембром. И почему он раньше его не замечал? С каким бы удовольствием он слушал лекции о способах разделки мадагаскарских слизней…

Не сразу осознав, что Снейп ждет вопросов, Гарри проморгался и почему-то тоже шепотом спросил:

– А теперь я всех вас вижу, потому что верю?

– Пять баллов Гриффиндору, Поттер.

Мягко скользнув когтем по шее Гарри, Снейп перетек обратно на кровать. Кролик, стоявший все это время с широко распахнутыми глазами, медленно повернулся к Кромешнику и сквозь зубы прошипел:

– Это что сейчас было?

– Маленький экскурс в природу воплощений. Что, ты не согласен с данными формулировками? – Снейп улыбался своей демонической улыбкой, явно издеваясь над Блэком.

– Ах, ты… Нюниус! Ты что вытворяешь с моим крестником?! Думаешь, темное отродье, что если ты – важное звено в нашей операции, я тебя не отдубашу?!

Метнувшись к кролику, Снейп проговорил прямо в его недовольную морду:

– Ты – бесполезный комок шерсти! Твое дело – красить яйца и готовиться к своему главному дню. А во взрослые – подчеркиваю – серьезные мероприятия ты не лезешь!

Блэк хотел возразить, но Снейп уже вернулся к кровати и с невозмутимым видом добавил:

– В любом случае, Северянин просил тебя не вмешиваться, а ты – всего лишь его послушная игрушка.

– А сам?

– Сам я второй раз на поводок не сажусь. Работаю с вами потому, что мне тоже невыгоден конец света в нашем маленьком мирке. А ты, даже став грызуном, не смог избавиться от стремления блохастой шавки подчиняться.

Кролик рванул вперед, но Гарри ухватил его за лапу:

– Сириус, если это действительно ты, прекрати! Он же специально тебя достает!