Текст книги "Ферр. Пробуждение (СИ)"

Автор книги: Генрих-Нав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

   Не поверить страстному воздыхателю было сложно – его взгляд пылал горячим любовным огнём, грудь вздымалась и опадала, словно под ней гуляли дикие волны, а руки подрагивали, словно были не в силах отказаться от прикосновения к прекрасным, чуть оголённым плечикам.

   Но рыжеволосая словно этого не видела.

   – Моя подруга, Мариша, недавно ездила в город. И знаешь, что она там видела? – спросила Янка, зыркнув на парня взглядом.

   – И что же? – Яшка непонимающе округлил глаза.

   – Она видела тебя, обжимающегося с какой-то девкой! – обвиняющим тоном бросила она. – Тебя – с девицей. Другой девицей. Понял?

   Вот даже как? Оказывается, наш Яшка-то тот ещё ловелас? А я этого и не знал.

   – Да не может этого быть, – вмиг возмутился парень, в порыве чувств отступая от девушки. – Не может такого быть!

   – Может, может. Она мне сказала, что именно так всё и было! – гневно сказала девушка.

   Парень на миг задумался, ища выход из положения.

   – Может, она всё врёт! – подал идею Яшка. – Врунья твоя Маришка, и всё тут.

   Я задумался. Врёт ли Мариша? Хм... Может, и так. А может, и нет. Вот была бы на её месте моя сестрица Эльза, то её словам я ни в жизнь бы не поверил. Ни на медный грош.

   Но Янка в словах подруги была вполне уверена.

   – Нет, не врёт. Она клялась и божилась двенадцатью великими богами, что именно так всё и было! А раз она божилась, то значит, не врала. А раз не врала, то значит, так оно и было, – Янка негодующе топнула ножкой.

   Парень вновь задумался.

   – Может, она просто ревнует! – подкинул ей Яшка другую коварную мысль. – Ревнует мою любовь? Завидует твоему счастью?

   Может, и так. Может быть, Яшка и прав. Но вот то, как он быстро находил оправдания, заставило меня призадуматься – похоже, светловолосый красавчик оправдывается уже далеко не в первый раз!

   – Нет, не ревнует, – привычно не согласилась пышногрудая. – Она не такая.

   – Точно? – попытался спутать её собеседник.

   – Да, точно, – Янка кивнула, твёрдо уверенная в правоте слов своей подруги.

   – Тогда может, может быть... Может быть, она обозналась? – сделал Яшка третье предположение. – Просто обозналась?

   – Обозналась?

   – Ага. Со всеми такое бывает. Может быть, это был кто-то, весьма на меня похожий? Вот она и промахнулась.

   Девушка призадумалась. Увидев её слабость, Яшка бросился в бой с новой, утроенной силой.

   – Ну конечно, она обозналась, – уже не спрашивал, а заверял её велеречивый воздыхатель. – Твоя Мариша и впрямь хорошая подруга: не обманывает и не завидует. Просто она обозналась. Случайно обозналась. Ну с кем не бывает, а? – ловелас примиряюще развёл руками.

   – Может, и обозналась, – неуверенно выдала Янка.

   А Яшка всё налегал.

   – Город-то большой. Людей в нём очень много. А потому увидеть двух похожих – это не так уж и сложно...

   – Ну, может быть, – пролепетала Янка. С каждым его словом, с каждым его заверением девушка всё больше сомневалась в словах своей подруги. Яшка это видел и с успехом этим пользовался – его заверения становились всё более настойчивыми, голос – всё более тихим, а руки, до того безвольно опущенные вниз, теперь нежно поглаживали локотки, постепенно подбираясь к заветным плечам. Я не знаю, о чём думала наша первая красавица, но даже мне было видно, что Яшка – тот ещё заливала.

   Дальше наблюдать за событиями мне стало неинтересно. Ясная картина: паук и муха, волк и овечка. Один – охотник, другой – добыча. Вот и все дела. Я уже был готов развернуться и вернуться в отчий дом, как вдруг меня посетила тревожная мысль: что будет, когда Яшка наиграется с Янкой? Ведь до свадебного обряда тут точно не дойдёт. Тогда что потом будет делать красавчик Яшка?

   Правильно – он будет искать для себя другую девушку.

   Всё бы ничего, да только вот в середине весны моей сестре также исполнится пятнадцать, и, по всем правилам и законам, за ней тогда всякий сможет ухаживать. Всякий. В том числе и Яшка. Эльза очень красивая, и потому этот красавчик точно её не пропустит. Не пропустит и будет к ней подкатывать. А Эльза, она такая – точно поведётся на его комплименты. Все мои слова о том, что Яшка – тот еще ловелас, она, конечно, пропустит мимо ушей. Пропустит и так же, как и Янка, останется с носом.

   И кто потом будет во всём виноват? Конечно же – я. Я же старший. Я же брат. Я знал. А раз знал, то должен был что-то сделать.

   И я бы сделал. Вот только что?

   Попросить сестру не принимать ухаживания Яшки я не могу – меня она точно не будет слушать. Сделать наоборот – попросить Яшку не ухаживать за моей сестрой? Ха – кто ему запретит такое? Может, стоит его припугнуть? Так я не умею запугивать. Можно ещё попробовать по-мужски намять ему бока. Так драться я не умею.

   Да, задачка так задачка. Что я ещё могу делать? Что в моих силах? Что?

   Идея пришла внезапно.

   Повинуясь пока ещё не совсем ясной мысли, я резко пошел вперёд.

   – Привет, Янка. Хорошо выглядишь, – мило улыбаясь, поприветствовал я девушку.

   – Привет, Ферр, – смущённо отозвалась Янка, неловко отталкивая лежащую на её локте руку своего воздыхателя. Мы с Янкой не были ни друзьями, ни даже приятелями и потому не испытывали особой радости при случайной встрече.

   – Привет, Яшка, – обратился я к ловеласу.

   – И тебе привет, темноволосый, – сквозь зубы процедил ухажёр, явно недовольный моим вмешательством. Ох-ох-ох – посмотрим, как ты сейчас запоёшь.

   – Я тут случайно проходил мимо и случайно услышал ваш разговор... – сказал я, сотворив самое невинное лицо.

   – Случайно проходил? Вот и проходи, – тут же наехал Яшка.

   Как бы не так.

   – Я тут случайно шёл мимо и совершенно случайно услышал ваш разговор, – повторил я, на этот раз уже немного громче. – Так вот – недавно я тоже был в городе и заходил к одному тамошнему магу.

   – К магу? Ты? Зачем? – удивился Яшка.

   Отлично – хитрая ящерица заглотнула наживку.

   – Я не мастак в любовных делах, как вы, – заявил я им. Это было правдой – мой отец, мало того, что завалил меня работой по самую маковку, так еще и категорически отказывался посвящать меня в тонкости любовных дел. Почему – этого я не знал. Не знал и не догадывался. – Вот. А не так давно мне показалась, что одна девушка из нашей деревни смотрит на меня... ну... как-то по-особенному, – принялся сочинять я с самым смущённым видом. Но смущался я вовсе не от стеснения, а от собственной лжи. Я не умею обманывать, не умею играть. Не умею и не люблю. Но ради сестры... – И чтобы понять, что именно у неё на уме, я выпросил у мага магическую воду.

   – Какую такую воду? – услышав мои слова, оживилась Янка.

   – Ну.... Такую... Особенную, – я принялся тщательно подбирать слова. – Вода Правды вроде бы. Если поставить такую воду между двумя людьми и задать вопрос, то при правдивом ответе вода останется неподвижной. А вот при обмане...

   – Что будет с ней при обмане? – Янка выжидающе сузила карие глаза.

   – Вода будет вытворять нечто... неописуемое. Например, может двигаться в разные стороны. Или что-то вроде. Словом – она будет вести себя не как подобает обычной воде.

   Девушке понадобилась лишь пара мгновений, чтобы связать воедино сказанное.

   – Ферр, сколько ты отдал за эту воду? Я готова её купить, – решительно заявила красавица.

   Так, отлично. Всё так, как я и хотел.

   – Но я же хотел для себя... – я сделал вид, что колеблюсь с принятием решения.

   – Я заплачу вдвое, вдвое больше твоего, – заявила она ещё более решительно.

   Ай да девица.

   – Хорошо. Тогда я мигом, – пообещал я и пустился бегом. Скрывшись из виду, я пошёл к одному из колодцев, набрал в плошку немного самой обычной воды и потом вернулся к поджидавшей меня паре. К моему приходу Яшка уже весьма заметно нервничал. А вот Янка, наоборот, ещё больше укрепилась в своей решительности.

   – Вот она, – сказал я, протягивая плошку с колодезной водой.

   При виде «магической воды» уверенность девушки несколько пошатнулась.

   – И что мне нужно делать? – с тревогой спросила она, косясь то на меня, то на принесённую мною воду.

   – Сейчас объясню, – заверил я ее. – Для начала вы должны стать напротив друг друга. Вот так, да, – принялся я командовать. – Плошка с водой должна стоять между вами посередине. Давайте, я буду держать её. Вот так. А теперь, Янка, ты можешь задать человеку напротив тебя три очень важных вопроса. Задавай и гляди, что будет делать вода.

   Полногрудая красотка бросила неуверенный взгляд на своего перепуганного ухажёра, затем вопросительный взгляд на воду. Потом на меня и снова на принесённую мною воду. Решилась, вздохнула и тихо произнесла:

   – Яшка, скажи, я честно тебе нравлюсь?

   – Да! – быстро выпалил не ожидавший столь лёгкого вопроса красавчик.

   Вода в тарелке в ответ не дрогнула. Всё верно – так и было задумано.

   – Скажи-ка, Яшка, ты меня любишь? – снова спросила девушка.

   – Да, конечно, красавица ты моя, – ответил, слегка успокоившись, парень.

   Отлично! Видимо, главный вопрос девушка приберегла напоследок.

   – Скажи, Яшка, ты говорил мне правду? Ты, и правда, любишь меня одну? Я у тебя одна? – спросила она с придыханием.

   – Да, любовь моя, – тут же пришёл ответ. – Да. Только ты. Только ты одна.

   А вот тут я уже начал действовать. Осторожно сдвинув большой палец так, чтобы он касался воды, я замер, усиленно сосредоточиваясь на своём желании. Прошло одно мгновение, другое, третье. И, о чудо, вода, доселе лежавшая ровно, вдруг зашевелилась и начала медленно течь по кругу, словно в плошке неведомо как образовался небольшой водоворот.

   Но чудеса и магия теперь интересовали девушку в самую последнюю очередь.

   – Ты! Ты говорил, что любишь меня одну! Ты говорил! Говорил! А сам... – взревела Янка взбешённой фурией. И вдруг переменилась, тут же ударившись в слезы. – Какой же ты поганец! Какой же ты лжец! Я любила тебя! Любила! А ты... – слёзы у девушки хлынули в три ручья. Неудачливый ухажёр попытался её обнять, но рыжеволосая резким движением отстранилась и бросилась наутёк, оставив нас двоих.

   Какое-то время мы с Яшкой стояли вместе. Было видно, что парень переживает из-за столь неожиданного конфуза.

   Затем до Яшки дошло, кто всему виной.

   – Ферр, ну ты и гоблин! Ну ты, что, всем дыркам затычка, что ли? – не сдержался он, поворачиваясь ко мне лицом.

   – А что я-то? Что я-то? – невинно улыбаясь, ответил я ему. И верно, ну я-то тут при чём? Вода не моя, а мага. Предложил её использовать не я, а Янка. И это его, Яшку, вывели на чистую воду. Это он, а не я обмишурился. Я что? Я просто мимо проходил, и всё.

   Всё верно. Зато теперь Яшке известно, что я знаю одного городского мага, у которого есть волшебная Вода Правды. И, если он начнёт подкатывать к моей сестре, я смогу вновь её использовать.

   С тем же печальным итогом.

   – Дать бы тебе в бок за твой любопытный нос, да неохота руки марать, – Яшка угрожающе взмахнул кулаками, но, видя, что я не собираюсь бежать, их тут же опустил. – Вали отсюда, глиста языкастая. И не попадайся мне на глаза.

   Не попадаться ему на глаза? Да и не собирался.

   Мой взгляд упал на плошку с водой, которую я всё ещё держал перед собой.

   «Хм. Выходит, моя магия не настолько уж бесполезная? – пронеслось у меня в голове. – Может, мне стоит ещё раз о ней подумать?»

   Но, подумав ещё немного, я всё же отмёл эту мысль. И правда, какой шанс, что моё волшебство снова мне понадобится?

*

   Домой я вернулся в несколько удручённом состоянии. Частично из-за того, что мне пришлось прибегнуть к игре и лжи. Не люблю я такого. Очень не люблю – я слишком честен и прямолинеен для таких вещей.

   И это неудивительно. В нашем доме никогда не любили подобного. Не любили и не использовали. Мой отец всегда вёл себя честно и искренне. Он сразу сказал, каким хочет видеть сына: вот это и это допустимо, это и это приемлемо, а это и это – нет. Если я ошибался, случайно или сознательно, не помогали никакие отговорки – отец брал хворостину и сразу меня наказывал. Не сильно, но так, чтоб отложилось в памяти. Оплошал, не справился – значит, неси ответственность.

   Иногда мне думалось, что отцовская честность и прямолинейность – это отпечаток его ремесла: ведь что может быть прямее, чем сложение цифр, и что может быть честнее, чем перепроверка полученных результатов. Должен признаться, что эта работа повлияла и на меня. Цифры и буквы, сложение и вычитание, начало и итог. Любая ошибка, любое отвлечение по делу или нет – и всё приходится начинать сначала.

   А потому – никаких игр, лжи и увёрток.

   А ещё в моей голове всплыл один вопрос: давний, наболевший и – неразрешённый...

   – Ферр, это ты? – раздалось из маминой комнаты.

   – Да, Эльза, – отозвался я, снимая грязную обувь. Зудящий вопрос напомнил о себе с новой силой. Хм, может быть, Эльза мне поможет? Хотя вряд ли мне стоит на неё надеяться – с её-то скверным характером. Но, судя по голосу, сегодня сестра была в нормальном расположении духа. Не в хорошем, а именно в нормальном.

   Так что стоит попробовать.

   – Эльза? – спросил я, заходя в комнату матери, с недавних пор оккупированную сестрой.

   – Чего тебе? – спросила она. Эльза сидела перед большим зеркалом, повешенным на стену около окна, и пыталась расчесать свои шикарные длинные волосы.

   – Я хочу кое-что у тебя спросить, – осторожно начал я.

   Эльза напряглась, но расчёсывать волосы всё же не перестала.

   – Наш отец, он, ну... – правильные слова никак не шли мне на язык. – Он учил тебя, как общаться с парнями? Давал хоть какие-нибудь советы?

   – Отец?

   – Да.

   – Мне?

   – Да.

   – Советы?

   – Да.

   – Какие? – удивлённо спросила она, наконец прекратив расчёсываться.

   – Какие, какие. Любовные, – с трудом выдавил я, чувствуя себя последним идиотом.

   Вместо ответа сестра насмешливо фыркнула. Густой гребень снова заскользил по чёрным волосам, как ладья по волнам реки.

   – Ой, Ферр, Ферр, – протянула она насмешливо. – Само собой – не давал.

   – Само собой? – я чувствовал, что ответ кроется в этих двух словах.

   – Ясное дело. Мужчина, будь то даже отец или старший брат, не может давать девушке подобные советы, – тоном умудрённого сединами учителя ответила мне она.

   – Почему? – вновь удивился я. Такого ответа я точно не ожидал.

   – Потому что вы – мужчины. А девушка – это девушка.

   – И что?

   – А то. Вы просто не можете научить её... такому, – со всей уверенностью ответила она.

   Даже так? Я подумаю над этим. Но – не сейчас.

   – Но тогда как же я? Я и отец – мы оба мужчины.

   – И что?

   – А то, что он ничему подобному никогда меня не учил, – признался я сестре.

   – Никогда-никогда? – ладья-гребень вновь замерла. Сестра обернулась, и на меня глянули зеленые вопрошающие глазищи.

   – Никогда-никогда, – в тон ей ответил я. – Не знаешь ли ты, почему? – задал я свой вопрос. – Он, что, меня не любит?

   – Ну...

   – Или не видит, что я давно превратился в юношу?

   – Ну...

   Было видно, что на языке у девушки вертится какая-то гадость. Но всё же она сдержалась.

   – Дурак ты, Ферр, – отозвалась Эльза с очень серьёзным видом. – Наш отец не может тебя не любить, потому что он, как-никак, твой отец.

   – Но...

   – И не видеть, что ты повзрослел, он тоже никак не может – только слепой бы не увидел того, как ты из любящего и согласного на всё для своей сестры старшего братишки превратился в наглого и ни о ком не желающего заботиться, щетинистого юнца, – всё же не удержалась от подколки она.

   – Но тогда почему?

   – Почему, почему? А сам ты, что ли, не видишь?

   – Нет, – если б я видел, то я бы её не спрашивал.

   – Это потому... Потому что он не умеет, – просто сказала она. – Наш отец не из тех, кто разрешает себе подобное. Наш отец же – скала. Он же у нас кремень. А все эти любовные штучки – это не для него. Не по его характеру.

   Вот как оно выходит?

   – Ферр! – позвала меня сестра.

   – Что? – отозвался я, всё ещё погружённый в свои размышления.

   – Расчеши мне волосы возле головы. У меня не получается – руку отлежала, – сказала мне она.

   – Волосы? Хорошо – это можно.

   Подойдя к сестре, я взял из её рук гребень и принялся аккуратно водить им по волосам, думая в тот момент совсем не о них.

   – Эльза? – снова спросил я её.

   – Что опять? – недовольно спросила она, отрываясь от любования в зеркале.

   – Но как же тогда мне быть? – спросил её я, стараясь, чтобы она не услышала в моем голосе смятения. – Как же мне разобраться?

   – Как, как? Самому догадаться никак? – усмехнулась она в ответ.

   – Догадаться?

   – Да.

   Ответ сестры ещё больше меня запутал. Догадаться? Я должен обо всём догадаться? Я должен понять всё сам? Но... как?

   Как мне понять, почему девушки улыбаются одним парням, а над другими смеются. Почему при виде одних парней девушки краснеют, а при виде других стоят как ни в чём не бывало? Почему от одних они принимают подарки, а от других отказываются принимать?

   Почему? Почему? Почему?

   Я думал понять всё, глядя на наши семьи. Но все они очень разнятся. Мужчины и женщины – один на одного непохожие. Муж высокий – жена маленькая. Он крепкий – она худющая. Он весёлый – она сварливая. Он гостеприимный, а она – не очень. Или наоборот: он маленький, а она – высокая. Он худенький, а она – с бочонок. Всё наоборот. И снова – один на одного непохожие.

   Как же они сошлись? Как и чем приглянулись друг другу?

   Неясно. Совсем неясно.

   Нет, я неглупый. Совсем неглупый. Если я хоть что-нибудь понимаю, хоть какие-нибудь азы, то до сути я могу докопаться сам. Не сразу, со временем. И при большом желании.

   Возьмём моё ремесло. Отец научил меня только основам счёта – хорошо считать я уже научился сам. Он научил меня только основам письма, а красиво писать я научился сам. Отец научил меня, как читать, а быстрое чтение я тоже сам освоил.

   Или взять, к примеру, расчёсывания Эльзы. Вначале, в самые первые разы сестра чуть ли не плакала от моих стараний – то там я резко дернул, то тут колтун не увидел. Но стоило мне немного набить руку и набраться опыта, как жалобы прекратились – я понял, с какой скоростью я должен это делать, где стоит вести помягче, где – побыстрей, где – придержать её волосы рукой, с какой стороны загнуть гребень, чтоб мне было удобно. Настало время, когда Эльза уже не просто просила, а даже настаивала, чтобы я расчесал ей волосы – ведь, что ни говори, а их трудно расчёсывать самой. Особенно такие – длинные и густые.

   И так в каждом деле. Если у меня есть хоть немного знаний, я во всем смогу разобраться.

   Но в любовных делах... О них я не знал ничего. Абсолютно ничего. Ни об их правилах. Ни об их законах. А оттого ничего в них понять не мог.

   И моя сестрёнка, как я понимаю, мне тоже тут не помощник.

*

   Но события сего дня на этом не закончились.

   Ближе к вечеру, когда я, коротая время, прогуливался у южных ворот деревни, дорогу мне заступили двое парней. Я узнал их – первого, крепко скроенного розовощекого крепыша с хамоватым лицом, сына мельника, звали Кларком, а второго: жилистого, невысокого и худого, сына рыболова, звали Дести. Увидев, что оба парня стоят на моем пути, я сделал шаг в сторону, намереваясь их обойти, но юркий Дести снова закрыл мне путь.

   – Чего надо? – несколько недовольно поинтересовался я.

   – Тут такое дело, – чуть картаво начал Кларк. – Нам поручили тебя... проучить.

   – Проучить меня?

   – Да.

   – И кто же вам мог поручить такое? – спросил я, удивлённо вздёрнув брови. И верно – я ведь никому не делал ничего такого, за что можно было бы нарваться на такие действия. Если разобраться, то я вообще ни с кем не могу быть в ссоре – я столько времени провожу с отцом, за работой, что с кем-нибудь ссориться просто некогда.

   – Кто, кто, – расхохотался в ответ крепыш. – Неважно, кто. Важно лишь то, что он поручил это нам. Мне и Дести.

   – Да – мне и Кларку, – бодро поддержал его худощавый напарник.

   – И мы выполним своё поручение!

   Такое заявление меня обескуражило. Нет, тут что-то не так. Это не может быть правдой. Кому, кому ж я мог так сильно насолить?

   Кому, кому, кому?

   Вывод напрашивался только один.

   – Яшка? Это Яшка вам поручил такое? – спросил я, уже понимая, что другого ответа просто нет.

   Парни в ответ лишь загадочно рассмеялись.

   – Яшка, не Яшка. Тебе не всё равно? Главное, что тебе сейчас достанется, – заявил крепыш, и поднял кулаки, словно готовясь к драке.

   – Достанется. Ой, достанется, – согласился Дести, криво усмехаясь, так же угрожающе двигая кулаками.

   Такого поворота событий я не ожидал. Драка? Месть? И все это – со мной? В моей родной деревне?

   – Парни, может не надо, а? Может, разойдемся миром? – предложил я на всякий случай. А вдруг это поможет? Вдруг удастся отделаться просто простыми словами?

   – Нет, мира не будет, – грозно заявил мне крепыш и сделал шаг вперёд.

   Сын мельника выглядел донельзя угрожающе, а потому я тут же отступил на два шага назад.

   – Парни, да вы что? Я же ваш сосед. Мы выросли вместе, в деревне, – я всё ещё не оставлял попыток решить это дело миром.

   – Вместе? Вместе, да врозь, – насмешливо усмехнулся Дести, также делая шаг вперёд.

   А ведь верно – хоть мы и выросли в одной деревне, но что я о них знаю? Кроме их имён да ремёсел их отцов – ничего.

   – Парни, может, всё же не надо драки? Я ведь вас не трогал, и вы меня не трогайте, – сделал я последнюю попытку решить дело миром.

   – Да, не трогал, да. А вот мы тебя сейчас как тронем... – крепыш резко размахнулся, явно намереваясь попасть мне в грудь.

   Всё – время слов закончилось. Не желая получить ребродробительный удар в грудину, я отскочил назад и бросился наутёк, за ворота, в надежде на то, что парни не станут преследовать меня за пределами нашей деревни.

   – Эй, ты куда? – возмутился Кларк. – А ну вернись и прими честный бой!

   – Да! – поддержал его Дести. – Убегать из деревни нечестно.

   Ага! Так я вам и остановлюсь и так вот запросто вернусь по одному вашему окрику, чтобы попасть под ваши кулаки. Нет, так не пойдёт – что я, тролль, чтобы глупо лезть на рожон? Если я не боец и не обучен драться, то у меня есть только один путь к победе – бегство. А честно это или нечестно – неважно. Как по мне, нечестное бегство лучше честной драки. Тем более, заранее проигрышной.

   Видя, что я не собираюсь их слушать, парни рванули за мной. А я, стремглав, от них.

   – Вернись, трус! – на бегу рявкнул Кларк.

   – Кто трус? – решил отозваться я. – Напали вдвоём на одного, а трус, выходит, я?

   – Вот мы тебя догоним и трёпку зададим, – пообещал мне худышка Дести. – И обещанное дадим, и от себя добавим.

   – Вперёд никто не хвастает. Ты сначала догони, а уж потом шкуру дери, – ответил я ему.

   – Ах ты ж гоблин! – разозлился Дести.

   Услыхав мои слова, стража на стене прыснула от смеха. На трёх бегущих и ссорящихся между собой парней никто не стал обращать внимания. А что? Молодые. Кровь у них бурлит. Вот и забавляются. Только вот мне было совсем не до смеха.

   Не успел я пробежать и ста шагов, как услышал за своей спиной хрип и несвязную громкую ругань. Ха – неужели у кого-то из моих преследователей сбилось дыхание и он начал задыхаться? Интересно, кто это -Кларк или Дести? Дести или Кларк? Я обернулся, чтобы проверить свою догадку. Ага – покрасневший Кларк, злобно ругаясь, потихоньку стал отставать. Выдохся, значит. Прекрасно – одним гонителем меньше.

   А вот избавиться от Дести так просто не получалось – сын рыболова оказался на редкость выносливым малым. Выносливым и терпеливым. Он гнал меня, словно гончая собака, преследующая убегающего зайца – упорно и уверенно. Парень бежал молча, не тратя лишних слов на бессмысленные ругательства, и мне казалось, что его злоба придаёт ему новых сил.

   Та самая злоба, которую он приберегает для встречи со мной.

   Казалось, что наш бег может длиться бесконечно. Но, увы – вскоре я почувствовал, как и сам стал понемногу уставать. Через какое-то время моё дыхание начало потихоньку сбиваться, а ноги ныли и норовили запутаться друг о дружку.

   Дести это, разумеется, заметил, и, предвкушая скорую и неминуемую расправу, вновь стал посылать мне угрозы за угрозами.

   – Сейчас я тебя достану, Ферр. Сейчас я тебя настигну. И тогда...  Тогда ты пожалеешь, что не сдался сразу, – угрожающе доносилось до меня из-за спины.

   Нужно было что-то срочно придумать, иначе быть беде.

   К счастью, в тот момент мы как как раз пробегали возле одной из высоких сосен, окружавших нашу деревню. Решение созрело мгновенно – я резко развернулся, рванул в сторону дерева и, добежав до него, принялся резво карабкаться вверх. Это было непросто – ствол дерева был почти гладким на ощупь, а сучков, которые облегчили бы мне подъем, на дереве почти не осталось. Но меня это устраивало: я понимал, что, если подъем будет сложным для меня, то Дести также будет непросто.

   Еще пара-другая рывков, пара-другая движений, и я оказался в недосягаемости.

   – А ты шустрый, Ферр! – худышка подбежал к стволу и подпрыгнул, пытаясь поймать меня за ногу. Но куда там!

   – Стараюсь, – бросил я в ответ, продолжая взбираться вверх. Ещё, ещё, ещё. Левая рука – правая нога. Правая рука – левая нога. Раз, два, три. Раз, два, три. Раз...  Передо мной мелькнула первая крупная ветка. Я крепко схватился за неё, подтянулся и перенёс запыхавшееся тело.

   Всё. Залез. Теперь я – на высоте.

   – Слезай, трус! – гаркнул Дести, пытаясь просверлить меня злобным взглядом

   – Слезать? Зачем? – уверенно отозвался я, победоносно глядя на односельчанина сверху вниз. – Не для того я сюда забирался, чтобы слезать по первому твоему требованию.

   – Слезай, чтоб я намял тебе твои наглые бока! – не унимался тот.

   – И не подумаю, – усмехнулся я. – Раз так хочешь намять мои бока, тогда сам залезай сюда, – с насмешкой бросил я.

   Я пошутил. Но, видимо, Дести не понял моей шутки, а воспринял мои слова как руководство к действию. Он прекратил ругаться и принялся внимательно осматривать ствол, словно оценивая свои шансы добраться до меня.

   – Эй, ты что! – тут же воскликнул я. – Это плохая идея!

   Но Дести не унимался. Я увидел, что парень прекратил осмотр, отошёл, разбежался, чтобы прыгнуть повыше, а затем медленно стал подниматься наверх.

   За мной.

   Мысли в моей голове понеслись диким галопом. Что будет, если он доберётся до меня? Дести переполняет злость, а значит, он точно захочет драться. Захочет крови. Отступать мне отсюда некуда – значит, придётся драться. И драться отчаянно. А где отчаяние, там и до опрометчивости недалеко: сорваться отсюда – раз плюнуть. А чем грозит падение с такой высоты? Точно ничем хорошим.

   Нужно во чтобы то ни стало избегнуть возможной драки.

   Но как мне это сделать?

   В голове промелькнула мысль о моих новоприобретённых способностях. Верно: я же могу вызвать воду и намочить ею этот сосновый ствол.  Я по сухому-то едва сюда забрался. Но если ствол будет мокрым...

   Надо попытаться.

   Я прижал ладони к мощному тёплому дереву и сосредоточился на своём желании.

   «Давай Дар, давай. Принеси мне пользу».

   Мои ладони намокли, но от пота или же от призванной воды – я ещё не понял.

   Внизу раздалось хриплое дыхание моего преследователя. Значит, стоит поторопиться.

   «Ну, давай же, Дар, давай, – принялся нашёптывать я. – Будь послушным мальчиком».

   Наконец, с моих рук вниз потекли первые капли влаги.

   «Ну, давай же, давай же. Ещё. Ещё, ещё», – шептал я, словно заклинание.

   Судя по доносящемуся до меня придыханию, Дести уже поднялся выше половины ствола. Ещё немного – и он уже будет здесь. Он уже будет рядом. И тогда...

   «Ну, давай же, давай! Ну же, ну же, ну же!», – умолял я, сам не зная, что.

   И вода, наконец, потекла. Текла понемногу, но не переставая. Ещё, ещё, ещё. Прозрачная влага резво побежала по красно-бурому, отливающему медью стволу, увлажняя собой и без того не особо удобную для взбирания поверхность.

   Вовремя – Дести уже был почти что подо мной. Я уже отчётливо слышал те проклятия, что он бурчал себе под нос. Слышал царапанье обуви по стволу, шуршание трущейся о кору одежды. Вот он уже поднял левую руку, пытаясь обхватить шершавый ствол, обнял его, потянулся... и вдруг, соскользнув, с диким криком понёсся вниз. К счастью, слетая по стволу, он умудрился не расцепить своих рук, а сделал это только у самого низа, когда держаться за ствол стало уже невозможно. Раздался глухой звук падения тела о землю, затем – приглушённый крик, и после этого наступила тишина.

   Понимая, что после такого падения Дести уже не бегун и не соперник, я смело спустился вниз.

   – Да как же так! Как же так! – лёжа пластом, тихо скулил худышка.

   Вот даже как? Дести переживал не из-за боли, а из-за того, что ему не удалось воплотить задуманное. Не удалось поймать и побить меня. Это же сколько злости было в этом парне?

   Другой бы на моём месте вдоволь позлорадствовал над неудачей соперника. Другой. Но – не я.

   – Больно? Не можешь встать? Давай помогу, – предложил я ему свою помощь.

   – Да иди ты, – отчаянно отмахнулся худышка.

   Но я не двинулся с места.

   – Раз ты не можешь намять мне бока, ты мне не соперник. И уж тем более не враг. Теперь ты для меня – обычный односельчанин. А своим односельчанам я привык помогать, – ответил я и протянул ему руку.

   Дести в ответ что-то глухо проворчал.

   – Не ворчи. Ты же понимаешь, что после такого удара ты вряд ли сам поднимешься. Так что просить помощи будет не зазорно. Ну же! – я снова протянул ему руку помощи.

   Дести глухо выругался.

   – Ты же не хочешь остаться тут на ночь? Мало ли кто тут бегает, – снова сказал ему я.

   Какое-то время Дести ещё упрямился, но, подчинившись мои разумным доводам, всё же принял моё предложение, и мы вместе направились к виднеющимся вдалеке воротам.

   Проходя мимо ухмыляющихся стражников, я снова подумал о своём новоприобретённом Даре. Моя магия... Она снова мне помогла.  Даже такая простая. Даже такая слабая.

   «Хм... Видимо, мне придётся пересмотреть своё мнение о важности этого Дара», – всерьёз подумал я.

*

   Вернулся в дом я уже тогда, когда на улице почти что стемнело. И вновь, как в тот раз, у дверей меня караулила Эльза.

   – Вы только посмотрите, кто пришёл! – произнесла она весьма недовольным тоном.

   – Чего тебе? – спросил я, невольно останавливаясь. А останавливаться мне не хотелось – невольный побег, лазанье по дереву и возвращение в деревню с хромающим Дести забрали у меня много сил. Очень много. А потому я хотел скорей попасть домой и отдохнуть в кровати.