Текст книги "Кир. Испытание (СИ)"

Автор книги: Генрих-Нав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

   – Ты прав, Кир – я тоже не очень-то понимаю, – признался вместо Анри рыжеволосый. – Заблудиться мы здесь не можем – лес довольно редкий.

   – Да, он и правда не густой, – подтвердил Анри. – Мы с отцом иногда проезжали по этим землям. Это не чаща, а самый обычный лес. Ни холмов, ни оврагов, ни бурелома. Самый обычный лес, – добавил он со знанием дела.

   – Хищных зверей тут не водится, – продолжал хвастаться своей осведомленностью крепыш. – Разве что барсук, куница или лисица. Но это нам не соперники. – Он постучал костяшками пальцев по своей дубине, мерно болтающейся за поясом.

   – Как скорняк подтверждаю – нет тут опасных хищников, – согласился Лайд с Анри. – Когда охотники ходят за добычей в эту часть леса, то кроме шкур барсука, куницы или лисицы ничего не приносят.

   Я кивнул, принимая сказанное.

   – А против залетной пары волков нам точно есть чем справиться, – заявил Вер, любовно поглаживая свою дубину. – Кстати об этом. Ты, Кир, на охоте бывал? Дубиной владеть умеешь? Или ты, кроме иглы, в руках ничего не держал? – спросил меня он с насмешкой.

   Думаешь посмеяться? А вот уж нет.

   – На охоте я не бывал, – легко признался я. – И дубиной никогда не орудовал.

   При этих словах Вер ожидаемо скривился.

   – Но в Стугне я иногда подменял своего друга, Лейра, – неспешно добавил я. – Тот еще выпивоха, скажу я тебе. Но лесоруб отменный.

   – То есть ты умеешь справно махать топором?

   – Угу, умею.

   Услыхав такое, Вер снова переменился в лице. То-то же. Пусть я никогда не ходил на охоту на зверя, но защититься, если нужно, сумею.

   – И все ж таки, – поспешил я вернуться к прежнему разговору. – В чем соль этого испытания? Признавайтесь, парни – вы же не могли не поинтересоваться этим. Ваши отцы и деды – они ж точно с ним были знакомы.

   Я обвел спутников пристальным вопросительным взглядом, но они молчали, словно в рот воды набрали.

   – Ну.... Честно признаться, я пытался выудить у отца, в чем секрет испытания, – первым признался Вер. – Не то, чтобы я сомневался, что я его пройду, – тут же добавил он. – Просто я хотел пройти его что ни на есть достойно.

   Ага, понятно – Вер все же немного трусил.

   – Ну, и что отец? – впился клещами я.

   – Отец, он... Он просто похлопал меня по плечу, и сказал, что б я проявил себя во всей своей красе. Чтобы держался мужественно, вел себя достойно. И все в таком же духе, – неопределенно ответил он.

   Судя по смущенному лицу Вера, парень говорил чистую правду.

   Но это меня не устроило.

   «Странный какой-то совет», – с недоуменьем подумал я.

   – Я тоже спрашивал своего отца, – признался за ним и Лайд.

   – И? И что? – снова напрягся я.

   – А ничего. Ничего такого, – пожаловался тот. – Он просто сказал мне....

   – Ну... – Лайд замешкался.

   – Сказал, чтобы я не трусил и был молодцом.

   – Чтобы не трусил и был молодцом? И все? – вновь не поверил я.

   – Угу, – грустно ответил он.

   «Еще один странный совет», – изумился я.

   Руга сказал, что ему вообще не помогли советом.

   Оставалась понадеяться на Анри. Но он меня так же разочаровал

   – Я тоже ничего не добавлю, – пожал плечами он. – Не потому, что не хочу, а потому, что нечего.

   Странно. Очень странно. На испытание отправилось четверо парней, и ни один родитель не пожелал подсказать им, как лучше его пройти. А ведь должны были подсказать. Должны. На то они и родители.

   Я тяжело вздохнул и вопросительно взглянул на круглую луну, лениво висящую прямо над нашими головами. Но и она хранила таинственное молчание.

   Я вновь обратился к парням.

   – Я все же чего-то не понимаю, – не сдавался я. – Получается, мы должны идти по этой тропинке, – я указал подбородком вниз, на стежку, вьющуюся у нас под ногами, – зайти в этот лес, – я ткнул подбородком вперед, в сторону высоких, отцвечиваемых лунным светом, деревьев, – найти в конце тропинки поляну с кустом и яйцами, и, взяв по яйцу, снова вернуться в деревню.

   – Да, все так и есть, – согласился со мною Вер.

   – Но это же очень просто. В чем же тогда испытание? В чем же подвох, ребята? – Я искренне терялся в догадках. – Может тропинка в лесу плутает?

   – Нет – дорога почти прямая.

   – Может те птицы, квохлы, все-таки опасные, и будут отчаянно отбиваться, защищая свое гнездо?

   – Нет, не думаю – староста утверждал обратное.

   – Может яйца те неприметные? Или донельзя тяжелые? Или скользкие? Или, ну скажем, колючие, что в руки их не возьмешь? – выдал я все сомнения, что у меня имелись.

   – Обычные яйца, размером чуть больше куриных.

   Я прикинул и так, и эдак, но снова и не понял, в чем тут испытание мужества и отваги. И это непонимание заставило меня еще больше нахмуриться и напрячься.

   Но Анри нисколько не разделал моих опасений и сомнений.

   – Если ты вернешься с яйцом, значит, ты прошел испытание мужества и отваги, – громко заявил наш командир. – Еще староста говорил, что было бы неплохо, чтобы мы все прошли это испытание, – важно добавил он. – Это и понятно – мы одна деревня, одна большая семья. И вместе у нас все выйдет. Если что, и тебе, мы, Кир, поможем, – улыбнулся Анри.

   Я молча согласился и снова бросил взгляд на залитые луною деревья и кусты, к которым мы подошли почти вплотную. Вот он, тот самый лес. Прямо перед нами. И отчего-то он мне не нравился.

*

   Первым в объятья леса с важным видом шагнул Анри. Вторым, храбро выпятив грудь, вошел рыжеволосый. За ними пошли, несколько поубавившие смелость, Лайд и Руга.

   Последним вошел я. Последним не из страха, а из предосторожности. Подойдя к лесу, я продолжал пристально вглядываться в очертания кустов и контуры деревьев, ожидая разглядеть среди них хоть какую-то подсказку о грядущем испытании. Но я не увидел ничего такого. Лес как лес – высокий, редкий, светлый, небольшим количеством кустов по бокам от бегущей тропки. Услужливая луна приятельски подсвечивала очертания с детства знакомых деревьев: дубов, осин, буков, кленов, елей. Расположившиеся по краям дороги кусты не были ни особенно колючими, ни чрезмерно густыми, а дорога, как обещалось, не делала никаких сюрпризов, а послушно текла вперед.

   Внезапно, где-то вереди, раздалось какое-то хлопанье, и наша группа разом остановилась.

   Какое-то время мы просто молча стояли, прислушиваясь к возможным звукам. Но хлопанье больше не повторялось.

   – Нет, ничего не видно. – Оказалось Анри все это время не просто стоял, а упорно вглядывался в лесной полумрак. – Может это просто потревоженная лесная птица?

   – Какая? – спросил его Вер

   – Ну, сова, например, – пожал плечами он.

   – Может и сова, – согласился Лайд. – А может и филин.

   – Сова, не сова. Главное, что не волк, – вывел умную мысль Анри. – А раз опасности нет, то нечего и стоять. Идем.

   Он сделал приглашающий взмах рукой, и мы вновь отправились в путь. Но, должен признаться, мое сердце все же застучало чуть-чуть сильней. Пусть самую малость, но все же.

   Снова раздался шорох крыльев, на этот раз за осиной, стоящей от нас двадцати в шагах. Затем новый шорох перьев, по правую сторону, за раскидистым старым пнем. Но мы шли вперед, и даже не останавливались – экая невидаль, птицы. Чего нам их бояться?

   Неожиданно к шороху крыльев стал добавляться какой-то новый звук – не скрип, не царапание, а словно бы какое-то дивное клацанье-постукивание: толи ветки о ветку, то ли монеты о монету, то ли камня о камень. И вроде ничего в нем такого не было – он не был ни особо громким, ни особо грозным, но что-то в нем было, такое, нехорошее.

   Я хотел спросить у ребят, слышат ли они этот странный звук, как заметил, что вокруг нас что-то начало меняться. Я присмотрелся – странное дело, но мне почему-то казалось, что лес вокруг нас стал терять привычные четкие очертания. Но это происходило не везде – то, что поближе: дорога, по которой мы шли, и кусты по ее краям, по-прежнему виделись четко. Но, чем дальше от нас, тем хуже было видно. И дело тут было вовсе не в мраке ночи – ведь совсем недавно лес выглядел обычно.

   Или, может, мне все это только кажется?

   Внезапно вся снова остановились. Я осторожно взглянул вперед – шедший впереди всех Анри замер, предостерегающе подняв правую руку верх.

   – Вы это видите? – озадаченно поинтересовался он.

   – Что? – тут же поинтересовался Лайд и тут же принялся озираться по сторонам.

   – Я...Не знаю... Не знаю, как это объяснить словами, – неуверенно проговорил крепыш. – Просто вокруг все стало каким-то...

   – Не ясным? – услужливо подсказал ему я.

   – Да, – встрепенулся он и глянул на меня с благодарность. – Словно бы смотришь на все сквозь навернувшиеся на глаза слезы. Только вот глаза у меня сухие.

   – А ведь, верно, – хмыкнул Вер, оглядываясь вокруг. – Такое ощущение, словно вокруг нас начал образовываться какой-то... туман, что ли.

   Я кивнул – можно сказать и так. Да, бывают ночные туманы. Но чтобы они шли кругом? Про такое я никогда и ни от кого не слыхивал. Не бывает у нас такого. А тут, похоже, бывает. Хм, может это оно и есть – то самое испытание?

   – Ничего – мы, пряховские, не побоимся какого-то там тумана. Правда, парни? – нарочито беззаботно сказал Анри, общаясь главным образом к Лайду и Руге. Но судя по лицам ребя они были явно другого мнения – оба парня выглядели взволнованными. Они были точно не рады увиденному. Но если Лайд с его осторожностью выглядел просто слегка возбужденным, то Руга явно был испуган сильнее – пальцы его рук то и дело лихорадочно сжимались в кулаки, словно готовые отразить чье-либо нападение.

   Немного постояв на месте, мы снова пошли вперед – медленней, чем раньше, с большей опаской поглядывая по сторонам. Но лес и не думал возвращаться к привычному состоянию. Наоборот – чем дальше мы продвигались, тем размытие становились очертания дальних от нас деревьев. Пройдя еще с полсотни шагов мы начали замечать, что за ними начала сгущаться какая-то пелена. Еще через сто шагов белесая мгла перестала прятаться за деревьями, и, словно потеряв всякую осторожность, тонкими щупальцами потянулась к нам. Потянулась любопытно, бесстыдно, жадно. Совсем не так, как это должен делать обычный, простой туман.

   И это пугало. Очень пугало.

   С каждым шагом страх, порождаемый лесом и этой таинственной мглой, становился все сильней и сильней. Казалось, что этот туман это только лишь начало. Что стоит ступить еще хоть шаг, и это марево превратиться во что-то более страшное, более жуткое и более ужасающее.

   Оказалось, что так чувствовал себя не только я один.

   – Все, хватит, – внезапно воскликнул Руга. Парень резко остановился, из-за чего я неожиданно налетел на него. Почувствовав толчок, тот вздрогнул, испуганно обернулся, и я увидел перед собой его глаза – расширенные от переполняющего их бескрайнего ужаса.

   Даже увидев, что это всего лишь я, юноша нисколько не успокоился.

   – Эй, Руга, что случилось? – вновь наигранно беспечно поинтересовался подошедший к нему Анри.

   – Как что! – услышал я донельзя испуганный голос. – Неужели вы не видите. Неужели не видите? – истерически взвизгнул он.

   – Нет. А что мы должны видеть? – переспросил его Вер. В его голосе я тоже услышал некоторое волнение.

   – Да как же.... Как же... Вот этот туман... И это...

   – Что это? – переспросил Анри.

   – Да все это, все. – В голосе парня явно звучал испуг.

   – Это просто туман. Туман, Руга, – тяжело вздохнув, поспешил заверить его Анри. – Да, пусть несколько необычный. Да, признаюсь – он немного пугающий. Но все же туман. Туман, братишка. А туманы не опасны – они не кусаются, – закончил неуместной шуткой он.

   – Все верно. Бояться нечего. Нас ведет дорога. А она пока что видна, – поддержал приятеля Вер.

   Но Руга не унимался.

   – Это для вас тут все не страшно. Для вас не опасно. Для вас, а не для меня. – Веснушчатый коротышка поочередно ткнул пальцем в Анри, Вера и Лайда. – Вы же смелые. А я... – В голосе парня послышались нотки отчаяния. – А мне тут страшно. Мне очень страшно. – Внезапно слова из него посыпались, словно горох из драного мешка. – Это все не для меня. Я не пройду этот лес. Не пройду этот страшный туман. Не закончу испытание. У меня ничего не выйдет, – обреченно затараторил он.

   Я стоял и только удивлялся – взрослый парень, а дрожит страха только из-за тумана. Да, ребята говорили, что он боягуз, но я не представлял, что настолько.

   Покачав головой. Я посмотрел на реакцию остальных. Лайд и Вер неуверенно переглядывались – судя по выражению их лиц, они тоже считали, что Руга не потянет этого испытания.

   Но Анри не желал так просто отступать.

   – Руга, прекрати ныть, – жестко сказал он ему. – Видишь – с нами все в порядке. – Он уверенно похлопал себя по груди, по теплому тулупу. – Со мной, Вером, Лайдом и даже Киром. А ты – вместе с нами. Если что, то мы тебя защитим. Понял – защитим. Мы – пряхинские. А пряхинские своих не бросают! – веско напомнил он.

   Мне показалось, что Анри сказал все верно – все его слова звучали правильно и тон его был, что надо.

   Но не тут-то было.

   – Защитите? Вы? Меня? – горько воскликнул Руга. – Да вы... Да вы... Вы даже рот на замке удержать не можете. Из-за вас все в деревне знают о том, что я трусло.

   Я заметил, как после этих слов Лайд и Вер виновато переглянулись. Получается, это правда?

   – Во всей деревне был только один Кир, кто не знал обо мне ничего. Но вы... Вы и ему разболтали, что я такой боягуз. – Он сделал унылый кивок в сторону меня и печально посмотрел крепышу в глаза.

   Теперь и Анри не знал, что ему ответить.

   – Так что лучше... Лучше я вернусь... Вернусь, пока еще можно. – Парень хмыкнул, и сделал уверенный шаг назад. – Я догадываюсь, что дальше все будет только опаснее. И там вам будет вовсе не до меня. Так всегда и было. Всегда. А потому я.... – Коротыш сделал еще один шаг назад. – Вам будет лучше без меня, – с отчаяньем бросил он.

   – Но Руга...

   – Нет. Я не хочу, не могу, не пойду. Мне страшно. Очень страшно. Очень и очень, страшно. – Он чуть ли не выл от отчаяния.

   Трое парней молча стояли, не зная, что сказать. Наверное, что-то из сказанного Ругой действительно было правдой. Может их дружба была не настолько крепкой. Даже очень может быть. И меня, чужака, их дружба никак не касается. Вот только... Вот только одно дело – прослыть боягузом, а совсем другое – провалить особое испытание. Это уж точно не пойдет пареньку на пользу, ведь он тогда решит, что его страх – это с ним навсегда.

   А это будет ужасно. Уж я-то это знаю – в моей родной Стугне я встретился с чем-то подобным.

   В памяти сразу всплыло лицо рыжеволосого Майра. В детстве паренька облаяла собака. Вроде бы ничего такого, но после того случая шестилетний паренек начал бояться всего на свете: котов, собак, громких хлопков деверей и даже обычных крыс. Вначале мы, соседские дети, дружно смеялись с этого, но мой отец сказал, что так вести себя не годиться, что надо ему помочь. Я спросил «зачем ему помогать»? Отец сказал «затем, чтобы его страх не стал его верным другом». Тогда я спросил «как мне ему помочь»? И отец ответил «будь ему лучшим другом. Лучшим другом, чем его страх».

   И я стал ему другом. Хорошим верным другом. Я много играл вместе с Майрой, дружил с ним и, как мог оберегал, от всех «опасностей». И это сработало. Когда мы чуть подросли, он набрался смелости и начал ходить со мной на рыбалку, а потом, через года два-три, и в лес, на охоту. Сначала на безобидных кролей и куропаток, а затем и на лис и барсуков.

   В конце концов к семнадцати годам из некогда трусливого Майры вырос отличный друг и даже завидный жених. Да, мне пришлось приложить много сил и времени. Но дело того стоило.

   Очнувшись от охвативших меня воспоминаний, я вновь взглянул на вусмерть перепуганного Ругу. Да – этот паренек для меня чужак. Да – мы выросли не то, что в разных деревнях, а даже в разных баронствах. Но пусть мы родом из разных деревень, его беда мне была хорошо знакома.

   Поэтому я должен хотя бы попытаться ему помочь.

   – Погоди, Руга. – Я протянул руку и уверенно коснулся его плеча. Парень дернулся, бросил на меня испуганный взгляд, но все же остановился. – Я не знаю, что между вами такое.... – Я кивнул подбородком в сторону трех замолчавших друзей, – но это, все это – испытание нашего мужества и отваги. Нам его приготовили жители вашей деревни, и в нем не может, просто не может быть ничего опасного.

   – Правда?

   – Да.

   Руга на миг засомневался. Но – всего лишь на миг.

   – Но ты не можешь этого знать, – со всхлипом ответил Руга. – Не можешь знать это наверняка.

   – Ты прав – не могу, – честно признался я. – Но я в это очень верю. – И это тоже было чистой правдой. – Ну сам посмотри – это же действительно туман. Да – необычный. Но это туман, и только.

   Руга снова всхлипнул и отвел глаза.

   Я решил сделать еще одну попытку.

   – Руга, давай так – если тут и в самом деле станет опасно, как ты об этом думаешь, то я разрешу... Э-м-м, нет – тут же поправился я, – то я скажу, что лучше тебе лучше уйти. Или даже не так – я сам отведу тебя обратно, за пределы леса. Ну что, идет?

   Парень снова всхлипнул.

   – Руга, поверь – я сам не хочу зазря рисковать своей шкурой, – сделал я новый шаг. – Если тут станет слишком опасно, я первый вернусь назад.

   Паренек в третий раз шмыгнул носом и поднял на меня полный надежды взгляд.

   Отлично. Осталось еще чуть-чуть...

   – Поэтому, если тут и самом деле станет настолько жутко страшно и опасно...

   При слове «опасность» юноша снова вздрогнул, словно ему под лопатку вогнали нож.

   – О, нет. Нет, нет, нет и еще раз нет. – Руга поднял на меня свой взгляд, в котором уже не было и тени минувшей надежды. Там был лишь страх. Беспросветный, все подавляющий, иссиня-черный страх. А еще я увидел обескровленные белые губы, обреченно сжатые плечи, и мелко подрагивающие руки. – Когда тут станет опасно, вы все обо мне забудете, – крикнул он мне сквозь слезы. – Я знаю, знаю. Как знаю и то, что я беспросветный слабак. Я знаю, что пропаду. И знаю, что мне никто не поможет. И потому лучше я сам, сейчас.... – Руга сделал шаг назад, затем еще, еще, и, развернувшись, стремительно ринулся прочь. Да так, что полы его тулупа затрепетали за ним, словно птичьи крылья.

   – Руга! – Анри сделал несколько шагов, намереваясь догнать убегающего паренька, но я уверенным жестом остановил его.

   – Нет. Не стоит. Сейчас он слушается только своего страха, – уверенно сказал я ему. Анри недоверчиво взглянул на меня, но что-то в тоне моего голоса заставило его поверить моим словам. А я продолжал глядеть на тропинку, пока меленькая фигура Руги-Майры не скрылась за туманной пеленой.

   – М-да, а я почти поверил, что у тебя получится, – обращаясь ко мне, протянул с усмешкой Вер. – Но, видимо, не судьба – мокрая курица всегда останется мокрой курицей.

   – Я тоже надеялся, что все у тебя получится с этой заячьей душонкой, – произнес Анри. – Ну ладно – трое победителей вместо четырех – это не так уж плохо. Правда, Лайд? – обратился он к оставшемуся светловолосому. Тот ничего не ответил, но краем глаза я успел заметить, что во взгляде юноши зарождается знакомая мне чернота.

*

   – Я так и думал, что Руга сдастся первым, – заметил Вер после того, как мы отдалились от того места шагов на сто.

   – Да, он всегда был трусом, – согласился с ним Анри. – Но что бы сбежать из-за простого тумана...

   Вер хмыкнул и в его хмыканье послышалось явное осуждение.

   Но я бы не спешил соглашаться с долговязым. Простой туман? Вот уж нет уж.

   – Анри, ты не прав, – подал голос Лайд. – Ты же сам видишь, что этот туман не простой, – заявил он. В его голосе слышался вызов. Или это мне почудилось?

   – Ну да, я знаю, что этот туман не совсем обычный, – легко согласился он, отводя в сторону нависшие над тропою ветви плакучей ивы. – И что с того?

   – Как что? – удивился Лайд. – Ночь, лес, и необычный туман. Такое тебя не пугает?

   – Чтобы кого-то пугали какие-то лес и туман? Вот еще, – ответил Вер за Анри. – Волки и кабаны – вот это да. Это угроза посерьезней, – уверенно заявил рыжеволосый. – Но и то, только тогда, когда я окажусь без оружия. А вот будь я с мечом или топором, то тогда любой живности точно не поздоровиться. – Сказав это, он гордо выпятил грудь.

   «Хм, это он так бахвалиться или правда так ловок с оружием? – засомневался я. – Хотя может и то и другое разом».

   Анри улыбнулся столь бравому ответу приятеля.

   – Да, мне тоже немного не по себе, – подумав, признался Вер. – Но, как сказал наш неожиданный попутчик Кир – пока туман не обнажил зубы, я не стану его бояться, – твердо заверил он.

   Звучало очень разумно.

   – А если он, это, обнажит? – с тревогой заметил светловолосый.

   – Вот тогда и поговорим, – заверил приятеля он.

   – А поздно не будет? – не унимался Лайд.

   – Успокойся – со мной тебе ничего не грозит, – смело заметил Вер.

   – Как и со мной, – в тон ему ответил Анри и оба удовлетворенно заулыбались.

   Я вполуха слушал, как они убеждали Лайда, но мыслями я, то и дело, возвращался к Руге. Все ли с ним в порядке? Сумел ли он выйти из леса? Будет ли он возвращаться в деревню, или решит дожидаться нас у развилки? И, самое главное – что будет с ним, когда он вернется в деревню? Что ждет тех, кто так и не прошел испытание мужества? Будет ли возможность пройти его снова или проигравших ждет позорное клеймо труса?

   За размышлениями о Руге я не успел заметить, что до того бойкий разговор незаметно стих. И неудивительно – что бы не говорили Анри и Вер, а этот туман давил на каждого из нас. Я захотел было что-то спросить у Анри, но тут же поймал себя на мысли о том, что нарушать тишину было бы кощунством. Нет – даже святотатством. Хозяин тут – лес. Ночь – его Супруга. А тишина – их Дом, их Покой и их Убранство. А кому понравиться, когда кто-то это все нарушает? Этот лес никому не простит такого. Никому такой наглости не дозволит. Никому такого не спустит. Он смотрит. Он ждет. Он ищет только шанса, чтобы наказать бессовестно вторгшегося чужака за его своеволие и легкомысленность.

   – Стой! – Мои размышления прервал громкий голос Вера. Мы разом остановились и принялись напряженно озираться по сторонам.

   – Что? – первым спросил Анри.

   – Там, в тумане... Ты ничего не видел? – тревожно спросил его Вер.

   – А что я там должен был увидеть?

   – Клянусь щитом своего отца, там только что блеснули чьи-то глаза, – с напряженьем ответил Вер.

   – Где? – тут же напрягся Анри.

   – Вон там, – ответил рыжеволосый, делая шаг в нужную сторону.

   Я тут же напряг свой взор – от отца мне досталось хорошее зрение, а он запросто мог запросто различить в траве мелкую ржавую монетку. Я принялся внимательно вглядываться в мутную белесую мглу. Ничего...Ничего... Есть – в мареве явственно мелькнула хищная прорезь глаз. И это был не черный глаз кабана, не яркий глаз волка. Нет – это было что-то другое. Что-то совсем другое, и никому не ведомое.

   – Глядите, там, – вскрикнул Лайд и испуганно ткнул дрожащим пальцем в противоположную сторону. Я быстро перевел взгляд и сумел заметить еще один голодный прищур, который так же растворился в окружившем нас молочном киселе.

   Мысли в голове закружили в испуганном диком танце. Хищные твари в тумане. Этого еще не хватало.

   – Анри! Если есть лучший момент, чтобы повернуть обратно, то это – теперь, – снова уверенно вскликнул скорняк.

   – С чего вдруг? – рыкнул долговязый. Он уже вынул свою дубину и уверенно помахивал ей, готовый отразить любое внезапное нападение.

   – А с того, что, чем дальше мы заходим, тем всё становиться хуже, – резко бросил Лайд, вновь поворачивая голову в то место, где в первый раз мелькнули хищные глаза. – Сначала вокруг нас был просто какой-то странный туман, а теперь вот это.

   – Подумаешь, пара хищных тварей, – осклабился Вер, делая несколько пробных взмахов.

   – А может быть это только тут их всего лишь пара? – с тревогой ответил Лайд.

   – Я справлюсь не только с парой, а с тремя, четырьмя. Да мне хоть полдюжины подавай! – с бравадой воскликнул Вер, ставая наизготовку.

   – Погоди, – остановил его Анри. – Что ты имеешь ввиду под словами «только тут»?

   – Ну как что? Разве вам непонятно? – Белобрысый всплеснул руками. – Вначале нашего пути мы не видели ни одного хищника. Теперь мы видим только пару. А дальше ...

   – Что дальше? – нетерпеливо перебил его крепыш. Его лицо нахмурилось.

   – Великие двенадцать богов. Как же вы не понимаете? – Отчаяние на лице скорняка сменилось искренним возмущением. – Неужели вы не видите, что мы идем в сторону логова этих зверей, – уверенно заявил сельчанин. – Пока эти звери только предупреждают нас. Но если мы подойдем еще чуть ближе...

   В тумане мелькнула третья пара глаз, как раз в том месте, откуда мы пришли.

   – Вот, вот, я же говорил! – в отчаянии бросил Лайд.

   Вер и Анри неуверенно переглянулись между собой.

   – И что же нам делать? – поинтересовался Анри. Скорее всего он спрашивал не Вера или Лайда, а самого себя.

   – Если мы двинемся дальше, то наверняка умрем. – Лайд неотступно стоял на своем. Странно, раньше он не был таким говорливом. Может быть страх придал ему смелости и сил? Что ж, очень может быть.

   – Но как же испытание? – Долговязый нерешительно замер, переводя вопросительный взгляд с Лайда на Анри и обратно. – Мы же не можем его не пройти.

   – Испытание? Хм... – Анри замер, задумчиво глядя в клочья тумана.

   – Может в этом и суть этого испытания? Побороть все преграды, пройти все препятствия? – подал идею Вер.

   – Да, может быть. Может быть, – согласился крепыш с собратом. – Если нам сказали, что пройти испытание можно и нужно, значит, стоит его пройти.

   Анри и Вер еще раз переглянулись и согласно кивнули друг другу. Видимо, между этими двумя воцарилось единодушное взаимопонимание.

   А вот Лайд их единодушия нисколько не разделял.

   – Парни, постойте. Вдруг суть испытания вовсе не в этом? – факелом вспыхнул светловолосый. – Вдруг настоящее мужество в том, чтобы не пойти на встречу верной смерти? Ведь правда, Анри? – обратился он к крепышу. – Ведь может быть такое, а, Вер? – Он перевел свой взгляд на рыжеволосого.

   Но парни, уже преисполненные решимости идти до конца, ни за что не хотели с ним соглашаться.

   Видя, что остался один на один со своими страхами, Лайд решился на неожиданное.

   – Так, да? Вот так вот? – процедил он сквозь плотно сжатые зубы. – Вам на все наплевать? Вам бы только выполнить треклятое испытание, да? Только бы прославиться. Похвалы от родителей и старосты получить. Это вам важно, да? А на остальное вам начхать?

   Темноволосый и рыжий снова ничего не ответили, лишь одарив того снисходительными взглядами.

   Лайд понял, что остался в меньшинстве. Он в последний раз с надеждой взглянул в непоколебимые лица своих деревенских приятелей, затем, с отчаянием, на идущую к туману дорогу. Затем его глаза неожиданно сузились, а лицо стало холодным и отрешенным.

   – Так, значит. Так? – вновь повторил он им. Но уже не обиженно, как пару мгновений назад, а злобно, гордо, упрямо. – Раз вы решили так, то вот вам мой ответ. Вы как хотите, – от ткнул в их сторону пальцем, – а я останусь здесь. Вот прямо тут. – Он снял свою шапку и бросил ей о землю. – Или даже не так – я залезу на дерево, и буду там ждать прихода рассвета – авось тогда все наладится. Буду тут один. Без вас. А вы делайте, что хотите.

   Судя по лицам парней, такого от Лайда они точно не ожидали.

   – Останешься? – изумился Вер, на миг опуская дубину.

   – Да, – звонко ответил тот.

   – В лесу?

   – Да.

   – Один-одинешенек?

   – Именно так. – Лайд упер руки в боки.

   – И не побоишься? – засомневался рыжий.

   – Я? Конечно же, страшусь, – не стал отрицать тот, но, все же, сделал первый шаг по направлению к шершавому стволу, что находился у края дороги, вне границ тумана. – Но больше, чем остаться здесь, в лесу, я боюсь идти дальше, вместе с вами. Я не хочу очутиться в ловушке, в которую попадете вы из-за своего упрямства.

   Он сделал еще несколько шагов к спасительному дереву.

   – То есть вот как? Ты нас тут бросаешь? – Анри попытался надавить приятелю на совесть.

   – Я? Бросаю вас? Это вы меня тут оставляете. Вы, – злобно осклабился он.

   Рыжеволосому его слова не понравились. Очень не понравились.

   – Ну и иди, – злобно бросил Вер в спину удаляющегося товарища. – Трусы нам не нужны. Нам и так дальше будет несладко, – заявил он и смачно сплюнул на землю.

   – И пойду, – уже не оборачиваясь ответил тот. – Лучше просидеть всю ночь с холодным задом, чем оказаться на земле с развороченным и окровавленным пузом.

   Рыжеволосый отвернулся, демонстрируя Лайду свое презрение. Хм, с Вером мне все ясно. А Анри? Я перевел взгляд на крепыша. Тот продолжал хранить молчание.

   Команда Анри продолжала трещать по швам. Сначала Руга, а теперь вот Лайд. Мне-то, конечно, все-одно – я не из ихнего круга. Да только я понимал, что не будь этого всепоглощающего страха, не будь этого непонятного тумана и таких же непонятных зверей, то все бы пошло по-другому. Руга пал жертвой страха. Но может быть Лайда еще можно вернуть на путь?

   Хм...Попробовать всяко можно.

   Я, выпрямился, вздохнул и заговорил.

   – Лайд, – обратился я к уже занесшему ногу парню. – Я и правда не знаю, что для вас, для пряховских, значит слово «мужество». Но я точно знаю, что бросать друзей в трудную минуту, это не лучшая затея.

   Светловолосый опустил ногу назад и обернулся ко мне. В его взгляде читалось искреннее возмущение и презрение.

   – Ты, Кир, небось считаешь, что четыре смерти – это лучше, чем три, да?

   Само собой, что я так не считал.

   – Несомненно нет, – попытался опровергнуть я его.

   Но Лайд меня не слушал.

   – Или ты считаешь, что мы все тут должны погибнуть? Все, да? – злобно осклабился он.

   – Тоже нет. Но все же...

   – Да что ты заладил? Чего надоедаешь? – Моя настойчивость просто взбесила Лайда.

   Я снова перевел дух, стараясь успокоиться.

   – Вы вышли сюда вчетвером. Значит вы, вместе – одна команда. Один... отряд. Одна сила, – попытался пробить его я. – Ну ладно Руга – он еще слаб душой. Но ты? Ты же храбрей его, – честно заметил я. – Тогда почему ты бросаешь своих товарищей в такую непростую пору?

   Я знал почему – глядя прямо ему в лицо я не мог не заметить плескающегося в его взгляде того же черного страха, что я видел у Руги. Но также я понимал и то, что по утру, вернувшись в свою деревню, подождав, когда страх пройдет, он будет горько сожалеть о своем неблаговидном поступке. О том, что он бросил. О том, что не остался. О том, что решил быть один.