Текст книги "Пушинка (СИ)"

Автор книги: Gekko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Э, нет. Я, конечно, и сестренку люблю, и Маришку, да вот как я жену-то сюда приведу? Только ж получил наследство. Вот обустрою его под жизнь семейную, так сразу и женюсь.

– Ну, дело твое. Ток ты не сильно долго-то обустраивайся – там на Маришку уж заглядываются...

– Кто?! – Ого, а вот это лицо у ведьмака я еще не видела. Похоже что тому, кто так опрометчиво решил приударить за его подружкой, будет несладко. И почему Есхиму так дорога эта Маришка?

– Это поговаривают просто... – Кузнец, похоже, уже проклинал себя за свои слова.

– Ах, поговаривают? Я вот как раз собирался зайти к Маришке, вот и узнаю, кто там поговаривает, посматривает, а кто и послушивает. Все. Короб завтра занесу, – и ведьмак с грохотом захлопнул дверь.

Он подлетел к столу и с остервенением начал разбирать продукты. Когда едва не были разбиты свежие яйца, а туесок, полный меда, лишь чудом удержался на краю стола, парень уселся на скамью и сгорбился, опершись головой о стол. Что сказать ему, я не знала, об отношениях между людьми даже внутренние знания не давали ничего нужного сейчас, так что, бросив печку и чугунок, я просто погладила парня по спине и принялась дальше выкладывать на стол провизию. Хлеб сменился тушками птиц и толстых кроликов, обернутых в холстину, тушки сменились корнеплодами и кочанами капусты, овощи сменились мешочками с овсом, горохом и пшеницей. Продукты заняли весь стол, а короб опустел, и я отнесла его к двери.

Есхим выпрямился, пока я отходила, и теперь уперся взглядом в потолок.

– Я ведь знаю, что не самая выгодная партия для нее, – Он говорил в пространство, не обращаясь ко мне, просто мысли вслух, – Что родители ее рады мне – ведьмак же, добро будет всегда, – да не слишком. И что на такую красавицу, как Маришка, наверняка заглядываются. Даже не наверняка, а точно. Просто пока был жив старик, ему боялись чем-нибудь насолить, и мне боялись, ведь я был под его опекой. А теперь его не стало. Взрослые понимают, что я скоро стану таким же, а мои ровесники тоже понимают, но им все равно, и я их понимаю – Маришка же и умница, и красавица, я б за такую и со всем ведьминским Кругом с магами в придачу переругался, не то что с каким-то ведьмаком деревенским... А если она решит, что я ей не нужен, и с одним из этих под венец пойдет? Я ж умру, наверное...

Он говорил все тише и тише, пока не начал что-то шептать так, что даже друг-ветерок не мог помочь услышать. Зато он немножко научил, что делать.

Я подошла к Есхиму и осторожно погладила его по плечу, затем и просто обняла. Ведь вроде бы так должны поступать люди, когда их близким плохо? Слабость Есхима продлилась недолго. Чуть погодя, он перестал шептать, а через пару минут на мгновение сам крепко стиснул меня в объятьях, и вскочил со скамейки.

– Спасибо, Инка! Что-то я совсем, раскис на ровном месте. Я же точно знаю, что Маришка меня одного любит, – он говорил с задорной улыбкой, но в руках нервно теребил плетеный браслет с парой деревянных бусин – быть может, и подарок от его Маришки, – Побегу-ка я к ней, сказать кое-что хочу... Не скучай, я быстро! – пошуровав мгновение на полке у двери, он схватил куртку и исчез за дверью.

Люди... Все так сложно и с вами, и между вами... Хотя что я, сама так буду себя когда-нибудь вести. Или уже веду.

В задумчивости я покосилась на груду продуктов на столе и решительно вздохнув, пошла изучать, что и где из продуктов вообще лежит у ведьмака. Нашелся подпол, в который отправились по коробам с такими же овощи, на полочку в подполе отправился мед, а на ледник все свежее мясо. Около ледника я обнаружила и одинокое яйцо, к которому тут же поставила и принесенный десяток. Я разложила по местам все, кроме хлебов и орешков с ягодами – просто не нашла, где обычно хранился хлеб, а дары леса вообще лакомство, и пусть просто постоит на столе.

В последний раз поднявшись из подпола я села на скамью и поняла, что устала. Все же по меркам этого мира как человек я точно слаба. Не хотелось даже летать, как бы ветерок ни касался ласково моих рук. Что ж... Дверца у печи закрыта, чугунок с водой так и остался снаружи, люк в подпол закрыт – вроде все нормально оставляю. Сунув в рот горсть ягод из миски и забрав одеяло, оставшееся небрежно свисать после того, как ведьмак встал, успев отдохнув, я забралась к себе на печку и задремала, уставившись на дверь.

Часть 6

Казалось бы, я только опустила голову на подушку, а дрема окутала меня так, что я не слышала ничего и никого. Ни топота бегущего по тропинке Есхима, ни его радостных криков. Лишь когда он влетел в дом, запнулся о собственные ноги и распластался на полу с жутким грохотом, чудом миновав встречи лбом с углом стола, я подскочила на печке, и тут же получила свою порцию искр в глазах – встреча головой с балкой одаривает лишь искрами, ну еще пятнами и кругами.

Так, я сидела и терла быстро набухающую шишку на лбу, а Есь радостно смеялся, все так же валяясь на полу, разве что на спину перевернулся – интересно, он еще в своем уме, или всё? Постепенно боль утихла, да и смех парня затих, и я слезла вниз. Ведьмак вольготно растянулся на полу, подложив руки под голову, на его лице блуждала радостно-мечтательная улыбка. Заметив меня он подскочил на ноги и, не дав мне и пискнуть, задушил в объятьях и закружил по дому.

– Инка, она меня любит! Сама сказала! А я ей подарил браслет, все чин-чином, и она согласилась! Маришка теперь моя невеста, и мы поженимся через месяц! А я, дурак, переживал тут... Все просто прекрасно!

Меня приземлили за стол, а Есь глотнул воды прямо из чугунка, после чего подкинул дров в печь, поставил греться воду для отвара и, сжевав горбушку хлеба в прикуску с ягодами, принялся рассказывать о своем визите в деревню.

Пока я разбиралась с продуктами и дремала, парень добежал до деревни и подоспел как раз – к его Маришки приставал не кто иной, как сынок старосты. Если судить по сумбурному описанию от плещущего попеременно то счастьем, то злостью Есхима – сынок представляет собой помесь выкорчеванного пня, опары и жабы, его характер же ведьмак описал таким набором букв, находясь на гребне злобной волны, что мне даже вникать расхотелось. И вот это вот чудо, как оказалось, подбивало клинья к Маришке уже полгода как. К чести девушки, она не велась ни на положение женишка, ни на щедрые предложения с угрозами, ловко выскальзывая из лапок колобка. Да и родители девушки не давили на нее, зная, что другой люб, хоть и очень выгодным женихом был сын старосты.

Так, застав увальня за приставаниями к Маришке, Есхим не долго думая, влепил тому в глаз, да так, что несчастный ухажер пролетел чуток и впечатался в забор. Подхихикивая, Есхим что-то сказал про бессознательную тушу и пяток щенков, но я ничего не поняла. Ну и ладно. Отведя чуточку обеспокоенную, но счастливую из-за избавления от настойчивого поклонника Маришку под ближайшее деревце, Есхим высказал все о своих чувствах к девушке и предложил брачный браслет. Маришка не колебалась ни минуты, и к ее родителям счастливая пара отправилась под руку, а тонкое запястье девушки украшал узкий браслет, но серебряный с каплями янтаря. Есь гордо признался, что не дешевое для деревни украшение досталось ему еще от его матери, и он сумел сохранить его после ее смерти.

И вот, родители дали добро, так что скоро свадьба. За чашкой с кисловатым ягодным настоем все это слушалось как некая сказка, которая вряд ли случится со мной. Но я узнала немного о том, что случается между людьми и пока что мне, наверное, достаточно.

Я была искренне рада за Есхима, а на следующий день познакомилась и с Маришкой. Убежавший спозаранку Есхим вернулся с красивой милой девушкой, хотя я так и не поняла, что за идеалы красоты он описывал мне в первый день знакомства – Маришка хоть и была счастливой обладательницей косы цвета темного меда в три моих руки толщиной, но ее грудь и бедра были вполне себе объятных размеров, а талия была почти как у меня. Сама же девушка была очень веселой, хотя при надобности и становилась суровее льдов, но главное, что она сглаживала все внезапные порывы Есхима. Так, пару раз при мне было – он мог сидеть и внимательно читать книгу или готовить, а через мгновение на его месте оставался лишь маленькое завихрение, а сам парень уже что-то приколачивал на крыше или же собирал травы где-то около поля. Сейчас же, если он был с нами, он редко совершал какие-либо резкие движения, двигаясь плавно, как кот, и все его дела так же плавно перетекали из одного в другое, разве что ему и вправду необходимо было куда-то срочно, но тогда он обязательно предупреждал Маришку.

Вообще, на их пару нельзя было смотреть без улыбки – эти двое прямо светили рядом друг с другом и я чуть поняла, что такое настоящая любовь.

Каждый день с утра в нашей избушке появлялась Маришка. Ко мне она отнеслась со всей душой, приняв как любимую младшую сестру, и каждое мое утро теперь начиналось с легкого потряхивания за плечо и вкуснейшей каши на молоке или с оладушек, или с блинчиков. Самое удивительное для меня, что девушка действовала тихо, как мышка, и даже я, спя на печке, не слышала, как она растапливает печь и готовит.

К тому моменту, как я садилась за стол, умывшись и одевшись, в дом влетал Есхим с улыбкой от уха до уха, каким-то непонятным образом сумевший тихо покинуть его рано утром, обнимал Маришку, и мы все вместе садились завтракать. Еще в первый же день девушка по настойчивой просьбе Еся осмотрела весь дом, сказала, что ей нужно для комфортной жизни замужней девы, и он составил список. Так что после завтрака парень убегал либо за материалами для совершенствования своего жилища вроде половичков, ярких занавесок и новой посуды, либо строил сарайчик для коз и иже с ними, либо занимался своими обязанностями ведьмака. Мы же после завтрака мыли посуду, и располагали все эти материалы для совершенствования, отмывали дом, ухаживали за кроликами – как оказалось, у задней стены избушки была небольшая пристройка, где обитали эти упитанные длинноухие создания.

Между прочим, нам показался домовой Тишка. Готовку он оставил Маришке, а сам помогал при случае Есхиму, или же шуршал где-нибудь в уголке. Мари занялась созданием своего огорода около избушки – конечно, я ей помогала. Мы ходили собирать ягоды, лещину, еще она учила меня готовить. Мари же привела меня в первый раз в деревню, предварительно облачив меня в свою старую одежду, из которой она выросла. Так, в ярком зеленом сарафане, я и крутилась среди ее подружек, да и вообще всех молодых обитателей деревеньки, веселившихся тем вечером на улице, всем было любопытно поглядеть на 'чудную сестричку ведьмака'.

Часть 7

А молодежи было достаточно. Как я поняла, все это возникло стихийно, просто так сложилось – и скорая свадьба Маришки, и недавние именины одной из ее подружек, кажется, Арнишы, так что девушкам решили устроить маленький праздник. Виновниц торжества подходили и поздравляли все, заодно с любопытством поглядывали и на меня. Затем Маришка отошла куда-то, и я пошла смотреть на танцующих какой-то простенький танец ребят.

Два хоровода – девичий хоровод внутри хоровода ребят – кружились в разные стороны, а в центре стоял парень (или девушка), и звонко выкрикивал пару словечек попеременно, отчего кружащиеся то сводили и разводили хороводы, то менялись местами или еще чего. Поняв, что и после какого слова делать, я влилась в девичий хоровод, подловив момент. Но протанцевать долго мне не удалось – участники хоровода стали разбиваться на парочки и отходить к костру приплясывать, а оставшихся было не так много, а следовательно, стало не так весело, и я вышла из круга.

На поляне перед рощей, да и среди деревьев молодые ребята танцевали, хохотали, играли в какие-то игры, просто о чем-то болтали. И наше веселье было замечено на небольшом обозе, проезжавшем по дороге мимо рощи в соседнюю деревню. Несколько взрослых – крепкие старики, хромой мужик и какая-то поникшая женщина, – приглядывали за такими же, как мы, ребятами. Все они возвращались с реки, где ловили и заготавливали ее обитателей. Заскучавшие на промысле ребята уговорили старших отпустить их к нам, подкрепив свою просьбу тем, что без них обоз пойдет быстрее. И взрослые согласились – последний улов они оставили свежим, и хоть до дома было не так уж и далеко, хотелось довести его непорченным. Так наше праздненство закрутилось еще веселее.

Все были знакомы, все были рады увидеться, и на меня уже не так обращали внимание – кому нужна сестрица ведьмака, если рядом красивые девушки и статные парни, уютно трещит костер и зовет закружиться в пляске задорная мелодия? Кстати, Есхим тоже пришел на праздник – чуть запоздал, конечно, но вот они уже с Маришкой, как и другие парочки, выплясывают около костра. Я наблюдала за всем этим радостным возбуждением, прислонившись к дереву, качая головой под музыку. Хотелось влиться в этот улыбчивый, смеющийся вихрь юбок и рубах у костра, подлетать в воздух не от магии, а из-за сильных рук того, кто кружится рядом, и чтоб жарко было отнюдь не из-за близости ярко полыхающего костра. Хотелось быть, как Маришка рядом с Есем.

Но никак. Парни из нашей деревни ко мне не подойдут – Есхим тут, а на сине-багровый синяк, расплывшийся на пол-лица у сыночка старосты, даже я уже успела мельком полюбоваться, приехавших ребят тут же расхватали бойкие девушки, а те, что более робкого десятка, увели всех оставшихся свободных в хороводы. Так что быть подхваченной пестрым вихрем мне не грозило. Хотя что за настрой? У меня есть дружок-ветер, и я прямо сейчас могу покружиться вместе с ним. Если сбегу отсюда. Правда, это будет не так весело, как с ребятами.

Решив все же покружиться с ветром, я зашагала к темноте в глубине рощи, чтобы там стать невидимкой и взлететь, но и пяток шагов сделать не успела.

– Какая красавица тут убегает, – раздался откуда-то сбоку голос, – и такая грустная. Что ж ты? Пойдем, у костра ты мигом развеселишься, – от деревьев отделилась тень и подхватила меня за талию. Еще оплетенная недавними грезами, я не стала сопротивляться – вдруг это мои желания исполняются? – и просто позволила себя увлечь в сторону поляны. Сбежать, если что, я смогу быстро и с ветерком.

Пара широких шагов неожиданного спутника, момент – и вот меня уже кружат в танце, аккуратно поддерживая так, что я никогда бы не споткнулась и не упала – я просто не касалась ногами земли. Такое знакомое и приятное ощущение полета, но незнакомые руки, что дарят мне этот полет. Я подняла взгляд на парня рядом и несмело ему улыбнулась.

– Ну как, уже лучше? – серьезный взгляд зелено-желтых глаз буквально требовал ответа.

– Да, вроде как. Спасибо.

– Отлично, – парень засиял улыбкой, но глаза она затронула лишь чуть, – тогда клади и вторую руку мне на плечо и наслаждайся праздником. Такие красивые девушки не должны подпирать собой деревья. Между прочим, я Хаарт. А как тебя звать?

– Ваиника. Можно просто Ин...

– Какое милое имя. Я могу тебя звать Ваей? – Самоуверенный какой, мог бы и дослушать. Инка меня устраивает больше, хотя и в этом сокращении что-то есть.

.

– А ты откуда? Я тебя раньше здесь не видел.

– Я недавно приехала. К брату.

– А кто твой брат? – Эх, вот бы не отвечать. Или солгать. Но чувствую, что это не самые хорошие идеи. Что ж, буду надеяться, что он не сбежит.

– Есхим. Он ведьмак здешний.

На какое-то мгновенье руки на моей талии сжались сильнее, а глаза блеснули насыщенной желтизной. Или я слишком много кружусь?

– Как интересно. Ну что ж, вот и познакомились.

Мы поговорили еще немного. Я заинтересовалась, и он рассказал, что они делали на реке, чем он вообще интересуется. От себя я старалась отвести разговор, ведь что мне говорить? "Я путешествовала с братьями и сестрами, когда внезапно стала человеком и приземлилась на поле, потом вышла на избушку ведьмака, где отхватила кусок силы, а затем подружилась с новым ведьмаком и стала его сестричкой. И вообще, я пушинка одуванчика"? Это уже совсем... А с парнем хотелось бы еще встретиться, он мне понравился. На вид чуть младше Есхима, то есть ближе ко мне по возрасту, но уже высокий, широкоплечий, смуглый, с густыми каштановыми кудрями, яркими желто-зелеными глазами и упрямым подбородком. А еще у него чуть длинноватые клыки, что видно, когда он улыбается, и тогда он напоминает хищника вроде той рыси, что я видела не так давно, когда летала по лесу. И сильный, раз столько удерживал меня на весу – я хоть и тонкая, но сколько-то все же во мне есть. А может, от радости я сама потихоньку взлетать начала?

Из круговорота танца меня выдернул Есхим.

– Инка, тебе на сегодня хватит. Вон, ты уж на ногах не держишся, раз тебя на руках таскают, – не дав возразить, он шустро отцепил меня от спокойно стоящего Хаарта, с другой стороны меня подхватила Маришка, и они потащили меня в сторону избушки. Позади послышался смех, и до меня донеслось:

– Пока, Вая! Еще увидимся.

Чем больше мы отдаляясь от взрывов смеха и витков музыки, тем спокойнее шел Есхим. Вскоре меня уже не тащили под локти, а спокойно взяв за руки вели сквозь деревню, объятую густыми сумерками. Ни Маришка, ни Есхим не произнесли ни слова, и мой вопрос, что же случилось, остался без ответа. Мы довели Маришку до ее дома, и пошли к себе. Есхим все не отпускал мою руку, а едва мы зашли в лес, он попросил меня невидимкой лететь рядом. К чему все это?

Перед самой избушкой Есхим проговорил что-то, притопнув, и дом окружила сила. На магию вылез из-за печки Тишка, тут же получивший наказ предупредить, если почувствует чужаков. Сам Есхим усадил меня за стол, налил нам по кружке отвара, приготовленного Тишкой, и сел напротив, уставившись на меня. Долго я не выдержала:

– Ну что такое?

– Инка, вот скажи, ты знаешь, с кем ты танцевала?

– Да, знаю. Я танцевала с Хаартом, он сирота, живет у тамошней старушки-травницы, охотится с малых лет и уже сейчас промышляет этим.

– Ага, замечательно. – По его голосу так не скажешь. – Как вы познакомились?

– Я собиралась было уходить, а он вышел из-за деревьев и предложил мне потанцевать, сказав что я красивая, но грустная.

– Мило. А ничего странного ты за ним не заметила?

– Да нет, вроде как. Он только чуть напрягся, когда узнал, что ты мой брат. Что не так-то? Почему вы меня уволокли?

Есхим со вздохом взлохматил свою шевелюру и залпом допил остатки отвара.

– Поздравляю тебя, Инка. Только ты в первый же раз на людях можешь привлечь к себе единственного, насколько я знаю, оборотня на всю округу.

– О-оборотня? – Нет, было что-то хищное в Хаарте, но не настолько же!

– Именно. Точнее, полуоборотня. Его отец был чистокровным, да сам Хаарт не унаследовал лишь звериную ипостась. А так при нем и сила, и скорость, и магию он чует. И он жуткий собственник, проверено.

– И что такого, что он оборотень? Он хороший и интересный, и я ему понравилась...

– Да, потому что кроме меня, здесь только в тебе есть магия. А для него это как... Ты как серебряная банка с самым лучшим медом для него – и ценна, и полезна, и удовольствие получить можно. Оборотни не умеют пользоваться магией, но рядом с ее носителями у них возрастают способности, что для полуоборотней особенно ценно. Так что теперь он постоянно будет крутиться вокруг тебя, если не еще чего.

– Ну и что! Не съест же он меня.

– Ладно, как хочешь, но я тебя предупредил. И все же будь осторожней. Он запросто может все тут бросить и, взяв тебя, уйти черт-те куда, лишь бы увести подальше от тех, кто может на тебя покуситься. Такие сироты-одиночки, как он, лишь среди собратьев ощущают, что их ценности в безопасности. Или где-нибудь в чаще леса. Или в горах. В общем, кому где нравится.

Не дождавшись ответа, Есхим отправился к себе наверх, а я, прибравшись на столе, легла к себе на печку. Сон не шел, так что просто лежала, перебирая в голове всю свою недолгую жизнь у Есхима, перейдя на моменты праздника, особенно танец. На этих мыслях, с легкой улыбкой, и заснула.

Часть 8

Наконец, настал день свадьбы Есхима и Маришки. Подруги и родственницы утащили невесту, ее же родственники уволокли Есхима, вместе с его же немногочисленными приятелями. Надо же и одеть будущих новобрачных, и причесать, и успокоить, и самим заодно посмеяться да поболтать. Я, меж тем, показавшись в толпе вокруг Маришки, в избушке Есхима собирала свои скромные пожитки. Рубашки Мари, пахнущие какой-то травой, коей были переложены от моли в сундуке, те самые ботинки Есхима, и его старая плотная куртка. Сама я сейчас бегала в рубашке и сарафане, под которые одела штаны – как отойду подальше от деревни, сниму сарафан и накину куртку, так будет гораздо удобнее.

Стуча каблучками сапожек, сбегала в подвал за хлебом, кругом колбасы, сыром, да и еще чем по мелочи, что не портится. С водой вышла заминка – все пустые бутыли были чересчур тяжелыми, чтобы брать их с собой, и никаких мехов я не замечала, убираясь, из-за чего, помявшись, я все же слила из одной из фляг из подвала какую-то бражку (слила в бадейку, так что, надеюсь, все нормально), и наполнила свежей водой. Тоже не самая легкая ноша, но легче толстостенных громоздких глиняных посудин. Подумав, сунула в сумку туесочек с мягким мылом, порошок из трав, чтобы не тяжелые раны залечивать, и немного чистых тряпиц для перевязки. Я же не всегда буду летать с проказником-ветром, вдруг что случиться может.

Взвесила в руках сумку и вздохнула. Как же все-таки много человеку требуется для существования, и то не самого комфортного. Если б я была собой, мне необходима была бы лишь немного воды и немного почвы. И солнышка лучик теплый. И жизнь была бы прекрасна. А сейчас столько на себе таскать надо… Будто я не человек, а улитка какая. Положив пожитки на пол, я накопала в сундучке с полки кусок пергамента, перо с чернильницей, и быстро написала записку для названного братишки и Мари. Надеюсь, они разберут в моем корявом почерке все мои пожелания им, и не станут пытаться меня как-то вернуть, удовлетворившись несколько скомканными написанными объяснениями столь скорого ухода. Да и Есхим знал, что рано или поздно, но я пойду дальше. Так пусть это будет сейчас.

Стук в дверь заставил меня подпрыгнуть от неожиданности, и я едва не выронила подобранную было сумку. Мысль затаиться пришла в голову первой, но тут же испарилась, едва из-за двери донеслось:

– Вая-красота, выходи за ворота! – тем самым голосом, с чьим обладателем я недавно летала в танце вокруг костра. – Вая, ну право же, я знаю, что ты здесь. Можно войти? – Очередной звонкий стук и приоткрывшаяся дверь привели меня в чувство, и я, шустро подскочив к выходу, улыбнулась в широкую образовавшуюся щель:

– Не стоит, я уже выхожу.

Покинув дом, протиснувшись мимо немного отступившего назад парня, я плотно закрыла дверь, помахав напоследок Тишке, высунувшему нос и лохматую шевелюру из-за печки, и еще раз улыбнулась, уже глядя прямо в чуть прищуренные желто-зеленые глаза, – С добрым утром, Хаарт, я очень рада тебя видеть.

Ну и что, что он полуоборотень? Я сама не человек, по правде-то говоря. А Хаарт очень милый парень, добрый, заботливый, интересный, сильный, в конце-то концов. Умелый охотник, и наверняка помогает той травнице, у которой живет. А то что собственник… Будет всегда рядом – это же хорошо? И что Есхиму в нем не нравится?

– А я уж как рад, красавица. – Я закинула сумку на плечо и шагнула на тропинку, ведущую в противоположную от обеих деревень сторону, парень устремился следом. Ветер, зазывая меня полетать, игриво вился вокруг нас, заставляя трепаться подол моего сарафана и раздувая кудри Хаарта. Однако я все равно шла собственными ножками – при Хаарте показывать свою не человечность не хотелось, да и побыть в его компании подольше…

– Ты разве не идешь на свадьбу?

– Да нет. Я попросил друга передать мой дар им, а сам пошел искать тебя. – Островатые клыки блеснули в быстрой улыбке. – У Маришки тебя не было, у Есхима – не положено, но я все равно заглянул, и в кругу славящих Литу тебя не оказалось. Так что я пошел проверять, вдруг ты домой отошла. – Хаарт лукаво глянул на меня, и пригладил растрепавшиеся волосы, – Ты сама разве присутствовать там не собираешься? Брат же женится, как-никак.

– К сожалению, нет. Путь зовет дальше, и задерживаться нехорошо.

Я вздохнула, а мой спутник удивленно посмотрел на меня:

– Путь? Ты уходишь? Куда?

– Да, ухожу. Куда – просто дальше, сама не слишком знаю куда. А ты тоже куда-то собрался? – Я кивнула на дорожный мешок у него за плечами.

– Как обычно, на охоту. Если ты не против, я мог бы тебя проводить.

Наверное, мое лицо отразило все мои эмоции и чаяния, потому что Хаарт взял меня за руку и уверенно устремился вперед. Приноровившись к его умеренному ради меня шагу, я поудобнее передвинула ремень сумки и залюбовалась шумящим лесом, голубым небом и дорожкой, которая приведет меня куда-то.

Отступление

– Ты где, Шарс!.. Шарс!!! Да что ж такое-то! – девушка легким мотыльком металась по аскетично обставленным сумрачным залам, периодически поскальзываясь на зеркально-гладких каменных плитах. От нее волнами исходила паника, а широко открытые глаза на бледном лице выискивали кого-то в пространстве.

В углу следующего помещения, в которое она ворвалась, взвился искрящийся вихрь, из которого уверенно шагнул мужчина. Мгновенно среагировав, он поймал сестру за плечо и успокаивающе обнял:

– Тише, Лита, тише. Что случилось такое?

– Я… Я… – девушку трясло от переживаний так, что она не могла вымолвить ни слова. Но вскоре она взяла-таки себя в руки и выдала:

– Шарс, в мире осталась твоя кровь!

– Что?! – теперь уже мужчина побледнел и чересчур крепко сжал руки, осознавая услышанное, – Где? Когда? И в каком состоянии?

– В одной из деревень свадьба, меня славили, вот и притянуло. Я оставила благословение и меня потянуло дальше, но случайно почувствовала след твоей крови. Извини, я не знаю, что это было!

– Ладно, – мужчина подобрался, – где это было, помнишь?

– Да, конечно!

– Тогда веди.

Захолустная деревушка, каких множество в мире. Рядки домов, покосившиеся заборы, колеи на дороге, дом колдующих поодаль. Однако эту выделял из всех след. След его, Шарса, бога этого мира, крови. Он смутно вился на одной стороне деревни, некогда ярким клубком опутывал дом колдующих и уходил вглубь леса.

– Унесли…

– Или ушло. Дальше двигаемся, Лита, мы не видели всего.

А дальше была парочка. По тропке шагали какой-то парень и его кровь с…

– Растение? С моей кровью растение превратили в человека?! – Нет, был инцидент, когда его кровь попала на змею. Редкостный гад получился тогда, но он быстро ушел в небытие. Еще хранится артефакт, к которому добавили каплю его крови. Она уже не опасна для него, а артефакт стал очень мощным. Еще капля едва не попала к заклятому врагу, но та давно уже уничтожена. К счастью. А растение и его кровь… Это интересно – новое знание, – но немного оскорбительно. И все же…

– Она не опасна. Уф, какое облегчение!

– Это одуванчик, Лита, – задумчиво протянул мужчина, – Ты помнишь, когда моя кровь могла попасть на одуванчики?

– Ко… О, Шарс, прости меня! Это я виновата! – Девушка едва ли не плакала, заламывая тонкие руки, – Если бы я тогда тщательнее проверила… А если бы она попала бы в руки к…

– Цыц! Не стоит вспоминать его! А что случилось, то случилось, успокойся. Вот только эта девушка…

– Ты хочешь ее убрать?

– Нет, – девушка-растение напоминала его сестру. Тоже тонкая, светлая, летящая… Хм, к ней еще и магия мира притянулась, и стихия ее помнит и любит. – Она не опасна для меня, так что не стоит убивать разумное теперь существо. Но для людей этого мира весьма ценна. И раз уж ты виновата в ее появлении, то позаботься о ее защите, хорошо?

– Конечно! – Богиня просияла. После такого ее промаха, который мог стоить брату многого, защитить какую-то человеческую девушку? Да на раз-два и с превеликим счастьем!

Бог уже вновь ступил на гладь каменных плит в своих покоях в полной уверенности, что с его частичкой все будет хорошо. А теперь – дела не ждут. Его уже тянет в один из храмов жаркие мольбы хорошего человека.

Часть 9

И все же в существовании человеком есть некоторые плюсы. Один из них – ты можешь окружить себя людьми, что всегда подарят тебе тепло, поддержку, которые успокоят, помогут и направят тебя к лучшему. И которым ты также сможешь помочь, с которыми поделишься всем своим. А главное – человек может найти свою пару, самое родное и теплое существо. Конечно, не всегда можно найти этот идеал, но попытаться же стоит?

Ладонь Хаарта крепко держала мою ладонь, даря поддержку и уверенность. Вот так вот идти с ним за руку оказалось приятно – в его широкой ладони моя, чересчур маленькая, скрылась полностью, а исходящее от нее тепло, почти жар, будили какие-то глубинные чувства. С Есхимом таких странностей я не ощущала. Наверное, вот она разница между просто близким и нравящимся людьми? Я покосилась на Хаарта – да, определенно нравящимся.

Весь день мы прошагали вместе, и солнце уже весьма прямо намекало, что пора становиться на ночлег. Днем Хаарт привел нас к небольшому родничку, у которого мы и пообедали наскоро сделанными бутербродами из моих припасов, а я наконец-то сняла сарафан и одела куртку. Сразу стало комфортнее – никакой подол не путался в ногах, да и плотная ткань куртки защищала от мелких напастей леса вроде веток или мошкары, хотя днем всяческого гнуса и было очень мало. Однако меня занимал один немаловажный опрос, который, решившись, все же озвучила:

– Хаарт, а докуда ты собираешься меня провожать?

– Ну-у… Пока не доведу тебя до хорошего места и не удостоверюсь, что с тобой все будет в порядке.

Хм, интересно.

– А что это за хорошее место?

– Ты его не знаешь, но поверь – тебе понравится, – парень глубоко вздохнул, точно принюхиваясь, и улыбнулся. – Все, сворачиваем. Там есть родничок, недалеко от него встанем на ночлег, – и, приобняв за талию, увлек меня с тропинки.

За деревьями, в небольшой низинке, и вправду обнаружился родник, а недалеко от него – и полянка. На ней мы, судя по всему, были далеко не первые – кострище было удобно обложено камнями, на несколько крупных камней рядом можно было присесть, и к роднику была протоптана дорожка. Мы быстро набрали хвороста вокруг поляны, Хаарт развёл огонь, и мы расположились на камнях, доставая необходимые вещи и еду. И тут я поняла, что такое вот сопровождение – это очень хорошо.

В свой путь я взяла с собой не портящейся еды, но в чем я собиралась готовить крупу? В ладонях? И разжечь огонь я, кстати, самостоятельно бы не смогла – нечем. И для сна я взяла плед, подумав, что если в деревне на травке на нем было приятно поваляться, то и тут хорошо будет. А сейчас мне уже зябко, я что станет ночью?