Текст книги "Познавая тебя (СИ)"

Автор книги: Гайя-А

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Осторожничая ==========

Балин донимал Дис уже третий час. Сначала гномку это даже забавляло, послушать про приключения родственников в долгой дороге, но она нутром чуяла, что старый друг подводит ее к какому-то другому предмету беседы. И все никак не заговорит о главном.

– Говори уже, – взмолилась она, – я умираю от усталости, у меня болят ноги, я хочу к Фили.

– Оин сказал, он еще долго будет приходить в себя.

– Я все равно хочу к Фили. Я ему нужна. Говори, Балин.

Гном вздохнул.

– В общем, дело касается эльфийского короля, – глаза гномки опасно заблестели, – ведь мы так и не общались с ним после битвы.

– Даин это делает регулярно.

– Даин уже десятую поэму остроухому сочиняет, но я не про похабные стишки говорю. Дипломатия, госпожа Дис. Взаимные договоры. Разрешение конфликтов…

– Что Торин думает по этому поводу? Можешь не говорить. Последний раз он изобрел новое ругательство, да еще знаешь, с его голосом, звучало просто песней. Три шахты распевают уже.

– Это про рога, орков и бабские платья? – заинтересовался Балин.

– Там что-то про поход к белочкам под хвост было. Меня Торин не послушает, Даин тем более.

– А Трандуил? – наконец, сказал Балин.

Минуту гномка и советник смотрели друг на друга.

– И не думай. Как ты себе представляешь это?

– Ты поедешь в Лес…

– Одна? Женщина нашего народа? Торин не слышит – тебе повезло!

– Тебя будут сопровождать. Ты повезешь с собой подарки…

– Дохлая крыса, месяц гнившая в подземелье, мне милее эльфа, который держал в плену моих сыновей. И брата. И тебя, кстати.

– Дис! Мы никогда не добьемся с ними мира! – повысил голос Балин, закашлявшись в сизом табачном дыму, – никогда, пока переговоры будут вести Торин, Даин, даже я. Он подлый, хитрый, коварный тип. Но ты женщина.

Дис расхохоталась.

– Умеешь польстить даме, ничего не скажешь. Дай мне запомнить этот исторический момент, когда кхузд признал, что в чем-то уступает спрятанному* полу. Пусть даже в подлости, хитрости и коварстве.

– Нам нужен мир, – повторил Балин, – им он нужен не меньше, как бы они ни рядились. Но нет никого разумнее тебя, чтобы вести переговоры. Пусть даже это будет нарушением правил.

Дис задумалась.

С одной стороны, волнительно было стать первой гномкой (во всяком случае, за долгое время), которая выйдет за пределы не только дома, но и Горы. И не просто выйдет, а отправится вершить великие дела. Образование и опыт жизни позволяли Дис рассуждать о политике достаточно здраво. Но рассуждения и действие не одно и то же.

С другой, поверхность неумолимо вторгалась в подгорье тревожными новостями, изменением цен, постоянными волнениями. И лишний раз контактировать с любым, живущим в переменчивом мире поверхности не хотелось вовсе.

Дис обещала подумать над предложением Балина. Сидя у постели Фили, который слабо улыбался ей и пытался отплеваться от каши, которой она его кормила, гномка размышляла о своем предполагаемом визите в Лихолесье. Каков он, Трандуил? Вряд ли сильно изменился с тех пор, как выгнал их, погорельцев, со своего порога. Да она и не запомнила тогда. Наверняка, длинный и безбородый, как все остроухие. И, если верить кузену Даину, заносчивый и своенравный.

К этим чертам не привыкать.

– Мам, я взрослый уже. Тискай Кили, он это любит, – пробурчал ее старший сын, сдувая левый ус – в битве его отсекло, и Фили наотрез отказывался подрезать второй для симметрии.

– Ты – мой маленький. Особенно, пока болеешь.

На выходе из покоев принца остановила Оина:

– Ну и долго это еще будет? Остались от моего сына кожа да кости!

Старый целитель ласково улыбнулся взволнованной женщине.

–Он крепкий и оправится. До следующей зимы, думаю, встанет…

Дис подавила рвущееся из груди рыдание.

– Оин! Как – до зимы?

– Он еле жив остался, – посуровел лицом гном, – благодари Махала, что пощадил его. Легко такие раны не проходят, особенно, когда клинки отравлены. Ты знаешь, мы не особо умеем выводить отраву. Ничего. У молодости есть время.

– Кили тоже был ранен. И тоже был отравлен.

– Эльфийская медицина спасла его, – скривился Оин, – вернее, эльфочка – да ты у него спроси. Как у них сладилось, не знаю, но только потому он здоров. Дарить нам свои секреты остроухие не спешат.

На следующий день Дис решилась.

***

Дворец короля Леса производил впечатление на всех, кто когда-либо попадал к нему. Трандуил Ороферион знал это и к красоте своего окружения привык давно.

Желанием впечатлить грубых наугрим король Лихолесья не горел. И все же его самолюбию весьма и весьма польстило, когда послы Эребора едва не попадали, разинув рты, потрясенные великолепием эльфийских чертогов. Конечно, звучали саркастичные комментарии и шуточки, но обмануть Трандуила было сложно, и он видел в глазах прибывших гномов восхищение. Хотя и не подавал вида, как ему это льстит.

Но скрыть удивление, когда среди послов вдруг мелькнуло женское платье, эльф не смог. Неужели зрение действительно подводит короля?

– Позвольте представить владыке Лихо… Зеленолесья госпожу Дис, дочь Траина, сына Трора, наследницу Дурина, сестру его величества…

Судя по акценту, говорил кто-то из Железных Холмов. Трандуил еще не забыл узбада Даина и его мерзкую картавость. Но сейчас он не мог поверить своим глазам – навстречу ему из-за спин гномов-воинов, напряженных и недоброжелательных, показалась женщина.

Гномка.

Звезды с неба не осыпались в ладони эльфа, но земля едва не поплыла из-под ног. Что должно случиться с Торином, чтобы он отпустил свою сестру к эльфам? Драконья болезнь – и та не доведет гнома до подобного безумия.

«Может быть, это мужчина, притворяющийся женщиной, – рассуждал про себя Трандуил, – а во что он… оно одето! Эльфийская вуаль!». Словно прочтя его мысли, гномка отбросила вуаль назад, запутавшись в легкой ткани. Трандуил с трудом сохранял равновесие.

Вне всякого сомнения, перед ним была женщина. Высокая по меркам гномов, она вряд ли достала бы ему до груди. Внимательные синие глаза скользнули по его лицу, гномка вздохнула, комкая в руках вуаль, и мелодично заговорила на всеобщем – с акцентом куда хуже, чем у Даина:

– Мне бы куда-нибудь присесть. Ноги устали – страшно, и курить охота. Как твои дела, Трандуил Ороферион? В порядке? У вас тут уютно.

Она обвела немного настороженным взглядом встречающих синдар. Большинство были шокированы не меньше владыки.

– Добро пожаловать, – выдавил Трандуил, проклиная свое воспитание, – вас проводят в крыло, отведенное вам и вашим спутникам. Уверен, вы желали бы отдохнуть с дороги.

– И перекусить, – вставил кто-то из гномов, осмелев.

Эльфы хором вздохнули.

***

Следующие двое суток, в течение которых, соблюдая этикет и сгорая от нетерпения, Трандуил Ороферион слышал беспрестанно доносящиеся из «гномьего» крыла дворца дикие крики. Наугрим праздновали. Грохот тяжелых сапог отбивал безумные ритмы, и, что хуже, неунывающая молодежь Зеленолесья с радостью присоединилась к посольству.

Госпожа Дис из Дуринов, как Трандуил выяснил невзначай у своих соглядатаев, приставленных к опасным гостям, проводила время за украшением себя, пением и знакомством с придворными эллет.

Это все было настолько ненормально, непривычно и невозможно, что Трандуил терялся.

– И какова она? – строго склонился он к Этиль, своей надежной спутнице-экономке, – ей среди нас неудобно? Она выведывает секреты? Она что-то записывает? При ней есть секретари?

– Манеры у нее ужасные, – сообщила тут же Этиль, – но сама она очень мила. Весьма широкий кругозор. При ней служат юноши-гномы, но они почти не встречаются с ней. Она кажется довольной своим одиночеством, но и наше общество ее не смущает.

«Не простушка».

– Владыка, вы позволите… – Этиль, пользуясь многолетней дружбой с королем, приблизилась к нему и понизила голос, – они будут здесь не меньше месяца. Я не верю, что за это время она сама не расскажет вам, что задумали наугрим Эребора. Только не вам.

Трандуил сдержанно улыбнулся Этиль, она прикрыла глаза, принимая его одобрение. Слова эллет не были грубой лестью. Этиль никогда не опускалась до этого.

– Ты права. Что ж, будем любезными хозяевами, – и Трандуил выпрямился, усмехаясь и представляя себе перспективы ближайшего месяца, – не самое приятное занятие – допросы гномов.

На грубость они реагируют грубостью, а переупрямить гнома не в состоянии даже дракон. Но, как говорили люди, вода точит камень. Если каменная принцесса не поддастся сразу, то время всегда на стороне эльфа. И он рано или поздно выторгует мир на своих условиях.

***

Вечером третьего дня пребывания гномов в гостях у лесного владыки состоялась первая официальная встреча Трандуила с гномкой. Ради сохранения приличий ее сопровождали двое юных гномов, со стороны эльфов присутствовали лишь Этиль и две девушки.

– Вы не любите дичь? – светски осведомился Трандуил, глядя на то, как Дис, скрывая замешательство, глядит в тарелку.

– Люблю, – просто ответила гостья, – меня восхищает сервировка, принятая у вас. Но помилуй, вот это, – тонкий пальчик указал на вилку, – заставляет немного нервничать. Тебе рот свой не жалко?

Усилием воли Трандуил не поперхнулся. Дис, придирчиво оглядев со всех сторон серебряную вилку, отложила ее в сторону и закатала рукава платья.

– Извини, но я привыкла…

«Начинается», подумал Трандуил и приготовился с содроганием наблюдать буйство гномьего застолья.

Но ничего этого не произошло. Дис взяла в левую ладонь пропаренные стебли спаржи, рецепт которой пришлось в свое время выторговывать у Элронда за приличную цену, сверху добавила немного мяса. Весьма изящно правой рукой отправила первую порцию в рот, прожевала, хмыкнула. Облизала пальцы.

– Пресновато, но в целом, терпимо.

Светскую беседу полагалось поддерживать хозяину. О чем говорить с гномкой, Трандуил не имел ни малейшего понятия. Конечно, можно было бы взять ее в заложницы, приковать к стене, требовать у Торина сокровища в обмен на сестру, но шантаж и гномы – взрывоопасная смесь, это эльфийский король уже понял.

Но при виде Дис, спокойно вытирающей руку о собственное платье, внутри Трандуила все переворачивалось, а идея новой войны вовсе переставала казаться такой уж непривлекательной.

– Обычаи наших народов весьма разнятся. Вас это не тревожит?

– Да ладно. Разве это не занимательно?

– Это отдаляет нас от понимания, – постарался сойти на знакомую тему Трандуил. Вот еще чуть-чуть, и она вспылит. Пара язвительных замечаний, колких фраз, подначек. На Торина это действовало.

А с гневливым собеседником можно делать что угодно. Он себе уже не принадлежит.

– Мне действительно трудно понять, как можно лишать себя удовольствия от еды, да еще при помощи этого инструмента, – вдруг продолжила гномья принцесса, опасливо отодвигая вилку от себя подальше.

– Простите?

– Все равно что заниматься любовью в одежде.

Тут уж Трандуил все-таки подавился. Эльфийки таращились на гномку, сопровождавшие ее гномы вообще никак не выказывали интереса к происходящему. Только один сделал было шаг к эльфу, словно намереваясь похлопать его по спине, но был остановлен товарищем.

– В одежде. Стоя. Где-нибудь в дороге, – ничуть не смущаясь, продолжала Дис, отпивая из своего бокала, – когда давно не виделись, некогда, не мылись недели три…

Трандуил чувствовал, что стремительно зеленеет. Подступила редкая для владыки тошнота.

– Голодная, я готова есть со своего кинжала. Или с этого вашего… трезубца. Но когда можно взять дары Махала и Йаванны в руку, почувствовать… вам нехорошо?

Умница Этиль скользнула к владыке и склонилась у его кресла. Трандуил нашел в себе силы улыбнуться и поднялся.

– Прошу нижайше извинить мое непростительное отсутствие – дела. Наслаждайтесь трапезой, принцесса. Мы непременно продолжим нашу беседу позже.

Дис лишь пожала плечами, даже не проводив бежавшего хозяина взглядом.

***

Развлекать гномку. Пожалуй, по прошествии недели в обществе Дис из Дуринов, Трандуил готов был многое пережить в своей жизни заново, лишь бы никогда больше с ней не встречаться.

Она принесла с собой хаос. Она ела руками. Она вытирала рот рукавом. Правда, потом переодевалась. Несколько раз эллет от Этиль приносили новые подробности жизни гномьей принцессы. Так Трандуил узнал, что под пышными гномьими юбками госпожа не изволит носить ничего, кроме вязаных носков, которые по вечерам стирает самолично.

По крайней мере, стало понятно, что за странные веревки болтаются у очага в гостевой комнате.

– А воду она выливает в ваш цветник, владыка, – пожаловалась Этиль сокрушенно. Трандуил мысленно попрощался с новым сортом настурций.

Лично он общался с Дис не больше часа в день ближе к вечеру, но подробности пребывания ее в своем дворце узнавал едва ли не ежечасно. Нервозность его нарастала. Гномка вела себя совсем иначе, чем ее братец.

Прежде всего, она ничего не боялась. Возможно, это было связано с тем, что ей в голову не приходило чего-либо бояться. Гномки жили изолированно от опасного внешнего мира и мало интересовались им. Свято оберегаемые своими семьями, они были уверены в своей абсолютной неприкосновенности.

И красоте. Несомненно, Дис считала себя красивой. Только очень уверенная и довольная собой женщина может так самозабвенно вертеться у зеркала. По словам Этиль, прихорашивалась Дис не менее трех часов в день. Трандуил вынужден был присмотреться к внешности своей неожиданной гостьи – хотя и старался все предыдущие дни смотреть сквозь нее.

Увиденное впечатляло. Не юная, давно попрощавшаяся с молодостью, Дис все еще цвела. Если вычесть ее ужасные привычки, страшные пошлости, которые она, не стесняясь, изрекала (надо признать, нередко к месту), то Трандуил счел бы ее весьма привлекательной. В каком-нибудь абстрактном смысле.

Женщины людей, попав к эльфам, редко выдерживали дольше дня, чтобы не начать подражать им. Гномке это было чуждо. Ее спокойная самодостаточность ранила – ведь, намереваясь вывести ее из себя и склонить чашу переговоров в свою сторону, Трандуил неизменно сдавался.

Чего стоила хотя бы прогулка по Лесу – в сопровождении эллет, которые шли в сопровождении своих поклонников, а уж за ними в отдалении – стражники. Возможно, Трандуил впал в отчаяние, раз понадеялся впечатлить красотами природы гномку.

– Миленько, – оглянулась Дис без особого восхищения, затем, фыркнув, кивнула на что-то, – мне понимать это как намек, лесной король?

Трандуил обернулся. В горле у него встал комок. На очаровательной лужайке, залитой ласковыми лучами солнца, красавец-олень страстно покрывал свою возлюбленную, издавая приглушенные звуки удовольствия. Дис кусала губы в тщетной попытке не рассмеяться. Эльф сжал зубы.

Рядом с этими гномами все шло наперекосяк. Всегда. Всю историю этого безумного народа. И раньше Трандуил отвернулся бы от оленей, может быть, вспомнил стихи о любви, может, полюбовался бы игрой света в пятнистой шкурке молодой самки, но сейчас… сейчас гномка рядом с ним опошлила всё. Уже в который раз.

– Это не совсем то, что я хотел показать вам, миледи, – надтреснутым голосом сообщил он в пространство. Дис сделала изящный жест рукой, что-то между отмашкой и призывом подойти ближе.

– Клянусь бородой отца, мой царственный брат не узнает об этой маленькой вашей проказе.

– Я не… – проклятие, он не обязан оправдываться!

Уйти сейчас? Показать, что зрелище совокупляющихся оленей на самом деле непристойно, и тогда, как бы там ни было, его репутация погибла. Остаться? Признать, что это шутка, и, как она там сказала – намек? На что намек?

– Может быть, нам стоит оставить влюбленных наедине? – нежно проговорила гномка, и глаза ее смеялись, – или вы предпочитаете… еще посмотреть?

– Оставим их.

И Валар только знали, каких трудов стоило ему сохранить холодный тон и неторопливый шаг, когда он покидал свой Лес, так предавший его именно сегодня.

Комментарий к Осторожничая

*спрятанный пол – поскольку гномок “слабыми” никак не назовешь, но гномы их прячут.

========== Нападая ==========

На седьмой день пребывания Дис в Лихолесье этикетом дозволялось завести первый разговор о причине ее прибытия – о делах, связанных с подписанием мирного договора.

Как подступиться к этой теме, Трандуил не знал. Он готовил ультиматум для Торина, когда тот появился перед ним на стенах осажденного Эребора. Он готовил его для Даина, когда думал, что Торин погиб. Готовил для Фили, потом снова для Торина. С этими упрямцами разговор был бы короток: нет сокровищ – нет мира. Нет мира – будут проблемы.

В тактике осады Трандуилу последние тысячи лет равных не было. Его королевство до сих пор существовало – это было достаточным доказательством его опыта и военной хитрости.

Пожалуй, сперва он бы подкупил жителей Дейла. Золото им не потребуется, достаточно будет строительных материалов, еды, каких-никаких инструментов, и все даром. Парочку обработанных чтецов новостей в переулки, и через пять-десять лет в Дейле все будут убеждены, что хапуга Бард все золото забрал себе при молчаливом одобрении Торина, а единственная надежда обреченного человечества – добрые волшебные жители Леса.

Для мгновенной осады мощи не хватит, но всегда есть вариант подождать лет сто-двести – пока Торин не отправится к праотцам. Хотя подгорных упрямцев может хватить и на тысячу лет, если упрямство наследуется.

Можно, конечно, найти подход к старшему наследнику Дубощита. Вдруг тяга к эльфам у них семейная черта, а Торин просто переусердствовал с отрицанием тайной страсти?

Обменять Тауриэль на драгоценности – да эта рыжая гулёна и сотой доли их не стоит.

Можно вообще отказаться от попыток вернуть себе камни Ласгалена. Только не еще один ужин с Дис. Трандуил встряхнулся, обнаружив себя стоящим на балконе и глядящим в никуда. Нет, такие пораженческие настроения никак не способствуют приближению победы.

Если бы только его противник укладывался хоть в какие-то понятные рамки. Но Дис то поражала своей нестерпимой вульгарностью и простотой, граничащей едва ли не с юродством, то представала особой с тонким вкусом и быстрым, цепким умом. То называла его «ты, дружок», то обращалась на «вы» или даже величала «великолепным государем». Что, после «дружка», было подобно целебному бальзаму на израненную гордость Орофериона.

Дис была ужасна. Если не смотреть на нее еще как-то удавалось – например, повернуться к ней незрячим глазом, то не услышать ее просто было невозможно. Говорила гномка громко, от некоторых модуляций ее голоса закладывало уши, а то вдруг она низко, басисто смеялась, и от этого смеха как-то нехорошо делалось в области желудка.

И все же Трандуил рискнул.

– Возможно, госпожа слышала о предмете нашего давнего интереса, находящегося во временном пользовании короля Горы?

– М-м, – промычала женщина, пережевывая тушеные овощи.

– Некоторые драгоценные изделия, изготовленные народом Эребора.

Дис задумчиво огляделась по сторонам, затем вынула из волос шпильку и засунула в рот.

– Зубочисток нет, – пояснила она, забавно морща нос – так, что над горбинкой образовывались складочки, – упущение, как мне кажется.

Трандуил на миг закрыл глаза, представляя перед собой свет Тэлпериона и далекий берег Амана. В целом, картина заманчивая. Особенно сейчас.

– Мне нельзя с тобой торговаться, лесной король. Сначала – мир и кое-что в залог, потом будем за безделушки.

– Что вы хотите в залог?

– Я хочу, – поправила Дис, откидываясь на спинку кресла, – но это между нами. В общем, не для лишних ушей. Обсудим?

Трандуил почувствовал, как свежий ветер уносит прочь его опасения, наполняя пространство запахами майской ночи. Когда кто-то говорил «оставим это между нами», победа всегда доставалась ему. Если в стане противников есть разлад, им нужно воспользоваться.

Одного едва заметного гномам движения руки было достаточно, чтобы Этиль и ее девушки мгновенно испарились. Гномы, сопровождавшие Дис, не были так сговорчивы. Несколько минут они и принцесса Эребора о чем-то препирались на кхуздуле, после чего воины кхазад, недобро смерив Трандуила подозрительными взглядами, все-таки удалились, оставив своей госпоже по одному топору.

– А это зачем? – не смог смолчать лесной король. Дис хмыкнула:

– Это на случай, если вы будете покушаться на мою честь.

– Не планирую.

– Вы меня сейчас оскорбили, вы знаете? – Дис прищурилась и все-таки вынудила Трандуила посмотреть на себя, с грохотом отодвинув стул.

– Простите, миледи. Оскорбил тем, что не собираюсь… покушаться? – как бы ни была велика выдержка эльфа, эта ситуация все-таки заставляла улыбнуться.

– Вы считаете меня недостаточно желанной.

– О, я не имел в виду…

– Значит, вы меня желаете?

Положительно, безвыходная ситуация. Светское фиаско Трандуила. И как милосердны Валар, что свидетелей нет. И как это кстати, что свидетелей нет!

– Дис, я буду откровенен, – выдохнул, наконец, Трандуил, – вы своим поведением ставите меня в тупик каждый день, что находитесь здесь. Я не знаю, что вам отвечать, не знаю, как и что сказать, как понять, чего вы ждете. Давайте оставим вопрос о вашей привлекательности, и перейдем к тому, зачем мы здесь.

– Про топоры не я начала, – поджала губы гномка, но вид у нее был удовлетворенный, – что ж, а твой хребет при тебе, да, эльфушка?

– Мой… хребет?

– Так говорят. В общем, торговаться – так за дело. Я помогу тебе получить то, что хочешь. Нужны побрякушки – забирай. Но мне нужно кое-что взамен.

– И что же? – напрягся Трандуил.

– Мой сын Фили был ранен. Мне нужно, чтобы его лечили. Чтобы он окреп побыстрее. Чтобы на ноги встал.

Трандуил никогда не был бесчувственным, и трогательная просьба матери его взволновала. Но в ее словах, ее поведении он не мог не искать подвоха. «Это всё? – не верил лесной король, – или наследник Дубощита ранен сильнее, чем можно представить? Может быть. Что за ловушка?».

– Если я соглашусь, как мы…

– Целитель поедет в Эребор, – гномка опять не дослушала собеседника, – а я останусь ждать вести о том, что мой сын здоров, встал на ноги и просыпается голодным по ночам.

– А где гарантии, что вы выполните свои обещания?

– А разве не ты, лесной король, мастер нарушать обещания?

Трандуил был готов к тому, что рано или поздно встанет вопрос его отказа помогать гномам. Но заготовленная пафосная речь для Торина – о необходимости спасать свой народ, политике невмешательства – никуда не годилась. Он это понял. Только что. Потому встал, размял плечи и подошел к окну. Сияющая падающая звезда прочертила небо сполохом серебра. «Какой интересный знак», машинально отметил эльф.

В самом деле, что ответить гномке? Что их королем был Трор – сумасшедший, буйный, одержимый гном? Что Лихолесье не могло позволить себе таких расходов? Что ничего не изменилось – и времена все тяжелее, а иллюзия богатства, даже умелая, всего лишь мираж? Что не было, в сущности, ни одной причины отказывать погорельцам?

Что ему жаль? Но вряд ли Дис хотела ответа. Покосившись на нее, Трандуил увидел, как она подвинула к себе блюдо с вишней. Это было лакомство из зимнего сада, и перед таким угощением не мог устоять никто.

Трандуил с трудом подавил тягу немедленно сесть рядом и может быть, даже в шутку сразиться с Дис за вишню: иначе не достанется.

– Что было – то было, – просто сказал он, – давайте допустим, что я поверю вашему обещанию. Но если вы не выполните его, значит…

– Значит, никому из нас нельзя доверять, – безапелляционно заявила гномья принцесса, потягиваясь.

– Я не настолько во власти Тьмы, как вам, гномам, хотелось бы думать.

– Брось, при чем здесь Тьма?

– Вы не знаете о внешнем мире ни-че-го, и я не буду тратить время, пытаясь это изменить. Возможно, есть определенная мудрость в том, чтобы женщина не озадачивалась…

Зря он это сказал. Это Трандуил понял, еще не договорив. Не сказать, чтобы Дис изменила позу, или как-то иначе задышала, но в синих ее глазах мелькнуло нечто, что дало эльфу знать: он все-таки пересек некую очень важную границу.

– А, прости. Глупая баба, как я, должна проводить время на кухне и в спальне. А никак не пытаться навести порядок там, где вы, важные могучие герои, натворили дел, разбираясь в своих войнушках света, тьмы, полутени и всех прочих…

Трандуил залюбовался сочетанием румянца на ее щеках и вишневой капелькой, которая скатилась по ее подбородку. Сейчас сорвется. На платье. До чего гномы неаккуратны.

– Я не совсем понимаю, о чем вы, – проклятая вишневая капелька угрожала ее светло-голубому платью, и Трандуил готов был ринуться через стол с салфеткой.

– О, я объясню, – вишневую косточку она выплюнула, целясь в окно, но промахнулась, рассмеялась, когда попала в вазу с тюльпанами. Трандуил мысленно застонал.

Как женщина, будь она хоть из орков, может вести себя так? Словно этого было мало, вишневую капельку принцесса Эребора поймала безымянным пальцем – с кольцом, – и облизала. Эльфийский владыка прикрыл глаза.

– Каждый раз после того, как мой отец, а до него – мой дед, а после него – мой брат, говорили о тьме, свете и справедливости, кого-то из них приносили домой израненным или мертвым, а я стирала бинты, оттирала окровавленные доспехи и лила слезы. И если защищать свой дом – это честь, то оправдывать войну борьбой с Тьмой – безумие. Крови меньше не станет.

– Если победа над тьмой предсказана, мы, синдар, – Трандуил знал, как это звучит, но не мог умолчать, – идем по пути Света. И мы будем со Светом, когда он победит.

– Почему неглупым, облеченным властью мужчинам так хочется верить предсказаниям? И чем они, в таком случае, отличаются от суеверных крестьянок, за грош выпытывающих у гадалки суженых?

– Вы насмехаетесь над тем, о чем не имете ни малейшего понятия, – чуть резче, чем следовало, ответил эльф. Дис не смутилась ничуть.

– Живи в своем Лесу, король. Не думай о том, что ты должен его покинуть – и тебе его покидать не придется. Тьма отступит.

– Не все так просто, как это может показаться из-под Горы.

– Я что-то не то сказала? – она обворожительно улыбнулась.

– Вы говорите именно то, чего стоит ждать от гнома.

Дис картинно вздохнула. Отодвинула блюдо с вишней от себя, на мгновение подперла подбородок рукой.

– Как мне знакомо это всё, – она закатила подведенные сурьмой глаза к потолку, и эльф удивился длине ее ресниц, – это мир мужчин, и мужчины, пытаясь оправдать свое увлечение игрушками, любят все усложнять. И как мало среди них тех, кто имеет мужество взглянуть на себя беспристрастно. Мой брат не имеет. Мой муж не имел. Молчите! – она властно подняла ладонь, и Трандуил замер с открытым ртом, – женщина говорит вам, дослушайте ее. Если бы это сказала ваша жена, вам было бы проще принять? Или то, что я не из вашего народа, мешает столь сильно?

– Моя королева никогда… – задохнулся король на мгновение, но – и тут сила древней клятвы обожгла его изнутри – голос пропал. Он непроизвольно поднял руку ко рту.

Он солгал. Неосознанно, быть может. Она говорила именно это. Тысячи лет назад. Но откуда чертовой сестре Дубощита – а она его сестра! – знать? Магия? Шпионы? Невозможно. Дис тем временем созерцала Трандуила с легкой улыбкой понимания.

– Я мать мужчин. Их двое – родные братья. Еще в детстве я, наблюдая за ними, отметила странную деталь. Вот они строят замок из речного песка. Вместе, работая слаженно. Потом, ближе к завершению работы, ссорятся, дерутся, и кто-то один, кто злится сильнее, но в драке уступает, поднимает ногу и наступает на свою же работу. Назло другому. Побежден тот, кто плачет громче, но вполне вероятно, плачут оба.

Из-за стола она встала резко, несколько свечей погасли.

– Пауки и корабли, стрелы и мечи, свет и тьма – ваши игрушки, Трандуил. Ваши и ваших врагов. Войны – игры мужчин. Вы считаете себя умудренным опытом лишь потому, что играете чуть дольше других. Но знаете, как вижу это я? Делёж песочницы.

Коротко кивнув, она прошелестела мимо – опять эта ее странная походка – и исчезла, оставив Трандуила смотреть в пустоту и гадать, выживет ли его самообладание спустя еще неделю с дочерью Траина.

А предстояли три.

***

Развлекать сиятельных гостей было не в правилах Трандуила. Чего уж там, ему ничего не стоило заточить любого из них в темницу, если тот был ему неугоден или подпал под особо поганое настроение.

Проживя на свете несколько тысяч лет, ценишь свой комфорт гораздо выше мнения окружающих о твоих манерах.

Но переступить через себя и посадить в темницу женщину Трандуил не мог. Только не теперь, когда Лес чист от пауков, синдар снова воспылали интересом к славному прошлому, на каждом углу поют баллады о падении Гондолина, а Леголас все еще дуется, как ребенок.

Некстати пришли на ум вчерашние слова гномки о «песочнице», и Трандуил вздохнул. Метко. Очень метко. Лет двести уйдет, чтобы забыть. Или – и тут что-то подсказывало ему, что это не лучшая идея – нужно срочно доказать ей обратное. Если бы можно было воевать с ней, он бы уже давно это сделал. Был бы на ее месте братец…

А как воевать с женщиной, которая стоит целой армии, Трандуил не знал. Госпожа Артанис когда-то говорила, что он окончательно превращается в сварливого бирюка, забывшего все тонкости общения с дамами, которые не находятся у него в прямом подчинении. Лет семьсот с того разговора прошло. Что бы сейчас сказала она, увидев, как от какой-то гномки – да еще с какой! – Трандуил вынужден выслушивать такие слова, за которые рад был бы вырвать язык?

А Дис произносит их, ничуть не боясь и не смущаясь. И этот ее острый язычок, который она иногда прикусывает…

– Наша гостья довольна? – бесцветно осведомился он у Нэльдира. Тот вздохнул.

– Похоже на то. С утра ловила рыбок в фонтане.

– Рыбок? Она же их не съела?

– Нет. Рассматривала и отпускала.

– Понятно. Мирин, что ты видела?

– Она мыла пол, – тихо произнесла эльфийка, следившая за гостевым крылом, – у себя в спальне.

Трандуил вспыхнул.

– Там что, грязно? Вы позорите нас перед гостями!

– Они не считают приличным допускать помощников или прислугу в свои спальни, – пояснила Мирин, – это их обычаи.

– А тряпки в осеннем цветнике?

– Ее белье.

Трандуил закрыл лицо рукой. Многослойные гномьи одежки в его георгинах! Мирин могла и не рассказывать подробностей. Он уже знал, что трудолюбивые гномы сами предпочитают ухаживать за собой, а потому коридоры гостевого крыла заставлены тазами с бельем, наспех сколоченными верстаками, и только какие-то понятия о дозволенном в гостях поведении удерживают гномов от постройки кузницы на месте любимого розария Леголаса.

Леголас все еще не вернулся, но, когда он отойдет и все-таки появится дома, наверняка захочет увидеть свои розы целыми. Особенно белые лориенские. Трандуил улыбнулся, вспоминая, как когда-то, давно, его сын вез саженцы сам, как среди ночи вставал, чтобы убедиться, что корни принялись. Как шелковым шнурком привязывал шипастые стебли и ни разу не укололся – он шутил, что у него с этими розами договор о ненападении.