Текст книги ""Ромео и Джульетта" (СИ)"
Автор книги: Галина 55
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– Умница ты моя любимая, – муж чмокнул Катю в нос и в это время голосом Маши заговорил селектор.
– Катерина Валерьевна, тут Федор к вам просится, говорит, что привез вам ценный груз из «РосТкани». Пустить?
– Да, Маша, пусть зайдет. – сказала Катерина секретарше, и повернувшись к мужу прибавила, – это, наверное Ростик Ромкину флешку передал.
Когда Федор Коротков зашел в кабинет и не увидел там ни одной живой души, то просто положил на президентский стол маленькую коробочку и вышел недоумевая, куда подевалось начальство. А начальство, поняв что же такое ценное им сейчас доставит курьер, едва успело забежать в каморку, чтобы там сползти по стене от нового приступа смеха.
***
– Ромка, давай вечерочком сходим в «Турандот». Расслабимся, отдохнем. А то я на тебя уже без слез и смотреть не могу. Да и поговорить нужно.
– Не хочу я никуда идти, Жданчик. Охота тебе мою кислую рожу видеть? Я уж лучше один побуду. Пойду домой и просто нажрусь.
– Ромка! А ты бросил бы меня, если бы мне хреново было? Точно знаю, что не бросил бы. Так почему ты обо мне думаешь хуже, чем о себе?
– Да я вообще боюсь куда-нибудь идти. Мне кажется, что она повсюду. Куда бы я не пришел – она там.
– Вот и успокойся, дружище, сегодня этого не произойдет. Юлиана сегодня с Катей вечерует. Катя прекрасно знает, что я люблю «Турандот», часто бываю в нем. Она поведет Юлиану куда-нибудь в другое место. Мы себе посидим, выпьем, поговорим. Может ты какую-нибудь красотку подцепишь, тогда вопрос сам собой разрешится. Пошли Ромка. Давай, хватит киснуть. Пошли.
– А ты красотку хочешь подцепить?
– Роман, я – это другое дело. Мне никто, кроме Катеньки не нужен.
Малиновский тяжело вздохнул, посмотрел на друга серьезно и грустно. Никогда прежде Андрей не видел у Ромки такого взгляда, даже как-то не по себе Жданову стало.
– Вот и мне никто, кроме моей Джульетты не нужен…
После третьей порции виски мальчики расслабились. На щеках у Романа появился румянец, глаза ожили, стали производить осмотр зала, выискивая за кого бы зацепиться. Выискивали, выискивали и нашли. Через несколько столиков от них сидела богиня. Правда Роману она была видна только со спины, но и со спины там было на что посмотреть. Короткая стрижка, под мальчика, длинная шея, молочно белая, бархатная на вид кожа, открытая спина на которой неповторимым рисунком выступают позвонки, невероятно красивые руки, двигающиеся плавно и грациозно и ярко-красное платье. Ромка прикрыл глаза, и мысленно повернул женщину лицом к себе.
Мат, вырвавшийся из уст Романа, слышал не только Андрей. В музыке как раз наступила пауза и на Ромкино упоминание матери, обернулись увлеченно жующие до тех пор люди с ближайших столиков. Андрей дернул друга за руку. – Ромео, ты чего? Ты вообще-то в приличном ресторане. Матерись потише. – Ромка открыл глаза, глянул на нимфу, которая тоже повернулась на его восклицание, пробормотал: «Ничего особенного», – и склонился к Андрею.
– Это немыслимо! Я сейчас хотел представить себе лицо вон той бабочки, закрыл глаза, разворачиваю ее – Юлиана! Она меня повсюду преследует! Вот смотри, я сейчас подниму голову, посмотрю на входную дверь и уверяю тебя, что и там ее увижу.
Роман поднял голову, еще раз вспомнил какую-то мать и теперь уже сам дернул Андрея за рукав.
– А я что говорил. У меня начались галлюцинации. Посмотри, ведь это же глюки, правда?
Андрей повернул голову к входной двери и тоже вспомнил о матери…
========== Часть 5 ==========
– Юленька, ну, поверь, я понятия не имела, что они придут сюда. Более того, я была уверена, что куда, куда, а сюда-то они уж точно не пойдут. Андрей же знает, что это мой любимый ресторан.
– А он этот ресторан жалует?
– Еще как!
– Значит и он рассуждал так же как ты. И что мы теперь делать будем? О том, чтобы уйти не может быть и речи. Я никогда не покидаю поле боя без битвы. Сесть за отдельный столик? Завтра вся Москва будет судачить, что Ждановы поссорились, а наиболее досужие сплетники вас не только поссорят, но и разведут. Подсесть к ним? Но я что-то не наблюдаю от них приглашения. Катька, мы с тобой в заднице! Вот попали, так попали!
Широко и радужно улыбаясь, к дамам подошел метрдотель.
– Мы рады видеть вас в нашем ресторане. Позвольте проводить вас к вашему столику, где вас давно уже ждут. – Он повел их прямиком к столику за которым сидели Жданов с Малиновским.
– Ну, вот все и решилось само собой, – шепнула Катюша подруге, та вздернула брови.
– Секундочку, отчего вы решили, что нас ждут за этим столиком?
– Господин Жданов послал меня за вами.
– Понятно, – сказала Юлиана подходя к ребятам, – ну, а поднять свою задницу и подойти, вместо того, чтобы посылать за нами посыльного, тебе в голову не приходило, Андрюша?
Андрей промолчал, в его душе упорно вил себе гнездо маленький и злобный зверек, имя которому ревность. Уж больно хорошо Катерина выглядела, и это при том, что сегодняшний вечер она собралась провести без него. А тогда для чего, или может для кого она так нарядилась, накрасилась и сделала прическу?
– А я не смог и приподнять задницы. Просто был не в состоянии. Как увидел вас, так меня и сразила наповал красота моей жены. Для наших с ней выходов в свет, она так не прихорашивается.
– Началось! Жданов, ты смешон! – Катя уселась поудобнее, взяла меню, стала делать вид, что его изучает, хотя изучать там было нечего, и она, и официант прекрасно знали ее любимое блюдо. И Катюша была уверенна, что его начали готовить еще в тот самый момент, когда она только появилась на пороге «Турандот». Меню ей было необходимо, чтобы, прикрывшись им, было легко наблюдать за поведением «ее мальчиков».
Андрей закипал и Катюша это видела. Он забыл о цели своего визита, он начал покусывать нижнюю губу, налил себе виски, даже не вспомнив ни о них с Юлей, ни о Малине. А если сейчас, не дай Бог, кто-нибудь пригласит ее на танец, все закончится ночным скандалом. Нужно было что-то срочно предпринимать.
– Андрюшенька, пойдем потанцуем, – это ее предложение могло разрядить заряженного уже вольт эдак на 850, прямо как на контактном рельсе в метро, либо наоборот, взорвать Жданова, который сейчас может и спросить елейным голосом: – «А кого бы ты приглашала, если бы меня тут не было?».
С ним всегда приходилось ходить, как по минному полю. Будь его воля, он снова нацепил бы ей брекеты, старые круглые очки, нарядил бы Катю в ее прежние наряды и, довольный и счастливый, любил бы ее единолично, потому, что тогда только он видел бы в этом монстрике красавицу. Ну, а если бы ему удалось навсегда запереть ее в спальне, счастье его вообще было бы беспредельным.
– Пойдем потанцуем, – Андрей оттаял.
Роман же, оставшись один на один с Юлианой твердо решил зарыть топор войны. Вот прямо сейчас взять и пригласить ее на танец. Пора было становится взрослым. Пора было сознаваться себе – он влюблен! Даже, пожалуй, не влюблен – любит! Он встал и пристально глядя в глаза своей Джульетте пошел к ней чуть вытянув левую руку, словно приглашая ее опереться на эту самую руку и пойти танцевать. Юлиана стала приподниматься, а Роман пройдя совсем рядом, шагнул дальше, к столику, где сидела бабочка «ничего особенного» и пригласил танцевать ее.
Это было таким неприкрытым хамством, словно Роман при всем честном народе сорвал с нее платье, или дал пощечину. Это было так больно, что даже мстить ему Юле не захотелось. Впервые, после расставания со своим гражданским мужем три года назад, на глаза навернулись слезы. Не злые и холодные, а слезы обиды – горячие, соленые, жгучие. Юлиана встала, опустила голову, чтобы никто не увидел ее боли и пошла к выходу из ресторана.
Однако человек предполагает, располагает же Бог! Вот и сейчас Господь решил не оставлять в печали эту прекрасную женщину, но дать большой щелчок по носу ее обидчику.
***
Танго втроём —
Разве это возможно?
Танго втроём —
И не может решиться душа.
Танго втроём —
Кто-то должен уйти,
Чтобы не мешать,
Или можно
Ещё продолжать
Это танго втроём? *
Не успела наша Джульетта сделать и шага в сторону двери, как к ней подошел высокий брюнет импозантной наружности.
– Разрешите пригласить Вас на танго. Вы танцуете танго?
– Да и да! – Юлиана положила сумочку на стул и подала руку брюнету.
Они вышли на середину площадки и начали свой танец – танго «Фантазия». Уже через несколько па Юлиана поняла, что ей невероятно повезло с партнером. Шаг, поворот, остановка, украшение… Шаг, поворот, остановка, украшение… Пары, танцевавшие на площадке, разошлись, давая пространство для этого завораживающего действия. Пара танцевала страстно и чарующе. Казалось, что они давно уже выработали свой стиль, свою, особую последовательность движений. Пара дарила зрителям, поистине, незабываемые ощущения, словно прямо на их глазах происходило слияние сердец и душ.
Юлиана сама не заметила, как забыла и думать о Романе. Музыка, движения, касания, страсть… Этот танец необходимо чувствовать, понимать, ощущать, и она отдалась во власть партнера. Но вот спина падает на его руку, голова чуть откидывается назад, нога в красном лаковом туфельке уходит вперед и вверх, он склонен над нею, их губы почти соприкасаются…
Музыка смолкла, выдержав еще несколько секунд паузы брюнет поднял партнершу и поцеловал ей руку. Раздались громовые аплодисменты. Хлопали все, ну или почти все, кроме светловолосого чуть не плачущего блондина, который проводил свою нимфу за ее столик и вернулся на свое место мрачнее тучи. Налив себе очередную порцию виски, Роман раздумывал над словами, которые он скажет Юлиане, как только она вернется.
Но и этим планам нашего Ромео сбыться было не суждено…
– Илья, – представился партнер по танго.
– Юлиана, – ответила она, – вы прекрасно ведете. Это было волшебно и очень чувственно. Спасибо.
– Как бы хорошо не вел партнер, танго – это танец двоих. Я получил истинное наслаждение, танцуя с вами. Простите, я немного наблюдал за вами. Думаю, что вам не очень уютно за вашим столиком. Разрешите пригласить вас за мой.
«Я сегодня с ним пересплю. Если он в постели хорош так же, как в танце, то уже утром я Ромочку и не вспомню», – подумала Юлиана и кивнула в знак согласия.
Они вместе подошли к столику, чтобы забрать сумочку.
– Катенька, – шепнула Юля подруге, я пересаживаюсь и сделаю все возможное, чтобы по крайней мере уйти отсюда вместе с этим красавцем. Потом расскажешь, что здесь будет происходить. – Остальных же, Юлиана удостоила едва заметного кивка головы, повернулась, взяла Илью под руку и пошла к его столику, оставив Ромку сидеть с раскрытым ртом!
Комментарий к Часть 5
* https://youtu.be/B92YSRAF9Cg
========== Часть 6 ==========
– Поздравляю тебя, Ромео! Ты допрыгался! – с ноткой жалости к верному другу мужа сказала Катюша. – Молодец Юлиана, не стала терпеть твои выходки, просто ушла.
– Куда она ушла? Вон сидит, вино потягивает. Никуда она не ушла. Ждет, небось, что я за ней побегу. А я не побегу. Если ты хочешь знать, то это не она ушла, это я ее просто даже знать не хочу. Она надеялась, что я ее приглашу на танец, размечталась, больно надо. Я с такой куколкой танцевал…
– Андрей, я поехала домой. Мне неприятно находиться рядом с Романом Дмитриевичем, который вначале бросает перчатку женщине, прошу заметить, женщине бросает перчатку, а потом, когда она его на этой дуэли ранит, пытается ее же помоями облить. Тебя когда ждать?
– Не надо меня ждать. – Андрей заметил, как брови у Катюши поползли вверх и поспешно добавил. – Я иду вместе с тобой. Ромка, ты идешь?
– Никуда я не иду, я нимфу свою охмурять буду.
– Однажды утром, лет эдак через пять, ты проснешься на чужой постели, откроешь глаза, увидишь рядом очередную заспанную нимфу, имени которой и не вспомнишь, и взвоешь. Потому, что поймешь, что ты нищий. У тебя ничего не будет. Ни любви, ни детей, ни друзей. Ничего! Да и здоровья не останется. Ты никому не будешь нужен. Ты и сейчас-то никому не нужен, кроме моего мужа. Но очень скоро и в его жизни ты останешься только воспоминанием. Ведь не думаешь же ты всерьез, что мы станем принимать тебя в доме каждый раз с другой нимфой? У нас будут дети, которым ни я, ни твой, пока еще, друг не станем демонстрировать дурных примеров. И вне дома ваши встречи прекратятся. Андрей, он знаешь ли, человек семейный и очень будет нужен своей жене, своим детям. И вспомнишь ты тогда, что однажды судьба давала тебе шанс. А ты его профукал.
– А здоровья-то почему не будет?
– Хороший вопрос, Ромео. Очень хороший вопрос. Посиди и подумай, вдруг сам найдешь ответ. Пошли, Андрюшенька. – Катя взяла мужа под руку и они пошли к выходу из ресторана.
Роман налил себе очередную порцию виски, но пить не стал. Так и сидел, крутил бокал в руках и думал. В голове несколько охмелевшим хороводом звучали последние Катюшины слова: – «Ты поймешь, что ты нищий». Он совершенно не хотел этого. Ромка прикрыл глаза, услужливое воображение нарисовало пасторальную картину. Красивый дом, лужайка перед ним, за столом на лужайке сидят двое, он и Юлиана. Юлиана беременная, крепко беременная, месяце на седьмом. Он ухаживает за ней, наливает ей чай с молоком, от которого она воротит нос, а он объясняет ей, что это полезно. И ей полезно и ребенку, да и для будущей лактации неплохо. Ромка даже усмехнулся, откуда он знает это мудреное слово «лактация» и что оно обозначает, он понятия не имел. А перед ними на травке играет мальчик, их первенец. И так Роману Дмитриевичу понравилась нарисованная его воображением пастораль, что он и секунды больше не хотел этой своей пресловутой свободы.
Зазвучала медленная мелодия, что-то из «Шербургских зонтиков» и Ромка решился. Он решился пригласить потанцевать Юлиану, и прямо там, на танцевальной площадке поговорить с ней. По-взрослому, по-умному. В общем, Роман Дмитриевич Малиновский решился дать себе шанс. Он даже предложение руки и сердца готов был сделать.
Открыл глаза, оглядел зал и понял, что все надо делать вовремя. Ни Юлианы, ни ее спутника в зале не было. А их столик официант готовил для новых посетителей.
«Что же мне так не везет? – Подумал Ромка, – может быть просто не судьба? Хотя и это ложь. Если бы я не выпендривался, если бы не обидел Юленьку, все могло бы быть иначе».
Ромка представил свою Джульетту в объятиях брюнета и скрипнул зубами, до того ему не понравилась картина, нарисованная его воображением. Он попытался приказать своей фантазии заткнуться. Но она, фантазия, была тоже бабой, а значит подчиняться его капризам не пожелала, наоборот, рисовала ему все более откровенные, все более эротические сцены. Роман попытался заставить ее умолкнуть, вливая в себя все новые и новые порции горячительного, но эта непокорная баба от возлияний только распалялась, являя Роману сцены одна мучительнее другой.
– Белый танец, – прозвучало где-то рядом, – нам так и не удалось потанцевать из-за показательных выступлений той пары. Может сделаем это сейчас?
Роман поднял глаза, перед его столиком стояла та самая нимфа, которую он остался охмурять. – Поздно, все поздно. Меня больше нет. Официант, счет!
***
Напрасно Ромео думал, что у Джульетты все в шоколаде, что она нашла свою пару и тает сейчас в его объятьях. Выйдя из ресторана под руку с Ильей в самом радужном настроении, Юлиана вдруг погрустнела и сникла.
– Не нужно придумывать никаких отговорок, Юленька. Я вовсе не собираюсь Вас заманивать к себе, чтобы переспать. Поверьте мне, я невероятно благодарен Вам за сегодняшний вечер. И пока мне этого довольно. Вы прекрасно танцуете, Вы замечательный собеседник и очень умная женщина. Мне было очень хорошо с Вами. А если учесть, что от сегодняшнего вечера не ожидал ничего, кроме печали, то мне, можно сказать, сказочно повезло. Я ведь приехал в ресторан прямо из ЗАГСа, где ставил штамп о разводе.
– Поздравляю, – машинально произнесла Юлиана.
– С чем? – Не понял ее собеседник.
– Как с чем? С разводом разумеется, это праздник, и такой, что получше иных свадеб. Я, пожалуй, только три дня в жизни и была по настоящему счастлива. В те дни, когда ставила штампы о разводе. Так что извините, не могу разделить Вашей печали.
– Вы это серьезно? Развод для Вас был праздником? Как же нужно измучить женщину, чтобы развод стал для нее праздником.
– Успокойтесь, никто меня не мучил, я сама кого хочешь измучить могу, – засмеялась Юля, – просто мужчины по своей натуре полигамны, а я собственница и не собираюсь делиться своим ни с кем. Мне проще подарить, чем пользоваться тем, что использует кто-то еще.
– Юлиана, хотите кофе? Может посидим где-нибудь, попьем кофейку?
– Вам не кажется, что для кофе время уже слишком позднее? Да и вставать завтра рано. Слишком много работы и вся она срочная.
– Хорошо, Юленька, как скажете. Но я могу хотя бы надеяться, что мне еще удастся попить с Вами кофе и поговорить? Я могу рассчитывать на новую встречу? Вы дадите мне свой телефон?
– Ни за что! Я за него уйму денег выложила, мне он самой нужен. У Вас что, своего нет?
– Вы о чем? Я не понял. – Илья растерялся.
– Я о телефоне. Я не могу его вам дать. Помните, что я вам говорила? Я собственница! Все, что я могла бы вам дать, так это номер моего телефона.
– Вот Вы о чем! Ну, конечно номер. Мне нужен номер Вашего телефона. Я просто не понял о чем вы. – А Ромка бы сразу понял, некстати подумалось Юлиане. Она вспомнила, как шел к ней Роман с чуть вытянутой вперед рукой, как она настолько была уверена, что он идет, чтобы пригласить ее на танец, что начала подниматься со стула, и как Ромка ее тут же продинамил.
«Черт возьми, два-два», – подумала Юля и захохотала… Илья, как и следовало ожидать, ее смеха не понял. Даже обиделся немного. Решил, что она смеется над его неудачной фразой. Пришлось его успокаивать, говорить, что она смеется своим мыслям.
– Вы не станете возражать, если я провожу Вас?
– Проводите, отчего бы и нет. – Юльке в голову пришла еще одна идея, поцеловаться с Ильей на прощание. Может тогда она сумеет избавиться от наваждения, от дурмана Ромкиного поцелуя.
Ничего из этой затеи не получилось. Целовался Илья хорошо, технично целовался. Да только голова не закружилась и отвечать на поцелуй большого желания не было. Илья целовал ее, а она думала в это время, что где-то там Ромка развлекается с очередной нимфой.
Комментарий к Часть 6
Я прошу прощения у всех, кто читает.
Возможно в повествовании будет перерыв по независящим от меня причинам.
========== Часть 7 ==========
Спала Юлиана плохо, можно сказать, что и не спала вовсе, ворочалась с боку на бок, думала, злилась на себя и снова думала. Да еще и эта ужасная духота. Пришлось распахнуть окна настежь. Под утро начала задремывать, но какой-то грохот за окном, даже не грохот – металлический лязг и крик, заставил ее подскочить. Юля заткнула уши берушами, натянула магнитную маску для сна на глаза и, напрочь отгородив себя от внешнего мира, погрузилась в царствие Морфея. А зря, не вовремя нашей Джульетте отказало любопытство. Выглянула бы в окно, может и вся наша дальнейшая история пошла бы по другому сценарию, но она не выглянула и все произошло так, как произошло.
***
Ромка вышел из ресторана, ему хватило ума не садиться за руль, а просто поймать такси. А вот когда нужно было назвать водителю адрес, мозг, залитый виски, на мгновение отключился. Иначе как объяснить, что вместо своего адреса, Ромка назвал адрес Юлианы. Он подъехал к подъезду возлюбленной на несколько мгновений раньше, чем Илья привез Юлиану, вышел из такси и собрался идти прямехонько к Юлии, чтобы там раз и навсегда расставить все точки над «i». То, что Юлиана может вообще не приехать ночевать домой, равно как и то, что дома она может быть не одна, почему-то в голову ему не приходило.
В это время из-под арки мягко шурша шинами появилась черная Porsche 911, из нее вышли двое и Ромка едва успел отскочить в тень, чтобы его не заметили. Мотор в машине не выключался, но эти двое пошли прямиком к подъезду Юленьки. Поскольку оба вышли из передних дверей автомобиля, Роман сделал вывод, что оставаться на ночь этот лощеный гад у Юли не собирается, иначе он выключил бы мотор. Значит проводит и уедет. Вот тут Ромео и перехватит Джульетту. Вот тут он с ней и поговорит.
Но… возле подъезда эта «сладкая парочка» начала целоваться. Ромка сжал кулаки и совсем уж было собрался рвануть к ним, чтобы объяснить нахалу правила хорошего поведения, но вовремя подумал, что успеет сделать это после того, как Юлиана скроется в подъезде. Иначе скандала с ней избежать не удалось бы, а этого он хотел меньше всего. Он хотел мира, любви и нарисованной своим воображением пасторали. Одного не учел Роман Дмитриевич, того, что это будет очень больно – видеть как она целуется с другим. И, пока он отходил от своей боли, Юлиана давно скрылась в подъезде, а прощелыга давно уехал.
Ромка сел на детские качели, задумался. Он никак не мог понять, почему ему так не везет в отношениях с Юлей. Словно он новичок в этих играх, словно юнец желторотый. Что бы он не предпринимал, все заканчивается крахом. Видно никто и никогда ему не объяснял, что там, где начинается любовь, игры должны заканчиваться.
Не совпадают как-то амплитуды у любви и игр. Тут уж либо любить, либо играть в любовь.
Ромка любил, но продолжал играть. Вот и сейчас, вместо того, чтобы позвонить Юлиане и попросить о встрече, он снова решил поиграть. Правда на этот раз предварительно долго думая и размышляя. Так прошло несколько часов, его даже посетила здравая мысль не делать все через задницу, но когда Роман увидел, как Юлиана распахивает окна, он послал эту здравую мысль подальше, поплевал на руки и начал восхождение к своему Эвересту по водосточной трубе.
Интересно, а себе-то он мог дать ответ на простые вопросы: – Зачем? Почему именно по водосточной трубе? Почему в окно, а не в дверь? Что будет, если Юлиана примет его за вора и огреет по башке чем-нибудь тяжелым? И что будет, если Юля испугается, испугается до сердечного приступа, до заикания? Думаю, что если бы он хотя бы потрудился задать себе эти вопросы, он отказался бы от этой затеи. Хотя нет, на вопрос «зачем» у него-таки был ответ – да чтобы поговорить!
На уровне второго этажа то ли одно из звеньев трубы выскочило из соединителя, то ли держатель желоба покинул стену, только с грохотом, криком и лязгом Роман Дмитриевич Малиновский собственной персоной подтвердил закон всемирного тяготения Исаака, мать его, Ньютона. Приземление, можно сказать было удачным, если не считать перелома лодыжки, правда без смещения, да криков «держи вора» и вызова полиции, сотрудники которой приехали буквально через десять минут, скрутили сопротивляющегося, но не имеющего возможность передвигаться Ромео, и доставили его в обезьянник с диагнозом «домушник».
Всего и нужно было, что попросить подняться на четвертый этаж, разбудить Юлиану, да еще чтобы она подтвердила, что это к ней Ромка лез. И все, никто бы его никуда не забирал. Но когда Роман представил, как Юлиана будете смеяться, как потом опозорит его перед всем честным народом, то предпочел оказаться на нарах.
Справедливости ради нужно отметить, что когда нога у Романа начала опухать, его отвезли в травмопункт, сделали снимок и даже наложили гипс. Правда все это под конвоем и далеко не в платной клинике.
Ну, а через несколько допросов, где он молчал, как партизан, Ромке разрешили позвонить и уже через четыре часа, аккурат к вечерочку, он лежал в гостевой комнате четы Ждановых и Катюша кормила его бульоном. Андрей что-то кричал и кричал на него, но Роман этого не слышал. Он наслаждался уютом, теплом и едой.
– Кать, – Андрей чуть не плакал, – он же мог убиться! Ты это понимаешь? Неужели ты не видишь, что у него все серьезно? Он влюблен! Ну, позвони ты Юлиане, пусть придет, пусть они поговорят.
– А ты у Романа спросил? Ты уверен, что ему это нужно?
– Катюша, а поговори с ним сама. Он знаешь как тебя уважает! Очень!
– Ладно, попробую, – Катя прошла в гостевую. – Ромка, ты устал? Будешь спать, или можем поговорить?
– Я хотел бы поговорить. Но не с тобой. Вернее с тобой тоже, конечно, но еще мне бы очень хотелось поговорить с Юлианой. Катя, позвони ей, пожалуйста, скажи, что у меня перелом ноги, что я хочу ее видеть. Только не говори, где я ногу сломал, ладно, а то она меня засмеет.
– И не подумаю врать подруге. Позвонить могу, пригласить тоже могу. Я могу даже промолчать, где ты ногу сломал. Но лишь с одним условием. Ты сам ей все расскажешь. Ты не будешь выперндриваться. Ты станешь вести себя, наконец, как взрослый мужчина. Принимаешь мое условие, я позвоню, нет – разбирайтесь сами.
– Кать, я на все согласный.
– Обманешь меня, пожалеешь, что я помогла тебе.
***
Юлиана приехала уже через полтора часа. Красивая до невозможности, но какая-то потерянная. Долго топталась у двери гостевой комнаты, пока не встретилась с насмешливым взглядом красивых, умных глаз Андрея. Тогда она вскинула голову и, не колеблясь больше ни секунды, распахнула дверь.
Ромка лежал весь красный, то ли перелом дал жар, то ли ожидание Джульетты. Он был каким-то притихшим и даже смиренным, что ли… А может нога болела. Юля посмотрела на него и ее глаза заблестели, сердце сжалось, а в горле запершило.
– Ромка, ну как ты? Что с тобой случилось? – спросила Виноградова, подойдя к кровати и присев на нее.
– Плохо, Юлианочка, очень плохо, – слабым, дрожащим голосом ответил он. – У меня, кажется, любовная лихорадка. На ее фоне перелом лодыжки – это просто детский лепет.
Это была чистая правда. Ромка впервые в жизни говорил женщине правду. Ну, а поскольку любовную лихорадку можно было излечить только одним способом, Ромка к нему и прибег, тем более, что сломанная нога этому никак не мешала. Он обнял Юлиану, заглянул ей в глаза и нежно коснулся губами ее губ. Отстранился, ожидая минимум удара зонтиком по голове. Но его не последовало. Глаза Юли были прикрыты, а губы наоборот приоткрылись. И Ромео, наконец, поцеловал Джульетту. Поцеловал не в угаре криков «горько», а только потому, что он до самозабвения, как умирающий от жажды хочет глотка воды, хотел поцеловать эти губы.
И время остановилось и пространство сместилось и в этой вневременной, внепространственной петле были двое, Он и Она, Ромео и Джульетта, оба победители, оба побежденные.
========== Часть 8 ==========
– Катя, там что-то слишком тихо. Как бы не поубивали друг друга.
– Андрюшка, вот ты вроде бы взрослый. Но иногда ты мне кажешься маленьким мальчиком. Ты много сможешь сказать, если мы начнем целоваться? Ты вообще когда-нибудь пробовал целоваться и одновременно разговаривать? И вообще, почему ты подслушиваешь? Это, мягко говоря, не этично.
– Катька! Так ты думаешь, что у них там происходит? Все?
– Что такое это ваше «все», сэр? Уверена, что до «все» еще очень далеко. Я прошу тебя, Андрюшка, давай просто забудем, что у нас гости и прекратим уже их обсуждать.
– Как это забудем? А если они проголодаются? Их же нужно будет покормить. А если они захотят принять душ, то нужно будет дать им полотенца. А если…
– Андрей! Эдак ты скоро договоришься до того, что «если у них дойдет до «все», то нужно будет выдать им презервативы и подержать свечку, чтобы не промахнулись. Прекращай уже! Роман тебе друг, а не сын. Не маленький мальчик. Если им что-то понадобится, у них есть языки, они спросят.
– Они не смогут?
– Это еще почему?
– Они целуются, а говорить и целоваться одновременно невозможно. Ты сама так сказала. – Андрей захохотал и утащил Катюшу в дальнюю спальню, предоставив остальную квартиру в распоряжение друзей.
***
Это было невыносимо. Невыносимо прекрасно. Сотни, тысячи поцелуев «до» не стоили секунды этих жгучих, ярких до исступления, греховно-властных поцелуев. Они и сейчас вели свою перманентную войну, то он одерживая верх, то она. И это было горячо, опьяняюще, безгрешно и в то же время развратно так, что казалось одними губами они совершают соитие.
Оторваться от этого действия было нельзя. Не оторваться, продлить поцелуи еще на миг не возможно. Это привело бы к тому, что он начал срывать с себя одежду. А потом стоял бы перед ней голый и смешной. Потому, что Юля сидела бы одетая и смеялась.Она никогда не пошла бы дальше, вернее не так, она может быть и пошла бы дальше, если бы не были они в доме Ждановых. Ромео это не остановило бы, но он точно зная, он был уверен, что ничего подобного его Джульетта не допустит. Взвоет от желания, но не допустит.
А к боли в лодыжке прибавилась пульсирующая, горячая боль в паху. Пора было остановиться, оторваться друг от друга, дать себе хоть мгновение, чтобы остыть, успокоиться и продолжить. Роман нежно отстранил Юлиану.
– Давай прервемся на минутку. Иначе я за себя не отвечаю. – Он видел, что и она тяжело дышит, поэтому, когда раздался ее ровный, спокойный голос, Роман даже вздрогнул от удивления.
– Ромка, про любовную лихорадку я все поняла. Мы вроде это подлечили. Теперь рассказывай про лодыжку. Где это тебя так угораздило? И почему ты лежишь у Ждановых? У тебя вроде бы есть своя квартира.
– Юля, как я смогу быть дома один, и это со сломанной-то ногой?
– Ромка, нет ничего проще. Сотни нимф наперегонки бросятся ухаживать за тобой. Можешь мне поверить, ты будешь сыт, пьян, нос в табаке, да еще и ублажен. Никаких минусов, одни плюсы. А вот оставшись здесь, ты многое теряешь. Вряд ли Катя позволит нескончаемой череде нимф посещать ее квартиру. Ромочка, не заговаривай мне зубы. Давай рассказывай, в каком бою ты ногу потерял?
– Юлька, а ты не будешь надо мной смеяться?
– Конечно не буду, – помолчала немного, затем добавила, – если будет не смешно, – и захохотала.
Его бесила эта ее манера – все переводить в юмор, над всем посмеиваться. Роман Дмитриевич как-то напрочь забыл, что и сам он таков, что девиз его жизни – смеемся, что бы не случилось. Скольких плачущих див он оставил в недоумении, ведь вроде бы все было так серьезно, клялся в любви до гроба, и вот исчез… А он смеялся, смеялся и радовался жизни.
Смеху Юлианы он обижался. Обижался всерьез, появлялось желание плюнуть на все и зарыться куда-нибудь в нору. Впервые на поле игры его жизни появился достойный соперник. Ну, а если быть честным с самим собой, то нужно признать соперник был не просто достойный, Юлиана была много умнее, сильнее и защищеннее его, да и чувство юмора у нее было куда как тоньше. А еще она умела просчитывать комбинации на двадцать ходов вперед и видела его насквозь. Вот какой соперник ему достался.
Ох, Ромка, Ромка… дурак ты, Ромка! А сделать союзника из соперника тебе в голову не приходило? Вот то-то и оно, дурак, одно слово!
– Ромка, я жду. Тебе не удастся сбить меня с темы.
