Текст книги "Вместе (СИ)"

Автор книги: FlowDAY

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

«Но он же мой альфа… Только мой! Я никому его не отдам!»

Изуку вскочил со скамейки и решительным шагом направился к дому Бакугоу. Омега просто обязан поговорить с ним! Прямо сейчас! Пока не стало хуже…

Он искал его везде, где только можно, но Мидории нигде не было. Ноги уже отваливались от долгого бега, но ни одно предположение, куда мог пойти омега, не оправдалось. Больше всего пугало, что он не отвечает на звонки. Кацуки не выпускал из рук телефон, раз за разом нажимая на вызов, но каждый раз одно и то же. Дома Изуку не было, парень был там несколько раз с разницей в полчаса. В школу он не возвращался.

Всё было настолько плохо, что Бакугоу пришлось звонить Киришиме и спрашивать, не знает ли он где сейчас Деку. Но тот был не в курсе, Каминари, что находился рядом, тоже.

У него не было номеров той Круглолицей и Очкарика, а с ними его омега общался лучше всех. Зверь внутри укоризненно покачал мордой и заворчал, но Кацуки цыкнул на него, чтобы не мешал думать. На самом деле, его волновало всё сразу: неизвестно, насколько сильный был удар мячом, – вдруг Изуку пошёл домой один и по дороге потерял сознание, и сейчас лежит в какой-нибудь безлюдной подворотне; а вдруг на него напали, а он не смог защититься; или… вот это «или» было самым нежелательным из предыдущих – Изуку мог увидеть ту сцену и сбежать. Разумеется, что первое, что пришло бы в его голову, – измена. По крайней мере, он бы сам так подумал. Только Мидория не он, омега сразу дал бы обидчику пощёчину, а Кацуки не удержал своего зверя и едва не прибил парня… Но, если бы у него это всё-таки получилось, он бы не очень сильно переживал по этому поводу…

Стоило вспомнить того омегу, как грудная клетка едва не ходила от рычания.

Снова прибежав к его дому, парень нажал на звонок, слушая, как по пустой квартире разносится трель. Ответа не было. Устало выдохнув, Бакугоу прислонился лбом к двери. Неужели всё закончится вот так? Из-за этой херни он потеряет то, о чём грезил так долго?

«Хуй я так просто сдамся! Не для того я так старался!!!»

В кармане завибрировал телефон, и он с бешеной скоростью достал его, смотря на экран, но, как назло, звонил ему вовсе не Изуку, а Мицуки. И Кацуки очень надеялся, что по важному делу, а иначе ссоры не избежать.

– Чего надо?! – рявкнул он в трубку.

– «А… Эм… Каччан?» – послышался неуверенный голос, а сердце пропустило удар.

– Деку?! Какого хрена?! Где ты сейчас?!

– «У тебя дома…»

– Какие черти тебя туда занесли?!

– « Я к тебе пришёл… Но тебя не было, а Бакугоу-сан пригласила зайти. Я хотел тебе позвонить, но телефон дома забыл, поэтому решил подождать… Но я уже собирался уходить… правда…»

– Ни шагу с места! Я буду через пять минут! Говори что-нибудь! – он сорвался с места.

– «Ну я пришёл поговорить… А ещё Бакугоу-сан сказала, что ты не поделился ни с кем той запеканкой, которую я недавно готовил, а съел её в своей комнате, подперев стулом дверь, чтобы никто не зашёл. Каччан, так нельзя делать, это же нехорошо», – фоном послышался смешок Мицуки.

«Ну, старуха!»

Изуку говорил про то, как проснулся в медпункте и пошёл искать его, но не нашёл и подумал, что альфа ушёл, поэтому тоже пошёл домой. Но Кацуки ему не поверил, ведь Мидория по-любому заходил в класс и должен был увидеть там его сумку. Не заметить он не мог, они лежали на одной парте рядом, значит, он врёт. Но зачем ему это делать?

«Значит, он видел? Или нет?»

– «А на улице было так хорошо, что я забросил вещи домой и решил прогуляться, вот только телефон дома забыл, а возвращаться так не хотелось», – вот это уже было больше похоже на правду, однако только частично. Изуку никогда не ленился вернуться назад, тем более за телефоном, ведь в любой момент ему могла позвонить Мидория-сан, поэтому он не выпускал мобильный из рук.

Домой он влетел с характерным громким грохотом, сразу вбегая на кухню, еле успев скинуть кроссовки с ног. Омеги сидели за столом, телефон всё ещё был у парня, а сам он теперь удивлённо смотрел на него. Но терять время Кацуки не собирался, просто подлетел к нему и сжал в объятиях, целуя в губы и щёки, совсем не смущаясь матери. Мицуки умилённо посмотрела на них и вышла из кухни.

– Каччан! Ты чего? – морщась от боли, удивлённо спросил он.

– Я чего?! Это ты чего! Сбежал, ничего мне не сказав, да ещё и прятался не пойми где! Ты ведь прекрасно знал, что я ждал тебя, и понимал, как я буду волноваться! А теперь объясни мне, какая птица тебя в филей клюнула!

– Я же уже…

– Брехня! Ты прекрасно всё знал, и это точно. Половина из того, что ты пытался навешать мне на уши, – ложь. Может, и с кем-нибудь другим и прокатило бы, но я тебя знаю как облупленного! Правду мне! – он сам не знал, почему разозлился, наверное оттого, что перенервничал.

Нет, Мидория, конечно, не думал, что ему поверят, но, как говорится, надежда умирает последней, ведь так? Вот только говорить об этом сейчас не хотелось, поэтому он просто вцепился в школьную рубашку Кацуки, тыкаясь носом в шею, как это часто делал сам альфа, и тихо прошептал: «Прости… Я потом расскажу…»

Отрывать от себя парня Бакугоу не решился, а это его непонятная улыбка и вовсе путала все мысли. Его разрывало от противоречий: с одной стороны, хотелось схватить его за плечи и встряхнуть со свей силы, чтобы сразу всё выложил, с другой – хотелось просто схватить его крепко и, пока не поздно, вгрызться в шею клыками, оставляя метку. Пускай Изуку будет обижаться на такое эгоистичное действие, но зато он уже точно навсегда будет принадлежать только ему.

Улыбка получилась кривой – левая сторона вообще онемела. Кацуки поднял его на руки, занимая место на стуле, а Мидорию усаживая сверху на свои колени. Омега был в школьной форме, а она всегда ему шла, особенно летняя. Вот только сейчас, смотря на его посиневшую часть лица, это как-то не волновало. Говорить они не решались, для альфы молчание было своего рода согласием подождать объяснений парня. А для Изуку – время, чтобы подумать над всем ещё раз.

Кацуки смотрел на потолок своей комнаты и пытался понять, что же пошло не так. Вроде бы всё было идеально – Изуку уже у него дома, в его лапах, и тут всё обрывается. Омега просто встаёт, целует его в губы на прощание и собирается уходить. А какой замечательный аргумент: «У меня телефон дома остался, вдруг мама позвонит, нужно поспешить»! Нет, альфа, конечно, не надеялся, что Мидория останется у него с ночёвкой… Да кому он пиздит, надеялся ещё как! Был уверен на 100%! И тут БАБАХ. И всё!

Он уже не один раз пожалел, что не вытащил ключи от его дома из кармана штанов, видел же, как призывно они торчали брелочком Всесильным, а он…

«Бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя…»

Разумеется, не было у Изуку причин оставаться у него на ночь, к тому же его родители дома, а их омега до одури стеснялся, особенно Масару. Ну, после того, что тот видел, немудрено.

Да ещё и в голову забралась мысль о том, что Киришима мог понять, что они встречаются. Кацуки на это было глубоко плевать, да у него и так была идея – хоть сплетни он ненавидел – пустить слушок, что у Мидории появился альфа, со своим именем в главной роли. Но Изуку бы узнал, кто это всё затеял, и наверняка обиделся бы, что всё решили за него, даже не спросив его мнения. Хотя иногда очень хотелось связать парня по рукам и ногам, заклеить ему рот скотчем, пометить, поиметь и радоваться жизни. Как он ещё сдерживается, даже сам Кацуки ответить не в силах.

А ещё омега не разрешил проводить себя до дома, отчего становилось совсем паршиво. Будто он поставил ограничение, преграду. Да даже когда они сидели вместе, Бакугоу чувствовал, как Мидория старался сохранить дистанцию, не прижимался слишком близко, не укладывал голову на плечо, а его запах стал какой-то сплошной какофонией. Зверь внутри распластался по полу, удручённо водя хвостом, похоже, он тоже почувствовал неладное.

Утро не заладилось с самого начала. Смутное тревожное чувство не давало уснуть ему всю ночь, заставляя каждый раз подрываться на кровати, чтобы в очередной раз упасть назад. Не побежит же он к Изуку ночью, когда тот спит.

Но самое странное было то, что все переживания как рукой сняло, стоило увидеть омегу. Он улыбался, как всегда. От сердца отлегло.

Они даже держались за руки, пока не дошли до школы, но потом омега снова убежал вперёд, напоследок ласково чмокнув обалдевшего Кацуки в щёку. Кто бы знал, как в этот момент ему хотелось сгрести его в охапку и утащить в ближайшие кусты, чтобы…

Бакугоу быстро встряхивает головой, вот только возбуждения с утреца ему не хватало.

Киришима, увидев его, только кивнул, а потом начал осматриваться по сторонам, словно выглядывая кого-то, но, похоже, никого так и не увидел и смирился. А вот Каминари явно сдаваться не собирался, его можно было увидеть везде, где был альфа.

Разумеется, Кацуки сразу сообразил – за ним следят. Причём с одной определённой целью. Он мстительно усмехнулся.

«Хер вам. Хер вам».

А на большой перемене едва не потерял свою челюсть.

Изуку предложил ему пообедать вместе. Чёрт, к такому он готов не был. Только покивал болванчиком.

Они расположились под большим деревом. Мидория непринуждённо о чём-то рассказывал. Но, может, парню и показалось, но все его фразы звучали урывками, а паузы были всё более долгими, будто ему было больше не о чем говорить.

Доев, они прилегли на траву. Альфа притянул его к себе, уложив на грудь. Изуку совсем притих, только цепляясь руками за рубашку, полной грудью вдыхая расслабляющий запах костра.

– Каччан…

– М-м? – он приоткрыл один глаз, смотря на омегу.

– Я люблю тебя.

Рука, до этого поглаживающая его хрупкие плечи, резко остановилась и сжала предплечье. Было в этой фразе что-то такое… странно щемящее. Сердце билось медленно, болезненно медленно. Бакугоу рад услышать эти слова, но сейчас от них как-то неспокойно.

– Я тоже тебя люблю… Ты обещал рассказать.

– Я расскажу, но немного позже. Просто пока не знаю, как это выразить.

«Альфа должен доверять своей паре».

Повторял он про себя раз за разом, но только спокойствия это не придавало.

– Ты ведь знаешь, что я всё равно узнаю, кто это! – возмущённо пыхтел ему на ухо Каминари, но Кацуки стойко терпел его.

– Иди ты, сам знаешь куда…

– Ну, Бакугоу! Ты ведь и сам хочешь рассказать, вижу же! Просто намекни, – шёпотом под конец сказал он.

Парень задумался. Может, правда, стоит. Но тут же отмёл эти мысли: рассказать Каминари – это всё равно что в громкоговоритель закричать.

– Отвали, – устало повторил он в последний раз и медленно пошёл прочь.

Эти мысли не давали ему покоя.

«Нужно поговорить с Изуку об этом».

Просто ему порядком надоело всё это. Пускай лучше все будут шушукаться за спиной, обсуждая их как пару, нежели всякую херь придумывать о похождениях альфы и интрижках Мидории. Как они до последнего додумались, до сих пор остаётся загадкой.

– Чего?! – округлила глаза Урарака. – Ты встречаешься с Бакугоу?!

Иида же тихо помалкивал, сцепив руки в замок и положив их на парту, напряжённо слушая омегу.

Но говорить что-то ещё Изуку не спешил, просто уставившись в никуда. Ему было немного стыдно, но, как бы ни было это эгоистично, молчать он уже не мог. К тому же эти двое – его самые близкие друзья. Им он просто обязан рассказать, а Кацуки и позже можно объяснить.

Девушка нетерпеливо заёрзала на месте, такая новость была шокирующей, однако не менее интригующей. Интригующей в плане подробностей, разумеется. Только расспросить его подробнее сейчас не получится, но позже она обязательно выведает у него всё-всё-всё.

– Я предполагал, что Мидория уже с кем-то встречается, но то, что этот кто-то – Бакугоу, – довольно неожиданно, – Тенья нервным движением поправил очки.

– Это странно? – наконец подал он голос.

– Нет, что ты, что ты! Просто, зная его характер, сам собой задаёшься вопросом, как такое возможно.

– Я тоже так думал…

– Кстати, в последнее время к Бакугоу ведь так и липнут омеги, – Очако взволнованно попыталась поймать взгляд зелёных глаз, но Изуку уже решительно поднял голову.

– Да, он специально выбрасывал всё прилюдно, но ничего не помогает.

– Что намерен делать? Ведь ты не просто так рассказал нам это, хотя могу предположить, что скрывал ваши отношения уже довольно долго.

Омега нервно постучал пальцами по поверхности стола.

– Каччан – мой альфа. И я никому его не отдам.

Иида слегка улыбнулся тому, с какой решимостью это было сказано, это отметало все сомнения.

Эти двое придурков перешёптывались между собой уже минут двадцать, чем неимоверно бесили Кацуки. При этом Киришима и Каминари постоянно поглядывали в его сторону и пакостно посмеивались.

– Вы заткнётесь или нет?! – в конце концов не выдержав, рявкает он на них, но его игнорируют, разве что они на мгновение замерли, прежде чем не распластаться по партам окончательно.

Изуку с лёгкой улыбкой посмотрел на перекошенное от злости лицо своего альфы. Всё-таки что-то так и не меняется. Он аккуратно прикоснулся к больной щеке – мазь снова высохла, из-за чего неприятно стягивала кожу. Погружённый в свои мысли парень даже не заметил, что резко все в классе затихли.

Мидория непонимающе моргнул и только сейчас понял, что на него в ответ вопросительно смотрит алая пара глаз. Бакугоу явно ожидал то ли знака, то ли ответа, непонятно чего. Изуку только отрицательно покачал головой, всё так же поглаживая щёку, и вышел из комнаты. Нужно смыть остатки мази и намазать по новой.

За спиной раздались шаги, а на плечи легли чьи-то руки, совсем легонько сжимая.

– С тобой всё в порядке? – альфа, похоже, совершенно забыл, что помимо них в коридоре есть ещё люди. Вот только и Изуку тоже резко стало на это плевать.

– Да, всё хорошо, – только он отчего-то расслабленно откинулся назад, а потом и вовсе развернулся к нему лицом, утыкаясь носом в грудь, руками неуверенно обнимая его. И как облегчённо вздохнул, ощущая ответные объятия.

Кацуки прижал его к себе, невесомо целуя в макушку, окутывая своим запахом.

Бакугоу скалился, смотря на омегу перед собой. Ладно вчера. Но сегодня-то чего он припёрся. Чёртов суицидник, неужели до него не дошло, что если он ещё раз подойдёт к парню, то от него и мокрого места не останется. Зверь внутри подорвался, натягивая цепь до предела. Кацуки из последних сил удерживал его. Хотя ему очень даже хотелось натравить «псину» на это создание, по всей видимости, напрочь лишённое инстинкта самосохранения и мозгов в придачу.

– Хороший пёсик, – глупо хихикнув, он сделал шаг вперёд, снова протягивая руку, будто бы стараясь погладить альфу по голове.

«Ну точно псих!»

Кацуки угрожающе клацнул зубами в паре сантиметрах от его лица и тут же отошёл назад. Но никакого эффекта это не произвело.

– Ты что, больной?

От его слов омега насупился, но тут же растянул губы в улыбке. От этой «улыбки» Бакугоу передёрнуло. Это какой-то недооскал, так и хотелось сказать, что ЕГО омега может дать ему парочку уроков, как нужно улыбаться.

И снова парень тянется к нему.

– Последний раз предупреждаю – ещё шаг, и ты трупак!

Но опять же его ждало игнорирование и аж два шага навстречу.

«Я предупреждал».

Он медленно ослабляет привязь, ощущая, как внутренний зверь выпрямляется, гордо поднимая морду.

Секунда. И перед ним вдруг появляется Изуку. А ведь Кацуки даже не заметил, что тот стоял за поворотом какое-то время. Хотя Мидория просто-напросто шёл из туалета и снова увидел знакомую картину, только в этот раз не убежал, а смело подошёл, чтобы решить всё сразу.

– Извини, но не мог бы ты оставить моего альфу в покое? – его голос спокоен, хотя, если взглянуть в глаза, такого уж точно не скажешь.

Омега удивлённо склоняет голову набок, но ничего не отвечает, только переводит взгляд с одного на другого, издавая какие-то странные мычащие звуки.

«Он что, больной?»

Изуку хмурится, отчего между его бровей появляется такая непривычная, совершенно не идущая ему складка. Бакугоу кладёт подбородок на плечо парня, руками оплетая его талию.

Теперь уже хмурится тот омега. Смотря то на Мидорию, то на Бакугоу, и всё так же мычит.

– Нет, ну так совсем не интересно… – на распев тянет он гласные и разворачивается, уходя и продолжая что-то мычать.

– Больной какой-то… – одновременно произносят они и пересекаются взглядами.

Кацуки медленно разворачивает его к себе лицом, приподнимая за подбородок.

– Ты ведь знал, – это не вопрос, утверждение.

– Видел.

– И, разумеется, подумал… – Изуку не даёт договорить, неожиданно подаётся вперёд, целуя в губы.

На секунду альфа опешил, но сразу же ответил, сильнее прижимая к себе.

С чего Бакугоу решил открыть глаза, он не помнил, но ахуевшую физиономию Денки Кацуки запомнил на всю жизнь.

Каминари выглядывал из-за поворота, при этом стараясь то ли подобрать свою челюсть, то ли не позволить ей отвалиться окончательно. И только Киришима кивнул ему понимающе, развернул омегу и силком потащил подальше.

«Мой».

В унисон пронеслось в их мыслях.

Бакугоу Кацуки и Мидории Изуку шестнадцать, и они ещё не догадываются, что уже завтра вся школа будет знать про них гораздо больше, чем они сами, обсуждая, как так могло получиться, что эти двое начали встречаться. А Каминари Денки решит обедать только с омегами во избежание получения травм со стороны одного небезызвестного альфы.

Комментарий к Шаг 11. Р – значит... Итак, я знаю, что вы хотите сказать в мой адрес.

Объясняю почему так долго:

– Я стараюсь писать под “наплывом” чувств. То есть если это ангст, то и моё настроение должно ему соответствовать. То же самое с флаффом, романтикой, милотой;

– Эта глава писалась о-о-о-очень долго и тяжело (неоднократно удалялась и переписывалась заново), потому что переключиться с одного фанфика на другой для меня оказалось довольно трудно. Впоследствии я постараюсь с этим бороться, но потребуется время;

Хочу сказать большое спасибо всем за ожидание!

P. S. И советую запастись терпением, осталось не так уж много, всего пара– тройка Шагов)))

====== Шаг 12. Изменения ======

Изуку откидывает голову на плечо альфы, потираясь носом о щёку. Находиться по отдельности для них уже сравнимо с пыткой, так что сейчас они обедают вместе, сидя под большим деревом. Его листва плотным занавесом укрывает их от палящего солнца. Бакугоу дремлет, лениво поглаживая омегу по спине, иногда прикасаясь губами к макушке.

Слышится ласковое мурлыканье.

«Уже скоро».

Кацуки сжимает его сильнее, а его внутренний зверь, довольно порыкивая, укрывает пушистым хвостом свою пару. Что ни говори, но в этом они с ним солидарны.

На самом деле, омега молчит о многом. Молчит о том, что каждую ночь просыпается от невыносимого жара, что плавит тело. Молчит о том, что в эти моменты он постоянно подрывается на кровати и хочет позвать альфу, нуждаясь в его присутствии. Молчит о том, что, просыпаясь, стыдливо отводит взгляд от мокрого пятна на простынях. И дело не в том, что он не доверяет Кацуки, – как раз наоборот. Не только доверяет, но и любит. Ему не хочется волновать его из-за такой ерунды, как эта. Мидория хочет хотя бы самую малость казаться сильным и самостоятельным. Он не должен всё сваливать на своего альфу.

Как же ему плохо. Кто бы знал. Цифры на листке просто расплываются, а голова раскалывается. Спереди слышится шарканье ручки по бумаге – Кацуки решает последний пример, а вот Изуку ещё даже третий не закончил. Аизава-сенсей скоро будет собирать работы.

«Что же делать?»

Он устало прикрывает глаза и легонько бьёт себя по щекам, чтобы хоть немного освежиться. На его хлопки оборачиваются все одноклассники и учитель тоже.

– Мидория, ты не мог бы быть потише, мешаешь остальным, – устало выдохнул, зевая, мужчина.

– Да, извините.

– Старушка на месте, – немного помолчав, снова подал голос Аизава. —Сходи к ней. Бакугоу, проводи, всё равно уже всё сделал.

Альфа молча поднялся с места и двинулся к выходу, прислушиваясь к шагам позади.

Шузенджи даже не удивилась, увидев их на пороге своего кабинета. Только выписала справку и отправила домой. Кацуки порывался довести его до дома, но женщина в записке указала только имя Мидории. Парень злился и самую малость волновался за него. Всё-таки отпускать омегу одного ему не хотелось. Но медсестра была непреклонна и вдобавок предупредила, чтобы он вообще не вздумал приближаться к Изуку около недели.

Признаться, Бакугоу сначала не понял почему.

Озарение настигло его, когда он уже стоял напротив квартиры Мидории, глубоко вдыхая запах течки. Парень прислонился лбом к двери, прислушиваясь к звукам за ней. Но было тихо, или это его слух не мог уловить никаких звуков.

Бакугоу знал, что под ковриком для ног находится запасной ключ, и его рука неоднократно сама собой тянулась к нему. Однако он вовремя себя одёргивал, качая головой.

«Нельзя. Нельзя».

Но так хочется быть рядом в этот момент. Его омеге там плохо, а он стоит здесь.

Сделав глубокий вдох, Кацуки вставляет ключ в замочную скважину и отворяет дверь.

В квартире темно и одуряюще сладко пахнет. Ноги подкашиваются, но альфа всё равно упрямо идёт вперёд, к комнате, из которой доносится тихое поскуливание.

Изуку лежит на кровати, наполовину раздетый, из одежды только боксеры и не до конца снятая футболка, и лицом утыкается в подушку, развратно оттопырив зад. Бакугоу замирает, стараясь прийти в себя, нужно взять себя в руки. Если он сейчас накинется, то…

А что, спрашивается, будет? Омега сейчас в полуобморочном состоянии, все его мысли сосредоточены только вокруг того, чтобы ему засадили поглубже. Так почему бы и нет…

«Нет!»

Он решительно одёргивает руку, которую уже протянул, чтобы стянуть с парня трусы. Внутренний зверь непонимающе скулит. Как бы ни говорили о их «человечности», они всё равно останутся зверьми, инстинктами, что заперты глубоко внутри.

Пока он борется сам с собой, Мидория приподнимает голову, смотря на него влажными глазами.

– К-каччаааан… – едва не стонет, чуть выгибаясь в пояснице. – уйди, пожалуйста. М-мне очень… плохо. Я не хочу… так… Не хочу, чтобы это было так…

Ему трудно говорить, воздух, кажется, раскалился до предела. Низ живота крутит всё сильнее, ещё чуть-чуть, и начнётся настоящий «кошмар». Первая течка у омег самая тяжёлая и болезненная, ни одна таблетка не способна облегчить их муки в первый раз. Но во второй всё происходит гораздо легче. Врачи до сих пор не смогли объяснить сей феномен.

– Изуку… Всё хорошо. Я… просто посижу с тобой. И всё. Ничего больше.

Он опускается на край кровати и невесомо проводит по липкой от холодного пота пояснице. Даже от такого парня выгибает ещё сильнее. Кацуки сомневается, правильно ли он делает. Ведь получается, так он мучает его ещё сильнее? Или нет?

Бакугоу мотает головой и ложится рядом с хныкающим омегой, прижимая его к матрасу, рукой притягивая ближе к себе, обнимая. Старается окутать своим ароматом, чтобы тот почувствовал себя под защитой. Простыни очень холодные, а вот тело рядом до одури горячее. Альфа помогает ему полностью снять футболку, отбрасывая её в сторону.

Мидория ворочается в кольце его рук, не в силах найти положение, в котором этот невыносимый зуд станет хотя бы чуть-чуть терпимее.

А стоит ему только поудобнее улечься, как этот тугой комок внутри неожиданно словно лопается. Изуку вскрикивает, вцепляясь в его руку, и не может сдержать слёз.

От такого Кацуки сам подрывается, медленно он начинает паниковать. Что делать? Бакугоу впервые в жизни видит течную омегу! К тому же это его омега, который извивается и плачет от боли!

Как в дурмане его рука сама пробегает пальцами по рёбрышкам, по тазу и чуть назад к ягодицам, ощупывая. Он в шоке смотрит на свои пальцы, перемазанные в прозрачной вязкой субстанции. Она пахнет, как и Изуку. Великолепно. Альфа не может сдержаться и вылизывает собственную руку, порыкивая от удовольствия.

Целый час всё спокойно.

Если не брать в расчёт постоянные ёрзанья на месте, скулёж и то, как омега потирается своей филейной частью о стояк Кацуки. Ему всё сложнее сдерживаться. Это просто невыносимо. А ведь течка длится пять дней.

В какой раз он думает, что, возможно, переоценил свои способности. Особенно выдержку.

– Каччан… Я больше не могу… Пожалуйста, возьми меня… – он жмётся ещё ближе, тянется рукой к ширинке штанов Бакугоу, намереваясь расстегнуть.

Но альфа вовремя перехватывает его за запястье.

– Нет.

Приходится удерживать его ещё сильнее, омега словно взбесился: то кусается, царапается, то льнёт к нему ближе, целует шею. Изуку запутался в своих собственных желаниях. Он знает только одно – Кацуки одуряюще пахнет. Настолько, что хочется как можно быстрее… жёстче…

Парень краснеет от этих ненормальных желаний. Но тугая пружина скручивается внизу живота. Мидория замирает, закусывает губу.

– Терпи. Я знаю, ты справишься.

– Нет… не справлюсь, Каччан… очень плохо… – Бакугоу жалеет, что пришёл. Возможно, без лишних соблазнов Изуку было бы легче, но и оставить его совершенно одного – это просто варварство.

Он гладит его по голове, продолжая нашёптывать всякую ерунду.

Изуку открывает глаза и сонно потирает их кулачками, осматриваясь по сторонам. На полу стоит пустая тарелка, на ней даже крошки остались от бутербродов, которые альфа успевал сделать и даже покормить его, когда желание запихнуть в себя хоть что-то было не настолько сильным.

Сам Бакугоу крепко спит. Трудно сказать, кто из них вымотался больше, но сейчас они могут облегчённо выдохнуть: течка подошла к концу.

Откровенно говоря, Мидория не чувствует в себе каких-то особенных изменений. Всё как обычно. Он тихонечко укладывается рядом с парнем, обнимая его и утыкаясь носом в шею. Может, ему только кажется, но их запахи самую малость перемешались.

– Твоя течка… это просто пиздец… – бормочет Кацуки и прижимает его сильнее.

– Уже всё.

– Да-а. Всё…

И снова засыпает, омега на это только тихо хихикает.

Запах Изуку немного изменился. Нет, вроде всё такой же сладкий, завлекающий. Но… какой-то более взрослый, что ли…

И не один Кацуки это заметил.

– Тебе не кажется, что Мидория как-то изменился? – Киришима задумчиво кинул взгляд на Каминари.

– Ну-у. Омежьи штучки…

– «Омежьи штучки»? Это что?

Денки застонал в голос. Ну как объяснить альфе про течку?! Особенно когда у тебя самого ещё её не было.

– Бакугоу, вот ты что-нибудь понимаешь?

– То, что твоя непробиваемая башка тупая, как хер знает что.

– Так ты знаешь, о чём он?!

– Да любой на твоём месте давно бы понял! Течка это! Дурья ты башка!

Эйджиро замер и недоверчиво переспросил:

– Течка?

Кацуки снова одарил его раздражённым взглядом.

– С каждым твоим вопросом во мне умирает вера в твои мозги.

Мидория шёл и разговаривал с Ураракой, держа в руках поднос с едой. Он так заслушался её, что даже не заметил, что идёт прямо на кого-то. Раздался стук и звук бьющегося стекла.

Все резко замолчали. А Изуку сразу бросился к пострадавшей.

– Прости, пожалуйста! Я отвлёкся и совсем тебя не заметил! Сильно ушиблась? – парень отставил поднос на ближайший стул, опустился на корточки перед девушкой и помог ей подняться.

– Нет, всё в порядке.

Она ловким движением отряхнула юбку.

– Повезло, что поднос пустой был, только кружка с чаем, а то не избежал бы ты тумаков, – странно, но говорилось всё это с лёгкой улыбкой, а под конец омега и вовсе просто погрозила ему пальцем. – Но в следующий раз – смотри у меня!

Её лицо оказалось в такой близости, что Мидория от удивления отпрянул назад. Девушка замерла и, кажется, повела носом, сверкнув золотистыми глазами. А потом просто развернулась и ушла, как позже выяснилось, за совком и веником, чтобы убрать за собой.

Однако Изуку почему-то казалось, что спину сверлят едким взглядом, но, оборачиваясь, он так никого и не смог увидеть.

Он всё никак не мог решиться позвать Кацуки к себе с ночёвкой.

«Будет ли нормально сделать это так скоро? Или стоит подождать?»

Вроде бы уже полторы недели прошло с тех пор. Изуку не может объяснить, но с течки ему так сильно хочется как можно скорее стать с альфой одним целым во всех смыслах слова.

Однако его также мучают сомнения. Они ведь ни разу не говорили об этом… о том, что будет после…

«Поставит ли Каччан на мне метку?»

Что бы Бакугоу ни говорил, – они два импульсивных подростка, у которых играют гормоны. Им кажется, что сейчас эти чувства поглотили их полностью. Но ведь любая страсть рано или поздно поутихнет. И тогда…

Изуку качает головой, по крайней мере, в своих чувствах он уверен. И уж точно не будет об этом жалеть.

«А что будет дальше… Поживём, увидим».

Кацуки сидит на кровати и думает. Просто думает. О многом и ни о чём одновременно. Он бросает очередной взгляд на мобильник, лежащий рядом, но в руки его не берёт. С одной стороны, ему хочется позвонить Изуку и напроситься в гости, а с другой – он прекрасно понимает, что одних «в гости» не будет. И омега это тоже понимает. Интересно, позволит ли он ему? А даже если так, дальше что? Ну переспят они, а что будет после? О чём они будут говорить? Как себя вести?

Бакугоу понимает, всё это должен решать именно он, но, чёрт возьми, как же трудно. Может, всё пойдёт само собой? А вдруг Мидория больше не захочет близости с ним? Всё-таки у альфы ещё не было ни одного партнёра. А смотреть порнушку, где какая-то второсортная актриса стонет как тюлень на льдине, и заниматься сексом со своим омегой – это совершенно разные вещи.

Телефон тихо пиликает. Сначала Кацуки не хочет смотреть на очередную рекламу, но потом всё же тянется к мобильному, щуря красные глаза. И тут же подрывается, неверяще перечитывая текст сообщения. Парень трясёт головой.

«Привет! Не хочешь сегодня зайти ко мне в гости с ночёвкой?»

Это намёк?

«Бля-я-я-я-я. Вот я хуйня безмозглая!»

Он подрывается с кровати и ураганом проносится по комнате, кое-как распихивая всякую хрень по ящикам, чтобы Мицуки ничего не нашла и не конфисковала, и только потом убегает из дома в магазин.

Мидория в который раз нервно осматривает взглядом свою комнату. Вроде бы всё сделал: убрался, полы помыл, пыль протёр, в душ сходил, постельное бельё сменил, детские плакаты снял и распихал что куда. Правда, теперь комната казалась какой-то пустой. Голые стены, на полках книжки выставлены в один ряд, нигде ни соринки. Омега удручённо вздохнул. Похоже, он перестарался.

А тем временем Кацуки всё никак не может решиться нажать на звонок.

Они взволнованно смотрят друг на друга, на их скулах виден румянец, и если у Бакугоу он чуть заметен, то щёки Изуку просто пылают. И, как бы ни старался каждый из них завести какой-нибудь непринуждённый разговор, как это было обычно, ничего не получалось. Просто оба понимали, чем закончится этот вечер.

Сидя рядом на краю кровати, держась за руки, в полнейшей тишине, никто из них не решался сделать первый шаг. Это было слишком странно. Их сердца бешено грохотали в груди. В мыслях царил настоящий кавардак.