Текст книги "Единственный шанс (СИ)"
Автор книги: Flona
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
В ночь перед первым днем практики Джону никак не удавалось уснуть. Ему было то жарко, то холодно, он вертелся в кровати, и одна только мысль о том, что придется вновь посетить здание, которое теперь всегда ассоциировалось у него со смертью Шерлока, вызывала у него страшную панику.
Естественно, Джон жутко не выспался, и утром его трясло от волнения. Судорожно размышляя, что надеть, он решил полностью довериться Джеймсу и вообще этот день провести не только в его теле, но и разуме, полагая, что Джон просто не в состоянии контролировать свои эмоции и может испортить всю практику. Но, увидев такое знакомое по его прошлым кошмарам здание, Джон так переволновался, что таксисту пришлось чуть ли не силой выталкивать его из машины.
Будучи единственным студентом, которого направили в этот госпиталь, Джон начинал размышлять о том, что без Божественного проведения тут точно не обошлось. Быстро преодолевая холл и подходя к кабинету директора, он всеми силами пытался не вертеть головой, чтобы случайно не встретиться с кем-нибудь из своих старых знакомых.
Ему повезло: разговор с администрацией прошел на удивление гладко. Джона прикрепили к молодому хирургу Стенксу, которого он очень хорошо знал еще по своей прошлой жизни. Парень был несомненно талантливым специалистом. Джон вспомнил, как однажды, когда Шерлока ранили слишком глубоко, и он сам не смог справится, им пришлось ехать в госпиталь, где Стенкс зашивал тому руку. Тогда молодой хирург произвел хорошее впечатление, потому что совершенно не обращал внимания на чересчур язвительного детектива, предпочитая общаться исключительно с доктором.
Уже в новом теле, еще раз познакомившись со своим куратором, Джон отправился на экскурсию по госпиталю. Стенкс начал так бурно рекламировать свою работу, что ему оставалось только кивать в нужный момент и улыбаться, пока руководитель расписывал преимущества отремонтированного здания и нового оборудования.
Обходя госпиталь, Стенкс все время крепко держал его за локоть, словно боялся, что практикант может убежать.
«Еще один любитель вторгаться в личное пространство», – отстраненно отметил Джон, даже не пытаясь вырваться из цепких пальцев молодого человека.
А тот словно получил вместо студента новую интересную игрушку: вертел и крутил его, как куклу, показывая оборудование, отремонтированные помещения, представляя коллегам. Джон очень смутно помнил, что именно ему говорили и что он сам отвечал, очнувшись только тогда, когда Стенкс привел его в жутко знакомое помещение морга.
– Знакомьтесь – Джеймс Хантер, – мужчина подтолкнул его вглубь лаборатории. – А это – Молли Хупер, наш патологоанатом, – девушка приветливо улыбнулась, и Джону ничего другого не оставалось, кроме как пожать ей руку.
Молли практически не изменилась, только немного грустное выражение лица да тени под глазами говорили о том, что девушка все еще сильно переживает. Джон очень надеялся, что грустит она не о нем, не хотелось бы помимо мнимой смерти и внезапного воскрешения Шерлока доставлять ей еще и эту дополнительную боль.
– Очень приятно, – только и выдавил Джон, опуская глаза. Ему пришлось приложить значительные усилия, чтобы не вертеть головой, оглядываясь по сторонам. Ведь всего лишь на секунду Джону показалось, что там, за столом, сидит до боли знакомый силуэт в темном костюме и что-то напряженно изучает под микроскопом. Но наваждение тут же развеялось, как только Стенкс, коротко переговорив с Молли, взял его за руку и вывел из помещения.
Он что-то объяснял про морг, лаборатории и Молли, но Джон практически не слушал, вспоминая, как вместе с Шерлоком, расследуя очередное дело, засиживался здесь допоздна.
«Шерлок, Шерлок, Шерлок, слишком близко, слишком тяжело. Нет, только не думать, забыть, надо просто выкинуть из головы», – Джон, погруженный в свои мысли, молчал всю дорогу, пока Стенкс не встряхнул его хорошенько за плечи и не поинтересовался, все ли с ним хорошо.
– Да, все нормально, просто… Просто я немного устал.
– Конечно, – молодой хирург очень внимательно вглядывался в его лицо, – на сегодня все. Я и так взвалил на тебя слишком много в первый день, можешь пойти домой и отдохнуть, – голос Стенкса был немного грустным, словно он был расстроен тем, что Джона приходится отпускать так рано.
Они быстро попрощались и, выйдя на улицу, Джон почувствовал, как на его лицо упали первые капли дождя. Даже осенняя погода была такой же ужасной, как и его настроение. Конечно, он догадывался, что будет тяжело возвращаться в это место, полное трагических воспоминаний, но чтобы настолько…
Он совершенно не запомнил, как добрался до дома, и, кинув промокшую насквозь одежду в угол, завалился на кровать, погружаясь в беспокойный сон. Уже ночью, проснувшись от кошмара, где с крыши госпиталя снова и снова падала темная фигура, Джон поймал себя на мысли, что подобное ему не снилось очень давно, с того самого момента, как его душу поселили в тело Джеймса.
Теперь уже каждую ночь он проваливался в удушливый водоворот своих страшных снов, наполненных криками, кровью и мертвым Шерлоком. Это изматывало настолько, что практика теперь казалась Джону сущим кошмаром наяву. Да еще и куратор стал как-то странно себя вести. Стенкс практически не упускал его из виду, требуя, чтобы Джон постоянно находился рядом, присутствовал на плановых операциях и все подробно конспектировал.
Днем практика поглощала все время, а ночью кошмары не давали спокойно отдохнуть и переключиться. К тому же, Стенкс настолько плотно составлял его график обучения, что приходя домой, Джон только и успевал поспать и перекусить, проводя основное время в обществе своего наставника.
Стенкс ему нравился своими новаторскими взглядами и легким характером, способностью признавать свои ошибки и прислушиваться к чужому мнению, даже если это мнение молодого студента. Их общение постепенно переросло из чисто рабочего в дружеское. Они могли допоздна засидеться в клинике, рассматривая очередной интересный случай, и Джону стало казаться, что иногда Стенкс бросал на него какие-то странные взгляды, словно изучая, но он списывал все это на свою хроническую усталость и продолжал удивлять знаниями молодого хирурга.
Через некоторое время Джон немного успокоился, хоть он все так же не высыпался и был полностью поглощен работой, но больше не встречался ни с Молли, ни с кем-либо из старых знакомых доктора Уотсона. Шерлока он тоже не видел и ничего о нем не слышал. Да и не хотел слышать.
Стенкс продолжал нагружать Джона, и у него не оставалось времени даже чтобы просто расслабиться и попить кофе. Хотя, если и выпадала свободная минутка, то Джон проводил ее в архиве, разбирая и систематизируя старые карты. Ему нравилась эта монотонная работа, она позволяла не только занять время, но и остудить юношеский пыл, который внезапно проснулся в Джеймсе. Теперь тело требовало все больше внимания, и Джон почти перестал контролировать свое возбуждение, которое становилось совсем невыносимым, стоило очередному поклоннику появиться в зоне его видимости.
Все это выводило обычно спокойного Джона из себя, и ему ничего другого не оставалось, кроме как проводить все свое время в одиночестве, стараясь подавить внезапно пробудившееся либидо.
***
Так прошла еще одна сумасшедшая неделя, когда Джон в очередной раз шел в архив, держа в руках несколько папок с документами. Он, полностью погруженный в свои невеселые мысли, спускался по лестнице и даже не заметил, как в кого-то врезался. Тяжелые карты тут же вылетели из рук и рассыпались по ступенькам.
– Извините, я вас не увидел. Сейчас помогу, – этот голос, который Джон узнал бы среди тысяч других, заставил его замереть на месте. Он медленно поднял взгляд на мужчину, протягивающего одну из папок, и встретился с глазами, которые преследовали его в самых ужасных ночных кошмарах.
Джону вдруг показалось, что воздух загустел, время остановилось, а его самого засасывает в большую черную дыру. Тело Джеймса среагировало очень странно: руки затряслись, сердце учащенно забилось, кровь прилила к лицу, а сам он открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег, не издавая ни звука.
– Вы ведь идете вниз? Я могу помочь донести, – неожиданная помощь от человека, который в прошлой жизни доктора Уотсона никогда бы и не заговорил с молодым студентом, застала Джона врасплох. Он смотрел в лицо своего бывшего друга Шерлока Холмса и больше всего на свете боялся, что тот узнает его: спросит, где он был, почему скрывался, потребует объяснений. Но детектив молчал и внимательно наблюдал, как молодой человек вместо ответа безмолвно открывал рот. Со стороны казалось, что студенту вдруг стало плохо, поэтому Шерлок протянул руку и осторожно дотронулся до его плеча.
– Я вас сильно задел? Вам нехорошо? Может, я кого-нибудь позову? – в низком баритоне явно читалась такая несвойственная надменному детективу заботливая интонация, что Джон, закатив глаза, застонал от бессилия. Ему хотелось оттолкнуть, убежать, не видеть, а между тем, он боролся с собой, чтобы не прикоснуться в ответ, не обнять, не заглянуть в такие знакомые и родные глаза.
Он приложил все силы, стараясь отстраниться, как внезапно резкая боль, прострелившая плечо, к которому прикоснулся Шерлок, словно волна прошлась по всему телу. Джон чуть не закричал в голос от такой сильной вспышки боли. Его выдержки хватило лишь на то, чтобы выхватить из рук Шерлока оставшиеся папки и, не оборачиваясь, убежать вниз.
Перепрыгивая через ступеньки, он слетел с лестницы и ворвался в нужный кабинет. Найдя в себе силы, чтобы запереть за собой дверь, он упал на холодный пол. Новый приступ боли – и Джон, корчась, обливаясь холодным потом, слушал, как в висках громко стучат молоточки. Он до крови прикусывал пальцы, стараясь заглушить свои громкие крики.
Не понимая, что происходит, Джон пытался проанализировать ситуацию: руки и ноги сводило в судорогах, а тело пронизывали острые вспышки, словно через макушку пропустили ток – все это не подходило ни под один известный ему диагноз. Джон стонал и плакал от страшной боли, скрутившись на полу в позе эмбриона. Только через несколько очень долгих минут он нашел в себе силы подняться и перебраться в кресло.
Что такое с ним происходит? Еще никогда тело Джеймса не давало сбоев: молодой организм, всегда работавший как часы, внезапно вышел из-под контроля, чем очень испугал здравомыслящего и спокойного доктора Уотсона.
Джон потянулся за стаканом воды и отстраненно заметил, что на руках проступили вены, а сама кисть сильно дрожит. Все закончилось так же внезапно, как и началось. Такой странный приступ случился впервые, и он сильно испугался, думая о возможности какой-нибудь страшной болезни в теле Джеймса.
Джон, невидящим взглядом осматривая кабинет, размышлял о вариантах прохождения полного обследования, когда услышал осторожный стук в дверь.
– Откройте. Я знаю, что вы здесь. – Джон задержал дыхание и постарался слиться со спинкой кресла, – Я принес карту, которую вы обронили на лестнице. Откройте! – Этот бархатный низкий голос с командными нотками он узнал бы из тысячи. Внутри все тут же похолодело и оборвалось от липкого холодного страха. Понимая, что скрывать свое присутствие бесполезно, Джон, словно под гипнозом, медленно подошел к двери и повернул ключ.
========== Глава 4 ==========
Джон ненадолго задержал дыхание и постарался немного успокоиться. Он сделал несколько глубоких вдохов и, медленно повернув в замке ключ, открыл дверь.
Там в коридоре он был настолько шокирован этой неожиданной встречей, что не разглядел деталей. Сейчас, внимательно рассматривая стоящего перед ним Шерлока, Джон отчетливо увидел, как сильно тот изменился.
Холмс еще больше похудел и осунулся, под глазами залегли фиолетовые тени, словно он не спал несколько ночей подряд. Но самым странным оказался взгляд – всегда заинтересованный, прямой, пронизывающий насквозь, теперь он был тусклым и пустым, словно внутренняя сила, огонь, который иногда мелькал яркими искрами в глазах Шерлока, внезапно погас. Он выглядел как человек, у которого внутри вдруг что-то сломалось. И именно в этот момент Джон со всей точностью осознал, что почти ко всем равнодушный и всегда уравновешенный Холмс действительно очень сильно переживал смерть своего друга Джона Уотсона.
– Вы обронили там, на лестнице, – Шерлок протянул папку и явно собирался уйти, но внезапно замер. Он внимательно разглядывал стоящего перед ним Джона и не мог заставить свое тело двигаться. Было в юноше что-то непонятно знакомое, родное. Его лицо и взгляд, поза и жесты кого-то смутно напоминали Холмсу, поэтому он просто стоял и откровенно разглядывал этого внезапно ставшего интересным парня.
– Спасибо, – единственное слово, которое смог выдавить из себя Джон, одной рукой хватаясь за карту, а второй пытаясь вытолкнуть Шерлока из кабинета. Он надеялся, что детектив сразу же уйдет, но тот, не разжимая пальцев, крепко держал в своей руке папку и внимательно смотрел на него, смущая еще больше.
– Меня зовут Шерлок Холмс, – он проворно подставил ногу, не дав Джону возможность захлопнуть перед ним дверь. – Может, вы все-таки позволите мне войти, доктор Хантер? Хотя, думаю, я могу называть вас просто Джеймс?
Последние слова заставили Джона остановиться. Он прекратил воевать с дверью и со стоном пропустил, наконец, этого ужасного всезнайку в кабинет. Шерлок быстро вошел и вольготно расположился в том самом кресле, где до него минуту назад сидел Джон.
– Джеймс, вы уже можете отпустить ручку и закрыть дверь, – юноша, совершенно не задумываясь, сделал то, что ему велели, а Шерлок продолжил внимательно его изучать.
Как же хорошо Джон знал этот взгляд, так его друг смотрел на людей, когда хотел узнать о них самые сокровенные тайны, и теперь он исследовал Джеймса.
Заглянув в серебристо-стальные глаза Шерлока, Джон почувствовал, как неприятный холодок страха начал медленно пробираться от позвоночника к затылку. Понимая, что сейчас его гениальный друг расскажет всю жизнь Джеймса во всех приятных и не очень подробностях, он, прикрыв ладонью глаза, услышал, как Шерлок издал какой-то странный сдавленный звук.
– Что? – Джон убрал руку и заметил, как лицо детектива исказилось от боли.
Словно маска, которую он носил все это время, на секунду исчезнув, открыла те сокровенные эмоции, которые Холмс так успешно умел скрывать. – Вам нехорошо?
– О, а я уже подумал, что вы совсем разговаривать не умеете, – Шерлок сразу же стал прежним, словно фокусник моментально вернув лицу обычное скучающее выражение.
Джон смущенно замолчал. Не в силах поднять глаза, он сосредоточенно рассматривал свои ботинки и думал, как бы ему поскорее избавиться от этого непрошеного гостя.
Совсем не так он представлял себе встречу с Шерлоком. Все это время Джон мечтал хоть одним глазком посмотреть, как сейчас выглядит его друг, что изменилось, вспомнить, каким пронзительным был его взгляд, послушать глубокий бархатный голос, увидеть привычные плавные движения, которые всегда так его поражали.
И вот сейчас, когда Шерлок сидел прямо перед ним, он, как последний идиот, боялся просто поднять на него взгляд. Он изменился и стал Джеймсом, а Холмс все еще оставался гениальным консультирующим детективом и другом Джона Уотсона.
Между ними возникла огромная пропасть, которую Джон был просто не в состоянии преодолеть. Молчание затягивалось, и ему стало казаться, что воздух комнаты начал искрить от невысказанного вслух напряжения.
– Откуда вы меня знаете? – Джон решил нарушить тишину первым. – Мы ведь с вами не знакомы, – он встретился взглядом с ледяными глазами Шерлока и тут же пожалел, что вообще открыл рот.
– Как я могу не знать человека, из-за которого я потерял своего лучшего друга, – слова словно иглы вонзились в голову Джона, он удивленно уставился на Холмса. – Вы ведь знаете, что спасая вашу жизнь, доктор Джон Уотсон сгорел на пожаре? Конечно, знаете, – Шерлок смотрел, как парень судорожно сжал руками папку. – Вот мне и захотелось на вас посмотреть, Джеймс.
Теперь Джон просто кожей чувствовал, как от Холмса исходит волна холодной неприязни.
– Я не… Так получилось… Он… Я… – Джон не мог подобрать нужных слов в свое оправдание. Если бы Шерлок знал, как сильно он хотел повернуть время вспять. Он мечтал навсегда остаться другом великого детектива, а не молодым неизвестным интерном Джеймсом, о котором Холмс вообще никогда не слышал.
– Прекратите, – Шерлок небрежно махнул рукой в его сторону. – Мне не нужны жалкие оправдания. Я не виню вас, – тихо добавил он и быстро отвернулся к окну, чтобы Джон не заметил, как исказилось его лицо от раздирающей сердце боли.
– Простите, – Джон не мог придумать подходящих слов. Шерлок казался ему сейчас таким хрупким и уязвимыми, и он побоялся, что своими действиями сделает лишь хуже. – Доктор Уотсон был очень хорошим человеком. – Джон решил хоть как-то исправить положение.
– Он был хорошим другом, – тихо добавил Шерлок, но Джон все равно услышал. Его сердце сразу забилось очень часто, и он испугался, что это начался еще один непонятный приступ. Но боль была совершенно иной.
Джон глядел на своего друга, вернувшегося после инсценировки собственной смерти, и мечтал лишь об одном – рассказать, что Джон Уотсон жив. Что все будет хорошо, что он когда-нибудь вернется и станет так же заботиться о Шерлоке, помогать в расследованиях, что все у них будет как прежде, но… не мог выговорить и слова.
Оба молчали, погруженные в свои тяжелые мысли, пока тишину не нарушил негромкий стук в дверь.
– Джеймс, ты здесь? – Стенкс заглянул в кабинет. Он посмотрел на застывшего Джона и перевел взгляд на вольготно сидящего в кресле Шерлока. – Мистер Холмс, что вам нужно от моего интерна?
– Уже ничего, – Шерлок даже не взглянул в его сторону.
– Все в порядке? – поинтересовался Стенкс, переводя обеспокоенный взгляд на Джона. Тот все еще никак не мог заставить себя говорить, поэтому только кивнул.
– Если он нагрубил тебе, Джеймс, то просто не обращай внимания – это у мистера Холмса такая странная манера разговаривать, – хирург подошел и, словно успокаивая, взял Джона за руку, стараясь заглянуть в лицо. – Джеймс?
– Да, я в порядке, – не задумываясь, Джон кивнул еще раз, прилагая все силы, чтобы не закричать от отчаяния.
Ведь он вовсе не Джеймс Хантер, а Джон Уотсон. Он очень хотел просто пообщаться со старым другом, единственным другом, но вместо этого не мог нормально разговаривать в его присутствии.
Эта глупая магическая печать, не позволяющая произнести такие нужные слова. Эта огромная ошибка Небесной канцелярии, из-за которой его жизнь катилась под откос.
Джон ощущал всем сердцем, что Шерлоку очень плохо, но ничем не мог помочь своему гениальному в работе и совершенно беспомощному в жизни другу.
Занятый размышлениями о несправедливом решении Авин, Джон даже и не заметил, как странно посмотрел на него Стенкс и как пальцы хирурга, бережно скользнув по его руке, обхватили запястье.
– Если он обидел тебя, то я…
– О, хирург и его интерн! Как интересно, а Джеймс в курсе, что вы пытаетесь продлить его практику только для того, чтобы успеть переспать с ним? – Шерлок вопросительно уставился на Стенкса. – Нет, судя по выражению лица, он вообще ничего об этом не знает.
Джон слышал его слова словно сквозь толстый слой ваты и почти не обратил внимание на их смысл. А хирург побледнел и постарался что-то произнести в свое оправдание, но Шерлок уже поднялся и, обойдя застывшую словно изваяние парочку, пошел к выходу.
– Я не понимаю, зачем вы это делаете? – обвинительно бросил Стенкс ему в спину.
– Делаю что? – Шерлок обернулся, – Говорю правду?
– Люди не всегда хотят слышать правду. Иногда стоит просто промолчать, – неожиданно вырвалось у Джона, и на лице Холмса отразилось искреннее удивление, словно он вообще не ожидал от парня каких-либо слов возражения.
От этого взгляда Джон почувствовал себя очень неуютно, а в горле так сильно запершило, что ему пришлось несколько раз облизнуть пересохшие губы. Он сразу заметил, что этот простой жест вызвал на лице Шерлока какой-то странный спазм, словно у детектива вдруг резко разболелись все зубы.
– Хотите поучить меня манерам, доктор Хантер? – его резкий холодный голос заставил Джона невольно вздрогнуть
– Нет, я просто… – он мгновенно растерял всю свою решительность. Джон, точно под гипнозом, не отрываясь смотрел в знакомые серые глаза и не мог связанно выразить спутанные мысли. Ему так много хотелось рассказать своему воскресшему другу, по которому он так сильно скучал, но в теле Джеймса это было совершенно невозможно.
«Снова это дурацкое наваждение», – с тоской подумал Джон и отвернулся. Он даже и не представлял себе, какие именно эмоции отражаются на его лице, но, судя по плотно сжавшимся губам Шерлока, он выглядел просто жалким.
– Я прислушиваюсь к мнению только знакомых или близких мне людей, – Холмс явно на него разозлился.
– Близких людей? А я читал, что у вас нет друзей, – тихо произнес Джон и тут же наткнулся на изумленный взгляд Шерлока, который практически вышел из кабинета, но, услышав последние слова, обернулся.
– Что? Что вы сказали? – теперь в голосе Холмса было лишь неприкрытое удивление.
– Я… Я ничего такого. Просто сказал, что у вас нет друзей, – от такого напора Джон, заикаясь, попятился.
– Может, оставите парня в покое? – вдруг напомнил о своем присутствии Стенкс. – Вам что, больше нечем заняться? – он встал между Шерлоком и Джоном, загораживая собой последнего.
Холмс внимательно вглядывался в лицо юноши, словно стараясь проникнуть в его голову, прочитать мысли. Он хотел только посмотреть на того человека, ради которого «его Джон» пожертвовал своей драгоценной жизнью.
Шерлок думал, что увидит совершенно обыкновенного молодого врача, ни чем не отличающегося от серой толпы окружающих его идиотов, но Джеймс оказался совсем другим. Он впервые видел этого парня, но почему-то чувствовал себя с ним так, словно знает его всю жизнь.
«Я просто выдаю желаемое за действительное», – повторял про себя Шерлок, заглядывая в совершенно чужие, но светящиеся неожиданно привычным внутренним теплом глаза Джеймса.
– Уже ухожу, – он последний раз бросил короткий взгляд на странного молодого человека, улавливая мимолетные детали, запоминая, анализируя полученную информацию. Потом медленно закрыл за собой дверь и тихо добавил, – До скорой встречи, Джеймс.
Джон смотрел прямо перед собой, все еще мысленно прокручивая в голове свой оглушительный провал. У него был такой шанс поговорить с Шерлоком, а он не смог даже нормально слова выговаривать. Идиот! Он самый настоящий кретин, если до сих пор надеялся, что эта встреча может хоть что-нибудь изменить в его жизни. Он навсегда останется простым доктором Джеймсом Хантером, не имеющим никакого отношения к гениальному детективу Шерлоку Холмсу.
– Он расстроил тебя? – тихий голос Стенкса вернул Джона в действительность. – Постарайся не обращать внимания на этого Холмса. Даже после своей лживой смерти и гибели друга – доктора Уотсона – он остался все таким же невыносимым засранцем.
Хирург печально улыбнулся, а Джон устало прикрыл глаза. Он был слишком сильно измотан сегодняшним бесконечным днем, чтобы разговаривать сейчас о Шерлоке. Ему хотелось оказаться дома, запереться в крошечной спальне, залезть с ногами на кровать и, укрывшись одеялом, предаться своим грустным мыслям о несправедливости жизни и смерти. Он хотел отпечатать образ Шерлока в своей голове, чтобы Джон запомнил его таким навсегда, а Джеймс тут же забыл, не позволяя гениальному детективу разрушить его новую жизнь.
– Джеймс! – Стенкс похлопал его по плечу, – Ты сам не свой. Что произошло? – мужчина стоял так близко, что Джон мог разглядеть зеленоватые искорки в его карих глазах.
– Со мной все нормально, просто устал, – не соврал Джон и, прокручивая вновь и вновь прошедший разговор, вдруг осознал, о чем в самом начале говорил ему Шерлок. – Это правда? Вы хотите продлить мою практику? – он увидел, как Стенкс виновато отвел взгляд.
– Знаешь… Я ведь сам хотел тебя об этом спросить, да все ждал удачного случая. Вот… – он замолчал, а Джон, понимая, что сейчас от него ждут какого-то ответа, постарался сконцентрировать свое внимание на стоящем перед ним человеке. Стенкс ему нравился, но он никогда не рассматривал его с такой точки зрения. Тело Джеймса никак на него не реагировало, и Джон с облегчением осознал, что может выпутаться из этой глупой истории сам.
– Я понимаю, что ты мой подчиненный, и я не имею никакого права спрашивать тебя об этом. Если ты не хочешь, то можешь спокойно сказать мне. Это никоим образом не отразится на наших отношениях, – речь Стенкса была такой сбивчивой и быстрой, что Джон с трудом мог разобрать отдельные слова. Ему не хотелось обижать этого хорошего человека, ставшего за такое короткое время его другом.
– Мне надо подумать, – Джон посмотрел на Стенкса, надеясь, что такой вариант его не обидит, и, заметив, как лицо мужчины озаряет искренняя открытая улыбка, расслабился.
Джон был все еще поглощен встречей с Шерлоком и не хотел разбираться с внезапно проявившимися чувствами своего наставника.
Хорошо, что тот и не очень настаивал.
Стенкс полностью погрузился в изучение бумаг, лежавших перед ним на столе, и Джон решил, что разговор закончен. Он уже подошел к двери и взялся за ручку, когда услышал вопрос:
– Твоя практика заканчивается через пару дней. Может, сходим куда-нибудь?
– Можно, – быстро согласился Джон, – но только скоро у меня снова начнутся лекции, а там совершенно не будет свободного времени.
– Всего один вечер, – мужчина поднял голову, и на какую-то долю секунды Джону показалось, что в его взгляде мелькнуло что-то смутно знакомое. Именно это он видел в глазах своего собственного отражения, когда, еще будучи Джоном Уотсоном, смотрел на себя в зеркало после очередной удачной погони за опасным преступником. Опасность? Адреналин? Он не был уверен в ответе.
– Всего один вечер, – задумчиво повторил Джон, медленно закрывая за собой дверь кабинета.
========== Глава 5 ==========
Решив, что на сегодня с него вполне достаточно впечатлений, Джон медленно побрел в сторону лифта. В голове – никаких мыслей, абсолютная пустота. Этот насыщенный событиями день стер все воспоминания, оставив лишь странное горькое послевкусие.
Сердце ныло от боли, словно в него медленно вонзали одну за другой раскаленные иглы, протыкая насквозь. Казалось, он чувствовал, как кровь из ран вязкими каплями стекает по телу, изливаясь на пол противной жидкой массой. Его мутило от одной только мысли, что он так глупо и совершенно бездарно потратил время, отведенное для встречи с Шерлоком.
После этого совершенно бессмысленного разговора Джон был настолько растерян, что, даже столкнувшись в коридоре нос к носу с Молли, не обратил на нее никакого внимания.
– Джеймс! – девушка мертвой хваткой вцепилась в его руку, словно боялась, что Джон вырвется и убежит.
А он действительно хотел сбежать, спрятаться от всех этих сочувствующих, странных взглядов, которые, как ему казалось, преследовали его с момента чудесного воскрешения в новом теле. Джон мечтал оказаться в одиночестве, чтобы еще раз прокрутить самые яркие моменты встречи с Шерлоком, вспомнить плавные движения рук, яркий блеск переменчивых глаз, привычные надменные интонации. Но Молли стояла слишком близко, а ее обеспокоенный взгляд просто обжигал кожу, и Джон, обреченно вздохнув, поднял голову.
– Все в порядке, – он постарался выкрутиться из крепкого захвата, но пальцы девушки еще сильнее сжались его на запястье.
– Что-то случилось? Вам нездоровится? Почему вы не пойдете домой? Хотите, я поговорю с доктором Стенксом? – такое количество глупых вопросов, что у Джона хватило сил лишь отрицательно качать головой на каждый из них. Он изобразил на своем лице гримасу, отдаленно напоминавшую улыбку, и приложил титанические усилия, чтобы просто не закричать на девушку, совершенно невиноватую в его ужасном состоянии.
Джон прекрасно понимал, что Молли хочет ему помочь, и что это только его душа рвалась на части от бессилия и злости, а окружающие, ничего не замечая, продолжали спокойно жить своей унылой серой жизнью. Он был рассержен на себя, на Джеймса, на нерадивых Ангелов-хранителей и вообще на весь мир, полагая, что справедливости в этой новой жизни стало еще меньше, чем в адреналино-зависимой прежней.
– Джеймс, вам плохо? – холодные пальцы незаметно переместилась выше, и Молли с такой силой потрясла его за плечо, что Джону пришлось ухватиться за стену, чтобы не потерять равновесие. – Подожди, я сейчас помогу Джеймсу, и мы пойдем вниз, – последнее она сказала кому-то стоящему за его спиной.
– Что с вами? – послышался знакомый низкий баритон, и у Джона от неожиданности подкосились ноги.
Выходило, что Шерлок никуда не ушел, а стоял сейчас за его спиной. Джон, все еще не решаясь оторвать руку от стены, медленно повернул голову.
– Вам что-то рассказал доктор Стенкс? – не дожидаясь ответа, Шерлок задал новый вопрос.
– Что? – Джон не совсем понимал, о чем он спрашивал, и причем здесь его куратор, но Холмсу его ответ видимо и не был нужен – он, как всегда, все прочел по его изменившемуся лицу.
– Значит, нет, – почти неслышно произнес детектив, задумчиво наблюдая, как щеки Джона от волнения покрываются некрасивыми красными пятнами. – Тогда что? Может, просто неприятный разговор? А если… – он, как всегда, говорил сам с собой, словно вокруг никого не было.
Джон прекрасно помнил эту странную привычку своего друга рассуждать вслух. Именно в такие волшебные моменты лицо Шерлока утрачивало свою природную угловатость и становилось действительно прекрасным, а в глазах цвета расплавленного свинца вспыхивала та самая искра, которая манила к себе Джона, словно знакомый яркий маяк в ледяном адреналиновом океане.
Раньше он с удовольствием слушал гениальные размышления Шерлока, не забывая при этом восхищаться его талантом и умом. Сейчас Джон смотрел на то, как друг, явно пришедший к каким-то своим выводам, с силой тер пальцами виски. По всем признакам он был очень сильно взволнован.
– Поужинаем? – вопрос прозвучал настолько неожиданно, что на секунду Джону показалось, будто Холмс спросил Молли, но, глядя, как удивленно вытянулось лицо замершей девушки и как на него смотрит Шерлок, понял: вопрос предназначался именно ему.
Джон прекрасно помнил, кто задавал этот вопрос в прошлой жизни детектива Шерлока Холмса, и ему стало противно от осознания того, что друг пользуется методами Ирен Адлер. Эта женщина всегда вызывала в Джоне странное чувство, похожее на гремучую смесь из злости и восхищения. Она так виртуозно обвела Шерлока вокруг пальца, что в прошлом, глядя, как застывшая возле окна худая фигура его разочарованного своим провалом друга безжалостно мучает скрипку, Джон мысленно проклинал тот день, когда Майкрофт попросил их заняться этим делом.
