Текст книги "Не допивай ближнего своего (СИ)"

Автор книги: Eva Rouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Фобиос, чуть прикусив мочку уха Ильи, совсем тихо произнес:

– Я думал, что это просто эксперимент для тебя.

Возбуждение, отступившее перед страхом, возвращалось, почему-то возникая не внизу живота, а где-то внутри, чуть подрагивая, Фобиос расслаблялся, настороженно следя за каждым движением Ильи.

Парень положил ладонь капитану на щеку:

– Никакой азарт исследования не заставил бы меня раскрыться перед кем бы то ни было, – спокойно ответил Илья. – Или тебе кажется, что мне легко было подпустить тебя? Или позволить завязать себе глаза, лежать, не видя, не зная, где ты, каким будет следующий шаг… Иногда смотришь на другого и понимаешь, вот с ним ты поладишь, и я потянулся к тебе, слепо и безотчетно. Я не знаю насчет других мужчин, я на них смотрел, но так и не увидел, знаешь ли, – губы тронула легкая, чуть смущенная улыбка. Свободной рукой Илья нащупал ладонь капитана и положил ее себе на щеку, не выпуская, произнес: – Только для тебя я такой. Только для тебя.

Обхватив ладонями лицо Ильи и смотря только на него, Фобиос словно забыл обо всем мире, что их окружал.

– Ты первый, к кому меня потянуло после «Темной воды». Я слишком боюсь тебя потерять.

От собственных слов, слишком откровенных, становилось не по себе. Все внутри протестовало, требовало остановится, не давать в чужие руки такой власти.

– Ты единственное, из-за чего стоит продолжать жить.

– Я гораздо больше мира, Фобиос. Разве ты не знаешь? В каждом из нас мириады вселенных и галактик, в нас вечность и бескрайний свет. И он может быть теплым, мягким успокаивающим, тебе не будет тесно, и именно такой свет я и создам для тебя, чтобы каждый лучик распугал тьму, притаившуюся в твоей душе. Я не обожгу, – уверено говорил Илья, не позволяя взглядам разойтись. – Верь мне, я совсем не страшный. Разве может пугать тот, кто вручил ключи от собственного сердца? От собственного мира?

Внутри все дрожало, напряжение росло, каждый нерв натянулся до предела, и тихая одинокая слеза скатилась по виску Ильи. Но парень даже не заметил ее.

Осторожно убрав слезинку с лица донора, вампир тихо признал:

– Я люблю тебя и доверяю тебе.

Страх действительно исчез, темные глаза уже не отрывались от лица Ильи, а капитан сам, без принуждения или просьб раздвинул ноги шире, чуть прогнулся в пояснице, прижимаясь возбужденным членом к телу человека.

Илья мягко уложил Фобиоса на бок, коснулся уголка губ и шепнул в родные губы:

– Обнимай меня. Целуй меня.

И когда капитан спокойно и уверено ответил, ладонь человека легла на бедро, прошлась вниз, к коленке, и обратно, поднимая приятную волну тепла. И когда дыхание вампира сбилось, но не от страха, а предвкушения большего, Илья позволил себе углубить поцелуй, из нежного, сделав его страстным.

Они целовались долго, с упоением, прежде, чем человек спустился к шее, облизывая и лаская языком каждый доступный ему миллиметр, спускаясь к ключицам, а ладони тем временем скользнули на поясницу и медленно легли на ягодицы. Илья сдерживался, не позволяя желанию затмить разум, иначе все, с таким трудом отвоеванное у застарелых страхов, рухнет в пропасть. Парень внимательно следил за реакциями вампира, и пока Фобиос не отталкивал, чуть смял в руках округлые половинки и замер, только кончик языка кружил вокруг соска, изредка дразня твердую вершинку.

Вампир раздраженно зашипел, и тут же смолк, увидев широко распахнутые от испуга глаза. Нет, Фобиосу не понравилось только то, что его Илья зачем-то остановился, чуть выгнувшись, вампир подцепил пальцами смазку и вложил ее в ладонь человека, тут же проведя освободившимися руками по гладкой, сильной спине, и поерзал, нетерпеливо, в руках донора.

– Спасибо.

Илья забрал тюбик, и руки вернулись на прежнее место, только теперь влажные пальцы стали осторожно проникать внутрь. Но Фобиоса следовало как-то отвлечь, поэтому парень уложил его на спину и сполз ниже. Поцелуи переместились на живот, а потом ниже, к паху, пока губы не накрывали член. Глубоко взять у Ильи не получилось, и кончик языка игрался с вершиной, ткнулся в дырочку, и парень вновь зачмокал головкой, не умело, но старательно.

Фобиос рвано выдохнул, запустил пальцы в светлые волосы, но первоначальный порыв проникнуть глубже в рот унял, только перебирал пряди, наслаждаясь тем, что Илья давал ему.

Внутреннее напряжение, вызванное даже не самим страхом, а ожиданием страха, отпустило. Мужчина хорошо и четко понимал, что именно творит Илья, даже зачем так старательно, неумело, но с явным наслаждением делает минет, вот только… Страх куда-то делся, оставив после себя только любопытство и возбуждение.

Илья действительно старался, и не только ртом. Он все-таки нашел нужную точку и провел по ней пальцами, вызвав шипение и судорожный стон. Вампир инстинктивно дернулся, но также быстро и замер. Донор учился, вспоминая, как и что с ним проделывает Фобиос, но вот сколь долго заниматься подготовкой так и не понял толком. Однако пальцы входили все легче и легче, да и капитан не выглядел страдающим, скорее нереально кайфующим от все более смелых движений Ильи. Парень уже сам еле держался, собственная эрекция стала мучительной, и он, выпустив возбужденную плоть изо рта, пристроился ко входу. Тугие мышцы расступились под напором, и Илья с блаженным стоном, запрокинув голову, оказался внутри. Горячо, томительно, огонь по венам, хорошо до дрожи в кончиках пальцев. Одна ладонь легла на грудь вампира туда, где бешено стучало сердце, а вторая накрыла член. Илья двигался быстро, ритмично, не отводя взгляда от черных глаз с развернувшимся на всю радужку зрачком. И проваливался в открытый космос, тая в море удовольствий, прошивающих тело током, заставляющих рвано дышать, облизывая губы, и растворятся в охватившем безумии. А сердце вампира билось так быстро, словно стремилось догнать человеческое, и Илья удивленно ахнул, когда понял, что пульс вампира стал полностью совпадать с его.

Илья двигался слишком медленно, слишком бережно, Фобиосу этого было недостаточно. Резко подавшись вперед, вампир прошептал:

– Резче, я не игрушечный.

– Сейчас, – Илья наклонился к лицу вампира, двигаться и держаться на руках стало проще, и он смог ускориться. – Я так слишком быстро кончу.

Парень улыбнулся и поцеловал Фобиоса в губы.

– Нестрашно, – мягко улыбнулся вампир. – В следующий раз продержишься дольше.

Поглаживая любимого по напряженным плечам, двигаясь синхронно с ним, Фобиос сам не заметил, что стал постанывать, тихо, почти неслышно, в такт движениям.

На словах про «следующий раз» Илья сорвался за грань, где все слилось в темно-лиловую дымку удовольствия, и последующий оргазм оглушил, выбил воздух из легких, и парень с гортанным стоном повалился на Фобиоса, раздосадовано поскуливая. Ему так хотелось первым довести вампира, но не вышло. Илья протиснул ладонь между их животами и принялся ласкать член Фобиоса.

Завораживающе зрелище человеческого оргазма заставило вампира улыбнутся.

– Все хорошо, – успокоил парня Фобиос.

Широкие ладони исследовали спину Ильи, спускаясь ниже, на поясницу, попку парня, и эти ощущения смешались с уверенными движениями руки донора на члене, помогая быстрее достичь разрядки.

Илья скатился под бок вампира и прижался, обхватив Фобиоса руками и положив ногу ему на бедро.

– Как тебе?

Парень поцеловал оказавшееся под носом плечо.

Прижав к себе поближе своего донора и поцеловав его в макушку, вампир ответил, осторожно выбирая слова:

– Мне понравилось. С тобой мне нравится быть и в этой роли, только, – Илья даже не успел понять происходящее, как оказался вжатым в матрас, с широко разведенными ногами, под однозначно возбужденным вампиром. – Так мне все же нравится больше. Так что извини, я сделаю все, чтобы тебя чаще тянуло оказаться именно снизу.

Властные губы тут же по-собственнически, с напором и плохо контролируемой страстью впились в рот юноши поцелуем.

Парень куснул за губу, разрывая поцелуй.

– Давай-давай, – ухмыльнулся парень и потерся пахом о пах вампира. – Я же только «за».

Илья решил стратегически промолчать, что снизу ему понравилось немного больше. И вряд ли он будет просить о смене ролей слишком часто, но пусть Фобиос старается и дальше, уж очень хорошо у того получается.

_____

Три месяца спустя…

Тая только сухо кивнула поднявшейся секретарше и безразлично поинтересовалась:

– Дмитрий у себя? Надеюсь, мне не придется ждать?

Ярко-красные губы скривились в надменной ухмылке. Секретарь, зная, что эта женщина является самым крупным клиентом фирмы на настоящий момент, быстро пропустила ее в кабинет шефа и тут же принесла странной даме стакан молока. Усевшись в удобное кресло, Тая пристально уставилась на Диму, даже не сочтя нужным поздороваться.

– Тая? – удивился Дима. – Приветствую. Чем обязан?

Мужчина заинтересованно подался вперед, поставив локти на стол.

Командор посмотрела на собственные, длинные, темно-красные ногти и спокойно начала:

– Вы очень неплохой специалист, работать с вами одно удовольствие. Ни одной накладки, ни одной задержки или нарушенного срока. Вот только вы самый противный образчик человеческой расы, с которым мне пришлось столкнутся лично. К сожалению, вы имеете слишком близкое отношение к единственному родному человеку для моего друга. Камела слишком любит вашего брата, чтобы ставить какие-либо условия жениху, но я не ограничена подобными вещами.

Вампирша улыбнулась, демонстрируя длинные клыки, глотнула молока и продолжила:

– Кам никогда не жалуется, но и притворяться не умеет. Он вас практически ненавидит, а если учесть, что он спас вашего ребенка, рискуя собственным здоровьем, даже жизнью, я остальное могу додумать сама. Уж не знаю, Дмитрий, что точно вы творили, но на вашем месте я бы проигнорировала приглашение на свадьбу Антона и Камелы. Вы можете рискнуть, все же явиться, но поверьте, я вас в этом случае просто раздавлю, как навозного жука. Вы все поняли?

– Я тронут вашей заботой о друзьях, – нахмурился Дима, – но это касается меня, брата и Камелы. Честно говоря, утром я жалел и, в общем-то, был не прав. Стоило во всем разобраться сначала, а не набрасываться с обвинениями и упреками. Но всяк хорош задним умом, – вздохнул Дима, поникнув, его плечи опустились, а до того прямая осанка, стала сутулой. – Я хочу извиниться, но не знаю, как. С чего начать?

– Так не получится, Дмитрий, Камела единственный хирург, который может оперировать вампиров. Единственный врач такого уровня, оставшийся у нас. Практически каждый из вампиров задолжал ему свою жизнь, а большинство – не один раз. Мой Лимир за него убьет или умрет с легким сердцем. Я – тоже. Вы обидели единственного вампира, которого все если не любят, то безгранично уважают. Он мне не друг, он мой родной и близкий, практически брат, – Тая зло смотрела на человека, затем вдруг подобрев, мягче спросила: – Что вы ему сказали? Камела – психолог и вспыльчивостью не отличается, а уж к представителям иных рас вообще снисходителен.

– Ну, я заподозрил его во всех тяжких, – покаялся Дима. – Начав с подозрения Камелы в промывание мозгов Тохе. Меня несколько шокировала особенность вашего питания, да и Антон как-то уж очень быстро привязался к вашему хирургу. Меня понесло, и остановиться я не смог, хотя Камела дал много возможностей отступить и одуматься.

– Мы не умеем привораживать, как ваши киношные вампиры, – Тая ухмыльнулась. – То есть ты обвинил Камелу в том, что он заставил Антона вступить с ним в сексуальные отношения? Ты хоть понимаешь, что вампир всегда сильнее человека? Ты практически прямым текстом обвинил его то ли в изнасиловании, то ли в принуждении, а это, в отношении рас, которые слабее вампиров, карается только одним – казнью. Это табу для нашей расы, даже инцест для нас более приемлем, если можно так выразиться, чем это. Представь, что тебя бы обвинили в том, что ты спишь с сыном, ты бы как потом воспринимал обвинившего?

Дима похолодел. Он отдавал себя отчет в том, что виноват, но только теперь понял, насколько именно.

– Честно говоря, скорее не в сексуальной связи, а в крови… Ладно, если ты считаешь, что на свадьбе мне лучше не появляться, то я стисну зубы и не пойду. Правда, брата хотелось бы поздравить, он заслуживает счастья, а Камела хороший мужик, только с существованием вампиров я еще не свыкся. Просто непривычно понимать, что есть не только вы, но и жизнь на других планетах. Одно догадки, другое факты. Но помириться я бы хотел. Или хотя бы извиниться. Письмом, по телефону или лично, – Дима потер переносицу. – И Жека спрашивал про доброго волшебника Камелу и своего любимого дядю.

Мужчина печально улыбнулся, полностью признавая свою вину и искренне раскаиваясь. Осталось только исправлять случившееся и учиться строить отношения с чистого листа.

– Ладно, приходи на свадьбу и ребенка прихвати, Камела любит детей. Вампиров я удержу на коротком поводке. Да, мы заставляли доноров делиться кровью, но эта была вынужденная мера, в любом случае мы возместим все неприятности, доставленные людям. Хотя, на данный момент у нас порядка пятидесяти шести смешанных пар и два тройных союза, так что сказать, что донорам было так уж плохо в нашем обществе, я не могу. А Антон… Насколько я знаю, первый раз он позволил пить свою кровь в обмен на поцелуй. Так что его никто не заставлял, тем более Камела. Он вообще не приспособлен к подобным действиям.

Командор опустила голову и горько признала:

– Знаешь, принять решение о насильственном захвате доноров было для меня очень сложно. Пойми, если бы не было в вашей культуре этих дурацких, жестоких мифов про вампиров, все было бы проще. Мы миллионы лет не заставляли доноров делиться кровью. Они давали ее нам, а мы продлевали их жизнь в десятки, сотни раз. То есть они получали от нас долгую жизнь, нашу кровь в качестве лекарства, безопасность, мы – их кровь и возможность выжить. Доноры всегда были самой защищенной расой на нашей планете. А тут… Пришлось переступать через себя и ограничивать свободу тех, кто дарует нам жизнь. Это неприемлемо.

– А что это за разговоры о продлении жизни? – искренне удивился Дима. – Знаешь, мне бы больше подробностей, я бы, наверное, и отреагировал с самого начала иначе.

– Не знаешь? Кам дает Антону каждую неделю пару капель своей крови, – Тая посмотрела на человека изучающе. – Это даст возможность твоему брату прожить более двух тысяч лет. Насколько я знаю, медику удалось доказать, что и не доноры вашей расы будут жить гораздо дольше, если вампиры будут делиться с ними своей кровью. Да и иммунитет будет сильнее, регенерация быстрее.

– О, Господи, – судорожно выдохнул Дима. – Тая, никому никогда не говорите об этом так просто, – перешел на шепот мужчина. – Иначе за вампирами начнется настоящая охота. И будьте уверены, пойманных для верности вскроют и проверят, какими свойствами еще и внутренние органы обладают.

– Дима, словить вампира, если он полностью восстановился, нельзя, поверь. Мы можем двигаться быстрее, чем ваши пули. По звуку биения сердца и по запаху определяем агрессивно настроенных особей быстрее, чем они доберутся до нас, – командор поморщилась. – Да и знают об этой особенности только избранные доноры. Тебе я об этом сказала, потому… Блин, сделаешь такое же, ошарашенное лицо, хорошо? Потренируйся дома перед зеркалом. Камела не хочет, чтобы Антон пережил тебя, твою супругу и твоего ребенка, он не хочет, чтобы его любимый человек испытал боль подобных потерь. Кам предложил твоему брату свою кровь, чтобы и ты с семьей мог прожить такую же долгую жизнь. Только не обманывайся. Это вовсе не значит, что медик на тебя не злится, просто он не умеет любить наполовину, как и ненавидеть.

– Какая я все-таки сволочь, – с чувством сказал Дима. – Черт меня подери. Камела, Тоха… Все, больше не рефлексирую, а стараюсь, если не исправить ситуацию, то хоть исправить немного. Спасибо, Тая, что пришла. И, пожалуйста, все же будьте острожными. А пока, может, пообедаем?

– Хорошо, только вначале нужно заскочить кое к кому в гости, я голодна, но по-другому. А ты мне в этом помочь не можешь, тобой я траванусь, – улыбнулась вампирша.

Железная дверь открылась спустя пару минут, высокий, чуть хмурый мужчина молча пропустил визитеров в квартиру, и Тая тут же всучила в руку человека большой бумажный стакан с латте.

– Привет, Максим, – доброжелательно поздоровалась вампирша, проходя на кухню, и принялась по-хозяйски расставлять продукты в холодильник.

– Вас двое? Тай, я сегодня двоих не потяну, мне вечером на день рождения идти, а после двух вампиров я буду совсем не в форме.

– А там явно будет Марта? Не волнуйся. Это – человек, – успокоила донора Тая.

Расслабленно допивая кофе, Максим даже не обращал внимание на то, как вампирша закатывает ему рукав рубашки, изучающе рассматривая Диму.

– Вы – донор? Не волнуйтесь, это почти не больно, а свои обещания они всегда держат, – подбодрил обалдевшего Диму Максим.

Поняв, кто перед ним, мужчина поинтересовался:

– А вы давно донор? И как ощущения? И как вы познакомились? Извините мне мое любопытство, но вопросов у меня поднакопилось.

Дима поелозил на стуле устраиваясь удобней, нервозно посматривая на пьющую кровь Таю. Та оторвалась от руки и показательно облизала длинные, даже больше чем у Камелы, клыки.

– Чуть больше месяца. Ощущения? Немного больно, но я уже привык. Познакомился… Скажем так, меня немного похитили, – фыркнул донор. – Группа из трех блондинок, я вообще думал, что вижу сон или попал в рай. Задавайте ваши вопросы, я отвечу на все.

Тая тщательно зализала рану, убедилась, что она закрылась и привычно спросила:

– Максим, тебе что-то нужно?

– Нет, Тай, все отлично.

Дима представил трех фигуристых красоток, плотоядно накинувшихся на Максима, и губы сами собой растянулись в улыбке. Больше похоже на сценарий фильма для взрослых, чем на ужастик.

– А вас не смущает, что ваша кровь так используется, еще и вампиры существуют?

– Как бы так помягче выразиться… Сейчас уже нет, во-первых, я привык к этой мысли, во-вторых, назвать их вампирами в привычном смысле я не могу. Тем более я сам решаю, кого хочу кормить, – Максим улыбнулся. – Я вообще сейчас могу отказаться быть донором, и мне ничего не будет.

– Он у нас предпочитает быть донором только для симпатичных девушек, представляю, что думают о Максиме его соседи, – улыбнулась Тая. – Ну что, Дима, очень мы страшные?

Мужчина пристыженно затих. Как бы абсурдно и страшно не звучало со стороны о вампирах и донорах, на деле даже боязно не было. Ну, есть такие вот создания, ну, вот так вот они живут и таким вот образом питаются и все тут. А Камела, и правда, классный парень, да и тихому романтичному Антону он идеально подходит, ведь под кожаной курткой и грудой мышц бьется плюшевое сердце.

– Я понял, Тая. Спасибо, – в которой раз за сегодня поблагодарил командора Дима и пожал руку Максиму.

– Не за что, не обманывайся, стараюсь я для Камелы, в конце концов, если Антон не будет счастлив, а пока вы двое не помиритесь, так и будет, мой Кам не перестанет грустить, – Тая устало улыбнулась. – Если говорить совсем уж на чистоту, то Камела был моей первой любовью, и я к нему всегда буду относиться по-особенному, сколько бы веков не прошло. Максим, ты ведь в отпуск скоро собираешься?

Мужчина кивнул, озадаченно смотря на Диму, совсем уже не понимая, к чему весь этот разговор.

– Если хочешь, мы присмотрим за твоей собакой.

– Не стоит, я его с собой забираю, – отказался донор и пояснил для человека. – Я один из немногих, кто не получает за кровь ни денег, ни услуг. А вампиры привыкли, чтобы доноры хоть в чем-то от них зависели, им так спокойнее. Пришлось позволить им снабжать меня продуктами, а то они не отставали, «забывали» тут кошельки. Я просто не могу оставить девушек в беде, а брать плату за свои услуги – выше моих сил.

К концу дня, после ужина с Таей, Дима пришел к выводу, что нужно окончательно вытрясти из мозгов весь накопленный бред и прислушаться к окружающим.

========== Глава 37 ==========

Рыж проснулся уже полтора часа назад, разбарикадировался и вышел в гостиную, но Лайнел так и не появился. Обычно надоедливый вампир выныривает из-за угла и ходит хвостиком, предлагает чай или кофе, и с него легко стребовать большой трехэтажный сэндвич с мясом индейки, который у мелкого надоеды выходил очень даже. Сдавшись и поскучав на диване с приставкой в руках, озадаченный Рыж отправился на поиски Лайнела. В любом случае, парнишка всегда может сказать, что случайно проходил поблизости или вообще, искал чего ценного спереть. К тому же, он не обязан в принципе отчитываться перед этими пиявками. Недолго побродив по кораблю, Рыж остановился возле двери в медотсек. Теоретически, Лайнел значился доктором и вполне мог позаботиться о всяких там мелких синяках и ранах или намешать энергетический коктейль, вколоть нужное лекарство и дать витаминок. Вот только Рыж весьма скептически относился к способностям врачевания Лайнела, очень уж слабо верилось, что этот мелкий чудик способен хотя бы пластырь на палец наклеить. Отринув сомнения, да и искать больше негде было, Рыж вошел в лабораторию медотсека и сразу же пожалел об этом.

На хирургическом столе, или что это было, лежала нога. Человеческая. А самого человека рядом не наблюдалось. Зато присутствовали сразу два вампира. Взрослый, которого звали Камела, и он действительно походил на медика (как он приструнил Бриссора! Любо-дорого смотреть было), а вот вторым оказался Лайнел. Мелкий синеглазка с упоением тыкал внутрь скальпелем, а из раскуроченной конечности торчало куча всякой медицинской дряни, неизвестного назначения. В другой руке Лайнел держал похожие на странного вида ножницы и тиски одновременно. А рядом со ступней лежала тонкая пила… Это добило Рыжа окончательно. К тому же, отложив тиски и взяв ее в руку, именно ей и помахал приветственно Лайнел.

– Так, я на мокруху не подписывался и концы в воду прятать не помогу, сами расчлененкой занялись, сами за собой и подчищайте! – возмутился Рыж, отчаянно бледнея, мягко, беззвучно, словно вампир, отступая от дверей медотсека. – И вообще, я несовершеннолетний, мне на такое смотреть даже в киношке рано, а уж в реале, да еще участвовать, а еще в качестве расчленяемого…

Беспризорник бубнил, отступая спиной вперед, затем скрывшись с глаз слегка зависших, пытающихся понять парнишку, вампиров, развернулся и бегом бросился к дверям, ведущим прочь с корабля. Сверкнувшую было мысль заскочить в комнату и забрать запрятанную заначку Рыж подавил на корню. Все же, новую ногу, руку и башку за деньги не пришьют. Руки донора дрожали, и замок все никак не хотел поддаваться, сердце стучало так, что из-за биения пульса в ушах он вообще больше ничего не слышал.

Лайнел перевел взгляд от дверного проема на Камелу и обратно.

– Иди за ним, пока Рыж ничего не учудил, а то это подозревающее всех и вся создание умеет вскрывать замки. Я тут приберу, – сказал Камела. – И положи пилу.

Лай бегом нашел Васю, когда тот уже пинал входную дверь.

– Рыж, ты чего? Что-то случилось? – спокойным тоном спросил вампир, бесшумно возникнув за спиной беспризорника.

– Да ничего, – самозабвенно врал беспризорник. – Так, спортом занимаюсь.

И показательно пнул дверь, но вот только в разрез с собственным убеждением, Рыж весь сжался, словно стремясь стать маленьким, незаметным.

Лайнел принюхался и безапелляционно заявил:

– От тебя пахнет страхом, но я не понимаю… Это из-за ноги? Не волнуйся, ей не больно, и мы все за собой уберем.

Последнее вампир сказал наиболее убедительным тоном, припомнив, что человека, кажется, именно это беспокоило больше всего.

– Я так и понял, – натянуто улыбнулся Рыж, отчаянно соображая, куда сбежать.

Пару мгновений безрезультатных мозговых усилий, и беспризорник нашел лучший выход – грохнуться в обморок, так, по крайней мере, не будет больно.

Рома, уткнувшись взглядом в коммутатор шел по коридору, решая, какая из «лишних» запчастей, оставшихся после того, как охотник разобрал и вновь собрал прибор, все же являлась не лишней. Слева раздался грохот, и Рома автоматом повернулся на звук, пару раз моргнул, наблюдая за тем, как Камела, придерживая клыками отрезанную ногу, пытается подобрать с пола пилу, скальпель и что-то еще, затем донор, как подкошенный, рухнул на пол.

Камела, бросив ногу и все остальное, подхватил оседающего на пол человека и, взяв его на руки, решал, куда положить. Обморок смертельным не являлся, да и что стало его причиной, от медика не скрылось. Вздохнув, он понес Рому в спальню к Лену и Бриссору, все-таки донору будет лучше очнуться в знакомой обстановке, среди тех, кому он доверяет.

Спиной открыв дверь каюты, Камела чуть замялся на пороге и вежливо, даже грустно сообщил:

– Я вам тут… вот… принес, – медик вытянул руки вперед, словно предлагая вампирам безжизненное, висящее тело Ромы.

Лайнел опустился на колени рядом с Рыжем и потыкал парня в плечо.

– Ты в какую-то игру играешь, да?

Реакции не последовало. С минуту поколебавшись, вслушиваясь в сердцебиение и дыхание явно притворяющегося Рыжа, вампир хмыкнул и принялся щекотать донора, припомнив, как он боится этого.

«Точно садисты!» – решил про себя беспризорник и не рискнул подавать признаков жизни, смотришь, и убьют по-быстрому, не мучая.

Лен с Бриссором вскочили с кровати, сразу переходя в боевую форму и выщерив клыки, зашипели. Но медик выглядел расстроенным и чуть виноватым, да и стук сердца донора отчетливо донесся до усиленного слуха воинственно настроенной пары. Бриссор забрал у Камелы Рому, переложил его на кровать и для верности нащупал пульс, решив подстраховаться. Да и спокойное биение жизни под пальцами успокаивало куда надежней. Лен стоял напротив медика и прожигал в нем взглядом дырку.

– Что произошло? – задал вопрос беловолосый.

Конечно, чужого донора, да еще так красноречиво пахнущего другим вампиром, а тут и сразу двумя, никто трогать право не имеет, но напугал Камела изрядно.

– Я принимал у Лайнела экзамен, на столе лежал муляж ноги, зашел Рыж, – медик замялся. – В общем, я отправил мелкого разбираться с его донором, и Лайнел забыл закрыть двери медотсека. Я уронил инструменты, ногу придержал зубами, и Рома в этот момент обернулся. Судя по всему, он подумал, что я кому-то отпилил ногу и сейчас ее ем. Результат вы видите.

Камела виновато уставился в пол.

Лен удивленно вскинул бровь и, не сдержавшись, хмыкнул.

– Понятно. Ладно, иди, мы тут сами с Ромой поговорим.

Беловолосый лег на кровать с другого бока от донора и принялся, как и Бриссор, успокаивающе поглаживать человека по груди и животу.

Щекотка не помогала, и Лайнел решил перейти к более действенным методам. Наклонившись к лицу донора, вампир довольный собой прошептал, согревая дыханием губы.

– Вась, если не перестанешь притворяться, то я тебя сейчас поцелую.

Один глаз открылся, быстро обвел взглядом помещение, затем открылся второй, и беспризорник пополз, не вставая, прочь от вампира.

Рома тихо застонал, потом резко распахнул глаза, заметил двоих своих вампиров, сел в кровати и медленно обвел взглядом ноги, кажется, даже пересчитал. Убедившись, что ног на троих все же шесть, то есть у всех по две и лишних или недостающих не имеется, лег обратно, задумчиво, как-то на удивление спокойно сказал:

– Слава Богу, Камела грыз не нашу.

Бриссор и Лен обидно громко заржали. Смеялись долго, от души, с постаныванием и переводя дыхание.

– Роооомчиииик, – крепко обнял донора Лен, Бриссор поцеловал человека в загривок. – Какой ты все-таки веселый бываешь. Нога не чья-то, это муляж. На нем Лайнел тренировался под руководством Камелы. Все замечательно, наш хороший, мы не дали бы тебя в обиду и не оставили бы без присмотра с кем-то, кто может быть опасен.

Лен, все еще веселясь и хихикая, покрывал поцелуями Ромино лицо, а Бриссор прижался со спины и водил рукой по боку, второй перехватив поперек груди. Супруги переглянулись, радостно отметив, что донор наконец впервые сказал «нашу» и «мы», неразделимо от себя приняв вампиров.

– Но для верности, – спокойно начал Бриссор, – тебе стоит все-таки перестать спать в отдельной каюте и перебраться уже к нам. И тепло, и скучать мы тебе не дадим.

Темноволосый воин поцеловал в затылок и вжался в него лицом.

Рома автоматически зарылся ладонью в длинные, темные волосы. Мягко перебирая пряди, словил неугомонного Лена за подбородок левой рукой, чмокнул в губы и спокойно пронаблюдал за тем, как поцеловались вампиры.

– Между прочем, это не смешно, лично я этот долбаный муляж от настоящей конечности отличить не смог, – чуть обиженно сообщил донор. – И вообще, сложно было грызть симулятор за закрытой дверью. А зачем его вообще нужно было грызть?

Словив на себе внимательный взгляд голубых глаз, Рома признал:

– Да, я тяну время, просто не уверен, что нам всем троим будет удобно в одной комнате, хотя мне немного неприятно, что вы получаетесь как-то, не знаю, как выразиться, что ли сами по себе, я сам по себе. Только вот каюта явно на троих не рассчитана.

Бриссор перевернул Рому на спину и навис над ним.

– Нам совершенно точно надо чаще говорить друг с другом, – серьезно заметил воин, а Лен кивнул. – Мы не решились тебя просить, чтобы предложение жить вместе не выглядело обязывающим, думали, ты сам дозреешь. Нам тоже не нравится это ощущение разделенности.

– А про ногу забудь, – включился в разговор Лен. – Захочешь, позже все объясним и расскажем, а сейчас есть занятие поинтереснее.

Беловолосый коснулся губами шеи и шепотом добавил:

– К тому же ночью мы перевели корабль в другое место, и сегодня будет необычный день. Ты скоро сам все увидишь.

Рома хотел спросить что-то еще, но Бриссор вовлек в спокойный тихий поцелуй, нежностью путая мысли, и стало как-то не до всего.

Лайнел словил Рыжа в объятия.

– Ну, чего ты испугался? Нога не настоящая, это муляж, я на нем совершенствуюсь, как врач, хотя ты в мои способности и не веришь.

– Не настоящая? А дашь погонять? – судя по алчному блеску глаз Рыжа – ногу тоже нужно прятать в сейф.

Воодушевленный тем, что в кои-то веки Вася не отпихивается, Лайнел сдался без уговоров.

– Хорошо, – но поспешно добавил: – Только в моем присутствии.

Рома глубоко вдохнул, понимая, что все опять идет по накатанной, и вместо того, чтобы расслабиться, позволяя вести, сам углубил поцелуй с воином, одновременно чуть царапая кожу Лена на спине.

Бриссор ненавязчиво отстранился, ладонь нырнула под футболку Роме, накрыла сосок.

– Ты хочешь продолжить? – уточнил мужчина.

Вместо того, чтобы ответить, донор прижался к воину, давая тому почувствовать, что он не только не против, а очень даже за.