Текст книги "Не допивай ближнего своего (СИ)"

Автор книги: Eva Rouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

* – Отпусти его, Бриссор.*

Как только супруг встал и шагнул назад от стула, Лен поднялся и притянул к себе Рому, нежно, заботливо обнял человека, вынуждая уткнуться лицом себе в живот. Погладил по голове и беззлобно проговорил:

– Ребенок, какой же ты все-таки ребенок. Ну, чего ты тут устроил? Сам ведь испугался до черных дыр перед глазами.

В прикосновениях не было попытки соблазнить, никаких заигрываний, вампир просто делился своим спокойствием и теплом. Бриссор молча принес плед и накинул Роме на плечи.

– Все хуже, чем я думал. Значит, и ты, Лен, подходишь мне слабо. Придется просто убегать, – проговорил человек, плотнее закутываясь в плед. – Прости, я просто должен был кое-что о тебе выяснить.

Лен упрямо подцепил человека за подбородок, заставил донора посмотреть себе в глаза.

– О чем ты говоришь, Рома?

– Какая разница? Ты ведь не рассчитываешь, что я скажу тебе правду? Если настаиваешь, я придумаю по-быстрому что-нибудь….

– К чему упрямство? И запах у лжи тоже иной, – лукавил Лен. Хотя в действительности вампиры чувствовали химические изменения в крови людей, но не в нынешнем своем состоянии. Они до сих пор не восстановились полностью, пусть физические силы и вернулись, многие особенности организма оказались на время «запечатаны».

– Насколько я знаю, запах лжи вы чувствовать не можете. Пока не можете. Мне Лайнел об этом говорил, – улыбнулся человек. – Лен, поверь мне, тебя не касается, что мне нужно.

– Ты мне не чужой. Уже, нет, – и быстро прибавил, – Что бы ты сам по этому поводу не думал, я спрашиваю не из любопытства или Лайнела. Я беспокоюсь за твое душевное состояние. И физическое тоже.

Вампир оглянулся, но тактичный супруг уже вышел из гостиной, так же служившей всей команде столовой, пусть и очевиден хороший слух вампиров, но одно дело знать, что тебя слышат, а другое ко всему прочему мозолить глаза.

– Немного поздно обо мне беспокоиться. Я упрямый и все давно решил, еще раньше, чем встретил вампиров. Из-за Лайнела я просто вынужден был все отложить. Но теперь, когда мы уже не на орбите, и все, теоретически, можно закончить другим способом…

– Закончить? О чем ты говоришь? Рома, что ты задумал?

Лен нахмурился, припоминая рассказ Фобиоса о встрече с донором. Тогда у того в руках был арбалет, хотя человек не мог знать, кому открывает дверь. Если он не ходит с оружием постоянно, что в квартире, мягко говоря, незачем, то Рома или ждал нападения заранее, (но это абсурдное предположение Лен отмел сразу) или собирался напасть сам…

Вампир вгляделся в слегка одержимые, подернутые поволокой безумия и смирения с чем-то неизбежным глаза и спросил:

– Рома, кого ты встречал с оружием в руках? И не говори, что Фобиоса, предсказывать ты не умеешь.

– Я не убийца, просто стреляю из арбалета лучше, чем сказал первоначально. В это время должен был вернуться с работы мой приемный отец.

Лен быстренько прикинул в голове расклад событий.

– У вас нет традиции встречать родителей с оружием наперевес. Не убийца… – вслух думал вампир, все больше мрачнее. – Но очевидно ты хотел напасть на него…

Лен получше вгляделся в растрепанного полуобнаженного донора, сейчас зябко кутавшегося в плед, и все встало на свои места. Как же глупо, вампир отвесил себе мысленно подзатыльник, ведь и десяти минут не прошло, как Рома пытался устроить нечто такое же, как и…

– Провокация. Ты собирался вынудить своего приемного отца защищаться, – уверено произнес Лен. – И раз не убивать самому, то зачем тебе столь экзотический способ самоубийства?

– Убийце не дадут приемных детей. Никогда больше, – Рома улыбнулся. – В принципе, наши правоохранительные органы всегда начинают поиск того, кто убил, с близких людей, так что… По большому счету, мне даже не важно, признают ли его виновным, достаточно, чтобы моя мама подумала, пусть на мгновение, что этот урод меня убил. У него нет своего жилья. Одинокий мужчина, без жилья тоже не сможет никого усыновить. А вот через две недели будет уже поздно, они почти закончили оформлять документы на двух мальчишек.

– Так ты защищаешь его будущих детей… – зрачки вампира расширились от ужаса осознания. – Рома, что с тобой делал твой опекун?

– А какая разница? – огрызнулся человек и попытался встать. – Все равно спектакль я провалил.

– Как это какая?! Есть и другие способы с ним расквитаться, не обязательно жертвуя собой, – злился Лен.

– Интересно, и каким способом? Я прокручивал в голове множества возможностей, но вот только другого выхода я не вижу, – фыркнул Роман. – Ладно, я спать.

Лен поймал человека за руку:

– Рома, ты думаешь после всего услышанного я смогу так просто тебя отпустить? Слова сказаны, слова услышаны, теперь они принадлежат не только тебе. Моих границ ты не знаешь. Я многое могу, но сначала хотел бы разобраться. Рома, если ты считаешь опекуна заслуживающим смерти, я останусь на твоей стороне, даже если не все доводы для меня будут убедительны.

В спокойствии и холодной логике вампира было что-то такое, что подталкивало открыться, довериться именно ему, но сомнения ели изнутри.

– Спасибо, не стоит, без тебя разберусь, – огрызнулся Рома, пытаясь освободиться, только вампир не желал отпускать, и человек вновь сел на стул. – Какое тебе вообще до меня дело? Ну, понравился я тебе своим фейсом, бывает, но быстро проходит. Отцепитесь вы уже от меня, без клыкастых проблем по горло!

Человек уже не замечал, что перешел на крик. Рома устал, устал от этого вынужденного ничего неделанья, да и слова, вырвавшиеся на эмоциях, теперь перечеркивали слишком многое.

– Я не первое столетие живу, – Лен устало провел рукой по лицу. Поведение Ромы злило, хотелось банально перекинуть ребенка через колено и выпороть, но такой метод прошел бы с кем угодно, только не с этим парнем. Слишком гордый, слишком самостоятельный и вредный. – Красивого лица мне мало, хотя ты неплох, но… мало. Мы не на допросе, я просто хочу, чтобы ты мне доверился. Хочу помочь.

Роман подался вперед, накрыл своей ладонью руку вампира и тихо признал:

– Лен, прости, я не верю тебе, я вообще никому не верю. Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, делай это сам.

Вампир сдержал порыв дернуться, слова Ромы напомнили о прошлом.

– Холодно, – Лен обнял Рому за плечи и притянул к себе, – холодно жить в таком мире. Когда-то Бриссор меня отучил… не важно.

Человек фыркнул и рассмеялся:

– Холодно, может и холодно, зато безопаснее. Ладно, пошли спать, я и так наговорил много лишнего тебе, вернее вам. Более чем уверен, что Бриссор тоже все слышит.

Лен закатил глаза и, сурово сдвинув брови, повел Рому в свою каюту, решив на сегодня человека одного не оставлять. Толкнув на кровать, молниеносно разделся, надел легкие штаны, чтобы не смущать Рому, и залез следом. Попытку возмущения пресек Бриссор, мужчина перехватил парня поперек торса и прижал к широкой груди. Лен придвинулся вплотную и устроил ладонь на боку супруга, зажатый между вампирами Рома скрипнул зубами.

– Отдыхай, тебя никто не тронет, – шепнул прямо в ухо Бриссор.

– Угу. Спокойной ночи, – улыбнулся Лен и первым закрыл глаза.

– Зашибись! Чувствую себя начинкой для гамбургера, – проворчал Роман, пытаясь устроится если не удобно, то хоть приемлемо.

Человек ворочался, мешая вампирам спать. Бриссор хмыкнул и подтянул одеяло, заботясь, чтобы все были хорошо укрыты.

========== Глава 27 ==========

Глава 27

После того, как Лимир вывел сообщение от Лена о пропаже Лайнела на экран, Тая впервые взяла главенство над группой Фобиоса. Состояние Камелы улучшалось, но он все еще нуждался в поддержке, и командор не рискнула разлучать его с Антоном. Поэтому Фобиос взял капсулу и отправился вместе с ними к Бриссору и Лену помогать в поисках Лайнела и новых доноров. Сама же Тая перелетела на корабле в другой город, решив начать охоту там, и заодно дать Илье и Стасу возможность полностью восстановиться. К тому же Илья начал переживать о потере жилья и утрате места в секции бокса, так что Лимир занялся подделкой документов и перевел денег хозяйке квартиры Ильи. Стас предпочитал сидеть в одиночестве, читать или спать. Полицейскому тяжело давалось примирение с существованием в мире вампиров.

***

– Да, просмотрел. Спасибо, Лимир, с меня причитается.

Лен отключил связь и откинулся на спинку кресла, еще раз перебрал присланные файлы.

– Что нашел? – Бриссор взъерошил волосы супругу и, обняв его, прижался щекой к щеке.

– По документам приемный отец нашего донора чист… Что Рома?

– Спит еще.

– Сначала я думал, опекун избивал парня или хуже того – насиловал, но Рома молчит, а по характеристикам опекун спокойный и уравновешенный мужчина. Должен же был его истинный характер где-то проявиться. Загадка.

– Как по мне, то Рома из-за ерунды не стал бы рисковать собой, так что, не все ли равно? Разберемся с приемным отцом, убьем или устраним, – предложил Бриссор.

– Да, Лимир все подготовил, если дадим добро, опекуна отовсюду будут гнать, пока город не покинет. Но Рома подался в суицидники…

– И мы не можем игнорировать этот факт, согласен. Еще и мальчишек каких-то защищал. Что по ним?

– Семья готовит документы на усыновление двоих детей-малолеток. Кстати, есть упоминание, что у Ромы был младший брат, неродной. Тот погиб в результате несчастного случая.

Бриссор нахмурился:

– Какого именно?

– Выпал из окна. Думаю, если и есть какие подробности, то спрашивать надо у Ромы.

Пробуждение было резким, неожиданным. Рому просто привели в вертикальное положение, и человек растерянно уставился на вампиров. Роме казалось, что он заснул совсем недавно, от силы час назад.

– Лайнела нашли? С ним все хорошо? – хриплым после сна голосом спросил парень.

Других причин для такой побудки донор придумать не мог.

– Ищем, – Бриссор сел позади человека, чтобы лишний раз не нервировать его. – Мы хотим о другом поговорить.

Лен опустился у ног Ромы, сказал:

– Об опекунстве над тобой. Что случилось два года назад с твоим младшим названым братом? Это связано с твоей попыткой самоубийства и оформлением документов по двум мальчикам?

– Игорь выпал из окна, – собравшись, ответил Рома. Возможно, если бы он выспался, он бы и не стал откровенничать с вампирами, но сейчас просто не было сил следить за своими словами. Он продолжил: – Из окна, которое даже открыть сам не мог, вечно просил меня помочь. Моя мама любит сэкономить на всем, вот и стеклопакеты ставила по-дешевке.

– Кому оказалась выгодна смерть Игоря? – вмешался Бриссор, решив задавать только короткие вопросы, чтобы Рома не отвлекался на мысли и не проснулся окончательно.

– Да никому. Детдомовец, что с него взять, кроме анализов? – искренне удивился человек.

– А какие отношение у него были с твоим отчимом? – мягко поинтересовался Лен.

– Не знаю. Раньше думал, что Игоря он любит больше, пока однажды… – Рома прикусил губу до крови и замолк, замотав головой, словно заранее все отрицая.

– Рома, – Лен взял человека за руки, погладил большими пальцами по тыльной стороне ладони. – Ты винишь себя в случившемся? Но ты не мог знать, как выйдет. Рома…

Вампиры ободряюще приблизились к человеку, не обнимая, но так, чтобы он чувствовал их поддержку и тепло.

– Какая вам разница, в чем я себя виню? Я ненавидел его, ясно вам? Ненавидел за то, что моей маме новый сын нравился больше, чем я. У него были друзья, он боялся грозы и смотрел мультфильмы. Был ребенком, а я нет. Я приехал на день раньше из универа, на выходные, просто, как обычно, сдал все экзамены экстерном. Я не позвонил своим родителям, так было уже не раз, и я не счел нужным предупреждать их. Думал, сами поймут. Отчим тогда не понял. Я знал, что я видел. Это было достаточно сложно объяснить чем-то, кроме того, что мой отчим – педофил. Они тоже видели меня, но я промолчал, не знаю даже почему. Маме я не рассказал, не то что в полиции. Даже не пробовал. Я действительно его ненавидел, своего, так называемого, брата. Только ему тогда было всего одиннадцать, я должен был о нем позаботиться, защитить, но не стал, предпочел сделать вид, что меня это не касается. А через месяц, в феврале, Игорь погиб. На подоконнике стояло средство для мытья окон, родители были на работе. Вот только отрыть окно сам он не мог, как и не стал бы мыть стекла в феврале, в двадцатиградусный мороз. Я пытался это донести до мамы, до полиции, но им было все равно. Так же, как когда-то и мне.

Человек резко замолк, собираясь, бешено соображая, что сказал слишком многое, и выпалил:

– Но, скорее всего, я все это придумал. Хотя, может, и нет, в любом случае, вас, комары-переростки, это не касается.

Лен положил руки на плечи.

– Ты действительно виноват, Рома, в своем молчании. Но ты поступил так, как на тот момент счел нужным, не разбирая, к каким последствиям может привести любой из твоих шагов, сделанных или нет. Ты не обязан был любить кого-то, даже своего названого брата, и спасать или нет, тоже дело твое. Ты поступил, как поступил, – Лен заглянул человеку в глаза. – Мои слова могут показаться жестокими, и я вижу, ты придумал способ, как наказать себя и отчима, заодно помочь двум другим мальчикам. Но смерть не искупление, жизнь – да. Давай разберемся с твоим отчимом. Мы можем подставить его как угодно, других детей он не получит. Можем, и убить.

– А если я не хочу искупления? Если я не верю в искупление и не ищу его? Если я просто хочу, чтобы мой отчим сел, а я сам больше никогда ни о чем не вспоминал? – встрепенулся Рома.

– И что даст твоя смерть миру? – серьезно спросил Лен. – У всех есть воспоминания, которые они хотят забыть, но нужно простить свое прошлое. Простить и отпустить, чтобы смотреть вперед. Твоя жизнь еще многое может изменить, а лежа в холодной земле, ты будешь бесполезен. Ни грусти, ни радости, ни тепла, ни холода, ни друзей, ни любви, ни сожаления, ни прощения – ничего. Желанно? Да, пожалуй. И что с того? Успеешь еще в свой загробный мир, посиди пока с нами. Расквитаемся с твоим опекуном, найдем Лайнела и купим большой торт с клубникой, а то я обещал мелкому, – улыбнулся Лен. – Не уходи, Ром. Просто не уходи.

– А что даст моя жизнь? Она что-то изменит? Ладно, сейчас, когда от этого зависит жизнь Лайнела, а потом? Зачем? – поинтересовался, спокойно и безучастно Рома.

– Ну… Во-первых, даже если ты не будешь кормить Лайнела, ты можешь стать тем, от кого зависит жизнь вампира, тем, кто позволит нам похитить, забрать у родных и друзей на одного человека меньше. А если тебе этого мало, то могу добавить. Мы с Леном хотим сделать тебя третьим в нашем союзе, – вмешался молчавший все это время Бриссор.

Донор фыркнул и почти шепотом проговорил:

– Размечтались.

– А что, мы такие страшные и ужасные? – Лен потянулся к губам человека, остановившись в миллиметре от них. – Просто закрой глаза и отдайся ощущениям. – Вампир коснулся уголка губ. – Все иллюзия. Прошлое, созданное нами, подобно сну, ведь мы уже не те. Будущее столь изменчиво, что полагаться на него невозможно, остается только жить и дождаться его, а настоящее – только мгновение между «сейчас» и «тогда». Зачем же от него отказываться, ведь это и есть жизнь, единственная жизнь, которая нам дана.

Бриссор положил на живот Роме руку, Лен погладил человека по щеке.

– Тепло наших ладоней, жар наших тел – только сейчас они реальны.

– Угу, – отозвался неугомонный донор и добавил: – Замечательная перспектива, жить, ни о чем не думая, только я так не умею.

Убрав со своего тела неучтенные конечности, Рома строго спросил:

– Так что решено делать с Лайнелом? Вы его так и оставите неизвестно где?

***

Лайнел сидел на деревянном полу и скреб его ногтями, выводя одни ему ведомые узоры. Небольшой дом, в который он принес человека, находился в аварийном состоянии. Во дворе валялся всякий мусор, от второго этажа имелись только опоры, зато первый выглядел вполне прилично. Здесь была и вода, и электричество, только телефон отключен. Лайнел устроил донора на матрасе, постелив его на пол, и теперь гадал, как дать знать своим, но не потерять человека, ведь тот вполне может сбежать. А еще совсем скоро наступит вечер, за ним придет чувство голода, и вампир пытался придумать, как убедить парня поделиться кровью. Лайнел подполз на четвереньках к донору, проверил веревки, стягивающие за спиной кисти рук, и тяжело вздохнул.

Рыж возмутился:

– Это тебе тяжело? Мажор, кажется, это ты меня связал и похитил, а не наоборот! Пусти меня, сученыш, немедленно!

Рыж открыл глаза и уставился на больного придурка, злым, колючим взглядом. Подросток уже понял, что связали его вполне профессионально, и вырваться не получится.

– Прости, но я не мог позволить тебе уйти. Я потерял своих, а обычной еды мне не хватит, – потупился Лайнел и чуть отодвинулся от враждебно настроенного человека. – Может, мы все же договоримся? Мне нужна кровь, и я заплачу за нее.

– Сколько?

Лайнел серьезно задумался. Цен на кровь он не знал, сколько платили донорам на корабле – тоже. У всех свои индивидуальные контракты и особенности, кому-то просто помогли уладить личные дела. А сейчас вампиру предлагалась вести переговоры самостоятельно…

– Кровь нужна ежедневно, потом раз в два дня, дальше видно будет. Пока делишься, получаешь крышу над головой, еду, сколько сможешь проглотить, и деньги на расходы. Все в пределах разумного, – перечислил вампир.

– Хорошо, договорились. Может, развяжешь? А то у меня уже руки затекли, – пожаловался Рыж. Парень состроил самую невинную, самую просительную мордочку, из тех, которые имел в своем распоряжении.

– Конечно, – улыбка Лайнела стала шире. Он легко распутал веревки. – Готово.

Рыж сел, старательно растирая ладони и усиленно соображая, куда бежать от этого странного, несомненно ненормального лоха. Простачек поверил, легко, с первой попытки в то, что Рыж просто сдастся, отдаст свою свободу в обмен на жрачку. Угу, наивный. Тупорылый мажор.

– Тебя как зовут? – грубовато поинтересовался донор. – Напомни.

– Лайнел. Можно Лай, – вампир скрестил ноги. – А тебя?

– Рыж, можно просто Рыж, – передразнил лоха подросток.

– Извини, что связал тебя, просто я не знал, как мне поступить и испугался. Люди на нас не очень хорошо реагируют.

– А ты, прости, не людь? – удивился Рыж.

– Я вампир, – с гордостью в голосе ответил Лайнел и показал клыки. – Видишь?

– Пф… Тоже мне доказательства, небось, нарастил! – возмутился подросток. – И вообще, вампиры – они древние и мудрые… И сильнее людей.

Лайнел обиженно запыхтел.

– Я тебя сильней, – насупился парень. – И я еще вырасту! К тому же мне скоро кушать захочется. На, – вампир подвинулся к Рыжу, – трогай клыки.

– Больно надо! Ты по-другому докажи! Ну, можешь, например, двери в эту комнату с петель сорвать? Быстро, одним движением, – предложил подросток.

Лайнел с сомнением осмотрел стены и потолок дома.

– Могу, но я не хочу, чтобы на нас крыша упала. Еще и силы потрачу.

– Значит, ты не вампир, а просто выебываешься, – сделал весомые выводы Рыж. Парень тихо вздохнул и добавил:

– Я тоже голодный, если честно. Может, пойдем, что-нибудь купим?

– Не ругайся, пожалуйста, так много, – попросил Лайнел, грустный, из-за того, что человек ему не верит. – Мне бы крови… и мы пойдем.

Вампир сник, подобрал ноги и обнял их. Уверенность, что он действительно договорился с Рыжем неуловимо таяла. Один, еще немного, и он снова останется один. Надо найти своих, вернуться к Лену и Бриссору, увидеть Рому.

– Тебе крови, а мне бы сосиску, а лучше две. Эй, вампир, гроза всего сущего, ты чего сник, как стояк в холодной воде? – спросил подросток, вставая. – Пошли, раз уж твои деньги у меня, угощу тебя чем-нибудь, а там посмотрим.

Лайнел снова принюхался к человеку. Не может он ошибаться, Рыж точно ему подходит, но вот впасть в кому, если все же… Нет, определенно не стоит рисковать, лучше походить с донором, а там добраться до своих и проверить наверняка.

– Не ругайся, – вновь повторил Лайнел, чуть порозовев от сравнений Рыжа, и поднялся. – Идем.

– Где я, собственно говоря, ругаюсь? Или у вампиров нет стояка? Или у тебя еще нет стояка? Что, такой маленький, что не знаешь, что такое стояк? Это когда твой член, при виде бабы встает и готовится к бою, непосредственно с увиденной девахой. Такое бывает у всех взрослых, – решил поиздеваться Рыж. – Хочешь, я тебе расскажу, откуда дети берутся? Без долбанутых аистов и ненавистной капусты?

Лайнел закрыл лицо руками и замотал головой из стороны в сторону.

– Не надо, – взмолился мучительно покрасневший вампир. – Я знаю, только… Не надо!

– Ты смотри, может, тебе не то рассказали. Ты появился на свет так: мама твоя встретила папу. Папашка посмотрел на грудь мамашки, затем на жопу и подумал «было бы неплохо вдуть этой девке»… – Рыж замолк, все же сжалившись над Лаем. – Ладно, не кисни, плесень.

Они вышли из строения, подросток довольно заулыбался и предложил:

– Слушай, мелкий, тебе обязательно на вокзал нужно? Просто на берегу моря есть кульная шашлычная, там дешево и вкусно. Нет, мясо, скорее всего, раньше мяукало или гавкало, но все же… Там ниче так, да и до моря рукой подать…

– Можно и в шашлычную, – несмело улыбнулся Лайнел, все же человек с ним разговаривал, хотя и на странном диалекте. Но вампир надеялся – это дело поправимое. Зато с Рыжем было весело и как-то уютно даже.

– Давай клешню, если действительно вампир, то мои вши тебя есть не будут. Все ж родственники – кровососущие, – предложил Рыж и заграбастал руку своего лоха. – Блин, кто тебя, такого наивного из дома выпустил? Горе ты, да и только.

Остановившись перед дорогой и осмотревшись, подросток потянул вампира через нее и уже на другой стороне спросил:

– Твои родители вообще с головой не дружат?

– Дружат. У меня очень хорошая мама, – на автопилоте ответил Лайнел, решив, раз его ведут за руку, то можно спокойно вертеть головой по сторонам. И он вертел.

Стемнело, зажглись огни в окнах и на улицах. Зазывали неоном вывески, галдели люди, кто-то шел с работы, а кто-то на прогулку. Где-то лаяла собака, промчался велосипед. Вампир рассматривал здания, лианы растений на стенах, деревья на прямоугольниках земли среди ковра асфальта. Взгляд скользил с лиц людей на карнизы и окна, на бездомных животных, нигде подолгу не задерживаясь, все было в новинку.

Рыж почему-то остановился, и Лайнел приметил большой плакат, подошел ближе и прочел вслух.

– Сумерки, сага.

– Ага, про вампиров, таких же, как ты. Только эти, наверняка знают слово «эрекция» и ведут себя как взрослые, а не как дети малолетние, – самодовольно пояснил Рыж.

– Ууу, – взвыл Лайнел и внимательней присмотрелся к плакату. Вновь загрустил. – Я скучаю.

Маленькая ладошка легла на холодное стекло. Обидно, даже картинку под ним не потрогать.

– По ком скучаешь, мелкий? – уточнил Рыж. Подросток знал значение этого слова, хотя сам никогда и ни по кому не скучал.

– По своим. Они мои друзья, мои собратья. Мы столкнулись с собаками, Бриссор приказал мне убегать, я не мог ослушаться приказа. Улочка привела к рыбе, ею сильно пахло, и потом я потерялся в потоке людей. Погулял по городу, а когда ел, ты подошел. Так и получилось, что со вчерашнего вечера я их не видел. Хочу их увидеть, – с мольбой в голосе закончил Лайнел.

– Своих, то есть вампиров? Ладно, исправим! – выдал Рыж.

Нет, подросток не уверовал в вампиров, просто появился реальный шанс напакостить. Достав из кармана несмываемый маркер, спертый давно, Рыж подошел к плакату и с ошибками написал:

«Лай слышен у водонапорной башни»

– Думаю, поймут! Все, идем, пожрем и вернемся, ок?

Лайнел с сомнением поглядел на надпись, но согласно кивнул и доверчиво вложил свою кисть в теплую мозолистую ладонь Рыжа.

Лен листал документы, просматривал человеческие новости на случай, если мелькнет сообщение о Лайнеле. Но больше покоя не давали мысли о Роме, который с отрешенным видом сидел в противоположной части гостиной. Оно и к лучшему, Лен с Бриссором уже начали чувствовать первые признаки голода, легкий зуд в деснах от близости к возможной еде. Вампиры ненавязчиво старались держать дистанцию, но Рома явно что-то подозревал. Бриссор снова навестил доноров, что жили рядом с кораблем, но их опять не оказалось на месте, а уходить дальше мужчина не решился. На дисплее коммуникатора высветилось сообщение о гостях, и через минуту в гостиной показались Фобиос с Камелой и один из их доноров, Антон.

– Всем привет, – поздоровался капитан и многозначительно посмотрел на Рому. – И старым знакомым тоже. Мы сделали пару кругов над городом, побродили по окрестностям, но не нашли следов Лайнела. Уже стемнело, скоро ему понадобится кровь. Что делать будем?

– А есть варианты? – устало отозвался Бриссор. – Будем разворачивать ночные поиски.

Рома оживился, подошел к вампирам, прислушиваясь к разговору. Камела с шумом втянул воздух и констатировал:

– Поиски – это здорово, но у нас есть четыре некормленых вампира и два донора. Еще неизвестно, в каком состоянии мы найдем Лайнела. И ты, Бриссор, похоже, слишком заигрался в благородство. Я чувствую запах твоей крови. Сколько по времени ты уже сдерживаешь регенерацию?

– С момента выхода из комы, – ответил воин.

– Замечательно, а теперь, дорогой мой, попробуй ее не сковывать, и посмотрим, что из этого получится, – скрестил руки на груди медик.

– Не важно, я справлюсь, – откликнулся мужчина, но под суровым взглядом медика сдался и расслабился. Позволил крови течь, как ей вздумается, направиться к поврежденным тканям и… ничего не произошло. Совсем. Бриссор прислушался к ощущениям и ошарашенный уставился на Камелу. – Но почему?..

– Потому что стоит больше интересоваться способностями тела. Сейчас организм даже не сможет функционировать в полную силу. Нам нужно исследовать за одну ночь весь город. Но, ты, Бриссор, да и я, сейчас не в лучшей форме. Фобиос, думаю, Роме следует накормить кого-то одного, возможно позже придется дать Лайнелу выпить больше крови, чем обычно. Антон сейчас может накормить без вреда для себя еще двоих. Есть две возможности, ты ведь понимаешь, о чем я? Первый вариант, в форме будет Лен, ты, я, а вот Бриссор останется на корабле. При другом раскладе на корабле останусь я, но Антон будет чувствовать себя лучше, да и Бриссор придет в норму. Насколько я понимаю, Тая назначила именно тебя главным, решай, – Камела замолк.

Фобиос задумался. Конечно, он предпочел бы видеть всех бойцов одинаково сильными, но тогда для этого…

– Камела, а что с твоими индивидуальными качествами крови? Если дать ее Бриссору, то понадобится меньше, чем донорской. Тогда я укушу Рому, а Антон сможет помочь Лену и тебе. Оставим на корабле людей, а завтра при любом раскладе придется искать донора хотя бы на укус и сразу отправлять на орбиту. Все равно нам все меньше нужно, вот только кое-кто оказался несколько халатен, – Фобиос бросил красноречивый взгляд на Бриссора, – но я уверен, причины были. Так что, Камела?

– В принципе, должно сработать, только завтра я, как обычно, есть буду за двоих. Так что нужно будет иметь под рукой пару доноров, минимум, – медик подошел к севшему на стул Бриссору, подставляя шею. – Иногда мне хочется отвернуть твою упрямую голову, если честно.

Словно признавая себя виноватым, вампир потерся носом о подставленную шею, мягко и медленно ее облизал, и только затем укусил.

– Между прочим, отличный вариант для третьего в ваш брак сидит на коленях твоего мужа, Лен, – почему-то слегка обиженно заметил Рома.

Антон скрипнул зубами и сжал кулаки. Сознание вспыхнуло болью и взорвалось жгучей неистовой ревностью. Даже Фобиос с Леном отшатнулись, уловив острый запах гнева. Хриплым от плохо контролируемой ярости голосом, Антон заговорил:

– Никакого третьего, думай что несешь, – бросив убийственный взгляд на Рому, байкер тихо выдохнул. – Кам…

Антона сильно трясло. Где-то билось в голове, что он не прав, этот укус просто необходимость, помощь товарищу. Но этот здоровенный, немного превосходивший размерами самого Антона, воин так нежно обнимал Камелу, ЕГО Кама, за талию и пил, жадно касаясь губами заботливо облизанную шею. А Камела льнул к торсу мужчины, держась за его широкие плечи.

– Что? – отозвался медик, все еще сидя неподвижно, опираясь на Бриссора. – Антон, это просто необходимость, не более. Лайнел – ребенок, пусть и вампир, и он один в незнакомом городе. Мы просто не можем себе позволить выйти неполным составом.

– Я знаю, – хмуро буркнул Антон. – Но вы могли бы… делать это как-то более технично. И не обниматься!

Мужчина скрестил на груди руки и уставился на Камелу.

– Если он меня отпустит, я упаду на пол, а его клыки порвут мою сонную артерию. Ты точно этого хочешь? – насмешливо уточнил медик, убирая руки с плеч вампира.

– Я сам тебя подержу, если надо, – заявил байкер и, подойдя к медику, протянул руку. – Иди ко мне, восстанови силы.

Камела улыбался и примирительно выдал:

– Мне нравится, что ты меня ревнуешь, а Бриссор… По большому счету у меня с ним и его супругом весьма натянутые отношения. Всегда были и такими и останутся.

Затем, облизав подставленное запястье, впился в своего любимого донора, умудряясь пить и улыбаться одновременно.

Антон слегка смущенно хмыкнул и по-хозяйски пристроил ладонь на бедре Кама, провокационно поглаживая большим пальцем сквозь тонкую ткань.

– Устроили тут шоу, – показательно закатил глаза Лен и подошел к Антону, ожидая своей очереди, нетерпеливо постукивал мыском ботинка.

Оторвавшись, наконец, от запястья, Камела поднялся, и поцеловал своего жениха в подбородок. Скрипнув зубами, напряженно уставился на Лена, словно ожидая от него подставы.

Беловолосый вампир подмигнул медику и, глядя в глаза Камеле, бережно прокусил запястье байкеру. Антон же просто отвернулся от Лена и меланхолично разглядывал обстановку гостиной. Судя по всему, все корабли у вампиров были одинаковой планировки. Стоило запястью освободиться, как Антон сцапал Камелу и уставился на Фобиоса, капитану тоже предстояло подкрепиться, а Рома выглядел враждебным и хмурым.

– Что вы на меня смотрите? – тихо спросил бывший охотник. – Нужно – кусайте, только не ждите, что я сам буду за вампирами бегать, как этот недоделанный байкер. Не дождетесь.

Последняя фраза почему-то была сказана лично Лену.

– Следи за языком. Банальную вежливость еще никто не отменял, – заметил Антон. – Ни к чему грубость, это дешево выглядит, парень.

– Прости, тебя лично я задеть не хотел, – признал миролюбиво Рома. – И блондина твоего – тоже. Думал этих двоих поддеть, эти сволочи не дали мне выспаться вот и соображаю плохо.

– Ничего, бывает. Предлагаю еще раз познакомиться в спокойной обстановке. Я – Антон. И так уж вышло, что я с Камелой и другого мне не надо.