Текст книги "Лотерея жизни (СИ)"

Автор книги: Eva Rouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

========== Глава 1 ==========

Если вам скажут, что вы стали каким-то

не таким, то вы просто стали не таким

удобным, как были раньше.

(с) Интернет

Алекс поморщился, очередной раз проверяя по Сети свой билет.

– Нахуй их всех! – парень зло пнул ножку столика, отчего комп дернулся и подъехал к краю. Две Лотереи ему везло, но в этот раз такой милый подарок на двадцатипятилетие.

Достав из ячейки-сейфа поддельное удостоверение личности и бросив запасную кредитку в карман, парень быстрым шагом направился к двери. Только там уже стояли двое из спецотряда. Алекс не успел отступить назад в квартирку, даже испугаться не успел.

Старший из пары быстрым движением прижал к шее медицинский пистолет и нажал на спусковой крючок, вгоняя в сонную артерию чип слежения.

– Спасибо вам, Алекс Крей, своим сотрудничеством вы помогаете нашей расе выжить. Удачного дня, консультант от Аукциона будет у вас спустя пару часов. Удачи на торгах.

Дверь закрылась с тихим стуком, ноги подломились, и Алекс упал на колени. Все, теперь он и еще сто девятнадцать юношей и девушек в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет отправятся на торги. Рот искривило улыбкой. Теперь он герой, все они герои для захудалой планетки Солнечной системы под названием Земля. И где былое величие, спрашивается? Жалкое подобие, тень некогда славной Федерации, чье правительство вынуждено ежегодно объявлять начало межгалактического Аукциона, на котором любой представитель расы разумных по Сети выберет себе человека, и в назначенное время откроются торги.

Все просто: на вырученные деньги Земля купит столь нужную ей чистую воду и питательную биомассу. Остатки человечества продолжат жить, и только родные и близкие будут помнить своих детей, оплативших их будущее своей свободой. Впрочем, каждый равен перед лицом беды. Раз в год и трижды за жизнь каждого человека – в восемнадцать, двадцать один и двадцать пять – его имя появляется в списке Лотереи. «Счастливчики», в случайном порядке выбранные компьютером, попадают на Аукцион. Официально информация поступает в Сеть, лишь когда патрули спецотрядов будут в непосредственной близости от объектов торгов.

Специально разработанный чип не только передает данные устроителям Аукциона о месте нахождения лота, но и выделяет особый наркотик. Он стимулирует в мозгу часть рецепторов, и в кровь выделяется гормон, название которого вспомнить Алекс не мог, но хорошо знал, а теперь еще и чувствовал его действие. Он заставлял Алекса осознавать бесценность собственной жизни, ведь ранее были случаи самоубийства по результатам Лотереи, что совершенно бесполезно, ведь если не ты, то отправится другой.

Раньше Алекс не понимал тех, кто подставлял своих же, но не сейчас. Сейчас он многое бы отдал, чтобы избежать участи раба, включая собственную жизнь. А на других… на других, кто будет пить и есть на вырученные за него деньги, ему плевать. Алекс не был героем, он был простым парнем, весельчаком и балагуром для остальных, и только наедине с собой Алекс словно взрослел. Он строил планы, намереваясь отучиться, скопить достаточно денег, чтобы перебраться на планеты Земного типа хотя бы шестого уровня. И пусть пришлось бы жить под куполом, но он знал, что воду там не экономят и уж тем более не продают за нее своих граждан.

***

Стук в дверь прозвучал подобно приказу «пли!». Можно было не открывать, можно было сделать вид, что тебя просто нет. Только это даст минуту, максимум две, а потом дверь вынесут, и консультант от Аукциона все равно войдет.

Алекс открыл сам, пропуская в квартирку миниатюрную женщину лет тридцати:

– Спасибо огромное, ваш вклад поможет нашей расе выжить, – произнесла консультант, устанавливая на столике полиграф, размером с небольшое кольцо, и голозаписывающее устройство.

– Начнем наше интервью для Торгов? Алекс, вы замечательно выглядите, и я не думаю, что вам стоит приводить себя в порядок перед резюме. Присаживайтесь, – женщина посмотрела на единственный стул и добавила: – Я постою. Некоторые вопросы могут вам не понравиться, но вы должны отвечать честно и максимально развернуто.

Алекс заторможено кивнул. А что оставалось? Кричать и выть, бить себя в грудь? Сейчас он и сто девятнадцать таких же, как он, занимаются подобным.

Почему-то это грело. Общее горе, наверное. Он не знал никого из них, но понимал каждого, как никто более. Сколькие вспомнят о нем завтра? Ведь только он из всех своих знакомых попал в список Лотереи. Вспомнился Дым из дома напротив. Улыбчивый и рыжеволосый, больше всего он любил сидеть на скамейке во дворе дома с книгой в руках. Настоящей, бумажной, специально взятой в государственной библиотеке. Иногда Алекс садился рядом, и они трепались обо всем на свете. Что Дыма больше нет на скамейке, Алекс заметил через две недели после завершения Аукциона. Еще через десять дней он почти перестал его вспоминать. И вот теперь… А ведь Дыму было восемнадцать, он прожил на Земле гораздо меньше Алекса.

Женщина вдруг улыбнулась, грустно и чуть натянуто:

– На прошлых торгах продали мою младшую сестру, – консультант покачала головой. – Я даже не знаю, жива ли она, но теперь искренне желаю вам удачи и вернуться. Говорят, некоторые возвращаются, а кто-то даже семью умудряется с этой гиблой планеты вытащить. Начнем?.. Ваше имя, возраст, рост, вес, – консультант включила оба аппарата и направила так, чтобы головизор записывал только образ Алекса, а не его странную полупустую квартиру.

Алекс прищурился от непривычного яркого света и голосом, лишенным даже намека на эмоции, ответил:

– Алекс Крей, двадцать пять, сто семьдесят восемь сантиметров роста и семьдесят девять килограмм веса.

Он бросил быстрый взгляд на женщину. Та казалось собранной и занятой делом. Соврала про сестру? Хотела вызвать сочувствие, чтобы проще было сотрудничать? Но Алекс и так не собирался сопротивляться, все равно продадут, стоило хотя бы пережить это унижение достойно.

– Ваш класс здоровья – А, в школе и колледже вы превосходно сдали межгалактический язык. Скажите пожалуйста, Алекс, сколько часов вам необходимо на сон и сколько стандартных денежных единиц вы тратите на пропитание и воду в год? Приходилось ли вам готовить из продуктов? Кем бы вы могли работать? Есть ли у вас какие-то специальные навыки? – консультант замолчала и уставилась в свой комм с опросником.

– Семь часов, одиннадцать-тринадцать единиц. Я не умею готовить, покупаю только энергетики в тюбиках, они дешевле обходятся, а по составу сбалансированы так же, как и настоящая еда. Я неплохо анализирую, быстро учусь, стрессоустойчив. Исходя из этих данных, я бы мог стать хорошим администратором мелкого магазина или быть помощником менеджера. Навыки? Смотря что подразумевать под ними, абсолютно обделенных людей не существует, есть просто те, кто не раскрылся еще, – Алекс перевел дыхание и в первый раз поднял взгляд на свою голограмму: с нее на него смотрел слегка растрепанный и сбитый с толку шатен; в глубине карих глаз плескался страх и примирение с неизбежным.

Правильные черты лица, прямой нос с узкой переносицей закруглялся к кончику, густые брови вразлет и мягкие, даже на вид, губы. Пожалуй, многие сочли бы его красивым.

Интересно, и скольким представителям разумных рас нравятся гуманоиды? У всех них разные понятия о красоте, как и цели покупки. Раб перестает быть гражданином какой-либо планеты, утрачивает статус живого существа и переходит в полное распоряжение хозяина, а тот волен поступать со своей собственностью как угодно.

Это правда, что некоторые из лотов возвращались за семьями, но торги идут больше пяти веков, а случаев едва наберется с пару десятков. Статистика безжалостна, она знает лишь сухие цифры.

– Алекс, вы занимаетесь каким-то видом спорта? Знаете боевые искусства, владеете ли оружием? Легко переносите боль? Тяжело ли вам дается монотонная работа? Можете ли вы делать много дел подряд? – девушка нажала на головизор и пояснила, пока аппарат не писал. – Сейчас пойдут самые неприятные вопросы, простите меня, пожалуйста, – она тяжело вздохнула и, включив визор, спряталась за своим коммом. – Был ли у вас секс с самками вашего вида? Если да, то со сколькими особям? Был ли у вас секс с самцами вашего вида и сколько раз, в какой роли? Был ли у вас секс с представителями других рас? Если да, то каких рас, какого пола, со сколькими особями и каким способом?

Алекс дернулся, на лице заходили желваки, он прикрыл глаза, а когда вновь открыл, взгляд его был спокоен.

– Профессионально – нет, но играю в баскетбол. Занимаюсь борьбой, вольный стиль, рукопашная. Не люблю оружие, – уклончиво ответил Алекс, не поясняя, что стрелять все-таки умеет и, если понадобится, пару дымовых шашек сварганит. – Переношу нормально, но как любой обычный человек не люблю боль. Не тяжело, но монотонность угнетает. Много дел, – Алекс замолчал, а потом открыто посмотрел на женщину. – А что ответила ваша сестра? Она была достаточно откровенной? Вы сочувствуете совершенно незнакомому человеку, а значит захотели быть с ней до конца и были, я уверен. Что она говорила? Она плакала? Вы утешали ее между вопросами, останавливая прибор, а потом с чувством выполненного долга возвращались к комму и продолжали? Я не обязан быть покладистым, отвечу на те вопросы, что сочту нужным. Аукцион не окончен, пока часы тикают, я свободен и все еще человек.

Женщина вздохнула и остановила визор, откинулась на спинку кресла и посмотрела в потолок, пряча навернувшиеся слезы, ответила:

– Плакала, не хотела отвечать, только вот… я не уверена, что от этого было лучше. Всех, кто не отвечает на эту часть вопросов, относят к предположительным девственникам, а этот разряд всегда покупается. Ну, вы понимаете, – консультант потянулась ладонью к головизору, но потом остановилась на полпути. – Алекс, простите меня, пожалуйста, но если вы откажетесь отвечать, я пойму… – подумав минуту, женщина добавила: – Мне действительно жаль, что с вами так получилось. Вы будете отвечать на последние вопросы, мне их повторить? Просто я бы не хотела, чтобы ваши вопросы ко мне были в Сети… И хотела бы стереть ваш предыдущий ответ с момента про «много дел».

Алекс печально улыбнулся.

– Все же история про сестру не для словца. Но вы не понимали ее чувств, как близки бы не были, только я знаю ее мысли в этот момент. По ЭТУ сторону визора, – Алекс подался вперед. Скрестив руки в замок, он поставил на них подбородок. – Запись идет на внутренний модуль в том числе, и что-то мне подсказывает, у вас нет прав доступа и удалить информацию оттуда не сможете. Я исчезну как не был, но раз моя девственность столь бесценна, что ж, заработаю побольше для своей гребаной планетки. Включайте, повторять не надо, я продолжу.

И Алекс продолжил. Красноречиво, так, что у женщины напротив порозовели щеки, а потом и вовсе краска стыда залила все лицо, Алекс поведал о своем богатом сексуальном опыте не только с противоположным полом, но и своим собственным, рассказал, в каких позах предпочитает отдаваться, а в каких брать. Сколько раз может за ночь, как долго способен сдерживать оргазм.

– Вы ведь знаете расу змееголовых с Крита? Они еще изображают своего бога Хатора с огромным членом в полной боевой готовности? Так вот, ими я тоже не пренебрегал, оказал гостеприимство, так сказать, – хмыкнул Алекс, подбирая такой тон, что сразу становилось ясно – врет. – Опираясь на личный опыт, могу сказать точно – они и правда выделяют кожей феромон, от которого все тело горит, и ты неустанно умоляешь вставить тебе по самые яйца и хорошенько оттрахать своим большим членом. Кстати, инструмент у них что надо, Хатору они не польстили. Вот бы и его… – Алекс пошло облизался. Улыбка стала шире, и парень откинулся на спинку стула. Скучающим тоном добавил: – Следующий вопрос.

Консультант вновь отключила визор и тихо покачала головой:

– Вы слишком сильно показали себя как личность, не стоило этого делать, Алекс, – затем, вновь включив запись, спросила, смотря только в комм. – Алекс, какой род деятельности для вас был бы предпочтительней: слуга в доме, то есть выполнение бытовых обязанностей; работа в сельском хозяйстве, с теми культурами и животными, которые не приемлют вмешательства техники; участие в гладиаторских боях; личный или общественный работник сексуальной сферы; подопытный для новых лекарств или оборудования; компаньон. Расставьте предложенные варианты от самого желанного к самому нежеланному.

Алекс немного подумал, и, кивнув собственным мыслям, он начал:

– Слуга, сельское хозяйство, компаньон, бой, проститутка, подопытный. Но сдается мне, что многие из названных мной так или иначе могут сочетать все эти пункты, и даже больше. Особенно компаньон. Скорее все ваши вопросы относятся к области психологии, никто не будет учитывать предпочтения бесправного лота, которого могут убить. Глупая игра, но делать мне все равно больше нечего. Продолжаем.

Консультант улыбнулась и молча кивнула, подтверждая предположение Алекса:

– Скажите, как вы относитесь к идее рабства в целом? Какими должны быть на ваш взгляд отношения раба и господина? Каким бы вы хотели видеть своего хозяина?

Алекс нахмурился, отвел взгляд в сторону, очевидно представляя, но ответил обратное:

– Без комментариев. Не важно, как я отношусь к рабству или кого хочу видеть. Гораздо важнее отношение к рабству самого покупателя, а выбор сделают деньги. Хотя… – Алекс скорее обозначил улыбку, чем искренне веселился. Но взгляд его горел азартом, – кое-что я бы сказал будущему хозяину, – он выдержал паузу и продолжил: – Если у тебя уже зачесались на меня ВСЕ конечности, то помни, когда решишь уничтожить меня, о своих мыслях в этот момент и в момент торгов, когда ставка будет расти в бешеном темпе, хозяин.

Алекс чувствовал, что переигрывает, но не мог остановиться. Почему-то ему казалось, если он набьет себе цену, то избавятся от него не сразу. С другой стороны, тот, кто выложит за игрушку баснословную кучу денег, будет очень опасным. Но если падать вниз, то с самой высокой горы, а не с холмика.

Консультант отключила визор и вспылила, переходя все границы:

– Ты! Идиот, ты хоть понимаешь, что творишь? Скольким извращенцам нужен будешь ты, просто чтобы сломать, подчинить, сделать послушной марионеткой? Ты… – затем вдруг так же резко села на стол, сутуля плечи, словно что-то сломалось внутри женщины, и она сдалась, силясь что-то объяснить строптивому парню, вновь включила визор и тусклым голосом проговорила: – Спасибо, Алекс, интервью законченно. Если хотите, можете добавить пару слов, обращаясь к покупателю. Но лучше не надо.

Алекс недобро улыбнулся:

– Что я? Политика, экономика… Федерация могла запросить помощи, войти в Объединение свободных планет, но Земля славилась своей независимостью, и мы ее сохранили… Сохранили, чтобы продавать своих детей извращенцам. Я понимаю, что делаю, как и создатели Аукциона тоже все понимали. Разве я не по их правилам играю? Рыдающие мальчики и девочки, зовущие маму, умоляющие их не трогать, не продавать – разве такие, как ты, не записывали эти сцены, чтобы поднять цену? Спрос всегда есть, просто на каждую категорию свой. Что бы я ни отвечал, как бы себя ни вел, моя внешность, мой голос, моя манера сидеть – на все по отдельности или в купе встанет у какого-нибудь извращенца. Или у женщины взыграет, захочется взять себе человечка, словно котенка подобрать на улице. Надоест – выкинет. Женщины и дети всегда отличались особой жестокостью, именно ради них убивают животных на меха, выводят специальные породы, создают на крови целые государства. Или вы не читали мировую историю? Или вы слепы и не видите безумия вокруг? Так я хотя бы повеселюсь напоследок. Вы ведь сама женщина, – Алекс не переставал улыбаться, но на визор больше не смотрел. Он знал, что его безразличие к невидимым оппонентам станет последней каплей, но его монолог был не для них. – Что вынудило стать консультантом? Ведь никто не заставляет, да и профессия не самая высокооплачиваемая. Хотелось поиграть в заботу? Знаете, теперь за общение со мной платят, вы же решили влезть без очереди, провожать подобных мне в последний путь, как мило. Сломать меня будет легко, они просто выкинут деньги на ветер. Я не отрицаю своей слабости, я просто развожу на бабки. Наверное, очень скоро я захлебнусь собственной кровью, но последнее, о чем я буду помнить, если смогу, конечно, станет этот момент, когда все они попали в мою ловушку. Ведь за участие, как и за каждую ставку, отчисляется процент в правительственную казну, – голос Алекса стал тише, больше не было вызова в глазах, огонь потух, уступив место холодному расчету. – Я просто решил заработать напоследок.

Женщина отключила визор и переключила полиграф на себя, теперь Алекс мог видеть, что консультант говорит правду:

– Это жестоко, Алекс, очень жестоко. Я… я ведь верила, верила в то, что Аукцион, Торги, что все это даст возможность сохранить независимость и человечество. Что люди-лоты – это наименьшее из зол. Что спустя пару тысячелетий наши потомки будут читать книги по истории и признавать гением того, кто придумал эту систему. Теперь уже не верю ни в систему, ни в Землю. Я ведь раньше осуждала девушек-чайлдфри, думала, продают всего лишь один тысячный процент людей, так чего бояться. А вот сейчас…

Консультант замолкла и начала складывать приборы, поясняя для Алекса официальным тоном:

– Ваш идентификационный номер на аукционе 145, пароль 83591630. Торги начнутся в полночь и будут длиться семь дней. У каждого покупателя есть короткое резюме, по которому вы можете хоть что-то о нем узнать. Пятерых вам разрешено заблокировать, но лучше это делать перед самым концом торгов. Учтите, покупатели указывают только то, что хотят, но все их слова тоже проверены полиграфом.

Алекс поймал консультанта за руку.

– Вам не стоило откровенничать, особенно подключив приборы. Устроителям плевать на вас и меня, на чувства каждого из нас, но вот то, что какой-то неизвестный Алекс Крей за двадцать минут спровоцировал на откровенность профессионального сотрудника, – Алекс закусил нижнюю губу, – это станет куда дороже всего, что мной было здесь сказано.

Алекс резко потянул на себя девушку, сжал ее в объятиях и коротко поцеловал в губы: «Прощай, красотка, когда-то верящая в величие нашей нации. Я никогда не верил, всегда хотел сбежать отсюда и не оглядываться. Мечты сбываются, я действительно уйду. Вот только не так, как думал раньше».

========== Глава 2 ==========

Я очень боюсь «виски с колой», потому

что после «виски с колой» я ничего не боюсь.

(с) Интернет

Консультант ушла, оставив Алекса в его маленькой убогой квартирке наедине со съедающими изнутри мыслями и тоской. Даже не отчаяньем, а именно глухой темной тоской, в которой нельзя утонуть, но и выбраться не получается.

Вспомнив, что ему перевели вчера зарплату за прошлую неделю, Алекс ругнулся и заказал по Сети выпивку.

Бутылку крепкой настойки доставил курьер с охранником.

За семьсот граммов алкоголя, привезенного из другой галактики, пришлось заплатить десять стандартных единиц, но терпкий напиток пился, как вода, не принося с собой ни облегчения, ни опьянения.

В полночь Алекс влез на Аукцион, зашел на свою анкету и медленно, лениво смотрел, как растут просмотры и цена за него с минимальных трех стандартов до сотни всего-то за жалкие семь минут.

Не выключая компьютера, Алекс оставил бутылку недопитой и повалился на кровать. Все же алкоголь сделал свое дело: мышцы расслабились, приятная легкость наполнила тело, но ум остался кристально чистым. Все шло так, как он и предвидел.

Запись интервью вышла полной, более того, организаторы даже оставили диалог между ним и консультантом. Тот шел за черным фоном выключенного визора и подогревал интерес еще сильней. Другие анкеты выглядели скучными и однообразными, ничего запоминающегося. За них почти не голосовали, так, всего несколько ставок на минимальном «шаге». Причем почти все из ставивших активно торговались и за самого Алекса.

Он улыбнулся. Очевидно, подстраховка. Если не удастся урвать самый лакомый кусочек, то остаться ни с чем тоже не придется. Провести все время за компьютером Алекс не собирался. Все равно основной отсев наименее платежеспособных состоится в первые четыре дня. К шестому дойдут наиболее упорные, вот тогда и имеет смысл посмотреть на них во все глаза. Терзать же себя страхами… Не такой уж Алекс садист.

Он перевернулся на бок, попутно заворачиваясь в одеяло, и провалился в тяжелый сон без сновидений.

***

Разбудил Алекса настойчивый стук в двери. Не ожидая ничего хорошего, парень распахнул двери и тяжело вдохнул: первое, что он увидел – это серые заплаканные глаза Даны, девушки, приятельницы, с которой он был знаком уже год.

– Ты… Ты! – Дана, всхлипнув, ударила его кулаком по груди. – Ты! Почему ты? Почему? Алекс, зачем ты сделал такое резюме? Я уже не могу больше перебить ставку в триста стандартов. Я торговалась до последнего, но даже продав квартиру, я не соберу больше! Ты! – вновь ударила девушка по плечу Алекса и, окончательно расплакавшись, уткнулась носом в грудь, шепча что-то о том, что если Алекса продадут, то она этого не переживет.

Только когда Дана притихла, захлебываясь в рыданиях, Алекс увидел и их общего приятеля – Макса. Тот стоял молча, даже не улыбался, что ему не свойственно.

Алекс приобнял девушку, а когда смог взять себя в руки, стал неловко успокаивать, объясняя, что ему просто не повезло.

Макс же молча вошел в квартиру и, сев на единственный стул, устало признал:

– Мы с Даной и ее родители собрали почти восемьсот стандартов, вернее не собрали, но можем собрать за семь дней, но это в лучшем случае. Алекс, сколько есть у тебя? Судя по торгам, этих денег не хватит, ты уже стоишь четыреста стандартов, и цена растет, правда, пока не очень быстро.

Алекс поцеловал Дану в макушку и отошел к стене, встав напротив знакомых, скрестил руки на груди:

– Идиоты. Во-первых, денег не хватит, я слишком охуенен, сам себе не по карману; во-вторых, нехрен хоронить меня заживо, – Алекс развел руки в стороны, словно крылья. – Жизнь прекрасна, давайте выпьем. Кстати, бутылка за компом. И, в-третьих, я себя люблю, потому и заинтересован в здоровье собственной шкурки. А вам-то что с меня?

Алекс прищурился. Да, Макс и Дана были самыми лучшими из всех его знакомых, возможно, считали его своим другом. Или себя его друзьями, вот только Алекс давно привык избегать личных привязанностей. Так жить проще и спокойней.

– Я люблю тебя, – выпалила Дана.

– Ты наш друг, – одновременно с ней сказал Макс.

Оба замолкли, растерянно смотря на Алекса. Сейчас все было по-другому: привычный, иногда даже чуть занудный Алекс засиял, словно весь мир, вся эта проклятая Земля вертелась только вокруг него.

Дана скривилась. В принципе, Алекс говорил правду, вот только… люди любят себя обманывать, стараясь, делая все возможное, особенно в безвыходных ситуациях, чтобы потом сказать: «Я сделал все, что мог». Это дарует какое-то успокоение. Алекс же предлагал им сдаться, так и не попытавшись, сложить руки и ждать.

Алекс кашлянул,и, прочистив горло, вернул голосу былую уверенность:

– Я-таки тронут до глубины души, – улыбнулся он. – Но это мои последние дни свободы, и я не собираюсь тратить их на беготню. Вы видели шоу, устроенное мной, его могли выпустить урезанным, но организаторы Аукциона плевали на своих граждан. Вода и пища, им ведь тоже они нужны, и все равно, кто оплатит их. Привлекший на свою голову извращенцев несмышленый парень? Да забирайте. Когда-нибудь все сложат два и два, свергнут правительство и заключат контракты с другими планетами. Нам все еще есть что предложить.

Алекс потер переносицу:

– Я в душ, и чистить зубы. Хотите быть друзьями – согрейте пару тюбиков еды и больше не говорите о деньгах. И не плачьте, – Алекс строго посмотрел на Дану, но, выходя из комнаты, легко чмокнул девушку в щеку.

Дана замерла, прикоснувшись пальцами к месту поцелуя. Щека пылала. Девушке даже показалось, что губы Алекса слишком горячие и обожгли кожу. Дана никогда не признавалась парням в любви первой по двум причинам. Во-первых, будучи красивой и эффектной девушкой, она ни разу не сталкивалась с такой необходимостью. Во-вторых, ее родители были более чем обеспеченны, она даже зачастую ела блюда из настоящих продуктов и давно заметила, что часть тех, кто бегал за ней, делали это из меркантильных соображений.

Макс отправился разогревать завтрак для Алекса, затем включил свой комм и влез в Сеть, на сайт Аукциона. Все лоты шли в порядке уменьшения суммы, которую за них предлагали. Напротив имени и небольшой голограммы с изображением лота шло резюме в пару предложений, и светилась цена. Если еще ночью на первом месте с приличным отрывом висел Алекс, то сейчас там с неимоверно высокой ценой для первого дня Аукциона – в тысячу стандартов – висел новый лидер по имени Амин. Алекс шел следом с ценником в четыреста шестьдесят два стандарта, за ним красивая блондинка, цена на которую еще не достигла и сотни.

Быстро, из любопытства, промотав вниз, Макс увидел с десяток лотов, на которых цена так и осталась минимальной – три стандарта. Потом вернулся к лидеру, посмотрел его резюме вместе с Даной.

– Алекс, – Макс нахмурился и повернул комм вернувшемуся из ванной другу, – кто-то обогнал тебя. И ему повезло. Смотри, что за послание оставил его покупатель, тот, кто дает больше всех на данный момент!

Макс ткнул в иконку покупателя, и в комнате возникла голограмма, на которой существо, больше похожее на рептилию, чем на теплокровного, сообщало: «Амин, здравствуйте, не волнуйтесь, я представитель правительства Сиринити. Один из наших известных музыкантов увидел ваши ноты, прикрепленные файлом к резюме Аукциона, и обратился к нам с требованием выкупить вас. После короткого обсуждения и доводов нашего одаренного собрата правительство решило, что требование обоснованное. Вы будете выкуплены нами и сразу получите свободу. Вам всего восемнадцать, но наш советник по культуре уверен, что за вами великое музыкальное будущее, и вы обогатите нашу культуру, став ее частью. Мы бы очень хотели видеть вас и вашу семью в числе наших граждан, но это не значит, что мы ставим вам условия: мы в любом случае выкупим вас и вернем свободу. Поэтому не волнуйтесь, творите дальше и знайте, что у вас все обязательно будет хорошо».

Изображение исчезло. Макс повинно склонил голову:

– Прости, я не знаю, зачем вообще тебе это показал… Прости.

Не говоря ни слова, Алекс туже затянул на бедрах полотенце и развернул голограмму с анкетой Амина. Лицо Алекса ничего не выражало: непонятно, злится ли он или завидует более удачному лоту. Раньше мысль о свободе, о тех единицах, что нашли дом на других планетах и вернулись за семьей, разбивалась о сухие цифры статданных, теперь же он своими глазами видел счастливчика.

Алекс пробежал глазами анкету, запустил приложение с нотами, бегло просмотрел их и запустил аудиофайл. По маленькой, такой же пустынной, как и вся квартира, кухне, словно лунное серебро растекалась удивительно-прекрасная мелодия.

Алекс улыбнулся:

– Отлично, – и в упор посмотрел на Макса. – Ты так и будешь обниматься с тюбиками или дашь мне поесть? Кто хочет, может присоединиться. К концу торгов за меня предложат больше, этот представитель Сиринити переусердствовал, мог и сэкономить. Вряд ли ценителей музыки найдется так же много, как похотливых извращенцев. А вечером вы идете со мной в клуб, – без перехода заключил Алекс.

– Хорошо, – наконец отдал тюбики Макс. – В принципе, ты прав, вторая ставка за музыканта гораздо меньше: в районе двух сотен.

Дана отмерла, подошла, уткнулась носом в спину Алекса и прошептала:

– Ты ведь вернешься? Ты должен вернуться, ну, пожалуйста, Алекс, вернись…

Боль. Странная, отчаянная, непередаваемая боль заполнила всю девушку, не давая думать, не позволяя дышать, даже слез уже не было – только боль.

– Я не верю в сказки, Дана, – безжалостно отрезал Алекс, не собираясь давать девушке лишней надежды. Он исчезнет, она забудет, и чем короче этот промежуток, тем лучше. – Но я верю в судьбу, в ту, что мы сами творим. Что бы меня не ждало впереди, это будет весело. За потрахаться и сломать игрушку переплачивать не станут, на меня будут планы и помимо таких.

Алекс выбрался из объятий Даны и положил тюбики в печь на подогрев.

Девушка замерла, загнанно посмотрела на Макса, но тот только молча покачал головой.

========== Глава 3 ==========

Смотришь одним людям в глаза и видишь только цвет.

А некоторым заглянешь – душу видно.

(с) Интернет

Клуб встретил оглушающей музыкой, от которой казалось, что все вокруг, весь мир дышит в едином с ней ритме. Алекса заметили сразу, люди салютовали напитками, оборачивались, кто-то даже пытался что-то спросить. Высокий, стройный официант с легкостью лавируя между посетителями, тут же оказался рядом и, протягивая поднос с рюмкой коньяка, перекрикивая музыку, сообщил:

– Это вам, мистер Крей, за счет заведения. Надеюсь, вы будете частым гостем нашего клуба, пока сможете.

Алекс кивнул, подхватив рюмку, и подмигнул симпатичному официанту.

– Твое здоровье, – и осушил ее залпом.

Обстановка располагала к веселью, но Алекс держался, словно в стороне от суматохи, хотя Дана пару раз вытащила его на танцпол, и они вместе заводили зал. Все-таки Дана очень красивая девушка, элегантная и пластичная. Огненно-рыжие волосы лежат упругими локонами, облегающее черное платье с блестками по подолу и декольте придают ей шарма и стройнят.

Алекс слышал, как им улюлюкала толпа, кричал диджей, и они отдавались танцу, словно занимались любовью. Алекс и сам не мог понять, что же не так, почему он не влюбился в нее? Но ничего, кроме уважения, к Дане он не испытывал. Даже тот же Макс ему ближе по духу.

Улучив момент, Алекс пробрался к стойке с угостившим его официантом.

– Хорошо у вас тут, – сказал Алекс, желая как-то завязать разговор.

– Ну да, неплохо, – с готовностью отозвался парень. – Только сегодня очень людно. На мой вкус лучше, если людей чуть меньше, а места на танцполе чуть больше. Я, кстати, Том. Твое имя мне сказали, когда отправили к тебе с выпивкой.

Официант замолк и спокойно что-то объяснил девушке, пришедшей ему на замену, и, выйдя из-за стойки, сообщил Алексу:

– Моя смена закончилась. Не хочешь выйти на свежий воздух?

Алекс красноречивым взглядом ощупал тело парня. Том подтянул джинсы, но они все равно сползли на бедра, открывая полоску кожи между поясом и футболкой.

– Пошли, – не оглядываясь и не проверяя идет ли за ним новый знакомый, Алекс пробивался к выходу.