Текст книги "Время взрослеть (СИ)"

Автор книги: Erovin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Я называю вещи своими именами, – ответил Чарльз на вопрос Макса. Он выкинул окурок и, кивнув Шеймту, побежал по улице в сторону их гостиницы. Мальчишка последовал за ним, безнадежно пытаясь прикрыть голову руками, словно это могло помочь.

****

Макс остался под впечатлением от общения с Чарльзом. Тот был резковатым и прямолинейным, но это притягивало. Он ничего и никого не боялся, не переживал и вел себя уверенно. А именно этого чувства и не хватало Максу в Африке. Жара и неудобства, которых он прежде никогда не испытывал, изматывали его. А сомнения в том, что он вообще сумеет справиться со своей ролью, не позволяли уснуть ночью. Он провозился, не сомкнув глаз, и ясное дело, что был утром не в себе. Когда Чарльз принялся отчитывать его, то Макс едва удержался от слез. С ним так не обращались, не указывали, не тыкали в страхи и неудачи. Да и было их раньше совсем не много.

Они столкнулись с Дэвидом в дверях гостиницы. Тот вооружился зонтиком и собирался уходить. Он окинул взмокших омег чуть насмешливым взглядом и подмигнул Чарльзу. Тот никак не отреагировал и направился к лестнице на второй этаж, чтобы принять душ и немного подремать.

– А ты куда? – обратился к Дэвиду Макс.

– По делам. А ты не нагулялся? – хмыкнул гамма.

Промокшая одежда прилипла к телу омеги, подчеркнув силуэт, и сделала облик еще более привлекательным, чем обычно. Макс отлично осознавал свою сексуальность и то, как притягивает взгляды к себе. И Дэвид был ему интересен, как партнер. Во-первых, тот был невероятно красив, а во-вторых, переспать с гаммой – удача.

– Нет. Можно мне с тобой?

– Даже и не знаю, – задумчиво улыбнулся Джонс, беззастенчиво погладив Макса по шее и ключице. – Ты будешь хорошим мальчиком?

– Нет. Плохим, – соблазнительно облизнулся омега, глядя Дэвиду в глаза, и привычно сдул со лба прядь.

– Ладно, – засмеялся тот. – Пойдем. Только прижмись ко мне, чтобы не попасть под дождь.

– Я все равно уже промок до нитки. Так что это ни к чему.

Долго идти по улице не пришлось. Они добежали до припаркованного у гостиницы джипа и уселись внутрь. Джонс занял место водителя, а Макс – пассажирское. В салоне сильно воняло потом и спермой. Омега даже посмотрел по сторонам в поисках источника запаха и поморщился. Жаль нельзя было открыть окно, иначе их залило бы потоком с улицы. Дэвид развернул на руле карту и внимательно рассматривал ее, пока Макс выжимал волосы и старался отлепить от себя рубашку. От повышенной влажности вкупе с жарой, которая ничуть не спала, становилось совсем невыносимо. Джонс управлял машиной легко, плавно въезжая в повороты и не тыркая часто педаль тормоза. Он больше не сверялся с картой, с одного взгляда запомнив дорогу до необходимого пункта. Макс поражался этой способности и хотел бы тоже со временем научиться такому. Но пока ему не удавалось даже визуально запомнить, куда они поворачивают и какие вокруг есть ориентиры. Еще и дождь сильно портил видимость. Наконец они остановились у неприметного двухэтажного здания с решетками на окнах и единственной металлической дверью.

– Что это за место? – спросил Макс, рассматривая серые стены и пытаясь разглядеть через проемы окон, что происходит внутри.

– Почта, – хмыкнул Джонс. Он вышел из джипа и быстро добежал под козырек, почти не намокнув. Там он громко забарабанил в дверь кулаком. – Эй! Открывайте! Дэвид Джонс!

Им открыли быстро, пропустив внутрь. Там было невероятно душно и пахло пылью. Встретивший их бета был весьма примечательным. Белый, высокий и худой, с седыми длинными волосами, схваченными на затылке в конский хвост. Макс умел отличать пустой пол безошибочно, даже не обращая внимания на то, есть от них запах или нет. Как омегам присущи мягкие и нежные черты лица, а альфам волевой широкий подбородок, так и у бет имелись характерные черты. Зачастую их природа делала подчеркнуто правильными: полная симметрия на лице, волосы и глаза могли быть любого цвета, но куда тусклее, без блеска и излишней яркости. Взять того же Дэвида! Он был гаммой, и его взгляд едва ли не светился зеленью, а шевелюра переливались множеством тонов. А вот у беты было ровное непримечательное лицо, хоть и взрослое, но без глубоких морщин и серые безразличные глаза, слегка увеличенные из-за стекол очков. Несмотря на жару, он был одет в брюки и рубашку с длинными рукавами, застегнутую на все пуговицы.

– Ваша посылка готова, мистер Джонс, – учтиво произнес бета, жестом приглашая их к стойке. – Шесть коробок, как вы и заказывали. Хотите вскрыть и проверить?

– Да, – кивнул Дэвид. Он, а за ним и Макс, приблизились к массивному металлическому столу, на котором располагались грубо сбитые деревянные ящики с красными наклейками: «Важно! Срочно! Не бросать! Токсично!»

– Что это такое? – любознательно поинтересовался Макс, заглядывая Дэвиду через плечо.

– Экспериментальный препарат, – просто ответил гамма. Он забрал у беты предложенный ломик и без труда отломил крышку. Оттуда пошел пар и легкий холод, что немало удивило Макса. Все-таки вокруг стояла неимоверная жара, и как внутри могло быть холодно – неясно. Словно прочитав его мысли, Дэвид прокомментировал:

– Это сухой лед. Незаменимая вещь, на самом деле.

– Ты расскажешь мне, что это такое?

– Сыворотка, которая может стереть из памяти плохие воспоминания, – с толикой гордости в голосе сообщил Дэвид. Он вытащил из ящика небольшую ампулу с фиолетовой жидкостью и покачал ею у Макса перед глазами.

– Только плохие? – заинтересовался омега. Он попытался выхватить стекляшку у Дэвида, но не успел. Тот уже спрятал ее в ладони и заливисто засмеялся.

– Это пока не окончательная формула – пробная. Но в итоге – да, должна убирать только болезненные, тяжелые моменты, которые причиняют душевную боль.

– А сюда ты привез шесть ящиков для того, чтобы проверить, как работает сыворотка на местных? Так? – осторожно уточнил Макс. Он приблизительно прикинул, сколько таких ампулок может быть в одной коробке, и едва не закашлялся от масштаба эксперимента.

– Ну не гробить же американцев, честное слово, – хмыкнул Дэвид. Он вытащил свернутую пополам лист и стал читать, что там написано.

– Эм…, а на животных как прошло?

– Я люблю щенков и обезьянок и не провожу на них опыты, – невнимательно отозвался Джонс. На секунду Максу показалось, что его обдало ледяной водой. Этот гамма был вовсе не тем, кем выглядел. Красота и приятный притягательный запах прятали под собой жестокость и вероломство, холодный, расчетливый ум и внутреннее согласие жертвовать огромными массами при достижении своей цели.

– А… темнокожих, значит, не любишь? – сглотнув, вернулся к разговору Макс. – У вас с Чарльзом это общее, да?

– Если ты знаешь, как выяснить у животных, помнят ли они свои неудачи и потери, то я тебя с удовольствием выслушаю, – заверил Джонс твердо, намекая, что не желает дискутировать на эту тему. Да уж! – И что, Чарльз поссорился с местными?

– Поссорился? Нет! Нельзя поссориться с тем, кого убил разводным ключом, – буркнул Макс, хмуро рассматривая ящики с препаратом, который собирались пробовать на живых людях. Не имеет значения, какого цвета у них кожа! Это бесчеловечно и плохо! Но было ясно, что доказать это Джонсу не получится так же, как и Эдвардсу.

– Вот видишь, малыш, нет ниггера – нет проблем, – пошутил Джонс. Он прихлопнул крышку на место и кивнул бете, безучастно и молча застывшему рядом с ними. – Перенеси в мой джип.

– Я не малыш, – пробубнил себе под нос Макс, проводив взглядом бету, который незамедлительно принялся выполнять указание Джонса. К нему все более четко приходило осознание, куда он ввязался.

_____________________________________________________________________________________

========== 08. Жара ==========

======== Восьмая глава ========

========== Жара ==========

Утром Чарльз отправил Лойфа пригнать машину к отелю, пока он, Дэвид и Макс завтракали. Он понимал, что по крайней мере у него из них троих – это последний путевый прием пищи и дальше придется перебиваться лишь консервами. Хорошо еще, если они по какой-то причине не потеряют банки в пути и не нужно будет охотиться на обезьян – вот смеху-то будет! Конечно, он сможет их настрелять при необходимости. Но тратить на это патроны не слишком хотелось. Чарльз набивал желудок так, чтобы не испытывать голод до самого привала в Ритче.

– Ну что? – решил поддразнить Макса Чарльз и нарушить гнетущее молчание. – Приключение начинается?

– Ты специально? Видишь, что я переживаю, и насмехаешься? – недовольно спросил Макс, нахмурив брови и очень грозно сдувая мешающую прядь со лба.

– Разумеется! А то ты совсем раскиснешь, и придется тебя еще и избить, – кивнул Чарльз. Он украл последний круассан Джонса и, борзо сверкнув глазами, впился в него зубами. Бойкот он считал законченным и планировал вскоре скрепить их примирение сексом. Но получится исполнить этот план не раньше, чем они прибудут на место.

С улицы посигналил автомобильный гудок, и Чарльз понял, что Лойф уже приехал за ними и лучше выдвигаться и больше не задерживаться. А то Макс, того и гляди, вовсе передумает и потребует отвезти его домой к папочке. Когда они все втроем вышли из отеля, было начало девятого. Лойф быстро грузил их вещи, которые вынесли из комнат услужливые ниггеры, в багажник. Чарльз прикурил и злорадно наблюдал за этим. Его позабавило, как кряхтел альфа, с трудом поднимая сумку с инструментами. Одна лишь мысль бесила – когда Макс и Дэвид все выяснят, то ему самому придется ломиться в штаб Тодески и тащить эту тяжелятину. Но ничего, он справится. Короткий марш-бросок с нагрузкой только полезен для здоровья молодому омеге.

– Как же душно, – простонал Макс. Он расстегнул пару пуговиц на своей рубашке, которая уже слегка взмокла. Вместо брюк он нацепил шортики, что Чарльз считал плохой идеей. Во-первых, ножки у него были отличными и привлекали внимание не только Дэвида, но и местных альф. Подобная провокация откровенно граничила с глупостью. А во-вторых, с таким палящим солнцем нежная светлая кожа Макса быстро обгорит и станет причинять ненужные неудобства. Чарльз решил, что когда они доберутся до стоянки, заставит мальчишку переодеться. А пока они в машине – ничего страшного.

– Садись вперед. Там хоть немного будет вентилятор работать, может, тогда не расплавишься, – распорядился Чарльз и первым направился к «лендроверу». – И не вздумай ныть о погоде! – предупредил он на всякий случай, если у Макса такое желание появится.

Лойф закончил с погрузкой и без лишних разговоров уселся за руль. Макс, следуя словам Чарльза, занял место рядом с ним и включил допотопный вентилятор на полную мощность. Помогал он лишь с большой натяжкой, обдувая омегу горячим воздухом с улицы.

Чарльз забрался назад, следом за Дэвидом и откинулся спиной ему на грудь. Он втянул дурманящий запах гаммы полными легкими и благосклонно мурлыкнул.

– Я прощен? – с улыбкой спросил Джонс, запустив руки под рубашку Чарльза и погладив его по животу.

– Почти, – кивнул Эдвардс и посмотрел на Макса через зеркало заднего вида. Шеймт закусил нижнюю губу, слегка завистливо глядя на них. Чарльз уже давно догадался, что он хочет Джонса. Ясное дело – переспать с гаммой очень необычно и интересно. А по Максу было ясно, что он жаждет острых ощущений и разнообразия. Аукнется ему еще это.

На улице стало пасмурно и душно. Чарльз прикинул, когда они доберутся до места, будут уже вымотанными донельзя, и хорошо, что у них впереди целая ночь передышки. Тогда Дэвид и Макс посвежеют и подстроятся под легенду, исключающую долгое путешествие в машине. Чарльз, несмотря на кочки и жару задремал, убаюканный ласкающими движениями гаммы и его запахом. Он почувствовал, что они выехали на большую дорогу. Тачка стала меньше прыгать по ухабам.

– А кто заберет нас в отель в Кимберли? – спросил Макс, обернувшись к ним. – Нам ведь еще нужно будет добраться туда?

– От места ночевки недалеко. За нами приедут нанятые Гураном негритята, – лениво ответил Дэвид, не оставляя свои ненавязчивые поглаживания. – Не беспокойся, малыш. За тебя уже обо всем подумали.

– Я не малыш! – буркнул себе под нос Макс и сдул с лица светлую прядь. Чарльз приоткрыл глаза, чтобы понаблюдать за ним, и слегка улыбнулся. Не мальчик, а чистое искусство. И все-то в нем идеально и складно, каждое движение выверено. Как он стирает со шеи капельки пота, словно гладит себя. Как дышит, тяжело и громко, будто во время прелюдии с умелым любовником. Этот томный, пленительный взгляд из-под ресниц, способный сводить с ума. Глядя на Макса, можно и верующим стать. Чем объяснить такое совершенство? Не иначе, чем создание Господа!

«Розовые очки бьются стеклами внутрь», – невесело подумал Чарльз и растрепал себе волосы. Те были слегка влажные от пота. Он хотел искупаться, как можно скорее, но им предстояла еще большая часть пути.

Пока спидометр «лендровера» накручивал милю за милей, его пассажиры молчали, утомленные жарой и дорогой. Лишь изредка Чарльз, Дэвид и Макс перекидывались парой-тройкой фраз и опять затихали. Лойф не отрывал своих злобных глаз от дороги и постоянно раздувал ноздри, не проронив ни слова за все время. Им то и дело попадались похожие на муравейники хижины туземцев, бесцельно слоняющиеся банту и маленькие ребятишки, которые пасли тощих, унылых коров и стада коз.

В третьем часу они наконец добрались до Ритча. Поехав по центру, они завернули к окраине и там остановились возле небольшого двухэтажного отеля с массивной красной табличкой над входной дверью. На ней белыми буквами были выведены слова приветствия на нескольких языках. Чарльз заметил в каждой строчке по меньшей мере две ошибки и усмехнулся. Он не сомневался, что заведение то еще, с такой-то рекламой.

Они вчетвером прошли в отель, вздохнув с облегчением. В помещении оказалось в разы приятнее, чем на улице: не так душно и жарко. Они решили пообедать, пока ждали проводника, о котором говорил Сэйн. Засев в ресторане, если его можно было так назвать, крошечного невзрачного отеля компания перекусила, Чарльз и Дэвид выпили по баночке пива.

– Здесь столько белых! – оглядываясь по сторонам, высказался Макс. – Я-то думал, на нас будут смотреть с выпученными глазами. А оказывается, темнокожих чуть ли не меньше!

– Кимберли – алмазная столица, в своё время сюда стекались со всего мира. Из Америки тоже. Ты ведь знаешь, Макс, что стало с коренными американцами, да? Расселись тут эти черножопые на американском золоте и алмазах! – усмехнувшись, ответил ему Чарльз. Он достал из нагрудного кармана марихуановую самокрутку и прикурил ее, наслаждаясь запахом травки и прикрыв веки от блаженства и переполняющих его ощущений.

– Какой-же ты расист! – возмутился Макс, всплеснув руками и закатив глаза под веки.

– Я не расист! Только «цветных» терпеть не могу. И верующих, и альф ещё, – отмахнулся Чарльз, ничуть не смущаясь присутствия за столом Лойфа. Он уже давно воспринимал его, как безмозглую обезьяну. В том числе и потому, что за все путешествие он произнес не больше дюжины фраз. С одной стороны – хорошо. Но если задуматься – черт знает, что там у этого придурка на уме. Нельзя расслабляться и давать ему шанс на нечто неожиданное. Он хотел продолжить разговор с Максом на эту тему, но его отвлек допотопный колокольчик над дверью, который звякнул, когда та отворилась. В ресторан вошел невысокий омега с почти черной блестящей кожей, обмотанный лишь набедренной повязкой. Его голова была выбрита наголо, а тело состояло из одних костей и мышц, обтянутых кожей. Он быстро нашел компанию темным взглядом и направился к ним. Его движения были бесшумны и грациозны. Чарльзу парень напомнил пантеру. Дэвид, не питавший отвращения к темнокожим, похотливо облизнулся. С таким тугим ладным мальчиком ему без сомнения хотелось бы поиграть. Чарльз ревниво стукнул его ногой под столом, чтобы не распускал слюни.

Омега подошёл к ним и заговорил на африкаанс.

– Обезьянку зовут Джо, он вообще не соображает по-человечески. Хочет ехать, пока не припекло, – перевел Чарльз, с трудом разобрав наречие проводника.

Макс осуждающе сверкнул глазами, но от замечаний воздержался, не решаясь снова нарваться на острый язык Чарльза. Дэвид расплатился по счёту, и они все вместе отправились к «лендроверу». Джо устроился на откидном сиденье в задней части машины. Оказавшись выше остальных, он мог наблюдать за местностью. Чарльз был рад, что ниггер не полез к ним в салон. Вполне очевидно, что Джо не так страдает от жары, как они, непривычные к здешнему климату. К тому же он не слишком хотел находиться с ним рядом в таком тесном помещении, где запросто можно было случайно к нему прикоснуться.

– Он не зажарится там? – забеспокоился Макс, выглядывая в окно и с интересом рассматривая их проводника.

– Хочешь с ним поменяться? – металлическим тоном уточнил Чарльз, сразу же давая понять мальчишке, что на эту тему не будет никаких дискуссий. Макс насупился и молча помотал головой из стороны в сторону.

Чарльз был сыт и, если бы Макс не проявлял идиотскую сердобольность, даже доволен. Поваляться на Дэвиде больше не вышло. Минут через десять «лендровер» свернул с шоссе и покатил по грунту. Дорога становилась только хуже, пришлось сбавить скорость. Машину начало подбрасывать на ухабах вместе со всеми ее пассажирами. Появились выбоины. Все уцепились за сидения, чтобы не слишком подскакивать и не свалиться. Лойф тихо матерился сквозь сцепленные зубы и впился пальцами в руль до побелевших костяшек. Только Джо не парился, обвив ноги вокруг креплений сидушки, а рукой указывая направление. Время от времени он что-то пояснял, но так быстро и неразборчиво, что Чарльз оставил всякие попытки понять его, решив, что если будет что-то важное, обезьянка повторит.

– Альфа, сбавь скорость и езжай прямо в заросли, – распорядился Чарльз. Джо наклонился к окну и сказал это четко и разборчиво, подтверждая мысли омеги, что до этого он просто нес всякую чушь.

Теперь они двигались медленно, и кочки не так напрягали. То и дело приходилось смотреть за тем, чтобы не наехать на колючий кустарник и не задеть низко нависшие ветви, представлявшие собой опасность. Чарльз рассматривал местность. Они ехали по тропинке, а вокруг были сломанные и поваленные деревья. Естественно, этим озадачился и любопытный Макс.

– А что с этими деревьями? Почему они упали? – спросил он, обернувшись и глядя на Чарльза. Тот вздохнул и перевел его вопрос Джо.

– Говорит – это слоны. Должно быть, здесь прошло большое стадо, – сказал он, когда ему удалось правильно понять все, что рассказывал нигретенок.

– Ничего себе! Жалко, что мы так и не увидели никаких животных, – вздохнул Макс. Он внимательно выглядывал в окно. – Вот бы поближе рассмотреть антилоп, зебр или львов.

– Львов можно даже изнутри, – со смешком съязвил Чарльз. Дэвид несильно ущипнул его за живот и поцеловал в шею.

– Чего ты вредничаешь? – шепнул он. – Ты разве не хочешь увидеть кошечек?

– Ты мой самый любимый рыжий котеночек, – мурлыкнул Чарльз, потеревшись щекой о плечо гаммы и демонстративно облизав губы.

Поездка продолжалась еще полчаса. За это время они успели спугнуть крупное стадо зебр на радость Макса – тот едва ли не потребовал следовать за ними, чтобы посмотреть на животных в динамике. Чарльз строго шикнул, и англичанин унялся, с тоской наблюдая за зебрами, которые умчались в заросли, ломая кусты. Наконец перед ними открылась просторная поляна, и Джо сообщил, что это место их стоянки.

– Неужели добрались, – устало буркнул Лойф, вылезая из машины. Он с громким хрустом размял спину, и Чарльз нервно поежился от этого звука. Тот напомнил ему последнего альфеныша, и в памяти всплыл момент его смерти. Это было кошмаром омеги и не отпускало. Он большим усилием заставлял себя не раскисать и не вспоминать о ребенке. В любом случае, этот раз он пережил проще, чем предыдущие два, когда бился в истерике и несколько месяцев был недееспособен, оплакивая своих малышей, а заодно и собственную участь. Теперь его логика стала меняться. Он перестал волноваться о том, что не мог исправить.

Лойф молча принялся вытаскивать из машины палатку и ящик с провизией на ужин. Никому из омег и в голову не пришло помочь выгрузить оборудование и поставить палатку. На вопросительный взгляд альфы Чарльз пожал плечами и небрежно бросил:

– Я, конечно, мог бы поучаствовать, но вообще-то милостыню не подаю.

Макс со стоном опустился на землю, принял форму звездочки и прикрыл глаза. Чарльз закурил, рассматривая его.

– Надень штаны, а то когда мы с Дэвидом отвлечемся, Лойф тебя покроет, – велел он. А затем обратился к гамме, который вытащил из ящика баночку пива и присосался к ней:

– Обезьянка говорит – за теми деревьями есть озерцо и водопад, – он ткнул пальцем в сторону.

– Водопад? Может, сходим посмотрим? – мгновенно отозвался Дэвид. От него сильно пахло альфой, и взгляд метался с голых ног Макса на Чарльза, а затем на подтянутый, влажный от пота торс Джо.

– Ну пойдём, – хмыкнул Чарльз. Он выкинул сигарету и направился следом за Дэвидом в сторону водопада. Омега махнул проводнику на Макса, а затем на Лойфа, намекая, что за ними нужно присматривать.

Спустя примерно метров двадцать они оказались возле водопада. С небольшой высоты вода устремлялась вниз в просторный водоем, который соединялся с широким ручьем.

– Красиво, правда? – сказал Чарльз, с улыбкой глядя, как Дэвид, наплевав на красоту природы, быстро скидывает одежду. Вокруг были деревья, они скрывали их от любопытных глаз.

– Давай раздевайся поживее, – приказал ему гамма, добавив в голос больше альфьих ноток.

Наблюдая за тем, как друг запутался в одежде и рычит, уже готовый разорвать её к чертям, Чарльз не шевелился. Он любовался возбуждённым членом Дэвида, на кончике которого слегка поблёскивали прозрачные капельки.

– Я передумал, пойду позову тебе Джо, – сказал он со смешком и повернулся уйти.

В следующую секунду его повалил на землю Джонс и укусил в шею, стал срывать одежду и рычать:

– Никуда не пойдёшь! Ты разденешься! И я тебя оттрахаю, бессердечная ты ломака!

Чарльз засмеялся и помог Дэвиду. Не зря он дразнил его всю дорогу, якобы случайно касаясь между ног, привалившись к груди. Гамма, памятуя о их недавней ссоре, уделял много времени ласкам и поцелуям. Он уложил Чарльза на спину, а ноги закинул себе на плечо, то и дело припадая губами к щиколоткам. Омега поскуливал от нетерпения, подаваясь на умелые пальцы Дэвида и вцепившись ему в плечи. Он закрыл глаза и полностью отдался ощущениям. Песок слегка раздражал кожу, а лицо и грудь припекало солнце, его обволакивал приятный и знакомый запах Джонса, и горячее, частое дыхание обжигало.

– Сколько можно? Давай уже! – поторопил Чарльз, решив, что гамма без команды не соизволит его трахнуть. Он одной рукой оттянул ягодицу, сильнее открываясь для члена Дэвида, и тот словно бы не выдержав, толкнулся в него с гортанным стоном.

– Да! – с торжеством выдохнул гамма, погрузившись в тело Чарльза полностью. – Как же ты меня достал за поездку! Только об этом и думал, признайся!

– А ты о ком? О малыше Макси или о ниггере? – слегка задыхаясь от каждого толчка, поддразнил омега. Мелкий песок царапал спину, но от этого было еще приятней, необычней. Он потянулся и убрал Дэвиду за ухо кудрявую рыжую прядь, прилипшую ко лбу.

– Я бы с удовольствием отодрал вас всех троих, – признался Джонс. Он приподнял таз Чарльза и слегка сменил угол. Теперь он каждый раз задевал в нем чувственную точку, и сдерживать стоны и всхлипы стало невозможно.

– Не сомневаюсь, – слабо выдохнул Чарльз и рывком оказался сверху и уперся ладонями в грудь Дэвида. Но даже в таком положении во время гона гамма собирался оставаться главным. Он крепко сжал пальцами ягодицы Эдвардса, удерживая его на месте, и принялся быстро и яростно вскидывать таз, двигаясь в омеге.

Чарльз выгнулся и хрипло выдохнул одновременно с тем, как Дэвид вжался в него до упора и сыто зарычал. Видеть рычащего омегу, к тому же симпатяжку было дико, но Чарльз уже привык к такому зрелищу за время их дружбы и теперь только блаженно улыбался, наслаждаясь горячей спермой внутри себя. Он сжимался вокруг члена Дэвида от оргазма, а тело приятно ныло. Легкий ветерок пронесся мимо него, и он четко ощутил запах Макса. Чарльз открыл глаза и сразу же заметил его. Тот прятался в кустах и наблюдал за ними, не в силах оторвать взгляд, щеки покраснели, а губы были приоткрыты и припухли.

Чарльз склонил голову набок и, немного подумав, крикнул:

– Пойдёшь к нам?

Макс, забывшись, сделал решительный шаг в их сторону, но через мгновение опомнился и убежал в лагерь под звонкий хохот Чарльза и Дэвида.

Когда они вернулись, Макс сидел возле поставленной палатки и рисовал что-то палочкой на песке. Он уже был в длинных штанах, подчинившись приказу Чарльза. Похоже, мальчишка собирался теперь долго смущаться и краснеть при виде Эдвардса и Джонса. Лойф улегся в тени «лендровера» и храпел, сунув под голову свой небольшой рюкзак с пожитками. Он лежал без рубашки и взгляду открывалась широкая мощная спина и уродливый кривоватый шрам в области грудных позвонков. Там был вшит его дрессировщик, который гарантировал безопасность омег и служил страховкой на случай, если альфа взбесится и решит причинить им вред или предать, или сбежать. Дэвид отправился к Джо, чтобы помочь ему собрать все необходимое для костра и приготовления ужина.

– Вы вместе? – спросил Макс, когда Чарльз присел рядом с ним и закурил марихауновую самокрутку.

– Мы друзья, – пожал он в ответ плечами. На самом деле идея спать друг с другом к ним пришла недавно, раньше они не думали, что можно так утолять сексуальные потребности. – Но порой трахаемся. Обычно Дэви – омега и сам любит подставляться.

– Не верится. Он такой… альфа. И по поведению тоже, – стал рассуждать вслух Макс. Он стер ногой свои каракули на песке и перевел взгляд на гамму, который улыбчиво о чем-то болтал с Джо, хотя Чарльзу было ясно – эти двое ни черта не понимают, не имея общего языка, и объясняются скорее жестами, чем словами.

– Пообщаешься с ним в другое время, особенно в течку, поймёшь, какой он болтливый, истеричный, плаксивый омежка, – засмеялся Чарльз, крепко затянувшись. По его телу прокатилась приятная судорога, и кончики пальцев слегка онемели.

– Плаксивый? – распахнул глаза Макс. – Не может быть! Глядя на него, не скажешь, что он умеет плакать… и ты тоже.

– Может! – заверил Чарльз, откинувшись на локти и припоминая, как Дэви последний раз был в депрессии. – Влюбился как-то в альфу, а он его кинул после первой же ночи. Вот соплей-то было!

– Дэвида? Ну и ну! Он его не убил? – для Макса отчего-то было логичным, что тот дурак, который бросит омегу из Дельты, долго не живёт.

– Он его больше не видел. И тосковал, ждал его, как идиот, – Чарльз заулыбался, вспоминая, как гамма тогда сидел, укутавшись в плед, вокруг него были целые горы использованных салфеток и упаковок из-под шоколадок. Он рыдал и рассказывал, какой бедный страдалец и что никогда этого не переживет. Тысячный раз описывал альфу, в которого влюбился, так хорошо и детально, что Чарльз легко мог его представить, был уверен, что если встретит в толпе – узнает.

– А ты кого-то любил? – робко спросил Макс, покосившись на Чарльза и выдергивая его из мыслей.

– Нет.

– Вы с Дэвидом давно знакомы? – сразу же сменил тему Макс, чутко уловив, что она не подходит для беседы.

– Три года. Мы встретились на главной базе, когда Гуран привез меня из Австралии. Я был один, сам за себя, а вокруг те, кто давно вник в систему, жили по правилу, что выживает сильнейший. Мне был нужен друг, и им стал Дэви, – рассказал Чарльз.

– Он защищал тебя?

– Да. Он гамма, к тому же любимчик Гурана, никто не хотел с ним связываться. Решили, что когда я ему надоем, можно будет вернуться к травле. А мы сдружились… А потом… чуть позже… никто уже не осмелился бы меня обидеть.

Чарльз закрыл глаза и перед ним возникла давняя сцена, когда Гуран натравил на него четверых альф. Да еще не простых – пленных тетовцев. Босс пообещал свободу тому, кто поимеет Чарльза, а ему, чтобы отбиться, досталась только бита Дэвида с вбитыми гвоздями. Каким бы высоким моральным устоям не учили в Тете, за освобождение они были готовы на все. Дельта ломает психику всем, прогибает под свою жестокую идеологию, заставляет предавать принципы, менять мировоззрение. Может быть, в другой раз каждый из этих альф и подумал, что не имеет права нападать на пятнадцатилетнего слабого пацана-омегу. Но тогда перед ними был ключ к воле и руководство, как следует действовать. Чарльз убил их всех, орудуя битой решительно, борясь за свою жизнь. Он использовал свою юркость и маленький рост, но больше всего ярость, которая неожиданно родилась в нем и требовала расправиться с угрозой плоду. Он был тогда на небольшом сроке первой своей беременности.

– Дэвид хочет тебя, – сменил тему Чарльз, открыв глаза и помотав головой из стороны в сторону. – Вот увидишь, когда с него альфья дурь сойдёт, будет смущаться и мяться в твоём присутствии. Но он хорош в верхней роли. Так что, если не хочешь ждать год до следующего гона, дай ему сегодня ночью, – посоветовал он, наслаждаясь румянцем на лице Макса.

– Может быть, потом, когда завершим задание, – слегка нерешительно проговорил тот. – Будет мне стимулом все хорошо выполнить.

Джо занимался тушками пары пёстрых птиц. Он умело их ощипал и стал готовить в небольшом котелке. Дэвид помогал ему. Когда ужин был готов, все расселись кружком вокруг костра и приступили к еде. Одновременно они обсуждали свои дальнейшие действия. Чарльз достал карту и карандаш.

– Здесь Тодески, – он ткнул в красный крестик, обозначающий штаб, где держали макси. – По словам Джо, с юга, запада и востока курсируют отряды тетовцев. Но на севере нет никакой охраны. Дорога там считается непроходимой, но Джо ходил по ней. Он говорит, что если преодолеть ее на машине не удастся, сможем пройти пешком. Это единственный надежный способ остаться незамеченными, – перевёл он то, что рассказывал Джо.

– И долго придется идти, если машина не пройдет? – спросил Макс, внимательно слушая Чарльза и рассматривая то, что он показывал. К еде он отнесся с брезгливостью и жевал неохотно, скорее осознавая необходимость.

– Километров двадцать, не меньше, – ответил Чарльз, отметив точку севернее нарисованного им круга.

– Дерьмо, – недовольно сплюнул Лойф. Он предвкушал себе эти двадцать километров, будучи нагруженным всеми возможными сумками, провизией и инструментами Чарльза.

– Мы въезжаем завтра в пять утра. А вы?

– За нами приедут завтра в обед. Мы переночуем в гостинице, а оттуда нас уже заберут люди Тодески для официального визита в штаб, – сообщил Дэвид. Чарльз почувствовал, что от него опять стал появляться запах желания. Похоже, им предстояла веселая прощальная ночка.