Текст книги "Время взрослеть (СИ)"

Автор книги: Erovin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

– Самоубийцы не попадают в рай, Кейт, – отмахнулся Гуран. Он с интересом наблюдал за ним и его манерами. Зная, что не отличается особенной красотой, глава Дельты любил смотреть на тех, кто мог похвастаться ей: Макса, Дэвида, Чарльза, Литтла. Они пользовались внешностью умело и расчетливо. А сам Гуран полагался лишь на свой ум. – Пусть твой бета осмотрит стол и бумаги Джанко, вдруг найдет чего.

Литтл щелкнул пальцами, приказывая слуге подчиниться. Тот в миг сорвался с места и принялся за дело. Гуран не знал, как англичанин воспитывает своих людей, но те всегда были безмолвными, кроткими и покорными. Спустя пару минут бета приблизился к столу, глядя только в пол, и протянул на ладони слегка деформированный диктофон, измазанный клеем и с кусочками лака с одного края.

– Включи, – приказал Литтл.

«Меня, я надеюсь, вы все знаете, и представляться не нужно…» – послышался искаженный, но вполне узнаваемый голос Гурана из динамика.

Глава Дельты оживился и подался вперед, прислушиваясь к звукам. Значит, эта пленка не попала к Тете! И на ней было ужасное качество, куча важного зажевано и не слышно. Он вскочил с места и вышел в приемную, бросив Литтлу:

– Болтай что-нибудь!

Он закрыл дверь и уселся в красло Джанко, слушая, что происходит в его кабинете. Литтл говорил, но различить слова было довольно сложно, особенно, когда англичанин начинал перемещаться по комнате. Поганый бета не все расслышал! Тогда… Если Тета не знает всего, они могут не догадаться о истинной причине появления Дэвида и Макса. У гаммы вполне хватит ума не раскрыться и не позволить сделать это мальчишке Шеймту!

****

В вестибюль отеля «Лэнд Инт» вошли трое омег-американцев и приземистый белобрысый альфа со злыми глазами. На самом деле только Дэвид был американцем и то сомнительным – рожденным в Японии. Макс же являлся англичанином, а Чарльз – австралийцем. Они и по-английски болтали с разным выговором, что всех троих немало забавляло. За четырнадцать часов перелета парни успели подружиться, и хотя Чарльз как всегда держался холодно, антипатии к Максу он не проявлял и не испытывал. Они пробовали говорить без акцента или пародировать друг друга. Дэвид и Чарльз выпили в самолете, и это добавляло им хорошего настроения. Альфу они как будто не замечали. Он тащил все сумки и тяжелые инструменты Чарльза, но возражать не смел. Прежде чем разойтись по своим комнатам и отдохнуть после утомительного перелета, они собрались в номере Лойфа, который для него щедро снял Гуран, вместо того чтобы оставить ночевать на улице.

– В общем, я посмотрел материалы, которые дал Гуран, – спокойным тоном начал Чарльз, усевшись с ногами в кресло и закурив сигарету. – Информации, конечно, хуем помазать и растереть. Судя по строению штаба, камеры макси находятся под землей. Но ни одной лестницы не отмечено. Варианта два. Худший – есть лифт. Или же какой-то лаз. Вы должны это выяснить и передать мне по рации.

– Ясно, – ответил за всех Дэвид. Его альфий запах усилился, и он уже откровенно косился на Макса, раздевая взглядом. Казалось, что слова Эдвардса мало его интересуют.

– Если исходить из того, что Гурану рассказывали обмененные агенты, у Теты везде все тюрьмы устроены примерно одинаково. Замкнутая цепь слежения и один охранник, который по очереди просматривает камеры. Но у охранников, как известно, есть слабое место, – продолжал Чарльз.

– Какое? – не понял намека Макс и посмотрел сначала на Чарльза, а затем на Дэвида.

– Шея. Она легко ломается, – усмехнулся гамма, поражаясь такой невинной непосредственности, и намекающее провел пальцами по горлу Шеймта. Тот вскинул на Джонса голубые глаза и поежился.

– Я думаю, макси рассадили в разные помещения, чтобы они не сговаривались и сложнее было сбежать в случае чего. Если каждая из дверей заперта на простецкий засов, значит, есть общая дверь уже с серьезной защитой. К сожалению, это лишь мои предположения, и я смогу разобраться только на месте или по пути, если кто-то из вас скажет мне, что там за замки.

– Но ты сможешь открыть любой? – Дэвид прошелся к бару и налил себе и Чарльзу по стаканчику виски.

– Смогу. Но нужно время, – Чарльз забрал у друга напиток и отпил небольшой глоток. – От пятнадцати до тридцати минут на все про все.

– В худшем случае полчаса. Довольно долго, – заключил Дэвид.

– Иначе никак. Это время мне нужно. А как вы их организуете – не мое дело. Плюс с лифтом будут заморочки, если он – единственный способ спуститься на нижний этаж. На это тоже обрати внимание.

– Ничего сложного на самом деле. Мы отвлечем Тодески и охрану на себя. Даже если Макс уединится с ним, сомнительно, что многие тетовцы часто общались с гаммой во время гона. Не волнуйся за это, – отмахнулся Дэвид.

– Гуран пообещал прислать проводника из местных. Без него до поместья сквозь джунгли мы не доберемся. Я заказал все необходимое оснащение и снаряжение. Завтра доставят. Тогда можно будет выступать, я не хочу с этим затягивать, – сообщил Чарльз. Его вовсе не радовала перспектива тащиться без удобств и в сомнительной компании. Да и план, по его мнению, был отвратительным и провальным. Пойди туда, не знаю куда… Но Гуран любил изобретательность и гибкость ума у своих агентов, так что ни на что более внятное рассчитывать не приходилось вовсе.

– Ты чего приуныл, Макс? Не переживай! Все пройдет гладко! – наклонившись к Шеймту, спросил Дэвид. Он принюхался к запаху парнишки и залюбовался на родинку под глазом. Как же все-таки Макс хорош! Чарльз заметил, что наследничек многомиллионного состояния своего лорда-отца приуныл. Видимо, к нему наконец пришло осознание, во что они ввязались и насколько все это рискованно.

– Я и не переживаю, – буркнул Макс в ответ. Он постарался совладать с лицом и придать ему милое выражение, как было в кабинете Гурана при их первой встрече. Вот только пухлые губки искажала напряженная гримаса. – Я немного устал. Если от меня ничего не требуется, то я приму ванну и посплю.

Он поднялся и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты альфы. Эдвардс посмотрел ему вслед. Было ясно, что Максу нужно оправиться. Чарльз и Дэвид работают на Дельту не один год, а он – всего ничего и чувствует себя на их фоне пустышкой. На самом деле он немало значит, но Чарльз в некоторой степени его жалел. Напрасно мальчишка выбрал путь дельтовца. Но разубеждать и подучивать кого-то Чарльз не собирался. У всех есть мозги, и каждый за ошибки отвечает сам.

Алкоголь слегка затуманил голову, а тема их миссии раздражала сыростью и опасностью. Он поднялся и вместе с Дэвидом, направился в коридор и хотел попрощаться с другом, а после скрыться в своей комнате. Но гамма мягко ухватил его за палец и немного потянул. Чарльз поднял на него янтарный взгляд и увидел хитрую похотливую усмешку. Дэвид скосил глаза на свою дверь и улыбнулся шире. Через пару секунд они, слившись в поцелуе, ввалились в номер Джонса, кружась и стягивая друг с друга одежду.

– Мне не нравится, как ты облизываешься на Шеймта. Я ревную, – прошептал Чарльз на ухо Дэвиду, избавившись от майки и лизнув гамму в подбородок. Запах гона дурманил, и омега сильно разгорячился, пристегиваемый алкоголем.

– Обещаю, что тебя буду трахать чаще, чем его, – улыбаясь, отозвался Дэвид. Он укусил Чарльза за мочку, потом глухо рыкнул и отвернул омегу от себя, толкнув к дивану и надавив между лопаток.

Эдвардс облокотился руками на спинку и крепко сжал ее пальцами. Он закатил глаза в предвкушении классного секса. Они с Джонсом достаточно хорошо знали друг друга, чтобы получать обоюдное удовольствие. За последние дни у Чарльза уже так развилось желание переспать с ним, что он потек сразу же, стоило остаться наедине. Дэвид придвинул к себе его зад и погладил поясницу, вынуждая прогнуться.

– Вот так, детка. Какой же ты тонкий, Чарльз, – Дэвид опустился на корточки, развел ягодицы и коротко лизнул. Эдвардс выгнулся, оттопырил зад, сильнее раскрывшись для ласки. Он давно ждал, что Дэвид предложит секс, и теперь, не стесняясь, стонал и извивался. Гамма быстро трахал его языком, помогая пальцами и немного растягивая дырку. Чарльз потянулся к члену, чтобы поласкать себя, но Дэвид коротко, протестующе рыкнул и не сильно, но чувствительно укусил за внутреннюю часть бедра. Он властно отправил его руку на диван и вернулся к своему занятию, по-садистски затягивая ласки.

Омега нетерпеливо захныкал, выгибаясь, и повилял задницей, будто напоминая, зачем они, собственно, здесь. Дэвид провел ногтями вверх по его коже и, впившись в ягодицы, развел их пошире в стороны. Он встал и направил член в Чарльза, помогая себе рукой. Тот застонал сквозь зубы. Смазки, благодаря языку Дэвида и возбуждению Чарльза, было достаточно, только вот растянуть его как следует Джонс не потрудился.

– Аккуратно! – вскрикнул Чарльз, закусывая нижнюю губу и вопреки собственным словам сам подаваясь назад. Его трясло от нетерпения поскорее получить желаемое, и внутри все горело.

Дэвид улыбнулся и сделал первые несколько толчков, правильно подбирая угол, чтобы доставить Чарльзу максимум удовольствия. Наконец тот рвано застонал, завел руку за спину и, ухватив Дэвида за бедро, потянул на себя. Тут уже Дэвид отпустил сознание и стал двигаться быстро и ритмично, входил по самые яйца с пошлым хлопком и под громкие стоны друга. Чарльз хорошо знал все достоинства и недостатки секса с гаммой, потому помогал Дэвиду, в такт раскачиваясь навстречу.

Дэвид наклонился и поцеловал Чарльза между взмокших лопаток, наслаждаясь слабеньким запахом. Он потянулся рукой к возбужденному члену Чарльза, и хватило нескольких движений, чтобы вызвать у того восторженный стон. Омега почувствовал, что в заднице прибавилось смазки и его ноги мелко задрожали от оргазма.

– Можно мне сделать сцепку? – тихо спросил Дэвид и, получив в ответ уверенный кивок, толкнулся последние два раза особенно сильно и, кончив, застыл в самой глубокой точке, ожидая пока узел набухнет.

Сцепившись, они рухнули на пол возле дивана, не силах доползти до него. Тяжело дыша, вспотевшие и вымотанные, оба были довольны сексом. Чарльз вздрагивал от мелких и коротких оргазмов. Он знал, что Дэвид изо всех сил представляет себе пошлые картины, желая продлить их удовольствие от сцепки. Он был гаммой и не обладал внушительным достоинством, как любой альфа, узел его держался недолго и был не столь велик, чтобы закрепиться в такой видавшей виды заднице, как у Чарльза. Но они хорошо изучили друг друга, и секс всегда был первоклассным. Джонс чувствовал легкую гордость оттого, что под ним даже такая флегматичная дрянь, как Эдвардс, кончал первым.

– Ну так что? Ты удовлетворен? – усмехнулся он, поглаживая друга по плоскому животу и зарывшись лицом в его волосы, чтобы сильнее ощутить запах, которого так не хватало.

– Более или менее, – подтвердил Чарльз. Он с сожалением понял, что не продержавшись и десяти минут, узел начал потихоньку опадать.

– От тебя совсем не пахнет, Чарльз. Ты хорошо себя чувствуешь?

– Ты нашел подходящее время, чтобы поговорить об этом! Конечно, если бы твоя сцепка держалась подольше, я бы был вообще на седьмом небе от счастья, – съязвил Эдвардс, за что тут же получил увесистый удар по ягодицам.

Дэвид рассерженно зарычал и, перевернув его на живот, двинулся внутри, причиняя боль, хоть и не крупным узлом, но все же. Чарльз вскрикнул и попытался ударить гамму по лицу, но промахнулся. Дэвид прижал его руки к полу и толкнулся еще раз. Омега агрессивно зашипел, демонстрируя свое нежелание быть объектом для доминирования.

– А ну-ка, смирно лежи, – рыкнул на него Дэвид.

– Джонс, еще раз шевельнешься и больше никогда ко мне не подойдешь! – обиженно пообещал Чарльз, едва сдерживая слезы. Скорее досады, чем боли. И зачем только придурок испортил такой хороший момент?

Дэвид замер и наконец пришел в себя. Он тихонько уркнул, извиняясь, потянул Чарльза и снова улегся на бок, прижавшись грудью к застывшей спине. Чарльз молчал и лежал, нахмурившись, пока узел не спал. Тогда он встал, оделся и ушел из номера. Альфы всегда все портят в их стремлении показать свою значимость и власть. Даже полуальфы – и то мерзкие. Джонс куда лучше в роли омеги.

_____________________________________________________________________________________

П.С.

Автор в пятницу едва не разбилась на машине и пребывает по сей день в легком шоке…

========== 07. Под маской ==========

======== Седьмая глава ========

========== Под маской ==========

На следующее утро у Чарльза было мало желания спускаться вниз на завтрак и встречаться там с командой. На Дэвида он злился за ту грубую выходку во время сцепки. Конечно, прислушавшись к своим внутренним ощущениям, Чарльз не заметил никакого дискомфорта и понимал – гамму можно простить и списать все на выплеск гормонов. Но перед этим его следовало немного помучить печальным выражением лица и легкой формой игнора. Чтобы больше ценил их дружбу и не зазнавался. Что касалось Лойфа, то его вечно злобную рожу Чарльз предпочел бы не видеть больше никогда. Однако здравый смысл подсказывал – без альфы в этой миссии им и правда не обойтись. Он попросту не доберется в одиночку через джунгли со всем необходимым ему оборудованием, припасами и прочими вещами. Как ни странно, но свет их операции – Макс – тоже был не в духе. Нет, выглядел он безупречно и так же восхитительно пах. Но при этом тоскливо смотрел в свою тарелку и без интереса гонял по ней завтрак. Разговоры Дэвида его не волновали, и гамма напрасно распинался, что-то рассказывая и жестикулируя. Джонс благоразумно отделил Макса от Лойфа, чтобы тот даже случайно не мог коснуться мальчишки или что-то ему сказать. Альфа, похоже, был недоволен этим или еще чем-то, он хмуро переводил взгляд с Дэвида на Макса и почти с яростью жевал хлеб, намазанный горчицей.

– Ты чего кислый? – спросил Чарльз у Макса, сев на стул рядом с ним, напротив Дэвида. – Что-то случилось? – он почувствовал – запах гона у гаммы усилился.

– Нет, всё в порядке, – нейтрально пропел Макс, даже не повернув голову к Чарльзу. Он вздохнул на какие-то свои мысли и закусил пухлую нижнюю губу.

– Я тоже так всегда говорю, когда хочу, чтобы от меня отъебались, – хмыкнул Дэвид. Он виновато покосился на Чарльза, явно желая обсудить, что между ними вчера произошло, и извиниться.

– Эй. Раз так, то сделай морду попроще! А то глянуть на тебя противно, – строго одернул Макса Чарльз. Он схватил его за плечо и слегка встряхнул. Джонс зыркнул на него с укором и тихо шикнул. Защитник нашелся! Сейчас и ему тогда достанется!

– Почему это? – обижено насупился Макс и поморщился от пальцев Чарльза на своем плече. – Я задумался, – толком не понимая, за что Чарльз на него набросился, попытался оправдаться он.

– Или ты догнал наконец-то, что мы не на курорте с кучей слуг и удобствами, а в ебучей Африке, и когда окажемся у Тодески, всех могут выебать и убить, – догадался Чарльз. Ему было по-своему жаль Макса. У того был выбор, и он не должен был делать его в пользу Дельты! Но мозгов в красивой головенке, видимо, с горошину, раз он сам не понимал.

– Я… я знал, на что шел, – не слишком уверенно буркнул Макс, с некоторой опаской поглядывая на Чарльза и инстинктивно кренясь в сторону более добродушно настроенного к нему Джонса.

– Да ничего ты не понимаешь! – заявил Чарльз. Он уже набрал воздуха в грудь, чтобы продолжить сеанс прессинга, но вдруг передумал. Щеки Макса залились стыдливым румянцем, и он смущённо опустил глаза, выслушивая, как его отчитывают. Омежка сдул с лица прядь, но та взлетела и упала назад. Только с третьего раза ему удалось избавиться от назойливых волос. – В общем… малыш, раз ты решил стать дельтовцем, то самое время начать растить клыки.

– Я не малыш, – резко зашипел Макс, сморщинив нос. Он вмиг перевоплотился из затравленного унылого мышонка в дерзкого сердитого кошака. Все-таки талантом он не обделен.

– Уже лучше. И больше чтобы я не видел у тебя прокисшей физиономии, – продолжал Чарльз. Он подцепил пальцами подбородок Макса и заставил посмотреть на себя. – И еще. Страх и сомнения делают нас слабыми, уязвимыми. Избавься от этих чувств. Никого и ничего не бойся, никогда. И не сомневайся, особенно в себе.

– А ты уверен, что нам все удастся? Ты же и сам понимаешь, что план – полная дрянь, – заспорил Макс, вырвав подбородок. Он немного поежился, но смотрел Чарльзу прямо в глаза, а рукой вцепился в вилку.

– Мы еще не начали даже. Рано паниковать. Ты будешь не один, а с Джонсом. Он в случае чего тебя вытащит.

– А как же совет утопающему? – слегка нервно улыбнулся Макс, напоминая о том, что дельтовцы никогда не спасают друг друга, предпочитая беречь собственный зад. С этим правилом он был согласен. Незачем выручать кого-то, если тебе самому угрожает опасность. Да и сам, если ни от кого не ждешь помощи, активнее придумываешь, как выбраться, мозг работает быстрее. Но из любого правила было исключение. Дэвида он стал бы спасать, возможно, даже если ценой собственной жизни.

– Успокойся, Макс. Мы тебя не бросим, – вмешался в разговор Дэвид. Он говорил твердо и серьезно, без присущей ему издевки и шуточек. Гамма положил руку на колено Макса и слегка сжал ее.

– Я хотел бы быть таким же сильным, как вы двое, – признался Макс, посмотрев сначала на Дэвида, а затем на Чарльза.

– Станешь, – кивнул Чарльз, нежно погладив его по щеке тыльной стороной ладони, и поднялся со своего места, так и не притронувшись к завтраку. – Я пойду проверю, не привезли ли наше оборудование, – он забрал с подставки самый большой персик и направился к выходу.

– Я с тобой, – тут же вскочил Макс и зашагал вдогонку. Настроение после разговора у него явно улучшилось, и он даже слегка улыбался. Чарльз не стал прогонять его, решив, что мальчишка не такой уж надоедливый и с ним вполне интересно общаться.

В дверях их догнал Дэвид и легонько придержал Чарльза за плечо. Он кивнул Максу, чтобы вышел на улицу и подождал там, а сам вжал Эдвардса спиной в стену.

– Чарльз, прости меня, пожалуйста, за вчерашнее. Обещаю, что больше не поступлю так, – тихо извинился гамма, заглядывая ему в глаза. Омега окинул его холодным взглядом и сжал красивые фигурные губы в тонкую линию. Он не злился, только изображал, что ранен очень глубоко, едва ли не в самое сердце. Дэвиду было известно о бесконечных неудачах Чарльза с альфами. Те не могли удовлетворить его или были слишком грубы и властны. Он не имел привычки спать дважды с тем, кто не довел до оргазма, и уж подавно, делал больно. Но сейчас перед ним не поганый альфа, а Дэвид, лучший друг.

– Всё нормально, Дэви. Я знаю, что этого не повторится, – спокойно ответил он и, вывернувшись из хватки, вышел за дверь.

Макс тяжело дышал и стирал со лба крупные бусинки пота. Светлая рубашка прилипла к его груди и спине. Здесь стояла неимоверная духота, и Чарльз сразу понял – еще немного и начнется ливень. Хотя сейчас на небе не было ни облачка.

– Жуть какая-то, как в сауне, даже хуже, – сухо выдохнул Макс и прокашлялся.

– Ничего, привыкнешь, – отмахнулся Чарльз. Ему тоже было тяжело дышать, и одежда мерзко липла к коже. Но с ним бывало и похлеще. – Пойдем. Пока дождь не хлынул.

– Какой дождь? Ясно ведь! – удивился Макс, но послушно последовал за Чарльзом. Тот сверился с картой, которую дал ему Гуран, и зашагал по узким улочкам в сторону красного креста. Там оказалась старая мастерская автомобилей с выцветшими, местами проржавевшими воротами. Здесь, по словам главы Дельты, были его люди, которые должны подготовить снаряжение.

Макс смотрел на все большими глазами аборигена, впервые попавшего в город. Только на деле все было наоборот. Он, привыкший к удобству и цивилизованности Европы, наверняка в жизни никогда не видел грязи, ржавчины, нищеты, не чувствовал помойной вони и не подходил близко к больным людям, усыпанным язвами или от рождения уродливым. Все это неизбежно вызывало у золотого мальчика брезгливость и отвращение. Чарльз и сам был таким. Но со временем нежность и мнительность пропали, заменившись циничностью и безразличием.

В гараже работали трое альф. Один из них чинил старую, даже на вид уже не способную ездить машинешку. А двое других за низким столиком играли в кости, улыбаясь ослепительно белыми зубами. За ними следил молоденький омега в цветастой и очень яркой балахонистой одежде и намотанном на голову тюрбане. Все четверо были темнокожими. Омежка подошёл к ним, он был высоким, а его лицо – худощавым со впалыми щеками и огромными толстыми губами, глаза же казались довольно добродушными для дельтовца. Хотя, покосившись на Макса, Чарльз решил, что это лучше, чем всему целиком выглядеть ангельски.

– Привет, как добрались? – заговорил омега на африкаанс. Он с интересом осмотрел Макса и улыбнулся. Чарльз не любил ниггеров. Сторонился их в Америке, а уж здесь, в их естественной среде – и подавно. Они казались грязными, туповатыми и застывшими на примитивном уровне развития, где секс и еда – основные инстинкты. Он испытывал к ним презрение словно те белые, которые делали этих обезьяноподобных своими рабами.

Шеймт растерялся. Он не знал местного языка и не понял ни слова из сказанного. Он покосился на Чарльза и выгнул бровь, ожидая, что тот переведет.

– Нормально. Говори по-человечески, – на ломаном наречии велел Чарльз. Он не очень-то хотел повторять все для Макса. Это Гуран заставил выучить на примитивном уровне пару языков. В том числе и африкаанс. В принципе, все было справедливо. Джонс, например, говорил на азиатских языках: японском, китайском, корейском и еще нескольких.

– Меня зовут Сэйн. Мы все подготовили, – с трудом выговаривая слова, сообщил нигер по-английски. Он проводил их в угол гаража. За ними последовал один из альф и после приказа Сейна стащил брезент с припаркованного там серого «лендровера». Перед радиатором на двух кронштейнах был укреплен барабан, а на него намотан тонкий стальной трос.

– А это что? – спросил Макс, взглянув на барабан. Он подошел ближе и, как несмышленый ребенок, рассматривал устройство, осторожно попробовал пальцем трос.

– Лебедка. Мне придется пробираться по очень грязным дорогам. Тяжелая машина может увязнуть. Особенно, если начнется дождь – тогда под колесами вообще будет месиво, – ответил ему Чарльз. Он заметил на полу «лендровера» небольшой яхтенный якорь и кивнул на него Максу. – Видишь? Якорь крепится за корень какого-нибудь дерева, а потом механизм лебедки вытягивает машину.

– Ты не боишься оставаться один с Лойфом? Он мне совсем не нравится. Взгляд у него звериный, – тихо проговорил Макс, обойдя «лендровер» вокруг, и остановился возле Чарльза.

– Я перестал бояться альф тогда, когда узнал, как они могут скулить и умолять, чтобы им не делали больно и не убивали, – жестко хмыкнул Чарльз. Он не мог отрицать, что убийство обидчиков было неплохим средством релаксации для него, но и не гордился этим. В какой-то момент такое поведение стало единственным подходящим – вот и все.

– Тебе это нравится? – прямо спросил Макс. Их обоих не слишком заботило, понимают их местные или нет. – Все в Дельте презирают альф. Но почему?

– По-разному. У всех свои причины, – пожал плечами Чарльз. Он подошел к высокому рабочему столу, рассматривая собранные для них припасы и оборудование.

– Но как ненавидеть настолько, чтобы получать удовольствие, причиняя им боль? – никак не отставал мальчишка. Он хвостиком следовал за Чарльзом, больше интересуясь их разговором, чем сборами. Было заметно, что он ни черта в этом не понимает.

– Это приносит облегчение и удовлетворение. Попробуй как-нибудь, – посоветовал Чарльз.

На столе стояли четыре канистры с водой и пять – для бензина, четыре спальных мешка, пара электрических фонарей с запасными батареями, палатка в большом рюкзаке, два деревянных ящика и картонная коробка.

– Пока будем добираться до Ритча, придется питаться этим, – хмыкнул Чарльз и провёл ладонью по ящикам. – Уважаешь консервы?

– Никогда не пробовал, – со смешком признался Макс. Он вытащил одну из банок и прочел то, что значилось на упаковке, а затем состав.

– Не пытайся. В банке всегда сюрприз. Но иногда они бывают вполне съедобными. А порой похожи на собачий корм.

– Ты пробовал собачий корм? – дерзко переспросил Макс, выгнув светлую бровь и улыбнувшись.

– Вот залетишь и не такое попробуешь, – со знанием дела заявил Чарльз. У него и правда во время беременностей бывали до крайности странные вкусовые желания. С последним альфенком он тащился от металлического привкуса и целыми днями мусолил во рту вместо жвачки гайку. Чарльз немного нервно вздохнул, вспомнив о ребенке и его старших братьях, и неосознанно прижал ладонь к животу. В глубине души, там, куда уже давно никто не заглядывал, он считал себя чудовищем за то, что делал со своими младенцами.

– А здесь четыре бутылки виски, две – джина и две дюжины банок пива, – услужливо сказал Сейн, указав на картонную коробку. На это Чарльз улыбнулся и одобрительно кивнул. Да! Алкоголь понадобится еще как! Делиться с альфой и проводником он не будет. Разве что с Дэвидом и Максом. А потом они разделятся, и вся выпивка останется ему.

– А вдруг мы поранимся? Нужны же медикаменты, – сказал Макс.

– В машине есть аптечка, – хмыкнув, заверил его Чарльз. Хотя он очень сомневался, что там найдутся препараты от яда местных змей или средства, способные помочь при сепсисе. Максимум пара ампул обезболивающего и антибиотики с бинтами. – Нужно будет закинуть сюда ещё мои инструменты, – напомнил самому себе Эдвардс.

– А если вы все же где-то застрянете и придется дальше идти пешком? Как тогда нести провизию и оборудование?

– Бедный Лойф, наверное, сдохнет по пути с таким грузом, – издевательски заметил Чарльз.

– При всем желании он и трети не унесет в одиночку. Нужно будет и тебе что-то взять.

– Или можно еще одного черномазого с собой прихватить? – беззастенчиво предложил Чарльз, кивнув на альфу, пришедшего вместе с Сейном. Его не смущала перспектива нести что-то тяжелое, но если этого можно было как-то избежать и перестраховаться – почему нет?

– Нас здесь никто черномазыми не называет. Аборигенами, банту, представителями коренного населения, только не черномазыми, – недовольно буркнул Сейн, придерживая вмиг вспыхнувшего альфу рядом с собой. У того глаза едва не вылезли из орбит, и он гневно раздул ноздри и рычал. Их обоих явно взбесили слова Чарльза. Но у омеги хватало ума не идти с ним в противостояние напрямую.

– Мне плевать, – усмехнувшись, заявил Чарльз. – Буду называть черномазыми или ниггерами, или обезьянами, как мне захочется.

Макс легонько потянул его за рукав и обернулся на двоих других. Те явно услышали разговор и нахмуренно раздумывали, стоит ли подойти и вмешаться.

– Считаешь себя лучше нас? – рыкнул альфа на африкаанс, с каким-то презрением окинув Чарльза злым взглядом. Видимо, по-английски он понимал не много. Только те слова, которые принято считать ругательством в их сторону.

– Конечно! Не так сложно быть лучше грязной и вонючей цветной гориллы, – сказав это, Чарльз схватил разводной ключ и без каких-либо предупреждений ударил им альфу по голове, целясь в висок. Он не придерживал руку, желая убить ниггера нахрен. Лучшая защита – нападение, так что-либо он сейчас покажет свою силу, либо двое других альф его самого угробят.

Черный покачнулся, прижав ладонь к разбитой голове. Его глаза остекленели и потеряли связь с реальностью, а затем он рухнул к ногам Чарльза замертво. Макс звучно втянул воздух от неожиданности. Или от вида крови, которая немного брызнула на губастое лицо Сейна и капала с ключа в руке Эдвардса. Альфы в какой-то момент решили, что должны помочь приятелю, увидев мертвое тело, передумали и вернулись к своей игре. Чарльз приподнял голову замершего в ужасе Сейна разводным ключом, испачкав кровью подбородок, и без страха заглянул прямо в глаза.

– Еще будут уроки политкорректности? – холодно уточнил он.

– Брать с собой местного альфу – плохая идея, – сглотнув, затараторил тот. – Он вернется потом и всё о вашей миссии растрындит. Я говорил Гурану, что есть проводник, он присоединится к вам, когда разобьете в Ритче лагерь. В случае чего он сможет помочь и понести часть вещей, – быстро выдал Сэйн опять на африкаанс, стараясь поскорее отделаться от Чарльза.

– Так-то лучше. Погрузи остальное в машину, – приказал он и, не прощаясь, вышел на улицу. Дождь, который он обещал Максу, уже лил вовсю. Мальчишка выскочил за ним из гаража и ахнул.

– И правда ливень! А ведь было совсем ясно… Зачем ты убил его? – пролепетал под ухом Макс. Его приятный английский акцент и низкий тембр ласкали слух.

– Потому что он рычал и мог напасть на меня, – пожал плечами Чарльз. Его чужая смерть и боль ничуть не трогала, и казалось, что Макс заморачивается на пустяках. Он вытащил из кармана коробочку с марихуаной и принялся умело сворачивать себе самокрутку.

– Но ведь ты сам его спровоцировал! Обзывал их! – заспорил Макс. Они стояли под крышей гаража и не торопились выйти под стену воды.

Чарльз подумал, что стал слишком дерганым и злым. Всего пару лет назад он бы ни за что не ударил живого человека металлическим ключом, не свернул бы шею, не подложил бы бомбу в толпу. Что с ним стало? В Австралии, где он родился и жил до четырнадцати, Чарльз прилипал носом к стеклянным витринам с блестящими цацками и модными шмотками вместе с другими омежками-подростками. Воровал мороженое и фрукты на рынке, боялся строго директора детдома и провожал восторженным взглядом подкачанных старшеклассников. А теперь он оказался в Южной Африке. Курил марихуану, а в кармане была баночка с порошковым NZT. Истощенный, измученный тремя родами подряд детоубийца, террорист и шлюха. Что же пошло не так? Когда всё сломалось? Он помял пальцами глаза и мотнул головой, отгоняя неприятные мысли. И думать нечего. Это тот ублюдок судья-альфа. Ну кто приговаривает несовершеннолетнего омегу к реальному сроку, да ещё и почти равному прожитой жизни, за взлом банковской системы? Разве это Чарльз виноват, что их охрана и замки настолько ненадежные, что их сумел взломать четырнадцатилетний сирота? Его так запугали тюрьмой и тяжёлой жизнью там, что Чарльз и не раздумывал, когда появился Гуран и предложил ему работать на Дельту в обмен на свободу. Там он оказался бы за решёткой, а здесь у него на шее всегда были пальцы Гурана, одна ошибка – и они сомкнутся, так же как рука самого Чарльза на шейках его альфёнышей.

Он тяжело вздохнул и крепко затянулся, стараясь отвлечься от воспоминаний, до сих пор нет-нет, а накатывающих на него. Он больше не будет беременеть – на тех препаратах, что принес Клим, не сможет. Раз уж Дэвид отказался дать ему гамма-гормоны, то бета-гормоны достать совсем не проблема.