Текст книги "Сквайр Драконьего Камня (СИ)"

Автор книги: EmynIthilien

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Не стану врать, что мое имя не мешало мне. Тем не менее, отношение лорда Станниса не было бы ко мне лучше, если бы я был Карроном. Запомни это.

____________________________________________________________________

Чем ближе Станнис приближался к Белой Гавани, тем больше он расслаблялся. Когда город наконец показался в виду с вершины ближайшего холма, он остановился, чтобы насладиться видом. Этот город был полностью построен из белого камня, который сверкал в дневном солнце, и пах он свежо, морем. В отличие от Королевской Гавани, чей запах всегда напоминал о гниении.

Джон ехал рядом с ним, с улыбкой на лице.

– Ты был когда-нибудь в Белой Гавани Джон, или видел море?

– Один раз, – последовал ответ. – Отец брал нас с Роббом, когда мы были меньше. Было какое-то торговое соглашение, которое надо было обсудить с лодом Мандерли, он принимал нас в Зале Русалок. Помню, он рассказывал о разных привкусах разных видов миног, что он подавал, но я клянусь, разницы не было никакой. Я, конечно, ничего не сказал, но Робб выпалил, что эти скользкие вещи все на один вкус.

Станнис не ответил, вспоминая, как Робб Старк обнял на прощание брата, заверяя в любви и дружбе.

________________________________________________________________________

Проехав корабль за кораблем, Джон увидел, как Станнис спешился перед самым прекрасным судном, что он когда-либо видел. Не то чтобы он видел много. “Ярость” было написано на его боку, а нос был украшен яростным оленем, с рогами, острыми как бритва. Джон тоже спешился и принял поводья лошади Станниса. Выражение лица его лорда менялось, постоянная хмурость разгладилась, когда какой-то моряк увидел их и сбежал к ним по доске с корабля.

Моряк был просто выглядевшим мужчиной, с темно-коричневыми волосами и глазами. поверх простой одежды был накинут пропитанный солью плащ, и Джон заметил, что пальцы на левой его руке выглядели издалека как-то странно.

– Лорд Станнис, – поприветствовал моряк, поклонившись.

– Сир Давос, – ответил в свою очередь Станнис, положив руку на правое плечо рыцаря. Уголки его губ изогнулись в улыбке, совсем небольшой, но тем не менее улыбке. Так значит Станнис умел улыбаться, отметил Джон.

– Я скучал по тебе, сир, – сказал Станнис. – Слишком долго пробыл рядом с Робертом и его невыносимым двором, и мне нужны твои честные советы. Как всегда.

– Я польщен, милорд, – улыбнулся в ответ Давос.

– Ты лучше всех знаешь, что я никогда не льщу.

– Тогда приношу вам искренние извинения. Я просто хотел сказать, что для меня это честь, просто я не умею обращаться со словами.

Станнис фыркнул и прошел на корабль вместе с Давосом, обсуждая пути и приливы. Джон передал лошадей конюхам, поднявшись на борт. Его глаза были широко раскрыты, когда он смотрел по сторонам, на людей, карабкающихся по огромной мачте, спускающих золотые паруса.

– Должно быть, ты Джон.

Джон обернулся и оказался лицом к лицу с сиром Давосом. У него было доброе лицо, и он протянул руку для приветствия. Джон пожал ее, выпалив:

– Вы знаете, кто я?

– Лорд Станнис сообщил через ворона, что ты будешь его сопровождать. Он очень тщателен в подобных вещах, как и… во всем остальном.

Джон слабо улыбнулся Давосу, неуверенный, что думать. Когда Станнис сообщил, что сир Давос, верный ему рыцарь, которому он доверяет больше всех, будет капитаном его галлеи на пути из Белой Гавани, Джон вообразил себе высокого, сурового мужчину, который никогда не улыбается. Давос не был высок, не был суров, и он мог заставить Станниса улыбнуться.

– Ты наверное устал это слышать, но ты очень похож на своего отца.

Джон покачал головой. На самом деле он втайне гордился этим, что хотя его имя и было Сноу, никто не мог отрицать, что кровь Старков течет в его венах. Хотя он никогда не говорил этого вслух, в особенности рядом с леди Старк.

– Вы встречали моего отца?

– Однажды, много лет назад, во время Восстания Грейджоев. Он любил говорить о своей семье, и гордился, что у него было двое сыновей, один так похожий на него.

– Он действительно так сказал? Или вы просто пытаетесь быть добрым ко мне?

– Я никогда не говорю никому ничего кроме правды, эта моя привычка завоевала расположение лорда Станниса – и раздражала его много раз.

Джон не знал, что ответить на это, и тут дал знать о своем присутствии Призрак. Лютоволк вышел из-за его спины, обошел кругом вокруг Давоса, виляя длинным хвостом, и ткнулся носом в левую ладонь Давоса. Давос рассмеялся и взлохматил белую шерсть Призрака.

– Дружелюбный волк, так получается?

– Не всегда, – последний раз Призрак вел себя так с отцом и его братьями и сестрами, хорошими людьми, которых Джон знал и любил. Волк доказывал, что умел разбираться в людях, и, что странно, его поведение отражало мнение Джона о других. Призрак полностью избегал леди Старк, ему не нравился никто из Ланнистеров, кроме Тириона, и он был настороже рядом со Станнисом. Так что, судя по всему, Джон решил доверять сиру Давосу Сиворту.

– Ты когда-нибудь раньше был на корабле, малец?

Джон покачал головой. “Определенно все заметили, как я глазею вокруг”. Давос не был против, его глаза засветились.

– Тогда лучше привыкай. Драконий Камень – остров, и только так туда можно попасть, или выбраться оттуда. Ну, если только ты не тайный Таргариен с припасенным поблизости драконом. Я же был повсюду в Вестеросе, от Дорна через Ланниспорт до Стены, – он снова взлохматил шерсть Призрака. – Но никогда в Винтерфелле.

– Почему?

– Слишком далеко на суше.

___________________________________________________________________________

Лорд Годрик Боррел со Сладкой Сестры был некрасивым человеком. Он был рослым, грузным, без шеи, на его лице были бородавки, нос был бесформенным. Не говоря уже о перепонках между пальцев. Но его характер был еще уродливее, подумал Станнис.

Как только Джон Аррен, повелитель мелких лордов Трех Сестер, скончался, Станнис начал получать воронов с сообщениями об ужасных кораблекрушениях у Челюсти – многие из этих кораблей были торговыми, везшими товары в Белую Гавань. Лорды Трех Сестер должны были беречь Ночные Огни, которые могли вести корабли через обманчивые волны, но иногда они бросали это, чтобы мародерствовать в обломках, набивая собственный карман. Станнис имел дело с лордом Боррелом и раньше, и он с огромной радостью посмотрел бы, как повесят этого человека, ничем не лучше пирата, на Ночном Светоче.

Станнис объяснил все это Джону, когда Ярость подошла к Сладкой Сестре. Многие корабли под флагом короля уже были здесь, как сообщил сир Давос, и Давос лично проследил за арестом уличенных в мародерстве.

– Вы повесите лорда Боррелла?

– Он это заслужил, десять раз заслужил. К сожалению, у меня нет против него доказательств, только косвенные. ты сам узнаешь, Джон, – объяснил Станнис, – что человек, обладающий властью, с радостью принимает славу, пусть даже ее на самом деле заслужили его люди, и столь же быстро он перекладывает вину на подчиненных, пусть винить надо только его. Законы королевства были написаны такими же развращенными властью людьми, к сожалению.

Джон был ошеломлен.

– Если это так, то почему вы так высоко цените закон?

– Закон служит цели, он задает рамку для справедливого суда. Без законов общество впадет в анархию. Лучше сжать зубы и отправлять несовершенный закон, чем иметь дело с другой альтернативой.

Джон обдумал его слова. Он доказал, что умеет слушать, и, в отличие от идиотов в Малом Совете, не шел в эти слова в противодействие. В особенности таким был Мизинец, который продал бы собственную мать в бордель, если бы мог выручить за это деньги.

– Я хочу, чтобы ты поехал со мной, когда я вынесу решение по лорду Борреллу, – Станнис посмотрел на волка, который всегда был рядом со своим хозяином. – Твой волк тоже.

– Я? Но я только…

“Только бастард? Это ты хочешь сказать?”

– Ты только сквайр, это верно, но ты сын лорда Старка и к тебе следует относиться серьезно. Тебе следует поинтересоваться пиратом, который наносит вред интересам богатейших знаменосцев твоего отца.

Это заткнуло мальчишку, и Станнис принялся отдавать приказы.

___________________________________________________________________________

– Так это меня следует винить в том, что корабли гибнут в штормах?

– Еще лето, лорд Боррелл. Бурные шторма не начнутся до осени. Не может быть причин для столь частых кораблекрушений вокруг Трех Сестер, иначе эти воды звались бы Гаванью Погибших Кораблей, а не воды у Штормового Предела.

Станнис был безжалостен с лордом Борреллом, выдвигая обвинение за обвинением, отмахиваясь от объяснений. Джон видел, как лорд с перепонками на пальцах все сникал и сникал, изо всех силу стараясь сохранять лихой вид, но не умея это сделать. Что бы он ни сказал, ничто не могло поколебать Станниса, у которого были свидетельства и закон. Да, Станнис полностью владел ситуацией. И делал это без криков и воплей, его голос был также ровен, как раньше, разве что немного более суров.

– Кроме того, – продолжал Станнис, – мои моряки сказали мне, что за лишнюю монету таверны здесь добавляют щепоть шафрана в Сестринскую Похлебку. Шафран стоит дороже своего веса в золоте, а ваши низкорожденные повара могут отдавать его вот так запросто? И вино, что вы мне подали… Не назову себя знатоком, но это ведь вино из Волантиса?

Волантис? Джон покрутил кубок с вином, который ему предложили. Неудивительно, что у него такой интересный вкус. Конечно, Джон последовал примеру Станниса и сделал только несколько глотков, чтобы продемонстрировать учтивость. Сир Давос и сир Эндрю, которые были с ними, тоже подражали их лорду.

– Даже лорд Старк не мог позволить себе такой роскоши, когда принимал короля Роберта Баратеона, Первого Его Имени, в Винтерфелле.

– Лорд Старк? И король? – Боррелл начал ощутимо дрожать при упоминании этих имен. Как оказалось, лорда Мандерли и покойного лорда Аррена было недостаточно, чтобы посеять в нем страх. В первый раз Боррелл внимательно посмотрел на Джона.

– Вы привели сюда одного из отпрысков Неда Старка, – заметил он.

– Да, лорд Боррелл, – ответил Станнис, показывая в сторону Джона. – Это один из сыновей лорда Старка, как вы уже так вежливо отметили.

– Ну конечно. Вы похожи на своего отца, – Боррелл настороженно посмотрел на Призрака, оскалившего на него зубы. – Вы знали, что мой отец спас жизнь вашему отцу много лет назад?

– Правда? – поинтересовался Джон.

– Совершенная, – ответил Боррелл, хватаясь за идею. – Лорд Старк пытался сбежать из Орлиного Гнезда в Винтерфелл, когда король Эйрис потребовал его головы. Мой отец имел шанс исполнить свой долг и казнить изменника короны, но он оказал милосердие. Вы верите в милосердие, мой юный лорд? Особенно когда лорда обвиняют в том, что он не мог исправить?

Джон широко распахнул глаза, ошеломленный тем, что к нему обратились “лорд”. Это было впервые. “Но это было неискренне, просто лесть, в надежде, что я скажу что-нибудь в его защиту”. Джон оглянулся на Станниса, не зная, что ответить. Выражение лица Станниса было нечитаемым, но он кивнул,что Джон счел разрешением ответить.

– Конечно я верю в милосердие, милорд, – начал Джон. – Ваш отец был прав, оказывая милосердие моему, потому что единственная измена лорда Эддарда Старка была в том, что он носил имя Старк. Тем не менее, лорд Станнис обвиняет вас в более серьезных преступлениях, – Джон остановился, чтобы сделать глоток вина. Он задумался, был ли этот странноватый привкус из-за шафрана. – Вы не можете позволить себе волантийские вина, и приобрести их могли только через воровство, пиратство и мародерство. Я признаюсь, что не знаю лорда Станниса хорошо, но он знает милосердие.

Джон чувствовал на себе взгляд Станниса, и он молился, чтобы следующие слова не показались ему оскорблением.

– Лорд Станнис не повесит вас. Для этого у него недостаточно доказательств, хоть и не потому что, он недостаточно пытался.

Джон оглянулся на Станниса, но его лорд был занят, разворачивая документ с золотой печатью короля.

– Вот что решено, лорд Борелл. Я не чужд милосердию. Вас не повесят, но вы заплатите лорду Мандерли и купцам, перечисленным здесь, суммы за потерянный груз и корабли, что они потеряли, не говоря уже о жизнях многих невинных людей.

– Я… Мои лорды… – заикался лорд Боррелл, оглядываясь со Станниса и Джона на рыцарей, но не стал спорить. Тем не менее…

– Не хотите ли забрать с собой бочонок шафрана на Драконий Камень, лорд Станнис? В благодарность за ваше милосердие?

Это была ошибка, подумал Джон, а Станнис сжал зубы и выплюнул:

– Я не принимаю взяток, в особенности из краденных вещей.

Приятно было видеть Ярость после этой тесной комнаты с этим странным вином. Когда корабль отправился на юг, Джон пошел к Станнису. Его лорд стоял на мостике, рядом с ним был сир Давос. Это было обычное зрелище, как начал понимать Джон.

Давос приветственно улыбнулся:

– Ты хорошо справился на Сладкой Сестре, Джон. И ты был прав, назвав лорда Станниса милосердным человеком, – он погладил странный мешочек, свисающий с его шеи, о котором Джон не хотел расспрашивать.

– Я не был милосерден с тобой, Давос, я был справедлив, – ответил Станнис, не отрывая взгляда от моря.

Согласился с ним Давос или нет, Джон не понял, так как рыцарь извинился и ушел, чтобы сделать что-то на корабле. Станнис не обернулся и ничем не показал, что знает о присутствии Джона.

– Милорд? – осторожно спросил Джон. Была одна мелочь, которая беспокоила его с самой встречи с лордом Борреллом.

– Да, мальчишка?

– Когда вы представили меня лорду Борреллу, вы сказали… Сказали, что…

– Да?

– Вы представили меня сыном лорда Эддарда Старка.

Теперь Станнис обернулся, отвернувшись от моря.

– И? Это неправда?

– Нет, – признался Джон, прикусывая губу. – Но вы заставили его поверить, что я был законным сыном моего отца, а не бастардом.

Синие глаза Станниса прищурились, и он скрестил на груди руки.

– Этот болван-пират не понял разницы. Одного упоминания твоего отца хватило, чтобы вселить в него страх, и не было нужно упоминать что-то, что могло этот страх уменьшить. На этом все, Джон?

Джон знал, что ему следовало просто кивнуть и уйти, но вместо этого он выпалил:

– Вы стыдитесь того, что я бастард? – “Все, я буду честен и признаюсь, что это беспокоило меня еще до Сладкой Сестры”. – Нет никакой причины для такого лорда как вы соглашаться меня воспитывать, так почему вы согласились? Разве вы не предпочли бы моего брата Робба, или Брана, если бы он не упал?

Станнис нахмурился и ничего не сказал, оглядев Джона с ног до головы. Он так долго ничего не отвечал, что Джон задумался, задавал ли он вообще этот вопрос. Но резкий тон Станниса явно давал понять, что он несомненно все слышал, и как следует обдумал каждое слово. Джону хотелось развернуться и убежать, но раз ему хватило дерзости задать вопрос, то следовало набраться мужества выслушать ответ.

– Я хочу быть предельно понятным, Джон Сноу, и я сказал бы то же самое, если бы тебя звали Джон Старк. Мне неважно, какое ты носишь имя, потому что я достаточно повидал бесчестных рыцарей, никчемных принцев и абсолютно мерзостных королей, чтобы понять, что имя не создает характер. Для меня важнее дела и поступки. Тебя могут звать хоть король Джон Таргариен, и мне не будет дела, потому что и тогда я не стану восхищаться тобой, пока ты не докажешь свою значимость.

“Такого ответа я не ждал”. Но, как начал понимать Джон, это было понятно, когда дело касалось Станниса. Станнис судил всех только по делам? А может ли он это доказать? Словно услышав мысли Джона, Станнис спросил:

– Ты знаешь, как сир Давос попал ко мне на службу?

Джон покачал головой. Он много говорил с сиром Давосом о мореходстве, о его землях на Мысе Гнева, о его семье. У Давоса было семь сыновей, многих из них Джон должен был встретить на Драконьем Камне, и возможно подружиться.Как именно Давос попал на службу Станниса – эта тема в разговоре не всплывала, и Джону казалось, что не стоит ее подымать.

– Сир Давос провез корабль, полный лука, соленой рыбы и других припасов в Штормовой Предел, когда замок был под осадой. Я, мой брат Ренли, весь наш гарнизон погибли бы от голода, если бы не он, и за это я наградил его землями и рыцарством. За многие годы с тех пор сир Давос заслужил мое доверие и место рядом со мной своей верностью и разумными советами. Сыном какого лорда был сир Давос? Сыном бедного рыбака из Королевской Гавани, что умер слишком рано, слишком рано, чтобы увидеть, как его сын становится самым известным контрабандистом Вестероса.

Джон широко раскрыл глаза, к мрачному удовлетворению Станниса.

– Так что, как видишь, Джон Сноу, никогда не полагай, что я стыжусь тебя потому, что тебя зовут Сноу. На моей службе есть как бывшие преступники и бастарды, так и сыновья великих лордов, и я ко всем им отношусь одинаково, если только они не заслужили иного.

Станнис ушел на нижнюю палубу, оставив Джона наедине с его мыслями. И Джон вспомнил, что хотя Станнис настоял, что имена ничего для него не значат, он так и не ответил, почему он принял его в сквайры, и Джон не осмеливался спросить снова. Джон быстро отверг мысль о том, что отец его подкупил, потому что даже если бы Эддард Старк мог предложить взятку, Станнис Баратеон ее бы не принял. Так почему тогда?

Джон вздохнул. “Я могу никогда не узнать ответа, как никогда не узнаю, кто была моя мать”. Ему ничего не оставалось, кроме как принять слова Станниса и доказать свою значимость, чтобы весь мир запомнил – у лорда Эддарда Старка было четверо сыновей, не трое.

========== Глава 3. Драконий Камень ==========

Чем ближе Ярость приближалась к Драконьему Камню, тем напряженнее становился Станнис. Когда корабль обогнул Клешню, он начал хмуриться, а когда остров показался вдали, он заскрипел зубами. “Если бы только это был Штормовой предел, а не эта груда камней”. Каждый раз, приближаясь к Драконьему Камню, он вспоминал пламя и кровь, которыми была взята крепость последних Таргариенов. Единственной положительной стороной острова было то, что отсюда Станнис мог контролировать морские торговые пути в Королевскую Гавань и Вестерос, как Таргариены делали еще до рождения Эйгона Завоевателя. Все проходящие суда платили налог, и таким образом Станнис содержал флот, как служивший ему, так и способный защитить столицу. Если из-за Серсеи начнется война с Ланнистерами, флот Тайвина Ланнистера в Ланниспорте ничего не сможет поделать.

Солнце весь день пряталось за серыми облаками, что отражало настроение Станниса. “По крайней мере меня будет рада видеть Ширен”. Старк одолжил ему книгу из библиотеки Винтерфелла, с детскими сказками Севера, это могло заставить ее улыбнуться. Ширен наслаждалась чтением, и это отличало от нее Роберта и Ренли в ее возрасте, чем Станнис был горд. Возможно, однажды Ширен станет леди Драконьего Камня в собственном праве, и тогда умение читать ей не повредит.

Джон с его волком стоял у носа корабля, с интересом глядя, как растет перед ними Драконий Камень. Его серый с белым плащ развевался на ветру. Волк все больше нервничал на корабле, и Станнис предупредил Джона, что на острове негде охотиться, возможна только рыбалка.

– Тогда Призраку придется освежить свое умение плавать, – просто ответил Джон.

____________________________________________________________________

Джон воздал хвалу Старым Богам, когда он снова ступил на твердую землю. Ему понадобилось много времени, чтобы “обрести морские ноги”, как называл это Давос, как и держать в себе съеденное, и Джону неудобно было в этом признаваться доброму рыцарю. рассказывать такое Станнису и вовсе было невозможно, потому что Станнис чувствовал себя в море как дома. Настолько как дома, что Джон не удивился бы, узнав, что он может ходить по воде.

Станнис ненавидел говорить о Драконьем Камне, но Давос этого не испытывал. Даже сир Эндрю, выросший на острове Эстермонт, с радостью о нем рассказывал, о замке, непохожем ни на один в Вестеросе. И все же, ничто не могло подготовить Джона к тому, что открылось его глазам. Замок был сложен из каменных драконов – драконы возвышались над каждой башней, складывались вместе в стены, поднимались над скалами.

Жена и дочь Станниса ждали его у главных ворот замка, сделанных в виде когтей драконьего крыла. Джон не удивился бы, узнав, что ворота были сделаны из настоящей драконьей кости, делающей их несгораемыми. Леди Селиса была высока и сурова, ее худое лицо подчеркивали большие уши. Одной рукой она придерживала дочь за плечи. Ширен Баратеон не была похожа на мать, за исключением ушей, в остальном у нее были лицо, волосы и цвет глаз ее отца. Следы серой хвори покрывали правую щеку и часть шеи, почти такие же черные, как ее волосы. Нет, Ширен не была красивым ребенком, но ее улыбка была мила, когда она подбежала поприветствовать Станниса.

В прошлый раз, когда отец возвращался из долгой поездки, он подбросил Арью вверх, когда она подбежала к нему, и то же сделал с Браном и Риконом. Леди Старк он поприветствовал коротким, но страстным поцелуем, Джон всегда отворачивался в такие моменты. Он не сердился на отца за то, что тот любил жену, но что же та неизвестная женщина, которую он оставил? Неужели его мать так мало значила для Эддарда Старка, что он не желал произносить ее имени? Джон отогнал от себя эту мысль, сердито покачав головой, и посмотрел на семью Станниса.

Ширен обняла отца за пояс, прижимаясь лицом к его груди. Станнис неловко погладил ее по голове, словно неуверенный, что делать. Потом он коротко кивнул своей леди-жене и повернулся к старому мейстеру, который, казалось, был искренне рад снова видеть своего лорда. И все? Возможно, Станнису было неуютно быть на виду, но опять же, это малое сборище вовсе не было огромным пиром в присутствии короля.

– Миледи, Ширен, – мрачно начал Станнис, показывая Джону подойти поближе. – Я должен представить вам…

– Ты Джон! – немедленно воскликнула девочка, отпуская отца и поворачиваясь к Джону. – А это твой лютоволк! Можно мне его погладить? Мейстер Крессен разрешил мне читать воронов отца из Винтерфелла, и тот, в котором было написано, что сын лорда Старка приедет, тоже…

– Ширен, – резко осадила ее Селиса. – Это грубо и неприлично, перебивать того, кто говорит, в особенности если это твой лорд и отец.

– Твоя мать права, Ширен, – сказал Станнис, не глядя на жену. Лицо Ширен омрачилось, но она послушалась родителей.

Станнис начал снова.

– Я должен представить вам Джона Сноу, сына лорда Эддарда Старка из Винтерфелла. Он приехал, чтобы воспитываться на Драконьем Камне и служить моим сквайром, как когда-то мой брат Роберт в Орлином Гнезде.

Леди Селиса свысока посмотрела на него, и ее фигура заметно напряглась. В ее глазах не было ненависти, но Джон видел в них разочарование, когда она перевела взгляд с Джона на Станниса. И стыд. Джону были знакомы эти чувства, благодаря леди Старк. Она считала, что муж опозорил и унизил ее, приведя в дом бастарда другого мужчины. Скажет ли она Станнису это? Или она слишком вежлива, чтобы сомневаться в муже?

– Леди Баратеон, – сказал Джон так вежливо, как только мог, кланяясь. Ее лицо не изменилось. Джон повернулся к Ширен, снова низко кланяясь. – Леди Ширен.

Ширен улыбнулась, и в этот момент она показалась так похожа на Арью, что ему очень захотелось вернуться в Винтерфелл. Но он был на Драконьем Камне, и это был его собственный выбор.

– Вы можете погладить моего лютоволка. Его зовут Призрак, и он не причинит вам вреда. Можете спросить сира Давоса, если не верите, – Джон услышал за спиной смешок Давоса, и Ширен побежала к нему и обняла и его, радостно спрашивая, почему он приехал на Драконий Камень, а не вернулся на Мыс Гнева. Призраку понравилась девочка, и он терпеливо сидел, пока она тискала его.

Селиса, тем не менее, встревожилась:

– Этот дикий зверь останется здесь?

Джон открыл было рот, чтобы защититься, но неожиданно первым заговорил Станнис, тем же суровым голосом, что он говорил с лордом Боррелом.

– Этот волк прекрасно выучен. Джон – гость на Драконьем Камне,и волк – его ответственность. Больше мы не будем обсуждать это, пока в этом не пришла нужда, Селиса.

– Конечно, милорд, – ответила она, смирившись. – Ширен, позволь отцу отдохнуть после долгого путешествия. Мы увидимся за вечерней трапезой.

С последней улыбкой Призраку, Ширен взяла мать за руку и пошла с ней в замок.

_______________________________________________________________________

Джона поселили в комнате в Башне Ледяного Дракона, башне, выходящей на север, украшенной драконом, крылья которого покрывали каменные сосульки. Джон задумался, не посмеялся ли кто-нибудь над ним в замке. В честь возвращения Станниса не был задан пир, Джон подумал, что это было по желанию самого Станниса, а не потому что леди Селиса пренебрегала обязанностями леди замка. И все же, ужин с рыбной похлебкой и черным хлебом был довольно неловок. Станнис и его жена не обменивались любезностями, Селиса просто пересказывала скучные детали всего происшедшего, пока Станниса не было. Ширен радостно рассказывала о своих уроках с мейстером Крессеном, старым мейстером, которого Джон видел раньше, явно не замечая холодное настроение своих родителей.

Ночью, не сумев заснуть, Джон решил прогуляться по замку. В отличие от Винтерфелла, который был собран из нескольких несоединенных зданий с дворами между ними, Драконий Камень был одним огромным строением. Черные стены были теплыми, частью вулкана внизу. Он изучил Разрисованный Стол в Каменной Башне, впечатленный самой подробной картой Вестероса, что он видел. Оттуда он пошел в башню, на которой возвышался дракон, обращенный на юго-запад, к Королевской Гавани. Только услышав голоса, когда он повернулся на лестнице, он понял, как тих был замок – только волны бились о берег вдали.

Два голоса не ссорились, но явно не говорили дружелюбно. Джон тихо последовал за Призраком, подойдя к деревянной двери, украшенной драконом, плавающим в море.

– Я думала, ты говорил, что Эддард Старк тебе не друг.

– Не друг.

Джон застыл. Он сразу узнал суровый голос Станниса, а второй голос, визгливый, мог принадлежать только его жене. Здравый смысл велел ему продолжать идти, что не следует подслушивать чужие беседы, но… Упоминание его отца заставило его заинтересоваться…

– Если ты ненавидишь его, то почему позоришь себя, воспитывая его бастарда?

Джон задержал дыхание, схватившись за Призрака. Так Селиса Баратеон все же смеет задавать вопросы своему мужу. Станнис долго не отвечал, и Джон слышал только сердитый скрип стула по каменному полу.

– То, что Старк мне не друг, не значит, что я его ненавижу. Я уважаю его и доверяю, что он будет исполнять свой долг.

– Роберт заставил тебя, верно? Еще одна его прекрасная шутка! Он всю жизнь тебя оскорблял, сначала отобрав Штормовой Предел, потом…

Что бы не сделал король Роберт Станнису, Джон этого не узнал, потому что Станнис немедленно перебил жену.

– Я сам могу принимать решения, Селиса.

Призрак побежал дальше, и у Джона не оставалось выбора, кроме как последовать за волком. Путь назад в башню Ледяного Дракона длился словно вечно, и подслушанный разговор снова и снова играл в его голове. Джон упал на постель и закрыл глаза, но сон, которого он так жаждал, все не шел.

Мнение Станниса об отце… Оно не имело смысла. Он прямо сказал, что отец не был его другом, и все же в следующей фразе заявил, что уважает его и верит! И отец сказал то же самое о Станнисе, разве дружба не основывается именно на этом? Взаимном уважении и доверии?

Конечно, Джон не сомневался, что это он был причиной ссоры Станниса и Селисы. Отец и леди Старк тоже иногда спорили из-за него, все чаще со временем. Джон всегда понимал, что это случилось, потому что лицо отца обычно застывало, а леди Старк тяжело смотрела на него. “Они никогда не повышали друг на друга голос, если только не говорили обо мне”. Джон думал, что оставил все это позади в Винтерфелле, Станнис заставил его поверить, что на Драконьем Камне только дела и поступки имеют значение, не имена и титулы.

Тирион Ланнистер все же был прав, горько подумал Джон. “Станнис может заявлять, что забыл, что я бастард, но весь остальной мир будет помнить”.

_________________________________________________________________________

– Я сам могу принимать решения, Селиса. Больше я не собираюсь продолжать разговоры об Эддарде Старке, Джоне Сноу или моих глупых братьях, – объявил Станнис. – Я выслушал тебя, как всегда. Будь благодарна.

Станнис сидел в своем кабинете в Башне Морского Дракона, страстно сожалея, что не прогнал жену в ту же секунду, как она постучала в двери. Вечер прошел довольно мирно, на ужине Ширен радостно рассказывала об уроках, потом мейстер Крессен сообщил, что во время его поездки в Винтерфелл не случилось никаких важных проблем. “Ну, кроме того, что я не знаю, как рассказать Роберту об инцесте Серсеи, без Джона Аррена”.

Селиса открыла было рот, явно для того, чтобы продолжить перечислять причины, как именно бастард Старка может запятнать его репутацию. У ее сестер или кузин есть сыновья возраста Джона, которые подошли бы больше – Станнис с трудом удержался от желания высказать, что он думал о большинстве ее родственников, особенно о сире Акселле, чье присутствие он терпел только потому что Селиса любила его как отца.

– Ты уже выражала подобные тревоги касательно сира Давоса, и все они не имели под собой оснований. Его преступные дни уже далеко в прошлом, и он стоит больше, чем любой лорд на моей службе. Я никогда не приказывал тебе любить его, но я просил тебя держать свои чувства при себе. То же ты будешь делать с Джоном.

– Я забочусь только о ваших интересах, мой лорд.

– И я благодарен. Ты моя леди. Но это не значит, что я всегда должен с тобой соглашаться.

На этом Селиса поклонилась и ушла в свои комнаты. Станнис подошел к ближайшему окну, одному из двух глаз дракона, смотревшего в сторону Королевской Гавани. Город был слишком далеко, чтобы увидеть его, и это его устраивало. Теперь, когда ушла жена, единственным доносившимся звуком был грохот волн, бившихся о камни.

___________________________________________________________________________

Следующим утром, позавтракав на на кухне, Джон встретился с Станнисом, чтобы обсудить свои обязанности на Драконьем Камне. Но первым заданием не было ознакомиться с замком и обитателями.

– Следующие несколько дней ты будешь вместе с моей дочерью брать уроки у мейстера Крессена. Он учит ее гербам и девизам южных домов.

– Гербам и девизам, – ровным голосом повторил Джон. “Сколько мне лет, он считает?”

Должно быть выражение лица Джона отразило его мысли, потому что Станнис скрестил руки на груди и нахмурился.