Текст книги "Сферн I (СИ)"
Автор книги: Эммира
Жанры:
Классическое фэнтези
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Нер Риххед понял, что допустил небольшую ошибку. Дело в том, что Совет не остановился бы, если бы знал, что есть ещё две кровные наследницы. Однако Наяда вовремя удочерила двойняшек и, так как у Маринер из-за этого остался только сын, его оставили в живых, запретив и Маринер и Наяде иметь детей в будущем. Конечно, Маринер желала как можно дольше оставлять сей факт в тайне. Он не знал, что ответить, поэтому продолжил свой рассказ.
– Народ королевства заметил, что наследник родился необычным, и взбунтовался. Совет прознал об этом, приказал выдать ирависа и забыть о его существовании. Но Совет ошибся в Глидариан’Эмиридах. Никто не выполнил просьбу. Тогда Совет Сферн выслал на Труфту воинов, которые практически опустошили замок, разыскивая ирависа. Так и не найдя принца, воины вернулись на планету Орсо. Совет объявил войну планете Труфта, которая длилась вплоть до пятого года. За время этой войны население Труфты сократилось вдвое, так как уничтожались все ирависы. За планетой стали следить, для этого были назначены эрчеры планеты, которых до этого никогда не было, так как Труфта считалась планетой запущенной. Но Совет не учитывал, насколько она была таковой.
– И когда у семьи Глидариан’Эмирида остался лишь один ребёнок, – продолжил за нера сам Риггер, – Совет решил, что необходимо оставить его в живых, так как наследник должен быть всегда. Наследником оказался я. Моя мать стала моим Регентом. В живых осталась также тётя Наяда с близняшками Лиаттой и Муиттой. Вот и все остатки некогда великого рода.
– Риггер, я не сомневаюсь, что вы сможете возродить былое величие. Не смотря на то, что и вам, и Маринер с Наядой категорически запретили иметь детей. Но изменения уже произошли, ведь вы – первый иравис, официально оставленный в живых, вопреки законам Сферн. Для вас даже законы написали. Конечно, приставленный к вам соглядатай оставляет желать лучшего, но ведь он не так часто вас посещает. В целом, вы свободны в своих действиях.
– Свободен ли тот, кому запретили практически всё? Но вы правы. Изменения уже начались. Жаль, остальных всё также уничтожают. Нер Риххед, я бы хотел закончить нашу встречу. Благодарю. Встретимся через две недели.
С этими словами принц поднялся из-за стола и, дождавшись лёгкого поклона нера, удалился из комнаты. Он сразу направился в покои своей тёти, которая как раз ждала его появления. Рядом с ней играли с тряпичными куклами шестилетние двойняшки. При входе Риггера они поднялись и присели в кресло. Наяда улыбнулась ситро.
– Риггер, сегодня вы задержались. Наше небольшое путешествие ещё в силе? Маринер согласилась проследить за камми, – обрадовалась она его приходу. Ещё месяц назад она спланировала посещение другой планеты. И решила во что бы то ни стало прихватить с собой принца, чтобы он повидал иной мир, познакомился с другими расами. Для этого она познакомилась с Линдой Кайр, которая и пригласила её в гости. Принц был совсем не против, он очень ждал этого дня, всё чаще испытывая неимоверную скуку от одних и тех же событий, происходящих на его планете. Одни войны между разными слоями населения, однако королевскую семью никто не трогал, ведь они были весьма уважаемы. Да и сама королевская семья в войнах не участвовала.
*
Гостей в герцогстве Вирас встретили афры Кайр, они держались гостеприимно и непринуждённо. Линда и Наяда обнялись, с Ондором Наяда лишь раскланялась, так как прикасаться авийцу к авии и наоборот строго запрещалось, если нет между ними никакой связи. Приветствием служили лёгкие поклоны с друзьями и родственниками, лёгкие кивки головы с остальными. Севены могли в общественном месте держаться за руки, обняться в случае необходимости, вне общественных мест они имеют право на лёгкий поцелуй. Афры же наедине друг с другом могут делать всё, что заблагорассудится.
За нарушение этих законов могли как применить телесное наказание, так и затрагивающее умственные способности. К примеру, если это первый раз – попросят выучить соответствующую главу законов, если второй и более – телесное наказание в размере десяти ударов по спине. Чем ударять – определят в Совете Сферн.
Наяду и Риггера отвели в приёмную залу. Все расселись за столом, и начался разговор о различных значимых идеях, о полезном времяпрепровождении, новых открытиях. Риггеру вскоре разрешили прогуляться в саду, узнав у него, что он хотел увидеть свет звезды. Ондор решил, что в саду вся прелесть света предстанет в прекраснейшем виде.
И правда, Риггер был изумлён богатством красок этого сада. Всюду пестрели цветы, плоды на деревьях наливались краской, различные бабочки всевозможных расцветок порхали над варсом. Перед одним из кустов варса Риггер и остановился, чтобы рассмотреть дивных существ, которых на его планете не было. Бабочки перелетали с цветка на цветок, собирая пыльцу, они кружили в каком-то неповторимом вальсе. Краем глаза он заметил какое-то движение со стороны замка. Он мельком взглянул туда и увидел, что в его сторону идёт черноволосая камми с такой же бледной кожей, что и у него. На вид ей лет пять. «Наяда говорила, что там, где свет – там и кожа тёплых оттенков», – подумал Риггер, продолжив наблюдение. Он был в некотором смятении, ведь ожидал увидеть загорелых, а не белокожих.
Камми подошла к варсу и остановилась, взглянув на ситро и на куст. Риггер отметил, что здешняя красота не восхищает окружающих также сильно, как его. Камми глядела на бабочек по-особенному, немного хищно, будто думала, не сжечь ли ей их. Риггеру показалось это смешным. Только он может думать о смертях и убийствах – это его сущность. Он рассмеялся, но его смех оборвался внезапно, так как его неожиданно толкнули в куст. Теперь веселилась камми. Бабочки тут же облепили Риггера со всех сторон, ветки в нескольких местах порвали рубашку.
Риггер еле выбрался из куста и сразу огляделся. Искомая камми мчалась в сторону скалы, искусно лавируя меж живых изгородей и цветов, деревьев и кустарников. Риггер побежал вслед за ней.
– Стой! Куда ты? Остановись!
Они пробежали фруктовый сад, множество роскошных клумб с различными цветами, пробежали по лабиринту, стены которого состояли из фигурных кустарников. Поначалу Риггер заплутал в лабиринте, но камми специально не убегала особенно далеко, как будто нарочно хотела завести его ещё глубже и оставить.
– Я здесь! – слышал он время от времени насмешливый голос.
Он уже нагнал её, когда она скрылась за очередной изгородью. Он мог протянуть одну лишь руку, но она вновь исчезла. Тогда он остановился и прислушался, но кругом тишина.
– Ой! – внезапно услышал он, после чего послышался вскрик.
Риггер оббежал изгородь и чуть не врезался в скалу, поросшую густой хитемой. Он раздвинул стебли свисающего растения и увидел вход в туннель. Аккуратно спустившись, он увидел камми, сидящую на камне. Его глаза быстро привыкли к родной темноте, и он заметил, что у неё не так хорошо развито ночное зрение, так как она щурилась, стараясь разглядеть то, что находится во тьме. Наконец она бросила это дело и задрала рукав платья, начала разглядывать царапины на руках. Пыталась разглядывать. Он заметил, что на её левой руке вились и переплетались линии жизненного узора.
– Ещё где-то раны есть? – спросил Риггер, подойдя к ней, но не смея коснуться. Её глаза сразу стали угольно чёрные, но вскоре приняли обычный синий цвет, будто она в полном спокойствии, хотя на лице была написана злость. Она промолчала. Риггер решил показать ей, что он тоже относится к так называемой третьей расе. Он задрал рукав рубашки на левой руке.
– Смотрите, я тоже иравис.
Камми взглянула на него очень странно. Глаза выражали спокойствие, однако остальное говорило о страхе. Как ей удаётся контролировать смену цвета глаз?
– Иравис? – удивлённо спросила она. Хотя вопрос звучал скорее заинтересованно. Деланно заинтересованно. Он сразу понял, что она и так знает, кто такие ирависы.
– Так у нас называют представителей третьей расы.
– Не ушиблись при падении? – она улыбнулась. Видимо пакостничество было её частым занятием.
– Нет, на кусты падать – одно удовольствие. Назовите ваше имя.
– Аниссия Килари, – в голосе яд, будто что-то не так.
– Всё хорошо?
– Конечно, – ответила она вновь повеселевшим голосом.
– Дочь Линды и Ондора?
– Не совсем. Я дочь Ондора и Исмем, – последнее имя она произнесла с глубоко затаённой грустью.
– У него была ещё одна жена? – не совсем понял ситуацию ситро.
– Нет, я родилась после операции Тэккирэта.
– Не слышал о такой.
Аниссия поднялась с камня и пошла вперёд, касаясь пальцами стен пещеры.
– Слышите, как шумит вода? Сейчас нас затопит, и мы умрём.
Риггер удивился её оптимизму, но прекрасно понял, что ей, как и ему, иногда надо что-то уничтожать. Чтобы высвобождать агрессию. И они могли уничтожить даже себя, так как смерть была для них как сон, после которого непременно следует пробуждение.
Дети вошли в грот, поросший разнообразной зеленью (кустами, низкорослыми деревьями, цветами), освещаемый светом звезды через щель вверху. Здесь царил влажный воздух, вдалеке с шумом падала вода, но звук падения был приглушённым.
– Подземный водопад, – с воодушевлением произнесла камми.
В центре грота располагался фонтан: огромная каменная чаша с водой, поросшая кое-где цветами и травой. Свод фонтана был овит мигиламой, распустившейся кроваво-красными цветами. Аника прошлась вокруг чаши, касаясь кончиками пальцев шершавой поверхности камня. Риггер наблюдал за ней, смахнув пару прошлогодних листьев с края чаши и присев на него. Маринер рассказывала ему, что у каждого ирависа есть определённая особенность. Риггеру нравилось за всем наблюдать. Анике же, как понял принц, нравилось ко всему прикасаться, будто она была слепа и не видела.
– Смотрите, здесь полно рыб! – воскликнула Аника, пытаясь дотронуться до гладкой чешуи разноцветных рыбок.
Риггер тоже взглянул на рыб. Но и тут его поджидала случайность: камми совершенно неожиданно толкнула его в воду и рассмеялась. Риггер, весь сырой, также перехватил этот странный заразительный смех Ники. Он немедленно догнал пакостницу и окатил её брызгами из чаши. Так дети и носились, пока не набрели на кусты спелегиды синей.
– Килари, смотри, это что?
– Это же спелегида. Откуда ты свалился? Все знают, что это за ягода. Вон там ратта, а это криши.
– Они не ядовиты?
– Ты попробуй и узнаешь!
Они попробовали эту невидаль. Затем вкусили плодов ратта и криши.
– Стой! – внезапно остановила его камми, когда Риггер протянул руку к чёрной спелегиде.
– Ты чего?
– Чёрная спелегида ядовита. Неужели вам совсем ничего не рассказывают? Ты кто и откуда? – наконец задала она тот самый вопрос, который обычно спрашивают в начале знакомства.
*
Дети осторожно вышли из грота, ступая по каменистой почве, касаясь стен из валунов. Снаружи в глаза Риггера ударил свет яркой звезды, который уже на треть опустился к горизонту. Лучи его едва касались разнообразных растений, цветов, мягко грея поверхность. В воздухе чувствовалась влажность. Риггер взглянул на чистое небо, синее небо.
– Иравис! – услышал вдруг он голос камми, которая не спеша, мягко ступая по траве босыми ногами и держа обувь в левой руке, шла за ним на расстоянии двух метров. Риггер остановился, разглядывая подходящую. Её глаза вновь были странными, яркими тёмно-синими. Волнистые чёрные волосы ниспадали на спину длинной шёлковой рябью, тёмно-синее платье создавало резкий контраст с белоснежной кожей. В гроте Риггер заметил, что через такую кожу хорошо видны вены. Ситро подумал, что благодаря подобному сочетанию легко найти сонную артерию и сделать небольшой надрез.
– Решили убить меня? – спросила она, улыбнувшись, взяв его под руку и потянув в дебри лабиринта. Мельком она заметила, что туда зашла её сестра.
– Нет. Но мысли были. Почему у вас не загорелая кожа? – спросил Риггер, не став сопротивляться.
– Ирависы не могут загореть. Я уже пробовала, – ответила она, подходя ко входу в лабиринт.
– Странно. Килари, вы любите лабиринты?
– Конечно. Я знаю этот лабиринт также хорошо, как своё имя, – ответила она, развернувшись к нему лицом перед самым входом. – Диже ри, – сказала камми и тотчас скрылась за первым же поворотом. Он прекрасно понял, что она сказала ему: «Ищи меня».
– Килари!
Риггер вошёл и спустя несколько поворотов понял, что заплутал. Он огляделся и прислушался, решив, что наверняка здесь не только они вдвоём гуляют. Но услышал лишь лёгкий шелест ветра, едва касающийся мелких листьев зелёно-жёлто-фиолетовой преграды.
– Ки-илари-и! – громко бросил в небо Риггер. И вдруг услышал далёкий смех. Прислушавшись, он понял, что смеялись двое. Однако спустя мгновение тишина вновь воцарилась в этих сетях.
Риггер продолжил бродить, пытаясь найти хоть что-то. Его не пугало то, что он остался один. Наоборот, подобному стечению событий он был рад. Во дворце его никогда не оставляли одного. Всюду охрана: либо скрывшаяся, либо явно присутствующая.
– Флэрри! – услышал внезапно ситро, резко взглянув в сторону говорившей.
Эта камми сначала показалась ему Аниссией. Но сразу бросились в глаза волосы: иссиня-чёрные. И очи: не яркие тёмно-синие, но синие с серебристыми вкраплениями по кругу радужки. И кожа этой камми, которая лишь на треть выглянула из-за стены, была слегка подёрнута золотистым загаром.
– Стой! Ты кто? – слишком поздно среагировал ситро, побежав в сторону камми. Но та скрылась, лишь ярко-зелёное платье мелькнуло где-то слева.
Опять послышался смех, но в противоположной стороне. И этот смех точно принадлежал Аниссии. Риггер поспешил туда и вскоре оказался в центре лабиринта. Отсюда отходили шесть ответвлений, неведомо куда ведущих. Посередине высился величественный фонтан, рядом с которым стоял небольшой шалаш из веток. Риггер подошёл к нему и заглянул внутрь. По находящимся в шалаше предметам можно было понять, что тут планируется нечто грандиозное. Но хорошенько разглядеть ему ничего не дали.
– Не надо туда смотреть! – услышал он звонкий голос той самой камми, в ярком платье, которая была точной копией Аниссии, стоящей рядом. – Ты кто?
– Вы близняшки? – озадаченно спросил Риггер, впечатлившись присутствием таковых. Он уже дважды игнорировал вопросы о его идентификации.
– Нет, – ответила Килари, разглядывая его также бесцеремонно, как делала это Евгения.
– Мы родились в разное время. Но иметь двойняшку очень полезно, – ответила ему Евгения, пытаясь одновременно обнять свою сестру.
– Дьери, – мягко оттолкнула её Аниссия, её взгляд выражал недовольство. Ещё бы, она была занята делом, ей было совсем не до объятий.
– Как тебя зовут? – спросил Риггер, наблюдая за махинациями двух камми.
– Не тебя, а вас, флэрри! – как будто недовольно откликнулась Евгения, продолжая попытки обнять сестру. Та всячески отбивалась; обе смеялись, обмениваясь не детскими словами на инирте.
– Как вас зовут, флэрри Кайр? – спросил вновь Риггер так, будто они были на официальном приёме.
– Евгения. Я Евгения. Ни-и-ик! А ну иди сюда! Хочу объятий!
– Дьери, Ева! Касто рвитт! Да отстань ты! – весёлым и одновременно несколько тихим голосом отвечала Килари, продолжая сопротивляться, отбегая от сестры и в конце концов спрятавшись за Риггера.
– Килари, почему вы не хотите обнять сестру? Она сразу отстанет, – тут же обернулся к ней он.
– Ещё чего! – возмутилась Евгения, несколько недовольно взглянув на Риггера, но тут же переключившись на Нику. Риггеру осталось лишь наблюдать за тем, как две камми, смеясь и обмениваясь любезностями, носятся друг за дружкой.
*
Камми не прекращали носиться по лабиринту уже часа два, лишь изредка пробегая через центральный круг, где находился Риггер. Камми, казалось, совсем его не замечали, поэтому ситро уже довольно хорошо изучил наполнение шалаша. Особое внимание он уделил тому плану лабиринта, который нанесли на коричневую бумагу две сестры. План был точен до последнего камня, валявшегося там, куда никто никогда не взглянул бы. Сбоку сёстры приписывали всё, что может пригодиться. В том числе точное время посещения лабиринта разными членами семьи.
В подтверждение написанного ровно в 15:40 из прохода слева возник молодой граф Фхайсэ, Дариан Кайр. И его родная сестра – Джейн. Оба остановились, глядя на незнакомца. Риггер отметил, что в их внешности наблюдается чёткая схожесть: каштановые волосы, поражавшие своей густотой, синие глаза, глубоко посаженные на овальном лице. Линии носа были плавными, кончик же слегка вздёрнут. И кожа их была золотистой от загара. Но, вполне возможно, что такими они родились.
– Здравствуйте, кто вы? – спросила Джейн, подойдя к незнакомцу вместе с братом. Её голос не выражал практически ничего. Она, конечно, была осведомлена вместе с братьями, что к ним сегодня прибудет некое создание. Но кто именно посетит Вира – не знал никто из детей.
– Мы дети герцога. Я – Дариан, а это моя сестра – Джейн. Вы заблудились? – кивнул на карту в руках Риггера будущий граф.
– Я гость вашего отца, – ответил Риггер, собираясь назвать своё имя, но в круг вбежали «двойняшки», довольно скоро оказавшись между ним и Даром с Джейн.
– Что это вы пристаёте к нашему гостю? – приказным голосом спросила Евгения, уперев ладони в бока и каким-то издевательски взглядом окинув брата и сестру.
– Никакого уважения, Аниссия. Когда ты уже начнёшь… – начала было Джейн.
– Что начну, милая сестра? – с вызовом спросила Ника, повторив позу Евгении и хитро улыбнувшись.
– Сёстры, прекратите этот пустой спор, – встрял Дариан, который, как старший, считал себя обязанным прекращать всякие неурядицы среди братьев и сестёр.
– Никто и не спорит, – возразила Евгения, беря Риггера под руку одновременно с Никой.
– Пошли, гость, эта парочка не для тебя, – вставила Ника, взглянув напоследок в глаза Дариана. Джейн заметила, что её брат слегка разгневан тем, что камми позволяют себе касаться незнакомцев, но ничего уже не мог поделать, троица быстро ушла в дебри лабиринта, оставив в одиночестве старших детей Кайров. Однако Дариан явно решил высказать всё отцу о поведении двух младших сестёр.
– Ты видела её лицо? – смеялась Евгения, довольно быстро и уверенно идя вперёд.
– Как у Линды ранним утром. Помнишь, когда на неё ведро воды свалилось! – рассмеялась Ника, идя рядом с живой изгородью, касаясь кончиками пальцев этих маленьких листьев. Риггеру казалось, что камми бродят по кругу, а поворачивали лишь для вида, чтобы запутать его.
– Откуда бы оно там взялось! – со смехом произнесла и Евгения. Она отлично помнила, как они вдвоём, стараясь не выдать себя, соорудили хитрую конструкцию для эксперимента под названием «душ, не вставая с постели».
– Флэрри! – позвал сестёр Риггер, они тотчас остановились и обернулись, внимательно и несколько удивлённо взглянув на него. Видимо, они считали, что он не пошёл за ними, ведь камми отпустили его сразу после первого поворота.
– Разве тебе не пора домой? – спросила Евгения, которой не нравилось, что с Никой общается кто-то ещё. Евгения была весьма гостеприимной, однако чувством ревности была не обделена.
– Я как раз хотел попросить вас проводить меня до замка, – ответил Риггер, глядя на Аниссию, которую этот разговор нисколько не привлекал. Она продолжила идти и скрылась за поворотом, однако вскоре выглянула из-за него, наблюдая за происходящим.
– Именно меня? – спросила тем временем Евгения весьма заинтересованно.
– Да, именно тебя, Евгения.
Подобное обращение слегка удивило камми, никто в этом замке так и не научился различать двойняшек, а этот незнакомец, видев их пару раз, уже подметил, казалось, основное бросающееся в глаза отличие сестёр.
– Тогда пошли провожать тебя домой, – сказала Евгения спустя минуты две, и побежала к сестре. Риггер поспешил к ним и вскоре они втроём вышли в сад. Причём, именно там, где впереди виднелась дверь, ведущая сразу в зал собраний.
– Ник, как твои ноги? – спросила Евгения, открывая кованую дверь и входя.
– Что не так с ногами? – заинтересовался принц, придерживая дверь, пропуская камми вперёд.
– Всё чудесно, – будто отмахиваясь, ответила Ника, входя в кабинет отца, а затем и в зал. На самом деле каждый шаг отдавался странной, уже почти привычной болью.
В зале как раз сидели за большим столом Ондор, Линда и Наяда. Они не сразу заметили пришедших, но, когда это произошло, весьма поразились. Наяда ещё никогда не видела принца таким: рубашка в нескольких местах порвана и испачкана, волосы взъерошены. Правда, одна из камми выглядела не лучше.
– Это те самые двойняшки? – нарушила наступившую тишину она.
– Камми! Что вы вытворяли?! – сразу обозлилась Линда, посчитав, что эти две малышки сделали что-то плохое принцу. – Уйдите обе в свои комнаты и вымойтесь! Через два часа жду вас в кабинете отца. Ясно?
– Да что ты опять орёшь? – возмутилась Ника, – ничего же не произошло.
– Что? Что ты сейчас сказала?
– Линда, успокойся, это всего лишь дети, – заговорил Ондор, – камми, думаю, вам стоит привести себя в порядок. Но идти ко мне не стоит. Отдыхайте.
Евгения сразу направилась к выходу, махнув Риггеру рукой на прощание. Тот ответил тем же жестом, не совсем понимая его значения. На Труфте подобным образом не прощались. Ника же некоторое время ещё стояла, задумчиво глядя то на отца, то на Линду. Но и она поспешила удалиться, лишь у самых дверей взглянув в сторону принца и его тёти фиолетовыми глазами. Дверь за ней с шумом закрылась.
– Да, дети есть дети, – вздохнула Наяда, укоризненно глядя на Риггера. – Что вы делали?
– Мы жили, – ответил принц, и Наяда поняла, что это не обсуждается. Так всегда было у всех ави. Если не отвечает или отвечает несколько странным образом, значит не обсуждается. Все говорили правду. Конечно, исключения были, но крайне редко. И таких исключений никто не жаловал.
========== Глава 6 ==========
В положенный срок о существовании Аниссии доложили в Совет Сферн. Олды были в ярости, но они понимали, что это их подчинённый допустил ошибку.
– Как вы могли подумать, что среди тройни могут родиться разнорасовые существа?! – серчал Совет на всех, кто участвовал в уничтожении нарушивших закон Вейзернов.
– Мы можем оставить её в живых, чтобы провести эксперимент. Может они изменились. Мы применим другие методы воспитания, отличные от обычных.
– Да, вспомните Риггера.
– Хорошо. Но если ничего не выйдет, то что тогда?
– У нас есть замечательное средство для уничтожения кэрий. Можно применить его.
– К ней необходимо приставить соглядатая.
– Пусть Вэран следит и за Риггером, и за Аниссией.
Совет Сферн решил оставить пока найденную камми, но отнюдь не из жалости. Камми была найдена на планете, которая славилась тем, что за всю свою историю не имела ни одной кровопролитной войны. Совет не желал быть тем первым, кто мог бы начать проливать кровь невинных. Так планета Гордн продолжила мирное существование.
*
Дождь, льющий с самого раннего утра, разобщил жителей замка. Герцог с афрой ещё вчера покинули его стены, отправившись неизвестно куда на несколько дней. Дариан вместе с Джейн уехали в графство Фхайсэ, где юный граф отныне будет проживать до конца своих дней. Пока же он приехал, чтобы начать управление и стать самостоятельным. Джейн уехала с братом из-за страха перед младшей сводной сестрой. Она решила держаться от неё как можно дальше. Больше всего её пугали некоторые срывающиеся с уст Ники выражения, в которых малышка описывала будущее Джейн.
– Дождь, капли которого образуются слишком высоко, способен размыть огромное количество территорий, – читала вслух оставшаяся в замке Айна, сидя в удобном разноцветном кресле галереи, где обыкновенно отдыхали все дети Кайров. Сейчас же здесь находились лишь четверо. – Дождь, усиливаясь, становится ливнем. Морось же является слабым дождём. Как можно морось назвать дождём?
Черноволосые Евгения и Аниссия, одевшиеся сегодня одинаково, сидели на пушистом зелёном ковре. Они игрались с маленькой годовалой Диантой, заплетая русые, как у Айны, короткие волосы в маленькие хвостики и косички.
– Почему бы и не назвать это дождём? – улыбнулась Евгения, подавая Дианте маленькую погремушку, которую последняя сразу стала грызть. Казалось, новообретённой сестричке совершенно всё равно, что с ней делают. Лишь бы дали погрызть что-нибудь.
– Всё дождь, всё вода, – добавила Аниссия весёлым голосом, быстрыми движениями пальцев расплетая косички, заплетённые Евгенией.
– Прекрати, Нисси! – возмутилась, улыбаясь во все свои зубки, Евгения, беря в руки расчёску и расплетая хвостики, которые старалась делать Аниссия.
– Камми, осторожнее! – воскликнула Айна, когда Евгения случайно дёрнула Дианту за выбившуюся прядь. Малышка только посмотрела в её сторону, нисколько не расстроившись.
– Читай, не вмешивайся, – деловито посоветовала Евгения, причёсывая Дианту.
– Дай мне расчёску, – попросила Нисси, не дожидаясь действий сестры, протягивая руки к необходимому предмету.
– Прекрати, Ника, она мне нужна!
– Зачем тебе расчёска? Ева, шафад! – перешла на инирт Аниссия, не отдавая отобранную расчёску.
– Майра! Отдай, я на пару мгновений.
– Нечего со мной так разговаривать.
– Нечего переходить при всяких на инирт.
– Что? – непонимающе воззрилась на сестёр Айна. – Я для вас «всякая»?
– Всё хорошо, – ответила Аниссия, поднявшись и поспешно выйдя из галереи.
– Евгения, – напомнила о своём вопросе Айна, но Евгения продолжила играть с Диантой. И Айна решила позже переговорить с Никой наедине.
Покинув своих двух сестёр, Аниссия направилась в сторону башни, в которой располагались комнаты будущего герцога Вирас. Сегодня она не видела его целый день. Она всё ждала полудня, ведь в это время Рикьем всегда появлялся в галерее. Но сегодня явно что-то пошло не так. И ближе к ужину терпение ирависы кончилось. Именно поэтому она и ушла так внезапно. Конечно, ей было интересно продолжить разговор с Айной и Евгенией, но её странный брат привлекал куда сильнее. Было в нём что-то необычное. Однажды она даже сказала ему: «Если бы ты знал перевод, то понял бы, почему ты эйлент «.
– Ты заметила, что его глаза изменчивы? – спрашивала она как-то раз Евгению, когда они прогуливались в лабиринте.
– Разве это не зависит от освещения?
– Нет, не в этом случае. Я думаю, он ненамеренно что-то скрывает.
– Мы узнаем, что? – сразу повеселела тогда Евгения, думая, что они опять будут пакостить.
– Нет. Только я узнаю.
У Аниссии иногда случались моменты, когда она прекрасно ощущала, что будет дальше. И тогда, при разговоре с сестрой, и сейчас она достаточно хорошо осознавала, что докопается до правды именно в этот день. Здесь всё зависело только от времени появления.
Аника незаметно прошла в северную часть замка, где проживали её братья. Она вошла в комнату, из которой в покои Рикьема поднималась лестница. Комната выглядела так, будто в ней давно не прибирались. Здесь было полно старой мебели, лишних вещей. Окна были занавешены плотными шторами, половицы скрипели. «Странно, что здесь деревянный пол, а не каменный», подумала было Аниссия, однако вдруг уловила какой-то звук. Сюда кто-то шёл. Камми не задумываясь спряталась за плотную чёрную штору.
В комнату зашли, Ника слышала, как скрипели половицы, однако никакого страха или напряжения она не чувствовала. Вместо этого она спокойно оглядывала пространство, заметив, что здесь довольно чисто. «В таком бардаке умудряются вытирать пыль, убирать паутину?», задалась камми вопросом. И взглянула в окно, из которого открывался потрясающий вид на огромные горы, верхушки которых были присыпаны снегом.
Шаги стихли. Аника вышла из своего укрытия и зашла во вторую дверь, которая вела на лестницу, поднимающуюся в покои Рикьема. Она поднималась и иногда выглядывала в узкие окошки, чтобы узнать, высоко ли над землёй эта башня.
Наконец показалась дверь. Она вела в знакомую гостиную, в которой уже бывала однажды камми. Здесь же находился и её брат. Рикьем сидел в одном из полосатых кресел. Взгляд Ники скользнул по всему периметру комнаты, пройдясь по дверям в другие помещения, по языкам пламени в камине, по полосатой мебели, по небольшому столику, который, на удивление, был накрыт на двоих. Килари встретилась с братом взглядом и прошла до дивана, прыгнув на него, скрестив ноги и облокотившись о спинку этой мягкой мебели.
– Шла бы ты к себе. Нечего здесь делать, – раздражённо посоветовал Рикьем, даже не прикасаясь к еде, словно ожидая кого-то.
– Хочу побыть здесь! Почему ты такой злой? – поразилась Ника, пристально глядя на Рика. – Глаза у тебя светлее, чем обычно…
– Кила! Иди к себе! – громче и злее произнёс Рикьем.
В глазах брата, как отметила камми, появились крапинки красного, что говорило о злости. Ника не сдвинулась с места, продолжая наблюдать за ним.
– Помнишь, как мы ходили в кабинет отца? – решила спросить она, не ожидая никаких последствий.
– Иди вон! – разозлился Рикьем и поднялся. Ника вжалась в спинку дивана, а Рик отшатнулся от неё, увидев почерневшие враз глаза.
– Что у тебя с глазами?! Ты… ты меня убить собралась? – наконец осилил возникший невесть откуда страх будущий герцог. При этом в голосе его не было никакого намёка на это чувство.
Некоторое время они в молчании смотрели друг на друга, боясь даже пошевелиться. Рикьем не мог решить, безопасно ли ему сейчас вообще что-либо делать, не говоря уже о функции дыхания. Он поймал себя на том, что уже пару мгновений не дышит. Однако ситуацию разрядила вошедшая с предварительным стуком экера. Аника тут же взглянула в окно, не желая показывать экере свою принадлежность к ирависам. Рикьем же взял небольшую записку из рук экеры и разрешил ей покинуть гостиную. Он прочёл написанное и бросил листочек в огонь, который тут же поглотил несчастный комочек, довольно умело расправившись с ним. Рикьем присел. Казалось, он с чем-то смирился в данную минуту.
– Линда тебя поранила, – заметил голос Рикьема.
Но говорил не тот, что сидел в кресле. Это был голос позади камми. И Аниссия обернулась, подогнув ноги под себя и опёршись рукой о спинку дивана. Вновь взглянула на сидевшего в кресле. На стоящего. Позади неё стояла точная копия Рикьема. Те же черты лица, те же пропорции, та же одежда. Однако глаза отличались. Именно у этого Рикьема, который стоял, цвет радужки был немного темнее. И дело было не в освещении.
Ника вновь обратила внимание на двух Рикьемов. Первый сидел в кресле и довольно зло смотрел на второго. Его глаза выражали чистый гнев. Второй же спокойно прошёл к столику и присел во второе кресло, которое как раз было свободно. Теперь разглядывать двоих Рикьемов было куда легче, и Ника начала пытаться искать их различия. Ведь должно быть что-то кроме цвета глаз.
