Текст книги "Cloud Nine (СИ)"
Автор книги: Элинор Л
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Какой-то там мопс смог с одного взгляда понять боль Рецу и то, насколько неприятна ей эта тема. Паккун тут же замолчал, переведя все в шутку. Токугава была настолько обескуражена такой степени эмпатии, что невольно благодарно улыбнулась ему, стирая этой улыбкой ненавистные нахлынувшие воспоминания. Ее взгляд заметно подобрел, и она протянула свою руку ему, как острожный знак, направленный на сближение. Паккун подался вперед, и ее пальчики нашли его маленькое ушко. Она слабенько почесала за ним, и мопс поднялся и спрыгнул к ней на колени. Рецу ласково гладила его и почесывала за ухом, а Паккун спокойно дышал в ее руках.
Установив нужные ловушки, Какаши вернулся спустя тридцать минут. Токугава мирно лежала на траве прямо у самых корней дерева, подложив руку под голову, а Паккун уютно устроился у нее под боком, заботливо укрываемый другой рукой Рецу.
========== Глава 6. ==========
От невесомого касания плеча, Рецу открыла глаза и на нее смотрел Какаши, сидящий рядом на корточках. Его жилетка была в кровавых разводах – он пытался частично отмыться, но до конца не вышло. Токугава поднялась и облокотилась на корень. Какаши смотрел на нее привычным усталым взглядом, и Рецу ответила тем же. После разговора с Паккуном ее отношение немного сместилось, хотя она все равно чувствовала осадок после того нападения. Смириться с подобным оказалось труднее, но Токугава заставляла принять себя эту истину: если бы Какаши не убил тех людей, она была бы мертва. Конечно, Рецу не ставила жизнь низкопробных наемников и свою вровень, но и не считала, что их надо убить. Наказать – да, но смерть – это слишком. Любой человек может оступиться, и не следует по одной ошибке оценивать всю его жизнь. Люди берутся за такую работу явно не от хорошей жизни. Когда человек счастлив, ему и в голову не приходит приносить кому-то неприятности или даже убивать ради денег. Каждый хочет наладить свою жизнь, и каждый делает это так, как у него получается, и только пока он жив, он может исправить свою реальность. И в расчет не идут отговорки вроде тех, что кто-то или что-то мешает счастью. Если нечто стоит на пути, надо от него избавиться и идти дальше. И не имело значения, что именно это за препятствие, намного важнее мотив и цель. Хоть Токугава и сражалась за деньги и власть, она никогда не держалась за все это. Если бы у нее вдруг изменились приоритеты, и ей нужно было отказаться от всего, чего она добилась таким трудом, во имя более ценного, она непременно бы сделала это. Если жизнь не приносит радости, она не имеет смысла. Другого варианта Рецу даже никогда не рассматривала.
– Поешьте перед дорогой, – Какаши протянул ей немного печенья, и Токугава осторожно взяла. – Это прессованные злаки, очень питательно, хотя не выглядит так, что этим можно наесться.
– А где Паккун? – Спросила Рецу, когда не обнаружила мопса рядом.
– Я отправил его отдыхать, – ответил Какаши, открывая книгу. Он и подумать не мог, что эти двое поладят. У Паккуна был сложный характер, иногда мопс даже напоминал ему старого ворчливого деда. Какаши достал из-за спины обувь для ниндзя и протянул ее Рецу. – Паккун принес для вас обувь по моей просьбе. В ней передвигаться будет удобнее, чем в гэта.
Токугава понимающе кивнула и подняла голову вверх. Сквозь густые кроны практически не было видно неба, но через те крошечные участки она заметила, как чернильное полог стал бледнеть перед рассветом. Звезд уже не было видно, лишь луна по-прежнему одиноко висела в небе, хотя первые лучи солнца уже начали согревать ее.
– Хатаке-сан, через сколько дней мы будем в столице?
– Зависит от того, с какой скоростью будем идти. В среднем темпе, который вы сможете поддерживать, четыре дня минимум. В самом крайнем случае я могу вас донести на руках.
– В этом нет нужды, если за четыре дня мы доберемся, – сразу отказалась Токугава, отрицательно взмахнув рукой. – Я вполне могу идти сама.
Какаши кивнул, отметив про себя, что она по-прежнему не позволяет ему полностью сделать все за нее. Снова пытается доказать, какая она сильная и самостоятельная, отрицая факт своей физической слабости.
Когда Рецу доела последнее печенье и отряхнулась, Какаши захлопнул книгу и помог ей встать на ноги. Токугава поправила волосы, и умылась у ручья. Затем отряхнулась и поправила мешковатую одежду, затянула бинты плотнее, прежде чем надеть обувь. Какаши терпеливо ждал и не стал ее торопить, хоть она и делала все это раздражающе медленно и тщательно. Ради кого она так прихорашивалась в этом лесу, Какаши не знал, и решил, что она просто хочет его разозлить. Пусть делает, как ей хочется, а он даже вида не подаст, что его это выводит из себя.
– Я готова, – Рецу повернулась к нему. Выглядела она действительно лучше, чем после того, как проснулась. И даже в этой мешковатой мужской одежде она показалась Какаши очень женственной.
Он молча повернулся и двинулся вперед через кусты, приступив при этом к чтению своих «мантр». Книга хоть и имела эротический аспект, но, тем не менее, неплохо отвлекала от его клиентки. Токугава молча шла за ним, разглядывая местность. Обувь действительно оказалась мягкой и невесомой, хорошо сидела на ноге. Но едва ли ее можно было назвать изящной и женственной. Рецу чувствовала себя крайне неуверенно, находясь в мужской одежде, однако не могла не заметить всю иронию своего положения. Она всегда рассуждала и планировала не хуже любого мужчины, и будь ее воля, Рецу непременно бы стала действовать более открыто, как мужчина. Но силой судьбы она была рождена женщиной, с возможностями и способами воздействия на этот мир, которые доступны только женщинам. А теперь ее внешний вид отдаленно напоминал женственного мальчика или мужиковатую девушку. Это не позволяло ей чувствовать себя уверенно, но судя потому, что Какаши было плевать, а вокруг не было больше никого, кто мог поддаться ее влиянию, ее одежда уже не имела никакого значения.
Рецу не могла забыть слова маленькой собачки, что не будь шиноби такими, какие есть, все пошло бы кувырком. Мир таков, каким должен быть, и некоторым приходится выполнять грязную работу, чтобы такие, как Токугава могли преспокойно вести свой бизнес, вертеть огромными деньгами и жить в свое удовольствие. Такая работа пугала Рецу, но ее значимость и неизбежность отрицать было глупо. Теперь она это ясно понимала, особенно после слов Паккуна. Винить Какаши за то, что он охраняет ее наиболее безопасным для нее методом, было просто неуважительно.
Спустя несколько часов, когда солнце стояло в зените, но прохладные лесные тени не пропускали испепеляющие лучи, Какаши предложил Токугаве сделать привал. Он знал, что эта горделивая особа никогда в открытую не признает своей усталости, поэтому ему пришлось и здесь все брать на себя. Рецу без разговоров присела под дерево и снова надела на себя маску фарфоровой куклы. Но теперь без лукавых улыбок и томно прикрытых глаз. Безэмоциональная и холодная.
Какаши протянул ей еще одно печенье, а сам поскорее принялся читать книгу.
– Хатаке-сан, – Рецу обратилась к нему осторожным мягким голосом. Какаши оторвался от страниц и посмотрел на нее. – Как именно умерли мои слуги?
Какаши удивился такому внезапному вопросу. Он ожидал от нее чего-то более изощренного и хитроумного, полного колючего сарказма и издевательства. Но она хотела сделать вывод на основе их опыта, чтобы не допустить ошибки, если сама попадет в такую ситуацию.
– Пока они спали, к ним в комнаты забросили маленькие бомбы, высвобождающие невидимый газ без запаха. Я не уверен в том, какой именно это был газ, но скорее всего, они не чувствовали боли, а просто заснули.
– То же самое должно было произойти со мной, если бы я не вела беседу с вами на энгаве?
– Нет. Я мельком заглядывал в вашу комнату, чтобы все проверить, но не обнаружил там такой бомбы. По всей видимости, на вас у наемников были другие планы.
Токугава нервно сглотнула и откусила кусочек печенья.
– Они хотели взорвать меня? – Спросила она.
– Нет. Взрывная печать предназначалась мне. Если бы я услышал какой-то шум, то ринулся бы к вам, а, открыв сёдзи, подорвался бы. Я думаю, что их план был такой.
– Но тогда что они хотели сделать со мной? – Задумчиво спросила Рецу и посмотрела на Какаши.
– Я не знаю, но уверен, что вы сильно разозлили Миуру.
Рецу горько усмехнулась и помотала головой в стороны.
– Не думаю, что это он, хотя все может быть, – Токугава съела печенье и подтянула колени к подбородку, обхватывая их руками.
– Сложно сказать. Вы ведь никого больше в жизни не обижали своими честными сделками.
– Избавьте меня от нотаций и попыток вызвать у меня чувство вины, – Рецу немного наклонила к нему голову, взглядом показывая, что колкость Какаши не засчитана. – Вы нравитесь мне намного больше, когда вы отвечаете строго на мои вопросы или пускаете короткие точные реплики. Пусть это будет мой каприз, но оставьте прерогативу сарказма только мне, я обладаю многолетним опытом в этой области. – Рецу усмехнулась тому, что Какаши решил не комментировать эту тираду. – Да, я действительно нажила огромное количество врагов, и любой из них сейчас мог заказать меня. Но я люблю свое дело точно так же, как и вы свое, Хатаке-сан. Почему вы стали шиноби?
– Если бы я умел манипулировать людьми, стал бы бизнесменом.
– Все не угомонитесь? – Хоть Рецу и нравилась острота в их диалогах, взаимные подколки, но она не продолжала удивляться, что никто из ныне окружающих ее мужчин не смеет на нее смотреть так и разговаривать с ней, как позволяет себе это Какаши. Токугава умело выстроила перед собой стену. Она не подпускала мужчин ближе, чем ей бы того хотелось. Но Какаши зашел с тыла, и самые потаенные струны ее души резонировали на каждое его слово или действие. – Я не всегда была в бизнесе, если вы этого не знаете.
– Вы ждете, что я спрошу, чем же вы занимались?
– Да, мне бы хотелось, чтобы наш диалог хотя бы со стороны выглядел так, будто он вам интересен.
Какаши немного помедлил, разглядывая сидящую неподалеку Рецу. Он намеренно сел в нескольких метрах от нее, чтобы у этой женщины не было возможности внезапно сделать какое-то провокационное движение. Но сейчас он смотрел на нее и видел, что она даже не пытается из себя что-то строить, как будто оставила все попытки и сдалась. Хотя Какаши и понимал, что такие женщины редко сдаются, он в глубине души надеялся на это.
– Так почему вы стали заниматься бизнесом?
– Потому что я не умею убивать людей, конечно, – ответила Токугава и заливисто рассмеялась своей шутке, хотя Какаши она не показалась смешной вовсе.
– Над работой шиноби шутить не следует, – строго ответил он.
– Прошу меня простить, должно быть вам и без того трудно заниматься моей безопасностью? А я совсем не облегчаю вашей участи, – Рецу снова по привычке перешла на заигрывающий тон.
– Вам незачем беспокоиться о моей участи, – спокойно произнес Какаши, уже предчувствуя, как нагнетается атмосфера.
– Пока вы в хорошем настроении, я уверена, что вы защитите меня, когда это будет нужно. Но если вы будете обижены на меня…
– Вы уже ставили под сомнение мою честь шиноби. И должен сказать, это задевает меня больше всего остального. Я один раз доказал вам, что непременно закрою вас собой, если так нужно будет.
– То есть вы даже готовы умереть за меня*? – Осторожно спросила Рецу, боясь своим намеком снова задеть его тонкие чувства.
– Если того будет требовать мой долг – да. – Какаши уловил подтекст, но решил ответить прямо и произнес это достаточно уверенно и четко, чем немало поразил Рецу. Она всегда боялась чужой смерти. Но Какаши так свободно был готов расстаться с жизнью, что вызывал у нее некоторое чувство недоумения и даже зависти. Она настолько была поражена его безудержной самоотверженности и чести, что на несколько минут замолчала. После такого и острить не хочется.
– Но ведь все это бессмыслица, разве нет? – Рецу снова прорезала голосом воздух, когда Какаши уже надеялся, что тема закрыта. Да еще и назвала все, во что он верит, бессмыслицей. – Если бы вы были готовы умереть за хокаге или кого-то действительно стоящего… Ведь я всего лишь богатая женщина и в мировом масштабе, на самом деле, пока не так уж много и значу.
– Откуда такое самоуничижение? – Поразился Какаши.
– Нет, я, конечно, влиятельная и значимая персона, но не настолько, чтобы шиноби мирового класса погиб из-за того, что я захотела прибрать к рукам все в этой стране. Вам ведь глубоко все равно на то, что происходит с экономикой и политикой Страны Огня, она к вам имеет только косвенное отношение, разве нет? Для вас не имеет значения, какой даймё спонсирует деревню, да? Так зачем вам жертвовать собой ради меня, которая вовлеклась в политические интриги?
– Кодекс чести шиноби распространяется на всю жизнь и любую миссию. Мы ходим под руку со смертью и привыкли к опасности. Каждый достойный шиноби готов умереть в любую минуту, поэтому мы бесстрашно бросаемся в бой. Не столь важно в каком бою умереть, но, если сражаешься за дело, в которое веришь, и погибаешь ради него, это достойная смерть. Поэтому, пока суть моей миссии – ваша безопасность, я буду защищать вас даже ценой своей жизни, – Какаши сделал паузу, чтобы Рецу переварила всю эту информацию. Она застыла с задумчивым видом, глядя в пустоту. – Почему вас хотят убить? Вы и до этого совершали свои сделки, я даже полагаю, более крупные, и вам не нужна была охрана. Но теперь вы обратились к Пятой, потому что боялись за свою жизнь. Что изменилось?
Рецу сразу же выпала из задумчивого анабиоза, и взгляд ее снова стал гореть. Она хищно глянула на Какаши, но тот сумел выдержать силу ее глаз, не потупив свои.
– Я стою на пороге того, чтобы стать монополистом в этой стране. В столице в следующий понедельник я подпишу контракт и, вполне вероятно, стану новым даймё Страны Огня. – С явным самодовольством говорила Рецу. – Старик сдает свои позиции, хватка уже не та. Должна признаться, я постаралась, чтобы в нем, как в правителе начали сомневаться. Потихоньку я перекупила достаточно большое количество земли, чтобы соперничать с ним. Осталось еще немного, и тогда старая система развалится, а я встану у штурвала. Но, как вы понимаете, есть люди, которые любой ценой хотят мне помешать. И если я веду игру с нынешним даймё, много ума не надо, чтобы понять, что именно он нанял наемников за мою голову.
– Если вы боитесь умереть, отступите.
– Смерть – это, конечно же, грустно и обидно, потому что будет означать мое поражение. Но раз за мной ведется охота, то я на правильном пути. Если бы я своими действиями никому не перешла дорогу, значит, все это время я двигалась не в том направлении. Если я начну вдаваться в подробности и разъяснять свои мотивы и позицию, боюсь, что утомлю вас, а ведь нам надо немного отдохнуть. Ни вы, ни я практически не спали. Поэтому, если вы не возражаете, я бы хотела немного вздремнуть.
Рецу прикрыла глаза, опустив подбородок вниз. И она выглядела такой невозмутимой, как будто сейчас кто-то другой собирается совершить переворот в этой стране. А Какаши снова накрыли противоречивые чувства. С одной стороны это действительно не его дело, чем она там занимается в своей жизни. Если его поставили ее защищать, он будет это делать с полной самоотдачей, каким бы аморальным человеком Рецу не была. Но с другой стороны она пыталась сместить прежнего даймё. Какаши действительно был далек от всех экономических и политических движений в стране, поэтому он решил довериться Цунаде и выполнить эту миссию. Какаши был уверен, что Пятая никогда не стала бы принимать помощь от злоумышленников.
_____
*Фразы «я тебя люблю» не было в японском языке до эпохи Мэйджи (1868-1912 гг.). Японцы считали, что глубокое чувство надобно выражать не словами, а поступками. До эпохи Мэйджи одним из аналогов фразы «Я тебя люблю» было: «Я готов умереть за тебя». Человек, произнесший эту фразу, таким образом давал понять, что вся его жизнь отныне принадлежит любимому человеку.
========== Глава 7. ==========
Весь оставшийся день они провели в молчании. Какаши размышлял о том, что следуя своему долгу шиноби, ведет в столицу потенциальную революционерку. Рецу, конечно, весьма самоуверенно высказалась, что собирается сместить даймё. Это не так просто сделать, даже обладая несметными богатствами, но пытаться она будет, пока не получит то, что хочет. Отобрать эту должность по праву сильного было бы намного проще, но тогда вся страна бы погрязла в гражданской войне, и на фоне последних событий, внезапной активности Акацуки, это было бы слишком разрушительно. Токугава действует иначе, незаметно, с помощью махинаций, использует природную хитрость, высокие умственные способности и свое дьявольское обаяние. И, видимо, она действительно близка к своей цели, раз нынешний даймё, как считает Токугава, нашел наемников, которые попытаются устранить ее. Он, конечно же, не мог нанять профессионалов, иначе подобные новости слишком быстро бы распространились, и тогда всем стало бы известно, что даймё пользуется услугами киллеров. Это скомпрометировало бы его, и пошло бы на руку Токугаве. Тогда она выставила бы его безжалостным авторитарным правителем, а себя несчастной и невинной ущемленной тираном женщиной.
Рецу все время шла немного сзади Какаши, глядя на его ссутуленные плечи, понурый вид, и уже жалела, что рассказала ему о своих планах. Из-за своего долга он связан по рукам и ногам и не может отказаться от ее защиты сейчас. Ей внезапно захотелось, чтобы он защищал ее не потому, что должен, раз она наняла его в качестве телохранителя, а потому что сам бы этого хотел. Рецу давно научилась считывать людей на раз-два. Но с первой же минуты, как увидела Какаши, она поняла, что он отличается ото всех. Маска свою роль сыграла, но внутри него она увидела настоящую мужскую упертость и непоколебимость. Чем больше Рецу думала, тем больше понимала, что не смотря на всю вежливость, учтивость, Какаши никогда не позволит манипулировать собой. Не потому, что он намного хитрее и расчетливее. А потому, что ему не нужно играть в игры, чтобы доказать себе собственную значимость и удовлетворить эго. Рецу чувствовала в нем мужчину, которому незачем самоутверждаться за счет женщины, бравировать перед ней своей силой или унижать ее, как это любят делать все остальные ее партнеры по бизнесу. Да, они заключают с ней контракты, да, проигрывают. Но никогда не признают ее как равную. А с Какаши все обстояло иначе. Он не навязывал ей свою точку зрения, не указывал, какое место должна занимать женщина, чтобы он, мужчина, не чувствовал себя ущемленным, а просто позволял ей быть той, кем ей хочется быть в данный момент. Рецу ощущала благодарность за это, но вместе с тем начинала испытывать знакомое чувство. Не такое сильное, как прежде, но она догадывалась, в каком направлении оно будет расти, если они оба это позволят. Но со стороны Какаши Рецу не замечала даже коротких вспышек заинтересованности. Разумеется, такая осторожность с его стороны вызвана ей же самой. Какаши прекрасно видел, как она обходится с мужчинами, которым уделяла внимание, давая ложные надежды. Это не могло не испугать его, и Хатаке предусмотрительно закрылся от нее. Чувство сожаления за все совершенные ошибочные действия накатывало, разрушительные мысли постоянно крутились в голове и не давали покоя. Рецу поняла, что ей следовало бы умерить собственный пыл, сдержаться от издевательств в его сторону, чтобы теперь не нужно было казниться из-за всех глупостей. Пятиминутная забава теперь казалась очередным непреодолимым препятствием между ними. Ее беспокоила собственная нервозность по этому вопросу, давно она не испытывала такой неуверенности в отношении мужчины. Рецу мысленно договорилась с собой, что обязательно забудет все свои чувства, как только их пути с Какаши разойдутся. Незачем докучать такому шиноби своим присутствием в его жизни.
Какаши повернул голову и посмотрел назад через плечо. Токугава еле шла. Ей, конечно, непривычно преодолевать такие расстояния. Приподняв плечи, она опустила голову вниз, а руки скрестила на груди, став похожей на сжавшегося воробушка, и спотыкалась через каждые три шага. Но стиснув зубы, Рецу упрямо шла вперед, даже ни разу не пожаловавшись на неудобства или усталость. И Какаши теперь обвинял себя за такую невнимательность, он слишком глубоко погрузился в чтение и свои размышления, совсем позабыв о том, что рядом с ним идет женщина. Какаши резко остановился, и Рецу, все время держащая голову вниз, врезалась в его спину и тут же отошла на несколько шагов назад, с недоумением глядя на него.
– Предлагаю привал, – сказал он и бросил рюкзак на траву.
– Мне нужно быстрее в столицу, – ответила Рецу, делая два шага в том же направлении.
– Вы же сказали, что нужно быть к понедельнику, хотя я уверял, что мы дойдем к четвергу. Что изменилось за несколько часов?
Рецу занервничала и быстро отвернулась, делая еще несколько шагов. Она так устала, что снова споткнулась и полетела вниз. Какаши быстро схватил ее за локоть и подтянул вверх.
– Вам надо отдохнуть, – сказал он и отпустил, когда убедился, что теперь она крепко стоит на ногах.
– Спасибо, – негромко ответила Рецу и поправила задравшуюся водолазку.
Какаши сел на траву и снова уткнулся в книгу, и Токугава приземлилась справа и неожиданно близко к нему. Он озадаченно посмотрел на нее, а Рецу обезоруживающе улыбнулась, от чего сердце Хатаке пропустило один удар.
– Вы все время читаете эту книгу. Сначала это показалось мне забавным, потом я даже сердилась, что вы не так сосредоточены, потом я решила, что вы лучше меня понимаете в охране, а теперь мне любопытно, о чем же эта книга, что привлекла все ваше внимание.
Какаши тут же бросило в жар, и он поправил маску на лице, чтобы убедиться, что его покрасневшие щеки не видно.
– Эта книга… о… – Какаши судорожно думал, как же съехать с темы, но Рецу смотрела на него внимательно в ожидании ответа. – Это книга о…
– Почему вы заикаетесь? – Рецу искренне не понимала, что происходит. – Что вас так смутило?
– Просто… – Какаши потер затылок и нервно рассмеялся, пряча книгу подальше.
Рецу быстро сообразила, что смущает его именно содержание книги, а не то, как близко они сидят. Какаши держал том в левой руке, и медленно прятал его за спину, продолжая глупо хихикать и придумывать тему для разговора, чтобы отвлечь эту женщину. Рецу наклонилась к нему и правой рукой потянулась за книгой. Какаши живо занес руку за спину, и тут же наткнулся на левую кисть Токугавы. Оказалось, что пока он внимательно следил за ее правой рукой и не сводил глаз с хитро улыбающегося лица, Рецу как бы обняла его с двух сторон и проворно выхватила книгу левой рукой, а затем быстро отскочила от него на пару метров. Какаши поднялся вслед за ней, намереваясь вернуть наглым образом отобранное у него.
– «Рай флирта»? – Рецу вслух прочитала название и озадаченно посмотрела на дымящегося от стыда Какаши. Она не смогла сдержаться и прыснула от смеха. – Я, конечно, все понимаю, но… Я в таком замешательстве, что не могу даже шутку придумать.
– И не надо, – Какаши сделал выпад, чтобы забрать, но Рецу тут же спрятала книгу за спину.
– Нет уж, извините, иначе я себе этого до конца дней не прощу, – она улыбалась так солнечно, продолжая посмеиваться, что Какаши даже не мог на нее злиться. Ну что эта женщина с ним делает? Была бы это сослуживица, он бы мигом вырвал книгу силой. Но тут он словно подыгрывает Рецу, намеренно не в полную силу пытается забрать том. – Наверняка здесь собрано немало способов соблазнения, уверена, многие из них весьма замысловаты. Вы уже пользовались ими на мне? Вы уж простите, если я оставила это без внимания. Давайте в следующий раз, когда вы начнете флиртовать, вы дадите мне сигнал, что-то вроде таблички, которая будет подниматься у вас за спиной в этот момент, чтобы я могла понимать, что происходит.
Токугава снова радостно рассмеялась, отходя дальше и вытаскивая книгу из-за спины. Она открыла страницу с описанием содержания и пробежалась по нему глазами. Как только Какаши снова попытался забрать книгу, Рецу опять отскочила на два шага. Какаши на мгновение замер, залюбовавшись игрой предзакатных солнечных лучей в волосах Рецу, но потом обратил внимание, что она даже не заметила, как практически вплотную стояла спиной к дереву. Еще один прыжок, и бежать будет некуда.
– Подумать только, – Токугава снова заговорила ироничным тоном и, закрыв книгу, прижала ее к себе. – Эта книга оказывается только для совершеннолетних. Хатаке-сан, не поймите меня не правильно, но вам точно есть двадцать лет?
– Можете не сомневаться, – Какаши сделал короткий шаг и, как он ожидал, Рецу, снова двинувшись назад, врезалась в дерево. Какаши подошел ближе и с двух сторон упер руки в ствол, закрывая ей тем самым путь к отступлению. Рецу хищно посмотрела в его открытый глаз и крепче вцепилась в книгу. Какаши с трудом сохранял холодный взгляд, ниже наклоняя голову.
– Помнится, я говорила о табличке, – медово произнесла Токугава, томно прикрывая глаза. Сомнения в том, что она симпатична Какаши таяли прямо пропорционально тому, как между ними росла температура.
– Я просто хочу забрать свою книгу, – Какаши потянулся одной рукой к заветной цели и наткнулся пальцами на запястья Рецу. Она не отдернулась, а наоборот, будто разрешила дотронуться до нее.
– А вы настойчивый, – Рецу красиво приподняла одну бровь и обхватила книгу так, что Какаши не смог бы выцепить ее. – Я предлагаю книгу в обмен на вашу маску.
– Обе эти вещи принадлежат мне. Вы не можете торговаться, – Какаши снова прижал ладонь к стволу, чтобы Токугава не смогла вывернуться из-под него.
– На данный момент ваша книга у меня в заложниках. Вас учили, как нужно обходиться с террористами? Лучше удовлетворить все их требования, – Рецу дразняще приоткрыла губы и немного вдохнула.
– А в момент передачи захватить? – Какаши наклонился еще ближе, сокращая расстояние до одной ладони между их лицами.
– Если враг не оказывает сопротивления, разве это захват?
– Желаете сдаться?
– Признать временную капитуляцию, – Рецу одной рукой осторожно, чтобы не спугнуть его, потянулась к маске. Какаши терпеливо ждал, пока она будет достаточно близко к его лицу, и в этот же момент вцепился в книгу и вырвал ее, незамедлительно отстранившись при этом.
Рецу разочарованно вздохнула, когда Какаши отошел от нее. Они продолжали смотреть друг на друга, и молчание начало уже давить на обоих, но никто не решался его прекратить. Токугава была убеждена, что не безразлична ему, ведь у Какаши было предостаточно возможностей отобрать у нее книгу. Специально или нет, но он выбрал самый двусмысленный. Рецу усмехнулась, решив не давить на него, и вернулась к рюкзаку, присаживаясь на траву рядом.
Какаши спрятал книгу подальше и приземлился около Рецу, делая вид, что ему нужно было заглянуть в рюкзак. Токугава снова многозначительно улыбнулась и прикрыла глаза.
– Мы так и будем вести себя как школьники? – Рецу своим вопросом снова поставила Какаши в тупик.
– Я при исполнении. – Буркнул Какаши, ковыряясь в рюкзаке.
– Поэтому я предлагала не останавливаться, чтобы ваша миссия закончилась быстрее, – сказала Рецу, а Какаши многозначительно посмотрел на нее. Всем своим видом Рецу показывала готовность идти на контакт. Однако Хатаке точно знал, что́ ему не следует делать, так это заводить какие-либо отношения с клиенткой.
Внезапно поднялся ветер. Он всколыхнул верхушки деревьев, и вниз посыпались молодые листья. Какаши нахмурился и встал, чтобы внимательно посмотреть по сторонам. Что-то в этом ветре было не необычное, вместе с тем едва уловимое, но Какаши не мог пропустить такое внезапное изменение погоды. Он стал прислушиваться к своему внутреннему чутью и к окружающей звенящей тишине. В лесу всегда происходят какие-то шорохи и звуки, но в этот раз все угнетающе затихло. Красный луч солнца блеснул сквозь тяжелые ветви и скрылся. Скоро окончательно стемнеет.
– Что-то не так? – Обеспокоенно спросила Рецу. Она, разумеется, заметила, каким напряженным вдруг стал Какаши. И это не тот случай, когда она с ним заигрывала. В этот раз он сосредоточенно вслушивался и старался не шевелиться вовсе, как будто готовился к прыжку.
– Я не хочу вас пугать, но вы должны сделать все в точности, как я вас прошу. – Какаши развернулся к ней и очень строго начал говорить. – Возьмите мой рюкзак и спрячьтесь в тех кустах. Не двигайтесь и, что́ бы ни происходило, не издавайте и звука.
Рецу озадаченно посмотрела на него, но вцепилась в рюкзак и юркнула в кусты, ложась прямо на землю и сворачиваясь клубком так, чтобы видеть опушку целиком. Неужели преследователи все-таки настигли их? Токугава не хотела видеть сражения, но оторвать глаза от Какаши не могла. Ей казалось, что так она хоть как-то контролирует ситуацию. «Что́ бы ни происходило, не издавайте и звука». В голове пронеслись его слова, и Токугава поняла: Какаши знает, что вполне вероятно сейчас будет бой, и Рецу может испугаться и вскрикнуть, тем самым выдать свое укрытие. Она никак не могла себе этого позволить. Если она каким бы то ни было образом станет мешать Какаши, последствия невозможно будет исправить. Липкий страх снова сковал по рукам и ногам, и Рецу поняла, что бежать не сможет физически – тело оцепенело, и ног она больше не чувствовала. Токугава сжала кулаки, чтобы руки не тряслись так сильно, и начала напряженно следить за каждым движением Какаши.
Хатаке бросил короткий взгляд на Рецу и убедился, что ее не видно. Конечно, наемники ее могут обнаружить, но не с первого взгляда. Так у Какаши будет хотя бы шанс заметить их приближение к ней, если они, как и в прошлый раз, нападут всей сворой. Он пробежался глазами по ближайшим деревьям и насторожено ждал. Наверняка его предыдущие ловушки их неплохо задержали, и сейчас к нему выйдут изрядно потрепанные преступники. Какаши специально установил ловушки на все четыре стороны, чтобы невозможно было определить, по какому именно пути он движется с Токугавой, но, по всей видимости, наемники либо разделились, либо угадали, куда они идут.
В следующий миг на поляну выпрыгнула черная тень. Когда человек выпрямился во весь рост, Рецу увидела, что это молодой поджарый мужчина в черном плаще с красными облаками. Какаши сразу же напрягся, начиная смотреть на него исподлобья. Волнистые чуть длинные волосы у него были черные с выкрашенными желтыми прядями с одной стороны и коротко выстриженные с другой. Уши оказались проколоты большими туннелями, на лице достаточно много пирсинга. Вокруг глаз у него были черно-желтые круги и такие же две вертикальные полосы, разрезающие гетерохромные глаза, как шрамы. Он кровожадно высунул разделенный язык и облизнул губы.