Текст книги "Записки неординарной эльфийки"
Автор книги: Эльфарран
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Значит решено. Завтра отправляемся.
Братья начали спешно паковать вещи. Зачехлили складные копья, уложили в футляры легкие мечи, проверили наборы боевых дротиков. Разбирая, сваленные в общей куче, части сбруи и личные походные аптечки, откопали и мой рюкзачок. Вот здорово, а я думала, что он безвозвратно утерян. Кстати, перепало и ещё кое –что.
– Дарю! – Валентин бросил мне на колени две лориенские стрелы.
Блестящий продукт мастерских Золотого леса – ровные, с аккуратно подрезанным оперением из хвоста зеленого попугая. Полюбовавшись, я засунула их в свой колчан. Нечего добру пропадать. Хотя они и заметно отличались от моих, более изящных и предназначенных для женского лука.
Наутро явился доктор Колмогор, принеся с собой маленький чемоданчик с нарисованным упитанным дракончиком, зачарованно заглядывающим в чашу со здравуром. Приветливо поздоровавшись, он сообщил, что для дальнейшего успешного лечения необходим анализ крови. Небольшой, в длину локтя, ножичек, с хищно сверкнувшим лезвием, только подчеркнул твердость его намерений. Облизав его от прилипших сладких крошек, он попросил моей руки или ноги. Его предложение слегка напрягло братьев, и мгновение спустя связанный козлом доктор покоился на полу. Вращая белками глаз, тролль, ошарашено выругался.
– Все в сборе, – не обращая внимания на громкие завывания врача, удовлетворенно высказался Байрак. – Возьмем, этого клыкастого, он неплохой лекарь, и дорогу заодно укажет, – продолжил он развивать свою мысль, загружая связанного тролля на заднюю луку седла.
Наши летающие кони, выглядели отдохнувшими и готовыми к новым подвигам. Белобровый, щуря четыре глаза, отворачивался от ослепительного снега. Провожал нас весь персонал отеля, преподнеся в дар шкуру волколака. Как нельзя кстати.
Слегка тронутая кожеедами и вонявшая за десять лиг, благословенная шкура, грела как материнские объятья. Утреннее солнышко приятно скользило по разогревающейся чешуе ящера, он, слегка порыкивая, подставлял брюхо под его лучи. Набирая высоту, мы поднимались к заоблачным вершинам. Духи воздуха, сонно позевывая удивленно рассматривали, небольшой караван из трех летающих змеев, двух верховых и вьючного. Один расшалившийся эфирчик оторвал клок от пушистой необъятной тучи и бросил его нам в спину. Я, смеясь, погрозила ему пальцем. Он, приняв это за знак внимания, немедленно присоединился к нашей компании. Заходя то слева, то справа, играя, покачивал нас. Валентин недовольно подхлестнул Белобрового, и мы оставили расшалившегося духа далеко позади. Души воздуха очень тихоходны.
Пятые сутки в воздухе подходили к концу. У доктора наконец закончились ругательства и он ворчливо сказал, чтобы в сумерках мы повернули на запад.
Тридцатые сутки
Сокрытая вечным льдом и снегом клиника показалась на горизонте. Одиноко стоящая на кромке бездонной пропасти, казалась, она отчаянно пыталась удержаться на скользком крае. Две дозорные башни указывали вход. Подняв небольшую вьюгу, ящеры тяжеловесно шлепнулись на каменный настил. Слегка проехавшись по гладко отшлифованным камням, с отвратительным скрипом цепляющихся когтей они остановились. Ловко ссадив меня с седла, Валентин внимательно осмотрел замок.
– Может, все-таки, ты согласишься на наше предложение? – неуверенно начал он.
– Никаких предложений, – хрипел снимаемый доктор. – Процесс уже пошел. Её спасет только срочная медицинская помощь. На днях начнется ломка.
Отойдя к краю площадки, братья посовещались.
– Значит так косматый, – Валентин как всегда немногословен, – мы будем неподалеку. – Он кивнув на скрытые пеленой внизу развалины какого-то монастыря.
Байрак, взяв мои руки, замотанные полами плаща, вложил в ладони два кольца.
– Это единственная наша ценность, Эльфи. Мы привилегированные назгулы-кольценосцы. Валентин, он не умеет красиво говорить, поэтому считай, что это от нас обоих. Если тебе будет грозить беда, одень их, и мы придем. Обидчикам мало не покажется…
Валентин молча повесил мои вещи на спину доктора и отворачиваясь взлетел на Белобрового. Когда улеглась снежная пыль, на камнях остались отпечатки маленьких льдинок, сверкающих как алмазы.
Забыв о цели нашего прилета, тролль бросился собирать их. Слезы назгула – лучшее средство для лечения депрессии, как он объяснил позже.
Пройдя гулким темным коридором, мы вышли на чисто выстриженный газон. Внутри клиника была гораздо больше чем снаружи. Необъяснимый феномен.
Аллея из песочных драконов казалась бесконечной. Чуть слышно подшаркивал доктор, припадая на одну ногу. Откуда то доносился стук работающей швейной машинки. Главное и единственное здание, сложенное из серого песчаника, высилось над веселенькой полянкой, бросая густую тень. Стрельчатые окна, мрачные замшелые колонны балконов второго этажа, карнизы, нависшие над хитро сплетенным изречением. Прочесть его, конечно, не получилось – Колмогор торопил. Двери со скипом приотворились и тут же захлопнулись, внезапно вбросив нас в кромешный мрак. Сопение доктора точно указывало куда идти дальше. Для верности я схватила его за одежду. Спотыкаясь и утыкаясь носом в свой рюкзачок, что был на спине тролля, я спешила в неизвестность.
Неизвестность не заставила себя ждать и представилась в виде старой, ободранной вороны на сложном сооружении из ножки тумбочки и залитой чернилами столешницы, поставленной ребром. Разглядывая нас с невозмутимым спокойствием, она чистила клюв. Решив поздороваться, я отпустила доктора и приблизилась к мудрой птице.
– Приветствую тебя о мудрейшая дочь неба. Мы, прибывшие издалека путники, надеемся найти здесь приют и лечение. Ответствуй нам, о чернеющая надежда благодатного спасения. – Кажется правильно произнесла я на птичьем наречии.
Надежда молчала.
–Эй. Летающий комок перьев. Куда нам дальше идти?
Птица молчала, и сверлила меня взором полным презрения.
Может она немая, или глухая? Для верности я дернула её за хвост.
– Или ты проводишь нас дальше, или сами дойдем! – уже совсем страшным голосом начала я.
– В бесконечную палату, грубиянку! – четко чеканя каждое слово крикнула врановая.
Поздно, я уже ломилась в закрытую дверь. Ещё усилие, но тут дверь сама распахнулась, пропуская меня внутрь… Подняв глаза от мохнатого коврика, я увидела бесконечный ряд стройных никелированных ножек кроватей. Слева протопали, чьи то ноги в войлочных шлепанцах.
– Заходи, – ласково приветствовали меня ноги. – Теперь ты дома.
Невероятно длинная и узкая комната была заставлена только кроватями с одинаковыми одеялами и полотенцами. Дрожь от этого холодного порядка побежала по спине. Не было видно конца длинному, уходящему в неизвестность коридору.
– Не вздумай искать, его нет. Уйдешь и не вернешься, – продолжал всё тот же голос.
Я и не думала его искать. В данный момент я уже была занята дверной ручкой. Пусть хоть говорящая ворона, только не эта бесконечность. В какой-то момент дверь поддалась, но только для того, чтобы кто-то пихнул мне в руки мои вещи. С несчастным видом прижимая к себе рюкзачок, я простояла до вечера.
Ночной ужин начался ближе к полуночи. Когда, наконец, отогнав меня от двери и усадив на кровать, открыли проход для толстой троллихи в сопровождении такой же толстой медведицы. Последняя катила пузатый котел на тележке. Троллиха, достав из веселенького фартука в горошек бумажку и сверяясь с ней, начала одаривать обитательниц. Из одного котла она вынимала то крупно намолотое зерно, то желе с головастиками, то набор сахарных косточек. Каждой в соответствии с назначенной диетой. Закончив свою миссию, она устало присела рядом.
– Новенькая? Тебя нет в списке. Хотя у меня осталось немного болотной тины, давай накормлю.
Улыбка этой упитанной троллихи, как язычок пламени лизнула ледяную корку отчаяния и неприятия окружающей действительности. Вздохнув, я кивнула, приняв обгрызенную ложку и миску вкусно пахнущую стрекозиными крылышками.
Покровительственно глядя, как я давясь глотаю аппетитное варево, и покачивая головой, она слабо ахала, причитая:
– И откуда ты такая голодная.
– Из Мордора, из главной башни самого главного властелина, – стремясь запихать крупный кусок камышового корня в рот, промычала я.
– Да что ж он там тебя не кормил. Властелин-то твой. Жадный что ли?
– Не, занятый очень, был.
Побултыхав в котле еще немного, она предложила мне пару котлет, огрызок гигантской груши и горсть семечек.
– Ты у нас как? Лечиться будешь, аль от армии косить? Сколько у вас служат в стрелковых войсках?
Она ещё что-то говорила, но я уже плыла в сонные видения. Блаженный сон, первый за тридцать дней, сморил меня мгновенно и бесповоротно.
Записи на столовых салфетках
Не успев разлепить глаза, я уже услышала немного хрипловатый и ужасно настойчивый говор.
– Привет! Я фея-крестная, мое ремесло – выдавать замуж обиженных замарашек за лиц королевской крови, зовут меня Фараела или просто Фая. Успешно организовала два десятка свадеб и полна решимости устроить и твою судьбу. Вот заполни анкету, прилагающийся тест на определения характера, опиши или лучше нарисуй желательные черты будущего мужа, подготовь бюджет на ближайшие три года совместной жизни, придумай имена для детей, заполни пригласительные открытки и жди. Консультирую по средам после ланча.
Я, с трудом открыв правый глаз, тупо уставилась на кипу разноцветных листков, среди который затесались небольшие книжечки и два средних размеров плаката.
Вся эта бумажная куча лежала прямо на мне и с легким шелестом потихоньку сползала на пол. Выудив маленькую, с ладонь, брошюрку, я из вежливости прочитала:
КАК ВЫЙТИ ЗАМУЖ ЗА ПРИНЦА
Десять ценных советов.
1. Найдите принца, лучше единственного сына могущественного короля.
2. Обзаведитесь феей-крестной.
Вызов на утренней заре словами: фея-крестная, явись.
3. Доведите до белого каления мамочку или (лучший вариант!) мачеху своим послушанием и трудолюбием. Твердо отвергните её робкие попытки полюбить вас
4. Измучьте своими достоинствами сестер и братьев. Не поддавайтесь жалости, отметайте всяческие попытки вам помочь, при этом, укоризненно покашливая, выгребайте золу двумя руками и обязательно мойте полы дважды в день.
5. Одежду выбирайте в ближайшей лавке подержанных вещей, но главное, от ведущих кутюрье для нищих.
6. Узнайте расписание ближайших балов.
7. В течение трех встреч оставляйте своей жертве (далее читать – будущему мужу) часть себя: можно туфельку, перчатку, носовой платок, нижнюю юбку, локон парика, вставной зуб, смотря по обстановке и сообразуясь с его вкусами.
8. Если его поиски зайдут в тупик или, махнув рукой на вещественные доказательства вашей любви, он все же женится на другой, явитесь сами и проведите небольшую разборку отношений.
9. Не переусердствуйте с пунктом 8, иначе окончите дни в весьма неприятных условиях замковых подземелий.
10. Чаевые фее-крестной уплачиваются в день свадьбы, без задержек.
Далее были приведены пункты проката карет и платьев. Справочная литература по нескольким королевствам, где есть женихи на выданье, с нечеткими из-за плохой типографской краски портретами и краткими характеристиками последних.
– Значит так, – помогая разлепить левый глаз, наставляла она, – твоя очередь тридцать первая. Для позитивных мыслей повесь плакат нашей корпорации фей и желай, желай, желай…
Она ещё размахивала небольшой палочкой с облезшей мишурой на кончике, восторженно расписывая прелести замужней жизни, когда я, окончательно свалив на пол всю макулатуру, пошла, знакомится дальше.
– Лика, просто Лика, – миловидная молодая девушка с прекрасными зелеными волосами застенчиво кивнула головой.
Пара венков из лилий и длиннющий полупрозрачный балахон выдавали в ней обитательницу подводных глубин. Она сидела на самом уголке своей обширной кровати, нервно теребя полуоторванный манжет.
– Ты не думай, я не боюсь воды, просто… просто, она такая мокрая, – собравшись с духом, продолжила она. – У нас в придонном городе, она очень даже чистая, с пузырьками… – Жалобно всхлипнув, она отбросила все-таки поддавшийся клочок ткани и, быстро оглянувшись, сбивчиво зашептала. –Я русалка, самая настоящая морская русалка. Сейчас временно имею две ноги, видишь, – и она, приподняв подол, явила всем две маленькие ножки в безразмерных, растоптанных тапочках.
– А как же роскошный радужный хвост с изящным вуалевым спинным плавником, с двумя драгоценными ракушками и выложенным мелким жемчугом сердечком? – с ходу представив картинку из учебника, страшно заинтересовалась я.
– Это все в прошлом. Дом из раковины столетней устрицы на краю пещеры омаров, стайки беззаботных подруг, катание на волнах, смущение моряков одиноких кораблей, все в прошлом. Я не вернусь туда. Никогда. – Притянув мою голову, она резко выдохнула в ухо. – Я боюсь утонуть.
– Глупости, русалки не тонут.
Но моя новообретенная подруга, уже скользнув на другой конец кровати, залилась горькими слезами. С ужасом промокая капельки на щеках, она была безутешна.
– И вот так каждый раз, даже слез боится, все-таки тоже влага.
Белесое существо в перьях из подушки, выйдя из своего угла, присела рядом с русалкой и ласково погладила ее по плечам. Устроив мокрый нос у неё не груди, Лика, успокаиваясь, вздрагивала. Незнакомка нежно гладила её затылок, нашептывая слова утешения.
– А ведь какая блестящая была партия – некстати ввязалась фея. – Такой красавчик, умница, весь как котеночек на ладошке, лапушка, одним словом, и то не смогла привязать, скромница эдакая. Я всё для неё сделала: и ноги дала, и уму разуму научила, казалось бы, еще чуть напора, и бери его тепленьким, порази своими достоинствами. Так нет, хочу, чтобы он душу мою полюбил. Вот и финал, принц женат, но не на ней. – Словно отличница, отрапортовавшая урок, фея Фая победоносно обвела нас взглядом. – Теперь хоть бы какого водяного сосватать или человека дождя. Женихи нынче капризные, кому нужна русалка на ногах? Сложный случай, да не реви, выдам я тебя, водяная дракониха из горного озера обещала помочь. Есть у неё на примете кто-то.
– Замолчишь ты, старая ведьма, – угрожающе нахмурилось неясное существо.
Надувшись, фея вытащила из тумбочки чайник с отбитым носиком и, придерживаясь за спинки кроватей, пошла к двери. Глядя, как она прикрывает дверь, дама в перьях, вздохнула и, уложив сомлевшую русалку, махнула мне рукой в сторону окна.
– Здесь светлее и, тем более, это мое любимое место, – просто и открыто улыбнулась она. – Меня зовут Вельда, я из людей, простых людей. Моя проблема в том, что я хочу летать, – немного подумав она, печально покачав головой, прошептала. – Почему люди не летают. Вот вы, эльфы, можете, я знаю, и птицы могут, и мухи, и жуки. Может, им это совсем не нужно, но они летают, а люди нет. Может ты сочтешь меня сумасшедшей, но я все равно полечу, не знаю как, но все равно полечу, – она прижалась воспаленным лбом к решеткам закрывающим окно, с горькой болью отыскивая в безграничном небе горных орлов.
– Хочешь, отдам тебе свою подушку, – предложила я.
Мне так хотелось ободрить, эту нелепую и несчастную женщину, сказать ей что-то хорошее или просто разделить страдание. Но она уже не слышала меня и, погрузившись в свои мечтания, тоскливо поглаживала железные завитушки окна.
Глухой стук падающего тела раздался у противоположной стены, из неё, подняв тучу пыли, вывалилось всклоченное и оборванное существо.
– Граель явилась! – выкрикнула эта масса лохмотьев, цепей и паутины. – Всем привет. Новенькая? Ты откуда? Ты приведение? Ты театральное или музейное? Ты расплываешься или скользишь в лунных потоках? У тебя голова отделяется? Тебя зарезали? Тебя уморили голодом? Тебя…
– Стой! – взвизгнула я. – Сама ты приведение, а я эльфийка. – Подняв руку и оглядев сауроновский плащ, я уже более мягко продолжила. – Это прикид такой, для маскировки.
– Жаль, очень жаль, я думала, хоть один нормальный призрак разбавит это болото слезливых дамочек, – она нагло свистнула зеркало спящей на соседней кровати красавицы и приложила его к начинающей наливаться шишке. – Сколько хожу в этой стене, постоянно натыкаюсь на забытый строителями крюк.
Стащив через голову рваную мантию, Граель оказалась слегка голубоватой и прозрачно-хорошенькой толстушкой. Оглядев себя сзади, для чего она сняла голову и завела её за спину, Граель недовольно молвила:
– Все равно почти не просвечиваю. Ничего эти волшебники не смыслят. Хочу стать потоньше. Не получается. Но у меня впереди вечность, значит, можно и подождать. Ты это, располагайся, как хочешь, места много. Если чего надо, закрой глаза и пожелай, главное не желай много, иначе закопаешься. Так постепенно.
Вернув на место похищенное зеркало, она с усмешкой посмотрела на спящую подругу
– Гляди, Аврора опять спит, а ведь на самом деле лишь притворяется. Хочет попасть в отделение спящих красавиц, там больше шансов выйти отсюда. Каждый месяц один или два принца приезжают, походят, посмотрят и, глядишь, выберут. Счастливая невеста по этому поводу закатывает вечеринку, и нас тоже приглашают, везет же некоторым… – Мне показалось, что она завистливо вздохнула, отогнав какую-то неприятную мысль, и продолжила. – Там у двери Кассандра, гадалка-предсказательница, врет напропалую. Пристанет гадать, выманит даже завтрашний ужин. А еще она тайная клептоманка. Поосторожнее с ней. И с феей тоже, только поддайся, вмиг пристроит замуж. Эта злая ведьма совсем спятила: считает себя всеобщей крестной и рядится как стриженная пуделиха. Ты видела её розовые бантики? – зевнув, призрачная подруга, повернулась на бок и затихла, как шарик, из которого выпустили воздух.
Значит, желай и получишь, интересно.
Внимательно присмотревшись, я поняла, что, хотя все кровати стояли в ряд, но у каждой обитательницы была своя стена, мебель – шкафчики, диванчики, столики. Зажмурив один глаз, я это видела очень отчетливо, но раскрыв оба – только безликий ряд кроватей.
Так, мне нужен молоток и гвозди. Представив образ, получила необходимое. Потрогав воздух, я ощутила твердость невидимой стены. Так необычно, но гвозди вошли как в масло и без стука. Теперь мои извлеченные из под кровати лук и колчан заняли подобающие места.
Изрядно похудевший рюкзачок явил взору последний набор расчесок и раздавленный пузырек шампуня. Не густо, озадачилась я. Видно, большая часть косметики рассыпалась при падении в горах. Шаря рукой по дну, наткнулась на завернутый в носовой платок колокольчик. Он тихо и печально звякнул. Сотворив из небытия длинную ленточку, повесила его рядом с луком. Совсем как дома, где в ряд висели парадные луки всех членов семьи. Эта стена, была совсем как в оружейной, где хранилось боевое оружие, и являлась предметом гордости родителей. Теперь и у меня есть свой клочок родины, и ничего, что он существует только на воображаемой стене. Погладив лук, этого молчаливого спутника странствий, я подумала о том, что где-то далеко сейчас расцветают первые цветы, и жизнь кружится в легком хмельном танце, где друзья и просто знакомые открыто улыбаются, приветливо желая доброй весны. А здесь, здесь все застыло в печальном полусне, и грезы – единственно реальная вещь. Роскошь иметь маленькие осколки родин и воспоминания, это всё, что осталось мне и сухопутной русалке Лике, и суетливой свахе Фае, и целеустремленной красавице Авроре, и врунишке Кассандре и неунывающему приведению Граели, и молчаливо тоскующей по небу Вельде. Мы такие разные и, в то же время, такие близкие, в своих стремлениях к счастью, в своей смелости не быть как все…
Потерев защипавший нос, я улыбнулась:
– Девочки, давайте устроим здесь весну.
Записи о веселой жизни в клинике необычных существ
Толстый ворох старых меню клиники, написано на обратной стороне.
Клиника магических услуг воплотила в себе самые амбициозные и сумасшедшие идеи, мага-основателя. Созданная для волшебной помощи всем ущемленным существам средиземья, она была буквально нашпигована магией. Здесь коридоры вели в никуда, а двери открывали только то, что сами хотели. Окна утром отражали припорошенные горы, а вечером – увеселительные дома неизвестного города. Шепчущие стены меняли свой цвет в зависимости от настроения. Все здесь было странно и непонятно.
Скользя на рассыпанных рекламных листках, я уговорила дверь впустить меня в нашу эльфийскую ванную комнату. Ручка согласно щелкнула и, повернувшись, открылась. Домашний бассейн, заросший лотосами, горки мыла, залежи ароматических солей, ряд идеальной чистоты полотенец и мое с краю, розовое со звездочкой. Дом, вот он мой дом, куда так долго я стремилась, пряча от своего сердца милые забытые образы.
– Мама, мамочка, я вернулась, – не обращая внимания на манящую водную гладь, я побежала к неприметной маленькой дверке ведущей в дом.
Бум!
Ударившись в невидимую преграду отскочила и опрокинулась на спину. Вскочив и не замечая боли, я царапнула воздух, он был крепче алмаза. Барабаня по этой стене я кричала, плакала, ощупывая преграду искала хоть малейшую лазейку.
– Я здесь, это я, Эльфи, пустите меня!
Дверь манила своей доступностью, ещё усилие, и я прорвусь. Кто-то сзади положил руки мне на плечи. Обернувшись я увидела незнакомого волшебника и, всхлипнув, остановилась. Он, подведя меня к каменной скамье, усадил, и, оттирая мокрые щеки полой мантии, попытался утешить.
– Это только магия и ничего более. Просто иллюзия. Там ничего нет. Многие, поддавшись ей, совершали и более глупые поступки. Болит? – проведя ладонью по моему лбу, тихо спросил он. И – о чудо! – разбитый лоб с несколькими ссадинами начал приобретать первоначальную белизну. Царапины ушли, забрав с собой и боль. Он глядел на меня с плохо скрываемым интересом.
Это было так необычно, сидеть в ванной моих родителей с незнакомым волшебником. Сидеть и просто молчать. Установившиеся чувство доверия и легкой симпатии незримо окружило нас.
– Меня зовут Морред, я из Хаврона, и сегодня дежурный по бесконечной палате. Вот съешь яблочко, и печаль пройдет, оно заколдовано.
Вытирая распухающий нос, я надкусила предложенный дар и расплакалась ещё громче. Колдун извлек из воздуха роскошную салфетку с фиалками, затем небольшое полотенце, затем скатерть средних размеров, затем двуспальную простыню.
– Прекрати истерику, – приподнимая ноги над скамьей, под которой уже образовался бойкий ручеек слез, потеряв терпение, приказал он.
Разбежался, я только во вкус вошла.
Так мы и сидели: я плакала, Морред неторопливо рассказывал. О великой гильдии магов, взявших под свое покровительство всяких необычных существ; о добрейших оборотнях, подрабатывающих в местном зоопарке в ночную смену а днем раздающих мороженное; о боевых черепашках с именами выдающихся художников, ведущих нескончаемую борьбу с вселенским злом; о великане-людоеде, служившем психологом семейных отношений и подсказывавшем в особо трудных ситуациях единственно правильный выход.
– Кстати, твой ирокез мне нравится, а вот с ушами надо что-то делать, ты в курсе что они у тебя несколько длинноваты. Ты же не эльфийка. Нет, не говори, что я не прав! Хотя, если… – он задумчиво поскреб пробивающуюся бороду. – Добро пожаловать к нам. Ты первая, обычно, у эльфов очень крепкие нервы.
Купаться расхотелось и, стянув полотенце, я направилась обратно. С легким хлопком оно лопнуло на пороге, на прощание обдав снопом разноцветных искр.
– Только иллюзия, – опять повторил Морред. – Она вполне реальна в придуманном мире, но при переходе исчезает.
В палате, между тем, шло всеобщее построение: девушки прихорашиваясь оправляли смятые халаты, венки, перья, тихонько переговаривались и поглядывали на суетливого гномика с зачесанными в изящнейший хвост обесцвеченными волосами. Одет он был в вышитый смокинг цвета вечерней зари. Маленькое зеркальце у пояса, гондорский маникюр, шлепанцы на шпильке с пушистыми помпончиками. Самое главное потрясение озадачило меня в тот момент, когда повернувшись он, слегка раскачиваясь, пошел ко мне. Борода, а точнее, её полное отсутствие, окончательно добило всякое понятие о подземных жителях. Приятно пожмуриваясь в лучах собственного совершенства, гном, оглядел меня с трех сторон:
– Эльфи, детка, выйди из ступора, – медовым голоском заворковал он. – У нас утреннее дефиле в каминный зал, ты идешь последней, переодевайся. И, пожалуйста, побыстрее, побыстрее, – закатив глаза он побежал взбивать прилепленные перья Вельды.
– Во что?
Две полоски меха горной крысы-отака терялись на просторной кровати.
– Это на голову накручивают или на ноги? – Разглядывая больше смахивающие на бинты странные повязки, да еще и с пуговками, удивлялась я.
– Ты еще не готова, без кинжала режешь, звездочка, живее, во имя всех богов. О, я пропал, о, моя коллекция. – Толкнув меня на кровать, он в мгновение стащил с меня сапожки, и, когда его проворные пальчики двинулись дальше, я, наконец, осознала, что собственно происходит.
Перехватив его запястья, зашипела:
– Ещё одно движение, и обломаю ногти.
– Лапочка, с твоей фигурой, это чудесное бикини, прямо создано для тебя. Этой ночью на меня снизошло вдохновение, прекрасное тело в роскошных мехах, это так ново и притягательно. Ну не кочевряжься. Так, это наверх, а это…
Дальше он уже не договорил. Ловко сбив старомодное пенсне с его носа, я одела эту сбрую на него.
– Противная девчонка.
– Спятивший портной.
С легким музыкальным перезвоном невидимых часов двери растворились. Слегка подталкивая друг друга мы вошли в сверкающий зал, залитый светом четырех горно-хрустальных люстр. Множество круглых столов на тонких ножках. Кресла с подлокотниками. Цветы в пузатых кадушках. Толстые темно-синие ковры заглушали шум наших шагов. Несколько уже завтракающих обитательниц оглянулись и со сдерживаемыми смешками проводили глазами нашу разношерстную компанию. Шумно двигая кресла, мы расселись.
– Гляди, эти богатенькие особы всегда здесь первые. – Граель презрительно перехватила направленный взгляд соперниц.
– А что они тут делают?
– Лечатся от излишних денег, – хмыкнула Кассандра.
– Худеют, толстеют, удлиняют ноги и волосы, меняют кожу, а, лучше бы, мозги, – влезла в разговор зевающая Аврора.
– Каждая исполняет собственные мечты, они-то могут себе это позволить, – это уже подала голос фея. Похоже, она более лояльно относилась к соседним дамам.
– Гном и семь девушек, что-то напоминает, – ядовито произнесла выхоленная дебелая дама неопределенного возраста. Её необозримые размеры удивительным образом помещались в тончайшее расшитое золотом изумрудное платье. Она медленно обмахивалась громадным веером, но предательские струйки пота настойчиво прокладывали свой путь в её роскошном декольте.
– У моей падчерицы было нечто похожее, ты помнишь Белоснежку. Нахальную дочку второго мужа, – вступила в разговор молодящаяся особа в черном бархатном наряде, рядом с ней, прислоненным в ножке стула, покоилось настенное зеркало в резной, мореного дуба, раме. Изредка она поглаживала стекло, как ласкают домашнего любимца приветливые хозяйки.
– Ту, что отобрала у тебя пятое королевство? Припоминаю – удивительная жадина, – и они углубились в перечисление недостатков родственницы.
К дискуссии вскоре подключился и весь стол, а нас оставили в покое.
Списком меню сегодняшнего дня гном завладел по праву сильнейшего. Выхватив его из прозрачных рук Граели, он сосредоточенно на каменных счетах высчитал калории и, ткнув пальцем в конец списка, заказал нам родниковой воды. Потом, смилостивившись, прибавил по ломтику лимона. Семь высоких слегка запотевших стаканов с приятным звоном материализовались на столе.
– Доброго аппетита девочки, помните, что лишний вес как коварнейший враг поджидает каждую из вас. Умеренность во всем – наш девиз.
Мои соседки, мужественно сжав стаканы, начали мелкими глотками пить содержимое. Они растягивали удовольствие, дабы не обидеть нашего маленького повелителя.
– Приятного утра, красавицы, – приветственно взмахнув руками, мимо нас прошли несколько молодых мужчин.
Фея сосредоточенно разглядев их спины, вынесла свой вердикт:
– Двое женаты, ещё двое женаты и имеют любовницу, пятеро живут с постоянной подружкой, остальные женщинами не интересуются. Сегодня не наш день.
– И вам приятного дня, – вежливо отозвалась я.
Они даже не обернулись.
Вельда, толкнув меня локтем с горечью промолвила:
– Это они не нам, а тем, что в парадном углу зала. Мы идет по категории безнадежные существа не сортированные. Какие из нас красавицы? Все красавицы там.
И действительно, в глубине зала на золотых, увитых розами кушеточках, с маленькими колесиками возлежали спящие принцессы. Одетые по последней моде, с королевскими регалиями и списком приданого под подушкой.
– Они что, все принцессы? – разглядывая, ажурные оборки подушек, спросила я.
– Да, те что здесь, все, а остальные спят в отдельном корпусе, и на общие завтраки их не вывозят.
– Ой они шевелятся, – заметив легкое движение ресниц, снова опешила я.
– Понятное дело, шевелятся, кушать охота, какой тут сон.
Потягиваясь и зевая, высочайшие особы, нехотя сползали со своих передвижных кроватей, рассаживаясь за уставленный со всевозможным излишеством стол. Смеясь и болтая, они поглощали похожие на мельничные колеса торты со взбитыми сливками, горы конфет, засахаренных бабочек, соты с медом гигантских пчел, всякие там рулетики, пастилки, разноцветные драже, джемы, варенья. Опорожняя очередную банку, они просто кидали её на пол, и она тотчас исчезала. Балуясь, веселые барышни бросали сладкие орешки в сторону столиков с молодыми волшебниками.
– Вот озорницы, им бы на балах блистать, а вместо этого проходится спать. Хоть здесь немного оттянутся, – любуясь, проказами принцесс нежно вздохнула фея.
– Аврора не реви, как только освободится место в корпусе, тебя сразу переведут, не век же с нами будешь.
Бедная наша доморощенная красавица, сморкалась в скатерть и терла распухшие глаза.
– Туда только по знакомству берут, а у меня нет связей!
Зал постепенно заполнялся посетителями: отдельная группа немного потасканных вампиров сосредоточенно лакала томатный сок, оборотни ковыряя в клыкастых пастях остренькими косточками рассказывали анекдоты, три цветочные нимфы заказав кувшин нектара строили глазки молоденьким энтикам, те зеленели от удовольствия. И странное дело, когда мы вошли в зале было от силы с десяток столов, а сейчас многочисленные обитатели клиники ели и пили, переговаривались, вежливо чавкали и икали, почесывались, сопели и удовлетворенно хрюкали за более чем сотней столов.
– Ты будешь пить свою воду? – жалобно спросила Лика, – Она меня немного нервирует.
– Я жду первой перемены блюд, а потом может быть и понадобится. Смотрите соседним дамам уже принесли жареных поросят.