Текст книги "Позволь звезде зажечься (СИ)"

Автор книги: Эланорэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Даламар всё же узнал всю историю произошедшего в Бездне. Он был поражён до глубины души, но решил не показывать этого и просто понаблюдать за тем, что будет дальше. А дальше его послали к Конклаву, сказать, что Рейстлин Маджере и Крисания Таринская вернулись в Башню и теперь живут там. Только как-то получилось, что рассказал об этом Даламар только Конклаву, а на следующий день об этом знала половина населения, вплоть до Утехи. Конклав велел Рейстлину прийти для разговора, но он через ученика намекнул, что очень занят и любому, кто решит сам прийти будет не рад. После этого жителей Шойкановой Рощи оставили в покое. Но не надолго.

Однажды Крисания проснулась посреди ночи от жуткого крика, раздавшегося из комнаты прямо над ней. Тут же раздались быстрые шаги Даламара, который пронёсся наверх.

– Рейстлин, – прошептала она, поднимаясь.

Кошмары не мучили его с того дня, как они ушли из Бездны. Неужели снова? Крисания вышла из комнаты и, ведя ладонью по стене, стала подниматься по лестнице. Это было сущей пыткой для неё, но крик всё ещё звучал в ушах, помогая подниматься после каждого падания.

– Крис! Что ты делаешь?

Крисания подняла голову, упав в очередной раз, и потянулась на хриплый голос. Тут же горячие ладони легли ей на талию, осторожно поднимая на ноги. Она провела пальцами по его лицу, отмечая устало прикрытые глаза и чувствуя ещё влажные дорожки от слёз. Неожиданно Рейстлин перехватил её руку и, потёрся об неё щекой. Она улыбнулась и уже хотела задать вопрос, когда горячие губы накрыли её, мягко целуя. Впервые целуя.

В тот же миг Крисания забыла и о вопросе, и о цели своего путешествия по этой лестнице, и вообще обо всём. Для неё существовал только Рейстлин, который положил одну руку ей на талию, притянув к себе, и она, запустившая пальцы в густые растрепавшиеся волосы. Он мягко разорвал поцелуй, и Крисания положила голову ему на грудь. Он дышал хрипло, несколько рвано, но в осторожных движениях тонких пальцев по её волосам чувствовалось умиротворение.

– Рейст? – тихо позвала она, вспомнив о крике, что разбудил её.

– Что?

– Что тебе приснилось?

– Просто дурной сон. Это лишь отголосок старого кошмара. Тебе не стоит беспокоиться.

– Не лги мне, Рейстлин. Ты так кричал… словно тебя раздирали на части, – она вздрогнула.

– Не бойся, – он крепче обнял её. – Это не имеет значения.

– Я могу что-нибудь сделать?

– Останься со мной до конца этой ночи, – помолчав, ответил Рейстлин.

– Конечно.

Магия тихо обволкла обоих, и Крисания пошла за потянувшей её рукой. Комнату Рейстлина она узнала почти сразу по витающему аромату роз, тлена и ещё каких-то трав. Она опустилась на кровать, отодвинувшись к стенке, и услышала, как рядом лёг Рейстлин. Помедлив мгновение, Крисания пододвинулась к нему и обняла. Горячие руки в ответ притянули ближе. В эту ночь кошмары больше не беспокоили Рейстлина.

Он так и не рассказал Крисании, что увидел в том сне, но сам забыть не смог, ибо это повторилось несколько дней спустя.

Алый песок Бездны тихо шуршал под ногами Рейстлина. Он шёл и не помнил ради чего здесь оказался. Увидев впереди свернувшуюся в клубочек девушку, он направился к ней и узнал Крисанию.

– Крисания!

Она слепо потянулась к нему, но вдруг за её спиной появилась Такхизис. Она хищно улыбнулась и одним движением руки подняла жрицу на ноги, обвивая рукой за шею.

– Рейстлин, – испуганно дёрнулась та.

– Не трогай её!

Рейстлин хотел было направить на неё посох, но того не было в руках. Тихие слова заклинаний срывались с губ, но магия не приходила. Он был совершенно беспомощен и ничего не мог сделать. В отчаянии он сделал резкий шаг к ним, воскликнув:

– Не трогай её, ведь тебе нужен я! Я!

Такхизис лишь рассмеялась и плавно провела когтями по тонкой шее Крисании. Она дёрнулась и стала оседать на песок, а по белой коже потекла алая кровь.

– Нет!

Рейстлин упал рядом с ней, кладя ладони на её шею и из последних сил пытаясь найти в себе хоть крупинку магии, но та была глуха к его мольбам. Крисания хрипло выдохнула и затихла. Безумный вой боли огласил просторы Бездны.

– Ты потеряешь всё, Рейстлин. Сначала ты лишишься магии, а после потеряешь её, ибо не сможешь уберечь. Ты останешься один. Я заберу у тебя даже твоего ученика.

Когда крик раздался во второй раз, Крисания уверенно поднялась по лестнице и притянула к себе всхлипывающего мага. Даламар лишь заглянул и ушёл. Он вспомнил, как весь день до этого водил Крисанию по лестнице, по её же просьбе. Она запомнила количество ступеней до комнаты Рейстлина и выучила ритм, чтобы не оступиться. Так вышло, что после этого она практически поселилась в комнате Рейстлина, прокрадываясь, когда он уже засыпал, и ложась рядом. Если бы Крисания могла видеть, то поняла бы, что он знал о её приходах даже в те дни, когда она успевала уйти до его пробуждения, ибо тонкие губы искривлялись в улыбке.

Рейстлин никому ничего не сказал, но впервые после возвращения из Бездны снова занялся магией. Он что-то искал, колдовал, совершенствовал каждое своё движение рук, но всё равно боялся, хотя и скрывал это. Крисания любила сидеть рядом и слушать, как Рейстлин бормотал какие-то слова на языке магов, чувствовать вспыхивающую рядом магию, но иногда Рейстлину нужно было оставаться одному, чтобы сосредоточиться, ибо колдовству нужно было отдаваться целиком и полностью, что в присутствии Крисании было совершенно невозможно. Тогда-то она и стала гулять с Даламаром.

Даламар оказался ненавязчивым спутником, который мог просто идти рядом, ступая почти бесшумно, чтобы удержать от падения или перевести через какое-то опасное место. Мог рассказать увлекательную историю или просто выслушать. Крисания, которая поначалу вела себя несколько стеснительно в присутсвии эльфа, вскоре привыкла к нему, и стала беседовать на разные темы, порой рассказывая о своих страхах. Ученик был под стать учителю – мог успокоить одной мягкой интонацией.

Сейчас Рейстлин стоял в тени деревьев, глядя на мирно беседующих Дламара и Крисанию и невольно чувствовал невиданную до этого эмоцию – ревность. Он хотел бы ни на шаг не отходить от Крисании, всегда держать её руку в своей и быть единственной надёжной опорой этого мира, но любовь к магии, что затихала на время, будучи изгнанной из сердца тихим голосом Крисании, вспыхнула снова. Сначала Рейстлин считал, что снова углубился в изучение колдовства, чтобы быть готовым отразить удар Такхизис, когда она решится его нанести. Но со временем признался самому себе, что никогда не сможет отказаться от магии. Нет, она не вытесняла из его сердца Крисанию. Для него они были совершенно разным, но кто дороже, он не мог ответить.

Даламар обернулся, почувствовав присутствие шалафи, и легко поднялся на ноги. Едва заметно наклонив голову, он исчез, оставляя Рейстлина наедине с Крисанией. Она не заметила, что эльф ушёл, молча вспоминания каждую черту лица Рейстлина. Она часто занималась этим, чтобы никогда не забыть.

Вытянув руки немного вперёд, она прочерчивала в воздухе острые скулы, сиреневатые веки, тонкие губы, мысленно видя перед собой золото любимых глаз. Его кожа всегда была нежной и мягкой… Крисания невольно вздрогнула, почувствовав под своими пальцами эту кожу. Плавно спустившись по скуле, она ласково очертила кривоватую улыбку и улыбнулась сама.

– Ты так тихо подкрался. Я не услышала.

– Но я здесь. И всегда буду.

– Я верю тебе, – она положила голову на острое плечо и прикрыла глаза.

***

– Нет… Прошу, не оставляй меня…

Крисания проснулась, услышав хриплый шёпот рядом. Рейстлин метался по кровати, и она слышала, как его рука судорожно сжимала простынь, ища кого-то. Она тут же накрыла его ладонь своей, несильно, но ощутимо сжимая.

– Рейст, я здесь. Проснись, это только сон.

Он дёрнулся и сел в кровати, хватая ртом воздух. Увидев тянущуюся к нему Крисанию, он поспешил обнять её, прижимая к себе. Его всё ещё немного трясло после кошмара, и Крисания слышала, как быстро билось сердце. Она подняла руку и погладила его по щеке.

– Что тебе снится?

– Такхизис, – едва слышно выдохнул он. – Она… убивает тебя, и я лишён магии… Ничем не могу тебе помочь.

– Я никогда не оставлю тебя, Рейстлин. Слышишь? – она взяла его лицо в свои ладони и прислонилась лбом к его лбу, пылающему, словно в лихорадке. – Ей нет сюда хода, поэтому всё, что она может это истязать твой разум.

– Не оставляй меня, Крис. Я… боюсь потерять тебя.

– Я не оставлю, Рейст. Никогда.

Она мягко коснулась своими губами его, чувствуя солёный привкус. Снова плакал. Величайший маг Кринна никогда не плакал. А из-за неё плачет.

– Так не пойдёт, – Крисания ласково провела кончиками пальцев, стирая следы слёз. – Я пообещала себе, что ты всегда будешь улыбаться, а ты плачешь из-за меня. Я буду рядом, Рейстлин. Всегда.

– Я верю тебе.

Он снова лёг и притянул Крисанию к себе. Засыпая, она снова пробежала кончиками пальцев по его лицу и очертила кривоватую улыбку.

========== Усмешка пустоты ==========

– Может уже закончишь свои ночные похождения и просто переедешь ко мне? – сонно спросил Рейстлин, почувствовав обнимающую его руку.

– Обычно я успеваю уйти до того, как ты проснёшься, – смущённо пробормотала Крисания, утыкаясь ему в шею.

– Обычно, но не всегда. Оставайся со мной… Я больше не могу долго быть в одиночестве. Это оказывается больно.

– Больно?

– Да. И холодно, – он передёрнул плечами. – А ещё страшно. Я боюсь, что она выждет момент, когда меня не будет рядом и… О, как я боюсь, Крис! – несколько сорванным голосом воскликнул он, притягивая её ближе.

– Не бойся, Рейстлин. Я рядом. Я всегда буду с тобой. Только с тобой. Твоя. Навсегда.

– Крис, – хрипло позвал Рейстлин, с ноткой предупреждения.

Но она не ответила, лишь запустила руки под тёмную рубашку, нежно гладя часто вздымающуюся грудь.

– Твоя, – тихо повторила она. – Навсегда.

Ответом ей стал хриплый полустон и поцелуй горячих губ.

***

– Шалафи, у нас закончилась добрая половина трав и… вина.

Даламар запнулся, зайдя в комнату и увидев высшую степень счастья в галазах Рейстлина, который слушал его, умиротворённо перебирая чёрные волосы Крисании, сидящей у него на коленях и едва ли не муркующей от удовольствия.

– Ты хочешь сходить в город? – предположил Рейстлин, выводя ученика из ступора.

– Дааа, шалафи. Я пойду?

– Конечно, – он кивнул, задумчиво переводя взгляд за окно. – Сегодня хорошая погода, поэтому мы с Крисанией, наверное, будем в лесу.

– Ладно, – пробормотал Даламар и поспешил исчезнуть, чувствуя, что сейчас его разум просто не может этого принять, хотя сердце отчаянно радовалось за наконец появившуюся тёплую искорку в золотых глазах.

***

– Расскажи мне, что вокруг, Рейст, – попросила Крисания.

– Мы лежим с тобой на ковре из травы и цветов, которые словно разноцветные всполохи горят своими красками. Вокруг деревья, что легко шевелят листьями на ветерке, ты наверняка слышишь их шёпот?

– Слышу, – она повернулась на бок, утыкаясь в острое плечо. – Прошу, продолжай.

– Солнце заливает нас своими лучами, порой скрываясь за облаками, лёгкими, как пёрышки. Птицы сидят на ветках и наблюдают за нами… Прости, мой словарный запас закончился.

– Ты так красиво рассказываешь, – она улыбнулась. – Я счастлива, Рейст.

– И я счастлив, Крис, – он поцеловал её и задумчиво пробормотал, обращаясь скорее к саму себе. – Впервые счастлив. Неужели это так просто быть счастливым?

В ответ Крисания поцеловала его и, поднявшись, стала плести венок из растущих вокруг цветов.

***

Даламар вернулся в Башню раньше Рейстлина и Крисании и стал раскладывать покупки по полкам и комнатам. Травы для сонных зелий – сюда, листья для отвара – сюда, вино – туда… хотя можно одну бутылочку и себе в комнату унести. К тому же продавец клялся, что это из самого Сильванести…

С этой мыслью Даламар и замер, стоя на небольшой стремянке. Мимо прошёл Рейстлин, неся на руках Крисанию. Он смеялся. Искренне. Чисто. Тепло. А на голове величайшего Чёрного мага Кринна был венок из полевых цветов, который намертво запутался в седых волосах.

Проводив пару взглядом, Даламар пришёл к выводу, что всё в этом мире возможно. С Крисанией у шалафи началась полностью новая жизнь. Воистину с чистого листа, как сказал до этого сам Рейстлин. Он заново учился чувстовать, открываться навстречу этим чувствам и тонуть в счастье, что просто нужно было впустить в свою душу. Всё заново.

Вот только Даламар не подумал тогда о том, что шалафи действительно всё придётся пережить заново, но теперь, чувствуя не только свою боль, но и тех, кто ему дорог.

Счастье опьяняло. Счастье окутывало. Счастье ослабляло настороженность.

***

За окном сгустились сумерки. Рейстлин сидел за письменным столом, переписывая очередное исследование, а Крисания дремала, свернувшись клубочком в кресле. Звон разбиваемого стекла, вынудил обоих повернуться в сторону двери.

– Наверное Даламар что-то разбил, – пробормотал Рейстлин, возвращаясь к своей работе.

– Рейст, – тревожно позвала Крисания через полминуты. – Что-то не так. Я слышу хрип или стон…

Он тут же вскочил с места и перенёсся в комнату Даламара, полагаясь на обострившийся слух Крисании. Она не ошиблась.

Рейстлин на мгновение замер, увидев бьющегося в судорогах эльфа на полу и осколки бокала рядом с пролитым вином, и бросился к нему, опускаясь рядом и переворачивая на спину. Тёмные глаза тут же забегали по его лицу, а губы подрагивали, пытаясь что-то сказать. Но Рейстлин и так понял, что это был яд и какой именно. Понял и едва не взвыл от отчаяния.

– Рейстлин, – раздался голос за его спиной. – Что случилось? Я…

– Крисания, мне нужна твоя помощь, – быстро заговорил тот, перебивая её. – Даламара отравили, и ты должна снова вернуться в мой кабинет и найти на моём столе ту траву, что днём я давал тебе изучать на поляне.

– От которой пахнет полынью? – едва сдерживая подступающую панику, уточнила Крисания, ибо услышала дрожь во всегда уверенном голосе Рейстлина.

– Да.

Она тут же направилась назад, едва не переходя на бег, но одёргивая себя, ибо понимала, что упадёт. Рейстлин приподнял Даламара, который начал задыхаться и пытался хватать ртом воздух, и положил его голову себе на колени. Мысль о том, что он может потерять ученика, резанула по сердцу, сбивая его собственное дыхание. Рейстлин никогда не испытавал тёплых чувств к Даламару, но простую привязанность, привычку, тоже никто не отменял. К тому же за последний месяц рядом с ним не было никого кроме Крисании и ученика, который был готов всегда помочь, проводя время со жрицей, когда Рейстлин был занят, или выслушивая безумные тирады заплутавшего в сомнениях учителя в самом начале.

– Держись, Даламар. Я вытащу тебя, – прошептал Рейстлин, сам с трудом веря в свои слова.

– Смер… Смертельный, – хрипло выдохнул эльф, прикрывая глаза. – Госпожа.

– Что?! Нет!

Последнее слово пронзило Рейстлина, словно удар молнии. Он почувствовал, как из глубины души стала подниматься не виданная прежде ярость, сметающая всё на своём пути.

Я заберу у тебя всё, Рейстлин… И даже твоего ученика.

– Нет, Такхизис! Ты никого у меня не заберёшь! – прошипел он сквозь сжатые зубы и, положив ладонь на тонкую шею эльфа и несильно сжимая её.

В тот же миг Даламар распахнул глаза, пытаясь вырваться из крепкой хватки тонких пальцев. Лишённый кислорода разум помутнился и уже не мог понять, что Рейстлин направил по его крови магию, отдавая свою силу, чтобы замедлить действие яда. И вдруг Даламар вздрогнул и замер, глядя расширившимися от ужаса глазами в пустоту. Рейстлин знал, кого он видел и кто звал его сейчас в мир Теней.

– Не смей, Даламар! Смотри на меня! Ты всё ещё здесь! – он повернул голову ученика, перехватывая затравленный взгляд.

– Рейстлин, я принесла! – воскликнула Крисания, падая на колени рядом. – Быть может я могу исцелить его…?

– Нет! Здесь идёт иная борьба, чем с простым ядом!

Рейстлин знал, что здесь не помогут ни травы, ни молитвы, ни магия. Такхизис решила сыграть с ним в игру с заранее определённым исходом – смертельным. Но не для него. Она специально подстроила отравление (через кого Рейстлин пообещал узнать и, в независимости от того чем закончиться сегодняшний вечер, убить), с тем ядом, который убивает медленно и наверняка. Травы могут лишь смягчить, как и магия, ибо здесь душу эльфа держали крепкие когти его Госпожи, которая уводила его за Грань. И сейчас Рейстлин надеялся лишь на свою искушённость в играх с Такхизис. Он специально не перенёсся сам за листьями, почувстовав Тьму, хотя и надеясь, что ошибается. Он боялся, что, оставив ещё хоть на миг Даламара одного, потеряет его, ибо никто не будет также судорожно держать по эту сторону мира.

Растёртые в руках травы наполнили комнату ароматом свежести, что коснулась и измученных лёгких эльфа. Рейстлин положил ладони ему на лицо, заставляя смотреть прямо в его золотые глаза.

– Даламар, она не имеет над тобой той власти, что сейчас внушает тебе. Я смог вывести яд, уничтожил его в твоей крови. Теперь просто вернись ко мне. Она далеко, ей нет сюда входа. Прошу, вернись ко мне.

Рейстлин не удержался и тихо всхлипнул, увидев, как в глазах ученика блестнула золотая искорка, за которой тот всё же потянулся, и он обмяк в его руках. Хрипло дыша, Даламар сжал непослушными пальцами мантию шалафи, цепляясь за него, как за последнюю истину этого мира.

– Шалафи, – едва слышно позвал он.

– Я здесь, Даламар. Всё хорошо.

– Госпожа… Она терзала меня… Она велела уйти за ней, обещая избавление от боли.

– Она лишь ослабила ядом твою силу и тянула за собой. Она далеко.

– Она… она велела передать тебе послание, шалафи. Когда я уходил… Когда ты меня позвал…

– Что она сказала? – тихо спросил Рейстлин, невольно притягивая свободной рукой к себе Крисанию.

– Что это только первая схватка, – Даламар распахнул глаза. – Что она ещё придёт, но в тот день у тебя не будет власти что-то изменить.

Рейстлин прикрыл глаза, сжимая в одной руке ладонь Крисании, а в другой – дрожащие пальцы Даламара. И всё же любовь – это слабость. И Такхизис не могла ею не воспользоваться. О, она ещё вернётся – Рейстлин это знал и без предупреждения. Это было только самое начало. Он познал много горечи за свою жизнь, приходилось ему и терять… Но теперь ведь всё началось сначала. И боль придётся испить снова. До дна.

Это была лишь усмешка пустоты… Пустоты ли?

========== Луч во Мраке ==========

– Даламар, я не знаю, что мне делать. Он страдает, но скрывает это от меня. Как ему помочь?

– Спроси у меня что-нибудь полегче, – Даламар устало подпёр голову ладонями. – Я не знаю, Крисания. Мне очень хотелось бы помочь ему. К тому же это… моя вина.

– Не говори так, Даламар, – мягко одёрнула его Крисания. – Ты и сам знаешь, что ни в чём не виноват. И он тебя не винит.

– Вот это и страшнее всего. Он не винит, не подпускает, не просит помощи. Он всё берёт теперь на себя. Как тебе удалось так перекроить душу уже взрослого мужчины?

– Не знаю, – она невольно улыбнулась. – Только вот одно я не смогла изменить – он так и не хочет ни с кем делиться своей болью, пытаясь справиться со всем сам.

– Кто-то стоит на границе Рощи, – неожиданно сказал Даламар, поднимаясь. – Я сейчас вернусь.

– Хорошо.

Спустя несколько минут, Крисания снова услышала шорох мантии по полу и лёгкую походку эльфа. Он вошёл в комнату, шурша чем-то. Она с интересом подняла голову.

– Что там, Даламар?

– Гонец. Он принёс письмо шалафи.

– От кого?

– От брата.

Повисло молчание. Крисания прекрасно поняла значение несколько неуверенной интонации в голосе Даламара – сейчас было не самое подходящее время для восстановлений общения с братом.

– Я пойду отнесу его шалафи, – наконец сказал Даламар.

– Ладно. Я выйду на поляну.

– Только осторожней.

– Не волнуйся, Даламар.

Даламар проводил взглядом удаляющуюся фигуру Крисании, удостоверившись, что она шла уверенно, и пошёл на нижние этажи Башни, а вернее – в подвал.

Лишь на следующее утро, после схватки с Такхизис за жизнь Даламара, Рейстлин осознал, что заплатил сполна. Магия ослабла и больше не желала возвращаться к своему хозяину в полной мере. Она не ушла целиком, но и былой мощи не было. Он стал усиленно искать в самых древних фолиантах ответ, как ему вернуть свою силу, но не мог ничего найти. Сегодня же Рейстлин закопался в подвале, среди книг, ещё ни разу не прочитанных им.

Крисания и Даламар видели и чувствовали страдания и метания Рейстлина и были бы рады помочь, но не знали как, к тому же он сам не желал раскрывать перед ними свои страхи и проблемы. Даламара же ещё и мучило чувство вины, поскольку сила была потрачена именно на его жизнь, хотя и Крисания, и сам Рейстлин говорили ему, чтобы оставил своё самобичевание.

– Шалафи, тебе передали письмо.

Рейстлин выпрямился, до этого разбирая покрытый многолетней пылью сундук. Он обернулся и сверкнул золотом глаз, в которых ясно читалась усталость. Подойдя ближе, он взял протянутое письмо и прочёл подпись. Подняв взгляд на Даламара, он вышел из тёмного помещения, невольно щурясь от яркого света.

Пока Рейстлин читал, Даламар пребывал мыслями весьма далеко. А точнее в дне, который закончился уже неделю назад. Рейстлин, как только Даламар окончательно отошёл от яда, взял его с собой в город и велел указать на того, у кого он купил вино. Естественно продавца уже и след простыл, но столь рассерженным своего шалафи Даламар ещё никогда не видел.

– Нет уж, пусть держится от меня подальше! – неожиданно прорычал Рейстлин, резко возвращая Даламара в мир настоящий.

– Что такое, шалафи? – осторожно поинтересовался тот, наблюдая, как Рейстлин быстро выводил строчки ответа на чистом листе бумаги.

– Карамон хочет приехать и узнать, когда у меня мозги встали на место, и я осознал, что должен быть с Крисанией, – фыркнул тот в ответ.

– Но почему ты не хочешь его видеть?

– Пойми, Даламар, все, кто близок ко мне и кто дорог мне сейчас в безумной опасности. Я не хочу, чтобы во мне проснулось тепло к брату, что я столько лет отчаянно глушил в себе. Нельзя чтобы ещё и Карамон оказался в списке Такхизис. Я просто не смогу всех вытащить, но и отдать на растерзание уже не смогу. Крисания сломала что-то во мне.

Рейстлин устало выпрямился, сложил письмо и отдал его Даламару.

– Отправь, пожалуйста. У меня сил не хватит.

Даламар с тоской смотрел вслед сгорбившейся от усталости фигуре. Он отчаянно желал помочь, но не мог.

***

– Тебе стоило пойти к Рейстлину. Я не столь искушён в медицине.

– Он плохо спал сегодня, а сейчас задремал. Пусть отдыхает.

– Ладно. Позволь я посмотрю с помощью магии. Ты не против Чёрной магии, Крисания?

– Нет.

Даламар опустился на колени возле кресла Крисании, которая пришла к нему, жалуясь на дурное самочувствие. Он положил ладони ей на плечи, пропуская лёгкую волну магии и прислушиваясь. Увиденное вынудило его резко распахнуть глаза и в смятении взглянуть на Крисанию, которая пусть и не увидела его взгляда, но услышала сбившееся дыхание.

– Что такое, Даламар?

– У тебя… Ты… беременна, – наконец выдохнул Даламар, вдумываясь в смысл сказанного.

А Крисания окаменела на мгновение, почти тут же расплываясь в счастливой улыбке. У неё будет ребёнок. Нет, не так. У них с Рейстлином будет ребёнок! Вот что вернёт счастливый блеск в его глаза!

Она вскочила на ноги и поцеловала замершего скульптурой Даламара в макушку.

– Спасибо тебе, Даламар, за эту светлую весть! Я пойду расскажу Рейстлину!

Представив себе пробуждение шалафи, который точно не задумывался ещё о роли отцовства, Даламар нервно улыбнулся и решил последовать за Крисанией, чтобы в случае чего удержать Рейстлина от падения в обморок от счастья.

***

– Рейстлин, просыпайся. Просыпайся, любимый.

Крисания улыбнулась, услышав в ответ сонное:

– Позволь хоть немного отдохнуть, неугомонная.

И тут же оказавшаяся в объятиях тёплых рук. Рейстлин закопался лицом ей в волосы и снова погрузился в дрёму.

– У меня есть для тебя светлая весть, Рейст, – Крисания повернулась лицом к нему, ласково гладя любимое лицо.

– Какая, Крис?

– У нас будет ребёнок.

Она почувствовала, как напряглась мимика тонких черт, а спустя миг, Рейстлин окончательно проснулся и сел, поднимая за собой Крисанию. Он положил руки ей на плечи и, как до этого Даламар, пропустил лёгкую волну магии, прислушиваясь.

– Крис…

Он так и не смог сказать что-либо связанное и просто поцеловал её. Она улыбнулась, чувствуя, как счастье разливалось по груди.

– Я люблю тебя, – тихо прошептала Крисания.

– Я люблю тебя, – мягко отозвался Рейстлин.

Он встал, а за ним поднялась и Крисания. Бросив взгляд в окно, Рейстлин увидел, как солнце пробивалось из-за туч. Быть может этот ребёнок станет и его лучом света?

– Даламар, не топчись под дверью, а лучше принеси нам настойку из лесных ягод. Думаю, что ради такого случая можно открыть её.

– Я уже принёс, шалафи, – эльф возник в комнате.

– А она не повредит ребёнку? – поитересовалась Крисания.

– Нет. Только ягоды, вода и солнце, – улыбнулся Рейстлин.

– Солнце?

– Всего один лучик можно было взять, – пожал тот плечами под звонкий смех Крисании.

По душам всех троих разливалось приятное тепло, которое разагнало пронизывающий долгое время холод страха. Надолго ли? Им хотелось верить, что да.

Комментарий к Луч во Мраке

Уважаемые читатели, мне хотелось бы упомянуть свою работу, что была мною закончена вчера. Быть может кого-нибудь заинтересует мой фанфик, посвящённый Даламару и Рейстлину. Он не каноничный по характерам персонажей и событиям, но я пыталась раскрыть в нём метания Даламара от Конклава к шалафи, его наблюдения за изменчивостью характреа Рейстлина, его любовь к магии.

В общем вот ссылка, если кому-то стало интересно, “Учитель и господин” : https://ficbook.net/readfic/9368380

========== Смешались Тьма и Свет ==========

Крисания любила сны. В них она снова видела, снова жила полноценной жизнью. Она всегда засыпала в объятиях горячих рук и мечтала увидеть золото любимых глаз.

Она сидела на поляне рядом с Рейстлином и наблюдала за тем, как он колдует. Солнце ярко сияло и согревало. Небо было насыщенного голубого цвета. Птицы рассекали воздух, и их перья переливались тысячей цветов. Крисания любовлаась каждой чертой любимого лица – тонким изгибом чёрных бровей, жидким золотом глаз, седыми волосами, рассыпавшимися по острым плечам.

Неожиданно Рейстлин замер и вздрогнул. Приступ кашля скрутил его, вынуждая согнуться попалам. Он задыхался, и на тонких губах выступила алая кровь. Крисания бросилась к нему, пытаясь исцелить, но не чувствовала отклика. Её молитвы были бессильны. И пусть разум шептал, что это всего лишь сон, ибо она не могла видеть, но бешеный стук сердца заглушал этот голос. Крисания видела, как билось в конвульсиях хрупкое тело, пытаясь добраться хоть до глотка кислорода. Золото глаз блеснуло и погасло, замерев на её лице.

– Нет! Рейстлин!

– Тише, Крисания. Тише! Я здесь.

Она тут же оказалась заключена в объятия горячих рук, что прижали её к груди. Рейстлин слышал, как быстро билось сердце Крисании, чувстовал её пальцы, судорожно сжимающие его плечи. Он понимал, что ей приснился кошмар. Понимал, и кто его наслал.

– Крис, что тебе приснилось?

– Ты… Ты умирал у меня на руках, и я ничего не могла сделать, – она начала успокаиваться, прислушиваясь к хриплому дыханию любимого.

– Я рядом, Крис. Я с тобой. Всё хорошо. Засыпай, я рядом.

– Не хочу. Я… боюсь.

– Не бойся. Я буду рядом, и больше ни один кошмар не коснётся тебя. Обещаю.

Крисания упрямо покачала головой, утыкаясь в шею Рейстлину. Она уже совершенно не хотела спать, даже несмотря на способность там видеть. Лучше здесь, пусть и в темноте, но с рядом с Рейстлином. Она осторожно очертила кончиками пальцев родное лицо, чувствуя некое напряжение в тонких чертах.

– Что такое, Рейст?

– Это Такхизис пытается добраться до тебя. После того, как часть магии… ушла от меня, связь с ней тоже ослабла, поэтому она и пошла к тебе. Но я ей не позволю. Не позволю мучить тебя и нашего ребёнка, – последняя фраза прозвучала из уст мага, словно рык дикого зверя.

– Я верю тебе, любимый, но прошу, не переусердствуй. Это ведь просто сны, а ты и так очень устаёшь, отдавая столько сил своим изысканиям.

– Не переживай за меня. Главное сейчас – твоё здоровье. А я… Я привыкну, – тихо закончил он, ласково гладя Крисанию по щеке.

***

Даламар стоял, прислонившись к дереву, наблюдая за сидящими на берегу реки Рейстлином и Крисанией. Она полулежала, положив голову на грудь Рейстлину и что-то рассказывая ему. Даламар видел улыбку на тонких губах и слышал тихий смех и, невольно, скрипнул зубами. Он прикрыл глаза, вспоминая то, что увидел буквально полчаса назад.

Едва слышный стук упавшего тела уловил тонкий эльфийский слух. Даламар вскинул голову и перенёсся в рабочий кабинет Рейстлина. Он лежал на полу, свернувшись в клубочек.

– Шалафи.

Увидев, что Рейстлин приоткрыл глаза, в которых читалась безмерная усталость, Даламар опустился рядом с ним. Чуткие пальцы эльфа легли на шею шалафи, прощупывая пульс.

– Ты доведёшь себя, шалафи.

– Что тебе-то за дело? – хрипло отозвался Рейстлин, приподнимаясь и садясь, опираясь на стену.

– Что за дело? Да хотя бы то, что я уже успел привыкнуть к тебе, шалафи! А ещё… Это ведь всё из-за меня…

– Перестань!

Рейстлин взял лицо эльфа за подбородок и вынудил посмотреть ему в глаза. Даламар не отвёл взгляда, пытаясь что-то увидеть в глубине золотых глаз, понять не только их обладателя, но и самого себя. Привязанность. Когда она успела появиться? Когда уже плюнул на Конклав, почти что отправив их в весьма неприглядном направлении?

«Когда ощутил тонкие пальцы на груди, прожигающие плоть, и увидел тот холод в глазах своего шалафи, что поднял тебя с колен и открыл перед тобой бескрайние просторы магии», – тихо прошептал внутренний голос мысли.

– Ты не виноват в произшедшем, Даламар, – Рейстлин отпустил его. – Ты просто был выбран Такхизис, чтобы ударить меня. Глупы те, кто говорят, что она не способна чувстовать. Она может чувствовать и ещё лучше умеет использовать чужие чувства, обращая их в слабости. Она почувствовала и ту привязанность, что возникла у меня к тебе, и использовала её.

– Я могу чем-то помочь тебе, шалафи? С магией?

– Нет, Даламар. Это моя битва.

– Она загоняет тебя в угол. Пытается заставить выбирать между Крисанией и магией.

– Ты прав.

– Что ты выберешь, шалафи? – тихо спросил Даламар.

– Я не могу тебе ответить на этот вопрос сейчас. Я должен идти к Крисании, она хотела сходить к реке.

– Тебе стоит отдохнуть, – заметил Даламар, когда Рейстлин покачнулся, поднявшись на ноги.

– Успеется.

– Что же ты с ним сделала, Крисания? – прошептал Даламар, замечая усталые движения Рейстлина.