Текст книги "OBSCURE (СИ)"

Автор книги: EDE

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Я бы продолжила маяться ерундой, как поздним вечером получила нежданное и весьма неожиданное сообщение. «Требуется ваша помощь с Грейнджер», – прочитала буквы на монетке. С магическим пейджером, он же монетка, я могла только получать сообщения, посему было невозможно разузнать, что там с ней приключилось. Через несколько предложений на обратной стороне монетки я узнала место встречи – Лондон, больница святого Мунго.

Мм… магическая больница. Ненавижу больницы какими бы волшебными они не были. Но делать нечего. Допив чашку чая всё в том же кафешке, вернулась обратно в тот камин. До пункта отправки добралась благополучно. Прочитав адрес в точности до буквы, исчезла в пламени камина. Кстати, а что будет, если я произнесу адрес неправильно или запнусь?

Додумать я не успела. Со вспышкой зеленого света я перенесся в просторную комнату с белыми стенами. Вокруг всё было тихо как в морге. Впереди маячила огромная дверь, рядом с которой вдоль стены стояли каталки. У дверей скучал человек в серой мантии, видимо, охранник больницы. Увидев новоприбывшего посетителя, он проснулся и шагнул ко мне.

– По какому делу пришли и ваши документы, пожалуйста, – остановил меня мужчина.

Гадство… У меня с собой никаких документов. И вообще, у меня их и не было. Всё осталось в приюте. Хм, интересно, что там они решили насчет меня? Наверное, объявили о пропаже.

– Я оставила их дома. Мне сказали, что меня здесь встретят.

– И кто же? – подавил зевок мужчина.

Блин, чье же имя назвать то? Профессора Снейпа или ту докторшу?

– А, наконец-то вы подошли, – подошел к нам человек в черной одежде.

– Профессор Снейп, – узнал мужчину охранник.

– Можете ее пропустить? Это ненадолго, – на просьбу директора Хогвартса охранник не стал настаивать на своем, без слов пропустив нас внутрь здания.

Преодолевая порог больницы, я заметила мерцающие символы вокруг колоды двери – похоже на некий защитный барьер. Я не знаю. Или то же самое заклинание, что снимает с волшебников чары иллюзии.

Мы шли по длинному коридору. Здесь было довольно многолюдно. Повсюду ходили работники медицинского учреждения вместе с пациентами. От обычной больницы место не шибко и отличалось. В воздухе ощутимо стоял резкий запах медикаментов. Мы шли в абсолютной тишине добрые три десятка метров. Через несколько поворотов и дверей Снейп остановился возле двери с табличкой: «доктор Аврелин».

– Сюда, – коротко бросил он и без стука вошел в кабинет указанного доктора.

Внутри кабинет доктора не очень то был похож на кабинет врача. Скорее он напоминал уголок релаксации и отдыха. Играла едва слышимая приятная музыка, придавая приятное настроение. В общем зале стояли мягкие кресла и диваны. Я заметила огромный аквариум и диковинную лампу в форме колбы рядом с ним. На стене висели две незамысловатые картины. Мягкое освещение кабинета придавала спокойствие и чувство защищенности.

Гермиона лежала на диване-кушетке. Вокруг ее головы были прикреплены какие-то странные серебристые нити, которые тянулись в неглубокий каменный сосуд, опоясанный по краю резными письменами и символами. От содержимого исходило яркое серебристое свечение. Вещество непрерывно и плавно двигалось: то его поверхность морщило от ряби, как воду – дуновение ветра, то пробегали резкие круги, завихрения. Мне оставалось лишь гадать, что это за штуковина.

Над сосудом корпел седовласый старик в очках. Вглядываясь в поверхность сосуда, он что-то про себя бормотал и делал заметки на своем журнале.

– Заходите, – возникла перед нами та тетушка.

На ее слова повернулся сам доктор.

– Проходите, мисс, – дружелюбно ответил доктор. – Чаю?

– Пожалуй, нет.

Он выглядел прямо в точь-в-точь как на рисунках докторов из детских сказок: интеллигентное старческое лицо, добрые глаза, наполненные состраданием и мудростью.

– В чем требуется моя помощь? – уселась я в чертовски удобное кресло. Мне срочно нужно такое кресло. И желательно таскать его в своем кармане.

– У вашей подруги, мисс Грейнджер, – начал доктор. – Необычайно сильная ментальная защита. Мы выяснили, что потеря ее памяти связано с неудавшимся Imperio. Разум волшебницы защитился от вторжения заклинания. Наглухо закрывшись, он не смог заново раскрыться. И теперь не пускает ничего из старого, в том числе и ее воспоминания.

– А это проблема?

– Мы не можем войти в ее разум. Если попытаемся силой, можем лишь усугубить ее положение.

– Значит, ничего не можем сделать?

И ради этого они меня вызвали?

– Есть один вариант. Поэтому мы вас и позвали, – остановился доктор и переглянулся вместе с женщиной. Судя по их реакции, процедура, похоже, не самая безопасная. – Мы можем соединить ваши разумы, чтобы видеть ее положение изнутри. Если в ее разум войдет тот, кому она доверяет, то вреда будет меньше.

Войти в разум… Чего?!

– Эм… Это ну очень хреновая идея, – я даже не возьмусь предположить, что будет, если… ну, вы понимаете, всплывут мои другие «я».

– Мисс Грейнджер сама попросила, чтобы мы обратились к вам, когда потребуется подобное вмешательство. Она понимала риск, и все равно согласилась.

– Блин, а точно нет другого способа? – не горела я желанием, чтобы касаться своей «проблемы». А соединение разумов, звучит не слишком обнадеживающе и может повести за собой непредсказуемые последствия. Особенно в моем случае.

– Нет. Но возможно, у мисс Грейнджер, есть другие ее близкие, кому она доверяла? Друзья, молодой человек, родители, братья или сестры?

Мда… Никого же. Вернее, я ничего не знаю о ее близких. Кроме ее родителей, которых ищи-свищи, а друзья… Ну, мертвые ведь не считаются. В данный момент, и саму Гермиону не спросишь из-за памяти. Да уж… Кроме меня, и вправду других кандидатов нет. Вопрос лишь в одном: насколько она мне доверяет? Знакомы то всего месяца два. Сомнительно всё это…

– Ладно. Что мне нужно сделать? – со скрипом согласилась я, уже предчувствуя скорый пиздец.

– Выпьете это зелье, и когда заснете мы соединим ваш разум с ней. А этот сосуд будет показывать, что будет происходить внутри вашей головы.

– И что я должна сделать внутри ее разума?

– Следить, чтобы она не осталась там навсегда и направлять ее. Если что-то пойдет не так мы вас вытащим.

– Ладно, – расположилась я напротив Гермионы.

Я осушила протянутый флакон с содержимым пурпурного цвета. На вкус зелье было очень даже вкусным. С приятным вкусом мяты и мёда. Эффект от него я почувствовала сразу же. Внезапно меня накрыло дикое желание закрыть глаза.

– Я надеюсь, вы знаете что делать. Иначе, я вам не завидую…

***

– Она заснула, – аккуратно положила голову Элейн мадам Помфри.

Доктор взмахнул палочкой вокруг головы Элейн и произнес необходимое заклинание. Вокруг головы девушки появилось яркое свечение. По мере движения палочки от нее к Гермионе пошли тонкие серебряные нити. Время от времени сверяясь с сосудом, колдомедик с хирургической точностью следил за этими нитями, чтобы они не обрывались и плавно соединялись с нитями Гермионы. Что он видел в омуте, было лишь только ему понятное показание.

– Хм… Что-то не так, – заметил аномалию у Элейн Аврелин.

– Что такое, Маркус? – забеспокоилась Помфри.

– Я… я не знаю. Впервые вижу такое, – казалось, что старый доктор сам был в шоке от увиденного.

«Столько линий разума… Откуда?! С ней что-то не так», – не мог понять Аврелин.

– Господин директор, Поппи, кого вы позвали? – на вопрос колдомедика никто из названых не смог ответить.

– Мы знаем только ее имя. А что не так?

– Хорошо. Это сейчас неважно. Пока всё идет хорошо.

***

Я появилась из пелены осязаемой темноты. Первые проблески ясности в мыслях возникли вместе с визуальным контактом местности. Несмотря на жестокий темень вокруг, я чувствовала, что вижу. Оглянулась по сторонам, пейзаж Малевича не изменился. Через некоторое время впереди возникла крохотная белая точка. За неимением другого прошагала… Нет, поплыла к ней. По мере приближения, свет становился всё ярче и ярче. Вскоре белоснежная стена накрыла меня с головой.

Открыв глаза, обнаружила себя на безлюдной улице. Вдоль ровной дороги стояли одинаковые дома с заколоченными окнами. Место не было мне знакомым и выглядело слишком неестественным. Подняв глаза к небу, не увидела ничего. Безграничная пустота тянулась до неведомой высоты. От одного только взгляда, меня бросило в дрожь.

Такс… Мне это незнакомо, значит ли это, что я попала в разум Гермионы? Однако никого похожего на нее поблизости не было.

Ну и где хозяйка?

– Гермиона! – крикнула я в пустоту.

Никто не ответил.

Не зная, что делать, просто потопала по дороге. Одинаковые доме менялись друг за другом, пока я не заметила один домик, слишком выделяющийся от остальных. Он в отличие от других зданий был виден четко и ясно, пока всё остальное вокруг было размытым.

Я добралась до почтового ящика этого милого двухэтажного дома – мечты любого семьянина. Белое заграждение и богатый сад с яркими цветами украшали его территорию. Лужайке любой бы позавидовал. Но внутри него никого не было. Отворив калитку, добралась до крыльца. На первой ступеньке уловила чьи-то голоса внутри дома. Я постучалась в дверь и, кажется, голоса в момент стихли. Похоже, они услышали мои стуки. Потом послышались быстрые приближающиеся шаги.

Дверь открыла маленькая девочка с длинными взлохмаченными волосами. Девочка с умными глазами, смотрела куда-то за мной, но точно не на меня.

– Мама, пришла тетя Мэйли, – пропищала она внутрь дома.

– Ох, какая ты стала взрослой, – раздался незнакомый голос. Прямо на моем месте возникла женщина. Мои руки и почти всё тело проскользнули сквозь этой тетки словно я была привидением.

– Доброе утро, Мэйли, заходи, чай будешь? – показалась другая женщина в конце холла за спиной девочки.

– Не откажусь, Джин, – зашла в дом гостья.

– Мама, я пойду к себе, – пропищала девочка и убежала наверх по лестнице.

Дом выглядел не то чтобы роскошно, но вполне себе. Мои созерцания убранства прервал уже знакомый голос.

– Эл? – Гермиона собственной персоной стояла возле арки кухни, где чаевничали взрослые.

– Ага.

– Что ты здесь делаешь?

Хм… Как это?

– Гермиона, ты, кажется, кое-что забыла, – тьфу блин, – Не припоминаешь мадам Помфри, твоя потерянная память, войну?

– Ты о че… Ох! – охнула она. – Похоже, я застряла в собственных воспоминаниях.

– Ага.

– Раз ты здесь, то я сама не смогла.

– Что ж, это не удивительно. Кому не хочется проживать раз разом самые приятные моменты своей жизни как в первый раз.

– Да… Я вспомнила родителей. Вернее, вспомнила лишь некоторую часть, – вдруг раздался визг девочки сверху.

– Мое первое проявление магии… – услышала ее тихий голос.

К девочке быстро поднялись ее родители. А вслед за ними и мы. Маленькая Гермиона сидела у себя в комнате, а вокруг неё всё было разбросано.

– Мама… Прости… Я… Я не смогла это остановить, – всхлипывала она.

Я увидела, как недоуменно обменялись взглядами ее родители. Но они не стали донимать ее вопросами. Женщина подошла к ней и крепко обняла свою дочь.

– Ничего родная, не бойся.

– Да уж… До чего мило. Но нам пора, Гермиона, – было видно, что Гермиона с трудом заставила себя попрощаться с этой картиной.

Всё вокруг постепенно исчезло. Спустя секунду мы оказались в классе. По всей видимости шел какой-то урок. Учительница рассказывала детям о правилах умножения.

– Кто может сказать, сколько будет семь умноженная на девять? – обратилась к ученикам низенькая тетя.

Из всех учеников руку поднимала одна бойкая ученица. Она так сильно хотела отвечать, что не могла держать себя в руках.

– Гермиона.

– Шестьдесят три! – уверенно ответила девочка из первого ряда.

– Правильно! Умница, Гермиона! – от похвалы учительницы девочка аж засияла и с довольным видом упала на свое место.

Блин… Мы что, каждое ее воспоминание будем проходить?

– Думаю, да, – ответила Гермиона.

Чего? Я это вслух произнесла?

– Эл, мы внутри разума.

И… Значит, неважно, произнесла я свою мысль или нет. Каждая моя мысль будет услышана?

– Да.

Блеск… Тогда вообще не думать.

Блин, а ничего, что воспоминание – это самое личное, что есть у человека? Чертов доктор… Нахрена я согласилась.

– Эл, ты чего-то боишься?

– Не бери в голову… Тьфу ты, какая нафиг голова внутри эм… головы? Ну, ты поняла, короче. В общем, пошли уже.

Фрагмент школьной жизни Гермионы растаял во тьме.

Долгое время ничего не происходило.

Что за?

– Мне это не нравится… – я была согласна с ней.

Общее ощущение внезапно изменилось. Я почувствовала нечто давящее и сковывающее… Ненависть. Ненависть ко всему.

Тьма постепенно превратилась в образы. Мы оказались в каком-то мрачном кабинете. Перед столом сидела маленькая девочка. За ее черными локонами не было видно лица, но я узнала, кто это – Я. Каким-то боком мы попали в мои воспоминания. И различие от светлых и ярких эмоций, какими были воспоминания Гермионы, здесь было всё не так – на ощупь можно было прочувствовать всё напряжение и злобу.

– Эл… Я этого не помню, – услышала я голос Гермионы.

– И не вспомнишь. Потому что это мое воспоминание. Весьма гадкое воспоминание.

И снова, мой скотский мозг почему-то хорошо помнит только худшее.

– А… Это ты? – только и протянула Грейнджер.

– Воровство у нас не терпят! – кричала на девочку безликая тучная женщина. – Ты вернешь все игрушки и извинишься перед ними! Ты слышишь меня? Отвечай, когда с тобой разговаривают взрослые!

– Заткнись… Я не хочу слышать, – для своего раннего возраста девочка говорила очень сносно.

– Что?! Как ты смеешь так разговаривать! Ты будешь наказана!

– Заткнись… Заткнись… Я не хочу этого… – повторялся вновь и вновь голос девочки, постепенно угасая во тьме.

– О чем это она? – услышала я мысли Гермионы.

Боже… Надеюсь, что она не… Тск… Сдерживать мысли куда сложнее чем рот.

Гермиона услышала мою недоговорку и поспешила спросить:

– Эл… Откуда это воспоминание? За что тебя так?

Когда я собиралась с мыслями для ответа произошло то, чего больше всего боялась.

– Элейн, что происходит? Я тут уловила странные волны, – появилась Эльсерафи. – Здравствуйте, а вы кто? – заметила она Гермиону. А Гермиона заметила её.

Мда… Приплыли. Теперь мне точно не отвертеться от вопросов.

========== Глава 28 Линия жизни II ==========

Одним своим появлением Эльсерафи поставила жирную точку невозврата. Я судорожно обдумывала все правдивые варианты насчет Эльсерафи, но находясь внутри разума, трудно скрывать свои настоящие мысли. Как вообще можно объяснить, что в твоей голове есть кто-то помимо тебя? Дабы прекратить собственные душевные муки, пытаясь отвертеться, я решила сказать правду. В кои то веке можно же…

– Гермиона, знакомься с Эльсерафи.

– Привет, – вымолвила в ответ полностью обескураженная девушка.

– Элейн, что происходит? – не удосужилась представиться в ответ Гермионе моя дражайшая «я».

– Эльси, тут это… – как же сложно объяснить. И, честно, как-то в лом, – В общем, не бери в голову.

Ага, видели? Вот наглядный пример мастерского ухода с неудобной темы. Естественно, такое не прокатит. Однако, всё произошло с точностью до наоборот. Хм… Впредь возьму на вооружение. Услышав мой фиговый ответ, почему-то никто из них не стал сыпать меня вопросами.

– Как скажешь, Элейн. Почему здесь слишком тихо? – говорила о чем-то своем Эльси, прогуливаясь по пустой комнате.

– Эл, что происходит? – подошла ко мне Гермиона и спросила тихим шепотом.

– Если вкратце, то я – немного того, ну, ты понимаешь, – в знак подтверждения своим словам я даже сделала руками спирали возле виска, типа у меня не все дома.

– Эм… Не понимаю.

– Короче, она – моя другая личность. Хотя, я бы еще поспорила, а «моя» ли?

– Элейн, я не могу выйти отсюда, – раздался рядом голос второй «я». Та словно мим упиралась об невидимую стену.

– Погоди, не спеши. Тебе тоже будет полезно немного узнать о настоящем мире.

– О настоящем? – настал черед удивляться Эльсерафи. – Разве мы не в настоящем мире?

О, боги… Мне что, придется объяснять ей всё как маленькому дитё? Хотя, да. Повадки Эльсерафи имели много общего с маленькими детьми.

– Пока не думай об этом. Если хочешь, я потом всё объясню.

– Хорошо.

– Эльсерафи, верно? – до сих пор не приняв всю истину, Гермиона обратилась к ней.

Та вновь ничего не ответила. Зато хотя бы кивнула. Всем своим видом Эльсерафи показывала, что ей здесь не очень нравится. Она всячески держалась от неё как-то отстраненно, словно застенчивый ребенок, который оказался в кругу незнакомцев.

– Как ты здесь оказалась?

– Элейн? – посмотрела сначала на меня Эльси, будто бы ища разрешения ответить на вопрос Гермионы.

– Эльси, ничего не бойся. Здесь все свои. Как бы…

– Свои… – ее реакция на это слово была довольно странной. – Я уловила изменения в фоне.

– Я… Ясно, – ответила Грейнджер и сразу же обернулась ко мне. – О чем она?

Я тоже хотела бы узнать, но… Нет. Лучше не знать.

– Гермиона, давай потом. Нам нужно быстрее собрать твои воспоминания и привести в порядок. Иначе нам не просто пиздец, а полный…

– Ладно, – нехотя согласилась Грейнджер, продолжая с великим интересом посматривать на пепельноволосую.

Третье по счету воспоминание гриффиндорки началось с мелодичной музыки и запаха свежескошенной травы, который ощущался уж слишком явно. На серой стене перед нами появилось изображение, как на экране в кинотеатре. В кадре показалось открытое окно, за которым стояла чудесная ясная погода. Фокус камеры плавно перешел на столик рядом, где играл патефон. Музыкой наслаждался старик в очках и в теплом халате. Рядом с ним сидела и читала книжку маленькая девочка с длинными косичками и пышным бантиком.

– Деда, я могу еще побыть у вас? – с мольбой в голосе спросила девочка, на что старик тепло улыбнулся.

– Конечно, но разве ты не скучаешь по маме и папе?

– Скучаю… Но когда вернусь, мне снова не с кем почитать книжки.

– А ты найди себе друзей. Уверен в новой школе у тебя будет полно друзей.

– Школа… – немного надулась девочка. – Мне здесь нравится.

Маленькая Гермиона разговаривала с дедушкой, и от теплой и такой милой атмосферы мне аж стало не по себе. Брр, словно я увидела кадры из фантастики.

– Последний разговор с дедушкой, – с печалью произнесла Гермиона.

Я заметила на ее глазах выступившие слезы. Да уж… Не все воспоминания – приятны. С другой стороны, у нее есть что вспомнить. У некоторых и того даже нет, верно?

Воспоминание о дедушке длилось долго, что я невольно начала искать себе место поудобней. Стоять даже в нереальном мире мне не хотелось. Однако вокруг кроме пустоты ничего не было. Я бы простояла так до конца сеанса этой «память терапии», как вдруг позади нас из воздуха возникли удобные кресла. Я тут же уселась на мягкое сиденье и закинула одну ногу на другую.

Да… Так гораздо лучше. Был бы ещё попкорн, вообще было бы шикарно. Не успела я помечтать, как в мои руки упало ведро с попкорном, и вроде с карамелью, судя по запаху.

Хм…

Что за фигня? Это что, стоит мне что-либо захотеть, то оно тут же появится?

Ладно, проверим-ка. Такс… Чего я хочу? Допустим, я хочу сигареты. И вуаля, пачка сигарет обнаружился в кармане толстовки.

Мда… Разум, что ты творишь…

– Что? – заметила на себе взгляды. – Садитесь рядом. Проведем полезное с приятным. Походу мы тут застряли надолго.

Эльсерафи устроилась на правом кресле без каких-либо вопросов.

– Будешь? – протянула ей попкорн и та с благодарностью взяла себе полную ладонь. – Гермиона, давай, крути дальше.

– Тебя ничем не смутить, да? – покачивая головой, устроилась слева.

– Да ладно, если будут постыдные и интимные места, я закрою глаза и уши. Даю слово.

– Ох… Зря я вообще согласилась.

– А что такое интимные?

– Ох, Эльси… Ты знаешь, что такое «синхронизация», но не знаешь «интим»?

– Никогда не интересовалась. Кстати, что это я ем, Элейн?

– Это называется «попкорн».

– Поп… Корн, – с детской любознательностью разглядывала кусочек жареной кукурузы Эльсерафи.

Далее по программе нас ожидали другие детские воспоминания Гермионы: как она впервые пошла на младшие классы, ее дни рождения, первые уроки в школе и подобная житейская муть. В общем, ничего такого выдающегося и запоминающегося. Ну, во всяком случае для меня. А для неё эти воспоминания наверняка самое ценное, что есть в жизни.

Мда, ну и волосня. Первое, что всплыло в уме, когда увидела ее в возрасте восьми лет. Маленькая Гермиона с этим хаосом на голове, который достигал в длину чуть ли не в ее полный рост, выглядела крайне забавно. Далее, одна картина из ее жизни сменялась другой. На этот раз воспоминание на экране было красочнее предыдущих, а значит в нем было нечто важное. Гермиона, чуть повзрослевшая, но все равно маленькая, в возрасте где-то 10-11 лет снова читала книги у себя в комнате.

Чтение девочки прервал голос матери снизу. Крикнув маме: «иду», девочка захлопнула книжку и побежала вниз. В гостиной она застала свою маму в компании странно одетой старой женщины. На глаза смышленой девчонки сразу же бросилась остроконечная шляпа гостьи и ее мантия. Старческое лицо женщины с острыми глазами повернулось к ней и испытывающе глядело на малышку.

– Гермиона, милая, подойди сюда, – позвала ее мама. – Познакомься с миссис Макгонагалл.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась девочка.

– Здравствуйте, юная леди.

– Гермиона, ты помнишь то письмо?

– Да! – конечно же помнила судьбоносное письмо маленькая ведьма.

– Простите, она обычно спокойная.

– Не надо извиняться, миссис Грейнджер. Я всё понимаю. Не просто поверить в магию.

– Значит, у нее и вправду есть дар?

– Да, – услышав ответ Макгонагалл, миссис Грейнджер облегченно вздохнула, покрепче обнимая дочь.

– Мама, я же говорила! Я знала! – в отличие от взрослых девочка была сама энергичность.

– Вы сказали, что вы из той школы. Что нам нужно? – отойдя от удивления, спросила мама Гермионы.

– Я как раз за этим…

Воспоминание резко перешло на другую локацию. В этот раз Гермиона вместе с матерью и Макгонагалл шли по смутно знакомой улице. С неудержимой любознательностью смотря на каждого, девочка буквально хотела остановить и спросить у них о магии. Девочка просто горела делиться своими впечатлениями. Гермиона вспомнила свои первые магические покупки: палочку, рыжего кота, мантии, учебные принадлежности и, конечно же, учебники.

– А это место когда-то было довольно многолюдным, – заметила я, узнав улицу.

– Да, Косая аллея… Когда-то она была для меня чем-то чрезвычайно таинственным и волшебным.

– Как много людей… Почему они все молчат?

– Это просто воспоминания, Эльси… Ты ведь не запоминаешь, о чем болтали рядом с тобой стоящие люди мм… примерно год назад? – объяснила я ей.

Гермиона на экране выглядела такой счастливой, держа на руках жирного рыжего кота с приплюснутой мордой. Мне кажется, или он смотрел на всех как на го… как на мышей. Огромный комок шерсти явно наслаждался тем, что его величество несут на руках.

– Я назову… Я назову тебя – Живоглот! – весело воскликнула девочка, крепко обнимая животину и растаяла во тьме.

Ну, чтож, что же там дальше?

Я искоса посмотрела на Гермиона. Она сидела и смотрела на экран с легкой улыбкой на лице.

– Что за существо она держала? – мы с Гермионой одновременно повернулись к Эльсерафи.

– Это кот. Это ведь кот, Гермиона?

– Наполовину.

– Наполовину? – удивилась я. – Ладно, пусть будет полукот.

А то не хватало ещё экскурса в сторону магозоологии.

– Полукот… – повторила за мной Эльсерафи.

Долгое время вновь ничего не происходило. Блин, только не говорите, что здесь тоже есть рекламные паузы. Сейчас же не выскочит что-нибудь такое и будет орать в попытке втюхать нам какую-нибудь шнягу, нет? Слава богам, пока ничего кроме тишины. Только шорох от попкорна раздавался в комнате. Вдруг до боли пронзил оглушительный звон. Невыносимый шум длился несколько секунд и в скором времени стих. От неожиданности я посыпала остатки попкорна на пол.

– Что это было? – придя в себя, спросила Гермиона.

– На меня не смотри. Видимо, это, как его… Доктор что-то делает.

– Точно… А где она?

Я перевела взгляд справа, где сидела Эльсерафи. Её там не оказалось. Она словно испарилась.

– Эльси? – попыталась я позвать ее. Ничего. – Так, это мне не нра…

Не успела я докончить свою мысль, снова раздался болезненный звон. В этот раз он длился чуть дольше. Во рту я отчетливо ощутила привкус крови. Да… До чего знакомые ощущения. В итоге голова начала раскалываться просто жуть.

– Эл, ты как? – заметила мое недомогание Гермиона.

– Нормально. Давай дальше.

– Ты уверена? Выглядишь плохо. И где она?

– Гермиона, не волнуйся. А Эльсерафи я потом найду, – даже думать было нереально больно.

Вся в сомнениях, девушка сосредоточилась на своей проблеме. Наконец, серое полотно начало менять краски. Вскоре оно сформировалось в образ вокзала. Гермиона, ничуть не повзрослевшая, зато уже в мантии, стояла на перроне вместе со своими родителями.

– Береги себя, доченька.

– Мам, мне уже одиннадцать. Я уже взрослая.

– Ну, конечно, – обняли ее теплые руки матери затем сильные папины.

– Будь, умницей. И пиши каждый день! – услышала она отца.

– Каждый день?! – не на шутку испугалась Гермиона.

– Хотя бы в неделю, – поспешила успокоить девочку женщина. – Давай, беги, а то опоздаешь.

Рядом стоящий поезд загудел на всех парах. Вокруг девочки толпились дети самого разного возраста в практически таких же одеждах как у нее и в довесок с громадными чемоданами.

Вновь давшая о себе знать головная боль не дала мне наслаждаться кинцом до конца. Массируя виски, я лишь хотела быстрее закончить со всем этим. Я даже попыталась создать таблетки, но себя обмануть не удалось. Из-за боли даже зрение трудно было сфокусировать.

Боль, о тебе то я забыла на некоторое время. И не рада была встретиться.

– С тобой точно всё в порядке? – кое-как разобрала обеспокоенный голос Гермионы.

– Гермиона, думай о себе. Я пока немного отдохну.

И как я собиралась это сделать в таком месте – без понятия. Просто закрыла глаза и пыталась ни о чем не думать. Выходило пока так себе. Тем временем Гермиона усердно прокручивала свои воспоминания. Увидеть на экране это было весьма забавно, будто смотришь фильм на ускоренной перемотке. Я так поняла, она встретила своих самых лучших друзей в этом поезде, ну, которых сейчас нет в живых…

Первый курс в Хогвартсе для тогда еще девчонки запомнился ярче всего. Столько красочных и эмоционально подкрепленных картин мелькали друг за другом. Она хорошенько запомнила виды замка, первую встречу как с другими однокурсниками, так и с совсем не друзьями. Малфой. Да уж, я сначала думала это какая-то девочка. Уж слишком голос у него был тогда писклявый, особенно с его зализанными волосами. Как обычно и бывает, помимо приятных моментов были и не очень. Она вроде как даже плакала в одном моменте.

В общем, первый свой курс она вспоминала заново очень и очень долго. Исходя из увиденного, многое же ей удалось пережить в свои одиннадцать лет. Повторюсь, я поражаюсь, что это заведение до сих пор работает. Тут едва не погибли первокурсники. Кстати, я увидела брата Аберфорта. Что сказать, старик как старик.

Второй курс был наполнен весьма тревожными ощущениями. Все обрывки памяти сопровождались давящей атмосферой страха и тревоги. Словно она пребывала в постоянном страхе. Весь второй курс пролетел намного быстрее чем первый.

– Василиск, – объяснила мне Гермиона.

Она и еще некоторые ученики лишь чудом остались в живых против гигантской змеи, насколько я поняла.

Третий курс прошел уже бодрее. Самым запоминающимся воспоминанием помимо прочего, о которых также стоило бы упомянуть, но да ладно, был полет на гиппогрифе. Вроде правильно запомнила название того крылатого существа. Хотя, тут думается мне важен не сам полет, а с кем.

За всей ее историей я немного отошла от хренового самочувствия. Приступы боли… Я не успела по ним соскучиться. Я проглотила всю выступившую ко рту кровь. Я и забыла какова же она на вкус – мало приятного. Пока я изо всех сил пыталась держаться бодрячком, раздались стуки непонятно откуда. Экран мгновенно застыл на паузе.

– Ты слышала? – с тревогой спросила Гермиона.

Стуки раздались еще раз.

– Теперь да.

Ну, а теперь-то что? Раздраженно обронила в уме. Тьфу, ум в уме, блин.

– Войдите, – ляпнула я просто так.

И, о чудо, из пустоты появилась дверь. Она медленно отворилась, пропуская к нам свет и виновника стуков.

– Прости, Элейн, – на пороге стояла Эльсерафи. – Мне не понравился тот звон.

– Заходи, – позвала я ее. – Гермиона, продолжай.

Я не желала особо останавливаться на протяжении всей памяти Гермионы. Они принадлежат только ей. Поэтому я видела лишь самые «выдающиеся». Например, дракон. С одной стороны они внушали, да, но с другой, мне было их жалко. Огнедышащие монстры и на цепи. Вот это класс, да? К слову, фантастических зверей я увидела довольно много. Чего стоит кентавры, цербер, тролль, домовики, русалки, оборотень, эм… кот? Ладно, кое-что да забыла, пофиг. В общем странной живности в магическом мире хватает.

– Ой… – услышала я взволнованный возглас Грейнджер.

И я, кажется, поняла, почему она так взволновалась. Похоже мы подошли к тому моменту, когда в определенный момент девушка начинает понимать, что она как бы отличается от мальчиков, то есть юношей. Все ее воспоминания были наполнены такой бурей из эмоций – просто жуть. Период полового созревания, что еще сказать. Ох, сколько же у нее было много забот и вопросов. Впрочем, стоит отметить, девушка держалась весьма спокойно.

Опершись подбородком на руку, я с истинно вялым настроем ожидала, когда же все это закончится и я нормально закурю. Мои мозги походу скоро заклинит от перенапряжения. Мне не хотелось думать, больше чем положено.

– О, мне нравится эта музыка, – ну, конечно, Эльси понравилась какая-то музыка.

На экране начиналось некое торжество. Все люди в кадре были такими нарядными и все такое. Торжества – мне это не по душе. Но для Гермионы, по-видимому, этот день был особо важным. Она в изысканном платье шла на свою первую тусу, ой… на бал вместе с парнем и волновалась как никогда. А паренек то был старше нее. Такой высокий, плечистый и хмурый? Я запомнила лишь его акцент.

– Что? – Гермиона украдкой посмотрела на мои сонные глаза.

Ее радостный и довольный смех из воспоминания действовал как снотворное.

– О, ритм уменьшился, – комментарии Эльси не переставали поражать своей бессмысленностью.

По всей видимости люди на этом балу перешли на медленный танец после недавней угарной музыки. Я довольно продолжительное время не понимала, что там происходило, да и не очень хотела. Какой-то Важный Магический Турнир и всё. Самое гадкое – это фальшивые попкорны есть больше не хотелось. Наелась в разуме, блин.

– Долго нам еще, Гермиона?