Текст книги "Колдовство во благо (СИ)"
Автор книги: Джулиса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Еще один тяжелый вздох.
Если подсчет был верным, подобная атака происходила уже в сорок третий раз.
«Сорок четвертый», ― поправил себя Локи и вгляделся в ночной городской пейзаж. Где-то там, за пределами дворца, Хель нашла более слабую душу и забрала ее вместо мага, посмевшего ускользнуть из ее царства. Труп молодого аса, разбившегося или утопившегося в многочисленных городских каналах, обязательно найдут на рассвете. А потом, после осмотра тела, обнаружится зловещее послание для царской семьи. Так Хель пыталась подорвать доверие к правителям, но пока что у нее не получалось.
Послание засекретят, передадут Одину и сделают вид, что ничего не случилось. Даже родные погибшего постараются вычеркнуть имя сына или брата из памяти, ведь самоубийство в Асгарде считалось совершенно недопустимым поступком. Только избранные будут чтить случайно убиенную душу.
«Вот только душе от этого не легче», ― Локи накинул ненавистную, как и все женские вещи, которые ему до сих пор приходилось носить, шаль. Холодный ветер давно отступил, но мага еще потряхивало от прикосновения Хель. Впрочем, это было несравнимо с ее первым мысленным прикосновением во время побега.
***
Ту бешеную скачку Локи, переживший не одно сражение и тайную операцию, до сих пор вспоминал с содроганием. В какой-нибудь другой ситуации он тешил бы себя уровнем мастерства, хвастался, пусть и не очень успешно, перед Тором и его друзьями собственной реакцией и быстротой верных решений, но сейчас Локи молчал. Он знал, что ему просто повезло.
Когда Хель атаковала, Локи чудом успел создать иллюзию и уклониться. Его спасло чутье, но многократно проклятое женское тело, в котором он существовал, подчинилось недостаточно быстро. Магические потоки по-другому циркулировали по мышцам эльфийки, поэтому уклониться полностью Локи не успел. Его, в отличие от двойника, задела лишь искра от разрушительного заклятия, но и этой боли хватило, чтобы маг на мгновение усомнился в успехе.
Боль была просто чудовищной. Даже сейчас, после долгой ворожбы и напряженного противостояния с Хель, Локи с трудом мог сдержать непростительный скулеж из-за боли, а в Хельхейме он просто потерял сознание. Благо, он был прирожденным магом и смог неосознанно вложить в колдовство необходимое количество сил. Иллюзия, обманувшая саму Хель, не растаяла, даже когда еле живой от боли Локи вынес слабо дышащего Тора из Эльвиднара.
У ворот, как и задумал Локи, его поджидал Гарм. Огромный лохматый пес дремал на темных камнях перед входом во дворец, но сразу же почуял нарушителей. Локи даже не успел выставить защитное заклинание, а рассерженный зверь уже злобно клацнул зубами около шеи Тора. Незнакомец, пусть истощенный и совершенно несопротивляющийся, воспринимался как пища, и только тихий, но настойчивый приказ Локи остановил пса в шаге от убийства. Один взгляд, и Гарм, недовольно поскулив, позволил своему новому другу и несостоявшемуся ужину залезть к себе на спину.
А потом была бешеная скачка с прыжками через овраги и камни. Гарм не был лошадью и с неохотой слушался мысленных приказов Локи. Несколько раз пес даже пытался сбросить нежеланного седока и повернуть назад к Эльвиднару. Река и мост явно страшили охранника Хельхейма.
Но Локи тогда не обратил на поведение животного внимания. Уж слишком трудно было удержаться на скользкой от грязи спине: не упасть самому и не выронить Тора.
Одинсон сейчас был не сильнее котенка. Бледный, постаревший, казалось, на десятки лет, он напоминал живой труп. Только еле уловимое вздымание груди и редкие стоны давали Локи надежду, что у него еще есть шанс спасти брата.
Как же хотелось ударить того прежнего Тора со всей силы, чтобы кулак заболел от соприкосновения с сильными мышцами и мозги Громовержца вправились окончательно. Но вид тела, зажатого в собственных объятиях, вызывал в Локи лишь полузабытый приступ жалости и желание поддержать.
«Все будет хорошо. Ты только держись», ― эта мысль, посланная душе Тора, погубила Локи. Эмоции разрушили часть иллюзии и сняли покров невидимости.
Локи осознал свою ошибку сразу же, но сделать уже ничего не смог. Стражи на стенах пришли в движение, души, изредка попадающиеся на пути всадника, пытались броситься под лапы Гарма и задержать беглецов. Даже Хель впервые за несколько тысяч лет смогла преодолеть старое заклятие и пустилась в погоню. Владычица смерти была подобна темному облаку яда, который был готов уничтожить все живое. Даже деревья Железного леса рассыпались в металлическую пыль, когда Хель пролетала мимо них.
Но это было не самое страшное. Сама земля Хельхейма восстала против нарушителей. Она тряслась, выпускала корни и камни, которые, в свою очередь, пытались оплести Гарма и его наездников, прижать к земле, изрезать плоть.
Гарм выл как сумасшедший, кусался, скулил и пытался вырваться. Локи тоже не отставал. Скрываться больше не было смысла, и маг, не жалея себя и одновременно не выпуская из рук все-таки пришедшего в себя Тора, творил одно заклятие за другим. Иллюзии, огонь, лед и снова иллюзии, способные ввести в заблуждение саму смерть.
Локи не щадил ни себя, ни Гарма, который по глупости доверился первому, кто проявил к нему хоть какой-то дружественный интерес. Локи не успел разорвать корни, которые оплели пса и сломали шею. Хруст и короткий взвизг ― все, что услышал Локи. Его вместе с Тором подбросило вверх, перекинуло через уже мертвого пса. Только магия спасла их от корней и яда, уже скользящего по всей территории Железного леса. Хель приближалась.
Вот именно тогда Локи стало по-настоящему страшно. Раненое тело болело, силы были на исходе, корни метались повсюду, стараясь ударить побольнее, схватить, сломать шею.
Тор очнулся и тоже пытался сопротивляться. Но что он мог с этим слабым телом? Ничего. Даже ноги его не слушались. Убедившись, что он не сможет сделать ни одного шага, Тор просто накрыл собой брата. Спрятал, от безжалостных ударов, дал короткую передышку. Но какой ценой. Локи отчетливо слышал, как ломались кости Одинсона.
Наверное, именно этот звук и придал ему сил, чтобы двигаться дальше. Шаг. Еще шаг. Тело Тора висит на плечах мертвым грузом, но сердцебиение еще ощущается. Шаг. Живой мост Гьялларбр был уже совсем рядом. Шаг. Один из многочисленных корней все-таки пробил магический щит и попытался обвиться вокруг шеи Локи. Не убить, а просто слегка придушить, чтобы Хель могла потом насладиться местью. И Локи ни на секунду не сомневался, что эта месть будет многократно страшнее, чем то, что произошло с Тором, чем все, что он видел в Хельхейме, чем то, что он мог себе придумал. Хель не щадила никого.
Но, даже несмотря на петлю на шее, Локи продолжал двигаться вперед. Шаг. Еще шаг. И вот перед ним мост. Корень на шее рассыпался ледяной пылью, не устояв перед врожденной магией йотунов, в щите наспех зарубцевалась пробоина, но Локи уже не мог держаться на ногах.
Мост Гьялларбр взвыл как раненный монстр и бешено закачался, когда две живые души стали двигаться по его доскам. Каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Яд, призванный Хель и уже не так сильно опережающий ее саму, начал подтачивать магическую связь Локи со стихиями. Лед, который всегда подчинялся магу по праву его рождения, перестал подчиняться. Дышать было тяжело.
Но это было не самое страшное. Локи видел, что на другой стороне, в мире живых, их поджидает несколько десятков недружелюбно настроенных душ. Некстати вспомнилась легенда, в которой мертвецы пожирали живых и верили, что подобный каннибализм поможет им стать бессмертными. Локи был уверен, что все это лишь глупые домыслы, но на другом берегу пропасти легко могли найтись желающие испить живой крови.
«Нас же просто разорвут на части, ― мелькнула в голове ужасающая мысль. ― И мы попадем обратно к Хель. Вальхалла просто не сможет призвать тех, кто уже находится в мире мертвых».
Тор как будто услышал его мысли. Завозился на плечах Локи, попытался упасть с узкого женского плеча, которое и так с трудом поддерживало полумертвое тело.
– Брось меня, женщина. Оставь, ― Локи даже не сразу узнал голос брата. Ему показалась, что с ним говорит старик.
«Да он же не узнал меня. Думает, что я эльфийка», ― Локи настолько устал, что даже не расстроился. Сейчас было не до этого. Нужно было просто выжить.
И эта потребность стала еще ярче, когда мост внезапно перестал шататься. Локи к тому моменту уже был на середине и пытался придумать, как же ему избавиться от душ на стороне живых, но тоже замер, боясь пошевелиться. Впрочем, это было и не к чему: Локи и так знал, что Хель догнала его.
«Куда же ты, мой хороший, ― голос владычицы был невообразимо холодным. Он обжигал льдом каждую клеточку женского тела, разрывал, приказывал подчиниться. Локи хотелось кричать от боли и ужаса, вызванных появлением Хель. Ужас следовал за ней по пятам, и Локи, гордый и демонстративно никому не подчиняющийся, сдался этому чувству. Позволил проникнуть ему в каждую клеточку тела. Завладеть собой. А голос Хель лишь усугублял эту эмоцию. ― Локи, ты же сам прекрасно знаешь, что тебе не сбежать от меня. Все смертны, и рано или поздно все вы попадаете ко мне. Ты же не герой, Локи. Тебя не примет Вальхалла. Так зачем играть с судьбой и убегать раз нам все равно предстоит встреча? Возвращайся ко мне, и, обещаю, я обойдусь с тобой мягче».
В словах Хель был смысл, но что-то не давало покориться им полностью. Может, все дело было в гордыне Локи, в его желании жить несмотря ни на что и довести дело до конца, а может ― дело в упрямстве. Где-то там, возможно находясь в тронном зале Асгарда, за ним внимательно следит Один, и Локи, несмотря на всю усталость и магическую истощенность, не мог позволить себе проиграть. И дело было не в том, что Всеотец, поддержка которого, вразрез со всеми заявлениями Локи, была ему до сих пор важна, увидит провал мага. Локи просто хотел довести свой каприз до конца: спасти Тора. Ведь надо же хоть иногда себя баловать.
Локи улыбнулся практически безумно, когда услышал за своей спиной шаги Хель. Владычица впервые за века перешла через незыблемую границу своих владений и теперь наслаждалась вседозволенностью. Должно быть, свобода и слабость практически сдавшегося противника опьянили ее, и Хель, могущественная и всегда такая осторожная, не заметила ворона Одина.
Тот тихо скользнул под мостом и, дождавшись, когда Локи атакует Хель огненным шаром, вцепился когтями в лицо хозяйки Хельхейма. Та закричала, заметалась, не в силах оторвать от себя магическую птицу. А Хугин не сдавался и, несмотря на сопротивление, продолжал целенаправленно выклевывать Хель глаза. Мунин тем временем пролетел над головой Локи и призывно дернул его за отросшие волосы, как бы говоря, что задерживаться не стоит.
Локи и сам прекрасно это понимал: Хель вцепилась в крыло Хугина и, играючи сломав его, отшвырнула птицу в пропасть. Ее единственный уцелевший глаз пылал ненавистью, и Локи понял, что, если Хель его догонит, он разделит судьбу Хугина.
А потом Локи заметил четыре до боли знакомых силуэта, сражающихся на берегу живых. Сиф, Огун, Фандрал, Вольштагг. Локи понятия не имел, как эта четверка оказалась в мертвом мире, но счел это добрым знаком. Все вопросы будут потом, в Асгарде, а пока надо было просто выжить.
Но, несмотря на все воодушевление, Локи понимал, что не сможет добраться до моста самостоятельно. Сил просто не осталось, каждая клеточка тела болела от переутомления и заклятия Хель, которое, судя по всему, содержало в себе яд, ― Локи просто не находил в себе силы даже для крохотного шажка.
Но Локи не сдался. Безумная ситуация поразила его голове безумное решение. Локи дождался, когда озлобленная Хель подойдет к нему максимально близко, и ударил огнем. Правда заряд попал не в Хель, как ожидала она, а в мост. Локи вложил в этот заряд всю оставшуюся магию, азарт и желание выжить. И мост не выдержал: развалился на части прямо под ногами Хель, а древнее заклятие отбросило противников в разные стороны. Хель очутилась на территории Железного леса, а Локи, успевший крепко обнять Тора, ― на стороне живых.
***
Локи вздохнул, стараясь отогнать от себя воспоминания.
Он справился. Он победил саму Смерть. Но цена оказалась слишком высока.
Из-за вмешательства Локи путь между миром живых и миром мертвых был разрушен. Тысячи душ не могли обрести покой и бесцельно скитались по мирам, пугая живых и сводя их с ума. Многие сдавались на их милость, заканчивали жизнь самоубийством и пополняли армию по-настоящему неопасных, но пугающих мертвецов.
Хель тоже получила большую власть. Она смогла проникать в сны, смущать разумы людей и звать их к себе. Довольно часто это происходило успешно, но Локи, ее главная цель, пока мог противостоять темной ворожбе.
Вот только без поддержки это делать было ужасно сложно. Никто не считал Локи героем. Да, он вернулся из бездны, спас Тора, но он же погрузил мир в хаос. Все смерти в восьми живых мирах теперь приписывались промаху Локи, и от этого груза с каждым днем становилось все тяжелее.
А самое страшное, что Один, в наказание за промах, не позволил Локи вернуть родной облик. Это было как подлый удар, как позорная порка у всех на виду. Обидная. Незаслуженная. Неожиданная.
Локи даже не нашел, что ответить. Просто стоял и смотрел опустошённым взглядом вслед уходящему Всеотцу. Даже слез обиды не было…
Не было их и теперь, после сорока четырех покушений. Только внутренняя пустота и руна, пульсирующая красным на груди.
Окончательно вернув себе самообладание, Локи поспешил к проснувшемуся Тору. Ухаживать за братом ― единственное, что ему осталось.
Комментарий к Часть 6. Непризнанный
Спасибо всем, кто читает эту работу. Надеюсь, я смогла оправдать ваши ожидания. (если есть предложения, пишите)
========== Часть 7. Зеркало ==========
― Ты плохо справляешься со своими обязанностями, ― Локи замер. Вернувшись в комнату, он ожидал встретить там кого угодно: Сиф, которую уже приходилось несколько раз выгонять, царского лекаря, посланника с нужными мазями, но никак не Всеотца.
Один склонился над сыном и аккуратно поправлял отросшие волосы. Медленно, как величайшее сокровище.
Локи, заметив этот жест, отвел взгляд. Стало немного не по себе, ведь маг не мог припомнить, чтобы такая нежность когда-нибудь направилась на него.
Локи отвернулся и отошел к большому зеркалу у дальней стены. Сделать вид, что перебирает лекарства, в этой ситуации показалось самым правильным. Тем более Тору давно нужно было поменять повязки.
Чувство, что он лишний, не покидало.
Хотя, это было глупо. Локи даже отругал себя за подобные мысли. Неужели ему, Богу Лжи, так необходимо это глупое и такое наивное бормотание? Прежний он, обладающий разумом, незатуманенным женскими гормонами, никогда бы не позавидовал подобному.
Все это время мертвенно бледный Тор лежал на кровати и смотрел в потолок, никак не реагируя на слова Одина. Как будто его вообще там не было. Кости его уже срослись, тело частично восстановило массу. Даже мышцы под действием ворожбы и баснословно дорогих трав медленно приходили в норму. Для наследника асгардского трона не жалели ничего, но, несмотря на все старания, никто так и не смог поставить его на ноги. Тор постоянно отказывался есть и пить, не вставал, хотя мог, и очень плохо спал. Локи по несколько раз за ночь прибегал на крики брата и, окончательно разбудив, успокаивал как малое дитя. Сидел, обнимая Тора, и напевал старую колыбельную. Как Фригга много лет назад…
Локи снова мотнул головой и поежился. В помещении стало непривычно холодно.
«Опять?» ― Локи сделал глубокий вдох и резко развернулся. В комнате было темно. Мрак скользил по полу и скрывал под собой мебель, затмевал подсвечники и наводил на определенные мысли.
Одина поблизости тоже не было. Только Тор лежал на кровати и тяжело дышал. Эхо от его вдохов разносилось по всей комнате, ударялось о стены и усиливалось десятикратно. Где-то рядом капала вода, хотя Локи точно знал, что ни одного неподконтрольного источника в королевских покоях нет.
А еще в комнате было зеркало. Такое же, как в комнате Тора. Совершенно черное и холодное как сам мир мертвых. Локи показалось, что он услышал голоса, исходящие из зеркальной глади. И, казалось, они приближались. Это пугало.
– Нам надо уходить, ― Локи с трудом услышал собственные слова. Его голос, как и тело, осталось женским, но Локи не осознавал этого. Сердце билось в груди набатом, а неизвестность сводила с ума. Локи понятия не имел, где он и как тут оказался. И от этого было не по себе. Липкий страх сковывал тело и одновременно заставлял бежать.
И Локи попытался это сделать. Путаясь в юбке, он подбежал к Тору, приподнял его за плечи и чуть не выронил брата из рук. Вместо его левого глаза было темное пятно, похожее на затвердевшую кровь. Второй же глаз пульсировал странным серебром, напоминающим молнию. Само тело громовержца было таким, как Локи запомнил в темнице Хель: бледным и сухим настолько, что были видны все вены. Тор снова выглядел как самый настоящий труп.
– Я вытащу тебя, брат, ― Локи и сам не понял, почему пообещал подобное. Опрометчиво, ведь как он будет это делать, Локи понятия не имел. А еще он допустил ошибку: эхо от его собственного голоса разнеслось по странному пространству и привлекло ненужное внимание. Чудовищный вой раздался совсем рядом.
«Скорее. Поднимайся!» ― Локи тащил Тора изо всех своих нынешних сил, но не смог сдвинуть его ни на метр. Чувство тревоги лишь усиливалось. Нужно было бежать как можно дальше и не возвращаться, Локи твердо решил не бросать Тора.
Вой прозвучал совсем рядом, а потом стало так темно. Так тихо.
Мир сузился до дыхания Тора и ощущений в холодных руках. А потом Локи решился. Секунда, и он создал на ладони маленький сгусток зеленого пламени, которым вполне можно было ослепить врага. Создал и тут же закричал.
В отражении зеркала он увидел себя настоящего. Окровавленного, измотанного. Но не это напугало мага: Тор был тому причиной. Точнее, то существо, которое было вместо Тора. Все это время Локи сжимал в руках кисть разлагающегося одноглазого мертвеца. Тот, заметив замешательство своего спасителя, впился клыками в шею мага, обездвиживая и лишая сил.
Локи закричал и все-таки попытался вырваться, но монстр в зеркале не пустил. Лишь сильнее ухватился за трепещущее тело, перенося прикосновения из зеркала в темную реальность.
Это был настоящий кошмар. Локи ощутил, как по его слабому ненавистному телу поползла жилистая рука брата. Как она болезненно сдавила, как укус сменился на настойчивый поцелуй в шею. Локи передернуло. Он отчаянно забился, но смог лишь раззадорить ту сущность, что поселилась в его брате: в то, что Тор делает это осознанно, Локи даже в тот момент не верил.
Насильника, казалось, такое поведение лишь раззадорило. Прикосновения стали более настойчивыми и болезненными, поцелуи ― наглее. Но пугало не это. В отражении зеркала ― единственного освещаемого объекта в этом темном месте ― Локи видел то, что будет дальше. Видел себя, уже в женском обличье, кинутого на ложе, обездвиженного и насилуемого сводным братом. Видел разорванное нутро, безумную улыбку на губах Тора и искаженное болью собственное лицо. А еще в ушах стоял невыносимый предсмертный крик.
Это был самый жуткий кошмар Локи. Сколько же раз, находясь в этом проклятом женском теле, он чудом избегал этого. Сколько боялся, убивал, хитрил, чтобы подобное никогда не произошло.
И вот он лежит под собственным братом и мечтает умереть.
И только он об этом подумал, как где-то совсем рядом раздался злобный смех. Хель была рядом. Она наблюдала и явно наслаждалась процессом. Как вампир, владычица смерти впитывала в себя все эмоции Локи и не собиралась останавливаться.
Локи душой видел, как Хель щурится от наслаждения. А потом, слегка пресытившись, приказывает подвластному ей Тору действовать еще жёстче.
И когда боль стала невыносимой, а гордость была окончательно разбита грязными толчками, Локи сдался. Но сделал это по-своему. Он собрал последние силы и крикнул:
– Хеймдаль! ― и в ту же секунду теплый свет окутал Локи и Тора и унес с собой, принося успокоение.
***
Локи очнулся на полу в комнате Тора. Целый, неизломанный и в женском теле. По щекам у него текли слезы, но Локи не чувствовал их. Он сжимал в руках осколок разбившегося зеркала.
– Что произошло? ― голос Одина был холоден и безучастен.
– Ничего, ― ответил Локи и резко стер слезу. Разговаривать совершенно не хотелось. Даже на то, чтобы подняться, совершенно не было сил.
– Как пожелаешь, ― Один смерил Локи недовольным взглядом. ― Ты принес слишком много проблем. Теперь постарайся справиться хотя бы с братом.
И он вышел, сделав вид, что странное поведение приемного сына его не волнует.
А Локи остался на полу. Какое-то время он просто сидел с закрытыми глазами и прислушивался к ночным звукам и магическим потокам. Все было спокойно.
«Спасибо», ― мысленно поблагодарил он то ли Хеймдаля, то ли собственный разум за то, что этот кошмар закончился.
Мысли и ощущения путались, а неизвестность пугала. Локи не понимал, как защититься от подобного наваждения. Не понимал, к кому обратиться за помощью.
– Это закончилось, ― Локи вздрогнул всем телом, когда Тор оказался с ним рядом и аккуратно положил руку на подрагивающее плечо. Маг попытался отползти, но Тор бережно, насколько это было возможно в его состоянии, удержал его.
– Тор, это я. Локи, ― Локи не надеялся, что его братец поверит, но рвано выдохнул, услышав ответ.
– Я знаю.
Локи удивленно посмотрел на Тора. Подметил, что тот впервые самостоятельно встал с кровати и прошел такое расстояние. А еще, Локи увидел страх в глазах громовержца и некоторую благодарность за молчание.
Тор тоже был в ужасе от этого видения. И от того, что на шее Локи остался след от укуса.
***
– Ты обещала, что не тронешь Тора. Ты нарушила договор, ― Один внимательно следил за парами зеленого дыма, служившего порталом.
– Терпение, Всеотец. Не ты диктуешь здесь свои условия, ― Хель хищно улыбнулась. ― Я сама выберу душу, а может и обе заберу. Но не печалься: эта маленькая жертва ничто по сравнению с продлением жизни на пару тысяч лет.
И она исчезла, оставив Одина наедине со своими мыслями.
========== Часть 8. Когда зовут домой ==========
― Будет больно, ― предупредил Локи и, не дожидаясь возражений, ввел внушительную иглу в плечо Тора. Тот сразу же гулко заскулил, но не отстранился, позволяя фиолетовой субстанции беспрепятственно проникать в мышцы. Только вцепился в запястье Локи, да так сильно, что тот недовольно зашипел.
– Полегче. Ты же не хочешь, чтобы тебя лечила однорукая эльфийка.
– Ты не эльфийка. Ты ― асгардец, ― Тор попытался приподняться и похлопать Локи по плечу, но что-то пошло не так. Рука соскользнула, и немного окрепшее тело бухнулось на постель.
– Смешно, ― Локи криво усмехнулся и продолжил накладывать новую повязку.
Конечно, он заметил желание Тора завести разговор, но говорить не хотелось. Перед глазами до сих пор было недавнее видение. И странный след на шее, оставленный зубами Тора из этого ненормального сюра, не добавлял хорошего настроения. К тому же, след источал странную энергию, и Локи никак не мог распознать ее причину. Невидимая для обычного глаза, по своей консистенции она напоминала кусочек иллюзии.
– Локи, ― тихо начал Тор. ― Это же просто колдовство Хель. Этого не было.
– Я знаю.
«Но не уверен», ― и Локи, не прекращая лечение, снова просканировал пространство. Стены, пол, деревья за окном ― ничего необычного. И даже вездесущая ворожба Хель, прежде преследующая его повсеместно, не ощущалась. И это настораживало.
– Брат, ― Тор снова позвал его, стараясь отвлечь. Локи прекрасно знал, что, несмотря на видимое спокойствие, Тор тоже нервничает. Он раз за разом переживал видение и фрагменты собственной жизни ― последствия плена у Хель еще долго будут его мучать.
Пребывая в своих мыслях, Тор даже не сразу спросил, почему Локи жив. Хотя, даже объяснения не произвели на него должного впечатления. Он был просто рад, что Локи жив.
Теперь Локи и Тор мечтали об одном: чтобы Громовержец скорее поправился и смог вернуться к прежней жизни. Тор хотел просто жить: увидеть друзей, отца и забыться. Локи ― жаждал отдохнуть: побыть в одиночестве, восполнить силы и, самое главное, вернуть первоначальное тело. После всего пережитого затея со сменой сущности казалось крайне глупой.
А еще очень хотелось избавиться от частых визитов Одина. Тот приходил по шесть – десять раз за день и как будто намеренно доводил Локи до белого каления одним своим присутствием. Еще хуже становилось, когда Всеотец во всех красках рассказывал о бедах, которые Локи принес Девятимирью. Он говорил резко, не приукрашивал и не использовал сравнений, как всегда это делал, и совершенно не щадил чувств Локи. Иногда магу даже казалось, что Один делает это намеренно и потом подпитывается его энергией. После его уходов Локи чувствовал себя таким разбитым. Даже запрет на проведение ритуала для изменения тела не причинял ему столько душевных неудобств.
– Безумный старик, ― буркнул Локи, думая, куда бы ему сбежать, чтобы снова не встретиться с Всеотцом.
– О ком ты? ― сонно удивился Тор. Лекарство начинало действовать.
– О твоем отце конечно! Все ходит, ходит. С тобой разговаривает, а меня с навозом мешает, ― Локи выплюнул эти слова и отошел к столику с разбитым зеркалом, чтобы взять очередную склянку с лекарством. ― Будь добр, ответь ему хоть что-нибудь. Может он прекратит сюда шляться!
– Странно. Здесь же кроме тебя никого не было, ― Тор зевнул и, прежде чем Локи успел что-нибудь спросить, погрузился в магический сон. В следующее мгновение в дверь раздался настойчивый стук.
«Один. Как раз вовремя», ― Локи снова скривился и сделал шаг в сторону входа, но замер, прислушиваясь к собственным ощущениям. Кто-то настойчиво пытался прорваться в его сознание. Скорее просил, чем требовал, и это, как и то, что это точно была не Хель, подкупало.
«Почему бы и нет?» ― Локи всегда любил авантюры, и подобная малость, в виде никем не замеченного сообщения, сейчас была ему жизненно необходима.
«Сын, вернись домой. Это все обман», ― слова ворвались в сознание Локи в тот момент, когда маг открыл дверь. Странно, но голос в голове принадлежал Одину.
***
– Хеймдаль, что ты видишь? ― звук голоса Одина снова разрушил тишину небольшой плохо освященной комнаты и, ударившись о стены, эхом вернулся к Всеотцу, заставив поморщиться. Пламя от большого подсвечника, повинуясь магическому импульсу недовольства, мотнулось в сторону и чудом не погасло.
– Вижу мальчишку, который никого не посвятил в свои планы и снова поплатился, ― холодно ответил Хеймдаль и продолжил смотреть в стену. ― Но, если государь желает спросить о душе…
– Да, я спрашиваю о душе! ― не выдержал Один. ― О душах их обоих!
Они стояли в зале, которая совсем недавно служила Одину тайным убежищем для магического сна. Вот только теперь все было совершенно не так: Один наблюдал за чужим погружением в мир теней, а не странствовал в них.
Перед Всеотцом лежали два тела. Окутанные золотистым светом, мужчина и женщина странного вида напоминали асгардских мумий. Казалось, что еще немного, и эти затаившиеся пленники плоти освободятся от магических оков и злобными духами рвануться вперед, чтобы пожрать каждую живую душу на своем пути.
Но двое живых с радостью бы приняли и такой исход: по крайней мере, было бы понятно, что делать дальше.
Когда Сиф и троица воинов привезли Локи и Тора в Асгард, радости Одина не было предела. И только потом оказалось, что домой вернулись лишь тела, а души застряли в темном Хельхейме.
– Надо было заключить с ней другую сделку, ― пробормотал Один, но, заметив осуждающе-недовольный взгляд Хеймдаля, замолчал. Говорить лишнего в присутствие хранителя Асгарда не мог даже его царь.
– Хеймдаль, направь энергию в точку, которую я сейчас задам. Сначала короткое сообщение и сразу же забор двух существ. Возражения не принимаются! ― Хеймдаль промолчал, понимая, что сейчас с Одином лучше не спорить.
Один уже нашептывал послание для приемного сына.
***
– Догадался все-таки. Всегда умным был, ― прохрипел Один, равнодушно наблюдая за кровавым пятном, расплывающемся по груди.
Локи тоже смотрел на то место, точнее, на кинжал, который с легкостью проткнул грудь лжеправителя. Смотрел и чувствовал истинное удовлетворение, которого не было уже очень давно. Магическим зрением он видел, как из раны хлещут иллюзорные частицы. Сам Один, мир вокруг и даже одежда, которую носил сейчас Локи ― все вокруг было иллюзией Хель. Но она не удерживала, не сковывала, как раньше, а значит, можно было легко уйти, прихватив с собой Тора. Только брат был здесь настоящим.
– Что-то мы загостили, госпожа, ― Локи расплылся в улыбке, подхватывая Тора на руки. ― Пора и честь знать.
Он слышал гулкий топот ног, ощущал ярость Хель, обман которой раскрыли, и видел, как созданная владычицей смерти иллюзия рассыпается на куски. Только теперь, когда все его мелкие наблюдения и недопонимания смешались с предупреждением извне, все стало на свои места.
Не было смертей молодых мужчин по всему миру, не было проблем с духами, не было попыток самоубийства и странных перепадов настроения ― все это только происки Хель, которая довольно долго подпитывалась за счет своих жертв.
Вокруг был обман. И сейчас под воздействием напора Локи и луча Хеймдаля, пробившегося через все щиты, иллюзия умирала. Локи и Тор возвращались домой.
Комментарий к Часть 8. Когда зовут домой
Простите, что снова перевернула весь сюжет с ног на голову (так было задумано, хотя сюжет сильно изменился после выхода фильма). Надеюсь, вам понравился такой вариант. Для разнообразия решила сделать ХЭ, хотя обычно у меня все умирают ;)
========== Эпилог ==========
Дворец Асгарда радостно шумел перед предстоящим пиром. Дамы обсуждали платья и последние сплетни, воины ― начищали доспехи до блеска, надеясь произвести впечатление, а из королевской кухни доносились такие ароматы, что все гурманы Девятимирья захлебнулись бы слюной.
Но не это было главной темой для обсуждения: Тор, наследный принц, вернулся из очередного странствия. Никто не знал, где он был и какую миссию выполнял, поэтому многие надеялись услышать эту захватывающую историю на праздничном пиру.
А еще злые языки судачили, что Тор обязательно начнет выяснять отношения с Локи, который подло занял место Всеотца, когда тот впал в магический сон. Кто-то ожидал публичной ругани, кто-то ― драки прямо на пиру, а некоторые даже принимали тайные ставки на то, что и когда из перечисленного произойдет.
