Текст книги "Пропаданцы (СИ)"

Автор книги: Джиллиан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

18

Рита оглянулась на ближайшую защитную линию из мёртвых тварей. В тусклом свете ядовитой плесени, которой не было только здесь, на площадке с колоннами, их силуэты сливались в нечто бесформенное. Затем девушка поняла, что не чувствует никакого желания соблюдать хоть какие-то правила этикета при встрече с вышестоящими, и уселась рядом с представителем княжеской семьи.

– А теперь подробней о дуэли, – сухо сказала она, и Артём присел рядом с ней на корточки, машинально поглаживая Шороха. Волчок положил морду на руку девушки и вздохнул. – Мне надоели обрывки, которые приходится соединять, чтобы уловить картину в целом. Мне кажется, мы сможем помочь вам. Но нам надо знать полную картину. Из-за чего вообще началась дуэль? А ещё. Вы правда спорили со старшим братом из-за власти?

Когда Тэрон поднял голову, наткнулся на изучающие глаза Кироса, явно недружелюбно настроенного к нему. И с досадой сказал:

– Да зачем мне власть, если я живых не люблю! Суетливые, вечно чего-то желающие… Мне мёртвые во сто крат интересней! Хэйм… Нет, буду называть его теперь Киросом. Кирос затеял строительство храма для меня – далеко от города, в каменистой пустыне. Мне многого не надо – пара учеников, пара некромантов одного уровня со мной, чтобы работать в лаборатории, и пара служителей, чтобы приглядывать за храмом. Всё. Вот это для меня – счастье.

– Ну, предположим… – медленно сказала Рита. – Но дуэль-то вообще с чего началась?

– С того же, что было с вами, ана Маргарита, – хмуро отозвался Тэрон. – Хотя, по сути, её и не было. На одном из замковых празднеств приближённая к трону правителя семья явилась с дочерью, которую впервые представили ко двору. Хэйм… Нет, Кирос! Кирос влюбчив, несмотря на его грозную внешность истинного воина. Но на этот раз он был серьёзен. Когда вечером я зашёл поговорить с ним о прошедшем дне и о планах на завтра, он сказал, что эта девушка может стать его княгиней. Я поздравил его, а через дней десять девушку, которой, по традициям, предложили с родителями погостить в замке, похитили. Когда Х-х… Когда Кирос узнал об этом, он прихватил с собой личную охрану и пустил по следу невесты и похитителя магический поисковик. Я был в своей лаборатории, когда мне сообщили… – Худое лицо Тэрона ещё больше осунулось. – А когда я добрался до Кироса, девушка была убита, Кирос лежал под мечом Дэймона. Вот и вся дуэль… А царство мёртвых уже вламывалось в наш город, потому что Дэймон открыл портал. Нужно было быстро думать. Но выбора у меня не было. И мне пришлось дать клятву жертвы. Пусть уж старший брат будет живым правителем, хоть при нём и останется приживалой пиявка Дэймон, – таким было соглашение! – Тэрон передохнул или просто взял пару секунд, чтобы успокоиться. – Дэймон хорошо соображал. Он знал, что без Кироса трона ему не видать. Сразу двоих братьев не убрать. Слишком сильно любила армия Кироса. Он же воин. Он всегда победитель. Только вот я не подумал, что Дэймон воспользуется своим сходством с моим братом. Парочка заклятий на полное сходство – и вот тебе… Кирос. Кстати, а что было с Киросом? Ана Маргарита, вы сказали, что нашли его в замке правителя?

Девушка собралась с мыслями и коротко рассказала, как и в каком состоянии нашла воина-мага. Выслушав, Тэрон криво ухмыльнулся.

– Всё правильно. Дэймон не выполнил обещания – формально. Кирос оказался мёртв – по всем физическим признакам, и этого стало достаточно, чтобы место Дэймона, клятвопреступника, занял повелитель мёртвых.

Он ещё немного помолчал, глядя на свои пальцы, застывшие на кожаном мешке с вином. А потом поставил бурдючок рядом с собой. Беззастенчиво куснул себя за палец, где протянулась застывшая чёрной кровью царапина. Под чистым звёздным небом, у огромной колонны, в пустынном пространстве, и так сидеть не по себе. А тут это его движение… Но Тэрон явно знал, что делает. Затем он быстро оторвал от лохмотьев рубахи лоскут и пропитал его кровью.

Несколько слов, которых никто не понял.

Тишина. Все ждали, что некромант объяснит свои действия. А он неподвижно сидел, смотрел на влажно-тёмный клок, заскорузлый от крови и грязи… Изменения начались незаметно. Первым вздрогнул и поёжился сам Тэрон. Неудивительно: стало очень холодно. Ледяной холод сначала был просто чувствительным, но затем к нему прибавилась влажность. Стало так студёно, что высокомерно молчавший Кирос внезапно шагнул и укрыл съёженные плечи младшего брата своей меховой накидкой. Тот изумлённо взглянул на него, но признательно кивнул, быстро подобрав и закрыв полы ещё не остывшей накидки.

Вскоре в пространстве перед Тэроном повис тускло светящийся шарик. Застыв на нём немигающими глазами, некромант левой рукой несколько раз, словно кошкой лапой, омыл своё лицо, стряхивая на шарик невидимое остальным нечто. Потом снова замер.

– Хотите увидеть, что видел тогда я? – спросил он Риту. – Это накопитель памяти. Недолгий, потому что жаль сил на такую мудрёную игрушку. Не дотрагивайтесь до него. Просто вытяните к нему руку – пальцами на него.

Захотели увидеть все трое. Тэрон же откинулся к поверхности колонны и устало закрыл глаза, зябко кутаясь в меховую накидку старшего брата.

… Близость открытого портала он почувствовал сразу. Конь, который летел, легко неся его по ровным улицам города, споткнулся… Тэрон едва успел вскинуть руку, предупреждая остальных… Впрочем, они, наверное, увидели сами, как его конь шарахнулся в сторону от дороги и, будто сбитый таранным оружием, безобразно раскинув ноги вверх, свалился к стене ближайшего здания. Не успей Тэрон спрыгнуть с седла и откатиться, грохнувшийся конь раздавил бы его своей тушей, притиснув к дому.

По упавшему коню прошла крупная дрожь, а потом животное замерло…

Поднявшись на ноги, держась за висок, с которого стекала кровь, Тэрон обернулся. Из шестерых воинов замковой стражи двое всё-таки проскакали за ним. И даже чуть дальше. Оба всадника замертво лежали, полузадавленные своими лошадями, тоже мёртвыми… Четверо воинов, оставшиеся за невидимой, но быстро бегущей к ним линией границы, натягивали поводья, заставляя своих лошадей повиноваться руке наездников, а не удирать в ужасе, который животные чувствовали вблизи с порталом к мёртвым. Хотя (почуял Тэрон) они и сами едва удерживались, чтобы не бежать в панике.

Он сделал шаг, приноравливаясь к пространству. Ему-то, некроманту, было легче. Выпрямившись и расправив плечи, он поднял руку, привлекая к себе внимание воинов.

– Дальше вам нельзя! – хрипло прокричал он. – Назад, к замку! Быстро!

Приказ второго лица в государстве не обговаривается. Всадники повернули лошадей и помчались так, словно их по пятам преследовали демоны.

А Тэрон развернулся. Он уже отчётливо понял, что портал к царству мёртвых открыт, и теперь прислушивался к своим ощущениям и к городу. Ноги утопали в прозрачном мареве субстанции, которая торопливо распространялась по поверхности занятой части города, пожирая всё живое, снимая оболочку живых… Тэрон следил, как субстанция пробежала по полоске земли с пожухлой и короткой по осени травой, превращая её в нечто серое, безжизненное, настолько эфемерное, что, когда некромант прошёл рядом и мимо, от слабого движения воздуха эта серость медленно опала в нечто похожее на невесомые лепестки сажи…

Он шагнул раз, другой, прислушался…

Вокруг царила густая тишина, мгновенно скрадывающая любой звук.

Но и в этой тишине он слышал, как падают люди в домах и умирают, так и не поняв, что происходит. Как умирают сами дома, пожираемые субстанцией, место которой – только в мире мёртвых… Потом наступило время домов ближе к порталу. Эти выглядели так, словно им по несколько столетий – скособоченные, выпитые до последней капли жизни. Здесь были пожраны не только люди, но и воспоминания домов о бывших и нынешних владельцах, обжитость и дух того, что называют жильём…

Пройдя последнее здание, Тэрон почуял, что вылезший на поверхность мир мёртвых пытается сожрать и его. Уподобиться: «Я такой же, как вы!», впустив в собственное тело и в какой-то степени разум мёртвое, было нетрудно. Дальше он пошёл спокойней, не страшась, что его могут сожрать на ходу. Мёртвое мёртвого не ест. Это слишком противоестественно даже для царства мёртвых. Разве что прикажут целенаправленно. Но чтобы приказать, надо видеть жертву…

Пришлось скрепить сердце, хоть и думал, что ему будет всё равно… Личная стража брата… Высохшие до скелетов лошади. Одежда воинов, которая развевается на усохших трупах…

Он вышел из-за угла и, не останавливаясь, последовал к группе людей и существ, выжидавших пришельца у одной из колонн…

Остановиться – признаться в замешательстве. А это слабость. И он шагал с невольной надменностью, готовый ко всему – и готовый рявкнуть, сам поймав любого на слабости – на преклонении перед его властью. Но никто из тех, кто ожидал его, слабости не проявил, как он ни старался вчувствоваться в их состояние.

Первым он увидел Дэймона. Тот стоял, выпятив грудь и самодовольно выставив одну ногу вперёд. Ублюдок даже не представлял, насколько похож на дорвавшегося к власти быдла. Он всегда боялся обоих братьев, но не сейчас. Кажется, ему здорово помогало присутствие двух повелителей царства мёртвых, что стояли по сторонам от него, словно охраняя и подбадривая. Этим – не надо было хвастать ситуацией, когда они могут повелевать. Они – уже повелители. И рядом с ними Дэймон выглядел ещё более жалким и нелепым, несмотря на то что повелители были всего лишь скелетами, затянутыми в богатые одежды своего мира. Правда, лица их в некоторой степени походили на человеческие – сохранив кожу и подобие глаз.

А потом он увидел девушку. Она лежала полубоком, чуть в отдалении от группы Дэймона и нелюдей, ожидавших его. На её светлом платье, вокруг торчавшей под лопаткой рукояти кинжала, расплылось тёмное пятно, а субстанция чуждого мира скопилась вокруг тела и впивалась в него, жадно высасывая жизненные соки.

А он ещё шёл. И, когда осталось несколько шагов, Дэймон шагнул в сторону. А потом красиво и манерно ткнул кончиком меча в горло Кироса, лежащего у его ног.

– И чего ты хочешь? – равнодушно спросил Тэрон.

– Жертвы, – радостно улыбнулся тот. – Хэймон жив только потому, что я всё ещё надеюсь на жертву. Город всё ещё жив, потому что я надеюсь на жертву. Любишь ли ты, Тэрон, своего брата, чтобы ради него стать жертвой? Любишь ли ты свой город и свой народ, чтобы пойти ради них на жертву?

Ох, как хотелось врезать кулаком по изрыгающему высокопарные кощунства и кривящемуся торжеством рту! Тэрон ещё подумал: «А где же остальные бастарды? Другие двое? Знают ли они о том, что затеял старший среди них? А ещё… Живы ли они? С этого недоумка станется убить их, перед тем как начать кровавый путь к власти…»

Вперёд шагнули повелители царства мёртвых.

Они оказались абсолютно одинаковыми – и заговорили одновременно. Он слышал их шелест и покорно подчинялся их словам, приказывающим и объясняющим.

Тэрон, словно во сне, развязал шнуры своего плаща, затем снял вязаную рубаху.

Дэймон смотрел на него жадно – похожий на оголодавшего бродячего пса. И его пальцы вздрогнули, когда повелитель слева медленно и с явным наслаждением разрезал Тэрону кожу на животе. Сам некромант только вздрагивал от прикосновений холодного металла – и смотрел на старшего брата.

Вскоре порезы закончились. Так была утверждена клятва жертвы.

Он безразлично следил, как тело старшего брата, словно неполный мешок с камнями, закидывают на попону коня-скелета. Как Дэймон берётся за повод уздечки и ведёт ожившую тварь прочь, а повелители неотступно сопровождают его…

Наскоро перевязав разорванной подкладкой плаща порезанный живот, Тэрон первым делом подошёл к девушке. Бездумно, будто забыв, что она уже мертва, осторожно вынул из неё кинжал, отогнал от неё субстанцию-людоеда и оградил от её попыток нового проникновения в убитую. «Зачем?» Вопрос застыл на шевельнувшихся губах… Ответом было рассеянное: к своему состоянию жертвы надо ещё привыкнуть.

Смерть ещё не добралась до девушки так, как до остальных. Видимо, убили её за минуту до его появления. Он поднял её с мостовой. Она невеста его брата. Негоже оставлять её здесь – мусором на дороге.

«Убитый» субстанцией храм четырёх стихий был пуст и тих, когда Тэрон вошёл в него со своей скорбной ношей. Он нашёл в зале огненной стихии каменные ящики для свечей и освободил один из них. Собравшись с силами, некромант поставил охранные обереги вокруг каменного ящика и закрыл над умершей крышку, чтобы позволить ей умереть человеком, а не высохшей от чуждой силы мумией.

Затем, пока оставались силы, он вышел и принялся за дело.

Он был некромантом. Ему было стыдно это делать со своими. Но он делал.

Добравшись до стражи брата, Тэрон, спугнув субстанцию мёртвых, забрал у мертвецов остатки силы. Затем то же сделал и с лошадьми.

Потом пришлось обходить территорию, чтобы выяснить, держат ли слово повелители мёртвых. Держали. Распространение царства мёртвых прекратилось. Теперь портал будет выжидать, пока жертва не обратится в состояние, необходимое, чтобы стать одним из повелителей. И тогда закроется совсем, уводя его в себя… Уже вечером, когда стемнело, когда стало голодно, а воды (источник жизни, мгновенно выпитый субстанцией) нигде не осталось, он вернулся в храм стихий. Некоторое время посидел рядом с каменным ящиком – рядом с единственным человеком, пусть и мёртвым… Пожалел единственно об одном – что нельзя предать себя смерти сразу.

Вышел на улицу и сел, прислонившись к стене храма, пытаясь спокойно и бесстрастно дожидаться медленной смерти…

Уже через день, когда он, обескровленный, голодный, мучимый жаждой, постепенно клонился боком к мостовой, к нему неизвестно каким путём проник Шорох. Испуганный пёс прямиком рванул к хозяину, едва увидел его. Пришлось жить ещё некоторое время, чтобы защитить своего пса от атаки субстанции-людоеда. А потом Тэрон едва не сошёл с ума от неостановимого смеха, хоть смеяться и было тяжело – с порезанным-то животом.

Шорох принёс ему лепёшку!

Неизвестно, как там Кирос, но на свете нашлась живая душа, которая желала, чтобы он жил!.. А потом он плакал – от злобы и отчаяния, потому что снова начать умирать стало тяжелей, чем по инерции. Он проклинал Шороха. Он умолял богов снизойти и придумать ему быструю смерть, если уж жизнь обходит его стороной, или помочь ему с жизнью… И, кажется, последнее сработало (он взглянул на Риту и Артёма).

Шорох прибегал ещё не раз…

… А потом Тэрон умирал, пока однажды, в полуобморочном состоянии, не поймал ощущение свежести – чью-то силу, которая лишь коснулась его, но мгновенно вызвала желание выдраться на поверхность из бреда, из страшных мёртвых снов…

Светящийся шарик слабо пыхнул и погас.

– Я оказался слабым. Это страшное искушение – обещание жить. Возможность жить, – сказал Тэрон, не открывая глаз. – А потом собаки мёртвых что-то заподозрили и начали скапливаться вокруг меня. Дуры… Это оказалось ещё большим искушением, потому что в каждой из них есть своя, притягательная для любого некроманта суррогатная сила. Потом стало ещё тяжелей. Я прилепился душой к анакс Артёму. Его бушующая, сверкающая тёплым солнцем жизненная сила будто подстегнула меня жить. У меня родилось предчувствие, что всё это не зря: сначала появление крохи сил – потом рождение кромсающего в клочья душу желания жить. И, когда я решил: хватит умирать! – собаки мёртвых набросились на меня. У меня было два меча. Один свой. Другой – взятый у мёртвого стражника. Все вещи, какие только сумел перенести от найденных вокруг людей в храм стихий, всегда были рядом. Кроме всего прочего, анакс Артём принял на себя мои физические повреждения, и я вдруг понял, что свободен от клятвы. И начал убивать собак мёртвых, с каждой смертью получая восстановление. Но что делать дальше… – Он покачал головой. – Я не знаю.

– Я ничего не помню о себе, – тяжело сказал Кирос. – Но мои знания остались при мне. И я знаю, что человека, впустившего в себя повелителя мёртвых, убить сложно.

– Зато его легко выгнать, – спокойно возразил Тэрон. – Для этого всего лишь надо снять с тебя слои иллюзии. И пусть лучше это сделает некромант, потому что эти слои наложил на тебя повелитель мёртвых. Уж некромант быстро справится с наложенной иллюзией.

– А почему не вы? – не выдержали Рита.

– У меня нет настоящей силы, – объяснил Тэрон. – Брать силы у анакс Артёма для уничтожения иллюзий сложно. И опасно. Придётся ещё и его защищать, когда иллюзии отделятся. Они ведь мёртвые. Высасывают. Отделённые от «хозяина», будут искать, на кого подсесть, чтобы тянуть силы дальше. А используя суррогатные силы, я буду возиться со слоями слишком долго. Попробуй же я выйти за настоящими силами из окружения портала, он начнёт расширяться.

– Да, Тэрон, – вспомнил Артём. – Шорох – ваш зверь. Но почему он побаивается вас? Ведь он помогал вам…

– Он побаивается и моего брата, – насмешливо заметил тот. – Добропорядочное животное слишком хорошо понимает, что должно держаться как можно дальше от тех, на ком метка повелителя мёртвых.

– А кто же играет роль Тёмного брата? – вздохнула Рита. Неужели кто-то из бастардов же? Ведь их, насколько я помню, трое?

– Скорее всего… – начал было некромант, но Артём перебил его.

– Может, хватит переливать из пустого в порожнее! – резко сказал он. – Давайте определимся, что нужно сделать, чтобы расставить… – Он споткнулся. Кажется, хотел договорить: все точки над И. Но ведь со здешней письменностью они почти не знакомы. И парень не помнит, есть ли в здешнем алфавите буквы с точками. – Чтобы расставить всё по своим местам, – нашёлся он. – Насколько я понял, в первую очередь надо найти некроманта. О нём лучше спросить Кассиуса или Мэнтора. А что потом?

– А потом – не ваша забота! – исподлобья и недобро сверкнул глазами Тэрон. – Как только Х… Кирос придёт в себя, он сам начнёт выкарабкиваться из того дерьма, в котором оказался. Что – что, а мозги у моего брата всегда работали прекрасно. Так что пусть он и думает, как убрать Дэймона, который давно стал послушной куклой в руках повелителя мёртвых.

Рита заметила, что о себе Тэрон промолчал Хотя для него-то естественным было бы сказать: «Пусть думает, как убрать Дэймона и выручить младшего брата!» И девушке это умолчание не понравилось. Как не понравились едва заметные горькие складки вокруг усталого рта Тэрона. Может быть, общаясь с мёртвыми и умирая в умирающей части города, он стал чёрным пессимистом?

Что ж. Кажется, пора сделать нечто, что поможет ему ощутить, как в её мире говорят, всю полноту жизни.

Некромант сидел, опустив голову и бесстрастно разглядывая поверхность открытой площадки храма всех стихий. Рита решительно передала Шороха Артёму и, благо что сидела рядом, подвинулась к Тэрону и погладила его по щеке. А когда он вскинул на неё удивлённые глаза, она крепко поцеловала его в губы и, отодвинувшись, сказала:

– Вы мне очень нравитесь, Тэрон! Честное слово. Я вам не сочувствую. Я горжусь, что вы такой – очень сильный. Если бы я не была влюблена в Артёма, которому пообещала стать его женой, я начала бы бегать за вами до тех пор, пока вы не влюбились бы в меня и не согласились, что я достойна вас. Я понимаю, что у вас так не делается, но мне можно – я другая. И вот что ещё хочу сказать. Вы красивый, Тэрон. когда всё закончится и вы будете героем, девушки будут мечтать о том, чтобы вы обратили на них своё внимание. Поэтому, Тэрон, прекратите думать о плохом. Думайте о жизни. Хорошие люди не должны умирать.

Он помолчал, а потом так же молча, как однажды Кирос, взял её руку и поцеловал.

Они оставили ему лепёшки и несколько украшений из награбленного у бандитов – те украшения что стали хранилищами силы.

Тэрон же послал убитых псов, во всём повинующихся ему, проводить их до стены с лазейкой. А сам остался на площадке храма, спрятанный тенью от колонны.

Кирос спокойно воспринял поцелуй Риты, хотя она с опаской ожидала от него ревнивой насмешки над братом или над нею самой. Помнила, как он позволял себе оказывать ей знаки внимания. Но, видимо, воина-мага потрясло, что у него в прошлом была невеста. И теперь ревновать было бы предательством по отношению к погибшей девушке.

Уже на другой стороне он оглянулся на невидимый отсюда храм.

– Это запредельно, – медлительно сказал он. – Ничего не помнить, но узнавать о себе от других. Как будто тебе подсказывают, какой ты видел сон, а ты не веришь, что спал. И сон кажется чужим. Но когда ты примеряешь события сна к себе, то вынужден признать: да, я тоже действовал бы так же. А значит, это правда – не сон. – И с коротким вздохом прошептал: – Проснуться бы…

Он пошёл немного впереди, явно глубоко погружённый в тяжёлые мысли, так что Артём, поотставший вместе с Ритой, сумел угрюмо сказать:

– И как мне теперь всё это оценивать?

– Что именно? – сухо откликнулась девушка.

– Ты мне не ответила, когда я сказал тебе… – Он прикусил губу. – О… В общем, я сказал тебе. А тут – ты буквально признаёшься Тэрону в любви. С поцелуем.

Она остановилась, вынудив его тоже встать на месте.

Прижимая к себе удивлённого Шороха, Рита подняла бровь.

– Ах, посмотрите, как ему не понравилось, что я поцеловала от души чужого мужчину! Ему очень не понравилось!

– Ритка, – предупреждающе сказал Артём.

– А что – Ритка? – Кажется, не будь Шороха, она бы встала – руки в боки. – Что? Я, в общем-то, ничего такого не сделала. Дружеский поцелуй – и ничего больше.

– Ты… – агрессивно начал парень.

– Да, я! – рявкнула она. – И что? Я что – усаживалась на этого мужчину и он лапал меня и прижимал меня к стене? Целовался со мной взасос?

– Ты чего несёшь? – поразился он.

Она прошла мимо, бросив:

– А это мстя моя – за твои обнимашки с Челестой в коридоре!

Краем глаза она отметила его отвисшую челюсть.

– Что ты придумываешь?!

Она снова встала на месте, подумала и решила, что хватит его выводить из себя.

– Артём. Эресиан вызвал тебя в коридор. Челеста – зацеловала до смерти. И только Тэрон сумел тебя спасти – на расстоянии. Ты не поблагодарил его. Поблагодарила я. Я смогла только поцеловать его и внушить ему небольшую веру в то, что всё благополучно закончится. Этого мало. Но для Тэрона в его положении – это очень много. Неужели тебе жаль для него моего поцелуя? Он устал от смертей. Пусть поймёт, что будущее есть.

– Знаешь, Рит… Мне это надо пережить, – буркнул он и первым пошёл дальше.

«Ну и переживай! – мрачно подумала девушка, шагая за ним. – Сейчас всё равно полезем через стену учебного поля. Не поверю, чтобы ты доверил Киросу меня подсаживать на стену и помогать спуститься. А если доверишь…» Придумать, что именно произойдёт в этом случае, не удалось. И Рита шла за парнем, рассеянно думая о том, что в городе опасностей до чёрта, а они по-глупому ссорятся, будто им делать нечего.

У стены учебного поля мужчины совместными усилиями подсадили девушку на стену. Артём первым спрыгнул на поле и протянул руки к Рите. Молча она влетела в его объятия. Короткие. Он быстро отставил её в сторону и вообще старался не смотреть на неё. Впрочем, была ещё одна причина его невниманию. Казарма со стороны жилого комплекса светилась яркими огнями. Самовольщики переглянулись и быстро побежали к кабинету Мэнтора. Тот был закрыт. С кабинетом Пэйона было то же самое.

– Я могу открыть помещение, – признался Кирос.

– Открой и отсидись, – посоветовал Артём. – А мы с Ритой проверим, что там случилось.

Так и сделали.