Текст книги "Третий игрок (СИ)"
Автор книги: Dr.Levenko
Жанры:
Ужасы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Это было чудесно! – залепетали в один голос девочки.
– Чудесно, – повторил Рюдзаки. – Мне даже самому захотелось сыграть что-нибудь.
– А ты тоже умеешь? – подняла на юношу глаза Акане.
– Да, играл раньше. Думал, что всё уже забыл, но ноты сами всплыли в памяти.
Диана уступила другу место за инструментом и Рюдзаки начал играть. Композицию девушка узнала с первых нот – «Весенний вальс» всё того же Шопена. В движениях юноши было что-то резкое, но в тоже время плавное. Диана никогда не любила весну, поэтому по возможности старалась избегать данное произведение хоть и любимого композитора. Но сейчас… Весна в её городе. Цветение абрикос – снежинки из лепестков падают на землю, укрывая её полностью. И там и тут выглядывают жёлтые головки одуванчиков, на деревьях появляются молодые листочки. Она с родителями, крёстным и его семьёй гуляет по парку. Остап и Олеся – дети дяди Арсения и тёти Марии – лазают по кустам распускающейся сирени, а Диана следит, что бы они не упали, не ушиблись, никуда не влезли – она же старшая! «Эх, что же мы с Сеней будем делать, когда ты вырастешь? Это сейчас ты следишь за нашими сорвиголовами, а вот станешь старше, влюбишься, будет уже не до них, – говорит тётя Мария и на отрицательные покачивания девочки головой отвечает: – Когда-нибудь это случиться. Думаю это будет весной. Весна – пора любви». А родители улыбаются и утвердительно кивают головами. И снова набегают слёзы.
Рюдзаки сыграл без единой ошибки.
– Вот это здорово! – обе девочки были просто в восторге.
– Хе-хе, гении, драчуны, ещё и пианисты. Что дальше? – Воланд сидел на крышке пианино и с мечтательным выражением морды смотрел на Диану.
– Не думала, что ты ещё и играть умеешь, – сказала девушка, когда они уже расплатились за еду и вышли из кафе.
– Мама в детстве учила. Честно, думал, что уже забыл – так давно это было. Моя мама прекрасно играла, а я всегда садился рядом и смотрел на какие клавиши она нажимает. Как-то раз решил попробовать – получилось. Она меня много чему научила. Но после её смерти я к инструменту даже не подходил. А ты посещала музыкальную школу?
– Угу, – кивнула головой девушка. – Родители ещё в семь лет туда отдали, у меня хорошо получалось, я даже на конкурсах побеждала. Учительница пророчила, что я стану пианисткой. Но мои родители на это ответили, что не считают занятие музыкой хорошим способом обеспечить своё будущее. После этого я решила бросить занятия. Они говорили, что совсем не против моего хобби, но решила, что они правы и нужно сосредоточиться на чём-то более серьёзном. Так в двенадцать лет я ушла из музыкальной школы, а через год у меня появилось новое увлечение – я решила стать детективом.
– Интересно. Диана, ты ведь всё делала, чтобы угодить своим родителям, я правильно понял? – девушка кивнула в ответ. – Но я не думаю, что они хотели, чтобы их единственная дочь пошла по такому опасному пути. Расследование – это ведь не только сбор улик и поиск преступника, прежде всего это огромный риск для психики, здоровья и даже жизни. Так почему же ты… Как ты пришла к этому?
– Ты будешь смеяться.
На землю уже спустились сумерки. Они шли через парк, ветер колыхал зелёные ветви деревьев, временами им встречались одинокие прохожие, влюблённые парочки, группы молодых друзей или семьи с детьми. Было спокойно, и казалось, что только их разговор нарушал царящую вокруг тишину.
– Обещаю, не буду.
– Сначала я просто читала всё, что под руку попадётся. Но потом выделила для себя детективный жанр. Мне так хотелось быть похожим на кого-то из главных героев книг! У меня были тяжёлые отношения со сверстниками, и, несмотря на то, что родителя стремились окружить меня любовью и заботой… мне было одиноко, – девушка, держа руки в привычно манере, ещё сильнее сжала ладонь.
– Ты что же это, Диана, решила душу излить? Я имею ввиду: ты говоришь правду? – синигами носился вокруг молодых людей, то и дело подлетая, чтобы вслушаться в интересующую его часть разговора.
«Вряд ли эту правду он сможет использовать против меня. Не так уж и легко я поддаюсь влиянию, вернее, совсем не поддаюсь. Но в последнее время вокруг столько лжи… Я предала то, за что раньше так отчаянно боролась. Наверное, даже стала ненавидеть себя. А моя и его игра в кафе разбудили самые светлые воспоминания из прошлого. Мне хочется с кем-то поговорить. Сакуре своих проблем хватает, а вот Рюдзаки… Ну и пусть он врёт, мне надо облегчить душу – она требует правды».
– Но книжные герои, они тоже были одиноки, но всю свою энергию, все силы они направляли в русло справедливости. Преступник должен быть пойман и наказан любой ценой! Их принципиальность, их непоколебимость, их гениальность вызывали у меня чистое восхищение. Но я понимала, что в жизни такой человек существовать не может. Но однажды я смотрела телевизор с родителями, было обсуждение одного международного преступления. И узнала об Л.
– Об Л? – лицо Рюдзаки выражало искреннее удивление.
– Да. Я изучила всю доступную о нём информацию, и поняла, что он – тот самый человек, который является олицетворением гениальности и справедливости. Тогда чётко решила, что стану детективом. Даже надеялась, что смогу однажды работать вместе с ним… Эй, ты чего улыбаешься?! Мне тринадцать лет было, мозгов, как у ракушки! А потом я выросла, и поняла, что нести справедливость в мир не так уж и легко, и это точно не под силу одному человеку. Доведёшь до конца одно расследование, раскроешь одно преступление – и тебя ждут ещё десять! Но надежда на то, что я могу хоть что-то изменить, сделать этот мир хоть чуточку лучше, до сих пор тлеет в моей душе.
– Диана, могу ли я задать тебе ещё один вопрос?
– Но ты уже его задал, – беззаботно улыбнулась девушка. Выговориться-то надо было, но душа душой, а образ образом.
– Скажи честно, – Рюдзаки остановился. – Если бы у тебя была сила, способная без суда и следствия карать преступников, такая, которой обладает Кира, ты бы ею воспользовалась?
Лицо юноши ещё никогда не казалось Диане таким серьёзным. В двух вещах она больше ни капли не сомневалась: Рюдзаки состоит в группе расследования; её подозревают по делу Alice.
Но тут произошло худшее, что вообще могло произойти: в спине и в висках отдало резкой болью, будто её кто-то сильно стукнул, ноги подкосились, и она рухнула на землю.
Сумка упала рядом, и из неё выспалось содержимое…
Рюдзаки пару секунд стоял в ступоре, но тут же опомнился, подхватил девушку на руки и донёс до ближайшей лавочки.
– Ты как?
– Всё нормально, это быстро проходит.
Юноша вернулся и стал собирать выпавшие вещи: ключи от квартиры, блокнот в синем переплёте и многочисленные пластинки и баночки с таблетками.
– Диана, а где Тетрадь? – спросил Воланд, который приземлился на спинку лавочки.
– В отдельном кармане под замком, – одними губами ответила девушка.
Рюдзаки вернулся с вещами и сел рядом.
– Спасибо, – как ни в чём ни бывало улыбнулась Диана и начала укладывать всё в черную каркасную сумку.
– Постой, все эти таблетки…
– Тебе рецепт показать?
– Нет, я не это имел ввиду… Диана, что с тобой? – их взгляды встретились. В глазах юноши читалось явное, не наигранное беспокойство.
– Ты же умный, попробуй сам догадаться. Кажется, я уже могу идти. Ай! – она попыталась встать, но ноги не послушались, и ей пришлось вновь сесть на лавочку.
– Я же обещал довести тебя домой, – Рюдзаки присел перед ней. – Давай, залазь.
Диана обхватила руками шею друга, руками он подхватил её под колени. Так она однажды несла в детстве Остапа, когда неугомонный мальчишка всё-таки грохнулся с дерева и повредил ногу. Тогда же Диана зареклась, что её никто никогда не будет носить на руках – ей казалось это признаком слабости. Ну, а теперь что? Вот ведь ирония!
– Рюдзаки, можно спросить?
– Да, конечно, – как-то тихо ответил тот.
– Я думаю, ты в своей жизни встречал многих людей, и тебе предстоит познакомиться ещё с большим их количеством. У тебя хорошая память, ты, наверняка, всех их, запоминаешь.
– Да, но я не понимаю к чему …
– Знаешь, я тоже хорошо запоминаю людей. Но дело в том, что я о них не вспоминаю без надобности. Но были и есть те, о ком я невольно думаю, даже если они далеко, даже если я их больше никогда не увижу, даже если их больше нет… Я всё равно вспоминаю о них. Рюдзаки, скажи честно, ты будешь меня помнить? Ты будешь вспоминать обо мне?
– Да, Диана, буду.
– С-спасибо, Рюдзаки, – шёпотом сказала она.
– Хе-хе, как складно у вас всё получается, – Воланд наматывал круги между деревьев. – Э? Ты что это, плачешь?!
Диана закусила нижнюю губу, но это не помогло. Слёзы ручьём текли по щекам, девушка сильнее прижалась к другу и плакала, уткнувшись лицом ему в плечо. Всё это время Рюдзаки молчал.
Немножко успокоившись, Диана обнаружила, что они уже давно покинули пределы парка и добрались до её района.
– Я уже могу идти сама.
– Ничего, ты лёгкая.
Ночь уже окончательно утвердилась в своих правах. Луна сияла на небосводе, и звёзды, которые распустили свои соцветия, сияли так ярко, как никогда раньше. Что происходит? Почему небо кажется таким необычным? Может это от того, что у неё всё ещё немного кружится голова, а может …
– Мы пришли. По лестнице я сумею подняться самостоятельно. Спасибо тебе, Рюдзаки.
– Да не за что. Ты из-за меня так много сегодня ходила, видимо, поэтому…
– Нет, это уже не в первый раз.
– Что же, Диана, тогда пока.
Юноша подошёл к перилам лестницы и зачем-то начал по ним стучать. В череде короткихи длинных звуков девушка разобрала послание.
– –∙; – – –; – – –; – ∙∙;
– ∙; ∙∙∙; – –∙; ∙∙∙∙; –.
«Goodnight».
«Попалась всё-таки. Он прямо говорит, что я подозреваемая номер один».
Диана посмотрела на Рюдзаки – он улыбался. Но не так, как это делает то, кто поймал тебя с поличным и находиться в предвкушении твоего наказания. Совсем не так.
Девушка подошла к перилам.
–∙ – –; – – –; ∙∙ – ;
–; – – – ; – – – .
«You too».
Не произнося ни слова, она поднялась по лестнице и зашла в квартиру.
– Так всё красиво было, ну надо же было ему испортить ваше прощание! – возмущался синигами. – Да и ты тоже тормоз планетарного масштаба: «спасибо» – и всё? Ну хоть бы поцеловала кавалера на прощание, ну хоть бы в щёчку…
– Воланд, ты же Бог Смерти, а не Любви, чего ты хнычешь как маленький?
– Мне нравится смотреть на людские взаимоотношения. А романтические отношения двух гениев, ты хоть представляешь, какое бы удовольствие я получил, созерцая это?
– Прости, что разочаровала, мой ручной синигами.
– Ладно, проехали. Кажется, ты теперь точно под подозрением. Что делать будешь?
– Ничего нового. Им по-прежнему нечего мне предъявить. То, что я знаю азбуку Морзе, не значит абсолютно ничего в плане улик. Ничего не меняется.
Разве что теперь играть предстоит в открытую.
========== Княгиня Тьмы ==========
Июль уже разминулся с июнем – на улице стояла невыносимая жара. Подобно ртутному столбику термометра в Токио росло количество небоскрёбов. Новый бизнес-центр появился посреди города, но этому никто не удивлялся: не он первый, не он последний. И людей в этих сооружениях бесчисленное множество: кто-то живёт, кто-то работает, кто-то находит друзей, влюбляется, а кто-то пытается создать идеальный, по его мнению, мир.
– Я всё сделала так, как ты сказал, Лайт, – Миса уткнулась лицом в плечо юноши, чтобы камеры наблюдения не засекли движения её губ.
– Отлично, продолжай работать в том же направлении. Пока Л будет думать о том, кто же карает новых преступников, я найду способ убить его. Вот только после смерти детектива у нас останется ещё одна проблема – Alice. Мы должны добраться до неё раньше группы расследования и заманить на свою сторону любой ценой. Л ничего мне не говорит об её поисках, но думаю, у него уже есть подозреваемые.
– Лайт, – Миса улыбнулась. – Я знаю, кто такая эта Alice.
– Знаешь?! – юноша на секунду чуть было не потерял самообладание. Нет, он должен вести себя спокойно – здание усеяно камерами наблюдениями, словно пшеничное поле зерном по весне.
– Та девушка из университета, Диана, кажется. Я не смогла увидеть продолжительность её жизни, а значит, она тоже владеет Тетрадью.
– Значит, она и есть Alice. Вот ведь ирония: трое игроков притворялись лучшими друзьями. Но мы должны заманить её на свою сторону – Диана очень умна, но явно не в восторге от наших действий. Надо убедить её, что только вместе мы сделаем мир лучше, и что Л будет нам только мешать. Я завтра вернусь в университет и там смогу её увидеть…
– Но Лайт, она ведь… Вы с ней много общались…
– Ты что же это, ревнуешь? – Лайт прижал Мису к себе. – Она нужна мне только как союзник.
– Ладно, мне уже пора, а то Рюдзаки может заподозрить что-то неладное. Я люблю тебя Лайт, – с этими словами девушка выпорхнула из здания.
«Как союзник и богиня Нового мира, – ухмыльнулся Ягами. – Когда я избавлюсь от Л и Рэм одним махом, ты, Миса, будешь следующей. Мне нужна приспешница с серым веществом, а не вакуумом в голове».
*
До конца первого триместра оставалось каких-то жалких две недели. Пока студенты – от первокурсников до старшекурсников – носились по кабинетам, сдавая долги, Диана преспокойно писала контрольную за контрольной, тест за тестом и радовалась тому, что ещё с детства выработала привычку делать всё вовремя и не накапливать хвосты.
– Диана!
– Лайт?! Давно же тебя не было… Вот держи – это список всех твоих долгов, и Рюдзаки передай, его уже с неделю на занятиях не было.
– Спасибо, что бы мы без тебя делали, – улыбнулся юноша. – Ты теперь тоже называешь его Рюдзаки?
– Да, он сам меня попросил.
– Вы много времени проводили вместе пока я отсутствовал?
– Это что, допрос?
«Чего же ты, Кира, хочешь от меня?»
– Диана, скажи честно, если бы у тебя была сила, способная изменить мир, ты бы ею воспользовалась? Ты бы стала убивать тех, кто не достоин жизни? И не надо вдаваться в морально-этические рассуждения о бесценности человеческой жизни! Ты ведь так и поступаешь?
– Лайт, мне кажется, тебе бы следовалo сконцентрироваться на учёбе, а не на расследованиях. Предоставь это дело Л и полиции.
– Я у Л главный подозреваемый. Собственно, «великий детектив» не ошибается. Я – Кира.
Диана бросила взгляд на Воланда: раз Бог Смерти молчит, то ситуация принимает серьёзные обороты – враг идёт ва-банк.
Лайт посмотрел на Рюука: стоит, заткнувшись, значит – всё хорошо.
– Да, Диана, я – Кира. И я знаю, что ты – Alice. У Мисы есть Глаза Бога Смерти…
– Глаза Бога Смерти?!
И тут Диана сделала то, чего от неё не ожидал ни Ягами, ни оба синигами – она рассмеялась.
– Господи, «Глаза Бога Смерти»? Ну, ты, Лайт, и даёшь! Ничего поинтереснее придумать не мог? Ну, хоть бы за так называемым «Вторым Кирой» не повторялся! Нет, серьёзно, у тебя отлично получается шутить. Сын полицейского – Кира? Я – Alice? А Рюдзаки тогда кто – уж не Л ли часом?
– Диана, послушай, лучших союзников нам обоим не найти. Возможно, ты считаешь действия Мисы ошибочными, но я тебя утешу: как только я избавлюсь от Л, она отправится следом за ним. На твоём фоне эта девица бесполезна, так что …
Ягами не дала договорить крепкая пощёчина.
– Не знаю, что за цирк ты тут устроил, но так говорить о той, что тебя любит. Знаешь Лайт, я в курсе того, что ты встречался и с Мисой, и с Такадой одновременно. Конечно, дело твоё, но как мужчина ты упал в моих глазах ниже плинтуса.
– Они обе – просто расходный материал для достижения высоких целей. Были бы в мире великие люди, если бы все они считали муравьёв у себя под ногами?
Диана уже хотела дать юноше вторую пощёчину, но опустила руку.
– Значит, ты готова меня слушать…
– Нет. Такие люди как ты – безнадёжны.
Не произнося больше ни слова, девушка развернулась и ушла.
*
В Токио наступил сезон дождей. Небо укрыла беспросветная завеса серых туч, холодный ветер налетал и уносил с собой всё июльское тепло, а вместе с ним – радость лета.
Л стоял на крыше штаба расследования. Без зонта, без плаща – ему казалось, что он чувствует каждую каплю, что падает на его руки, лицо, одежду, волосы. Ему нравилось наблюдать за дождём в далёком детстве. В Британии такая погода – нередкое явление. Мать укутывала его в плед, и они оба засыпали на маленькой кроватке возле окна, или же отец садил его к себе на колени и читал какую-нибудь сказку. Он и сам неплохо это умел, но одному было не так хорошо, не так тепло. Как-то раз к ним в гости наведался один из друзей и бизнес партнёров отца – владелец крупной корпорации, изобретатель и директор нескольких детских домов. Чем-то, вернее усами, этот человек напоминал маленькому мальчику кролика из книжки, поэтому он и стал называть его тем же именем. А когда родители умерли, Ватари забрал его в один из своих приютов.
Как же давно он думал о родителях. Нет, когда видел на улице семейную чету с детьми, в голове невольно проносились воспоминания из детства, но это было не то… Он не вспоминал о них.
Но сейчас воспоминания о родителях вновь и вновь накрывали с головой. И не только о них.
Он ещё живёт с семьёй, Ватари пришёл в гости к бизнес компаньону и учит его маленького сына играть в шахматы. Пару лет спустя, после посещения могил родителей, он стоит со своим опекуном перед собором и слушает звон колоколов.
Двое мальчишек: один энергичный, вспыльчивый, упрямый, другой – спокойный, тихий, ко всему равнодушный – сидят на ковре в кабинете директора. Что может объединять эти две противоположности? Конкуренция за звание единственного наследника великого детектива. Мелло смотрит в окно – его лучший друг, Мэтт, всеми силами пытается на импровизированном языке жестов ему что-то сказать, Ниа больше интересует пазл без рисунка, чем-то, что им пытается вбить в голову Ватари. Л же молча наблюдает за этой «идиллией гениев» и почему-то на душе становиться тепло, будто он вновь обрёл полноценную семью.
Миса и Лайт – главные подозреваемые в самом массовом убийстве в истории человечества. Познакомься он с ними при других обстоятельства, что тогда? Миса глупая, мягче не скажешь, но она добрая и хорошо к нему относится. Относилась бы, если бы он не являлся тем, кем есть. А Лайт мог бы стать детективом японской полиции, как и его отец. Возможно, однажды судьба свела бы двух гениев в совместном расследовании, они могли бы стать друзьями. Не вынужденными, не наигранными, а настоящими…
Диана была единственным причастным к расследованию человеком, с которым всё шло верх дном. Она – Alice, в этом Л уже ни капли не сомневался. Их самая первая встреча, когда она влетела в него по дороге в университет, словно пророчила о том, что без этой девушки не пройдёт ни одна важная деталь в деле о Кире. Но он действительно к ней привязался. Диана не была похожа на других людей, которых он встречал в своей насыщенной жизни. Но ведь такого быть не может! Нет в мире абсолютно уникального человека. Она преступница, не многим лучше Лайта и Мисы. Но почему он не решился загнать её в угол в их последнюю встречу? Почему сдал назад? Почему ему было так приятно видеть её и общаться с ней каждый день? Почему её игра заставила детектива впервые за двадцать лет сесть за инструмент? Почему, когда девушка упала, когда из сумки высыпалась целая груда таблеток, он почувствовал, что вот-вот оборвётся что-то дорогое для него? Почему в тот вечер звёзды были такими яркими? Не может же быть, чтобы …
Нет, это всё было ложью. Всё, происходящее с ним в Японии – ложь. И Диана Калинова, Alice, не исключение.
– Рюдзаки, что ты здесь делаешь? – голос Лайта прервал его размышления.
– Лайт, скажи мне, только честно, ты когда-нибудь лгал?
– Разве кто-то может прожить жизнь, ни разу не солгав? Люди не настолько идеальны. Все люди лгут.
Да, он прав. И их дружба, и их «игры в детективов», и даже их первое знакомство – ложь.
Взяв имя Л, он обрёк себя на жизнь во лжи и обмане. Он обрёк себя на одиночество. Но в этом нет ничего страшного: его все оставляют, его все бросают. Родители умерили, когда он был маленьким. «Мы скоро вернёмся», – такими были последние слова, которые они сказали прежде, чем уйти навсегда.
Ватари как-то сказал своему воспитаннику, что боится о судьбах приютов. Конечно, здоровье у директора отменное, для его-то возраста. Но он когда-нибудь умрёт, никто не вечен. Л буквально молился, чтобы его опекун как можно позже дожил свой век и отошёл в мир иной по природной причине, но время неумолимо бежит. Ватари тоже его покинет.
Когда Мелло и Ниа подрастут и Л выберет лишь одного из них, второй навсегда покинет приют, а новоявленный преемник будет набивать руку раскрывая другие дела под одним из псевдонимом великого детектива, число которых давно уже перевалило за сотню. Всё равно оба мальчика уйдут.
В том, что Лайт и Миса виновны, Л был уверен на 100%. Ему придётся отправить их на эшафот. Он обязан это сделать.
Но Диана… Она Alice, но доказательств нет. Даже если таковые найдутся, всё, что сможет предъявить ей полиция – временный захват телевещания. Таблетки, выпавшие у неё из сумки… Она больна, причём серьезно, а название на одной из баночек с лекарством говорили о том, что болезнь уже не отвернуть. В лучшем случае проживёт ещё год. Почему-то Л вспомнилась их знакомство после теннисного матча. Девушка стояла, будто в отчуждении от всех окружающих людей и любовалась природой, весной, которую больше не увидит. Когда она обернулась, выражение её лица выражало умиротворение и чистоту. Как у серийного убийцы может быть такое лицо? Может, он и не такое видал. В любом случае, она тоже его бросит. Она тоже оставит его одного.
– Рюдзаки, пойдём, ты заболеешь.
*
– Ты что собрался сделать?! – Соитиро Ягами, как всегда, не нравилась идея детектива.
– Я собираюсь заключить сделку с преступником, которому вынесли смерт…
– Это мы уже слышали! Рюдзаки, то, что ты задумал полностью противоречит любым моральным устоям! Ставить эксперименты на людях, пусть и преступниках, аморально!
– Чтобы поймать преступника, нужно мыслить как он. Кира тем и занимался, что ставил опыты на заключенных, а мы должны …
Но тут свет погас – в здание ударила молния.
– Ради Мисы, это всё ради Мисы, – Рэм криво вывела в своей Тетради два имени.
«Квилш Вамми»
«Эл Лоулайт»
– Вот и всё, теперь она в безопасности… – синигами почувствовала, что начинает рассыпаться.
– Рэм, зачем ты это сделала? – послышался сзади женский голос.
– Ну?!
Богиня Смерти, похожая на гигантского червя с красными глазами по всему телу, жалобно смотрела на неё.
– Всё, что ты только что сделала, было бессмысленно…
– Быть того не может… Воланд?
– Да. Но здесь я с ним согласна: те, кого ты собиралась убить – хорошие люди, они не заслуживают такой смерти. Мне жаль, но той девушке уже не помочь. И тебя мне тоже жаль, Рэм. Прощай.
– Миса …
Ну печально посмотрела на груду пыли, которая осталась после Богини Смерти. Но на оплакивание времени нет – нужно действовать, причём быстро. Раз уж Воланд и Рюук дурачатся, то не допустить того, чтобы мир людей не скатился в тартарары, должна она.
Как только электросистема здания перешла в аварийный режим работы, Л попытался связаться с Ватари. Ничего не вышло.
«Нет, только не он. Прошу, только не он».
Детектив опустил глаза вниз – на столе лежал лист бумаги, которого раньше там не было. Быстро, чтобы никто не увидел, Л коснулся его.
– Ни звука, слышишь меня, Эл Лоулайт, не издавай ни звука! – обратилась к нему трёхметровая образина. – Я должна многое объяснить, но не здесь. Твой друг в комнате управления – бегом туда.
«Хоть бы он был жив», – подумал детектив и, соскочив со стула, со всех ног пустился к нужной комнате, едва не сбив с ног стоящего у двери Лайта.
– Ватари?!
Директор детского приюта лихорадочно барабанил пальцами по клавиатуре, стараясь привести в чувства компьютерные системы. Он обернулся – на его лице отобразилась несдержанная радость.
– Л, слава Богу…
– Я так рад, что ты жив!
Юноша подбежал к своему опекуну и обнял его. И плевать на образ хладнокровного детектива!
– Мне бы не хотелось прерывать проявление тёплых эмоций, но я не могу ждать вечность, хоть и являюсь бессмертной.
Л вынул из кармана бумажку, которую он предусмотрительно захватил с собой, но тут же увидел, что на рабочем столе у Ватари лежит такая же.
– Меня зовут Ну. Рэм только что записала ваши имена в Тетрадь, но вы не умерли, так как у вас иммунитет. Сама же она обратилась в прах, потому что Боги Смерти не должны спасать людей, которых они любят, убивая других.
– Которых они любят?
– Это правило распространяется только на тех людей, к которым Бог Смерти испытывал тёплые чувства.
– Значит, Рэм не хотела, чтобы я провёл эксперимент, потому что знала, что результат будет положительным и Лайт с Мисой снова станут подозреваемыми.
– Её Тетрадь я забираю с собой, ту, что вы забрали у того преступника остаётся вам – без неё будет трудно завершить расследование.
– Прошу прощения, но почему синигами так заинтересована в деле Киры? – спросил Ватари.
– Из-за того, что Рюук и Воланд скинули Тетради Кире и Alice, стало происходить такое, что все Боги Смерти буквально прилипли к окну в ваш мир и наблюдают за представлением. А я, как Богиня Смерти первого ранга, должна следить, чтобы хоть какой-нибудь порядок был. В вашем мире и так три Тетради в полном распоряжении людей.
– Ну, ты сказала, что у нас иммунитет. Это ты нас спасла?
– Нет. Я и Воланд, как синигами первого ранга, имеем, выражаясь вашим языком, “дополнительные функции”. Человек, за которым следует один из нас, может предоставлять иммунитет другим, причём он даже не должен знать их лица и имена. За это, как и за Глаза Бога Смерти, человек-контрактор платит годами своей жизни.
– Сколько стоит предоставление иммунитета?
– По десять лет за каждого человека. И ни владелец Тетради, ни синигами, ранг которого ниже, чем наш, не могут убить его.
– Если иммунитет нам предоставила не ты, то это сделал Воланд?
– Да.
«Получается что… Нет, этого точно быть не может! Смысл спасать тех, кто норовит отправить тебя на смертную казнь?»
– Но с кем он заключил сделку?
– Этого я сказать не могу. Если мы будем отвечать на все людские вопросы, в мире воцарит несусветный бардак. Идёмте, я покажу вам, где умерла Рэм, – когда все трое добрались до нужного угла коридора, Ну поспешила проститься: – Я, вообще-то, не обязана вам помогать. На этом всё. Квилш Вамии, Эл Лоулайт, прощайте.
Богиня Смерти вошла, а точнее, вползла в ближайшую стену и исчезла.
– Где они могут быть? – послышался голос Моги.
– Л, Ватари, слава Богу, что вы оба живы, – Мацуда первым добрался до них.
– Что случилось, где синигами? – Соитиро Ягами выглядел напуганным, что было не свойственно ему.
Видимо, попадание молнии в здание и странное поведение детектива не на шутку напугали членов группы расследования. Но когда полицейские обнаружили, что все по-прежнему живы и здоровы, тревога отступила. Единственный, кто выглядел напряжённым – Ягами Лайт. Вряд ли он ожидал увидеть «друга» бодро стоящим на ногах.
– Не знаю, что именно случилось, – развёл руками Л. – Но, похоже, Бог Смерти только что умер.
========== Кара ==========
В этом году сезон дождей налетел на Токио ураганом, но также быстро отступал. Капли барабанили по навесу зонта, молодая девушка со светлыми волосами, одетая во всё чёрное, вопреки погоде перебывала в хорошем настроении. Обходя и перепрыгивая лужи, она добралась до штаба расследования. Кто бы мог подумать, что подобное здание может стать местом для свидания? Неделю – ровно столько она не видела своего возлюбленного.
– Лайт! – едва войдя внутрь, Миса кинулась юноше на шею.
– Миса, ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Мне нужна твоя помощь…
– Ты же заешь, я сделаю всё ради тебя.
– Миса, сразу говорю: держи себя в руках.
– Что-то случилось? Не пугай меня так.
– Рэм мертва.
– Что?!
Лайт быстро прижал девушку к себе, чтобы скрыть от камер наблюдения её возможную истерику.
– Я не знаю, как это произошло, но теперь только ты можешь убить Л. Миса, я понимаю, как тебе тяжело, но…
– Всё нормально, Лайт. Хоть Рэм и была моим другом, но она однажды хотела убить тебя. А теперь никаких угроз больше не будет. Но чтобы убить Л, мне нужно увидеть его снова, – прошептала она.
– Привет, Миса.
– Рюдзаки?! – словно пойманные с поличным, молодые люди отскочили друг от друга.
– Ох, простите, не хотел мешать, – детектив виновато отвёл глаза в сторону.
– Нет-нет, я очень рада тебя видеть, Рюдзаки, – улыбнулась Амане.
«А точнее, Эл Лоулайт».
– Вижу, ты сильно скучаешь по Лайту. У меня больше нет причин держать его здесь. Сегодня ещё будет нужна твоя помощь, но завтра вы с отцом сможете вернуться домой. Я на 100% уверен, что твоя мать и сестра сильно беспокоятся.
– Ну, тогда не буду мешать важным делам, – улыбнулась девушка, и, поцеловав Ягами в щёку, выбежала из здания.
На следующее утро дождя не было. Миса практически летела в сторону здания штаба расследования. Вчера она сделала это. Она вписала имя великого детектива в Тетрадь Смерти. Она убила Л. Минуя прохожих, которых в это субботнее утро было меньше, чем в будни, девушка радостно представляла грядущую встречу с Лайтом. К удивлению, он уже ждал её снаружи.
– Лайт! – Амане кинулась к нему с объятьями.
Но юноша резко оттолкнул её.
– Миса, я вчера что-то не ясно сказал?
– Почему ты сердишься? Я не понимаю…
– Почему он всё ещё жив? Л опять что-то нарыл, говорит, у него есть подозреваемый, но пока что нет улик, поэтому он его не называет. Чёрт возьми, он явно чего-то не договаривает, но расследование уже идёт полным ходом!
– Но, Лайт, я же записала вчера его имя…
– Привет, Миса-Миса, – из здания вышел Мацуда, следом – другие члены группы расследования, замыкающим был Л.
– Ты, должно быть, пришла, чтобы забрать Лайта. Прости, мы были заняты, вещи ещё не собраны, – вежливо сказал Соитиро Ягами.
– Миса, у тебя что-то случилось? – детектив посмотрел на неё пронизывающим взглядом.
– А я …
– Она немного приболела. Вчера бегала под дождём без зонтика, вот и результат, – ответил за девушку Лайт. – Ну, всё, иди лечись.
– Мы были очень рады видеть тебя! – крикнул Мацуда ей вслед.
Миса вышла, нет, выбежала на тротуар. Почему Л всё ещё жив? Может, имя было записано неправильно? Как же можно быть такой дурой? Она зашла за угол первого попавшегося здания и достала Тетрадь. Нет, всё правильно. Девушка вновь проверила имя по буквам. Ошибки быть не может. Но что же тогда случилось? Рэм обещала Лайту, что убьёт Л. Синигами знала, что при этом умрёт сама, но была готова сделать это ради неё. Значит, Рэм всё же вписала имя детектива в Тетрадь, а он всё равно выжил.
Но как?!
И словно отвечая на её вопрос, мимо прошла темноволосая девушка европейской внешности, которая тихо говорила сама с собой на непонятном Амане языке.
