Текст книги "Выбор судьбы (СИ)"

Автор книги: Dragoste

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Когда лорд Станнис подошел с войском к Королевской Гавани, город превратился в кипящий котел, в котором сгорали людские жизни. Закрывая глаза, я до сих пор вижу те ужасы, которые мы пережили тогда, когда дикий огонь вспыхнул на Черноводной. В этот момент помощь пришла оттуда, откуда я ее не ждала. Один из рыцарей Королевской Гвардии помог мне бежать из осажденного города. Мы пробрались на один из торговых кораблей, но боги и тут обрушивали на нас все большие и большие испытания. Сначала мертвый штиль, а потом и шторм… Так я осталась одна, вновь одна, а Ланнистеры, они непременно захотят отомстить, они будут меня искать и убьют, – пролепетала она, закрывая лицо ладонями.

Дейенерис, видя страдания этой девушки, невольно прониклась к ней глубоким сочувствием, произраставшим из глубин ее души. Из глубин, где она все еще была неуверенной в себе Дени, насильно отданной в жены дотракийскому кхалу, а по прошествии времени, потерявшей любимого супруга. И сейчас, глядя на Сансу Старк, она видела себя, брошенную на произвол судьбы среди пустыни и голода, и все больше проникалась желанием помочь этой несчастной девочке.

– Послушай, – сказала она со всей нежностью, на которую только была способна, – ты сказала, что бежала из столицы с рыцарем из Королевской Гвардии, но где он сейчас?

– Он, он… я думаю, он погиб на корабле. Он пытался спасти меня… но мачта, она рухнула на него и больше я его не видела, – заливаясь слезами, проговорила она.

– А как звали этого рыцаря? – поинтересовалась Дейенерис, положив ладонь на плечо девушки.

– Его звали Сандор Клиган, – пролепетала Санса, не замечая, какое впечатление произвели ее слова на королеву.

– Клиган?! Тот, кто убил малютку Эйгона и его мать? – не веря своим ушам, проговорила Дейнерис.

– Нет, нет! – вскричала Санса, – Это было его брат Григор, а Сандор… он совсем другой, он ненавидит своего брата сильнее кого бы то ни было, ведь брат… он еще в младенчестве изуродовал его… он бежал из дома… – запинаясь пролепетала Санса, пытаясь защитить память о своем спасителе.

Королева несколько раз измерила шагами балкон, обдумывая услышанное, после чего подошла к Сансе и, взяв ее за руку, проговорила:

– Здесь ты в безопасности, я не выдаю своим врагам тех, кто однажды нашел у меня пристанище. А теперь ступай, я прикажу приготовить тебе горячую ванну с травами, она хотя бы немного облегчит твои страдания и позволит ночью спать спокойно. Ступай вместе с Мисандеей.

Когда Санса покинула королевскую опочивальню, Дейенерис подошла к перилам балкона и стала всматриваться вдаль, будто пытаясь заглянуть за горизонт.

– Ты веришь ее словам? Это действительно Санса Старк? – не поворачиваясь к своему охраннику, спросила она.

– Я в этом не сомневаюсь, моя королева. Хоть я и не видел девочку ни разу в своей жизни, я думаю, это она. Внешностью она похожа на свою мать, но в ней так же прослеживаются и черты ее отца, – проговорил Мормонт, ближе подходя к своей собеседнице.

– А то, что она сказала о королеве Серсее и Цареубийце?

– У нее нет причин врать, Ваше Величество. У меня больше, чем у других причин ненавидеть Эддарда Старка, но если он решил поддержать в государственном перевороте лорда Станниса, к которому никогда не питал дружеских чувств, думаю, что он получил доказательства супружеской измены.

– Значит, мой трон сейчас занимает бастард, не имеющий ни малейшего права носить корону, малолетний тиран, избалованный лицемерной матерью… пока я, истинная владычица Семи Королевств, нахожусь в изгнании в сотнях миль от родных земель.

– О чем Вы думаете, моя королева? Неужели Вы хотите отправиться в Вестерос сейчас? Еще утром Вы собирались освободить Миэрин и Юнкай, а теперь хотите пересечь Узкое море, чтобы завоевать Железный трон?

– Оставь меня одну, я должна подумать, – проговорила Дейенерис, так и не удостоив своего собеседника беглым взглядом.

Мормонт, зная характер своей королевы, слегка наклонил торс, приложив к сердцу ладонь, изображая достаточно неуклюжий из-за металлического нагрудника поклон, и удалился, не сказав ни слова.

Какое-то время Дейенерис еще всматривалась в горизонт, пытаясь решиться на шаг, который полностью изменит не только ее судьбу, но и судьбу тех людей, которые доверили ей свои жизни, надеясь на то, что она сумеет изменить их мир к лучшему. Могла ли она разочаровать их? Могла ли она отступить назад в тот момент, когда впереди забрезжил свет? Ответ на этот вопрос казался ей уже не столь ясным, а манящие дали за Узким морем, наоборот, более притягательными.

Тряхнув головой, чтобы отогнать от себя ненужные мысли, она бессильно повалилась на кровать, проваливаясь в сон, убедив себя в том, что утро принесет ей какую-то ясность.

========== Идем на Юнкай ==========

Золотые солнечные лучи пробивались сквозь приоткрытое окно, а теплый летний ветерок раздувал прозрачные шторы в небольших покоях, расположенных на одном из верхних этажей Астапорской пирамиды. Светящиеся блики скользнули по изысканному туалетному столику с десятками стеклянных бутылочек с благовониями и маслами, замерли на шелковом пуфе подле него и продолжили свой путь, все глубже освещая комнату, пока, наконец, не добрались до небольшой кровати из орешника, стоявшей в дальнем углу. Озорные лучики скользнули по огненным волосам спящей девушки, а потом застыли на ее лице, заставляя красавицу покинуть сладкие объятия сна. Невольно улыбнувшись новому дню, она сделала глубокий вдох – и в нос сразу же ударил сладковатый запах ночных цветов и морской свежести, говорящей о том, что утро только вступает в свои права, постепенно отбирая у ночи столь желанную прохладу.

Впервые с того момента, как Санса бежала из Королевской Гавани, ей удалось почувствовать себя настоящей леди; принять ванну с травами, подкрепиться изысканными яствами, уснуть на шелковых простынях. Казалось бы, судьба дает ей заветную передышку, чтобы девушка могла набраться сил перед новыми испытаниями. Однако, как ни старалась, Санса не могла почувствовать радости от этих даров. Ее грядущее по-прежнему было окутано тайной, едва ли Дейенерис решит отпустить свою новую пленницу, а дела минувших дней хранили в себе лишь боль утраты и дворцовые интриги, затмевая счастливые воспоминания, поэтому пробуждение к реальности болезненно укололо сердце девушки, не давая забыть тот ужас, который она пережила за последнее время.

К тому же, ко всем прочим страхам Сансы добавился еще один, пока что не облаченный в слова, но следовавший за ней по пятам, дыша в спину подобно опытному преследователю, играющему со своей жертвой. И страх этот при каждом воспоминании заставлял полыхать ее щеки от стыда и негодования. Последний поцелуй Сандора до сих пор обжигал ее губы, а слова будто колоколом звенели в ушах.

Мысль о том, что она потеряла своего единственного защитника, сжимала ее сердце будто тисками, но было в этих чувствах что-то непонятное, что-то, заставляющее ее душу трепетать от волнения.

Подобных чувств она еще никогда не испытывала и страшилась их более, чем страха перед очередным заключением. К своему стыду, Санса была вынуждена признать, что даже смерть Джори Касселя, командира личной гвардии отца, человека доброго и знающего ее едва ли не с пеленок, ее давнего защитника, не вызвала в ней и половины тех эмоций, который вызвал грубый, вечно пьяный Клиган, пугавший Сансу пуще чумной собаки.

Пытаясь изо всех сил понять противоречивую натуру Пса, девушка даже не заметила, как успела привязаться к этому вечно угрюмому воину, страшившему и одновременно защищавшему ее по мере своих далеко не скромных сил. Научившись без страха и отвращения смотреть ему в глаза, она будто увидела его второе лицо, скрытое от остальных непроницаемой маской насмешливого презрения и злобы. Или же она в силу своей неопытности и романтичности наделила его не свойственными ему чертами в попытках объяснить себе причины поведения этого человека. Дать себе четкий ответ на эту загадку она не могла, но, несмотря на это, возникшая против ее воли симпатия к Клигану одновременно казалась ей противоестественной и манящей, бессонными ночами доводящей ее разум до исступления.

Из этих горьких размышлений Сансу вывел стук в дверь, заставивший ее содрогнуться. Когда на пороге показалась Миссандея с теплой улыбкой на устах, все страхи отступили на задний план и их место заняла привычная покорность, которая была знакома каждому, кто видел девушку в Красном замке.

Бывшая рабыня, теперь занявшая почетное место подле новой королевы, остановилась в проходе со стопкой новых платьев, будто ожидая указаний, но, помешкав несколько секунд, все же решилась войти, кладя вещи на угол кровати.

Впервые находясь за пределами Вестероса, Санса увидела множество людей, лица и поведение которых отличалось от принятых в Семи Королевствах канонов, и теперь не без интереса рассматривала вошедшую служанку. На вид Миссандея была ровесницей Дейенерис, но лицо ее хранило на себе отпечаток истинной мудрости, свойственной тем натурам, которые сумели много повидать и испытать в своей не столь долгой жизни. Ее кожа была темна как бронза, светящаяся на солнце, а медовые глаза проницательны и спокойны как тихая река. Но больше всего Сансу заинтересовала прическа иностранки: ее темные волосы спадали на спину сотнями мелких кудрей, напоминая по форме шар, что делало ее голову непропорционально большой по отношению к хрупкой фигуре и достаточно узким плечам.

– Миледи, простите за то, что побеспокоила в столь ранний час, но королева желает Вас видеть, – проговорила служанка с акцентом, заставившим Сансу улыбнуться.

– Что-то случилось? – обеспокоенно проговорила она.

– Мне это неизвестно, миледи, но не стоит заставлять Ее Высочество долго ждать. Мне велено помочь Вам собраться.

Не говоря ни слова, Санса повернулась к ней спиной, распуская длинные, цвета осенней листвы, волосы.

– Поскольку Ваше платье было безнадежно испорчено, королева распорядилась прислать Вам несколько нарядов из ее гардероба. Возможно, сначала они покажутся Вам немного непривычными, но я уверена, что, учитывая наш климат, Вы сумеете оценить их по достоинству, – продолжила Миссандея, заплетая волосы Сансы на голове в две тугие косы, скрепленные на затылке, оставив нижние пряди свободно спадающими на плечи.

– Передайте королеве, что я искренне благодарна ей за внимание, которым она меня удостоила, – отстраненно проговорила она.

В ответ служанка лишь слегка кивнула, подавая Сансе платье из полупрозрачной голубой материи с золотым шитьем и открытой спиной, благоразумно подчеркивающее и в тоже время скрывавшее все изгибы девичьей фигуры. Взглянув в зеркало, юная Старк не узнала себя; будто из потустороннего мира на нее смотрела повзрослевшая женщина, отдаленно напоминавшая уроженку Вестероса, облаченную в откровенный заморский наряд. Миссандея оказалась права: платье, несмотря на все свое удобство, было слишком открытым, что заставляло Сансу ощущать не проходящую стыдливость и желание прикрыться. Даже весьма пикантные одежды Маргери Тирелл, открывавшие едва ли не половину груди, не шли ни в какое сравнение с тем, что было одето на ней сейчас.

– Вы привыкните, миледи, – проговорила служанка, осматривая результат проделанной работы и, удовлетворенно кивнув, направилась к двери, пропуская Сансу перед собой.

Покои Дейенерис находились ближе, чем показалось сначала. Пройдя по узкому коридору, они поднялись по винтовой лестнице и оказались у массивных дверей, подле которых стояли четверо Безупречных, неся свою вахту. После нескольких минут ожидания в дверях показался Джорах Мормонт и, чинно поклонившись, проговорил:

– Пройдемте, миледи. Королева уже ожидает Вас.

Дейенерис сидела на небольшой кушетке, предназначенной для приема гостей. Белоснежное платье с серебряной вышивкой, открывавшее изящную спину, подчеркивало непривычную глазу красоту юной королевы, гармонируя с густыми локонами, светившимися подобно луне. С того момента, как девушка покинула дом Иллирио Мопатиса, каждый день в ней появлялось все больше уверенности и благородной силы, читавшейся в ее фиалковых глазах. Осмотрев вошедшую одобрительным взглядом, она сделала незаметный кивок своему охраннику и в мгновение ока девушки оказались одни в огромной опочивальне.

– Леди Санса, я рада, что наряд пришелся Вам впору, однако я вызвала Вас сюда для того, чтобы переговорить с глазу на глаз. У меня была целая ночь, чтобы обдумать вчерашние слова, и сейчас я вынуждена признать, что мои эмоциональные порывы и стремление занять Железный трон в текущих обстоятельствах несколько преждевременны. Если я сегодня покину Астапор, то потеряю то, что имею ради того, что никогда не было моим. Дотракийцы верят в то, что для каждого поступка – свое время, и время завоевания Вестероса еще не наступило. Королевская Гавань встанет на моем пути, но не сегодня.

– Я понимаю Вас, Ваше Величество, – едва сдерживая досаду в голосе, проговорила Санса, решившая, что встреча с Дейенерис является для нее подарком судьбы, с помощью которого она сможет исполнить заветную мечту и вернуться домой.

– Однако, зная о Вашем желании возвратиться в Винтерфелл, я не могу Вас задерживать, поэтому готова выделить Вам небольшой эскорт из Безупречных, который сопроводит Вас до родных стен.

При этих словах в глазах Сансы вспыхнула неподдельная радость, которая погасла спустя несколько секунд, но все же не ускользнула от внимания королевы. В этот момент девушку обуяло неконтролируемое волнение, заставившее ее отвергнуть столь заманчивое предложение. Санса поймала себя на мысли, что по необъяснимым обстоятельствам готова была пуститься в столь опасное путешествие с Сандором Клиганом, ничуть не сомневаясь в его способности защитить ее, но при упоминании целого отряда Безупречных ее обуяли сомнения, сковывающие волю.

– Ваше Величество, Вы очень щедры, и я искренне благодарна за этот дар, однако по многим причинам не могу его принять, – слегка склонившись, проговорила она. – Мой отец говорил, что порой одно пшеничное зерно способно склонить чашу весов; Вы решили сделать благое дело, и, чтобы дойти до конца, Вам понадобится каждый меч. К тому же, отряд Безупречных в Вестеросе неизменно привлечет к себе нежелательное внимание. Сейчас практически невозможно пройти по объятым войной землям – Ланнистеры узнают о моем прибытии, едва корабль в порту бросит якорь. Помимо этого, в Королевской Гавани ходили слухи о том, что Винтерфелл захвачен теми, кого мы считали своими союзниками, братьями по оружию, и, чтобы вернуть его моей семье, отряда, пусть даже умелых воинов, будет недостаточно. Если позволите, хотя бы на какое-то время, я хотела бы остаться при Вас. Раньше я думала, что боги не слышат моих молитв, я ненавидела и их, и себя за то, что приключилось с моей семьей, я потеряла веру. И лишь недавно мне пришло осознание того, что невозможно проклинать богов за судьбу и не верить в них. Несмотря на все опасности и испытания, которые были мне предначертаны, на моем пути всегда встречались люди, готовые мне помочь, боги позволили мне выжить и предстать пред Вами. Я верю, что мы не прошли еще отведенную нам совместную дорогу, а потому не отсылайте меня от себя, Ваше Величество. Судьба еще не раскрыла все карты, касающиеся нашей встречи.

Дейенерис молча слушала этот монолог, удивляясь тому, что столь мудрые речи исходят из уст столь юного и непорочного создания, как Санса Старк, а учитывая то, что она узнала о ее характере от тех, кто был знаком с ней лично, эти слова казались практически невозможными.

– Леди Санса, признаюсь, я никак не ожидала услышать от Вас столь пылкий монолог, особенно учитывая то, что в Вестеросе о Вашем кротком нраве ходят легенды, оттого Ваши слова еще более приятны. Разумеется, я разрешаю Вам сопровождать меня на правах компаньонки. Признаюсь, я всегда хотела, чтобы у меня была благородная подруга, – при этих словах в глазах Дейенерис засветилась грусть, говорившая о том, что королева погрузилась в воспоминания, произрастающие из далекого детства, где она была бедной скиталицей, мечтавшей вернуться к красной двери, за которой хранилась счастливая память о давно ушедшем детстве.

Несколько минут они молчали, погруженные в свои мысли, после чего Дейенерис продолжила:

– Санса, я не могу тебе пообещать скорого возвращения домой, ибо сама всю жизнь жду этого момента, но я клянусь, что сделаю все возможное, чтобы вернуть свое королевство, – с небывалым пылом в голосе проговорила она.

– Но что Вы планируете делать сейчас?

– Я продолжу путь, выбранный для меня судьбой. Рабство – это бич этого мира, бич Вольных городов, и так же, как я освободила Астапор, я освобожу Юнкай и Миэрин и только после этого обращу свой взор в сторону Вестероса. Я королева и в первую очередь должна думать о своем народе, – спокойно ответила Дейенерис, делая глоток вина из серебряного кубка, стоящего подле нее.

Глядя в этот момент на королеву, Санса одновременно восхищалась ей и чувствовала ощутимый укол по собственной гордости. Никогда еще она не видела себя такой жалкой и никчемной, как сейчас. Дейенерис была не только истинным воплощением благородства, изящества и красоты, которые присущи настоящим леди, но также обладала силой, решимостью и волей, которые Санса не могла найти в своем трепещущем от страха сердце. С детства не имея за спиной ничего, Дейенерис стала королевой, завоевавшей власть и почет народа собственным умом и трудом. Дейенерис, ставшая сиротой, едва появившись на свет; Дейенерис, с младенчества скитавшаяся по трущобам Вольных Городов; Дейенерис, насильно выданная замуж за предводителя варварского племени; Дейенерис, потерявшая любимого мужа, а затем и сына; Дейенерис, взошедшая на погребальный костер и не сгоревшая в нем; Дейенерис, ставшая матерью драконов; Дейенерис, прошедшая сквозь пустыню и завоевавшая Астапор; Дейенерис, за год постаревшая на тысячу лет и прожившая сотни жизней. Дейенерис стала королевой, тогда как она, Санса, лишь принимала благосклонность других, утратив то, что имела. Дейенерис не кляла богов за свою судьбу, не лила слезы, когда ее унижали. Она стойко выносила все тяготы и лишения, закаляясь от каждого удара судьбы, как закаляется валирийский клинок под тяжёлыми ударами кузнечного молота, она становилась сильнее, выносливее и умнее, в то время как Санса наивно предавалась мыслям о благородных рыцарях и прекрасных песнях. И куда ее привели баллады о подвигах великих лордов? Кем теперь является Санса Старк? Ответ пришел сам собой: она была беглянкой, в очередной раз предоставившей себя на милость других, тех, кто силой, умом и напором сумел взять то, что должно было принадлежать им. И теперь ей, как на картине, раскрылись божественные помыслы. Она поняла, зачем боги привели ее на другой конец света: они явили ей пример той, кем должна стать Санса, чтобы вернуться домой. Она должна стать такой, как Дейенерис Таргариен: благородной, стойкой, умной, целеустремленной, сильной, и тогда все препятствия отступят, открывая для нее двери Винтерфелла.

– Это единственная причина, по которой ты хочешь остаться подле меня? – голос королевы вырвал Сансу из размышлений. Непонимающими глазами посмотрев на свою собеседницу, она искренне корила себя за то, что не расслышала вопроса, и теперь вынуждена молчаливо стоять, придумывая ответ. Однако Дейенерис, видя замешательство девушки, повторила.

– Да, Ваше Величество, – потупив голову, проговорила Санса, надеясь, что румянец, выступивший у нее на щеках, не выдаст ее смущения.

На самом деле ее держала подле королевы смутная вера в то, что раз ей, потерпевшей кораблекрушение, удалось избежать холодных объятий смерти, то возможно и ее спутник сумел спастись, а значит, он непременно пустится на ее поиски.

– Вот и хорошо, а теперь я хотела бы тебе сообщить о том, что с сегодняшнего дня ко мне на службу заступил новый королевский гвардеец, который, кстати, имел удовольствие быть твоим знакомым. Он не раз доказал свою преданность короне и мастерство в бою, поэтому с сегодняшнего дня ему предстоит стать главнокомандующим моей армией.

При этих словах сердце Сансы начало бешено колотиться в груди, готовое вот-вот вырваться наружу, обнажив все ее скрытые эмоции. Если бы подле нее не стоял стул, за спинку которого она смогла ухватиться, девушка непременно бы рухнула на пол. До ее слуха донесся скрип открывающейся двери и тяжелая поступь человека в доспехах, остановившегося за спиной. Разум твердил ей, что нужно всего лишь повернуться, чтобы встретиться с ним взглядом, но ноги будто налились свинцом, а голова кружилась так, что любое движение грозило красавице неминуемым обмороком.

– Леди Санса, – раздался голос за ее спиной.

В этот момент сердце, так отчаянно трепетавшее в ее груди, будто упало вниз, заставив девушку испытать все тяготы разочарования и разрушенных надежд всего от пары слов.

– Это не он, – одними губами прошептала она, собираясь с остатками сил, чтобы повернуться к вошедшему воину.

Перед ней стоял пожилой рыцарь с серебряными волосами, крепкого для своих лет телосложения и огромным мечом, висевшим у него на поясе. Долгая дорога и лишения, которые неизменно выносят все путешественники, оставили на нем свой след: под глазами залегли темные синяки, щеки осунулись, щетина закрыла добрую половину его лица, а не стриженная бородка неровными прядями свисала с подбородка, но во взгляде старика по-прежнему читалась решимость, с которою он неизменно бросался в бой, повергая ниц даже самых искусных фехтовальщиков.

– Сир Барристан, очень рада Вас видеть здесь, – проговорила Санса, пытаясь придать голосу больше уверенности, но, как назло, он срывался при каждом звуке.

– Видя разочарование в Ваших глазах, не могу с Вами согласиться, – с ехидной улыбкой, присущей лишь старикам, проговорил гвардеец, прижав ладонь к широкому нагруднику.

– Я… простите мне мою неучтивость… сир… – запинаясь, начала Санса, чем вызвала еще большую улыбку на старческих устах.

– Миледи, я слишком стар для придворного этикета, простите мне мое замечание, – хриплым голосом проговорил он. – Я не имел возможности лично выразить Вам свои соболезнования из-за преждевременной кончины Вашего отца, поверьте, все мы искренне скорбим, он был прекрасным человеком.

– Благодарю, сир Барристан, – скрывая слезы, пролепетала она.

– Леди Санса, благодарю Вас за то, что провели это утро со мной, – вмешалась в разговор Дейенерис, – но мне необходимо созвать военный совет, чтобы обсудить детали предстоящего похода. Через две недели мы выступаем на Юнкай!

– «Как? Всего две недели? Выходит, у меня совсем нет времени на поиски», – подумала она, но, чинно поклонившись, вышла из опочивальни.

Дорога в собственные покои показалась Сансе бесконечным лабиринтом, по которому она вынуждена была блуждать до скончания веков. Как ни силилась она преодолеть свое волнение, мысли отказывались собираться в единую мозаику, оставляя в ее сознании десятки несобранных фрагментов. Трижды заблудившись, трижды вернувшись к исходной точке, она продолжала бесцельно бродить вверх и вниз по пирамиде, пока, наконец, невысказанные слова не встали комом в ее горле, а пелена слез не окутала ее глаза настолько, что она была не в состоянии идти вперед. Тогда девушка бессильно упала на каменную лестницу, задохнувшись от собственных рыданий, проваливаясь в темноту, из которой, как ей в тот момент показалось, она не сможет найти выхода.

========== Новый знакомый ==========

Повозки с фуражом и провиантом медленно тянулись по раскаленной земле, то и дело проваливаясь в глубокую колею, протоптанную прошедшими войсками. По распоряжению Дейенерис обозы выступили на следующий день после ухода авангарда Безупречных, и теперь наспех сколоченные телеги, нагруженные пшеном и солониной, тяжело ползли к намеченной цели, растянувшись на многие мили.

Солнце, поднявшись в зенит, припекало настолько, что сделало пребывание Сансы в крытой повозке практически нереальным. Девушка то и дело высовывалась из маленьких окошек, чтобы глотнуть свежего воздуха, изнывая от желания встретиться с прохладным ветром. К счастью, большая часть дороги пролегала через побережье залива Работорговцев, что позволяло не только наслаждаться морским пейзажем, но и дышать солоноватым воздухом. Впервые за свою жизнь Санса пожалела о том, что отказалась ехать верхом, как делала это Дейенерис.

С каждым шагом груженых волов, она все ближе подходила к Юнкаю, с тяжелым сердцем оставляя Астапор, а вместе с ним – и надежду разузнать что-то о своем спутнике. Пока шли приготовления к походу, она каждый день отправляла слуг в гавань, чтобы расспросить моряков о потерпевшем крушение корабле, но неизменно люди разводили руками, уверяя их в том, что после таких катастроф спастись невозможно. За сутки до выступления армии девушка лично уговорила Дейенерис отпустить ее к морю, чтобы проститься со своим прошлым. Она, в сопровождении Безупречных, зашла в порт, прошла сквозь ряды суетливых торговцев и, наконец, спустилась на побережье, где ее обнаружила бесновавшаяся толпа.

На берегу не осталось и следа от тех трагических событий: крестьяне растащили остатки разбитого корабля, более удачливые успели выловить уцелевший груз, а тела несчастных уже покоились в общей могиле на старом кладбище.

В тот час Сансу невольно посетила мысль о том, что ее спутник, которого наградили нелестным прозвищем «Пес», прожил соответствующую дикой собаке жизнь. С раннего детства изуродованный и выброшенный на улицу, он был обречен переживать издевательства и насмешки, пока, наконец, не показал всем свои клыки. Презираемый людьми за свою внешность, он, подобно дикому псу, озлобился на окружающий его мир, встав на путь самоуничтожения. И теперь, когда казалось, что луч света осветил его никчемную, полную злобы жизнь, боги отобрали и ее.

– «У него не будет даже могилы; жил как пес и похоронен так же… О боги, ну почему?» – глотая слезы, подумала Санса, зачерпнув в ладонь горсть прибрежного песка.

– Миледи, солнце садится. Нам велено до темноты вернуться назад, – на ломаном вестеросском проговорил один из ее стражей.

– Пойдемте, – прошептала она, бросив прощальный взгляд на залитую кровавым закатом морскую гладь.

Какими далекими теперь ей казались эти воспоминания, какими нереальными виделись события прошлой жизни. Больше всего сейчас Санса хотела, чтобы всё случившееся оказалось дурным сном, и, открыв глаза, она оказалась бы у себя в кровати в родном Винтерфелле, рядом с Леди, братьями, отцом. Ах, если бы она только знала о том, что ждёт её впереди, разве бы она уехала оттуда по доброй воле? Разве бы согласилась выйти замуж за Джоффри? Нет, конечно же не согласилась. Но прошлое невозможно изменить, так же как нельзя зайти в одну реку дважды: вода все время течет, обновляется, так же как и время убегает сквозь сомкнутые пальцы.

За этими тяжелыми размышлениями Санса даже не заметила, как её телега подъехала к воротам Юнкая. К ее невообразимому удивлению сражение, если, конечно, оно было, закончилось. И на главной пирамиде города на ветру развевалось драконье знамя новой королевы.

По своей архитектуре город, по мнению Сансы, был схож с Астапором, однако все его улицы сложены из желтого кирпича, горевшего на солнце подобно золоту. Главная пирамида с огромной гарпией находилась на самой вершине холма, что делало ее практически неприступной, а у её подножия раскинулись небольшие особняки, принадлежавшие местной знати. В низине у самых ворот, в кварталах бедноты, как их называли работорговцы, расположились небольшие ремесленные лавки и мелкие домишки, являвшиеся бараками для рабов. За высокой стеной, будто грибы, выросли тысячи черных палаток, скрывавшихся за прибрежными холмами.

Обмундирование воинов, живших в них, было Сансе незнакомо, однако они беспрепятственно пропустили часть обозов в город, сопровождая их прибытие веселыми криками и свистом, что свидетельствовало о том, что охранники уже были изрядно пьяны. Проехав по мощёной улице, обоз остановился подле главных ворот пирамиды, где Сансу встретила уже полюбившаяся ей своей открытостью и добротой Миссандея, стоявшая в окружении небольшого отряда.

– Миледи, мы рады, что Вы успешно добрались. Королева Вас уже ожидает, пройдемте со мной, – проговорила она, подавая ей руку, чтобы девушка беспрепятственно сошла на землю, – надеюсь, дорога не слишком Вас измотала, так как, по слухам, мы здесь не задержимся надолго.

При этих словах душа Сансы буквально запела от счастья. Если военная вылазка Дейенерис и дальше будет проходить такими темпами, возможно, она вернется на родину намного раньше, чем могла этого ожидать.

– Я искренне на это надеюсь, – улыбнувшись своей самой лучезарной улыбкой, промурлыкала девушка себе под нос, следуя за своей провожатой.

Проходы в Юнкайской пирамиде были куда удобнее и, к счастью, менее запутаннее, чем лабиринты Астапора, поэтому, спустя несколько минут, путникам удалось добраться до верхних этажей, которые по обыкновению заняла новоявленная королева. Эти покои были намного больше тех, что принадлежали Дейенерис раньше, но были куда проще обставлены. Видимо, предыдущий владелец отдавал большее предпочтение простору, чем изысканности убранства. Однако и здесь было на что заглядеться: десятки дорогих шкур, шелковые гобелены, мебель из слоновой кости, огромные зеркала и золото. Казалось, что все вокруг было золотым: подсвечники, столовые приборы, утварь, письменные принадлежности.

– «Должно быть, днем здесь все сверкает», – подумала Санса, оглядывая опочивальню.

– Миледи, мы рады, что Вы добрались в добром здравии, хотя и немного задержались. Должно быть, Вы устали с дороги и грезите о теплой ванне и мягкой постели, – проговорила Дейенерис с несвойственным ей шутливым напором.

Сказать по правде, это было действительно то, чего она хотела больше всего. Дорожная пыль и жар в повозке, по мнению Сансы, превратили ее из благородной леди в погонщицу скота, заставляя ее чувствовать себя неуютно в присутствии королевы, уже успевшей привести себя в надлежащий вид.

Дейенерис действительно была великолепна: в этот раз густую копну ее серебряных волос заплели в массивные косы, сделав высокую прическу, оголяя тонкую шею. Черное платье свободного кроя, лишенное всяческих украшений, лишь подчеркивало ее природную красоту, выгодно выделяя ее на фоне остальных.

– Да, Ваша милость, однако Вы были правы – этот путь лучше проделать верхом, – слегка покраснев, проговорила Санса, поднимая взгляд на Дейенерис.