Текст книги "Из дневников Босоногого мага (СИ)"
Автор книги: DOBROmood
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Не сказав, больше ни слова Гелидор развернулся и зашагал в лес, за ним поспешила Иринэ. В то же мгновение на Румпеля обрушился целый ливень воды, сделав его столь же мокрым, как и всех остальных.
– Подлец! – крикнул Румпель в спину Гелидора, выливая воду из трубки. – Ты совсем не изменился!
– Ты тоже, – донеслось до них.
Они все рассмеялись, глядя какое горе охватило Румпеля.
На памяти Ма’Ай это осталось одним из самых быстрых дел. Они вернулись в поселение, где их новости встретили радостным облегчением. Удостоверившись, что Нарин Артос пришла в себя, погрузив до сих пор спящего Агнуса с сигилом на лбу на телегу, они двинули обратно в город. Несмотря на всё, душа Ма’Айя полнилась удовлетворением. Он в кои веки оказался полезным при деле.
Глава девятая. Внезапная
«…быᴧ᧐ ᴛᴀᴋ᧐ᴇ чуʙᴄᴛʙ᧐, будᴛ᧐ я ᴄᴋучᴀю ᴨ᧐ ᴋ᧐ʍу-ᴛ᧐. ᴄᴧ᧐ʙн᧐ ʍнᴇ нужᴇн ᴋᴛ᧐-ᴛ᧐ ᴋᴛ᧐ ʙ᧐ ʍнᴇ ᴄ᧐ʙᴄᴇʍ нᴇ нуждᴀᴇᴛᴄя. я нᴀчинᴀю нᴇнᴀʙидᴇᴛь ᴄᴇбя и х᧐чу, чᴛ᧐б ʍᴇня ᧐ᴄᴛᴀʙиᴧи ʙ ᴨ᧐ᴋ᧐ᴇ, ʙ ᴛ᧐ жᴇ ʙᴩᴇʍя х᧐чу, чᴛ᧐бы ᴋᴛ᧐-ᴛ᧐ ᧐бняᴧ ʍᴇня и ᴄᴋᴀзᴀᴧ, чᴛ᧐ ʙᴄё будᴇᴛ х᧐ᴩ᧐ɯ᧐…»из днᴇʙниᴋ᧐ʙ б᧐ᴄ᧐н᧐ᴦ᧐ᴦ᧐ ʍᴀᴦᴀ
Ма’Ай пытался мыть пол в большом зале под недвижимым взором безглазого дракона, и ему очень мешала Ашран, которая наматывала круги вокруг него. Он вздохнул. Это могло означать только одно:
– Ашран, тебя что-то беспокоит? – спросил он, закинув тряпку в ведро.
Ашран посмотрела на него так, будто только сейчас приметила Ма’Айя и осознала, что выскочила из кабинета.
– Да, – согласилась она и, сделав несколько шагов от него, упала в кресло, в котором обычно заседал Румпель. – Ты прав.
– И каким вопросом озадачена твоя голова, что не даёт покоя ногам? – поинтересовался Ма’Ай.
– Заклинание стены огня вокруг школы, – сказала она. – С тех пор, как мы вернулись, всё время об этом думаю. Вспоминаю свои ощущения и всё больше убеждаюсь в том, что это было очень древнее эльфийское заклинание. Я перерыла все имевшиеся у меня книги и не нашла ничего подобного. Ангуса допрашивали маги-дознатели и выяснили, что способ его активации ему сообщил тот таинственный некромант. Это приводит меня к мысли, что пожар и гибель учеников сорок лет назад – не случайность.
Ма’Ай молчал, не зная, что сказать. В таких темах он был не силен.
– Этот некромант крайне опасен, и меня это тревожит, – заключила Ашран. Она порывисто встала и направилась в кабинет. – Тебе не кажется, Холгун с Румпелем давненько не заходили? То крутятся тут практически ежедневно, то неделю уже не видать. Заканчивай, Ма’Ай. Идём, пообедаем в «Сказках русалки». Мне скучно.
Через некоторое время, одетые по обыкновению в форму службы решения дел, они вышли на площадь в целях её пересечь по маршруту. Погода сегодня была смурная, дождя не было, но низкие небеса давили своей серостью на прохожих.
– Уважаемый! Уважаемый! – раздалось откуда-то за их спинами.
Они обернулись и увидели, как к ним торопится молодой мужчина из службы решения дел. Он подбежал, отдышался немного и произнес:
– Я Луджер Йон. Секретарь Холгуна Юдзуно.
– Я помню, – сказала Ашран.
Луджер кивнул и продолжил:
– Я уже несколько дней дожидаюсь вас в этом районе, – Луджер запустил пятерню в свои русые волосы.
– Что случилось? – спросила Ашран.
– Господин Холгун пропал.
– С чего вы решили?
– Дней пять назад к господину Холгуну зашёл его однокашник и друг господин Фран. Он раз в месяц стабильно заходит на поболтать, так сказать. Но последний раз зашёл по личному делу. Господин Фран попросил разобраться в одном очень интимном вопросе. Он недавно женился, и они перебрались жить в поместье на виноградники. Он хотел отойти от всех дел и в полной мере насладится семейной жизнью. Внезапно его юная жена начала жаловаться, что за ней кто-то следит. Стали приходить письма интимного содержания. Последней каплей было то, что кто-то проник в дом и украл личные вещи жены, – выдал Луджер практически на одном дыхании.
– Вам известно что именно украли? – уточнила Ашран.
– Нижнее бельё госпожи Фран.
– Хм, – хмыкнула Ашран, а Ма’Ай немного смутился.
– Господин Холгун обещал разобраться в этом деле и на следующий день сказал мне, что он отправляется на виноградники Франа, съездит туда и обратно. Это в часе езды от города, но он до сих пор не вернулся. Весточки о дальнейших передвижениях господина Холгуна я не получал. Через пару дней я поехал туда сам. Дом стоит закрытый, но работники сказали, что никаких важных людей и не видали, кроме меня. А господин Холгун, говорил, в случае чего, обращаться к вам. Велел ожидать вас на площади, мол, рано или поздно вы тут появитесь.
– Ясно, – кивнула Ашран.
– Так вы займётесь поисками господина Холгуна?
– Конечно, он же мой брат, – выражение лица Луджера в этот момент дорогого стоило. Он был полностью обескуражен и лишен дара речи.
«Да, – подумал Ма’ай, – Тяжело представить, что мужицкий мужик абсолютно не симпатичной наружности является родственником такого красавчика, как Ашран»
– Спасибо, Луджер, – поблагодарила она мужчину, который до сих пор не мог прийти в себя. – Идём, Ма’Ай. Заскочим в гости к семье Фран, я ещё незнаком с его женой.
Дом Франов находился в часе ходьбы от центральной площади на улице Виноградников. Говорящее название улицы сообщало, что на ней располагались резиденции тех, кто содержал виноградники. Примечательным для Ма’Айя было и то, что стены домов вместе с крышей оплетали багряно-зелёные виноградные лозы.
– Ансель Фран, эх, ты этакий пройдоха! – крикнула Ашран, обращаясь к мужчине, что придавал форму растению, оплетающему дом, подстригая его садовыми ножницами, стоя на лестнице, приставленной к дому.
Мужчина удивленно обернулся.
– Господин Ашран! – воскликнул он и поспешил спуститься вниз.
Ансель Фран был довольно подвижным пухляшом, невысокого роста, с густой тёмно-рыжей бородой. Он, – заключил Ашран в объятья. Его лицо расплывалось в счастливой улыбке:
– Категорически рад вас видеть, – странное дело, но глядя на него, губы невольно растягивались в улыбку. – Когда уже вы начнёте стареть? Помниться, я был совсем юн, когда вас впервые увидел. Клянусь матушкой, вы абсолютно не изменились. Сейчас вы моложе меня!
– Я же маг, – возразила Ашран. – Внешность для меня всего лишь обман. На самом деле я очень-очень стар.
Ма’Айя удивило, что они хорошо знакомы. При том Ансель не сомневается, что Ашран – мужчина.
– Тебя послал Холгун? – спросил Ансель, выдавая свою обеспокоенность той проблемой, с которой обратился к другу.
– Не совсем, – пространно ответила Ашран. – Но нам надо поговорить.
– Идёмте в дом, – предложил он. – Негоже на улице разговоры сказывать.
Ашран представила их с Ма’Айем друг другу и поинтересовалась:
– Мне Холгун не говорил, что ты женился. Так бы подарок от меня был обеспечен, – заметила Ашран.
Ансель смутился и тихо сказал:
– Он не знал. Я скрывал.
– Почему? Не совсем понимаю.
– Познакомлю с женой и всё расскажу за обедом, – пообещал Ансель.
Женушка Анселя была миловидной молодой девушкой с копной рыжих волос – кучеряшек, а бледная кожа ненавязчиво намекала на рождение в Туманных землях. Звали её Кендра. Несмотря на то, что она явно была гораздо младше мужа, улавливалось нечто, что роднило её с супругом. Выраженное в подобной округлости тела, а также добродушие лиц. Она без конца улыбалась, накрывая на стол.
Семейство Франов жили ни богато, ни бедно, а хорошо. Атмосфера дома была крайне уютной, светлой и тёплой, будто само солнце, в этот пасмурный день, пряталось в их доме, а не за тучами вовсе. Ма’Ай сам не заметил, как его полностью охватило состоянье покоя и что он улыбается весь обед. Ансель прекрасно умел поддержать разговор и знал целую кучу весёлых историй, Ма’Ай даже успел позабыть цель их визита.
– У тебя чудесная жена, – заметила Ашран, когда Кендра отбежала на кухню за пирогом. – Отчего ты скрывал, что женился на такой прекрасной девушке?
По лицу Анселя прошла тень.
– Ты же заметил, что Кендра уроженка Туманных земель? – не дожидаясь ответа, что и так ясен ему, продолжил: – Ты не представляешь, какие на этой улице живут снобы, готовые распустить слухи за твоею спиной. Порой мне кажется, что в городе нет никого более щепетильного в плане приличий, чем люди, живущие на улице Виноградников. А у Туманных земель слава распущенных нравов. Честно сказать, так оно и есть. Большинство девчонок из цветущих районов, родом именно оттуда.
Он печально вздохнул.
– В начале осени я поехал в Туманные земли налаживать связи для продажи вина. Кендра – дочь моего нового оптового закупщика. Когда с ней познакомили, у меня возникло такое ощущение, будто всю жизнь с ней знаком, как родная.
– У меня также, – с улыбкой добавила Кендра, входя в столовую с пирогом на подносе.
Ансель улыбнулся жене, взял её за руку, когда она села, и сказал:
– Мы поженились почти сразу после знакомства. По возвращению в Верлиоку я предложил пожить это лето на виноградниках, чтобы кожа Кендры подзагорела. Меня не смущает, что моя жена родом из Туманных земель. Решение вызвано моим желанием сберечь Кендру от нежелательных пересудов и домыслов, – с горечью в голосе закончил он.
– Я знаю, – посочувствовала ему Кендра.
– Я гораздо старше Кендры, да и внешность моя не блещет, что непременно станет дополнительной пищей для сплетников…
Договорить ему не дала его жена, строго отрезав:
– Ансель, прекрати себя уничижать! В который раз повторяю тебе. Мне абсолютно нет дела до того что кто скажет. Я с ними даже не знакома и мне абсолютно всё равно на их мнение. На их и на мнение кого-либо в целом.
Ма’Ай усмехнулся, а вот, и дух Туманных земель.
– Полностью с вами согласен, прекрасная Кендра, – подала голос Ашран. – Так, что же нарушило ваши планы?
– Об этом лучше расскажет сама Кендра, – сказал Ансель и посмотрел на жену.
– Ну что ж, – вздохнула она и поведала: – Сначала всё было прекрасно. Где-то пару недель назад я стала замечать, что за мной следят. Я даже не столько замечала, как ощущала, что на меня кто-то смотрит, когда я гуляла. Я, конечно, сообщила об этом мужу. Его это позабавило, а я списала на перемену мест и свою впечатлительность. Затем стали приходить эти письма странного содержания. Но и на это мы не обратили особого внимания. Спустя какое-то время мы поехали в гости на несколько дней к родственникам Анселя, а по возвращению застали в доме бедлам. Все вещи были просто раскиданы по дому.
– А защитное заклинание? – вмешалась Ашран.
– В этом и заключается пугающая нас странность, – добавил Ансель. – Оно было на месте, когда мы вернулись.
Ашран больше вопросов не задавала, и Кендра продолжила:
– Ничего не пропало, кроме моего нижнего белья. Это было ужасно! Я дама не из пугливых, поверьте! Но это ощущение, что на меня кто-то смотрит, стало преследовать меня и в доме.
– А сейчас, находясь в городе? – поинтересовалась Ашран.
– Всё спокойно. И письма прекратились, – ответила Кендра.
Ашран потёрла подбородок и спросила:
– А письма? На них можно взглянуть?
– В тот день, когда я обратился за помощью к Холгуну, мы вечером ходили к его семейству на ужин, я ему их передал, – ответил Ансель.
Вскоре они распрощались с семейством Фран и двинули по Виноградной обратно.
– Прекрасная пара, – заметила Ашран с легкой грустью в голосе, как показалось Ма’Айю. – Их будто слепили из одного куска теста.
Ма’Ай взглянул на неё, пытаясь разглядеть хоть что-то под маской иллюзии, но безуспешно. Она заметила его взгляд, скорее всего, почувствовала, посмотрела на него и улыбнулась:
– Зайдём в гости к Холгуну?
Дом Холгуна находился на соседней улице от центральной площади и поражал своим величием. Дом в три этажа был искусно украшен защитными знаками с обилием кованых деталей в его экстерьере. Таких, например, как два огромных животных, напоминающих телом собак, но с хищной головой стервятника и сложенными за спиной крыльями. Они были тощи и заменяли перила на каменной лестнице.
Ма’Ай даже подумать не мог, что Холгун на столько богат. Как и полагается в домах такого статуса, встретил их слуга, открывающий двери. К своему стыду, Ма’Ай забыл, как он называется.
– Господин Ашран, – кивнул тот, пропуская их внутрь.
– Я бы хотел поговорить с госпожой Ацуко, она дома?
– Где ещё мне быть? – донеслось до них из прохода справа.
Там стояла женщина, что могла красотою поспорить с Ашран в её женском обличии. Ма’Ай, таких, в своей жизни никогда не встречал. У него скользнуло подозрение, а не вторая ли это эльфийка, но острых ушей видно не было.
– Мне порой, кажется, что мой муженёк появляется домой, только чтобы делать детей, – наиграно недовольно возмутилась она.
За её спиной маячило сразу пять тёмных голов. Все как один, вылитый Холгун. Они также и хмурились, буравя его недовольным взглядом. Ма’Ай поёжился, ему стало слегка неприятно.
– Твоя правда! – рассмеялась Ашран. – Как ты справляешься?
– Мне повезло, что мальчишки все в отца. Спокойствие и выдержка у них в крови. А собственно, где он? Удивлена, что ты один, – протянула она, заметив отсутствие мужа.
– Он в отъезде по делам, – уверенно заявила Ашран, – Поэтому мы и пришли, нам нужно кое-что забрать в его кабинете.
– Ну, где кабинет мужа ты знаешь, а мне пора укладывать младших, – и, махнув рукой, скрылась в проходе, утаскивая хмурых детишек.
Когда они остались в холле одни Ашран поинтересовалась:
– Ничего не чувствуешь в этом доме?
Ма’Ай задумался:
– Я не понравился детям? – Ашран рассмеялась и прояснила суть вопроса:
– Значит, защитные заклинания ты не ощущаешь.
Дверь в кабинет Холгуна находилась под широкой лестницей, за которой каменные ступени вели вниз, в огромное подвальное помещение, заставленное рядами стеллажей, снизу доверху заполненных жёлтыми папками. Имелся тут стол и мягкое кресло. Было темно и совсем не уютно.
– Должности в службе решения дел передаются по наследству. Так что не одно поколение в семье Холгуна работает начальником службы, как говорит каждый предок Юдзуно: всё должно быть упорядоченно, – пояснила Ашран, попросив запустить светлячка. – Ещё бы вспомнить, какой тут порядок…
К их облегчению, им не пришлось искать нужную папку среди полок. Она обнаружилась на столе с надписью: «семья Франов. Похищение белья в доме на виноградниках» Внутри лежала стопочка писем на серой недорогой бумаге. Ашран взяла их, села в кресло и внимательно прочитала каждое, пока он ожидал, и протянула ему:
– Интересно?
«Конечно!» – воскликнул он про себя и кивнул.
Первый лист под номером три гласил:
«Каждую ночь я представляю: ты практически нагая, на лице дерзкий макияж, волосы твои кучерявые, распущены. Ты изумленно стоишь у двери, а я томно иду к тебе навстречу. Затем дарю тебе шаловливый поцелуй. Ты приходишь в чувство и пытаешься то ли оттолкнуть, то ли прикоснуться ко мне. Я беру твои руки в свои, начинаю тебя целовать. Прижимаю тебя к себе всем телом, ощущаю твою упругую грудь. Ты на взводе. Всё-таки определилась, пытаешься вырваться. Я тебе этого не позволю, за твою выходку решаю тебя наказать. Отталкивая к стене, приподнимаю к стене и трусь о твой орган своим. О, да! Чтобы ты почувствовала, насколько я возбуждён»
Ма’Ай почувствовал, как его щеки против воли краснеют. Перешёл к следующему, под номером четыре. Его взгляд выхватил надпись, написанную красными чернилами в середине текста:
«…ты говоришь: милый, он у тебя всегда был такой большой? Неважно! Я хочу попробовать его на вкус. Ты восхитителен! От твоего тела, от твоего вкуса, от твоего запаха у меня кружится голова. Я вся намокла…»
Ма’Ай смутился, сильно зарделся и не смог продолжить читать. Он не совсем понимал, но это смущало и отчего-то волновало его. Ашран наблюдала за ним с кривоватой усмешкой. Она забавляется, понял он. Он передал ей письма обратно, не дочитав.
– Право, Ма’Ай, это просто письма эротомана, – заметила она. – Решила бы я так, если бы не пропажа Холгуна. Думаю, нам надо посетить виноградники Франов.
Когда они выехали за город, и Ашран направила повозку по дороге, ведущей в сторону моря, Ма’Ай не выдержал и спросил:
– Ты совсем не беспокоишься за Холгуна?
– Беспокоюсь, конечно, – ответила Ашран. – Я ни на секунду не сомневаюсь, что с ним что-то случилось. Чтобы понять, что произошло, необходимо пройти по его следам шаг в шаг. На первый взгляд это даже не дело, а какая-то потеха. Уверена, также подумал и Холгун. На это и был расчёт.
Они катили между стройных рядов виноградов, но насладиться их панорамой мешал пасмурный день и туман, стелившийся по земле. Стоит отметить тот великий труд, что вложен в отслеживание каждого по отдельности растения с десятками чередующихся экспозиций, рассаженных по следующей схеме: некоторые прохладней, некоторые выше, некоторые солнечнее, чтобы создавать исключительные купажи эксклюзивного винограда, выращенного ближе всего к морю.
– У Франов интересная семейная предыстория, – внезапно сказала Ашран, и заметив его интерес, продолжила: – Самое забавное, что дед Анселя был военным капитаном.
Ма’Ай удивленно посмотрел на неё, не припомнив никаких историй о военных действиях в Империи.
– Это было в прошлом столетии, когда были только открыты земли варваров, что находятся на севере. Император хотел подчинить их, но его ожидал провал. Варвары, хоть и отстают в уровне развития от Империи, имеют в пользовании прекрасные драккары. Их люди умелые войны, ибо без конца воюют друг с другом, а магия духов предков сильна. Императору пришлось выкручиваться и заключать с ними мир. Война длилась пять лет.
Ма’Ай припомнил, что видел в порту не похожие на другие корабли с полосатыми парусами и бородатых мужчин, что больше походили на медведей, чем на людей.
– Так вот, дед Анселя, как и все его предки, был мореплавателем. Он никогда и не помышлял о жизни крестьянской. Когда война была окончена, он решил податься в торговцы и ради расширения своих познаний решил изучить такую науку, как сомелье. Сам не заметил, как втянулся и купил виноградник на все сбережения. На том винограднике столетиями производили известные вина, но на выскочку капитана смотрели свысока, а вместо помощи и советов он получал лишь насмешки. К тому же продавец утаил, что земли его виноградника до крайности истощены.
Она взглянула на него, отслеживая его заинтересованность рассказом, улыбнулась и продолжила:
– Но дед Анселя не сдавался. После очередной неудачи он припомнил, что как-то видел растение подобное винограда на Туманных островах, где приставал для пополнения запасов воды. Корабль всегда оставался при нём. Каково было его удивление, когда чахлый заморыш, лишенный солнечного света в прошлом, дал потрясающий рост. Всего семь семейств обрабатывают эти поля, – она указала на небольшие домики в отдалении. – Есть ещё одна особенность у вина Франов – это трехлетняя выдержка в подводном погребе.
В этот момент повозка заехала на гребень холма, открывая их взгляду очаровательный вид. Там, где стройные ряды винограда находили своё окончание, упираясь в водное пространство, на волнах которого, разрывая туман, покачивался старый, но всё ещё крепкий фрегат. На берегу стоял дом, увитый виноградными лозами и цветочным садом подле него.
Их повозка притормозила около дома, Ашран спрыгнула на землю, огляделась. Двинулась к дому, тронула дверь. С её губ сорвались несколько мелодичных фраз на незнакомом ему языке:
– Заперто. Ключ забыла спросить, – пояснила она ему и воскликнула: – Эфраит!
Всё дрогнуло внутри него. Она сняла защитное заклинание, понял он.
– Ты можешь выломать дверь, Ма’Ай? – спросила Ашран.
Ма’Ай критически оглядел крепкую добротную дверь, сделанную из деревянного массива. Сильно сомневаясь в своих возможностях.
– Может, у кого-то из работников есть ключ? – предположил Ма’Ай.
От позорных попыток выноса двери, его спас мужчина в возрасте, что внезапно вышел из-за дома.
– Уважаемые! Я управляющий Хорс, – представился он. – Хозяева в город уехали.
– Это нам известно, – грубовато отрезала Ашран. – У вас есть ключ?
Видно мужчина опешил, но Ашран осознав свой промах, сказала:
– Простите, но дело не терпит промедления. Что насчёт ключа?
– Да, был, – растерянно произнес он. – Но дней пять назад приезжал один из ваших служебных, большой такой, хмурый мужчина. Я отдал ключ ему.
– Он спрашивал?
– Эээ…да, нет, вроде… Я сам предложил.
– Почему другой человек из службы дел сообщил мне, что местные сказали ему, что никого не видели?
– Я…я, – мужчина замялся. Видимо форма службы решения дел простого жителя немного пугала, а учитывая странную резкость Ашран, мешала ему и думать. – Могли и не видеть, находясь за работой. Обычно я смотрю за домом господ.
Ашран потеряла к управляющему интерес.
– Ма’Ай? – вопросительно взглянула она на него, намекая на дверь.
– Ммм… Я вряд ли способен на это, – признался Ма’Ай, пытаясь сохранить лицо. – Вот, Ста’Арх, я думаю, с легкостью это выполнил бы…
Ашран вздохнула, достала перчатки, натянула, сыпанула порошок на руки, растёрла:
– Нужно поскорее найти Холгуна, иначе мне всё придётся делать самой, – проворчала она.
Она оговорилась при постороннем, высказываясь о себе в женском роде. Мужчина не обратил внимания, зачарованно глядя на то, как под пальцами Ашран появляются светящиеся знаки, образую небольшой круг. Она подошла к двери, разместила светящийся круг в том месте, где находился замок, отошла и щелкнула пальцами. Раздался резкий «Ба-бах». Ма’Ай вздрогнул. Мужчина вскрикнул от неожиданности. В двери, где был замок, образовалась круглая дыра.
– Почините потом дверь, – бросила она, входя в дом, и тут же крикнула: – Управляющий Хорс!
Мужчина кинулся к ней, как послушный мальчишка:
– Да, уважаемый?
– Вы заходили в дом с тем хмурым служивым?
– Да… – начал он и осёкся.
Всё в холле и гостиной было перевернуто. Стол, стоящий когда-то с вазой на ней, был сломан, а ваза разбита. У деревянной лестницы, ведущей на второй этаж, сломаны перила. Картины, которым предназначалось висеть на стене, валялись, а холст одной из них был прорван посередине. Всё очень напоминало последствие драки. Ашран сделала несколько шагов к сломанному столу, отодвинула одну из его половин и что-то достала.
– Это ваш ключ, управляющий Хорс? – спросила Ашран, держа блестящий желтым металлом ключ.
– Точно не знаю, но это ключ от дома. Когда я был в доме с тем господином, всё было в порядке и цело, – ответил он и добавил: – А затем, он попросил меня удалиться.
– Вы видели, как он уехал?
– Нет. Я проверил дверь, она была заперта, я подумал, что господин не удосужился занести ключ… – пояснил Хорс.
– Обожди тут, Ма’Ай, – сказала она и стала подниматься по лестнице ведущий наверх.
Ма'Ай заметил, как светятся кончики её пальцев в белых перчатках, и пустил за ней светлячка.
– Я слышал, что госпожу Кендру кто-то преследует, – произнес Хорс, когда они остались одни. – Надо думать, Туманные земли опасны.
Ма’Ай промолчал, ему не хотелось сплетничать о семье, что так пришлась по душе. Вскоре Ашран вернулась, ни слова не говоря прошла мимо них и села в повозку, а не на козлы.
– Ма’Ай, тебя долго ждать?! – нетерпеливо крикнула она.
Он едва не подпрыгнул на месте. Она впервые столь резко обращалась к нему. Забыв попрощаться, Ма’Ай бегом кинулся к ней.
– Мы уезжаем? – удивленно спросил он.
Она сунула в руки ему сложенный вдвое листок и грозно добавила:
– Не потеряй и двигай уже!
Он не стремился испытывать её терпение. Мигом вскочил на козлы и, когда лошадь двинула по прямой дороге к городу, достал листок и развернул. На сером листке было что-то написано, но он абсолютно не понимал ни одного слова или знака.
– Ашран? – не уверенно позвал он.
– М?
– Что это?
– Холгун был в доме, – пояснила она. – Мне не знаком язык, на котором сделана запись, но её оставили точно нам. Нужно показать её Румпелю. Так что двигай к «Сказкам русалки»
