Текст книги "Алкид: Начало (СИ)"

Автор книги: Dmitrizio

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц)

Бронированные группы лёгко сдерживали напор необученных монстров, но вот только усталость брала своё. Воины Афин понемногу отступали под натиском огромных толп чудовищ. И тут произошло то, что подорвало дух, который был поднят речью Алкида.

– Ворота пали!

Эта новость быстро разошлась по войскам города, заставляя их дух трещать по швам, но следующая новость заставила солдат воспрять вновь.

– Спутница Алкида взяла на себя оборону ворот! Враг откинут назад!

Киё в своей человеческой форме, весело хихикая и прикрывая рот веером, методично посылала огненные шары в толпы монстров, сжигая их заживо. Медея тоже была там. Она лечила раненых и убивала наиболее опасных магов чудовищ. Да, так ворота были под надёжной защитой, но вот только волшебница больше не поддерживала солдат на стенах, которых буквально закидывали мясом. На одного человека приходилось шесть монстров разных мастей.

– Герои! – крикнул один из солдат, смотря на огромного вепречеловека, который махал руками. – Быстрее…

Отбив атаку сатира, воин открылся и напоролся сразу на шесть копий. Но вот только улыбка на его устах появилась после смертельного ранения.

– Сегодня я иду в Элизиум, – произнёс солдат тихо и схватил все копья своими руками. А затем дёрнул на себя и спрыгнул со стены, забирая с собой шестерых.

Битва была в самом разгаре. Ворота более-менее держались, а вот стены давно пали. Бои перешли на улицы города, но воины даже не думали об отступлении, ведь там, в стане врага дерутся герои. За них. И ради смельчаков, солдаты были готовы драться до конца.

Чёртов монстр. Простые мечи не берут его шкуру, топоры тоже, копья просто вонзаются в кожу, причиняя лишь неудобства ему. А вот Дюрандаль режет мясо прекрасно. Но регенерация чудища невероятна. Буквально за мечом вырастала новая шкура и мясо. А Харп Персея был бесполезен, ведь регенерация была естественной. Поэтому полубог сейчас делал то, что умел – буквально повиснув на руке монстра, он не позволял ему прихлопнуть меня. Единственный выход – добраться до головы.

– Персей! – заорал я сквозь ночной дождь, который неожиданно начался пять минут назад.

– Лезь! Я тут продержусь! И, эх!

Я считал его нехорошим человеком, который убьёт Медузу по велению богов, но теперь я понимаю, что он не такой. Этот оскал, эта хватка – он готов умереть за всех и за победу. Если мы выживем, я точно куплю ему кружку вина в местном пабе. Нормальный парень, всё-таки.

– Персей! С меня вино!

– Ловлю на слове! Не рыпайся ты, свинья! – заорал он, протыкая шкуру Харпом.

Чёрт, лезть по мокрой шкуре очень неудобно и опасно – можно сорваться вниз легко. Благо, свинья тупая. Нет, чтобы бросить булаву и прихлопнуть меня или прихлопнуть рукой, на которой Персей, но нет – булава в руке, а полубога он пытается сбросить движениями руки. Но слишком сильно герой вцепился в шкуру. Так что – не судьба. Рывок, ещё один – перехватить Дюранду и вонзить в кожу, чтобы получить опору. Подтянутся, быстро вытащить и вновь вонзить. Монотонно, но эффективно. Да и только этот клинок может пробить шкуру насквозь. Копьям я не доверяю – могут обломаться, поэтому приходится лезть лишь при помощи меча. А что было бы, если бы я создал Харп, к примеру? Всё, финита ля комедия. Чёрт, он ещё трясётся, заставляя меня крепче держаться за меч. Проклятие.

И вот, спустя где-то пятнадцать минут, мне удалось забраться на правое плечо монстра. И вот отсюда можно начать отрубать ему голову. Дюрандаль плюс «Самопожертвование» должны срубить ему её, но вот проблема – хватит ли длины лезвия для широкого удара? Хотя, чихать. Не проверю, не узнаю, а каждая минута – это жизнь солдата внутри Афин. Спасибо Киё, я теперь знаю, что чудовища в городе. Значит, надо торопится. Хватаю Дюранду правой рукой и выдыхаю.

– Sacrificium, – тихо произношу, и по руке струится серебристо-красная энергия. Мало, больше. Половина HP и SP… Мало. Ещё четверть Ки. Молодость в топку, сейчас надо ударить. Лезвие приобрело розовый оттенок и увеличилось в длине. Хм… Думаю, такого хватит. А ещё этот огонь шикарно плавит плоть, проверено неоднократно. И только я замахнулся для удара, как…

– Проклятие! – монстру удалось сбросить Персея, который полетел прямо на острые скалы за лесом. Чёрт, не смогу его спасти. Не бог я, и крыльев нет. Значит, пора убивать. Меч в сторону, ногу вперёд, и рывок. Лезвие с хлюпающим звуком впивается в шею и начинает резать её, пока я бегу к левому плечу. Добежав, я прыгнул и вонзил всё ещё работающее «Самопожертвование» в глаз, пробивая его и мозг вепречеловека. Чудовище завопило и захрюкало, а потом, почти мгновенно, затихло. Тело обмякло, руки упали, а тело начало свой путь к земле.

– Киё, пора, – шепчу я и спрыгиваю с монстра.

– Монстры отступают! Бей их!

Громкий звук падения ознаменовал падение предводителя. После этого чудовища пустились в бегство, бросая оружие по пути. Животный страх поселился в них, заставляя бежать из последних сил. А вот воины наоборот приобрели уверенность и отвагу. Сорвавшись с мест, солдаты начали преследовать монстров. Но их триумф был прерван кавалеристами, которые настигали и добивали убегающих.

– Хе, у меня двадцать, – сказал один из солдат, снимая шлем.

– Тридцать пять, – произнёс второй, утирая кровь со щита. Теперь можно было расслабится – чудовища бегут, а кавалерия убивает остатки. Эта битва была выиграна, несмотря на численный перевес и непогоду. Да и ночью сражаться не очень хорошо. Но падения вожака резко изменило курс дел. Ныне люди гонят нелюдей прочь из города, настигая на равнине и добивая. Это был истинный триумф. Триумф, достигнутый героизмом и стойкостью. Но далась она высокой ценой…

… В тот день погибло пять тысяч солдат и один полубог.

Алкид стоял на небольшой скале, смотря вниз, в ущелье. На его дне был Персей. Куски камня пробили голову, спину и ноги насквозь. Мгновенная смерть. В изменённом смертью и падением лицо всё ещё можно было узнать того самого молодого парня, который стремился к настоящим подвигам. Не зависеть от богов и царей, выполняя их прихоти. Он просто хотел быть Героем с большой буквы, как Алкид. Просто помогать людям. Да, ему это удалось – никто не станет отрицать его вклад в победу, ведь без него владельца Дюранды просто расплющило бы под лапой чудища, а так удалось срубить тому голову и остановить орду.

– Думаю, ты единственный, кто пошёл на жертву ради других, – произнёс Алкид, выдыхая облако табачного дыма. – Тебя действительно можно назвать Героем. Ну, что же. Надеюсь, в Элизиуме ты найдёшь покой.

Бросив взгляд на тело Персея, воин развернулся и спрыгнул со скалы, приземлившись на спину дракона, который унёс его в сторону Афин.

Комментарий к Глава 12: Battle of Athens Хе... Ну, думаю, батальная сцена фуфло. Ах да, теперича новый вердикт.

Персей – not pidoras!

====== Глава 13: Обещание ======

Афины начали приводить в порядок после победы над монстрами. Здания восстанавливали, стены штопали, а трупы монстров кидали в один огромный костёр, чёрный дым которого стремился к небу. А отдельно стояло множество погребальных костров, на которых лежали тела убитых защитников города. Но часть тел было увезено на родину – в Спарту. Не захотели командиры хоронить прах своих людей на чужой земле.

Сладка была победа и радость от неё, но сейчас все ходили грустные. У кого-то умер сын, у кого-то – муж. Более половины афинских семей лишились кормильцев. Собрание обещало выплатить компенсации, но на них мало кто надеялся. Всё-таки город надо восстанавливать. Даже часовое присутствие монстров в городе чуть было не стало фатальным для полиса. Поэтому денег на восстановление требовалось огромное количество. И ещё неизвестно, не нападут ли недавние союзники на ослабленных афинян. Вот тогда от Афин точно не останется и следа, и самый знаменитый город исчезнет навсегда. А сейчас можно было его восстановить.

Но люди переживали гибель не только сограждан, но и того, кто сражался с предводителем чудищ. Спустя час после падения монстра, в город прибыл Алкид, схватил верёвку и вновь исчез, отправившись на своём драконе в сторону ущелья. И спустя ещё полчаса он принёс в Афины тело молодого героя, в котором узнавался Персей. Смерть полубога дополнила удар по психике и душевному покою афинян, для которых смерть героев всегда была трагедией.

Персея хотели похоронить вместе со всеми воинами, но Алкид воспротивился, сказав, что каждый имеет право быть похороненным на родине, а не на чужбине. Поэтому герой вызвался доставить тело полубога на родину – к матери, где тело и предадут огню. И герой был непреклонен – только домой, только на родной земле. И никакие уговоры афинян, генералов и правителей не могли сломить Алкида и его утверждение. Тем более, он бы успел отвести тело всего лишь за жалкие три часа, благодаря дракону. И жителям Афин пришлось отступить и принять требование героя, который спас полис от гибели.

Алкид стоял на берегу моря и смотрел на рассвет. Рядом с ним лежало тело Персея, убранное в гроб и накрытое пурпурной тканью. Герой ждал. Ждал прихода того, кто забирает души усопших. Он хотел поговорить с душой полубога перед вечным отдыхом в Элизиуме, а Алкид не сомневался, что дух Персея попадёт именно туда. А воину просто было необходимо поговорить с полубогом перед прощанием. Но зачем – он никому не сказал. А своих спутниц он оставил в городе – помогать с восстановлением. Джонсон был сторонником равноправия, так что на доводы по поводу принадлежности к слабому полу просто не обращал внимания.

И вот миг настал – позади Алкида появился проводник душ – Гермес. Молодой бог с интересом посмотрел в спину юноши и подошёл к телу.

– Мне нужно поговорить с ним, – протянул воин, выдыхая облачко серого дыма. Божество закашлялось, услышав слова парня. Тот повернул голову и посмотрел своими холодными жёлтыми глазами в лицо Гермеса. Посланник вздохнул.

– Скажи одно – зачем это тебе? – спросил бог, беря за руку синего цвета призрака, в котором угадывался Персей.

– Надо.

– У тебя есть пять минут, – произнёс Гермес и отошёл от духа на пять шагов влево.

– Алкид? – в загробном и потустороннем голосе слышались вопросительные нотки голоса некогда живого полубога.

– Да. Я хотел спросить тебя – что ты хочешь? Может у тебя есть цели, которые ты не успел выполнить?

– Нет... – дух почесал голову. – Хотя... Я ведь так и не выполнил волю богов. Но это теперь неважно, поэтому... Нет, есть. Я так хотел помочь маме... Внимание этого царька перешло все границы, когда я отправился в путь.

– Хорошо, я помогу твоей маме и тому, кто приютил вас на время, – кивнул Алкид.

– Откуда ты... – но жест руки героя не дала призраку возможности договорить.

– Неважно. Я помогу тебе. Вместо кружки вина, которую я тебе обещал. И ещё – ты же мог взлететь на крылатых сандалиях? Тогда...

– Испугался и забыл про них. А вспомнил о них лишь в последние мгновение.

Алкид ничего не сказал, лишь посмотрел на рассветное солнце.

– И... Спасибо, – произнёс Персей.

– Я ещё ничего не сделал.

– Всё равно – спасибо. И ещё – не надо хоронить меня на родине. Лучше будет, если мама не увидит моего тела.

– Последняя воля – святое. Да будет так, – кивнул герой.

– Время пришло, – сказал Гермес. Алкид протянул руку Персею. Тот недоумённо посмотрел на конечность.

– Пожми мою руку, ты же всё-таки материален? Или я неправ?

Персей протянул свою призрачную руку. Герои пожали руки.

– Прощай, Персей. Я тебя никогда не забуду. Как и твой подвиг. Спасибо.

– Алкид... – казалось, что полубог расплачется. – Прощай.

Прах Персея похоронили недалеко от города. После часа стояний, люди вернулись в город, в том числе и Алкид. Но потом он вернулся и поставил возле надгробия, которое было в форме широкого меча, кружку вина. Посмотрев на могилу последний раз, герой развернулся и зашагал в Афины.

Уже немолодой, с небольшими сединами в волосах и бороде, мужчина бежал. Бежал от своей смерти, которая шла за ним. Она забрала его подчинённых и теперь шла к Поликтеду. Кто же знал, что чужак окажется другом Персея. И этот некто окажется знаменитым Алкидом. И герой теперь шёл по пятам за царём. Бедный человек трясся, но продолжал бежать. Поликтед видел, как странное оружие героя срезало головы его подчинённых, как серп срезает колосья в поле. Изо рта его валил серый дым, а с клинка капала кровь. Алкид был на охоте...

...Охоте за своим врагом.

Поликтед забился в угол залы, надеясь, что палач не найдёт его. Но не тут-то было. Страшный и холодный голос раздался со стороны входа в зал. И этот голос пел.

– Сегодня час настал, грешники оступились, палача разбудили, и идёт клинок по их шеям, надеясь на месть. И лишь грешники виновны в их же гибели. Не так ли, Поликтед?

Трясущийся от страха царь открыл глаза и посмотрел на верх. Его глаза встретились с жёлтыми глазами Алкида, который смотрел с презрением и холодностью. Меч сверкнул.

– Твои последние слова? – раздался мёртвый голос юноши.

– Прошу, не надо! – заплакал царь, падая на колени. – Я заплачу за свою жизнь! Сколько?! Сто тысяч?! Двести...

Договорить Поликтед не успел – голова его покатилась по полу, орошая белый мрамор алой жидкостью. Взмахнув Дюрандалем, Алкид протёр меч о тунику мертвеца и покинул залу, пол в которой превратился в огромное кровяное пятно.

С тех пор Алкида и его спутниц никто не видел. Но подвиги и убийства чудищ продолжались. И видели люди человека на голубой змее. Одет он был в массивные серебряные доспехи, а в руках его блистал серый меч. И никто не сомневался в том, что это был Алкид. Имя его обливалось славой и легендами. И даже стало нормальным считать героя сыном бога. Но вот какого – это спорно. Кто-то считал, что он сын Ареса, а кто-то – Зевса.

И вот, спустя тридцать лет после кровавой резни на Серифосе, Греция готовилась к войне. К войне против Трои, чей сын украл жену Менелая и его сокровища. Войска собирали со всех крупных полисов. И надежды греческого командования были на получения поддержки Алкида, о котором говорил почти весь мир. Но кто же знал, что великий герой поведёт себя так, как не ожидали греческие полководцы?

Комментарий к Глава 13: Обещание Так, кратко – глава переходная. Чисто переходная. Персея похоронили. Всё нормально, тушите факелы. А дальше – предпоследняя часть Древнего мира. Троя и её осада. А потом – Саня и его увеселительные походы к персам.

Тамада весёлый, и конкурсы интересные (С) Аякс во время похода на Трою.

====== Часть 3. Глава 14: Остров Горгон ======

Солнечный летний день. Лёгкий освежающий ветер колыхал ветки и листья деревьев. Из густой рощи раздавалось разноголосое пение птиц и, казалось, девичьих голосов. Солнце приятно грело живых существ своими лучами и светом. Из леса веяло прохладой и свежим воздухом. Олени испивали из небольшого озерца посреди леса, даже не беспокоясь о нахождении в источнике посторонних. Словно для животных этих людей не существовало. Ничего удивительно – всё-таки девушки, а это были именно существа женского пола, знали магию и пользовались ей.

Длинные фиолетовые волосы спускались до самого копчика. Красивые лица и тела, словно мраморные статуи ожили и начали двигаться. Но между ними были отличия – рост и пропорции тела. Если две были близняшками, то третья выделялась высоким ростом и объёмным бюстом. И в отличии от своих сестёр, высокая девушка носила на глазах тёмно-фиолетовую повязку. Почему? Так ведь глаза Медузы превращали всё в камень. Ну, а Сфено и Эвриала не брезговали беззлобно подшучивать над младшей сестрой.

Сёстры Горгоны наслаждались прохладной водой, смывая с себя пот и напряжение, накопленное за бессонную ночь. Недавние слухи беспокоили всех троих, несмотря на внешнее спокойствие и веселье у двух маленьких Горгон. Предстоящая осада Трои. Город находился не так уж далеко, поэтому к ним могли заглянуть герои, которыми сестёр пугает Афина почти каждый день, брезгуя убивать «гадких монстров» лично. Около тридцати лет назад богиня грозилась героем, который убьёт Медузу, но тот погиб под Афинами, а Алкид, который пугал больше, чем Персей, не пришёл, несмотря на зовы Богини Войны. И Горгоны каждый день ждали нападения «Спасителя Греции», но вот только он ни разу не пришёл, даже просто посмотреть на них. Но если бы он пришёл, то получил бы за лёгкое нервное расстройство самой младшей из сестёр.

Внутри небольшого озера был лес, а окаймляли его острые камни. Ни одной бухты, ни одного свободного от камня места. Так что добраться до сердцевины можно было только с неба или же взобравшись по острым скалам. Но проблема была в вечно бушующем море вокруг острова, так что даже подплыть к нему было тяжело, практически невозможно. Но сейчас, если посмотреть сверху, можно было увидеть сюрреалистичную картину – через бушующее море плыл брасом человек. Чёрные волосы, слабо загорелая кожа, стальные жгуты мышц и гетерохромия. Левый глаз был жёлтого цвета, а вот правый был довольно редкого цвета – серебряного. Ярко насыщенного, который, казалось, слабо светился.

Да, Алкид плыл к острову Горгон в одних серых боксах, которые ему приходилось очень часто штопать своей «магией». Всё-таки родные трусы, за которые не жалко и три миллиона отдать. Но герой никогда не делал ничего, что не могло принести одно из следующих вещей: денег, опыта, новых сил, временное усыпление паранойи. И воин плыл сейчас на остров ради последнего. Не нравилась ему история Медузы Насуверса, ой как не нравилась. Съела сестёр, стала чудовищем (весьма сексуальным, но это другая история) и чуть было не выбралась с острова, чтобы устроить локальный апокалипсис. Поэтому, чтобы успокоить своего внутреннего еврея в виде Иосифа, Алкиду пришлось лично и в соло плыть на остров, чтобы проверить и, если нужно, избавится от угрозы. Почему в соло и плыть? Киё он не взял из соображений безопасности. Дракон словно с цепи сорвалась. Любая девушка, что взглянет на юношу, автоматически становилась целью номер один для устранения. И только Алкид сдерживал её. А если три сестры не так посмотрят… Воин старался не думать о кровавой бане, которую вполне сможет устроить Киёхимэ. А Медея… Она занята важным делом – укреплением обороны Трои. Не так давно, около десяти лет назад, Алкид со своей труппой клоунов (как он сам называет свою пати) прибыл в древний город. А потом всё как-то закрутилось, завертелось, и вот – герой теперь Первый Генерал Трои. Должность на ступень ниже правителя города. Проведя пару завоевательных походов в соседние регионы и оттяпав крупные куски земли, воин серьёзно задумался над возможностью создать своё государство. Но эта идея пока лежит на складе и ждёт своего звёздного часа. И вот, после весьма успешных походов, Алкид засел в городе и начал укреплять его. Но все попытки предупредить скорую угрозу в виде греков и Париса, который приведёт Трою к гибели. В лицо, конечно, не смеялись, но вот шепотки за спиной генерала пошли. Поэтому только его группа и парочка людей, в том числе и Гектор, занимаются повышением общей обороноспособности города.

Почему Алкид не выбрал сторону греков? А с чего это ему? Во-первых, на стороне завоевателей были Гера и Афина, которых герой всеми фибрами души ненавидел не беспочвенно. Первая пыталась убить его своими монстрами, а вторая – заманить в сети «Героя». Но уж зубы они обломали – Алкид смог ранить обеих и отправить зализывать раны на Олимп. (Не забывайте о Диомеде, который Ареса пырнул. Прим. Автора) С тех пор никаких связей с этими богинями герой владеть не хотел. Как и они, впрочем. Поэтому-то воин и встал на сторону Трои. Гордость не позволяла ходить ему под каблуком, который сможет раздавить в любую минуту. Да и Ахиллес не нравился Алкиду. Слишком вспыльчив и высокомерен. Видел Герой его пару раз, но и этого хватило, чтобы посеять в воине зёрна сомнения в адекватности «бессмертного».

Так что в выборе стороны Алкид не сомневался. По сравнению с Ахиллесом Гектор – ангел. Да и жалко было герою троянцев – греки взяли и выпилили весь город, пожалев лишь двух людей. И да – это стало важнейшим фактором в выборе стороны. Гибели мирных жителей Алкид не приемлет. Никогда.

Юноша доплыл до скал и забрался на них. Зачем надо было плыть? Так ведь тренировка. Очень хорошая тренировка. Новые силы требовали новых подходов к тренировкам. Старые просто бы не давали развития или даже небольшой усталости. Алкид слишком раскачался. Всё-таки тридцать лет каждодневных тренировок и еженедельных вылазок на боссов и кучи монстров дали свои плоды. Да и Гигантомания неплохо отсыпала опыта. Пришлось герою идти и драться с гигантами, которые неожиданно появились в Греции и Египте. Вот тогда герою вместе с девушками пришлось попотеть. И тогда его правый глаз окрасился в цвет серебра. Почему – дать ответ не смогла даже Медея, чьи знания по магии превосходили таковые даже у некоторых богов. Но у Алкида была очень хорошая способность – игнорирование некоторых вещей. Не болит? Не мешает? Ну, и ладно.

Юноша выжал боксы и осмотрелся. Сразу за скалами начинался густой лес. Посмотрев наверх, Алкид увидел то, что и должно было быть тут. Кровавый форт Андромеда. Вот только его действие не могло повлиять на героя, Ки которого отторгало любую магию. В том числе и магию поглощения магии. Да и что поглощать? Тело? Но вот только оно могло по количеству жизненной энергии поспорить с самим Гераклом. Неожиданно, Алкид дёрнулся и вытащил из небольшого серебряного портала длинный полуторный-двуручный меч. Сверкающее лезвие, золотая гарда и навершие, рукоять цвета лазурита. Длина рукояти позволяла держать меч двумя руками, а изогнутая заострённая гарда позволяла атаковать ей врагов. Клинок блеснул на солнце, а ловкие руки перехватили меч. Это – личное оружие героя Алкида, которое он делал двадцать лет, объединяя несколько свойств разных Фантазмов. Харп, Дюрандаль и Гэй Болг. Юноша помнит, как его кровь текла по рукам, когда создавался этот пока что безымянный меч. Потом, молодостью и кровью добывался этот воистину великолепный клинок. Прочность и острота от Дюранды, сильное замедление любой регенерации от Харпа и особенная способность от копья Кухулина. Пронзание Сердца – навык, позволяющий всегда протыкать сердце выпадом. Зависит от удачи использующего и цели. Да, это – вершина искусства ковки Алкида. Но стоило это таких трудов и сил, что герой испугался даже пытаться создавать что-то ранга А, зная, что фантазм ранга В требовал суток полной концентрации и постоянной подачи Ки. Но цель оправдывает средства – теперь в руках Алкида был один из лучших мечей.

Выдохнув, парень расслабился и опустил меч. Просто показалось, что в лесу кто-то есть. А может и не показалось…

Идти в трусах или броне – вот в чём вопрос. Ладно, так пойду. Спрятав меч в своей сокровищнице, я присел на камень. Надо обсохнуть. За эти тридцать лет я смог неплохо поднять свой капитал, добыв двести миллиардов золотых. И почти всё я спустил на улучшение для инвентаря. Сокровищница, авторемонт, связь склада и инвентаря, возможность выстреливать вещами из пространственного кармана и возвращение вещей обратно. Чёрт, я теперь Гильгамеш, только порталы серебряные. Стыдно-то как…

«Да не кипешуй ты, фраерок. Обойдёшь шалупонь и закидаешь мечами из инвентаря» – сказал Иосиф, использовав очень знакомый сленг… Вот только – откуда? И почему – сленг? Эх, неважно. Всё-таки я стал Гильгамешем. В плане метания орудий. Пафосный серебряный свет, порталы такого же вида и огромное количество орудий для убийства. Эти тридцать лет я создавал разнообразное оружие, чтобы заполнить сокровищницу. И теперь я могу метать клинки… Очень полезно, особенно, когда не хватает рук… Восьми рук. Таки я смог добить Воителя до сотого и получить последнюю пару рук. Шесть пар, не считая родные. Святой Иосиф, это жесть. Такая скорость атаки и возможности… Сразу клепать восемь клинков… Читерно, но надо брать. Да и теперь могу стрелять с двух луков сразу и пить чай одновременно. Но дальность стрельбы удручает – всего лишь километр с точностью около восьмидесяти процентов.

Все навыки я прокачал до сотни и получил улучшенные версии, которые качаются на двадцать пять процентов медленнее. А классы я пока не выбирал новые. Конечно, это очень тормозит, но выбрать так просто не могу. К примеру, «Сейбер» или «Асура»? Или же «Наступатель» и «Герой всадников»? Вот-вот, сложный выбор. А так – за тридцать лет слишком малый прогресс. Чую, что к Четвёртой войне максимум буду равен Ланселоту, чтоб ему чихалось. Хотя…

«Ты… Точно больной. За тридцать лет прокачать навыки и довести до половины улучшенные. Создать меч, в котором свойства нескольких орудий… Выпускать сотню оружий ранга Е и D…»

Чего это он? Мне кажется, что это слабо. Гильгамеш вот мог пулять сотнями фантазмами А ранга. Вот это да, круто.

Ладно, кратким буду – за тридцать лет произошло несколько событий, важных для меня.

Первое: Гигантомания.

Второе: Двадцатилетние путешествие по Греции, Египту и Месопотамии.

Третье: Прибытие в Трою.

Четвёртое: Повышение до Первого Генерала.

Пятое: Киё пыталась меня похитить.

Шестое: Чуть было не изнасиловали в форме дракона (мне это в кошмарах снится)

Седьмое: Медея хочет свадьбы.

Восьмое: Киё тоже хочет свадьбы.

Девятое: Трата денег на закупку важных вещей.

Десятое: Стал нищим с десятью миллионами золотых за душой.

Одиннадцатое: Месяц назад заявился Парис с Еленой и сокровищами Менелая.

Двенадцатое: Неделю назад прибыл Менелай.

Тринадцатое: Он уехал злым.

Четырнадцатое: Сейчас время этого события. Не нужна мне какая-то НЕХ рядом, которая сможет сожрать армию троянцев и греков разом. Моё сердце не выдержит такого эффектного появления. Так что сейчас разбираемся с этой проблемой раз и навсегда. И Иосиф – прекрати говорить про сломанные души и монстров в гареме. Я всё равно не пойму твоих мыслей.

Потратив час на обсушку, я внутренне горевал – целый час сидения и просиживания шта… трусов. А ведь пока я отдыхаю, враги качаются. Беда. Ладно, после разговора с Горгонами я как следует потренируюсь. Поднимаюсь и иду без оружия в лес.

«В трусах?»

В трусах, в трусах. Нужно показать, что я не несу угрозы или опасности их жизням.

«Ага, зато угроза их девственностям, возможно», – как-то тихо пробубнил Иосиф, но я его услышал. Поганка… Эх, босыми ногами по траве ходить – классно. Приятно… Что-то хрустнуло под ногой… А, камень, всё в порядке. Я просто пассивно укрепляю тело Ки, поэтому кожа моя сейчас по прочности равна стали, может чуть прочнее.

Вообще, если говорить о моём мече, то его особая способность похожа на Гэй Болг, но отличия есть. Неважно, что укол или взмах – попадёт всё. Игнорирует блок оружием и щитом. При взмахе рубит цель горизонтально пополам, а укол – бьёт в сердце. Но столько нервов потратил на его создание… Вытащить из Дюрандаля его прочность и остроту. Из Харпа – его блокировку, а из Болга – нарушение причинно-следственных связей, а потом накладывать их на клинок. Муторно, но очень кошерно получилось… Тьфу… В общем, меч этот теперь – мой основной, в правой руке. В левой – Дюрандаль. В остальных – случайное оружие Е и D рангов. Что-то мощнее я пока не создаю, мне Гэй Болга хватило. Но парочка С-ранговых лежит в сокровищнице. Эх… Слабенько…

Горгоны совсем расслабились в прохладной воде и отрешились от мира. Даже младшая, Медуза, позволила себе расслабится. Но не тут-то было. Сфено и Эвриала подплыли к своей сестре с разных сторон. И то, что горело в их глазах, совсем не нравилось девушке. Да и очи были устремлены на большую грудь Медузы.

– Сёстры? – осторожно спросила младшая Горгона, чуя беду.

Но ей ничего не ответили. Сфено схватила левую грудь Медузы, а Эвриала – правую. Как известно всем из одной индустрии мультипликации – дальше началось действо, присущее всем девушкам на источниках. Верно – Горгоны начали массажировать грудь своей младшей сестры.

– А-а-а-а-а-х! – раздался стон Медузы, который вызвал похотливые улыбки на лицах Сфено и Эвриалы. Но им было не суждено продолжить и перевести дело в другую плоскость.

– Кхм, кхм, – раздалось откуда-то со стороны леса. Животные мгновенно ретировались, а сёстры напряглись, вскакивая. Осмотревшись вокруг, они увидели справа от себя молодого парня с чёрными волосами. Стальные жгуты мышц оплетали его тело, а наличие одного нижнего белья немного смутило девушек. Совсем чуть-чуть. Глаза его были закрыты, а изо рта валил дым, едкий запах которого доходил до носов Горгон. Во рту, придерживая пальцами, юноша держал непонятную дымящуюся коричневую толстую палку. Увидев её, дамы напряглись сильнее. Главный признак Алкида – едкий дым и два разноцветных глаза. И сейчас один из пунктиков был выполнен стоящим перед ними. Правое веко поднялось, явив свету насыщенного серебряного цвета глаз, который слабо светился.

– Ну, добрый день, сёстры Горгоны, – сказал холодный отчуждённый голос Алкида (?). – Меня зовут Алкид. Да, тот самый, не надо удивляться так.

– Почему ты ещё жив?! – вскрикнула Медуза. Кровавый форт должен был убивать любого чужака по пути сюда, но посторонний был жив, даже более того – от него веяло огромной силой, словно поглощение не работало. Парень же выдохнул серый дым.

– Твой форт не работает против меня.

– И зачем ты пришёл? – задала вопрос Сфено.

– А ты… Сфено или Эвриала?

– Сфено.

– Хм… Поговорить? Или же драться? Всё зависит от ваших действий.

– Чего ты хочешь? – спросила уже Эвриала с небольшим напряжением в голосе. Медуза же тянулась к камню, за которым было её оружие.

– Узнать… – второй глаз открылся. – Как психика вашей сестры?

От такого вопроса сёстры Горгоны чуть было не упали, но выдержали и вперили свои глаза в Алкида. Тот стоял и ждал ответа, выдыхая едкий дым.

– Всё со мной нормально, – сквозь зубы произнесла Медуза.

– Я, конечно, понимаю, что некоторые люди хотят насладится телами твоих сестёр, но не стоит звереть и ненавидеть всех людей. Всё-таки, не все такие, как они. И ещё – ещё бы чуть-чуть, и ты сорвалась, так ведь? Напряжение, подколы – ты бы не выдержала и съела своих родных сестёр. Мой совет – поездите по миру и развлекитесь где-то десять лет. А потом придите ко мне и просто расскажите о том, что видели и как поменялось ваше мировоззрение. За Афину не переживайте – через месяц, два начнётся заварушка, которая привлечёт большую часть олимпийцев и до вас им дела не будет. Но у вас есть временные рамки – десять лет. А потом… – Алкид закрыл левый глаз. – Вам нужно будет снова вернуться сюда, иначе за вами спустятся лично. У меня всё. Надеюсь, что мне не придётся обнажать свой клинок.

После своих слов, парень развернулся и ушёл в лес, оставив голых девушек одних.