Текст книги "Алкид: Начало (СИ)"

Автор книги: Dmitrizio

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 33 страниц)

– Conciliator! * – прокричал рыцарь. После крика время словно замедлилось, позволяя увидеть последующее шоу красок и искр. От двух вихрей начали отделяться одинаковые цвета и сталкиваться в воздухе образуя огромные трёхметровые мечи, которые парили в воздухе. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый – тут были все цвета радуги. А сам меч, потеряв два вихря энергий, слил лезвия, превратив меч в простой прямой, но который искрил и излучал в атмосферу сильнейшие эманации света и святости. К такому монстр был не готов. Повторный выкрик имени клинка заставил мечи выстрелить и проткнуть чудище. Красный испарил верхнюю правую часть тела, оранжевый испепелил нижнюю, жёлтый тоже испепелил, но только током и левую верхнюю часть, зелёный заставил нижнюю левую часть вздуться и лопнуть, голубой воткнулся в землю и превратил в ледяную пустошь равнину в радиусе километра, приморозив чудовище и остановив ток тёмной энергии. Синий взорвался в воздухе, покрыв огромную территорию водой, а фиолетовый взорвался, вызывая настоящую бурю с частыми фиолетовыми молниями и дождём. Разряды начали бить намокшего пришельца, даря невыносимую боль и паралич. А золотой меч вонзился в голову, сразу после мощного прыжка воина. Хлопок, и заднюю часть головы просто сносит, словно в неё врезался кто-то очень тяжёлый. Вынув меч, рыцарь приземлился на ноги и развернулся, а остатки тела упали в воду, которая осталась ото льда. Их мгновенно испарили молнии, который продолжали бить с небес. Шесть ударов в одно мгновение и два добавочных спустя секунду – вот она, мощь меча Алкида-героя. Клинок, что был придуман маленьким мальчик ещё в те времена, когда рыцарь только формировался. Сплюнув, мечник провёл по сгоревшей коже. Благо пульсирующие линии пропали, но вот ожог болел.

– Тц, – цокнул языком Алкид, формируя новый шлем и доспехи. – Что же это за штука была? Эх… Жизнь моя привратника…

Грустно вздохнув, воин зашагал обратно к красному валуну, а все последствия битвы начали исчезать, словно здесь никогда не было боя. Земля зашила трещины, вода испарилась вместе с остатками льда, а молнии прекратили свой танец.

Покопавшись в закромах своей брони, Алкид-герой извлёк на свет розовый лепесток сакуры. Это был самый первый лист, что упал с дерева в этом безжизненном мире.

– Мы всё пропили, – грустно сказал рыцарь, глядя в серое небо. – От некогда прекрасного дерева осталось только это, – он потряс лепестком. – И что теперь? Что теперь будет с Алкидом? Эта штука так просто не выветриться. Те крохи чёрной энергии будут очень сильно стучать по разуму… – воин спрятал листок обратно. – И почему я не маг? Так исправил бы что-нибудь, а так… Вся надежда теперь на стойкость Алкида, любовь его дам и возможное явление Геи, чтобы проверить состояние души. Но вместо поляны или сада увидит она лишь чёрную пустошь с проклятой частицей… А, хотя, это Алкид, поэтому всё может повернуться так, что тому, кто проклял, вернётся всё в стократ.

Присев на камень, воин положил подбородок на кулак и продолжил обдумывать своим мысли, к которым прибавилась парочка десятков новых.

Киё сидела рядом с Алкидом и поглаживала плачущую Медею. Магесса так и не смогла найти решение данной проблемы и от отчаяния и своей бездарности решила покончить с собой, спрыгнув с обрыва неподалёку, в лесу, где она вместе с больным ныне героем любила смотреть на закаты и рассветы. Как и Киё, впрочем.

– Не нужно этого делать, – нежным голосом говорила дракон. – Он будет в ярости, если ты так поступишь. Да и не хотел бы такого.

– А что ещё мне остаётся?! Зачем такому бездарю, как я, жить? Все мои знания, книги – всё бесполезно! Даже Руно не помогает! – сквозь слёзы кричала девушка. – Я не могу помочь тому, кто помогал мне бесконечное число раз!

– Но этот поступок точно не окупит твой долг. Как и мой, впрочем, – Киёхимэ повернула голову Медеи так, чтобы их глаза встретились. – А теперь представь, что ты устроила себе самоубийство. Алкид проснулся и узнал об этом. Что будет с ослабшим организмом после узнанного? Или он умрёт, или же отправится к Аиду за тобой, где и погибнет. Ты хочешь этого?! – в конце дракон прошипела.

– Нет! – вскрикнула магесса, представив себе картину мёртвого Алкида, который лежал перед её духом. – Нет!

– Тогда стоит успокоиться и просто ждать, – вздохнула Киё и провела рукой по волосам героя, который был обмотан Золотым Руном. За прошедшие сутки воин успокоился и теперь мирно спал. Рука его перестала интенсивно пульсировать, но некоторые пульсации оставались, а чернота так и не ушла.

– На богов надеяться нельзя, ибо один из них и наложил проклятие. А вот на Алкида – стоит. Поэтому наша задача сейчас – просто верить в нашего возлюбленного и не раскисать, – сказала Киё, проведя своей рукой по холодной и бледной щеке лежачего.

– Наверное, ты права, – утерев слёзы, произнесла Медея дрожащим ещё голосом.

Как же трещит голова… Ощущение, словно её засунули в пресс и начали медленно раздавливать. Неприятно, очень. Да и не только голова болит. Всё тело ломит, а правая рука вообще отказывается работать и чувствоваться. Да и чувство… Некой неправильности ощущается. Словно что-то не так. И не только с телом, но и разумом с душой. Да что же это такое? Я же помню, как говорил об Апостоле, а потом пришёл к себе… И всё, пустота. Словно резко выключили свет. Проклятие…

«Верно», – раздался голос Иосифа. – «Тебя прокляли»

Отключить панику, которой-то у меня уже сорок лет не было и не будет никогда. Эх… Схожу с ума. Кто и почему, Иосиф?

«Почему – знаю, кто – предполагаю. И насчёт схождения с ума – ты чуть было реально не потёк мозгами»

Настолько всё плохо было, пока я был в отключке?

«Ты нёс бред про три книги, в которых записано прошлое, настоящее и будущее. О том, что есть лишь книга будущего, а другие сгорели в огне. Потом обходил «шалупонь», ловил маслины, дрючил ангелов, ловил колы жоп…»

Спасибо, я понял, что нёс бред. Но это лишь из-за проклятия? Или я за эти годы совсем поехал крышей?

«А потом ты начал кричать: «МАГНУС НЕ ПРЕДАВАЛ!» и «ГОРИ, ПРОСПЕРО!»» – крикнул Иосиф, пародируя мой голос.

Пожалуйста, больше не надо. Мне стыдно становиться… А, нет, просто слышать неприятно. Ну, кто и почему?

«Нечего крутить меч, используя приёмы богов, иначе их жажда крови, усиленная кем-то, может знатно ударить по мозгам. А кто – Сусанно, скорей всего, дал жажду крови и смерти, а некто усилил её и кинул в тебя. Бог какой-нибудь»

Вот же… Я и забыл, что тут Эра Богов гуляет… Ну, расплата за глупость заслуженна. Но кто этот «некто»? Если бог, то или Афина, или Гера. Они точат на меня свои зубы, а я…

«Грубо и нагло ссышь им на лицо. Вот и не понравилось это. Теперь обоссали тебя» – прервал меня Иосиф, высказав мои мысли в грубой форме. Но он прав. Мне обломали зубы. Значит, в следующий раз, надо быть предельно осторожным. Кстати, а что там Система говорит о проклятии?

Божественная Злоба.

Высокоуровневая порча, которую могут наложить только боги или их аватары. Влияет на разум, тело и душу. И если с проклятием на первые два пункта можно справиться силой воли и крепостью тела, то последнее непременно убьёт проклятого. Обычно.

Невозможность использовать фантомные руки, а также правую.

–60% к HP.

–45% к SP.

–50% ко всем характеристикам.

–25 уровней навыков (значение не может упасть ниже 1).

–40% к регенерации HP и SP.

1% шанс умереть от одного удара противника.

Длительность: 2,5 месяца (снять проклятие может только бог, связанный с медициной, уровня того, кто наложил проклятие).

Вот это минусы… На два с половиной месяца. Не слабо мне накинули, не слабо. Но мне повезло, что у меня в душе есть один парень, который сможет, надеюсь, переборот проклятие. Я жив, следовательно, он смог победить. Разум защитился «Волей», а тело у меня было неплохо раскачено, чтобы выдержать первую волну. А может быть и вторая, которая и прикопать меня сможет. Ладно, пора открывать глаза и являть себя миру.

Открыв глаза, я увидел потолок своей комнаты. Опустив взгляд, вижу, что я завёрнут в Руно, а рядом, на кровати, сидят Киё и Медея, которые моего пробуждения пока не заметили. Магесса смотрела пустыми глазами куда-то мимо меня, а дракон в человеческой личине гладила полубогиню по спине. Чёрт, чую, что сейчас будет огромное количество криков. Ну-с, поехали, как говорил Гагарин.

«ПОЕХАЛИ!!» – крикнул Иосиф, подогревая моё напряжение.

– Хочу есть, – первые сказанные мною слова. Верно, я НЕИМОВЕРНО хочу поглотить белки, жиры, углеводы, витамины и прочую лабуду. Девушки дёрнулись, услышав мои слова.

– Алкид? – неверяще спросила Медея, смотря прямо в мои серебряные глаза.

– Алкидушка? – чёртово имечко мне дали, конечно… Спасибо, Киё.

– Да, – и это мой голос? Хриплый, тихий, почти лишённый жизни, словно я зомби, который оскорбляет людей, называя едой.

– Алкид! – визг и крик ударили по ушам сильно, но терпимо. Мантикора всё же ревёт громче.

– Поспокойней, пожалуйста.

Медея тихо и аккуратно положила голову мне на грудь, а Киё – на правое плечо. Из их глаз текли слёзы, но не грусти и печали. Слёзы счастья и радости.

– Пожалуйста, больше не делай так, – услышал я шёпот магессы. А дракон просто взяла и лизнула мою щёку. С одной стороны – мило, словно щенок, а с другой – возможно проверяет пищу на вкус.

– Не буду, – честно пообещал я не только им, но и себе. Здоровая левая рука легла на голову Медеи. – Клянусь.

Затем рука переместилась на голову Киё, которая начала надувать щёки. Миленько, когда она дуется.

– А теперь, покормите меня, пожалуйста.

Витавшие в облаках девы мгновенно вернулись и, посмотрев друг другу в глаза, вылетели из комнаты, напугав стражу возле дверей. Да, женщины – страшная вещь.

А пока в Трое кипели страсти похлеще, чем в некоторых ток-шоу, в сторону этого великого города плыл огромной флот. Бледно-зелёные блестящие корпуса кораблей приводились в движение огромными деревянными колёсами, которые, в свою очередь, двигались за счёт пара. Эта флотилия перевозила восемьдесят тысяч атлантов, припасы для них, несколько десятков сифонов и три тысячи автоматонов. И эта армия двигалась в сторону Трои, где происходила великая битва.

На носу самого длинного и большого корабля стоял главнокомандующий армией Атлантиды. Мужчина предвкушал встречу с Алкидом, а, может, и с будущим правителем. Почему сам Командор отправился в Трою? А затем, чтобы лично убедиться в талантах героя, о которых ходило множество слухов. Ему лично хотелось убедиться в их правдивости. Ну, и ещё подраться, но это потом. Сначала – выиграть войну. Вдохнув свежий морской воздух, Командор откусил от лимона огромный кусок и начал жевать. Что поделать – лекари требуют употреблять цитрусовые, чтобы не было цинги. Эти звери ходили и проверяли всех каждые двенадцать часов.

– Побыстрее бы на землю…

Главнокомандующий привык топтать землю, а море всегда было за Адмиралом, который сейчас командовал флотом, который уничтожал морских чудищ возле границ Атлантиды.

– Ну, надеюсь, Алкид сможет скрасить все прошедшие серые дни! – воскликнул Командор и вскинул руку.

– Командующий, вы съели лимон? – раздался позади него низкий мужской голос. Скривившись, воин проглотил цитрус. И лишь после этого присутствие лекаря исчезло. Выдохнув, Командор направился в сторону кают.

Комментарий к Глава 25: Победа в битве, но не в войне * – Примиритель, Миротворец (С англ.)

А теперь хватаем калькуляторы и считаем, сколько Алкид получил люлей. Много, да.

Ну-с, пора дуть в ус. Пойду катать в игру про американского МЁРТВОГО президента, который помогает мелкому мальчику построить королевство.

Родители привезли из путешествия два килограмма перцев чили. Дима увидел. Дима скушал один. Дима понял, что мудак и любитель искать на свою жопу приключений.

Вот как я орал – https://vk.com/video?z=video-30316056_456281182%2Ff3e81fb8ddf5ba6edf%2Fpl_cat_updates

====== Глава 26: Тайная потеря и прибретение ======

Впервые за долгое время лицо Алкида выражало крайнюю степень шока и удивлению. Здоровой левой рукой он провёл по своей щеке, смотря в отполированный щит, где юноша видел своё отражение. Нет, уже не юноша. Лицо огрубело и покрылось щетиной. И сейчас герой выглядел лет этак на тридцать, тридцать пять. Неестественная худоба, бледность, серебряные глаза погасли, а волосы стали ещё жёстче. Выдохнув, Алкид смирился с тем, что резко постарел на несколько лет – ведь выживание могло забрать и куда больше, чем несколько лет относительно вечной жизни. Взгляд мужчины упал на правую руку, которую и рукой назвать можно с натяжкой. Чёрная, с красными прожилками, которые пульсировали, принося болевые ощущения. Она была намного худее, чем остальные части тела, так что создавалось ощущения, что от любого чиха рука сломается. К Алкиду вернулась возможность двигать локтевым суставом, но сжимать и разжимать пальцы было невозможно – их мужчина не чувствовал и словно потерял с ними связь. Чернота с красными прожилками остановилась лишь на подходах к плечу, позволяя двигать плечом, хоть и со скрипом. В общем, ощущал себя Алкид словно робот, которому забыли смазать руку. – Теперь можно брать красную ткань и обматывать ею свою руку.

Попытка надеть что-либо на руку заканчивались плачевно – больно, очень больно, словно к конечности прикладывали кусок раскалённой стали и водили, медленно и с садистским наслаждением.

Ноги тоже оставляли желать лучшего. Они словно свинцом налились, неимоверно ныли, а при движении начинали покрываться неприятными мурашками. Ступни зудели, как и всё остальное тело. Благо, оно просто плохо слушалось после суток лежания и не имело никаких осложнений. Так что, кроме левой руки, всё остальное двигалось и держалось лишь на добром слове. Алкид не отказался бы от помывки, но даже лёгкое прикосновение к больной руке порождало такой букет ощущений, что попадание капли горячей воды, как думал герой, заставит закричать от боли и рухнуть без сознания из-за неё. А это равнялось опустить лицо в грязь перед народом. Позор, одним словом. Как же – великий Алкид закричал из-за какой-то болячки! Позор! А просить Медею или Киё нельзя – был риск получить по больному месту (Алкид до сих пор отходил от ощущений, когда Киё «случайно» лизнула его больную руку. Он тогда её чуть не убил). – Хуже быть не может… – Алкид прикрыл свои глаза здоровой рукой. – А, нет, может. Если меня в таком виде увидят атланты, то всё полетит к чертям и Мёртвым Апостолам. Как бы скрыть травму? Магия? Не, мне точно по мозгам ударило знатно. Я и магия. Во смехота. Надеть что-либо – я не мазохист, чтобы наслаждаться болью.

Алкид сел на кровать и аккуратно положил руку на колени. Боль приносили лишь воздействия, связанные с давлением на руку. То бишь просто положить на колени можно было и без боли, а вот надеть нарукавники…

«Я не псих»

Но даже не атланты не были такой проблемой – поймут и простят. А вот то, что герой теперь не сможет качаться и тренироваться – да, это ПРОБЛЕМА. Огромная, размером с задницу Тифона. Ведь когда ты спишь, твои враги качаются.

«Псих психом. Обычно в таких ситуациях люди думают о возвращении конечности и лечении, но кое-кто, не буду тыкать пальцем, думает лишь о тренировках и прокачке!» – прокричал Иосиф возмущённо. На это верное замечание Алкид лишь махнул здоровой рукой – обычно Шизы мешают, а не помогают. Так что крик души был заткнут твердолобостью героя, который смотрел на свою руку с грустью и тоской.

А пока Алкид горевал о своём проблемном положении, второй Алкид ходил вокруг того места, где недавно были трещины. На их месте теперь был чёрный «лёд». Скользкий, отполированный и хрупкий – когда рыцарь ступил на него, замороженная жидкость заскрипела. – Слава Гее, что эта штука не растёт, – произнёс воин, вглядываясь в лёд, пытаясь увидеть, что там, по ту сторону. И ему удалось, но об увиденном он пожалел – чёрная жидкость переливалась разными оттенками красного. И, казалось, что чёрный лёд – единственная преграда для жидкого проклятия. – Как бы не прорвало… Но всё же мечник был рад тому, что штука, что появилась здесь – не кусок Ангра-манью. Просто проклятие приняло ту форму, которая ближе подходит ему. И хорошо, что Алкид не увлекался Лавкрафтом (только слышал краем уха), иначе тут могло появиться что-нибудь похлеще. И не факт, что защитник смог бы уничтожить порчу в душе. Да и эта версия нанесла страшный, смертельный удар. Лицо и отдельные участки тела, куда упали капли чёрной жидкости. Тёмные области на плоти шипели и дымились, разъедая саму суть рыцаря. Всё-таки порчи такого уровня сильно бьют по духовным сущностям, которой являлся Алкид-герой. Дух, созданный из энергии Мечты и Души, умирал. И очень быстро. На глазах чёрные зоны расширялись, поглощая всё большие участки тела. День, максимум, два. Нет, если найти какого-нибудь Мастера Душ, а также Мастера Призыва, рыцаря можно спасти, но таких в Трое и даже в Греции нет, а к богам обращаться – только хуже делать. Конечно, мечнику было грустно – никто умирать не хочет. Тем более без возможности перерождения или возвращения в свой родной план. Проклятие, которое поразило духа, было настолько сильным, что стирало всё. Абсолютно. Но печально ему было не из-за забвения. Воину просто хотелось остаться и увидеть, как расцветёт эта душа, как солнечный свет упадёт на землю, кем станет Алкид после рассвета в этом мире. Но было кем-то решено, что водителю пора исчезнуть навсегда. – А кто тогда будет защищать душу от всяких? Кто, если не я? Дух опустил взгляд на меч, что был в его правой руке. Этот клинок был не его. Это творение маленького Алкида, так что и владельцем останется он. Но передать это оружие нельзя – физический и душевный план разделены барьером, который сломать практически невозможно. Но вот разум… Передать знания о мече можно, однако на это уйдут те крупицы энергии, которые поддерживали жизнь в духе. А брать для заживления из души было бы верхом глупости, ибо недавно ей потребовались резервы, чтобы очиститься от скверны, и то, часть осталась. – Днём меньше, днём больше, какая разница? – хмыкнул рыцарь и пожал плечами. – Ну-с, пошёл! Со всей силы мечник метнул клинок вверх. Тот сверкнул где-то в сером небе и с хлопком исчез. А воину, после сделанного, осталось немного. Доспехи давно испарились, как и оболочка. Проклятие теперь ело антропоморфное тело, состоящее из светло-голубой, почти белой, энергии. Чёрные пятна покрывали уже половину духа, отмечая последние минуты. Боли не было, просто исчезало ощущение части тела, куда добиралась порча. Но воин улыбался. Его жертва не была впустую – теперь душа сама возведёт оборону, о которую сломает зуб большая часть всяких гадостей, которые посмеют заглянуть в это место. – А ведь знал, что такое может случиться, – посетовал на себя дух, смотря на руки, которые наполовину исчезли. – Будем мне уроком. Дух обернулся и посмотрел на высокую серебряную стену, которая ярко светилась среди мрачности души, словно она прощалась с ним таким способом. Или же просто началась активизация защиты. – Прощай, сей бренный мир. Отныне и навсегда. И будь проклят тот, кто решил напасть на это место. Ну, а ты, Алкид, работай на своё благо и в конце обрести могущество и сердце не ледышки, а нормального человека. Воин улыбнулся своей призрачной улыбкой, и чернота поглотило лицо вместе с улыбкой. А затем с громким хлопком она исчезла навсегда.

Я люблю море. Спокойное и тихое море. Мерный звук разбивания волн о прибрежные скалы успокаивает, а воздух чист и свеж. Как же хорошо, что я попал в эту эпоху и эту часть мира. Тут ещё чистый воздух и пейзаж не сильно изменён руками человека. Но чтобы просто посидеть на песчаном берегу и подышать, мне пришлось три часа уговаривать Киё и Медею на то, чтобы меня отпустили одного. Не буду говорить, что я говорил, но знаю теперь точно, что, если откинусь из-за этой болячки, я буду обладать харизмой, если Слугой стану. Ради похода к берегу… Всё ради этого… Но без брони как-то не ахти находиться за пределами города, однако мне всё равно – хочу и всё. Конечно, с простым солдат я расправлюсь, если что, но вот герой или монстр сильнее сатира превратит меня в блин. Блин… Тьфу, блин. А… Эх… Похоже и по мозгам неплохо так ударило. «Или ты просто отбитый с детства», – ехидно произнёс Иосиф. Не, ну… Он прав, я действительно отбитый, но, по крайней мере, не ною по этому поводу, в отличие от некоторых. Так я и сидел бы на берегу под присмотром трёх пар глаз (вернее, двух, одни закрыты повязкой), если бы не кое-что, вернее «кто», попал в моё поле зрения. Черепашка. Маленькая, чуть больше новорождённой. Барахтается в песке, животом кверху. Не понял, разве черепахи не могут перевернуться?

«У них лапы короткие, да и панцирь тяжёлый, чтобы крутить его во все стороны»

Чую, что ты напридумывал всё это и теперь пытаешься выдать за правду. Ладно, надо помочь волчку, который крутиться на месте. Подхожу и ставлю на лапы это чудо природы. Черепашка посмотрела на меня. Чего-то мне не нравится её (его?) взгляд. Словно на тебя смотрит не животное, а человек. Или же у меня крыша окончательно потекла.

– Наверно, ты хочешь есть? Достав из инвентаря яблоко, которое я собирался съесть (эх…), положил перед черепашкой, которая даже не шелохнулась, продолжая смотреть на меня. Эм… Ладно, надо возвращаться, иначе с меня сто шкур снимут, если опоздаю.

Алкид покинул пляж, к огромному сожалению Сфено, для которой обычным делом стало наблюдение за объектом вожделения. А сестёр она прихватила за компанию, чему те были не очень-то довольны. Могли бы сейчас кушать финики или лежать в воде, но нет же – сестрёнку приспичило следить за Алкидом, который за жалкие сутки изменился до неузнаваемости. Побледнел, исхудал, покрылся щетиной, а на вид ему стало около тридцати-тридцати пяти лет. Вот только Сфено беспокоило не это. Своим нюхом она учуяла запах проклятия. Запах ветра, крови и алкоголя. Плюс приторно-сладкий аромат, которым обычно пахнут служительницы самой древней профессии. – Сука… – выругалась Сфено, сжимая кулаки. Очень ей хотелось побить того, кто наложил порчу на ЕЁ… А кого? Возлюбленного, скорей всего. Эвриала приложила ладонь к лицу, а Медуза неожиданно упала на задницу. – Черепаха исчезла… – шокировано произнесла она. Сфено выгнула бровь и посмотрела на берег. Животное тихо, не торопясь, ело яблоко. – Ты чего? Большая, совсем с головой рассорилась? – бросила шпильку Эвриала, на что младшая лишь фыркнула. Затем она поднялась и… – Нет её там! – крикнула девушка, показывая пальцем на пустой пляж. Действительно, черепаха исчезла. Сёстры одновременно протёрли глаза и раскрыли их. На песке животное продолжало есть фрукт. – Это что? Зажмурившись, Горгоны посчитали до пяти и открыли очи. Черепашка исчезла, словно её никогда не было. – Магический зверь? – спросила Сфено, повернувшись к своим сёстрам. Медуза приложила палец к подбородку и повернулась чуть в бок, вставая в любимую позу «философа». – Возможно, а может и кто другой просто убирает и возвращает бедное животное на место, – выдвинула свою гипотезу Младшая-С-Большими-Сиськами. – Но я никого не чувствую… – протянула Эвриала, втянув ноздрями воздух. – Может нам просто голову напекло? – произнесла Сфено. – Возможно… Всё возможно… – потянулась Эвриала. – Пойдёмте домой…

– Я буду долго гнать велосипед… В глухих лугах его остановлю…

Алкид шёл по Трое, напевая себе под нос одну песню, которую вытащил из глубин памяти, чтобы отвлечь себя от плохих мыслей по поводу руки. Люди смотрели на него с уважением, вперемешку с ужасом и беспокойством. Всё же скрыть страшную травму не удалось – слишком сильно резала боль.

– Благодарю, – сказал герой, бросил серебряные монеты и взял здоровой рукой горячую лепёшку. Не думал воин, что в Древнем Мире есть ларьки с такой едой. Поглощая еду, мечник медленно шёл в сторону дома. На улице ему было нечего делать, а идти куда-то загород – опасно, ибо враг не дремлет. Дом встретил Алкида тишиной с редкими голосами откуда-то из глубин. Звуки доносились с кухни, так что найти двух оставшихся жителей виллы не составило труда. Когда воин тихо проник на кухню, он застал Киё и Медею за готовкой, а Таму – за попыткой украсть рыбу. Но морепродукты охранялись… Той самой черепашкой, которую Алкид встретил на берегу моря. Подавив желание убить неизвестное существо в виде черепахи, герой постучал по стенке. – Ой, Алкидунчик! – развернувшись, произнесла дракон с улыбкой на лице. Иосиф засмеялся словно сумасшедший, а Медея просто кивнула, подняв уголки губ. Алкид давно заметил, что магесса всегда молчалива и спокойна, когда занимается делом. Неважно, каким.

«Даже «таким»?»

Герой отмахнулся от ехидного выражения своей шизофрении и присел на скамейку, смотря на черепаху, которая щёлкала челюстями при приближении кошки. Та шипела, но атаковать панцирь земноводного не решалась.

– Откуда тут черепашка? – спросил Алкид, опёршись подбородком в здоровую руку. – Ну… Когда мы пришли, она уже тут была… – протянула Киё, приложив нож к щеке. – И вас ничего не смутило? – А что такого? Черепашка черепашкой, а откуда – неважно. Тем более, смотри, как она защищает рыбу от этой чертовки! – МЯУ! – Тама прыгнула на колени Алкида и начал ластиться. Парень левой рукой погладил кошку, а земноводное с чувством превосходства смотрело на млекопитающего. – Ш-ш-ш-ш-ш-ш! – Всё-всё, Тама. Получишь ты от меня жареной рыбки, – заверил кошко (девушку?) герой. Та довольно мяукнула и запрыгнула на бочку. – Всё в порядке? – спросила Медея после пяти минут тишины. – М? – Алкид наклонил голову набок. – Ничего не случилось, пока ты «гулял»?

Нож Киё с силой опустился, отрубая от моркови огромный кусок, а глаза магессы смотрели в очи воина.

– Ничего, – твёрдо сказал он, решив пока не говорить про черепашку, которая сейчас вместо пляжа, сидела тут. – Хорошо… Напряжённая атмосфера сразу развеялась, а женщины начали болтать на свои женские темы, попутно кидая взгляды на мечника, который положил больную руку себе на колени. Та ныла и болела, но терпимо. Девушки перестали беспокоиться, поверив словам Алкида о том, что всё нормально, просто рука так отреагировала на проклятие. И теперь воин мог с уверенностью сказать, что у него в предках были опытные дипломаты, ибо выкрутиться было почти невозможно, но слова подействовали великолепно. Герой откинул голову назад и закрыл глаза. Усталость начала уводить его в мир Морфея, который существовал в реальности. Комментарий к Глава 26: Тайная потеря и прибретение Эх, мля... Устал... Вот вам прода, а я пока послушаю Цоя... ЦОЙ ЖИВ!!!!11111АДЫНАДЫНАДЫНАДЫН!!!!!11111!!!!11!!

Готовьтесь – выходные близко! Как и экзамены! Но я пинаю болты, ища аномалии, и не готовлюсь! Но армия мне не грозит, однако люлей никто не отменял...

====== Глава 27: Исидор приветствует вас! ======

На палубах кораблей флота Атлантиды пытались прийти в себя жрецы Океана. Кто-то лежал на металле, кто-то пытался отдышаться, а кто-то смотрел пустым уставшим взглядом на берег. Исидор заставил жрецов неистово молиться и просить у титана помощи, чтобы тот ускорил корабли, дабы быстрее прибыть в Трою. С Океаном связаться намного сложнее, чем с Посейдоном, но атланты никогда не опустятся до молитв олимпийцам. Разрушить Золотой Век Греции и Атлантиды ради своих амбиций – это, какими глупцами надо быть?

Наверно, стоит отдельно рассмотреть время правления Крона. Формально правил он, а фактически – его старший брат, которого очень часто путают с младшим. Хронос и Кронос – очень похожие имена, не правда ли? Вот и приписывали все поступки Крона Хроносу, который был третьим по спокойствию и уму после Геи и Урана. Благодаря ему Греция встала вровень с царством Гильгамеша. Управление временем – это вам не горы сносить по собственной прихоти. Но потом случилось то, что описывали в мифах – Крон сожрал детей и оскопил отца, что заставило Хроноса впасть в ярость. Отца олимпийцев заперли в Тартаре, который существовал для кары отступников, а детей освободили. Но кто знал, что юные боги ударят в спину спасителю и обрекут Грецию на упадок… Хроноса обманом заманили на острова, которые атланты называют «Землёй Прошлого» (Бермудские острова) и изрубили на множество кусков, которые были брошены в море. И вместе с падением повелителя Золотого Века пало и само столетие вместе с титанами. Большую часть заперли в Тартаре, а другую оставили, чтобы не рухнул хрупкий баланс. Грецию погрузилась в пучину деградации, став такой, какая есть сейчас. Атлантида пострадала намного меньше, но гражданская война тоже откатила уровень развития на несколько шагов назад. И теперь археологи пытаются найти древние механизмы и творения, чтобы вернуть острову былое величие. Одной из таких находок Исидор гордился сильней, чем все археологи и учёные вместе взятые. Собранный из частей, которые были разбросаны по всему известному атлантам миру, Механический Титан внушал трепет и сожаление об утрате великого наследия. Гигант, около пяти метров в высоту, походил на греческого воина. Великое изобретение прошлого, их было десять, и они окружали остров со всех сторон, защищая его. Но удалось восстановить только одного, да и то в форме памятника и маяка. Чтобы запустить его, потребуется мощность всех электростанций Атлантиды. Но зато Титан мог с лёгкостью побороть любого захватчика, который посмел бы напасть на родину Исидора.

Вместо положенных трёх недель, корабли Атлантиды приплыли к берегам Трои за сутки. Но и жрецы теперь не могли самостоятельно встать и дышали через раз. Всё же взывать к помощи Океана – сложно, как и самому Титану, ведь обходить власть Посейдона, чтобы подтолкнуть флотилию – дело, требующее не пяти минут и щелчка пальца. Зато теперь армия островного государства разгружалась на западном берегу, относительно греческого стана, который был замечен заблаговременно. Скрыть металлические корабли было просто – глубокая бухта и высокие скалы вокруг скрывали всё от посторонних глаз. Исидор с гордостью смотрел на солдат, которые ставили лагерь на берегу. В Трою главнокомандующий решил взять только отряд разрушителей, тем более, пока в бой вступать армия Атлантиды не собиралась – нужно было всё согласовать с тем, кто попросил их помочь. Взяв с собой отряд, из сорока разрушителей в полном комплекте, он направился в сторону, куда показали картографы и разведчики. Выдохнув, Исидор подавил желание бежать, чтобы пораньше встретиться с Алкидом. Всё-таки целый герой, который остановил армию Фив под Афинами, который убивает монстров пачками, и который сейчас успешно обороняет Трою от греков. Махнув рукой, главнокомандующий зашагал, а за ним ровным строем двинулись разрушители.