Текст книги "Сердца Пустыни (СИ)"
Автор книги: Дита
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
–Мой отец был влюблен в культуру и прошлое Египта. Мои старшие братья носят имена Рамзес и Эхнатон, а сестру зовут Клеопатра. Что до моего имени, то оно мне нравится.
–Вы голодны?– спросил Язид, присаживаясь у костра и помешивая варево в котелке.
–Немного, – кивнула Амонет. -В моем самолете есть запас пищи и воды, но боюсь не слишком целесообразно сейчас идти во тьму. Мы вполне можем забрать всё это завтра.
–Вполне, – кивнул Язид, наливая в чашку бульон с кусочками нарезанного мяса, и передавая девушке. Чуть поколебавшись, она приняла чашку и стала пить, ловко прихватывая кусочки мяса губами и кончиком язычка.
–Но что вы делаете здесь вдвоем и что случилось с тобой, дядя Фердинанд?– спросила она, доев суп и вернув чашку Язиду. Антеони вздохнул.
–Брат, не расскажешь ли ты нашей гостье, что привело нас сюда? Боюсь, у меня зарываются глаза.
–Поспи, – принц сорвал с себя плащ и укрыл Антеони. Затем подкинул пару обломков в костер. Пламя осветило бледное, осунувшееся лицо графа, при виде которого у Язида сжалось сердце.
Некоторое время он сидел молча, как и Амонет. Через пламя они иногда бросали украдкой взгляды друг на друга. Но оба были слишком смущены, оставшись по сути дела наедине. Принц с трудом подбирал слова, эта женщина была слишком необычной, неуместной здесь. Но он ине мог не признать, что даже покойная Амина не могла бы соперничать красотой с этой европейской леди. Впрочем, не совсем европейской, кажется, Антеони сказал что-то насчет того, что её мать-египтянка.
–Вы давно летаете?– спросил он, сам не зная, почему. Меньше всего его сейчас волновали её летные данные. Но она с радостью ухватилась за предложенную нить разговора.
–Нет, не очень. Всего пару месяцев. Я получила лицензию год назад и почти сразу угробила папин самолет. Но мне так хотелось отыскать Проклятый город Ирем!
–Ирем Многоколонный?– с удивлением взглянул на неё Язид. Амонет кивнула.
–Да, это моя мечта с тех пор, как я прочитала о нем в книге старинных легенд. Я бы хотела увидеть это место, пролететь над ним, сделать фото. А потом спуститься и обойти каждый уголок.
–Боюсь, Ирем – всего лишь старинная легенда, – улыбнулся Язид, позабавленный её горячностью и страстью. –Я знаю эти пески, город есть к северу отсюда, от него остался лишь акрополь, да несколько разбитых арок. Люди туда не ходят, боятся призраков и демонов-нетопырей. Но я любил там бывать ещё мальчишкой.
Они болтали обо всем на свете, сам того не замечая, Язид рассказал этой невероятной девушке о цели их путешествия. Нахмурив тонкие брови, она подперла кулачком подбородок.
–Похитить женщину-как это низко!– наконец покачала она головой. –Я слышала историю об одной похищенной женщине, которая сама пожелала своего плена, но по-моему это скорее исключение из правил.
–Что за история?– с любопытством уставился на неё принц. Амонет вздохнула.
–Это история одной дамы по-имени Эрика Энфилден, – сказала она. –Я слышала её от старого отцова друга, который весьма осудил эту даму. А я считаю, что её поступок был прекрасен!
Язид едва смог заставить себя вздохнуть. Руки у него дрожали.
–И что же такого сделала эта дама, что так восхитила вас?– тихо спросил он.
–Она просто поддалась желанию своего сердца, – Амонет сверкнула синими очами, гордо тряхнув головкой, – она оставила человека, которому её по сути дела продали, чтобы устроить политический брак. Она отдала своё сердце другому, тому, кто полюбил её, а не её деньги и связи.
–Который позже взял себе ещё трех жен, – глухо продолжал Язид, оборвав девушку на полуслове, – который хотя и любил свою главную супругу, всё же не стал мстить за рожденное ею дитя, предпочтя мести доковор.
–Вы говорите так, словно знаете леди Энфилден, – удивленно произнесла Амонет.
–Ещё бы мне не знать её, – дрожь в голосе принца выдала его волнение и боль, – ведь эта женщина-моя родная мать.
Светало, когда принц, сраженный доводами прекрасной собеседницы, всё же позволил себе немного прикорнуть. Амонет оказалась сведуща в медицине и травмах, вдобавок у неё нашлись при себе таблетки амидопирина. Две она заставила Антеони выпить ещё ночью, разбудив его, ещё две приберегла на следующий раз. Девушка подкинула оставшиеся прутья в костер и устремила взор в медленно светлеющее небо. Она не могла признаться даже самой себе, какое сильное впечатление на неё произвел принц Язид, так же, как и его слова относительно леди Энфилден.
Отец всегда воспитывал её как сына. И гордился ею, как гордятся сыновьями. Но при всем том как-то ухитрился вырастить из Амонет не парня в юбке, а леди, бесстрашную, гордую и влюбленную в приключения и путешествия. И последними его словами, сказанными в напутствие перед тем, как она сбежала из дома, были строки из отцова любимого стихотворения:
Семь футов под килем, бесстрашный пират
Желаю тебе всем сердцем…
Амонет никогда не думала, что сердце её будет занимать что-то кроме приключений и полетов, новых страх и опасностей. Принц Язид поколебал в ней эту уверенность. Слишком силен был первый шок при виде высокого большеглазого красавца. Слишком сильно забилось её сердце при виде этого взгляда, опалившего её пламенем желания.
Девушка сидела, глядя, как златом окрашиваются пески на востоке. Затем разбудила Антеони и велела ему выпить оставшиеся две таблетки. Рана выглядела уже намного лучше, но на всякий случай Амонет сделала перевязку. Антеони взял её маленькую ручку в свою и поднес к губам.
–Сам Бог послал тебя, дитя моё, – тихо произнес он. – Но наш путь опасен и я бы хотел, чтобы ты вернулась в земли дружественного нам племени бану Хайя.
–Ты сам знаешь, дядя Фердинанд, что это невозможно, – пожала плечами Амонет. –Побудь пока тут, я принесу из самолета остатки воды и еды, и там ещё должны быть таблетки амидопирина и немного карболки в мешочке. Папа настоял, чтобы я возила с собой медикаменты.
–И он был прав, – улыбнулся Антеони. – Я чувствую себя намного лучше, и жар, кажется, спал.
Амонет потрогала его лоб и улыбнулась.
–Всё равно полежите пока. Надо, чтобы принц немного поспал. Он почти всю ночь бодрствовал.
–А как же ты?– Антеони пытливо всмотрелся в чистые глаза девушки.
Амонет пожала плечами и бесшабашно улыбнулась.
–Я очень мало сплю, дядя Фердинанд, пары часов в седле мне вполне хватил, чтобы выспаться.
Она поднялась и пошла к самолету, зарывшемуся колесами в песок в полусотне шагов от плато. Антеони смотрел ей вслед. Её фигурка в летном костюме напомнила ему Домини, какой он впервые увидел её у озера в оазисе Батуша. Сердце заныло от тоски и боли.
Он помнил, как был поражен, когда она обернулась и улыбнулась ему. Сердце оборвалось и ухнуло куда-то, и были лишь мерцающие, словно бериллы, глаза-его погибель. Ради этой женщины, ради этих глаз он пошел на поступок, который не мог простить себе, как бы не убеждал себя в том, что рано или поздно Андровский вернулся бы в монастырь.
–Вот, выпей ещё это, – сказала Амонет, протягивая ему какие-то странного виде зеленоватые таблетки, видимо, спрессованные из трав.
–Что это?– с любопытством спросил Антеони.
–Таблетки из одной особенной травки, что растет на соленых участках пустыни, – сказала девушка, -В Каире их делает один старый аптекарь. Они помогают восстановить силы и устраняют жажду, сберегая воду в теле. Бедуины хорошо знают эту травку и часто пускают пастись своих коней и верблюдов на такие участки.
Антеони послушно проглотил таблетки и запил их остывшим бульоном из котелка. Язид на своем одеяле зашевелился и сел, протирая глаза.
–Доброго утра, ваше высочество, – улыбнулась Амонет, насыпая в вычищенный песком и сполоснутый котелок молотое кофе и наливая пару кружек воды. –Как изволили почивать на вольных ветрах?
Язид бросил на неё странный взгляд, торопливо запахнулся в свои многочисленные драпировки, поднялся и ушел за самолет. Антеони удивленно смотрел ему вслед.
–Держу пари, девочка, что каменное сердце Язида дрогнуло при виде твоей красоты, – тихо заметил он, обращаясь к Амонет. Но она лишь строптиво дернула плечиком.
–Дрогнуло или нет, это не столь важно. Важнее, сумеешь ли ты продолжать путь, дядя Фердинанд, – маленькая ладошка тронула его щеку и лоб. –Вроде жар спал, но через три часа выпьешь ещё две таблетки амидопирина.
Пленительный аромат кофе разнесся над плато, поплыл над вечными песками. Видимо, на него Язид все же притащился обратно. Вид у него был весьма встрепанный и какой-то диковатый. Амонет налила ему кофе в его серебряную чашку, а так же в небольшой серебряный стаканчик, украшенный искустной резьбой. Стаканчик она протянула Антеони, который с удовольствием выпил весь кофе до капли. Остаток-его было едва ли половина стакана-девушка выпила сама.
–Теперь, если желаете, судари мои, можно и в путь, – весело ухмыльнулась она.
========== Глава 4. Пленник абу Нисара. ==========
Ближайший оазис на пути к землям бану Заффар располагался в четверти дня пути от последней стоянки. Пока Амонет ехала за спиной у Антеони, но ей нужна была лошадь. Язид скептически относился к этой затее до того ровно момента, когда увидел мисс Эдди гарцующую на громадном черном жеребце, которого явно побаивался даже его собственный хозяин. Он обрадовался возможности сбыть строптивое животное и отдал его за пол-цены, присовокупив к коню ещё и старенькое седло с упряжью. Очень довольная своей покупкой, Амонет подвела коня к мужчинам.
–Познакомьтесь, джентльмены, это мистер Шайтан. Он хороший конь, а вот хозяину бывшему я бы своими руками свернула шею, – девушка скрипнула зубами и чуть приподняла седло, демонстрируя следы от ударов кнутом. –Бедняга натерпелся с этим извергом. Ну, так мы едем?
Она ловко взлетела в седло и пустила Шайтана с места в галоп. Язид с раскрытым ртом и круглыми глазами смотрел ей вслед. Антеони усмехнулся.
–Ну что, ты мне не верил, когда я говорил о том, что наши женщины способны укротить даже шайтана. Вот тебе доказательство.
Язид молча вскочил в седло своего Тарака. Антеони кинул на язык данные ему Амонет таблетки и запил водой из фляжки. Проезжая мимо источника, вмурованного в каменную небольшую стену, он наклонился и заполнил фляжку.
И снова почти день пути, уже смеркалось, когда они достигли земель бану Заффар и увидели лежащий в котловине оазис, где располагалась ставка абу Нисара. Язид и Амонет попытались уговорить Антеони повременить, но тот лишь подождал, пока на темнеющем небе зажглись первые звезды, и принялся спускаться вниз.
Он шел, выискивая взглядом разноцветный шатер, в который обычно селили гарем правителя. Было уже порядком сумрачно, возле шатров поменьше у костров сидели люди, мужчины тихо напевали, женщины толкли что-то в больших деревянных ступках и болтали между собой, видимо, обсуждая последние новости. Антеони вслушивался в певучую речь, вызватывая знакомые слова и обороты. Вскоре ему удалось узнать, что пленницу привезли несколько часов назад, но поскольку абу Нисара нет в стане, всем заправляет его старший сын Габих. Он, как потихоньку говорили кумушки у одного из костров, весьма недоволен тем, что белолицая невольница должна отойти к отцу, ибо сам имеет на неё виды.
Антеони плотнее завернулся в простой серый плащ, какие носили обычно бедуины. Укрывшись в небольшой ложбине меж двух крупных валунов, он немного передохнул и попытался унять головокружение, снова настигшее его как нельзя невовремя. Налив немного воды на ладонь, отер лицо, чесавшееся от пыли и песка. И вдруг замер, жадно всматриваясь в небольшую фигурку, которую вели несколько женщин. Лицо полу-закрыто, но золотой локон, выбившийся из-под плата, сверкнул пламенем в свете костра. Домини! Антеони вцепился ногтями в ладони. Он вышел из укрытия, следуя за женщинами на приличном расстоянии, дабы выяснить, в какой шатер поведут пленницу.
Как вдруг со стороны дороги, ведущей в оазис, раздались крики, шум и грохот. Антеони едва не налетел на какого-то тощего бедуина, поспешив к женщинам и Домини. А навстречу уже ехал пышный кортеж абу Нисара во главе с самим повелителем здешних земель.
Антеони замер, обезумев от тревоги и отчаяния. Как вдруг мысль, подобно молнии, озарила его пребывающее в сумерках сознание. Абу Нисар, представительный седобородый старец верхом на белоснежном жеребце, придержал своего скакуна, вперив взор в небольшую фигурку Домини.
–Это и есть та женщина, о которой говорила презренная фарджи?– властно произнес он.
Одна из женщин почтительно поклонилась, подтолкнув Домини к правителю.
–Я желаю видеть её лик, – сказал абу Нисар, – дабы убедиться, что потаскуха не солгала и не подсунула мне под видом белой красавицы старую сморщенную дочь даджаля.
Воины позади него потупили взоры. Антеони пробрался вперед так, что мог видеть теперь изящную фигурку и рядом худую укутанную фигуру бедуинки, которая резким движением сорвала покрывало с лица женщины. Домини! Позабыв обо всем на свете, он оттолкнул стоявших рядом людей и бросился вперед, заслоняя собой вскрикнувшую от удивления женщину.
–Таковы твои дела, абу Нисар?– громко, отчетливо произнес он на мелодичном языке этих дикарей. – Что ты воруешь женщин из чужих гаремов и даже из гарема графа Антеони. Пред всеми, кто есть здесь, заявляю, что эта женщина моя супруга по христианскому обычаю, а по мусульманскому… я беру её в жены при свидетельстве высочайшего владыки этой земли! В том да будет мне свидетелем Всевышний и его ангелы!
Если бы гром грянул у ног абу Нисара, тот не был бы так потрясен. Но закон мусульман был непреложен, Антеони знал, что при всей своей похотливости и жестокости абу Нисар суеверен, и побоится гнева Аллаха. А значит, у Домини было время.
–Схватить этого человека!– велел абу Нисар, злобно глядя на графа, который с улыбкой смотрел ему в лицо. –На моей земле я владыка. И ты дашь развод своей женщине, граф Антеони, иначе…
–Иначе что?– спросил Антеони, усмехаясь. –Убьешь меня? Проклятие умирающего достигает престола Аллаха, да ты и не осмелишься поднять руку на меня. Я не один из твоих жалких пастухов.
В бешеной ярости абу Нисар побагровел так, что казалось, его вот-вот хватит удар.
–Уведите женщину в мой гарем, пока она побудет там, – велел он. – А этого человека, ступившего без приглашения на мою землю, привяжите к двум пальмам и бичуйте до тех пор, пока не даст он развод.
Антеони яростно забился, но его поволокли, осыпая ударами, срывая одежду, и после долгих усилий привязали между двух больших пальм, чьи стволы были обмотаны остатками веревок, а песок вокруг был бурым от крови. Кто-то принес факелы, дабы осветить место наказания, собралась приличная толпа. Антеони скрипнул зубами, молясь лишь о том, чтобы Язид и Амонет не сунулись спасать его, пока не подоспеет помощь.
–Итак, чужеземец, дашь ли ты развод этой бесчестно украденной тобою женщине?– прошипел абу Нисар, сойдя с коня и приблизившись к пленнику. Антеони усмехнулся.
–Ты не получишь её, сын бесчестья.
Худшего оскорбления придумать было нельзя, но Антеони совсем потерял голову. При мысли о том, что этот негодяй сделает с Домини то, что когда-то сотворил с бедняжкой Аминой, у него мутилось сознание и сердце раскалывалось на мириады острых раскаленных обломков.
Отступив, абу Нисар подал знак. Свист кнута, звуки ударов наполнили застывшую над оазисом тишину.
Домини словно очнулась от кошмарного сна, чтобы попасть в ещё более кошмарную реальность. Её пытались увести сопровождающие женщины, но она вырвалась и смогла добежать до площадки, где развернулось жуткое зрелище. Распятый меж двух пальмовых стволов Фердинанд Антеони, его тело, покрывшееся уже кровоточащими рубцами, черное жало кнута, слизывающее клочья кожи. Болезненная дрожь, словно те крики, что не позволил себе издавать пленник, судорогами пронизывали каждую клеточку его существа. Домини вскрикнула, оттолкнув бросившегося наперерез бербера, преодолела расстояние, отделявшее её от пленника, и обняла его обеими руками.
–Домини…– хрипло выдохнул Антеони. –Домини…
–Увести её!– почти взвизгнул абу Нисар. Черная злоба охватила его, не в силах сдержаться, он вскочил и сделал движение в сторону пленника и обнимающей его женщины. В тот момент им владели лишь ненависть и похоть, разожженные страданиями пленника.
–Не бейте его!– отчаянно закричала Домини, цепляясь за Антеони, стараясь прикрыть его от ударов. –Не бейте его, умоляю!
–Молчите, Домини! Во имя Бога, молчите!– застонал граф, тщетно пытаясь разорвать веревки. По рукам из разодранных запястий полилась кровь.
Но берберийкам удалось, наконец, оторвать обезумевшую женщину от него, и плачущую, отчаянно сопротивляющуюся Домини увели в шатер. Повинуясь велению абу Нисара, палач продолжил пытку и вскоре Антеони, потеряв сознание, повис на веревках. Досадливо поморщившись, правитель отдал приказ привести его в себя и продолжить истязание, но его советник, сведущий в пыткам, а так же более способный мыслить здраво, тихо склонился к своему господину, убеждая, что пленник сейчас не ощутит боли и что лучше продолжить с утра пораньше. Этим он, даже не подозревая того, спас жизнь Антеони.
Домини упала на подушки, задыхаясь от рыданий. Словно пелену, много дней окутывавшую её помраченное сознание, сдернули, поставив её перед неприглядной действительностью. Но она не могла уже ничего поделать и попытка её защитить Фердинанда окончилась крахом. Боже, он пришел сюда за ней! Пришел, чтобы спасти её! Память услужливо подсовывала обрывки событий. Вот Фердинанд несет её в шатер на руках, вот омывает лицо чистой водой. Вот прижимает к себе и стук его сердца барабанным боем врывается в её сознание. Его руки сильные, удивительно надежные. Если с Борисом даже в мгновения близости и поглощающей нежности она ощущала тревогу, то в объятиях Антеони её больное сердце на миг ощутило покой. Было в этом большом и сильном мужчине что-то удивительно надежное, теплое. Увы, поглощенная своим чувством к Борису и отчаянием после его бегства обратно в монастырь, она не видела ничего вокруг.
Домини обхватила голову руками и застонала.
–Господи, Боже, если ты есть, как допускаешь такое?– слезы лились по её лицу, смывая остатки косметики. Ей было не до того. В памяти возникла сцена гибели несчастной Асари. И опять из-за неё, из-за её проклятого эгоизма. Домини зарыдала, царапая подушки, на которые её бросили женщины. Снаружи доносились звуки ударов, долетавшие даже сюда. С каждым щелчком кнута сердце Домини обрывалось куда-то вниз, а перед глазами возникала залитая кровью спина.
–Тссс, тише, не кричите, – произнес чей-то тихий голос, и Домини подобралась, всматриваясь в темноту. –Не бойтесь, главное не выдавайте меня.
–Кто вы?– прошептала она, наклоняясь к темной тени, скользнувшей от задней стенки шатра.
–Вы Домини?– прошептал женский голос. Маленькая горячая рука коснулась её лица.
–Да, но кто вы?
–Амонет. Я друг графа Антеони. Он пришел сюда спасти вас и попал в лапы этим варварам, – в голосе девушки слышалась горечь. –Идемте. Я выведу вас.
Домини не мешкала. Кивнув, она поползла следом за темной тенью. Приподнялся край шатра, впуская сумрачный колеблющийся свет горящего в нескольких десятках шагов костра. Крепкие пальцы стиснули ладонь Домини, и ей пришлось прибавить шаг, поспешая за спасительницей.
–Скорее, двигайте же ногами, – со злостью выдохнула девушка, втаскивая её по узкой тропинке между валунов. – Не отставайте. Если они нас схватят, попадем обе к старому крокодилу.
Домини невольно улыбнулась. Горячность малышки притягивала. Интересно, кто она для Антеони? Странное чувство вдруг сжало её сердце. Непривычное, болезненно-сладкое. И, остановившись, Домини удержала карабкающуюся вверх Амонет.
–Кто он вам?– спросила она, пристально глядя на девушку.
–Ревнуете?– прямо спросила та и усмехнулась. –Это хорошо. Значит, не зря он там…
Голос её задрожал от сокрытой боли. Она снова устремилась вверх по тропе и Домини последовала за ней.
========== Глава 5. В бреду. ==========
Язид не находил себе места, кляня собственную нерасторопность. Амонет сбежала, он и крикнуть не успел. Сумасшедшая девчонка уже скатывалась по склону к лагерю. Язид прикусил пальцы, пытаясь мысленно высчитать, сколько примерно времени займет подход его войска. Приказ, который он отдал своему заместителю Саифу, был четким и однозначным-привести всех имеющихся воинов к оазису бану Заффар.
Но какова девчонка! Её бесстрашие и отвага совершенно очаровали принца, привыкшего к нежной покорности женщин его племени. Сердце же его жаждало не покорности, а битвы. Он смотрел, как она крадется, перетекая сгустком темного пламени между валунов, и сердце его гулко колотилось. Впервые в своей жизни Язид чувствовал подобное, хотя было ему уже двадцать пять лет. Доселе его сердце не знало любви, хотя многочисленные наложницы считали себя счастливыми, если в их шатер входил светлоокий красавец-принц.
–Храни Аллах тебя, сумасшедшее дитя, – одними губами прошептал Язид, с жадностью всматриваясь в темный движущийся комочек.
Антеони очнулся от ощущения прохладной влаги на лице. Не сразу он понял, что кто-то омывает его прокушенные губы тряпицей, смоченной в воде.
–Тише, господин, – тихо произнес незнакомый нежный голос. –Вот, попей. Тебе надо поддерживать силы.
Влажная тряпица прошлась по глазам и он смог разлепить их. Перед ним было нежное женское лицо, большие темные глаза смотрели с состраданием. К его губам прижался край калебаса, и в рот полилась благословенная вода. Антеони с жадностью проглотил всё содержимое калебаса.
–Я пойду, мой господин, – в глазах девушки стояли слезы. -Не то эта проклятая, моя госпожа, хватится меня.
Она исчезла. Антеони попытался вспомнить, где видел это лицо. Память услужливо подсунула ему образ разгневанной Садии с занесенной палкой и скорчившейся у её ног рабыни. Он тогда едва успел перехватить руку любовницы, удержав от очередного удара.
–Чем она провинилась?
Садия поджала пышные губы, сузив глаза. Бедная рабыня обхватила сапоги Антеони, уткнувшись лицом в его колени.
–Пощади девочку, её спина не выдержит таких побоев, – граф второй рукой ласково провел по щеке Садии. Она улыбнулась, явно довольная этой лаской.
–Пощажу. Но ты останешься на эту ночь со мной, любовь моя.
Он выполнил её условие. Наградой ему был благодарный взгляд бедной рабыни, попавшей под горячую руку ведьмы.
«Добро возвращается тому, кто сделал его, – говорил когда-то старый Джахил, – так же, как зло возвращается сотворившему. Запомни это, повелитель»
Сейчас, чувствуя, как вместе с водой вливаются силы в его измученное тело, Антеони горько усмехнулся. Маленькая рабыня оказалась достаточно бесстрашна и добра, чтобы отплатить ему за давнее милосердие, а он даже не знал её имени.
Истошный вой раздался со стороны шатров. Антеони попытался оглянуться несмотря на огнем вспыхнувшее тело. Слышались крики, ругань, плач женщин. Граф попытался различить хоть что-то, сердце его сладко затрепетало, когда он понял, что каким-то образом это касается Домини. Сбежала! Неужто сбежала!
-Во имя Аллаха!– выдохнул Язид, глядя на две небольшие фигурки, поднимающиеся по склону. Рванувшись к краю, он протянул руку, поочередно втащив обеих женщин наверх и заставив пригнуться. Втроем, пригибаясь, они отошли к небольшой ложбине, сокрытой под наклонным обломком скалы. Здесь лишь принц позволил себе зажечь спичку и запалить несколько прутиков перекатиполя. Но прутья выпали у него из рук, как и спичка. Ошеломленный, он не сразу опомнился настолько, чтобы снова зажечь спичку и поднести её к лицу спасенной женщины.
–И что вы так уставились на меня?– немного высокомерно спросила она, пытаясь унять дрожь. Язид покачал головой. Слов у него не было, мыслей тоже. Прошло достаточно времени прежде, чем он смог говорить.
–Идемте, там дальше есть естественное укрытие, где вы будете в безопасности, – тихо сказал он.
Они подчинились и вскоре очутились в крохотной, на пару человек пещерке в обломке скалы. Прогнав из пещерки большого паука и нескольких скорпионов, принц устроил в ней женщин. Он уже собрался уходить, когда маленькие сильные пальцы сжали его запястье.
–Куда вы?– тихо спросила мисс Эдди. Она шагнула следом за ним и теперь стояла у пещеры, выпрямившись и глядя на него. Свет ущербной луны выхватывал её худенькую фигурку из мрака.
–Вы спасли возлюбленную, -сказал Язид, с трудом подавляя желание схватить её в объятия, – я хочу попытаться спасти влюбленного.
–Там наверняка поднялся шум, – тихо сказала она, касаясь его плеча, – сейчас опасно туда идти. Останьтесь.
Сердце принца совершило головокружительный кульбит. Стало тесно ему в груди, дышать стало трудно. Язид взял маленькие ручки девушки в свои ладони.
–Никогда не встречал я, и вряд ли встречу такую, как ты, госпожа Амонет.
Она вздрогнула, подавшись навстречу. И Язид в смятении обнял её и прильнул губами к её лбу. Она с тихим вздохом прижалась к его груди. Так они замерли на время, не зная, что сказать, ибо все слова исчезли, и дыхания не осталось. И оба были смущены собственной смелостью, но не стыдились её. Наконец Язид медленно провел ладонью по волосам девушки и вдохнул их теплый какой-то родной аромат.
–Если я вернусь живым, ты выйдешь за меня замуж?
Она вздрогнула, но тут же усмехнулась.
–Ты очень быстр, мой принц. Ты ведь не знаешь меня совсем.
–Я знаю, что у тебя храброе сердце, – сказал Язид и снова привлек её к себе, накрыв губами её губы, ощущая их мягкость и влагу. Она не ответила, но и не воспротивилась.
–А теперь я знаю, что твои губы слаще всех родников мира, – улыбнулся принц. –И теперь, отведав мёд твоих губ я говорю, что не женюсь ни на ком другом кроме тебя.
Она улыбнулась, тронув его губы пальчиками.
–Пусть хранят тебя боги пустыни, – прошептала Амонет. –И та богиня, чьим именем меня нарекли, да поможет тебе и защитит тебя, мой принц. Ибо не выйду я ни за кого кроме тебя.
Язид обнял её, счастливый более, чем когда-либо в жизни, смятенный и взбудораженный. Затем бесшумно скользнул к спуску в оазис.
Антеони прикрыл глаза, вслушиваясь в крики и вой. Бежала! Все-таки бежала! Но как? Сама не могла, кто-то помог. И Антеони хорошо знал, у кого хватило бы храбрости утащить добычу из-под носа льва. Сумасшедшая девчонка Амонет была способна ещё и не на такое. Смешанная кровь египетских владык и английских рыцарей создала совершенно бесшабашный и дикий коктейль, кипевший в жилах дочери Роберта Эдди. Антеони тихо хохотнул, покачав головой. Боги, что за сумасшедшее дитя! Отчего-то вспомнилось, как они играли в фанты в саду её отца. Тогда Амонет было всего десять лет, милое ангелоподобное создание с чертиками в лучащихся синих глазах. И когда ей выпал фант поцеловать кого-нибудь из игроков, все ждали, что поцелуй достанется её обожаемому отцу или другу по играм, но малышка с серьезным видом подошла к Антеони, забралась ему на колени и прильнула своими алыми губками к губам «дядюшки Фердинанда». Ошеломленный Антеони не нашелся даже что сказать. А крошка Амонет уже мчалась куда-то, неистово хохоча, в компании своего друга Джереми, сына лорда и леди Истлэйк.
–Отвяжите его!– прорычал знакомый голос, вырывая Антеони из состояния полу-забытья.
Боль пронзила кисти сотнями раскаленных игл. Антеони закусил губу, чтобы не вскрикнуть. Его протащили по забрызганному кровью песку и швырнули к ногам шейха абу Нисара, приставив к шее с двух сторон острия копий.
–Эта белая потаскуха сбежала, – прошипел бербер, с ненавистью глядя на европейца, который пытался по мере возможности выпрямиться несмотря на копья, упиравшиеся в его тело. –Ты скажешь мне, куда она могла пойти. Иначе отдам тебя псам голодным. И они по куску будут рвать твое белое тело, проклятый кафир.
–Я не кафир и твоё оскорбление пропало втуне, – спокойно ответил ему Антеони. –Аллах знает лучше, что в каждом сердце. Что таится в твоем, абу Нисар, кроме ненависти и похоти? Твоя борода бела, словно снег, но сердце чернее сажи на котлах Иблиса. Что бы ты не сотворил со мной, твоя рука не коснется той женщины.
Абу Нисар прикусил губу. На миг страх обнял его душу. Всё же в душе своей он верил в могущество божье и боялся адова пламени. В молчании он смотрел на изломанного, окровавленного человека перед ним. И столько благородства, силы и мужества было в лице пленника, что поневоле старый шейх засомневался.
–Приветствую тебя, владыка бану Заффар, – произнес спокойный голос, от звука которого вздрогнул не только старый шейх, но и пленник. –Повремени и не будь скорым, когда дело касается друга шейха Вариса.
Антеони скрипнул зубами, глядя на высокую белую фигуру. Глупец! Он мог лишь закрыть глаза и молиться о том, чтобы Язид сумел все сделать верно.
–Кто ты такой?– высокомерно произнес абу Нисар, хотя по тому, как подобрался он, было понятно, он не мог не узнать Язида. Принц невозмутимо поднес руку ко лбу и груди в традиционном приветствии.
–Язид бен Варис, принц своего народа, – спокойно ответил он. –И сын твоего друга.
Антеони судорожно стиснул кулаки и зубы. Не хватало ещё из-за своей горячности погубить мальчишку, который на свою голову приперся его спасать.
–Не слушай его, мой господин, – проворковал нежный голос , и в полосу света выступила небольшая укутанная фигурка. –Этот лжец не принц Язид, а лишь похожий на него кафир из белого племени.
Если бы мир рухнул, не было бы такого эффекта, какой оказали слова подлой Садии (а это была она). Сбросив оковы страха и сдержанности, шейх вскочил, подняв руку.
–Заковать обоих в цепи! Завтра утром мы полюбуемся на их муки. Габих, сын мой, отряди воинов, пусть пойдут с леопардами по следу беглой девки!
Язид рванулся, выдернув из-за пояса куммью, подаренную Антеони. Одним прыжком он очутился подле абу Нисара и прижал лезвие к его горлу.
–Ещё один шаг и я перережу его нечестивую глотку!– громко и ровно произнес он.
Ошеломленные слуги и воины застыли, не смея ворохнуться. Язид глухо рассмеялся, обведя собравшихся полным ярости взглядом. Вид Антеони, полуголого и окровавленного, едва не свел его с ума.
–Фердинанд, ты можешь встать?– спросил он по-английски, глядя на друга. Антеони ухватился за одно из копий, до того упиравшихся в его шею, оперся о него и поднялся, шатаясь словно былинка.
–Возьми коня и уходи, – велел принц, но прежде, чем Антеони успел сказать или сделать хоть что-то, на него набросилась небольшая фигурка.
–Во имя Лейлы, владычицы ночи, не будет тебе свободы!– выдохнула Садия, бросившись к бывшему любовнику, который даже при желании не смог бы противостоять ей. Сверкнуло острие кинжала, взметнувшись над грудью Антеони. Он не отвел глаз, с презрением и жалостью глядя на ту, с кем делил ложе. Но Садия вдруг захрипела и забилась, пытаясь повернуться. А когда повернулась, стало видно, что из её спины между лопаток торчит рукоять простой крестьянской куммьи. Смерть подернула взор прекрасной развратницы, и Садия в последних корчах пала на песок. Волной посыпались её смоляные волосы из-под сбившегося покрывала, в последний раз поднялась и опустилась полная пышная грудь, и смерть обняла её. А за её спиной стояла маленькая рабыня, прижав руки ко рту и дрожа всем телом. Затем наклонилась она, выдернув лезвие из уже мертвого тела и поспешила к Антеони.
