Текст книги "Алиса в Темном Зеркале (СИ)"

Автор книги: Дита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

–Террант, – все ещё не веря своим глазам, прошептал он, – это ты?

Шляпник сел, скрестив ноги, и посмотрел на него снизу-вверх. Потом положил скованные руки на бедра Стейну.

–Теперь моя очередь сделать тебе приятно?– спросил он, глядя в глаза Илосовичу. –Мирана снова прикажет наказать меня. Но мне все равно.

Стейн стащил с себя верхнюю одежду и набросил на израненные плечи безумца.

–Тише, всё хорошо, ты в безопасности, – прошептал он, обнимая Терранта. Тот повозился, устраиваясь в его объятиях, и блаженно вздохнул.

–Хороший сон… мне так редко снятся хорошие сны. А потом я проснусь и снова буду в клетке. Стейн, они забрали мою шляпу… и мою шкатулку с шитьем, – пожаловался он.

Илосович провел ладонью по изможденному, осунувшемуся лицу Терранта.

–Это потому, что ты помог мне бежать?– тихо спросил он.

–Да…– Шляпник положил голову ему на грудь, вычерчивая тонким пальцем невидимые узоры, – она сказала, что моя вина доказана. Стейн, не отпускай меня… и скажи ещё раз то слово… ну, ты помнишь… на букву Л…

Илосович судорожно сжал в объятиях хрупкое тело безумца.

–Я не отпущу тебя, не бойся, – сказал он, касаясь губами влажного от испарины лба, – я люблю тебя.

Шляпник улыбнулся и закрыл глаза. Дыхание его стало ровнее, спокойнее. Он уснул. Илосович осторожно уложил его на узкое ложе, покрытое шерстяным одеялом. Затем, поразмыслив немного, осторожно закрепил цепь, сковывающую руки Шляпника на оконной решетке. Предосторожность не помешает.

========== Глава 8 ==========

Пройдя несколько сотен ярдов почти в полной темноте, Дэймон Рэйнбоу и Алиса выбрались из тоннеля в более обширную пещеру. Здесь можно было видеть на достаточно большое расстояние, поскольку глаза их привыкли к темноте, а мерцающие мягким золотистым светом сталактиты были неплохим источником освещения.

Алиса старалась ступать на свободные от мха места, но пару раз все равно едва не свалилась, поскользнувшись. Дэймон легко перепрыгивал с камня на камень, то и дело нагибаясь, чтобы помочь своей спутнице.

–Старайтесь не думать о том, что упадете, – посоветовал он, -здесь, в Пещерах, наши мысли часто становятся явью.

–О чем мне тогда думать?– Алиса вцепилась в его руку, одолевая особо опасный участок.

–О чем угодно. Например, о том, что мы доберемся до Великого Зеркала. Или о том, что наше путешествие по Пещерам займет пару недель. Нам придется как-то сосуществовать эти две недели, а может и больше, кто знает? Время здесь идет иначе, чем снаружи.

–Две недели, – Алиса вздохнула, осторожно минуя лужицу остро пахнущей жижи ярко-салатового цвета. –Не люблю закрытые пространства.

–Я тоже, – усмехнулся Дэймон, перебираясь на узкий карниз, идущий поверх каменьев и разноцветных луж между ними, – давайте руку. Пройдем сколько сможем здесь.

Алиса привстала на носки, протянув ему руки, и он легко поднял её, обхватив за талию и на мгновение прижав к себе. Это было до странности приятно, прикосновение к груди Рэйнбоу, едва заметный терпкий аромат его тела, царапавший что-то на самых задворках сознания. Алиса поспешно отстранилась. Почему-то вспомнился темный багровый коридор и гибкая фигура, прижавшая её к стене. Илосович Стейн иного Андерленда. Она иногда видела его в снах, и не всегда сны эти были неприятны. Она просыпалась зачастую от наслаждения, такого острого, какого никогда не испытывала с Брендоном.

Алиса усмехнулась. С Брендоном все было очень… порядочно. По-английски сдержанно. «Закрой глаза и думай об Англии»– говорила мать, наставляя её перед свадьбой. Думать об Англии, туманной, промозгло-вонючей, знобкой, безжалостной Англии Алиса не хотела… Она попыталась представить Шляпника, но почему-то вместо его милой разукрашенной мордашки перед внутренним взором возникло резкое, похожее на заостренное лезвие лицо Илосовича Стейна. Она представляла его, чувствуя боль, словно её промежность тыкали иглами. Потом Брендон отвернулся к стенке и уснул. А она лежала неподвижно, глядя в беленый потолок и чувствуя себя насаженной на булавку бабочкой, каких было много в коллекции Брендона Элкинса…

–Осторожно, – сказал Рэйнбоу, удерживая её на карнизе и осторожно перенося впереди себя. –Видите, вон там ступеньки. Спускайтесь вниз.

Алиса подчинилась. Почему-то этому человеку ей не хотелось возражать. Он не пытался давить на неё, не пытался показать, что она зависит от него. Он просто шел рядом, ни единым словом и движением не показывая, что выше неё.

–Илосович Стейн ваш сын…– сказала она, когда Рэйнбоу скомандовал привал. Они сидели, погрузив ноги в прохладный ручей, протекавший по дну пещеры.

–Вы что-то хотите спросить?

Лицо Рэйнбоу было бесстрастным, но в серо-голубых глазах мелькало любопытство.

–Там, в другом Андерленде… – Алиса вздохнула, пытаясь подобрать слова, – он был другой. Он был… плохой…

–Логично, – улыбнулся Рэйнбоу, разламывая на две половинки лепешку и протягивая ей её долю, – а каким был я?

–Вас я не видела, – Алиса взяла лепешку и принялась есть, отламывая от неё крошечные кусочки, – но Мирана там была хорошая… во всяком случае, не такая как здесь. А Ирацибета… я не знаю. Я не решила ещё, какая она была.

–Вот, держите, – Рэйнбоу подал ей бутыль с водой, – Ирацибета хорошая и добрая королева. Она любила свой народ, при ней не было этого повсеместного ужаса, когда люди и звери боялись за свои жизни. Но я всегда считал, что понятия «хороший» и «плохой» неприменимы к живым существам.

–Так значит, вы не плохой и не хороший?– подзадорила его Алиса. –Тогда какой же?

–Обычный, – на сей раз улыбка Рэйнбоу была открытой и веселой, – а вы? Как бы вы охарактеризовали себя, миледи?

–Не знаю, – Алиса обхватила плечи руками, – правда не знаю. В прошлый мой визит в Андерленд меня все время спрашивали та ли я Алиса. Я не могла ответить. А ваш вопрос, по-моему, ещё сложнее. Думаю, нам следует двигаться дальше, а не сидеть тут. Иначе мы не доберемся и за десять недель.

–Вы необыкновенная, – с восхищением произнес Рэйнбоу, поднимаясь и протягивая ей руку. –Это то, что я могу сказать о вас сейчас.

Кухня была пуста. Илосович торопливо наполнил поднос оставшейся с обеда снедью и потащил в смотровую башню. Посылать кого-то за едой он не хотел, да и при желании мог заставить простецов забыть о том, что они видели младшего владетеля Рэйнбоу.

Шляпник все так же спал, свернувшись калачиком под одеялом. Лицо его во сне казалось совсем молодым, удивительно нежным. Выгрузив содержимое подноса на столик, Стейн взял кусок холодного вареного мяса, налил вина в кубок и отошел к окну. Уже стемнело, и почти вся долина покрылась горящими кострами. Темные тени проносились по небу, освещенному лишь неимоверно яркими звездами. Валет Червей с тоской смотрел на эти тени. Он все же съел немного мяса и выпил пару глотков вина, но больше не мог заставить себя есть.

–Стейн?– почти жалобный голос окликнул его. –Где я?

Поставив кубок на стол, он склонился над Шляпником. Тот смотрел на него с почти детским испугом и отчаянием.

–Ты здесь, со мной, – Илосович осторожно погладил растрепанную рыжую голову, – не бойся, я никому не позволю причинить тебе зло.

–Стейн, как я здесь…

–Чешир тебя принес.

–НЕТ!!!!!!

Илосович едва успел зажать безумцу рот, перекрывая истошный вопль. Шляпник боролся как дикий зверь, до крови прокусил ладонь, которой Валет пытался его утихомирить. Боль хлестнула наотмаш, выветрив из головы все миролюбивые мысли. Илосович навалился на пленника, заменив ладонь губами. Поцелуй был жадным, злым, но Террант почти сразу же ответил. Он дрожал как в лихорадке, скользя судорожно стиснутыми кулаками по груди Илосовича, рыча, постанывая ему в рот. Стейн едва удерживал контроль над собой, над безумцем. Дрожь Шляпника передалась и ему. А потом мир померк, словно погасили свечу. Стейн на мгновение ощутил страшное головокружение, обморок, длившийся, как ему казалось, всего пару секунд, а когда очнулся, то обнаружил, что освободил уже одну руку Шляпника. Тот был без сознания, губы сильно разбиты, из носа и рта сочилась кровь. Оцепенев от ужаса, Илосович застыл над неподвижным телом. Затем почти рухнул, прижавшись ухом к груди, пытаясь уловить хотя бы слабое биение сердца. Это ему удалось не сразу. Лишь спустя несколько минут, скорее напоминавших вечность, он уловил едва слышный звук.

–Террант, – с трудом произнес он, – Терр, ты слышишь меня? Террант, очнись, умоляю…

Он легонько тряхнул пленника. Тот неожиданно вскинулся, пытаясь оттолкнуть его дрожащими слабыми руками.

–Не бей…

Илосович заскрежетал зубами. Лишь теперь он заметил, что костяшки его пальцев сбиты, а ладони скользки от крови. В глазах потемнело от ярости и боли.

–Стейн…

–Не бойся, – он торопливо разомкнул цепи, – я запру дверь снаружи, а ты изнутри. Так я не смогу причинить тебе боль. И никто не сможет заставить меня.

–Стейн…

Он встал, вслушиваясь в испуганные отчаянные крики снизу. Сердце бешено заколотилось.

–Милорд!– отчаянный крик донесся из-за двери.

Илосович набросил одеяло на Шляпника и выбежал из комнаты, закрыв дверь и задвинув засов. Навстречу спешил молоденький страж. Его глаза были вытаращены от ужаса. Стейн схватил его за плечи и тряхнул.

–Что случилось? Отвечай!

–Милорд, – у парня зуб на зуб не попадал, – кто-то разбил Серебряный Шар. И теперь мы лишены защиты! Пока лучники наверху сдерживают летучих крыс и серых змеев, но надолго их не хватит! Ворота тоже не выдержат долго!

Илосович Стейн выпустил солдата, пытаясь справиться с нахлынувшим ужасом. Где-то поблизости послышалось мурчливое хихиканье.

–Останься здесь, охраняй эту дверь, никого не впускай и не выпускай!– велел он парню, и тот покорно кивнул.

Стейн торопливо сбежал вниз, едва не сбив с ног встречных, тащивших связки стрел и копий наверх, к бойницам. Возле фонтана во дворе он увидел Минди, отдававшую кухаркам приказ перетащить все кастрюли и котлы наверх и натаскать воды. Что ж, его сестрица куда лучше разбиралась в стратегии и оборонном деле, чем в исконно женских обязанностях. Недаром же все время проводила в библиотеке за чтением старинных манускриптов.

–Миледи!– к Минди подбежал деревенский юноша. Его одежда была разорвана и кое-где покрыта кровью. –Миледи, прошу вас, выслушайте!

–Говори!– она повернулась к парню. Следом за ним семенила худенькая девчушка лет десяти, напуганная до полусмерти.

–Гита, моя сестра, видела, как разбился Серебряный Шар, – говорил парень, сжимая ладошку девочки, – она может указать вам на предателя.

Минди наклонила голову в знак согласия.

–Говори, дитя. Ты видела того, кто это сделал?

Девочка кивнула, вцепившись в руку старшего брата.

–Ты можешь указать этого человека?

Кивок. Стейн замер возле оружейницкой. Он молча смотрел на девчушку, которая повернулась, вытянув в его сторону сжатый кулачок с отставленным указательным пальцем. Она указывала на него!

–Ты уверена?– недоверчиво спросила Минди. Девочка задрожала, но кивнула.

Минди подошла к Илосовичу, который не мог сказать ни слова. В голове у него мутилось от ужаса и боли. Прижавшись спиной к стене оружейницкой, он взглянул в глаза сестре.

–Вели запереть меня в наблюдательной комнате, – попросил он, протягивая сложенные руки, – и будь осторожна. Не верь никому и ничему.

–Но как? Зачем?– её взгляд выражал непонимание и боль. Потом она отступила, делая знак солдатам.

–Я не помню, – прошептал он, позволяя стражам набросить ремень на его руки и связать их. –Я не помню, Минди. Клянусь тебе всеми богами.

========== Глава 9 ==========

Шли дни. Алиса потеряла им счет, не имея возможности наблюдать восход и закат солнца, отсчитывая лишь их привалы. Они старались идти как можно быстрее, отдыхать как можно реже и меньше. Алиса первая подавала сигнал к подъему и останавливалась лишь тогда, когда ноги уже отказывались её нести.

–Вы так умрете от усталости и истощения, – сказал Дэймон Рэйнбоу, однажды едва успев подхватить её и не дав свалиться в мерцающий багровыми водами ручей. –Прилягте и поспите, а я покараулю.

–Просто чуточку передохну, – Алиса вытянулась на постеленном плаще и уставилась в потолок, усыпанный мягко сияющими зеленовато-голубыми шариками. –Красивые. Я никогда не видела таких на поверхности.

–Это пещерные грибы, – сказал Рэйнбоу, с наслаждением усаживаясь у стены и вытягивая длинные ноги, – они растут только в этой пещере. Бывают разных цветов, как и вода, и мох.

–Жаль, их нельзя наверх, чтобы освещать комнаты вместо свечей, – Алиса мечтательно улыбнулась. –Я бы взяла несколько штук домой.

–Вы так хотите вернуться?– грустно произнес Рэйнбоу, глядя на неё. –Что так тянет вас в ваш злой, тусклый мир?

Алиса повернулась так, чтобы видеть его.

–Прежде всего, там мой дом и мой муж, – ответила она, на мгновение почувствовав сомнение. Странно было называть Брендона мужем.

–Муж…– Рэйнбоу как-то весь сник, – вы не говорили, что замужем.

–Увы, этого было не избежать. Мы были почти разорены, и чтобы начать дело мне следовало обзавестись стартовым капиталом. Да и моя мать настаивала на этом браке. Брендон… он хороший человек… и хороший муж.

Она вздохнула, глядя в грустные серо-голубые глаза.

–Я не могу остаться, Дэймон, и мои желания здесь мало что значат.

Он молча смотрел на неё, потом подался вперед, подогнув ногу, встал на колено и взял её руку в свою.

–После смерти леди Рэйнбоу я впервые вижу в женщине такое сочетание красоты, благородства и неукротимой отваги, – медленно произнес он, – я прошу прощения, если обидел вас.

Его губы коснулись пальцев Алисы, и она вздрогнула. Его слова, его поцелуй отозвались в сердце пронзительной чистой и сладкой болью. Но она не имела права обнадеживать его. Там, в её мире её ждал Брендон… что бы там ни было, она вернется. Пусть даже будет жалеть об этом всю жизнь.

–Вы не обидели меня, – ответила она, чуть погодя, – но я не могу ничего сказать вам в ответ. Там, по другую сторону Зеркала, меня ждут.

Рэйнбоу кивнул, откинувшись на свой плащ. Алиса зарылась лицом в меховую подкладу. Слезы текли сами собой, она не могла остановить их. Но знала, что воспоминания о Дэймоне, о его благородном мужестве, теплоте и нежности она не забудет никогда.

Спустя ещё четыре привала они перебрались через сеть ручьёв, огороженных острыми каменными гребешками, и оказались перед ступенчатым спуском, ведущим в гигантскую котловину. К глубокому изумлению Алисы котловина была полна зелени и спелых плодов, усыпающих ветви странного вида деревьев. И она была ярко освещена, так ярко, что у привыкших к сумраку пещер путешественников заболели глаза.

–Судя по тем сведениям, что я почерпнул из нашей библиотеки, это место расположено под вершиной Золотой Горы, – задумчиво произнес Рэйнбоу, глядя вниз. –Но я не предполагал, что оно уцелело. По сведениям из книги оно было уничтожено сотрясением земли много веков назад.

–Значит, не все было уничтожено, – радостно улыбнулась Алиса, -там мы сможем набрать фруктов и воды. По правде сказать, диета из сушеного мяса и лепешек мне уже порядком надоела.

–Тогда пойдемте, – кивнул Рэйнбоу, поднимаясь с уступа, на котором сидел, давая отдых усталым ногам. –Вон там я вижу бассейн с чистой водой.

Алиса прищурилась, всматриваясь в переплетения зеленых ветвей. Внизу и впрямь поблескивала вода. Ступеньки были крутыми, довольно скользкими, поскольку были сделаны из странного минерала, похожего на желтый нефрит. Но углы их от времени стерлись, и пару раз лишь сильная рука Рэйнбоу удерживала Алису от падения.

Но вот они очутились в долине и скоро узкая тропинка из кирпичей того же желтоватого минерала привела их в небольшую рощу. Здесь они нашли небольшой бассейн, полный хрустально-чистой воды. Во всяком случае, попробовав её, Рэйнбоу зачерпнул полную горсть и выпил в пару глотков. Алиса с блаженным вздохом погрузила лицо в прохладные струи. Она пила и пила, возмещая вынужденное воздержание в течение прошедших дней. А потом сорвала сочный плод, похожий на хурму, и надкусила его. Несколько капель упали в воду, и Алиса проследила их падение и то, как оранжевыми звездочками сок разошелся по хрустальной поверхности. А потом она вдруг поняла, что в воде отражаются вовсе не ветви дерева и не её лицо, а знакомая комната, в которой Хун По принимал гостей и партнеров по бизнесу. Она застыла, не в силах отвести взгляд от знакомой фигуры, развалившейся среди шелковых подушек и валиков. Длинная трубка казалась изящным продолжением длинных тонких пальцев. Брендон Элкинс затянулся и положил её на специальную подставку. Его улыбка казалась нарисованной на красивых губах. Глаза были темными дулами пистолетов, устремленными на пожилого худого китайца в богато расшитых одеждах. Тихие голоса доносились будто издалека, но Алиса слышала каждое слово. Она видела, как Брендон наклонился чуть вперед, пристально глядя на Хун По, владельца всех торговых заведений, складов и опиумных баров на побережье.

–Вы уверены, что она мертва?

–Абсолютно уверен, – медленно кивнул старик, беря свою трубку из рук юной девушки, прислуживавшей у стола. –Она мертва и тело её никогда не всплывет. Теперь вы управляете бизнесом Кингсли. И, как мне кажется, ваша новая должность вполне предусматривает некоторые уступки и поблажки постоянным торговым партнерам. Ваша супруга была чрезмерно неуступчива в этом плане.

–Она была чертовски неуступчива, – заметил Брендон, делая ещё одну затяжку и выпуская дым из ноздрей, -именно поэтому мы с вами пришли к некоторому компромиссу. Однако это не значит, что теперь вы получите всё и сразу. Бизнес есть бизнес, мой дорогой друг. К тому же мне придется объяснять исчезновение миссис Элкинс её родным. А это тоже стоит денег и нервов.

Алиса отступила от бассейна, сжав виски руками, всё ещё не в силах поверить в увиденное.

–Присядьте, – сказал Рэйнбоу, помогая ей отойти и опуститься на нефритовую скамью под деревом. –Спокойно, дышите глубже.

–Вы видели?– Алису бил озноб. –Видели?

–Это и был ваш муж?– в голосе Рэйнбоу послышались нотки брезгливости. –Старый Хун По встречался с ним ещё пару раз, но я слишком плохо понимал этот птичий язык.

–Он продал меня, – Алиса покачала головой, обняв плечи руками, – он знал…

Рэйнбоу присел рядом, положив руку ей на плечо. Он ничего не сказал, но это прикосновение сказало всё о его чувствах. Потом он поднялся и ушел за деревья. Алиса продолжала сидеть, глядя перед собой, чувствуя странную пустоту внутри. Лишь по прошествие долгого времени она кое-как поднялась на ноги и побрела по тропинке, сама не зная куда.

Возле парка камней она наткнулась на сидящего на земле Рэйнбоу. С отстраненным видом он перебирал мелкий гравий, пропуская его между пальцев. Алиса коснулась его плеча.

–Нам пора идти, – услышала она собственный голос, чужой и мертвый.

Рэйнбоу поднялся, подобрав лежащий рядом мешок, набитый недозрелыми фруктами. Он шел молча, и Алиса была бесконечно благодарна ему за это молчание. Сейчас в голове у неё гудели слова любви, которые шептал ей Брендон перед свадьбой. Слова любви, которые казались ей прекрасными. Сейчас она чувствовала в них нечто необъяснимо гадкое, как гниль внутри на вид спелого и вкусного плода. И отчего-то вспомнились слова из гадания, что прочел ей Шенг: «Плод гниет изнутри…».

В молчании они преодолели крутой подъем и изрядное расстояние в пещерах. Алиса уже валилась с ног, но продолжала брести, шатаясь от усталости. Рэйнбоу молча сжал её руку, остановив. Так же без единого слова бросил на землю плащ и расстелил поодаль свой. Затем принялся вытаскивать сушеное мясо и воду. Алиса покачала головой, но он силой заставил её сделать несколько глотков из меха и съесть кусочек мяса и плод. Он заговорил, наконец, и его голос звучал, словно скрип рвущегося металла.

–На свете нет такого мужчины, который бы стоил того, чтобы ради него отказываться от еды. А тем более, такой женщине, как вы.

Алиса подняла на него покрасневшие усталые глаза.

–Не говорите мне о любви, – попросила она, – это проклятие, с помощью которого заманивают в ловушку, лишают разума.

–Я ничего не скажу, – покачал головой Рэйнбоу, – вряд ли слова решат что-то. Но вы должны есть и пить, иначе свалитесь без сил. А разбить Великое Зеркало может лишь рука смертного.

Алиса вымученно улыбнулась.

–Не бойтесь, – сказала она, допивая остаток воды из меха, – я не упаду от усталости. И я разобью это проклятое Зеркало, даже если это будет последнее, что мне суждено сделать.

========== Глава 10 ==========

Илосович Стейн сидел у постели Шляпника, осторожно гладя связанными руками его растрепанную голову. Террант то просыпался, то снова засыпал. На его груди и лице проступили синяки и кровоподтеки-следы жестоких побоев. Иногда он хныкал, поднимая руки, словно желая защититься от кого-то, тогда с его губ срывались бессвязные мольбы.

Минди пришла только раз. При виде Терранта глаза её превратились в две огненных бездны. Не произнося ни слова, она подняла короткий меч, занося его над беззащитным пленником. Илосович молча поднялся и лег сверху, так, чтобы его тело было препятствием для удара.

–Так вот почему ты прятался здесь, – сказала Минди, опуская меч, – ты приволок его сюда, братец. Приволок этого выродка в наш замок. Как ты мог?

Стейн молча уткнулся в грудь безумца, чувствуя слабое биение сердца. У него не было сил ни горевать, ни оправдываться. На смену отчаянию пришло ощущение безысходности. Все, чего желал Илосович Стейн, была смерть рядом с Террантом.

–Минди, – нежный голос Ирацибеты был немного испуганным, жалобным, – Минди, что случилось?

–Ничего, Ваше Величество, – ответила леди Рэйнбоу, -всё уже хорошо.

–Тени и отражения есть не только у людей, – неожиданно промурлыкала Дама Червей, и от звука этого голоса, не имевшего ничего общего с голосом Ирацибеты, застыли все в крошечной комнатке. Илосович поднял голову, затем повернулся, глядя на небольшую гибкую фигурку своей госпожи.

–Даже боги имеют тени, – мурлыкнула Ирацибета, растягивая губы в улыбке, превосходящей понятия о подвижности человеческих лиц. –Тени и отражения.

Королева покачнулась, опершись рукой о косяк двери. Выглядела она очень уставшей и растерянной.

–Минди, не могла бы ты отвести меня вниз, – попросила она, глядя на хозяйку Рэйнбоу затуманенным взором. -Голова сильно кружится.

Минди молча переводила взгляд с Дамы Червей на брата и обратно, потом осторожно обняла повелительницу и повела её вниз. Дверь захлопнулась за ними и послышался звук задвигающегося засова.

Последующие дни Алиса и Рэйнбоу почти не говорили. Он по-прежнему был предупредителен и нежен, заботился, как мог о своей спутнице. Алиса принимала его заботу, но ничего не могла ответить. Она почти не ела, кусок не лез в горло, и очень мало пила. Перед глазами то и дело вставало видение из бассейна Истины. Предательство Брендона что-то сломало внутри, изменило. Алиса не могла понять, что именно. Она пыталась мыслить логически, остановить падение, но погружалась все глубже и глубже в пучину отчаяния.

Наконец, когда они уже потеряли счет привалам, спустя несколько ночевок после того, как у них кончилась пища и вода, они увидели странное свечение впереди. Это был выход. Незадолго до этого они пообедали алым мхом, который запили алой водой, похожей по вкусу на гранатовый сок. Пить от этой сладости хотелось ещё больше. Потому, как только они вышли из пещеры и увидели лежащего поодаль Бармаглота, Алиса бросилась к торокам на его спине. Вытащив бутыль с чистой водой, она опустошила её в два глотка.

–Вы куда раньше, чем я надеялся вас увидеть, -одобрительно произнес Бармаглот, поднимаясь на ноги и вытягивая крыло, чтобы путники могли взобраться в манеж на его спине. –Надеюсь, мы доберемся до Зеркала раньше, чем Злые Небеса достигнут его.

Он сделал головой движение, словно указывая вверх. Бирюзово-зеленое небо подернулось алыми нитями, а вдалеке, у самого горизонта по нему уже плыли шахматные квадраты.

Рэйнбоу помог Алисе забраться в манеж и влез следом.

–Ты долго ждал нас, сэр Бармаглот?– спросил он, кутая плечи спутницы в меховой плащ.

–Недолго. Лишь несколько часов. Признаться, я думал, придется ждать ещё целый день. Вы удивительно быстро одолели пещеры.

–Это благодаря леди Алисе, – Рэйнбоу взял второй плащ, закутавшись в него.

–Да, – согласно кивнул громадный монстр, взмахивая крыльями, – в ней есть булатность.

Спустя много часов Бармаглоту пришлось снизиться в черте мертвого города, чтобы напиться воды и поесть. До Зеркала по его словам оставалось всего пол-дня пути, но ни у Алисы, ни у Дэймона Рэйнбоу не возникло возражений.

Алиса пошла посмотреть город, а заодно размять затекшие ноги. Дэймон взялся её сопровождать. Они обошли почти весь город, любуясь изящными домами, прекрасными статуями, прелестными чашами и бассейнами, полными дождевой воды. Алиса не могла удержаться, чтобы не пить из каждого из них. Уже многие дни её мучила постоянная жажда.

Возле прекрасного дворца они обнаружили яблоневое дерево, усыпанное дичками, которые оказались на удивление вкусны. Здесь Алиса присела на мраморную скамью, глядя, как высоченный Рэйнбоу обирает яблоки с ветвей, складывая в сумку.

–Вот, держите, – сказал он, с улыбкой высыпая несколько румяных дичков в подол своей спутнице, – приятное разнообразие, не так ли?

–Вполне, – кивнула Алиса, надкусывая небольшое яблоко, -надеюсь, нам хватит до Зеркала.

–Вы все ещё хотите вернуться?– убито произнес Рэйнбоу. –После всего…

–Мне ничего не остается. Я не верю мужчинам. Вряд ли смогу верить вообще кому-то в жизни.

–Даже мне?– в голосе Рэйнбоу прозвучала боль.

–Мой «благородный» супруг продал меня триаде, – Алиса с такой силой стиснула яблоко, что раздавила его. –Но это не значит, что я готова броситься в ваши объятия, сэр Дэймон. Меня можно назвать как угодно, но я никогда не была из тех женщин, что ищут утешения и ласки на стороне.

–Я этого не говорил, – Рэйнбоу отступил к стене и скрестил руки на груди, – для вас не секрет, что я испытываю к вам чувства, весьма отличные от дружеских. И чувства эти стали ещё крепче после нашего путешествия. Я люблю вас, Алиса, я жажду вас. Но я никогда не стал бы настаивать, если бы не чувствовал ответного желания. Но если вы не доверяете мне…

–Этого я не говорила.

–Тогда что? Что останавливает вас? Я неприятен вам?

–Нет!

Алиса вскочила, позабыв про яблоки, которые покатились с её колен и запрыгали по мраморным плитам. Рэйнбоу отошел к могучей колонне, подпиравшей крышу дворца.

–Тогда почему вы так жаждете вернуться в ваш неверный, обманчивый мир? Почему? Ведь я знаю, что небезразличен вам, Алиса!

–С чего вы взяли, что…– она прикусила губу, стараясь унять заколотившееся сердце.

–Это легко, – Рэйнбоу коснулся указательным пальцем собственного породистого носа, – аромат вашего тела меняется, когда вы видите меня или находитесь рядом. Его не спутаешь ни с каким другим.

Стало трудно дышать. Алиса прислонилась спиной к соседней колонне, чувствуя под пальцами гладкий холодный мрамор. Ноги подламывались, и сердце билось так, словно готово было выскочить из груди. Рэйнбоу в два шага одолел расстояние между ними и сжал её плечи ладонями.

–Скажите мне, Алиса, скажите только одно слово. И я брошу этот мир к вашим ногам… нет ничего, что я не сделал бы ради вас.

–Зачем он мне?– каждое слово давалось с неимоверным трудом. –Мне не нужен этот мир, Дэймон. Всю жизнь я искала того, кто будет для меня самой жизнью. Я думала, что это Брендон.

Она замолчала, положив руки на грудь Рэйнбоу, который от волнения не мог вымолвить ни слова.

–А теперь я не могу понять, почему… почему вы… Это неправильно… и то, что я… то, чего я желаю… это тоже неправильно… но я не могу… Дэймон, я не могу… быть может, я просто не та Алиса?

Рэйнбоу поцеловал её. Мир вспыхнул ослепительными красками, и исчез. Были только удивительно нежные губы на её губах, сильные руки, сжимающие её плечи. Поцелуй длился и длился, и ни Алиса, ни Рэйнбоу не желали прерывать его. В мертвом городе, под светом желтой луны они стояли, обнявшись, и не было во всех мирах силы, способной разлучить их.

–Идемте, – сказала Алиса, с трудом разорвав магию желания, – нужно добраться до Зеркала засветло. Для любви у нас ещё будет время… если мы победим.

Рэйнбоу улыбнулся, сжав её руки в своих, и поцеловав тонкие пальцы. Они подобрали сумку с дичками и вернулись к площади, на которой расположился Бармаглот. Судя по сытому виду он уже утолил голод и жажду. Бассейны вокруг были пусты, а с деревьев объедены все фрукты.

–Вы готовы лететь?– спросила Алиса, чувствуя себя странно свободной. Внутри неё пустота звенела, превращаясь в детский смех и шелест дождя. Бармаглот кивнул и протянул крыло, чтобы Рэйнбоу мог взобраться ему на спину.

–Небо пока пусто, – сказал он так тихо, как мог, но голос все равно отдался громовым эхом на опустевших улицах, – держитесь крепче, придется лететь очень быстро.

–Мы готовы, – сказала Алиса, крепко ухватившись за роговые выступы на голове монстра.

Бармаглот издал короткий звук, не то чихнул, не то усмехнулся, сделал пару шагов, переползая через обломки давно разрушенного дома. Здесь он, наконец, смог расправить крылья. Затем принялся подниматься в воздух, коротко взмахивая могучими крыльями.

Зеркало они увидели издалека. Черная мерцающая поверхность, обрамленная в облака, тянущаяся от земли до самого неба. Подавленно смотрела Алиса на бесконечность, по которой пробегали синие сполохи.

–Опусти нас возле Зеркала, сэр Бармаглот, – сказал ему Рэйнбоу, – и будь свободен.

Гигантский дракон развернул крылья, паря над гигантской черной долиной, похожей на чашу, бесплодной и безжизненной. Лишь крошечная фигурка двигалась от края до края Зеркала, и когда они подлетали поближе, стало ясно, что это всадник верхом на черном коне.

–Хранитель Зеркала, – упавшим голосом произнес Рэйнбоу.

Алиса сжала его руку холодными твердыми пальцами. Она словно оледенела вся при виде Зеркала, словно один взгляд в тягучую черную поверхность забрал её душу и жизнь из её тела.

–Придется драться, – Дэймон с отчаянием взглянул на Алису, – лишь победив Хранителя возможно разбить Зеркало. Пока он жив, это невозможно.

–Я не могу вмешиваться, – произнес Бармаглот, опускаясь на черную выжженную землю, – но я присмотрю за миледи. Ты можешь идти в бой, сэр Дэймон.

–Нет!– этот вскрик вырвался у Алисы помимо её желания. Она прижала руку к губам, в отчаянии глядя на Рэйнбоу, переводя взгляд с него на громадного всадника, скакавшего к ним.

–Береги её, – произнес Дэймон Рэйнбоу, целуя её в лоб и прижимая к груди, – ведь она-моя жизнь.

Он вытащил из тороков меч, простой длинный меч, украшенный по длине лезвия древним девизом дома Радуги. Алиса вытащила свой меч, небольшой серебряный клинок, что дала ей Минди.