Текст книги "Стань моей, если осмелишься (СИ)"
Автор книги: Диметра
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 18. Туннель
Он трогает мои губы большим пальцем, оттягивает нижнюю, приоткрывая мой рот. Касается кончика языка, посылая крышесносные импульсы по моему телу, протекающие прямо в низ живота.
– Какая же ты…
Не могу пошевелиться, плавлюсь, он хватает меня за шею, притягивает к себе, мои руки ложатся на его твердую грудь, он так горячо смотрит на меня, пожирает глазами, хочу сопротивляться, но мои конечности словно занемели, я в его руках как безвольная кукла.
Он смотрит на мои губы. Хочет поцеловать, вцепляюсь в его футболку, стискиваю в кулаках.
Его дыхание близко, горячее как у дракона, он вкусно пахнет, у меня полный рот слюней от аромата его тела.
Может у него духи с феромонами? Меня штырит не по детски.
– Босс, по плану действуем?
Нарвал как будто от гипноза отходит, отпускает меня. Взгляд полный неукротимой страсти исчезает как по щелчку пальцев.
Что ещё за план у них?
– А хвост нашли?
– Хвост есть, какая-то уродливая крупная блондинка на старом Шевроле, едет за нами всю дорогу.
Уродливая блондинка? Егор надел парик? Что за план у него? Этому учили его?
– Действуем как договаривались, тачки готовы?
– Конечно. Скоро наш туннель.
– Напомни всем. Избавьтесь от хвоста, мне похуй блондинка там или брюнетка. Сделайте так, чтобы её не было.
Тревожно смотрю в окно, вижу как одна из тачек газ сбавила и медленно остается позади. Она уже как маленькая точка становится, равняется с другой маленькой точкой.
Даже издалека джип нарвала прилично крупнее несчастного старенького Шевроле.
Резкий рывок машины людей Нарвала и авто Егора летит в кювет.
Закрываю рот руками только когда вижу взрыв. Машина, украденная Егором, горит.
Джип быстро нас догоняет, мы заезжаем в темный туннель, там одна за другой едут фуры, у них открыт фургон, конструкция в виде заезда-трамплина, искря, волочится по асфальту.
Машины Нарвала как по горке заезжают в фургон друг за другом, Трамплин закрывается, погружая нас в кромешную темноту.
Теперь дорогу я точно не увижу и из машины не выйду, потому что дверь открыть не получится, мы в узком закрытом пространстве.
– Что происходит?
– Чем меньше ты знаешь, кис, тем лучше, – говорит Нарвал, игнорирую мурашки от бархата его голоса.
– Почему та машина загорелась? Обязательно всех убивать?
– Конечно нет, мы стараемся всё решать мирно, но не все понимают добрые жесты.
У меня в горле застрял горький ком.
Пару часов назад я расслабилась, потому что была уверена в своём спасении, убедила себя в том, что родители знают что я жива, что Егор поможет мне сбежать.
Теперь я осознаю, что рассчитывать нужно только на себя, мне никто в этом деле не помощник.
Втягивать кого-то в моё спасение это просто перевод людских жизней.
Я не буду ни с кем связываться, не хочу никого подвергать опасности, пусть всё будет идти своим чередом, а я подберу нужный момент и как нибудь выберусь сама.
Глава 19. В фуре и «дома»
Вокруг легкий полумрак, фура обтянута плотным белым тентом, он немного пропускает свет.
Мой живот снова отчаянно урчит.
– Голодна?
– Конечно. Ты говорил, что подготовился, а сам решил меня заморить голодом, ещё и игнорировал меня, – бубню себе под нос.
– Прости, я не подумал, что тебя так заденет отсутствие внимания, я занимался работой, плюс мы словили хвост, пришлось немного переиграть наш план.
– Меня ничего не задевает, мне плевать! – чуть ли не кричу, потому что не хочу, чтобы он думал, что я думала о нём. Скрещиваю руки на груди и отворачиваюсь к окну. Там кромешная тьма, но это меня сейчас не волнует, я зла!
– Хорошо, малыш, как скажешь, – он гладит меня по голове, стараюсь увернуться от его горячей ладони, смиряю его самым яростным взглядом, на который вообще способна.
– Почему ты так уверен, что та машина ехала за нами? Эта трасса единственная!
– Вась, мои люди одни из лучших, я плачу им огромные деньги за их работу, вероятность ошибки равна нулю. Мы уже скоро приедем, еду из багажника сейчас не достать, придется потерпеть, можешь пока вздремнуть, ты же хотела поспать, иди сюда, – он зазывает меня к себе, чтобы я устроилась на его коленях.
От него исходит такое спокойствие, как будто он не выкрал меня, а просто взял с собой прокатиться.
Диссонанс от реальности и ощущений ситуации выматывает меня.
Он настолько в себе уверен, прямо излучает убеждающую всех вокруг энергетику, моя слабая натура прямо назло мне прогибается под его рамки, я не могу этим управлять, моё сознание блуждает в поисках оправданий для этого чудовища, я мыслено даю себе пощечину.
Обманчивое ощущение безопасности рядом с ним и расслабляющий полумрак действует на меня как снотворное, я и правда начинаю клевать носом. Бьюсь головой об окно пару раз.
Нарвал перехватывает вялую меня и укладывает боком на сиденье, голову кладет на своё бедро, эта поза и правда невероятно удобная, перед тем как меня погружает в глубокий сон, я говорю:
– Не надо, пусти…
Он накрывает меня своей курткой и гладит по волосам убирая их с лица, ничего не отвечая.
В глубоком сне я вижу Егора, он выпрыгивает из машины до взрыва, в самый последний момент.
– Ты ведь жив? Ты же не можешь так просто умереть. Я это точно знаю… – смотрю на него, он лежит на земле и смотрит в небо.
– Вася, ты даже не представляешь на что я способен.
– Не ищи меня, ты должен жить.
– Если не найду тебя, мне точно не жить.
Просыпаюсь, потому что чувствую, как меня куда-то несут, моя голова покоится на груди у Нарвала, да это он, так вкусно пахнет…
Вокруг слишком светло, слепит солнце, я разлепляю веки и тут же сжимаю их обратно, чтобы лучи дневного светила не выжгли мои глаза до мозгов, утыкаясь в его грудь, пряча лицо.
– Вась, ты как себя чувствуешь?
– Где это мы?
– Уже дома.
– Как чувствуешь себя?
– А как бы чувствовал себя ты на руках у убийцы?
Вырываюсь, но он не пускает, крепче жмет к себе.
Озираюсь по сторонам. Территория очень просторная, прямо футбольное поле на большом стадионе, есть где разгуляться. Бетонный забор до небес, поверх колючая проволока, вдоль ограждения ухоженные деревья, листья уже прилично пожелтели, по центру участка стоит большой двухэтажный дом, весь такой из себя современный с плоской крышей и окнами во всю стену.
Ближе к выезду, где находятся тяжелые ворота, стоит гараж, повторяющий стиль жилища, он больше самого дома, там тоже два этажа. Окна большие, в них виднеются жалюзи, как в офисе, видимо там его кабинет или что-то в этом роде. Вдоль стен первого этажа гаража расположены четыре автоматические двери.
Нарвал ставит меня на землю, всё тело онемело, поэтому меня покачивает, он тут же подхватывает меня за талию.
Смотрит в мои глаза с такой нежностью, что мои ноги уже никогда кажется не нащупают твердь.
К нам бегут четыре огромные лошади.
– У тебя есть конюшня?
– Это мои собаки, Вась.
Когда животные приближаются, я понимаю, что это и правда собаки. Ну и ну!
– Почему они такие огромные?
– Это доги. Порода очень крупная.
Собаки злыми не выглядят, но как только подбегают к нам, тут же окружают меня и Нарвала. С их морд капают слюни, если бы я не любила животных, меня бы точно стошнило.
Собаки ластятся к этому бандиту, а потом с интересом переключаются на меня, не найдя во мне угрозы, они тычутся мокрыми носами, тянут лапу, видимо чтобы поздороваться и принимают мою ласку.
– Красивая расцветка. Я никогда не видела таких пятнистых догов.
– Я приехал забирать только одного щенка, но когда увидел их, то забрал всех четырех. Не смог удержаться.
Все собаки белые с крупными черными пятнами разного размера.
– Я бы тоже не смогла, – обнимаю ту собаку, что стоит ближе, другие начинают ревновать и бодаются мордами, требуя ласки.
Моя одежда в их слюнях и грязи с их лап, но мне всё равно, они лижут мои щеки и продолжают атаку лаской, я громко смеюсь, вытирая рукавом лицо.
– Ты им понравилась, они не привечают моих гостей. Домработница их вообще боится.
– У тебя домработница?
– Конечно. Пойдем в дом, тебе нужно поесть и принять душ с дороги.
Мы заходим внутрь, там много света и воздуха, приятная обстановка, в контрастных тонах.
Нарвал ведет меня на второй этаж, там проходная комната с диванчиком и книжными полками во все стены между четырьмя белыми дверями.
– Хочу, чтобы мы спали вместе, но тебе нужно время, поэтому у тебя будет своя комната.
Он открывает дверь, за которой точная копия моей комнаты в квартире родителей.
– Что это такое?
– Мне хотелось, чтобы ты чувствовала себя дома.
Открываю шкаф, он набит новой одеждой с этикетками.
– И куда мне это носить? Я же буду пожизненно тут сидеть! – меня всё начинает дико раздражать, дикое желание расцарапать его лицо, застилает глаза.
– Мы будем выбираться в интересные места, если ты будешь хорошо вести себя.
Врёт? Неужели он настолько беспечный? Думает меня никто не узнает или будут делать вид, что я не дочь Питерского мафиози, а просто ее копия?
– Что за дверь?
– Там твоя ванная комната.
Нарвал подходит и открывает дверь, там огромная круглая ванная, отдельно душевая кабина, вдоль стены тумбы с двумя раковинами, а за перегородкой туалет и биде.
– А тут что за дверь?
– Это вход в мою спальню.
– У меня же отдельная ванна??? – таращу на него глаза.
– Ты можешь закрыть эту дверь, когда захочешь побыть тут одна.
– Поняла.
– Когда будешь готова, спускайся вниз, будем обедать.
– Точнее завтракать, – бубню под нос.
– Прости за это.
Он уходит.
Мне и правда спокойнее в своей родной комнате. Может он какие-то манипулятивные курсы проходит?
Закрываю на замок все двери и набираю огромную ванну.
А что?
Что хочу то и делаю. Пусть ест один. У нас дома ванна тоже большая, но не такая здоровенная! Как они ее сюда заносили интересно? Наверное стену пришлось ломать.
Выливаю содержимое разных баночек в воду, вспениваю.
Открываю шкаф, готовлю себе одежду, выбираю хлопковые шорты и свободную футболку. А нижнее бельё тут есть?
Дергаю ящики и нахожу целый клад, брендовое бельё, которое я бы себе не стала покупать ни за что, хотя живу в достатке. Это же надувательство и грабёж. Агент провокатор? Да вы серьезно?
Есть куча достойных бюджетных марок, 300 баксов за лифчик, они оборзели совсем?
Нахер бюстгальтер! Буду в футболке одной.
Ага, тогда он точно заметит и меня изнасилует.
Возвращаюсь к шкафу и всё таки выбираю кружевное нечто.
Снимаю одежду с себя, закидываю в машинку. Погружаюсь в горячую ванну, вода вкусно пахнет земляникой.
Задерживаю дыхание, ныряю с головой, а когда выныриваю передо мной уже стоит ОН.
Глава 20. Купаюсь
– Не смей подходить, – хватаю первое, что попалось под руку и угрожающее выставляю перед собой, это оказывается шампунь, кривлюсь от разочарования, но оружие не опускаю.
Нарвал застыл, вижу его хищный взгляд, опускающийся к моей груди, я же абсолютно голая! Видно?
Быстро смотрю вниз, выдыхаю с облегчением, пена скрывает… Почти засветила…
Погружаюсь в воду до носа, но всё равно держу своё оружие наготове.
– И что ты сделаешь мне этим? – хрипло произносит, медленно приближаясь, как будто у меня в руках и правда бомба. Да он просто играет со мной!
С грацией хищника, садится на край ванны, на его лице хитрая усмешка, в глазах вокруг зелёного пламени его глаз пляшут черти, намекая, что ничем хорошим эта конфронтация не закончится.
Моё сердце бьется как у загнанного дикого зверя, ртом отчаянно хватаю воздух, запах земляники уже смешался с его ароматом, я чувствую его у себя во рту.
Шампунь практически упирается в его подбородок, он опускает руку в воду и хватает меня за щиколотку.
– Непослушная девочка, – хрипло произносит, – опусти гранату, а то ногой не отделаешься, кивает глазами на шампунь в руке. Он гладит кожу большим пальцем, всё ещё удерживая ногу, распаляя меня.
– Сейчас брошу в голову, – шиплю, дергая ногой, но хватка мертвецкая, мне её не сдвинуть. Вода начинает плескаться через край, мне в голову приходит гениальная идея.
Я болтаю свободной ногой, окачивая его мыльной водой, он просто всё это терпит, даже с места не двигается. Думала, отпустит, и я убегу, а он хоть бы что. Нарвалу нравится эта «игра», вижу по обжигающему взгляду.
Воды в ванной стало меньше, я поняла, почему он всё это стерпел, если бы я продолжила, в полупустой ванне он бы увидел моё тело.
– Отвернись. Я хочу одеться.
– Ты плохо себя повела, теперь я и пол мокрый. За такое я тебя обязательно накажу.
Только сейчас заметила, что на нём свежая рубашка была, видимо он тоже принял душ с дороги и оделся в чистое, но теперь она насквозь пропиталась мыльной водой и стала прозрачной.
Его торс божественный прямо как в грязных фильмах, мышцы тела идеальной формы, как высеченные из камня, на пол груди татуировка – нарвал с мощным телом и изогнутым хвостом у крупного якоря, из которого выходит вихрь цепи, канатов и осколков стекла.
– Хочешь посмотреть поближе, малыш?
Он ведет рукой по внутренней стороне ноги, минуя колени захватывает рукой внутреннюю часть бедра.
Моя промежность горит в прямом смысле, такое ощущение, что если он сейчас что-то не сделает, от его дома ничего не останется, я загорюсь и спалю всё дотла.
Я так хочу его, что готова сама бросится на шею, это просто какое-то безумие. Мне нужно к психологу или сразу психиатру, у меня проблемы с головой.
Я не могу сдаваться, не имею права! Думаю о маме и об отце, наваждение немного отступает.
– Ты говорил, что я могу закрыться, если захочу, а сам вошел.
– Дверь была открыта.
Черт, я что не туда крутила?
– В любом случае, нужно стучать, – ставлю шампунь на ванну. От накатившего возбуждения меня просто трясёт, прячу руки под воду.
– Ты так смотришь… голодная девочка …
– Я и правда хочу есть.
– Имею в виду у тебя недотрах лютый, по глазам видно, от этого и злишься. Могу помочь, расслабишься.
– Оставь меня, я оденусь и выйду.
Оттопыриваю его пальцы от своей ноги, но он резким движением хватает меня за промежность и входит кончиком среднего пальца.
Еле сдерживаюсь, чтобы не застонать от удовольствия.
– Хватит, – хриплю, задыхаюсь, а он углубляется и прощупывает меня, я готова взорваться от кайфа, изгибаюсь как змея.
– Давай я сделаю тебе приятно, ебать не буду, ты не готова ещё.
Господи, дай мне сил самой не изнасиловать его, что за ерунда творится со мной? Сейчас не весна!
Он так умело ласкает меня пальцами, что я неосознанно начинаю извиваться ему на встречу, но в момент, когда я уже готова кончить, он останавливается.
– Жду внизу, – он улыбается мне как сам дьявол и уходит, оставив меня неудовлетворенную и злую.
Я пытаюсь помочь себе сама, но у меня так как у него не выходит.
Тогда, я представляю его руки там, вспоминаю как он меня трогает и взрываюсь таким фейерверком, что даже в глазах темнеет, а по телу проносится сладостная судорога.
Как толь я заканчиваю, мне становится стыдно за свою слабость и противно от себя, я намываюсь как следует, тру тело до красных пятен.
Высушив голову и одевшись, спускаюсь вниз. То что я вижу там, приводит меня в бешенство, он сидит за столом, а вокруг него ходит блондинка лет сорока, но с офигенной фигурой и огромными сиськами.
Она смеётся и через раз касается его, то пальцами, то плечом, то бедром.
Ну и пожалуйста, вот её и пусть трахает!
Сажусь напротив Нарвала и подношу бокал с водой к губам.
– Катя, знакомься, это Василиса. Она моя невеста.
Я тут же давлюсь водой, оплёвывая все кулинарные шедевры, лежащие на скатерти.
– Вася, это Катя – моя домработница.
Кате я не нравлюсь, понимаю это с первого взгляда. Судя по её поведению, у них что-то было точно, она пожирает его глазами. У меня начинает клокотать в груди, откуда во мне эта жгучая ревность? Заставляю себя сглотнуть эту горечь и вздергиваю носик.
Мне плевать. Ясно?
Украдкой рассматриваю её.
У этой тёти Кати есть всё чего хотят парни! Я бы на месте одинокого мужика её поимела во все дыры, как минимум из-за её доступности.
– Очень приятно, – говорит она, я просто киваю, дар речи у меня пропал.
– Катюша, прибери её ванную.
Катюша? Отворачиваюсь, чтобы скривиться и передразнить его.
– Хорошо, – она улыбается и виляя задом идет наверх, только она не знает, что я за собой всё уже убрала, я не какая-то свинья.
– Как тебе Катя?
– Никак, – ем горячий борщ, приготовленный этой Катей чуть ли не захлёбываясь, как на зло он чудовищно вкусный.
– Мне нужно будет уехать. Я тебе оставлю телефон, с него можно будет звонить только мне, Кате или моей охране, если тебе что-то будет нужно и планшет, там много фильмов закачено.
– Угу, – ем стейк из индейки, который почему-то невероятно мягкий и нежный, как она это приготовила?
– Вась, я не хочу тебя оставлять, но мой отец требует встречи.
– Это может затянуться?
– Не могу быть уверен.
– Мне всё равно. Или куда хочешь, я никакая тебе не невеста, тупой дурак.
Споласкиваю тарелку в раковине, ахаю от того, как он хватает меня сзади и шепчет в самое ухо. – Сейчас я найду твоему языку другое применение, тебе это понравится, злая сучка.
Забирается мне под футболку, задирает лифчик, хватает соски, больно сжимает, потом в шорты залезает.
– Меня тут охотно встречают, такая мокрая.
Он размазывает влагу по складочкам, хватаю грязную сковородку, стоящую на плите, хочу вмазать ему как следует. Нарвал удерживает руку.
– Когда вернусь, выебу тебя так, что сидеть не сможешь.
– Пошёл к черту!
– Как не странно, именно туда я и направляюсь!
Он целует меня в губы без языка и уходит.
Я остаюсь стоять со сковородкой в руках: беззащитная дезориентированная потерянная и опять дико возбужденная.
Глава 21. Жнец
Нарвал
Не могу оторваться от неё, думал поиграюсь и отправлю назад, но теперь я решил, что буду бороться до победного. Мне и правда плевать на всё кроме неё, я головой точно поехал.
Меня так никогда не штырило, чтобы поехать к Жнецу, буквально ломаю себя.
Долго собираюсь и придумываю себе дела, чтобы остаться. Долго выбираю одежду, переодеваюсь в третий раз за сегодня, моя девочка разбушевалась.
До смерти хочу её, задыхаюсь как прёт. Стоит подумать и у меня уже всё готово к работе, не понимаю, что она сделала со мной, сопротивляется мне, но я вижу, что она откликается на мои прикосновения, мурашками вся покрывается, я просто тащусь от её чувствительности, и как старательно она всё это скрывает.
Стою в прихожей уже минут десять, не могу уйти, хочу ещё раз увидеть её. Иду к ней в комнату, дверь приоткрыта, она лежит в своих шортиках к верху попкой и что-то читает в планшете, надо будет ей книгу привести хорошую, думаю, она классику уважает, раз учителем работает.
Только вот её там не ценил никто, с грязью мешали, я всем им показал их место, особенно тому папаше, который настраивал всех родителей в комитете против моей девочки.
Перестарался я конечно, чрезмерно по лицу мужику попало, обычно я осторожнее, но не сдержался, как услышал её дрожь в голосе, она охраннику своему вычитывала про жалобу, меня буквально переклинило.
Думал как всегда, вмажу, чтобы визуальных следов не было, чтобы он на своих двоих дойти до директора не смог. Но его поганая рожа меня завела.
Хочу подхватить её на руки и прижать к себе, почувствовать её тело хрупкое на своём, черт… Как же мне уйти. Женя подходит и шепчет:
– Пора ехать, ему не нравится, что мы медлим, – он чрезмерно взволнован
– Он знает про этот дом?
– Нет, не узнал, всё чисто сделали, нужно сейчас выходить, нам ещё дважды машины менять.
– Хорошо.
Бросаю последний взгляд на Василису, она подходит к окну и потягивается, такая соблазнительная, вижу под тоненькими шортиками и майкой нет нижнего белья, расслабилась. Думает наверное, что не попадется мне в таком виде.
Выхожу из дома, мои собаки почувствовали, что я иду, прибежали проводить, они скулят мне в след, это очень плохая примета.
Едем сперва в другой пригород, меняем машину, проверяем наличие хвоста, пешком через пути железнодорожные переходим всей компанией, в такси садимся и едем до подготовленной тачки, заранее припаркованной у старых гаражей.
Мои люди лучшие из лучших, они настоящие профи, все бывшие преступники и очень преданы мне, они умрут за меня если потребуется, я спас их от тюрьмы и хорошо прикормил финансово.
Подъезжаю к Москва-сити. Это фишка у Жнеца такая, он любит на виду у всех криминалом заниматься.
Еду чуть ли не на последний этаж, он все квартиры выкупил и сделал себе штаб наверху.
Такому чудовищу самое место в аду, а не под облаками.
Жнец это кстати батя мой. Кличка у него такая не спроста. Он получил её, потому что людей, которые у него вызывают хоть малейшее подозрение, он сразу убивает.
Ему плевать, что я его сын, он может даже меня спокойно убить, у него нет никакой жалости ни к одному существу в мире.
Детей у него с десяток, почти все мальчики, мы не общаемся, потому что не пересекаемся, мы от разных матерей. Жнец всех кормит, денег у него бесконечные потоки. Братья живут в разных частях Москвы и практически в дела не лезут.
Мы видимся только раз в год на каких нибудь очередных похоронах, единственный с кем я общаюсь и кого правда могу назвать братом это Ваня, мы с ним родные и по отцу, и по матери. Он связующее звено между мной и Жнецом.
У них полное взаимопонимание. Жнец считает его лучшим своим ребёнком, возможно его бы он не смог убить, но это не точно, Ваня для него святой, но вот только никак ничем необычным не выделяется, поэтому кличку до сих пор не получил.
– Ты опоздал, – он смотрит в газету, но обращается ко мне, его голубые глаза в очках пугают меня, они как у мстительного призрака.
Он приглаживает густые короткие седые волосы, это его дурацкая привычка, он так делает всегда когда взбешен.
– Пробки.
– Пизди больше.
– Слушаюсь и повинуюсь.
– Не дерзи! – он тряхнул газетой и она порвалась от грубого движения.
– Есть, сэр! – отдаю ему честь, даже не знаю чем думаю в этот момент.
– Если продолжишь в том же духе, живым не уйдешь.
Молчу, потому что знаю не понаслышке, папа не шутит.
– Зачем ты вернулся? Я же сказал тебе сидеть тихо! – он так орет, что дрожат стены.
– Мне там надоело.
– Я не буду дважды повторять, не надо болтаться у меня под ногами! – его тон мне не нравится, но показать это равносильно суициду.
– Было сказано, залечь на дно, – сказал он тише.
На секунду я почувствовал необычную нотку в его голосе, это проскользнуло волнение?
Наверное у меня галлюцинации от страха перед ним, ещё я безумно скучаю по Васе. Моё сердце просто заходится от мысли, что опять увижу её.
– Я больше ну буду пытаться занять твоё место, оставим это Ване, мне нравится заниматься моими торговыми центрами.
– Буду пристально за тобой наблюдать.
– Это всё?
– Ты всерьез думаешь, что я тебя пригласил сюда из-за этого?
– Что-то случилось?
– Варан звонил, – он опирается руками в стол, как усталый старик.
По спине прошел холод, но я остался невозмутимым.
– И?
– Его дочь убили, ты слышал об этом?
– У него есть дочь?
– Ты жил в Питере год и не знал ничего про его семью?
Пожимаю плечами.
– Не интересовался.
– Ты знаешь, что девочки неприкосновенны, за их смерть виновников казнят без разбора, это кодекс, но ты же у нас ни разу не читал его. Ты же у нас сам по себе.
– К чему этот разговор?
– К тому что на месте преступления всё слишком идеально, я бы сказал с перебором.
– Я тут при чем?
– Пока я не знаю при чем ты, но Варан спрашивал о тебе.
Жнец идет в мою сторону, это очень плохой знак, я даже не сказал охране что делать, если не вернусь домой.
– Наверное соскучился.
– Он рассказал мне о вашей игре в карты. Ты требовал его дочь, не так ли?
– Я?
– Прекрати ломать комедию, девочка погибла из-за тебя?
– Я же вернулся почти неделю назад, откуда мне знать что у Варана в городе происходит?
Жнец бьет меня, куда-то в бок, сперва кажется, что кулаком, а потом я чувствую тепло и адскую боль в ребре, к глотке подступает кровь, он воткнул мне нож, задев лёгкое.
– Мне ясно что виноват ты, потому что никто Василисой так не интересовался, если я узнаю, что её смерть на твоей совести, ты отправишься в могилу за ней.
Жнец выходит куда-то, он так заканчивает разговоры, его типичная манера.
У меня от боли всё плывёт, я смотрю на торчащий нож и мне даже вдох не сделать.
Гадаю насколько длинное у ножа лезвие. Заставляю себя сделать усилие над собой, достаю телефон, кое как произношу своим людям что-то похожее на слова и теряю сознание.
