Текст книги "Нити судьбы (СИ)"

Автор книги: Dilira25

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 48 страниц)

– Но, ведь, посторонний человек в «Шисуну» попасть не может, – произнесла я, вспомнив свой первый опыт проникновения на территорию школы.

– Значит, она как-то смогла, – пожав плечами, ответила Барстоу. – Честно говоря, мне всё равно, откуда она взялась. Важнее другое – то, что эти двое делали со мной! Я не буду описывать всё это в подробностях. Я… я просто не могу об этом говорить. Но, если кратко, то эти двое издевались надо мной! Избиением это назвать сложно, но…

Николь стянула с себя кофту. На её теле мы с Лави увидели многочисленные ссадины, гематомы… на руках и шее были синяки от чьих-то сильных пальцев.

– Боже, только не говори мне, что это сделал Винсент! – ужаснулась я.

– Да, это сделал он и эта незнакомая девушка, – кивнула Николь, одеваясь. – Но, это ещё не всё. Винсент и его подруга… они… они хотели меня изнасиловать.

– Этого не может быть! – замотала головой Лави. – Я несколько лет знаю Винсента и за всё это время я ничего плохого за ним не замечала! Он не способен на такое!

– К сожалению, способен. Николь говорит правду. Она не первая, с кем Винсент так поступил, – призналась я. – Со мной произошло то же самое. С одним только отличием, что меня не избивали и никакой девушки я не видела. Николь, ты сказала, что они только хотели тебя изнасиловать. Значит… у них этого не получилось?

– Меня спасли, – ответила девушка. – Спас человек, который представился Саварисом Кавэлли. Он появился словно из ниоткуда, ранил Винсента в руку и… и убил девушку.

– Как, убил?! – изумлённо воскликнула я.

– Вот так. Ну, если и не убил, то сильно ранил. У этого человека был то ли нож, то ли кинжал (я в этом не разбираюсь). Потом он забрал меня, а затем исчез. Перед этим, я спросила его, почему он спас меня, а он ответил, что я просто оказалась знакомой человека, который ему дорог, а он не хочет, чтобы этот человек грустил. Так, всё и закончилось.

– Ты уверена, что этот человек назвал себя именно Саварисом Кавэлли? – спросила я.

– Уверенна.

«Похоже, это был мой отец, – подумала я. – И это он нанёс Винсенту ту рану, которую я, впоследствии, перебинтовывала. Но, что он здесь делал? И почему он не пришёл ко мне?».

– Милена, – обратилась ко мне Николь. – Винсент что-то говорил по поводу того, что ты проклята и что люди вокруг тебя всегда страдают. Я в это не верю, но… у него же должны были быть какие-то причины, чтобы так говорить. И ещё он сказал, что через несколько дней здесь будет весело. Не можешь предположить, что это могло значить?

– Послезавтра моё день рождения, – пожав плечами, ответила я. – Но, я не понимаю, какое Винсент имеет к этому отношение. К тому же, я ему никогда не говорила дату своего рождения. Может, у него какая-то вечеринка намечается на этот день, вот он и говорил о веселье?

– Не знаю, – с сомнением сказала Барстоу. – Мне, почему-то, так не кажется. Его интересует что-то, связанное с тобой. Кстати, с Винсентом был ещё один человек, которого тот называл Анхелем.

– Анхелем? Как выглядел этот человек? – тут же напряглась я.

– Высокого роста, волосы тёмные, длинные, глаза серые, – перечислила Николь.

«Этого не может быть! – подумала я. – Откуда Винсент может быть знаком с Анхелем? Конечно, когда я впервые встретила Анхеля, он назвался знакомым Винсента, но мне в это не очень верится. А может Николь просто видела кого-то похожего? Ага, и с таким же именем, в придачу! Таких совпадений в жизни не бывает! Но, что это тогда значит? Каким образом Винсент связан с падшим ангелом? Может, он заключил с ним договор на какое-нибудь желание в обмен на душу?».

– А о чём эти двое говорили? – спросила я девушку.

– О тебе. Что-то по поводу того, что Анхель должен тебя не только от опасности защищать, но и от того, чтобы… чтобы с тобой кто-нибудь не переспал, – краснея от своих собственных слов, произнесла Николь. – А до этого Анхель сказал, что все девушки для Винсента, всего лишь, твоя замена.

«Когда мы с Анхелем встретились в особняке, в Зельтире, он говорил, что один человек сказал ему охранять меня. Неужели, это был Винсент? Но, зачем? Ничего не понимаю! Что происходит?!».

– Милена, а тебе ничего не говорит имя – Саварис Кавэлли?

– Нет, – покачала я головой. – Ничего.

«Не хочу впутывать своих подруг в эти проблемы, – подумала я. – Хватит и того, что Лави знает о моём происхождении, а Николь чуть не изнасиловали».

– Всё-таки, мне не верится, что Винсент мог так поступить, – произнесла Лави.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, – ответила я. – Могу сказать только то, что со вчерашнего дня Винсент поразительно изменился.

– А может, его телом завладел какой-нибудь злой дух? – предположила Лави.

– Лави, не будь наивной, – вздохнула я. – Какой злой дух? Просто… Винсент оказался не таким, каким мы его представляли. Делай, что хочешь Лави, но, как я и сказала, я бы посоветовала тебе держаться от Винсента подальше, – и я вышла из комнаты.

– Милена, подожди! – догнала меня в коридоре Николь. – Я хотела спросить… При Лави я не стала этого говорить, но Винсент сказал мне о том, что её изнасиловали. Это правда? Лави, действительно, изнасиловали?

«Да откуда Винсент всё это знает?!» – поразилась я, а вслух сказала:

– Да, это правда, – кивнула я.

– Как такое могло случиться?!

– Плохое стечение обстоятельств, – не стала я рассказывать. – Не забивай себе этим голову. Чем меньше человек знают о случившемся с Лави, тем лучше для неё. И не говори с ней, пожалуйста, об этом. Хорошо? Я хочу, чтобы она забыла обо всём этом, как можно скорее.

– Разумеется, я не буду напоминать ей об этом. А вот за тебя я очень боюсь.

– За меня? Из-за Винсента?

– Да. И ещё из-за этого Анхеля. Я не знаю, кто он такой, но… Я просила его спасти меня, но он не стал этого делать. Он, вообще, равнодушно отнёсся ко всему происходящему. Он просто взял и ушёл, когда меня стали раздевать.

– Мне жаль, – тихо сказала я.

– Да ладно тебе. Ты-то здесь при чём? Тем более, всё обошлось.

– В любом случае, со мной всё будет хорошо. Винсент мне ничего не сделает. Да и Анхель вряд ли.

– Очень на это надеюсь. Но, несмотря на твою уверенность, будь осторожна. Ладно?

– Ладно-ладно, не беспокойся.

Помахав мне на прощание, Николь вернулась в комнату Лави. Я надеялась, что Николь, действительно, не будет затрагивать всё, связанное с Филиппом и его людьми.

«Винсент… кто же он такой? – размышляла я, выходя из здания и направляясь вглубь школьного парка, с которого когда-то и началось моё знакомство с „Шисуной“. – Он знает об инциденте с Филиппом; он знаком с Анхелем и, похоже, что именно он просил падшего ангела охранять меня. Если даже предположить, что эти двое заключили договор, то, всё равно, остаётся слишком много вопросов. Зачем Винсент притворялся всё это время? И, ладно бы, только со мной, но… Он учился в „Шисуне“ несколько лет. Зачем он хотел изнасиловать Николь? Почему говорил, что я проклята, и все люди вокруг страдают из-за этого? На кой-хрен я ему, вообще, сдалась?!».

– Привет, Милена, – кто-то поздоровался со мной.

– Какого… какого чёрта ты здесь делаешь?! – с изумлением смотрела я на… Рейфа!

– Ты знаешь… Я думал по поводу того, что ты мне вчера говорила. И я решил, что, пожалуй, не против быть твоим.

– Я ничего такого не говорила! О, чёрт! – вспомнила я, что это были слова Адалиссы. – Ты что, воспринял эти слова серьёзно, Рейф?!

– А почему бы и нет? – пожал плечами гипнотизёр. – Всё равно, мы друг от друга избавиться не можем, а сосуществовать как-то надо.

– И что же, интересно, ты понимаешь под этим сосуществованием? – подозрительно посмотрела я на него.

– Дай мне её, – просто сказал мужчина.

– Её? Ты о чём?

– Дай мне свою кровь, Милена. Дай и я сделаю всё, что пожелаешь.

Когда он произнёс последнюю фразу, у него было лицо истинного наркомана со стажем, который хочет новую порцию наркотика!

«Неужели, моя кровь так сильно повлияла на него?! – с ужасом подумала я, пятясь от Рейфа. – Он, похоже, окончательно, свихнулся! Нет, конечно, он и до этого нормальным не был, но… Это уже чересчур!».

– Мою кровь ты не получишь! – тем не менее, как можно более, твёрдым голосом сказала я. – Я тебе не банк донорской крови и благотворительностью я не занимаюсь!

– Что ты хочешь, чтобы я сделал, чтобы получить твою кровь?

– Ничего! Мне ничего от тебя не нужно, Рейф! Убирайся отсюда, к чёртовой матери!

– А я хотел, как лучше, – с притворной грустью вздохнул гипнотизёр. – Раз так не получается, то будем действовать по-другому. Милена, – он одним неуловимым движением приблизился ко мне вплотную и прошептал на ухо. – Если ты не дашь мне крови, я приду в гости к твоей подруге, с которой я как-то уже развлекался. Как там её звали? Лавиния, кажется?

– Не смей! – яростно прошипела я. – Не смей к ней приближаться! Если ты это сделаешь, то я… я…

– Что «ты»? – с жалостью посмотрел на меня рыжеволосый. – Ты не можешь меня убить, Милена. А чем, кроме этого, ты мне можешь угрожать? Пытками? Ты никогда не сможешь пытать кого-то. Даже меня и даже ради своей подруги. Так, что ты намереваешься делать?

Всей своей речью Рейф поставил меня в тупик.

«А, действительно, что я намереваюсь делать? В случае с Рейфом, у меня связаны руки. Я не могу его убить. А пытать… У меня на это не хватит ни решимости, ни злости. Я ненавижу Рейфа, но даже с ним я не могу так поступить. Почему? Совесть? Слабость? Страх? Человечность?.. А мне ли говорить о человечности, если вспомнить, кем является мой отец? Так, сейчас не время размышлять об этом! Что мне делать с Рейфом?! Этот гад, стопроцентно, выполнит свою угрозу!».

– Дай мне свою кровь, Милена, и с твоей подружкой всё будет хорошо, – тем временем, продолжал мужчина.

– Шантаж – это подло!

– И что? Какая разница, какими методами добиваться своих целей? Главное – это результат. И я предложил тебе в начале другое, но ты отказалась.

– То есть, ты не выполнишь всё, что я хочу, если я соглашусь? – решила напереть на наглость я. – Ты сказал, что не против стать моим. Так, стань! Исполняй любую мою прихоть, слушайся любого приказа! Делай всё, что я скажу!

Не нужно мне было всё это. Таким неожиданным напором я хотела лишь отпугнуть Рейфа. Я надеялась, что после такого моего выпада он уйдёт, но…

– Я согласен, – неожиданно для меня сказал Рейф!

– То есть, как?! – обалдела я. – Ты согласен на всё то, что я перечислила?!

– Да.

– Но, это же… Нет, ты не можешь на это согласиться!

– Ты меня плохо знаешь, – усмехнулся Рейф. – Ты сама поставила условия и я на них согласен. Но, прежде чем ты сможешь мной распоряжаться, я хочу твой крови.

«Я и подумать не могла, что он согласится! – запаниковала я. – Мне не нужен Рейф! Я просто хотела, чтобы он ушёл! А теперь что?! Сказать, что передумала? Но, тогда Рейф будет терроризировать Лави!».

– Хорошо, я дам тебе свою кровь, – сдалась я. – Но, после этого ты сразу покинешь территорию «Шисуны».

– Если таково твоё желание, – ответил мужчина.

– Да – это моё желание.

После этого Рейф схватил меня за руку, не желая больше тратить время на разговоры. Я хотела сказать что-нибудь по поводу того, что кожу-то разрезать чем-то нужно, но… оказалось, что Рейф может обойтись и без этого. Я до этого никогда не подозревала, что человеческие зубы могут прокусить кожу! Выяснилось, что очень даже могут! Рейф прокусил мне запястье чуть ли не до самой кости! Я не удержалась от болезненного крика, но вырываться не стала – была научена горьким опытом с Лексом. Отпустить – не отпустит, а синяки на руках будут обеспечены. Но, как ни странно, отдавать свою кровь было легче, чем в первый раз. Неужели, я начинала к этому привыкать?

«Нет! – одёрнула я себя. – Не дай Бог к такому привыкнуть!».

– А теперь – уходи, – произнесла я, когда Рейф, наконец, отцепился от моей руки.

– Ты уверена? Я могу остаться и…

– Убирайся! – рявкнула я. – И чтобы я тебя, хотя бы, пару дней не видела!

Рейф разочарованно вздохнул, улыбнулся мне на прощание, измазанным моей же кровью, ртом и исчез в темноте парка.

«Что же я натворила! – с ужасом подумала я. – Чёрт с ней – с кровью, но я сама дала согласие на то, чтобы Рейф был моим! Собственноручно нацепила его себе на шею! Получается, что я теперь ещё и отвечаю за него? Как там говорила Адалисса? Мы в ответе за тех, кого приручили? Вот теперь я могу сказать, что я приручила Рейфа! Пусть и не нарочно, но суть от этого не изменится. И что мне теперь делать с этим психом?!».

– Блин, как больно!

Только сейчас боль в прокушенной руке, в полной мере, дала о себе знать. Кровь ещё не остановилась и она тяжёлыми каплями падала на землю. Рана выглядела довольно серьёзно, поэтому я решила по-быстрому найти того целителя, с которым Кай свёл меня в прошлый раз или, на худой конец, пойти в медпункт.

– Если ты, таким образом, будешь решать проблемы каждый раз, то тебе самой скоро донор понадобится, – заявил Анхель, материализовавшись прямо передо мной.

– Я не все свои проблемы так решаю! – огрызнулась я. – У меня не было выбора!

– Ладно, не кипятись. Давай руку вылечу.

– С чего это вдруг такая доброта? – подозрительно посмотрела я на мужчину.

– Всё-таки, я когда-то был светлым ангелом. Исцелять раны до сих пор умею.

– Я не об этом спрашиваю и ты это знаешь. Я спрашиваю – почему ты решил мне помочь?

– Может потому, что ты меня интересуешь? – пожал плечами Анхель.

– В каком это смысле?

– Позволь, я сначала вылечу тебя, а потом уже будешь задавать вопросы.

Я не стала отказываться от помощи. В медпункт идти не хотелось. Как бы я медсестре этот укус объясняла? Бешеная собака покусала? А смогу ли я найти целителя – тоже неизвестно. А Анхель мне, вроде как, зла не желает. По крайней мере, пока.

Анхель просто взял мою руку в свою и боль мгновенно утихла. Кожу стало покалывать, кровь остановилась, а след от укуса стал стремительно затягиваться.

– Милена, ты, действительно, считаешь, что другого выбора не было, кроме как, дать Рейфу свою кровь? – спросил падший ангел, отпуская мою, окончательно вылечившуюся, руку.

– Если у тебя есть другие варианты, то не стесняйся – выкладывай! – ехидно сказала я.

– Могла бы просто не обращать внимания на его угрозы.

– Это – невозможно! Он бы легко воплотил свои угрозы в реальность!

– И что с того? Почему ты должна переживать о том, что станет с Лавинией Лейк?

– Я не собираюсь обсуждать это с тобой! – резко ответила я. – Тебя это не касается, ясно?! Лучше ответь, почему ты мне помог? Ответ: «Может потому, что ты меня интересуешь» меня не устроит.

– Да нет никакой причины. Мне просто захотелось это сделать и всё.

– Просто захотелось? Знаешь, ты какой-то странный, Анхель… Ты помнишь, что сказал мне тогда, в Зельтире? Ты сказал мне тогда, что тебе кто-то приказал меня защищать. Этот «кто-то»… это Винсент?

– С чего ты взяла?

– Мне рассказала Николь о том, что она видела и слышала, находясь у Винсента. Кстати, почему ты не помог ей, когда она умоляла тебя о помощи?

– А почему я должен был помогать этой девчонке? – холодно спросил Анхель.

– Хотя бы потому, что Николь – беззащитная девушка, которая была в лапах насильника, а ты – мужчина, который мог ей помочь, если бы только захотел. Неужели, ты настолько чёрствый, что просто взял и ушёл?!

– Не вижу причин, по которым я должен был остаться. Хотя… Винсент (как ты его называешь) предлагал мне присоединиться к нему. Считаешь, мне надо было согласиться?

– Нет! Конечно, нет! – быстро ответила я. – Я только… я не могу поверить, что Винсент до такой степени стал законченной тварью, что мог предложить тебе изнасиловать Николь вдвоём! Но, речь сейчас не о нём, а о тебе. Что было бы, если бы Николь не спасли?! Ты не думал об этом?!

– Нет, не думал. Я не понимаю, Милена. Ты что, пытаешься достучаться до моей совести? Могу тебя заверить – это бесполезно. Для меня люди, всего лишь, глупые существа, погрязшие в своих страстях. Я не испытываю к ним ни жалости, ни сострадания. Если кто-то хочет их использовать для развлечения, то кто я такой, чтобы мешать? Прости, Милена, но я просто не понимаю, почему ты злишься.

– Можно тебя спросить? Ты часто общаешься с людьми?

– Последние две тысячи лет я не покидал мира демонов.

– Оно и видно. Теперь понятно, почему ты ни черта не понимаешь, – вздохнула я. – Две тысячи лет никуда не выходить… это большой срок. Делаем вывод. Тебе всё равно, даже когда у тебя на глазах насилуют беззащитную девушку. Но, вместе с этим, ты вылечил мою, не такую уж серьёзную, рану. В чём разница между мной и Николь?

– Например, в том, что ты – не человек.

– Ты знаешь о моём происхождении? – удивилась я.

– Знаю. Тебя это так удивляет?

– Ты ещё спрашиваешь?! Я сама узнала об этом совсем недавно, а ты говоришь так, как будто это само собой разумеющееся! В общем, мы отвлеклись от того, с чего начали. Николь мне рассказала, что когда ты говорил с Винсентом, разговор был обо мне. Ты ещё возмущался по поводу того, что Винсент заставляет тебя не только от опасности меня защищать, но… и от интимной близости с мужчинами. Так, это означает, что это Винсент был тем, по приказу которого ты ходишь за мной?

– Если – да, то, что это меняет?

– Почему? Почему Винсент защищает меня? И как он мог тебе что-то приказывать? Ты же падший ангел, а Винсент – человек! Или вы заключили договор, по которому ты получишь душу Винсента, а ты вынужден слушаться его приказов?

– Нет. Никакой договор я с ним не заключал. Тем более, если бы у этого парня и была бы душа, то на эту чёрную гнилую субстанцию ни один самый низший демон не польстился бы.

– Что значит «если бы была»? – внутри меня всё похолодело в ожидании ответа.

– Нет у твоего Винсента души. Нет и никогда не было.

– Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать! Почему у Винсента нет души?!

– Если тебе это так интересно, то спроси у самого Винсента, – ответил Анхель. – А теперь, извини, но мне пора.

– Спасибо за то, что руку вылечил, – не стала дальше допытываться я (каким-то шестым чувством ощущала, что, всё равно, не ответит).

Анхель в ответ только кивнул и исчез.

========== Глава 44 ==========

«Я уже начинаю привыкать к тому, что мои знакомые просто берут и растворяются в воздухе, – подумала я после исчезновения Анхеля. – Но, насчёт Винсента… Чем больше я о нём узнаю, тем меньше понимаю, что происходит. У Винсента нет души? Но, это же невозможно! А если предположить, что и нет, то почему тогда Анхель подчиняется ему?».

За всеми этими размышлениями я и не заметила, как забрела в такие дебри, где никогда раньше не была. В результате моих попыток вернуться назад, я вышла к небольшому озерцу, на берегу которого играла девочка с мячом, лет девяти. Худенькая и изящная, с чёрными волнистыми волосами, она была похожа скорее на ожившую фарфоровую куклу.

«Откуда здесь ребёнок? – удивилась я. – В „Шисуну“ принимают с пятнадцати лет, не раньше».

– Эй, девочка! – окликнула я её. – Ты что здесь делаешь? Детям здесь быть нельзя.

– У меня в этой школе старший брат учится, – ответила девочка. – Поэтому мне разрешили играть здесь. Меня зовут Альма. А тебя?

– Милена. А тебе не скучно играть здесь совсем одной?

– Нет, не скучно. Но, если ты поиграешь со мной, то я буду очень рада.

Я никогда особо не любила детей, но эта девочка мне понравилась. Было в ней что-то такое, что располагало к себе. Может, всё дело в её детской доверчивости, с которой она незнакомой девушке назвала своё имя и предложила поиграть. А может дело в том, что я устала от того, что мне лгут, недоговаривают… А дети… они, обычно, по своей сути, честны.

– Ладно, давай поиграем, – согласилась я. – Только не долго.

Альма радостно улыбнулась и кинула мне мяч.

Я никогда не думала, что с таким увлечением буду играть с ребёнком. Всё напряжение, что я испытывала в последнее время, куда-то ушло. Мне просто было весело носиться по всему парку, ловить этот мяч… В общем, я окончательно впала в детство. Я и не заметила, как стемнело.

– А ведь темно уже, – сказала я. – Тебе не пора?

– Пора, – вздохнула Альма. – Хоть, и не хочется. Как-нибудь ещё поиграем?

– Конечно. Ты часто бываешь у своего брата?

– Когда в школу хожу, то только в выходные. Но, сейчас каникулы и я бываю здесь чаще.

– А как зовут твоего брата? Может, я его знаю.

– Найджел, – назвала Альма. – Он учится на втором курсе. Он эмпат – чувствует эмоции окружающих людей.

– Мм… нет, не знаю никого с таким именем. Я тут, вообще, ещё мало, кого знаю. Поступила совсем недавно и в учебное время не попала.

– Я могла бы познакомить тебя с братом, но ему сейчас совершенно некогда. Мама сказала, что он не сдал экзамены и каникул у него теперь не будет, – объяснила девочка.

– Значит, твой братик грызёт гранит науки, – усмехнулась я. – Ну, как-нибудь в другой раз познакомимся. Пошли, провожу тебя до общежития. Сама туда же иду.

Честно говоря, кто кого провожал – это ещё вопрос, так как Альма знала дорогу куда лучше меня и быстро вывела нас из парка. Мы с ней расстались в здании. Я обещала её найти как-нибудь в парке и снова с ней поиграть. На этом мы и разошлись.

Подходя к комнате, я начала чувствовать раздражение Кая.

«Блин, я же ему сказала, что только к Лексу и Лави схожу, а сама ушла на целый день! Неудивительно, что он раздражён».

– Кай, я вернулась, – аккуратно, как нашкодившая кошка, заглянула я в комнату.

– И полгода не прошло, – ехидно ответил Кай. – Рассказывай, где ты была?!

– В парке в мяч играла, – призналась я.

– Что ты делала?

– В мяч играла с маленькой девочкой. Она сестра кого-то из учеников. Я сама не знала, что меня это так увлечёт – игра с ребёнком.

– Ты у меня сама, как ребёнок, – вздохнул парень. – Нашла, чем заняться. Ты, хоть, с Лексом своим разговаривала или сразу умотала в мячик играть?

– Разговаривала. И что такого в том, что я играла с ребёнком? – обиженно насупилась я.

– Ладно, извини. Но, в следующий раз предупреждай, если куда-то надолго уходишь.

– Да я и сама не знала, что так выйдет. Зато, я от Николь узнала много интересного.

– От Николь? Ты же к Мейснеру и Лейк ходила.

– Николь к Лави заходила. Она нам рассказала, где она была.

– И где же была твоя подружка? – поинтересовался Кай.

– Не поверишь. У Винсента она была.

– У Ванхама?!

– Ага. И вот, что она мне рассказала…

Через двадцать минут я всё рассказала. О том, где была Николь, что с ней было и что она слышала. А также о том, кто её спас. Пришлось рассказать и о разговоре с Анхелем и визите Рейфа. О том, как я сглупила, намереваясь отвязаться от гипнотизёра, а в результате сделала только хуже.

– Знаешь, какие у него глаза были, когда он требовал моей крови? – произнесла я. – У нас в интернате было несколько подростков-наркоманов. Так вот, когда у них не было денег на новую дозу, а уколоться очень хотелось, у них были такие глаза, как были сегодня у Рейфа. Мне кажется, что если бы я, в конце концов, не согласилась, то он, всё равно, не отстал бы. А наркоман, ради дозы, способен практически на всё.

– Значит, теперь ты можешь приказывать этому убийце всё, что угодно?

– Наверное, – неохотно ответила я. – Но, расплачиваться за это тоже надо. Может, для демонов это и нормально – делиться своей кровью, но не для меня. Ещё и мой отец… Если он был в школе, то почему он не пришёл ко мне? Он не хочет меня видеть или что?

– Не думаю, что причина в том, что он не хочет тебя видеть, – покачал головой Кай. – К тому же, какие слова Саварис Кавэлли сказал Николь? Что он не хочет, чтобы дорогой ему человек грустил. Мне кажется, что он имел в виду тебя.

– Думаешь?

– А кто, кроме тебя, в «Шисуне», может иметь отношение к демону?

– Да, ты прав, – усмехнулась я. – Но, всё же… мне, в какой-то степени, жаль, что он не зашёл. Хотя, я его и не знаю, но, как ни как, а он мой родной отец.

– Не думай об этом. Когда захочет – тогда и явится. Сейчас важнее другое. Когда у тебя день рожденья?

– Послезавтра, – затихшим голосом произнесла я. – Знаешь… До тех пор, пока ты об этом не заговорил, я как-то и не задумывалась над этим. Точнее, старалась не думать. Не верится, всё-таки, что в этот день я могу просто взять и умереть. И всё только из-за того, что мой отец не был человеком.

– Ты не умрёшь, котёнок.

– Ты в этом абсолютно уверен? Если – да, то мне бы твою уверенность. А вот мне страшно. Очень. Если бы у меня было чуть меньше гордости, то я бы заперлась в какой-нибудь маленькой комнатушке и сидела бы там, дрожа от страха. Знаю, что это ни черта бы не помогло от того, что меня ждёт, но…

– Всё будет хорошо. А сейчас, иди-ка ко мне, котёнок.

Кай взял меня за руку. От его прикосновения по всему телу словно прошел разряд электрического тока. Я чувствовала, как контроль медленно от меня ускользает. Сердце билось через раз. Его взгляд так близко, что мои и без того спутанные мысли путались еще сильнее. Во рту пересохло. Трудно было дышать. С замиранием сердца я наблюдала, как он медленно наклоняется ко мне, сокращая расстояние между нашими губами. Еще никогда я не отвечала на поцелуй так яростно. Я отчаянно впивалась в эти мягкие губы, которые, казалось, единственные могли подарить такое наслаждение. Он заставлял меня забыть обо всем. Обжигающий жар его кожи сжигал меня. Я ощущала себя вздыхающей от облегчения в его объятьях. Я чувствовала, как страх уходит… Я верила, что всё будет хорошо.

Смотря на спящего Кая, я думала: «И, всё-таки, он тиран! Столько раз он давил на меня, приказывал, но… Я уже не могу без него. Трудно поверить, что совсем недавно я его, буквально, ненавидела».

– Почему Милена не спит? – спросил Блэк, как всегда, игнорируя двери и появляясь сквозь стену (хоть, и в человеческом облике).

– Да вот, думаю, как я дошла до жизни такой, – вздохнула я. – А ты что-то слишком часто стал принимать человеческий облик. Ты же его не любишь.

– Не люблю, – согласно кивнул салер. – Но в таком виде я сильнее, а Милену надо защищать.

– Спасибо, конечно, за заботу, Блэк, – улыбнулась я. – Но у меня и так, в последнее время, желающих меня защищать стало слишком много.

– Неважно. У меня в жизни только одна цель и я буду ей следовать, во что бы то ни стало.

– Говорят, что салеры похожи на кошек, но мне кажется, что в тебе больше собачьей преданности.

– Я, всего лишь, хочу, чтобы с Миленой всё было в порядке.

Через пятнадцать минут Блэк мирно спал со мной на подушке. А я продолжала размышлять: «Всё-таки, в том, что я попала в „Шисуну“ есть и хорошие стороны. До того, как я сюда попала, я привыкла считать, что мне никто не нужен. Я привыкла считать, что могу быть совсем одна. Но… мне некого было позвать, когда мне снились кошмары; когда мне было страшно. Я никогда бы не хотела бы вернуться в ту реальность, в интернате. Сейчас я даже рада, что стала марионеткой Кая, как бы странно это не звучало. Я и не подозревала, что человек, вроде него, может настолько свести меня с ума. Но, дело не только в Кае. Блэк, Николь, Лави, Дэм… даже Лекс и Загир… Все они – это те люди, которые дали мне понять, что одиночество – это вовсе не признак крутизны, а просто пустота. И тишина….».

– На тебя перед сном какие-то философские мысли нашли? – с любопытством спросила Адалисса.

Я снова сидела в кресле, в гостиной в чёрно-красных тонах. Только в этот раз я оказалась здесь сразу – ни по какому коридору я не шла. И одета была не в вечернее платье, а, как Адалисса и обещала в прошлый раз, в джинсы, футболку и кроссовки.

– Знаешь, смотря на тебя, мне так неуютно. Странно смотреть на саму себя, но не в зеркале. А мои мысли… Это – не философские мысли. Это – правда моей жизни, – ответила я. – Я опять сплю, да?

– Разумеется.

– И зачем я здесь? Опять будешь втирать мне по поводу того, что мне пора бы расстаться с девственностью?

– Нет, сегодня речь не об этом. Я хочу устроить тебе выходной на один день.

– Не поняла. Ты о чём?

– Тело у нас одно, а контролируешь его, обычно, ты. Было бы неплохо устранить эту несправедливость, согласись. По крайней мере, ненадолго. Я хочу весь завтрашний день погулять, так сказать, на свободе, – объяснила Адалисса.

– Ты хочешь весь завтрашний день управлять нашим телом? Я не согласна! – возмущённо воскликнула я. – Во-первых, как ты будешь общаться с моими знакомыми, если мы совершенно разные? И во-вторых, если я, всё-таки, не смогу ужиться с этой кровью демонов во мне и умру, то завтрашний день – последний, когда я смогу пожить!

– Это не обсуждается, Милена. Твоё согласие на это не требуется. Так что, будь хорошей девочкой и посиди здесь спокойно.

– Ты что, смеёшься надо мной?! Ты неожиданно врываешься в мою жизнь, хочешь переспать с тем, кого я ненавижу, затаскиваешь меня в какие-то странные сны… А теперь ещё и это?! А что потом?! Может, ты захочешь, вообще, навсегда меня здесь запереть, а сама будешь жить полной жизнью?!

– Ты слишком эмоциональна, Милена, – поморщилась Адалисса. – Не стоит принимать всё так близко к сердцу. Один день тебя не убьёт. А то, что ты прекрасно приспособишься к крови Кавэлли – я больше, чем уверена. Полный контроль над телом я брать не собираюсь, да и не могу – на этот счёт можешь не беспокоиться. А сейчас, извини, я пойду, – Адалисса встала и направилась к двери.

– Подожди! – я вскочила с кресла и бросилась за своим «зеркальным отражением», но не успела – дверь закрылась прямо перед моим носом.

А потом случилось, вообще, непредвиденное. Сначала дверь слабо засветилась, а затем… просто исчезла. Двери не было! Была только стена – чистая, гладкая, без изъянов! Я оглянулась, ещё на что-то надеясь, но… Я была заперта в помещении из четырёх стен, без окон и без дверей. Осознав всю безнадёжность своего положения, я стала колотить в то место, где мгновение назад была дверь:

– Выпусти меня немедленно, Адалисса! Выпусти меня, мать твою! Я не собираюсь тут тихо сидеть!

Тут, мне пришло в голову, что это, всё-таки, сон. Я ущипнула себя за руку, что есть силы. Но, кроме боли, ничего не произошло.

– Это бессмысленно, – раздался откуда-то голос моего второго «я». – Это – необычный сон и такие способы не помогут тебе проснуться. Можешь общипать хоть каждый миллиметр кожи – это не поможет. Пока я не вернусь, ты не сможешь отсюда выбраться. Но, зато, ты можешь много другое. Так как это – сон – здесь возможно всё. Просто представь то, что ты хочешь и всё. Разумеется, за исключением окон и дверей. Можешь даже своего Кая представить. Тогда в комнате появится его иллюзия. Предупреждаю – иллюзия будет вести себя точно так же, как настоящий Кай. Так что, скучать тебе не придётся. Счастливого времяпровождения.

«И что мне теперь делать? – мрачно подумала я. – А главное, что будет делать Адалисса? А если она что-нибудь натворит, а все будут думать, что это сделала я? Чёрт, я даже наблюдать за происходящим не могу! Я никогда не думала, что такое может случиться! Что моё собственное второе „я“ может запереть меня, хрен знает где, а само уйти развлекаться! Надо как-то выбраться отсюда, но как? Как выбраться из сна, если обычные способы не помогают?».