Текст книги "Пламя под пеплом (СИ)"
Автор книги: Dididisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Пейзаж был довольно однообразен – мы продвигались по ущелью, то и дело перескакивая, обходя булыжники и камни из красной породы. В ноздри забивались пыль и песок, поднимаемые налетающим теплым ветром. Периодически я или Сорокопут останавливались и прислушивались к звукам вокруг – встречаться с ифритами здесь было бы верной погибелью, так как водопад остался далеко, а горные потоки реки поредели настолько, что сейчас нам она была по щиколотку.
Мы шли наравне, периодически уступая друг другу в сложных, непроходимых местах, где один из нас, не раздумывая, протягивал руку помощи другому. Злость, постоянно захлестывающая меня с момента ее удара в мою челюсть в шатре до последних часов, и неприязнь между мною и Элен, казалось, осталась там, в пещере за водопадом. Сейчас мы были лишь голодными, измотанными борцами за жизнь, стремящимися выбраться обратно к цивилизации. В какое-то мгновение, когда Сорокопут прошла по горячим камням вперед, я неожиданно для себя сумел разглядеть на ее шее сзади татуировку – четырехгранный черный алмаз с изогнутыми сторонами. Металлический воротник доспехов до этого полностью закрывал ее.
Я загадочно улыбнулся, вспомнив кое-что, и, откашлявшись от песка, воскликнул, отчего она чуть вздрогнула и обернулась ко мне:
– Клеймо?
Элен не сразу поняла, что я имею ввиду, и мне пришлось пальцами постучать по своей шее и кивнуть в ее сторону.
Уголки привлекательных губ вздрогнули, стремясь подняться наверх.
– Татуировка, – она уловила мою иронию, ответив в том же стиле, а затем задумчиво добавила, – Ее накалывают каждому курсанту Блэклифа.
Да… Общего между нами было гораздо больше, чем казалось на первый взгляд, и, судя по ее задержавшимся глазам на моих забитых черными лабиринтами предплечьях, Элен подумала о том же.
Но не говоря ни слова, она продолжила движение, и я поспешил последовать за ней. Наши голоса тихим эхом раздавались в ущелье.
– Ты, кстати, обещала рассказать мне о Пророках. Кто они такие? И как они могут мне помочь?
Впереди оказался невысокий выступ, сойдя с которого, мы бы выбрались на ровную, усыпанную мелким щебнем дорогу. Вглядевшись вдаль, я заметил, что она ведет к выходу из ущелья.
Сорокопут, еле слышно кряхтя, повисла с выступа на руках и ловко спрыгнула вниз.
– Мой народ, меченосцы, верят, что Пророки завладевают душами мертвых. Говорят, в этом кроется секрет их силы. Солдаты-Маски же в особенности почитают Пророков, ибо они решают, кто из детей меченосцев будет учиться в Блэклифе. Они же преподносят нам маски. Еще считается, что именно Пророки основали Академию пять сотен лет назад, – она тяжело выдохнула, отряхнув черную форму.
Через секунду-другую я оказался рядом с ней, и, поправив съехавшие с плеч одежду и сумку, скептически поджал губы:
– Тебе не кажется, что как-то слишком много «говорят», «считается» для людей, которые собираются мне помочь перескочить обратно в иной мир, да еще и лет так на тысячу или две вперед?
– Я не говорила, что они точно собираются тебе помочь, я лишь обещала обратиться к ним и попробовать. Многие первые лица Империи – генералы, Кровавый Сорокопут, даже Император – ежегодно совершают паломничество к горной берлоге Пророков, ища совета по государственным вопросам, так почему бы и нам не попытаться? Это в любом случае лучше, чем ждать чего-то свыше годами, понятия не имея, как вернуться обратно, – проигнорировав мое недовольство, хладнокровно проговорила Элен.
– И как мы доберемся до их берлоги? – ее аргументы меня не очень убедили, но мне ничего другого не оставалось, кроме как постараться принять их и ждать.
– Сначала покончим с основной миссией, а затем найдем Пророков, – Сорокопут старательно избегала лишнего упоминания об Элиасе. Теперь мы шагали рядом, и я заметил, как ее брови под маской строго нахмурились, – Если они не найдут нас раньше.
– Даже так… – только и смог сказать я.
В силу своего не задавленного Бесстрашием любопытства и стремления во всем разбираться досконально, я почувствовал, как меня начинают напрягать определенные недомолвки, и, не заботясь о чувствах Кровавого Сорокопута, я с легкой прохладой в голосе спросил ее:
– Кто такой этот, блять, Элиас, и почему он стал так неугоден тебе и Императору?
Мы прошли еще пару шагов, прежде чем Элен резко развернулась ко мне.
– Я буду тебе крайне благодарна, Лидер, если ты оставишь свои расспросы при себе, – отчеканила она, глядя мне в глаза, на что я остановился и медленно скрестил руки на груди. Мои губы тут же тронула самодовольная улыбка.
Кажется, я понял.
– Хм, дай-ка угадаю… Бессердечного Кровавого Сорокопута влюбил в себя беглец по имени Элиас? – я даже не успел договорить, как Элен вскинула свой меч, направив его прямо в мое горло.
Острие впилось мне в кадык, причиняя дискомфорт, но единственное, что выдало мое замешательство, это исчезнувшая ухмылка. Я поспешил вскинуть руки в примирительном жесте, будто сдавался, и цепким взглядом оценил обстановку.
Сорокопут тяжело дышала, словно пробежала несколько километров, и ее глаза метали молнии в мою сторону:
– Не смей. Слышишь? Не смей говорить такое. Ты ничего не знаешь… – на последних словах металл в ее голосе исчез, оставив только отголоски боли, и я невольно нахмурился от ощущения собственной неправоты, которую почти никогда не признавал.
Элен очень медленно отвела клинок в сторону, спрятав его обратно в ножны одним профессиональным движением. Напустив на лицо самое отстраненное и бесстрастное выражение на которое была способна, она отвернулась и пошла дальше.
Я же всё еще стоял, осмысливая произошедшее, и почему-то чувствовал нарастающие внутри странное гложущее чувство и ярую злость – во-первых, на самого себя, во-вторых на нее и на скрытую боль в голубых глазах, а в-третьих… на этого придурка Элиаса.
Попутно в память настойчиво лезли воспоминания о ее пальцах в моей руке ночью, об обнимающих меня сзади во время скачки на коне ладонях…
Мне резко захотелось как-то задеть Элен снова, потому что именно во времена этих провокаций она словно оживала, переставая быть такой холодной и неприступной, а во взгляде загорался огонь вызова.
Сделав шаг, чтобы догнать ее, я, не долго обдумывая свою реплику, громко и насмешливо воскликнул:
– Сдается мне, все твои проблемы из-за отсутствия нормального мужика. Я бы на месте Элиаса не отказался бы от такой женщины.
О да.
Сработало.
Сорокопут вновь обернулась ко мне – крылья ее носа вздувались от охватившей ее ярости, а та часть скул, что не была скрыта маской, порозовела.
Смутилась, девчонка, да еще как смутилась…
– Ты закроешь свой рот или… – она не успела договорить, потому что я приблизился к ней на максимально близкое расстояние и перебил это возмущение, склонившись к точеному лицу, продолжив шепотом:
– Лично я бы на его месте сутками не выпускал бы тебя из своей спальни…
Я окинул ее фигуру вызывающим взглядом, добавляя масло в разгоревшееся между нами пламя эмоций. В ее глазах вспыхнуло что-то неведомое, что тут же ускользнуло от меня, не успев принять форму, а через мгновение Элен со всей силы ударила меня ладонями в плечи, впечатывая в каменную стену ущелья сзади.
Опешив от ее действий, я хотел было что-то сказать, но она моментально накрыла мои губы ладонью, случайно царапнув по щеке ногтем. Прижавшись ко мне сама, Элен сильнее надавила рукой на мой рот и тихо протянула:
– Ш-ш-ш… – она настороженно повернула голову, вглядываясь в конец ущелья, где виднелись барханы золотистого песка начинающейся после горной цепи пустыни, – Вслушайся.
Надо отдать ей должное – Сорокопут с идеальной скоростью поменялась в лице и в настроении, приняв боевую готовность, чего мне лично пока не удавалось сделать. И виной тому – ее стройное тело, которое я чувствовал сквозь тонкую черную ткань, прижимающееся к моим оголенным мышцами, и горячие пальцы на моих губах.
Кое-как настроившись на потенциальную опасность рядом, я постарался уловить то, что расслышала она. Вдалеке, в пустыне очень и очень тихо раздавались голоса и какое-то бренчание.
Все-таки, я вновь недооценил Сорокопута – слух у нее был что надо. Я бы никогда в жизни не почувствовал и не услышал бы звуки угрозы на таком расстоянии.
Либо я слишком отвлекся сейчас, в чем не хотел, блять, себе признаваться…
Элен осторожно убрала ладонь с моего рта, убедившись в том, что и я теперь пристально вслушиваюсь в тишину и не собираюсь выдавать нас, но при этом не отошла от меня ни на йоту. Она все так же всматривалась вдаль, навострив уши, а мне оставалось только молча разглядывать ее профиль в паре сантиметров от своего лица.
– Это работорговцы, – я понял ее слова лишь по движению губ, настолько тихо она это произнесла, и все думал – она не отходит от меня потому, что так нас не будет видно, или потому, что ей нравится прижиматься ко мне?
Облизав пересохшие губы, что не ускользнуло от ее внимания, ведь она наблюдала за мной краем глаза, я шепотом спросил:
– И что нам это дает?
– Лошадь и пищу, если сможем их обокрасть, – Элен отвернулась от созерцания дороги впереди и слегка коснулась кончиком носа моего, – Или же смерть, потому что себя и свой товар они будут защищать до последнего.
Я не удержался от дерзкой улыбки, глядя ей в глаза, и с иронией подметил:
– Ты, блять, чертов Кровавый Сорокопут. И боишься смерти от каких-то работорговцев?
– Врага не стоит недооценивать, – проницательно ответила она, не отводя своего взгляда от моего.
Что-то в ее фразе дало мне понять, что она имеет ввиду не только этих нежданных гостей пустыни. Я видел и почти физически чувствовал, как ее тянет к моим губам, как она хочет забрать этот поцелуй, который так был нужен нам обоим и так неуместен в данной ситуации. Но, собравшись с мыслями и силами, я первый прервал наш зрительный контакт, в котором снова возник водоворот эмоций, и с наглым видом кивнул в сторону прохода:
– Сколько там в среднем бывает человек в караване и перевозят ли они шлюх?
Элен, кажется, тоже избавилась от наваждения и еле заметно скривила губы, услышав последнее, но сначала ответила на первую часть вопроса:
– По-разному. Может быть и пять человек, а может, и двадцать пять.
Далее на ее лице, всё так же скрытом этой уже раздражающей меня маской, отразилось недоумение:
– Конечно, они перевозят девиц на продажу, но зачем тебе это?
Удовлетворившись ее ответами, я медленно выпрямил плечи, теперь смотря на нее исподлобья торжествующим взглядом человека, у которого созрел окончательный план.
Да, он был крайне рискованным и сыроватым, но я был уверен в своих силах – в конце концов, я, блять, Бесстрашный, я – Лидер, и привык идти ва-банк.
– Есть одна идея, но, думаю, она тебе не понравится, – пока я говорил ей это, плохо скрывая веселье в голосе и предвкушение от предстоящей бойни за ресурсы, попутно осторожно поднимал свои ладони по ее телу, будто обнимая: от талии – наверх, к шее и затылку. Она застыла, не двигаясь и не понимая моих маневров, и, как ни странно, это польстило моему самолюбию.
Но потом Сорокопут, кажется, наконец-то осознала мои намерения и уже хотела было набрать в легкие побольше воздуха, чтобы высказать всё, что думает обо мне и придуманном невысказанном плане, как вдруг тут же обмякла в моих руках. Я довольно ощутимо, но не сильно стукнул ее по затылку рукояткой метательного ножа, который успел достать в тот момент, когда она прижала меня к стене. Этого удара в определенную точку было достаточно, чтобы Элен на время потеряла сознание – плюс на руку сыграли ее истощение и усталость.
Я тут же спокойно подхватил ее, не дав осесть на землю, и с первого раза взвалил хоть и стройное, но все же тяжелое тело, на свое плечо, предварительно оставив вещи у торчавших камней. Элен наполовину перевалилась назад, безвольно свесив голову и руки за моей спиной.
Без добычи возвращаться за сумкой и одеждой я не собирался, планируя биться до победного.
Не удержавшись от легкого шлепка по привлекательной ягодице своей жертвы, которой предстояло сыграть роль живого товара, я поудобнее устроил пребывающую в отключке Сорокопута на плече и уверенной походкой двинулся в сторону виднеющихся песков.
Навстречу работорговцам и судьбе.
========== Глава VI. Воскреснувшая ==========
Комментарий к Глава VI. Воскреснувшая
Саундтрек к шестой главе – Wide Awake – Something More.
Визуал, не проходим мимо 😁 -
http://radikal.ru/fp/5cmsu08j33chx
http://radikal.ru/fp/c6t4btiouy1mm
Большинство людей могут быть лишь проблеском в великой тьме времени. Но ты, Элен Аквилла, не искра, что быстро гаснет. Ты станешь факелом в ночи, если осмелишься гореть. («Факел в ночи», С. Тахир)
POV Кровавый Сорокопут
Моих ноздрей коснулся запах костра и жареного мяса, когда я попыталась открыть глаза. Виски кололо тупой болью, а где-то на затылке прощупывалась шишка, которая сейчас чувствовала под собой горячий песок.
Память неторопливо воскрешала недавние события – я и Лидер шли по ущелью, когда он стал провоцировать меня фразами об Элиасе в сравнении с собой; затем, когда я хотела проучить его, мне послышался далекий вражеский шум, из-за чего пришлось жестом дать понять этому несносному человеку, чтобы он замолчал; а после… Его широкие ладони на мне, блуждающие по талии. Бледные, немного пухлые губы совсем рядом, напротив моих. Пасмурные глаза, в которых причудливыми фигурами застыли неясные эмоции и тень принятого решения.
И – удар.
После которого перед моими глазами была только тьма, а в голове – отключенное сознание.
Вот подлец…
Я заворочалась на месте, и, убедившись в том, что не связана, направила свой пока еще расфокусированный взор вперед, чуть приподняв ноющую голову.
Лидер сидел совсем рядом; у его ног был разведен костер, на котором с шипением готовилась дичь. Он не заметил моего пробуждения, полностью погруженный в процесс обработки неглубоких царапин на предплечье. Пара капель крови скользнула по браслетам наручников, что остались на нем со времен побега из нашего лагеря.
До меня медленно начала доходить суть произошедшего, когда я вспомнила его вопрос о караване и перевозимых наложницах. По мере того, как нить за нитью мои мысли складывались в единую картину, я ощущала стремительно нарастающую под рёбрами ярость.
– Какого дьявола?.. – прошипела я, привстав на локтях, и Лидер, наконец, обратил на меня внимание. Он встрепенулся, оставив в стороне клочок ткани, которым промокал порезы, и с нескрываемым любопытством и весельем в глазах посмотрел на меня.
– Я не разбираюсь в вашей валюте, но они готовы были предложить все золото, что у них было, увидев тебя, – он скривил губы в дерзкой усмешке, не сводя с меня глаз, а затем с уже знакомой провокацией в голосе добавил, – Однако мы не смогли договориться, и мне пришлось защищать себя и свой товар до последнего.
Не помня себя от злости, я перевалилась на бок, встав на колени, и накинулась на Лидера. Между нами завязалась короткая борьба, где я старалась ударить его побольнее, игнорируя головокружение, но он все время умудрялся перехватывать мои руки. С каждой новой попыткой достать его, сквозь взмывший в воздух золотой песок слышались мои гневные и его шутливые восклицания:
– Надо было обсудить этот абсурдный план со мной!
– Как я уже сказал, ты бы не согласилась…
– Ты выдал меня за девицу легкого поведения, за шлюху!
– Мне нужно было как-то подобраться к каравану, чтобы оценить ситуацию, – Лидер в очередной раз схватил мои запястья и перевернул нас так, что я оказалась прижатой им. Не долго думая, я совершила довольно грязный для борьбы маневр, и несильно ударила его коленом в пах. Лидер тихо застонал от боли, крепче сдавив пальцами мои руки, и я, воспользовавшись моментом, смогла опрокинуть его тело так, что теперь оказалась сверху. Выдернув руки из его жесткого захвата, я принялась колотить его вполсилы кулаками в грудь.
– Это, черт возьми, низко!
Отойдя от дискомфорта, который я причинила ему своим ударом, Лидер развел руки в стороны и, приподняв брови, с интересом взглянул на меня, не обращая внимания на мои жалкие выпады по стальным мышцам:
– Да, блять! Зато у нас есть две лошади, запасы еды на неделю вперед, карта и пара новехоньких кинжалов. Не говоря уже о палатке, дровах и дополнительных бурдюках с водой!
Я остановила свои движения, упираясь ладонями в его грудь. Тяжело дыша, я впилась в его хладнокровное лицо рассерженным взглядом. Полученная информация, несмотря на негодование, всё же обрадовала меня, но я не торопилась показывать ликование своему ненормальному союзнику.
– Что стало с работорговцами?!
– Я их убил, – на его лице отразилось выражение «что за тупой вопрос?», и Лидер нетерпеливо дернул плечом, – Всех.
– Всех? – с недоверием переспросила я, не торопясь слезать с него. Стараясь не обращать внимания на тлеющую внутри живота искру, которая была готова разгореться в пламя похлеще костра рядом из-за моего пикантного положения сверху, я тряхнула головой, скидывая мешающие выбившиеся пряди с глаз, – Скольких?
– Семерых, – просто ответил Лидер и медленно положил руки под голову с самодовольным видом, скользя по моему возвышающемуся над ним телу чересчур откровенным взглядом. Он был похож сейчас на довольного кота, который принес убитую мышь и ждал похвалы.
Желание продолжить борьбу неожиданно растворилось между нами, как запах поленьев в воздухе. Вместо него ощущалось легкое, приятное напряжение от воцарившегося молчания и созерцания друг друга. Мое тело охватили жар и оцепенение, и всё из-за этих его серых глаз, умело и нагло раздевающих меня. Я поспешила подняться с Лидера, который, кстати, вернул на свой торс то серое одеяние с короткими руками. Сейчас из-за нашего небольшого сражения на песке оно немного приподнялось под моими бедрами, что сжимали его бока, и обнажило косые мышцы живота.
Окончательно встав с него, я резко отвернулась, надеясь скрыть замешательство и проступившую под маской краску на лице. Невдалеке в алых лучах заходившего за горизонт солнца умиротворенно паслись две лошади темной масти, полностью навьюченные провиантом.
Лидер не солгал – он действительно добыл всё необходимое.
Я перевела свой слегка растерянный взгляд на весело трещавший костер и ощутила тихое урчание в животе – мы же были почти сутки без нормальной пищи…
Сзади послышался тихий шум и покашливание – Лидер поднялся с песка и сел, оперевшись локтями на колени. Пытаясь привести разлетевшиеся мысли в порядок, я всё же обернулась к нему и увидела приглашающий жест ладонью в сторону огня.
– Держи, – спокойно проговорил он, когда я всё-таки пришла в себя и села напротив, и протянул мне кинжал, очевидно, забранный у торговцев, – Если претензий больше нет, то предлагаю поесть. Думаю, мясо готово.
Прожаренные куски, которые мы нацепили на лезвия, выглядели настолько аппетитно, что я затолкала свое недовольство вперемешку со смущением куда подальше и вместе с Лидером принялась за еду.
И я, и он периодически бросали друг на друга настороженные и внимательные взгляды сквозь огонь между нами, каждый думая о своем.
Доев, я аккуратно облизала губы и тихо проговорила, сама от себя не ожидая:
– Спасибо…
Лидер на секунду замер, не глядя на меня, но после, продолжив есть, беззлобно ответил:
– Не за что.
Выдержав паузу, я решила про себя больше не развивать тему, где была наживкой для нападения на караван, потому что это было бессмысленно – что случилось, то случилось, и лишь позволила себе спросить, кивая на его предплечье:
– Сильно ранен?
– Пустяки, – беззаботно отмахнулся Лидер, выкидывая куда-то в сторону обглоданную кость. Потом он поднял на меня свои пронзительные глаза, выжидательно наблюдая. Я часто заморгала, вновь почувствовав себя неуютно, и пробормотала:
– Где мы сейчас находимся?
– Я двигался по карте в направлении ближайшего населенного пункта. По логике, твой гарнизон должен быть где-то рядом с ним – на бумаге торговцев крепость не обозначена, – ответил Лидер, не сводя с меня взгляда.
– Да, это секретный объект… На их картах его и не будет, – зачем-то тихо подтвердила я, хотя для него это было уже очевидно, – Я могу взглянуть на пергамент?
В серых зрачках плясало отражение языков пламени, и чем дольше я смотрела в них, тем сильнее понимала, что падаю в бездну неведомых доселе ощущений. Что-то, бывшее до этого между нами, треснуло и сломалось. Исчезло, оставив за собой пустоту, которую хотелось заполнить близостью и откровением. Мы оба понимали, что возникший магнетизм друг к другу не преодолеть и не побороть.
Ни Элиас, о котором я, кстати, перестала постоянно думать (не считая тех моментов вынужденных обсуждений), стоило мне оказаться в союзе с прибывшим из другого мира чужаком; никто другой не вызывал по телу столько мурашек одним только взглядом так, как это делал сейчас Лидер.
– Можешь, – он провел кончиком языка по своей нижней губе, отчего я на мгновение забыла, как дышать, – После того, как ты закончишь то, что хотела сделать.
Я непонимающе вскинула брови, благодаря судьбу за то, что ношу маску, которая заботливо скрывала часть моих эмоций.
– О чем ты?
– Ты знаешь, о чем, – хрипло проговорил Лидер, плавно передвинувшись ко мне ближе.
А я не смогла отпрянуть от него… Не захотела.
Он почувствовал тогда в ущелье. Ощутил мое желание прикоснуться к нему, поцеловать его. Мне показалось, что этой своей последней фразой он застал меня за чем-то неприличным, словно окончательно сорвал покровы и оголил кожу.
Выпотрошил мою душу.
Я понимала, что не смогу сейчас опять скрыть от него свои чувства и мысли, хотя мне это удавалось до последних событий, и как же не хотелось сдаваться без боя, который, я, как полководец, знала, в этой ситуации был бесполезен.
Потянувшись к нему, я, не владея собой, оставила между нами пару миллиметров, почти касаясь своим ртом уголка его приоткрытых губ, и прошептала:
– Знаю. Но ты хочешь этого не меньше. Думаешь, я не заметила, как ты пялился на меня в пещере, нарушив обещание?
Я с трудом сдержала торжествующие нотки в голосе, глазами остановившись на чуть нахмурившихся мужских бровях. Каким бы он ни был инициативным, независимым лидером, считающим себя умнее и дальновиднее других, дело он имел с Кровавым Сорокопутом. Но я не успела насладиться своим триумфом, продлившимся несколько жалких секунд, как тут же оказалась уложенной на смятое от противоборства ранее расстеленное одеяло.
Его губы моментально нашли мои, а горячий язык настойчиво ворвался внутрь, раздвигая их. Лидер лег сбоку, не наваливаясь в этот раз на меня сверху, и лишь пальцами властно впился в мою шею, лаская во время этого дикого поцелуя кожу над сонной артерией. Со стороны могло показаться, что он хотел придушить меня, но он только направлял рукой мою голову в том ритме, который был нужен ему.
– Ты права, – он оторвался от терзания моего рта на миг, вбирая в себя мое сбитое дыхание. Его глаза, похожие на расплавленную серрийскую сталь, метались по моему взволнованному от поцелуя лицу, – Но я ведь, в отличие от некоторых, не скрываю, что хочу. Или тебе напомнить мои последние слова, чтобы ты ещё раз убедилась в этом?
Я была не в силах оторвать свой взгляд от его, который поглощал меня полностью. По венам внутри била мелкая дрожь наслаждения, и мне никогда в жизни не хотелось так сильно ощутить чей-то поцелуй снова.
– Напомни… – с вызовом выдохнула я, чувствуя, как подскакивает пульс. Хотя в этом не было нужды – память услужливо впечатала его фразу навсегда в подкорку.
Лидер лукаво усмехнулся, понимая, что я лгу и всё помню, и, касаясь губами моей щеки, спрятанной под серебром, добрался до уха. Принимая правила игры…
– Что ж… Повторюсь – я бы на месте твоего сбежавшего дружка трахал бы тебя до изнеможения, не выпуская из спальни сутками.
На этих словах, чертовски грубых, непозволительно прекрасных словах, которые, как в тот первый раз, горячей волной ударили по моему телу и сознанию, он прикусил мочку, вызвав у меня судорожный вздох, и затем вновь неистово впился в мои губы. Его пальцы надавили на щеки, призывая мой рот еще больше раскрыться ему навстречу, а влажный язык с яростной страстью стал исследовать его внутри.
Боги, что же он делал со мной…
Я же смело запустила свои пальцы в его темно-русые, немного жесткие волосы на затылке, оттягивая пряди назад, чем спровоцировала тихое рычание Лидера в нашем поцелуе.
Мне нужно было остановиться, прекратить эти ласки, которые могли завести нас очень далеко, к непоправимому, но мне так не хотелось этого делать – я желала подольше чувствовать шершавую, горячую кожу его губ на своих. Лидер словно тоже знал, что стоит нам на мгновение оторваться друг от друга, как уже ничего нельзя будет продолжить, и поэтому только сильнее укусил мою нижнюю губу, тут же дерзко облизав это место. Воздуха так сильно не хватало в лёгких, но никто из нас не решался разорвать мучительно-сладкое сплетение языков.
– Сними, блять, эту чертову маску… – в какой-то момент пылко прошептал в мой рот Лидер, лаская подушечками пальцев серебро на щеке, и вдруг эта фраза настолько сильно отрезвила меня, что я вздрогнула и резко отстранилась от него, прекращая поцелуй.
Вскочив на ноги, я стремительно отступила на пару шагов, всё еще тяжело дыша и чувствуя его вкус на своих губах. Мое нутро истошно кричало, призывая вернуться в его объятия, но я не могла. Прижав руки к вздымающейся груди, я с исказившимся от раздирающих меня надвое чувств лицом взглянула на застывшего Лидера, так и оставшегося полулежать на своем месте.
– Эй, – осторожно позвал он, не понимая произошедшего, – Что-то не так?
Я быстро закивала, поджимая припухшие губы, и часто заморгала, из последних сил не давая слезам навернуться на глаза. На меня нахлынули воспоминания из разных отрезков моей жизни, но все связанные единой мыслью – на моей судьбе написано быть Маской, быть солдатом, я служу своей Империи и своему народу. Я – чертов Кровавый Сорокопут, не имеющий права и возможности любить, получая любовь взамен. И мне захотелось застонать от бессилия…
– Я не могу… Моя клятва Империи…
Слова никак не хотели складываться в полноценное объяснение.
Лидер поднялся со своего места, нахмуренно озирая меня, но не торопясь сокращать расстояние. А я, заламывая руки и чувствуя себя какой-то нашкодившей девчонкой, пыталась продолжить дрожащим голосом:
– Меня должно волновать только благополучие моей Империи. Я – Кровавый Сорокопут. И я не могу… Не могу позволить себе подобное. Не могу связать себя узами с кем-то, кроме Империи. Она и мой народ, меченосцы – превыше всего.
После моих бескомпромиссных слов на лицо Лидера будто набежали тучи. В его голосе сквозил холодный, пронизывающий ветер:
– Я вроде и не собирался звать тебя замуж, если ты об этих узах.
Мое дыхание остановилось, а тело непроизвольно вытянулось струной, чувствуя, как его фраза задела мою гордость. И если буквально на мгновение я подумала, что мне стоило бы разъяснить свои слова корректнее, ведь мы явно не поняли друг друга, то потом я тут же переменила решение, вглядываясь в непроницаемое лицо человека, минуту назад с желанием сминавшего мои губы своими.
– Значит, тем более ты обратился не по адресу, – я почувствовала затапливающую рот горечь от собственных слов, сказанных ледяным тоном. Лидер слегка отшатнулся от моих интонаций, продолжая буравить меня тяжелым взглядом, – Мне жаль, что я дала тебе повод думать иначе. В крепости будет полно шлюх на любой вкус и цвет, которые удовлетворят твои потребности.
Не знаю зачем, но я отвернулась, едва чеканящим тоном, с плохо скрываемой болью в голосе, договорила это. Сделав шаг в сторону мирно бредущих недалеко лошадей, я получила в спину, как удар, сказанные с надрывом и нежеланием сдаваться следующие слова:
– Ты хоть когда-нибудь пробовала быть свободной? Не думать ни о чем и наслаждаться жизнью?!
Свободной?
Я ничего не знаю о свободе. С малых лет меня учили только убивать и подчиняться. Сначала Коменданту в Блэклифе, затем – Императору. И никогда не ставить под сомнение величие Империи.
Только встретив Лидера, этого жестокого мужчину, чье настоящее имя для меня, как и половина его прожитой в том мире жизни, было тайной; в чьих глазах плескалась ртуть, а в чертах лица застыло высокомерие и непоколебимость; чьи действия вызывали во мне трепет, легкий страх и возбуждение – я ощутила, как становлюсь живой, цельной, собранной воедино. Становлюсь той, кто хочет познать пьянящий вкус той самой свободы.
Не оборачиваясь к Лидеру, чье дыхание сбилось то ли от волнения, то ли от охватившей его злости, потому что всё закончилось, едва начавшись, я бесцветным голосом произнесла в сумерки перед собой:
– Свобода – это миф. Тебе ли не знать это со своей системой фракций…
И с идеально прямой осанкой направилась к коню, не дожидаясь ответа. Подойдя к животному и убедившись, что расстояние между мной и местом привала достаточное, тыльной стороной ладони я вытерла глаза, в которых неровными волнами застыли непролившиеся слезы. Я не помню, когда последний раз плакала. Блэклиф выбивает это физиологическое умение напрочь. Убедившись, что в уголках глазниц сухо и больше ничего не выдает мой внутренний раздрай, я резким движением сняла с седла палатку, которую Лидер так же заполучил у торговцев живым товаром, и повернулась обратно.
Но, подойдя к костру, я не обнаружила нарушителя моего душевного и телесного спокойствия на месте. Похоже, он ушел обдумать то, что произошло между нами и тоже прийти в себя.
Не дожидаясь его, я легла, поставив палатку и поправив под собой одеяло, стараясь игнорировать холод от наступающей ночи в пустыне и от отсутствия его рук на себе.
Немигающим взглядом уставившись в тлеющие угли, я невольно задумалась над тем, как сильно похожа на этот догоревший костер, который, похоже, мог разжечь заново только один человек, отвергнутый мною ранее.
Уснув тяжелым сном, я проснулась уже только под утро, краем глаза заметив спящего под открытым небом Лидера в паре метров от моего ночлега, а совсем рядом с пологом – обещанную вчера карту…
Вернулся.
А с ним вернулось и ощущение развернувшейся внутри бездны да не остывших поцелуев на растерзанных губах…
========== Глава VII. Осознавший ==========
Комментарий к Глава VII. Осознавший
Саундтрек к седьмой главе – The Score – Born for this (текст просто идеально отражает моих героев…)
https://c.radikal.ru/c22/1908/27/d7b386d1830f.jpg – 😏
Надеюсь увидеть греющие душу отзывы!🥰
Один выбор может изменить тебя. («Дивергент», В. Рот)
POV Эрик
Когда я вернулся обратно к месту привала, Элен уже спала.
Мне до зуда в ладонях хотелось к ней прикоснуться, но я знал, что сделаю этим только хуже, и поэтому, молча стиснув зубы, я окинул ее слегка вздрагивающее тело долгим пытливым взглядом, бесшумно положил рядом с ней карту и устроился неподалеку у догорающего костра.
