Текст книги "Точка опоры (СИ)"

Автор книги: Constance V.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Может, сначала поговорить с Сареком и вторым Споком? Был бы жив адмирал Пайк…

Но в одном Спок был безоговорочно прав – сражаться с внешними врагами гораздо легче, чем противостоять решениям командования. И если Спока разжалуют и, тем более, сошлют на Новый Вулкан, то «Энтерпрайз» уже никогда не будет прежним.

========== Часть 21 ==========

Заседание по поводу несанкционированного эксперимента на «Энтерпрайз» назначили через два дня после пристыковки к орбитальной базе. Большую часть экипажа отправили во внеплановый отпуск на месяц – до выяснения всех обстоятельств случившегося и окончательного восстановления элемента питания корабля. Командный же состав разместили в гостевом корпусе ЗФ, в Сан-Франциско. Подписка не покидать город и ожидание.

Первые сутки тянулись невыносимо долго, а потом у Джима появилось ощущение, что нервничает и злится в преддверии заседания он один, а все остальные так или иначе смирились и думают о чем угодно, но только не о разбирательствах с командованием. Поговорить было не с кем. Вернее, не о чем.

Любой разговор с Кэрол заканчивался просьбами ни во что не вмешиваться и дать Споку поступать как тот задумал. Это звучало разумно, но злило гораздо больше, чем все высказывания самого вулканца.

Боунс готовился к поездке в Атланту, куда он собирался уехать сразу после заседания, и был в состоянии говорить только о родном городе, своей старой практике и страхе, как с ним встретится его дочь – два года отсутствия для восьмилетнего ребенка целая вечность.

Скотти, Чехов и Дуглас обсуждали частную лабораторию во Франции, в Гренобле, и выслушивать их обсуждения каких-то там исследований чего-то нудно-технического было не легче, чем успокаивать Боунса.

Сулу пропадал в спортзале со своими допотопными рапирами и идти туда хотелось меньше всего.

Споку же он боялся помешать: вулканец все время проводил со своими родителями и вторым Споком, приехавшим вместе с Сареком в первые же сутки после получения сообщения об Аманде. В результате вулканец нашел его сам.

– Я хочу с тобой поговорить. Не отвлеку от чего-то важного?

В первый момент Джиму показалось, что друг иронизирует, но взгляд у Спока был слишком серьезный для того, чтобы поверить в шуточный настрой.

– Вообще-то из нас двоих именно ты очень занят. Не хотел мешать.

Спок пожал плечами:

– Думаю, у меня еще будет время на разговоры с семьей. Много времени, – он улыбнулся почти что расслабленно, – сейчас родителям лучше побыть вдвоем, а мистер Спок сказал, что ему требуется отдых. Поэтому я хотел поговорить сейчас именно с тобой. Ты же вряд ли стал бы часто появляться на Новом Вулкане.

– Спок, мне этот твой план не нравится.

– Могу еще пару раз повторить все свои аргументы, но я все же уверен, что ты их запомнил с первого раза и прекрасно понял, что я прав. Не знаю, может все происходящее и к лучшему. Я нужен на Новом Вулкане, но я не захотел бы туда уехать, пока я нужен в Звездном Флоте. Экспедиции «Энтерпрайза» – это очень мое, просто так взять и отказаться от них на ровном месте я не смог бы.

– Но ты отказываешься, – раздосадованно буркнул Джим.

– Не на ровном месте. В данной ситуации это логично. Так будет лучше для всех.

– Кроме тебя.

– Не уверен. Я не вижу катастрофы в том, чтобы уехать на Новый Вулкан. Я там нужен. И это просто смешная цена за удачно прошедший опыт.

Джим поморщился.

– Знаешь, – продолжил вулканец после долгой паузы, – я действительно не уверен, что все не к лучшему. Слишком многое внезапно сложилось воедино. После истории с «Возмездием» я все чаще думал, есть ли у нас с Найотой будущее – тогда я был готов попросить ее бросить все и уехать, если выяснится, что все командование имеет те же взгляды, что и Маркус.

– Я помню, Спок.

Вулканец кивнул, очень серьезно и неожиданно напряженно:

– Потом все стало как прежде, и я отложил разговор. Не хотел , чтобы мы расстались. А если говорить, то нужно говорить все как есть, а ее реакцию я предугадать не мог.

– Что как есть?

Спок неопределенно пожал плечами:

– Я наполовину вулканец.

– Не поверишь, но мы все об этом догадывались. Даже Ухура, – ухмыльнулся Джим. – Тебя уши выдают.

– Да, у нас несколько иная физиология. Я думал, что Найоте лучше увидеть все, как есть, когда настанет время. А потом решать. И я не хотел прерывать экспедицию, хотя это было бы логичнее.

– Полагаю, Ухура тебя и так видела. Не только уши. Не с закрытыми же вы глазами… Проклятье, я и не подумал…Ты же о пон-фаре! А когда должно быть?

Несколько секунд Спок молчал, потом сплел руки на груди и чуть поморщился:

– Поразительная осведомленность о физиологии вулканцев. Уже у второго человека на этом корабле.

– А кто второй? Боунс? Ну так он врач. А я после слияния разумов со вторым Споком понял, что мне доступ к закрытой энциклопедии по Вулкану очень нужен. Пайк подписал допуск.

– Найота.

– А… Эээ… Ну так у нее еще больше причин было допуск просить, чем у меня и Боунса вместе взятых.

– Она приблизительно так и сказала. Вчера вечером, – он замолчал на несколько мгновений, но после все же продолжил: – Когда мы пристыковывались к орбитальной базе, я решил, что не стоит говорить об этом. У Найоты своя карьера, своя жизнь, а просить ее все перечеркнуть и уехать, только потому что мне этого хочется… мне это казалось неправильным. Тем более, если не будет никаких отклонений, пон-фар наступит через пару недель, и…

–И ты уверен, что решать тут только тебе? – перебил его Джим возмущенно.

– Скорее, я уверен в обратном. Вчерашние аргументы Найоты были весьма убедительны.

Джим едва не рассмеялся, представив себе их разговор.

– Зря улыбаешься. Она во многом права. По крайней мере, мне хочется в это верить. Думаю, моя мать тоже от чего-то отказалась, уехав на Вулкан, но я уверен, что она никогда не пожалела о сделанном выборе. А осведомленность Найоты меня несколько удивила. Но по крайней мере теоретические знания этого вопроса ее не оттолкнули.

– Да я согласен. Просто представил процесс.

– Разговора? – Спок насмешливо приподнял бровь. – Не поверишь, но на эту тему мы только говорили.

– А на другую?

– На другую – не только.

На этот раз Джим не выдержал и рассмеялся в голос.

А может, Спок прав? Может не все так плохо? Через пару лет командование сможет пересмотреть дело, Спок с Ухурой вернуться на «Энтерпрайз», и все будет по-прежнему. Почти по-прежнему. Но легче от этого Джиму почему-то не было.

========== Часть 22 ==========

Командование позволило присутствовать на заседании и Сареку, и второму Споку, но Джим был уверен, что в добрые знаки это записывать рано, равно как и то, что заседание вел адмирал Рофус – он закончил Академию на пару лет раньше Джорджа Кирка, отца он точно знал, приятелями они с Джорджем точно не были, но и врагами вряд ли.

Интуиция не обманула. Адмиралы очень легко приняли версию, что все решения по поведению эксперимента принимались именно Споком, а капитан не вмешивался потому, что после случившегося на Нибиру безгранично доверял суждениям первого офицера во всем, что касалось соблюдения директив Звездного Флота. Но вот в то, что вулканец поставил попытку спасения своей матери выше чем риск экипажем «Энтерпрайза», они неожиданно отказались верить.

– Это слишком нелогичное решение, чтобы его принял вулканец, – озвучил мнение Штаба адмирал Рофус.

Пытается помочь или потопить? Скорее второе. Но почему?

Спок сдержано кивнул:

– Я наполовину человек, адмирал.

– Мы в курсе, мистер Спок. А так же мы прекрасно ознакомлены со всеми вашими характеристиками. Для вас это слишком нелогичное решение – рисковать несколькими сотнями членов экипажа ради спасения одного человека.

– Я не настаиваю на логичности этого поступка, адмирал.

– Полагаю, все было несколько иначе, чем вы представили. И полагаю, что в вашем рапорте нет ни слова лжи, просто вы по какой-то причине решили осветить не все факты. Но вот кого именно вы покрываете – это уже вопрос. Причем весьма серьезный. Я вижу тут лишь два варианта, и остальные члены Штаба со мной абсолютно согласны. В первом случае решения принимали все же не вы, а капитан Кирк – подобные действия вполне сочетаются с его характеристикой, – но вы решили взять всю ответственность на себя – это тоже вполне сочетается с характеристикой, с вашей характеристикой командор.

Самое время вмешаться и сказать все, как есть. Да, с «Энтерпрайз» придется расстаться, но кто знает, оставят ли ему корабль, если не обвинят в рискованном для команды решении? В конце концов, капитан должен был остановить своего первого офицера, если видел, что тот слишком рискует. Капитан не может быть в стороне и молча наблюдать за тем, как командор решает все за него и сам отчитывается перед командованием Флота. Капитан не…

Спок пожал плечами:

– Это было мое решение, адмирал. Капитан и команда приняли на веру мое решение, что еще несколькими секундами можно рискнуть. Решение было в чем-то верным – на варп-прыжок и стыковку с базой энергии у корабля хватило.

– Предположим, ваши слова действительно приняли на веру. Предположим, ваш авторитет на корабле едва ли не превышает авторитет капитана Кирка. В таком случае ситуация гораздо более серьезная, потому что вы выгораживаете не просто чересчур легкомысленного товарища, но следуете чьему-то плану. Возможно, невольно.

Черт. Они все же…

– План у меня был только один – попытаться спасти свою мать, если это возможно.

– Командор, за пару минут до пристыковке к базе вы отправили три послания – вашему отцу, мистеру Споку и… – Рофус чуть поморщился, – Кхану. В последнем послании вы усугубили, что действовали вопреки его предупреждениям. Значит, вам важно выгородить именно этого… – адмирал на секунду запнулся, – человека. Не думаю, что вы желали гибели всему кораблю. Я даже могу поверить, что вы действовали в крайне эмоциональном – особенно по вулканским меркам – состоянии. Не сомневаюсь, что при видео-беседах Кхан мог как-то на вас повлиять, запутать и убедить, что опыт безопасен, но…

– Он убеждал нас, что опыт опасен, и настойчиво рекомендовал следить за временем. Он считал, что эксперимент следует прервать на второй или хотя бы на третьей минуте, и в любом случае предельно внимательно наблюдать состояние источника энергии и поведение аномалии. Я принял решение, что это излишняя перестраховка и что имеет смысл продлить эксперимент на несколько секунд.

– Вас подвели к этому решению, командор.

– Я так не думаю, адмирал.

– Это логично, – Рофус улыбнулся одними уголками губ.

Несколько мгновений Спок изучал поверхность стола, а потом покачал головой:

– Адмирал, логика оперирует фактами. Я же на данный момент не в состоянии найти ни одного факта подтверждающего ваш вывод, что меня подвели к решению продлить эксперимент.

– Не только продлить, но и вообще начать его без согласования подобных действий с командованием Звездного Флота!

– Адмирал, как раз принять решение о проведение эксперимента на свой страх и риск было вполне логичным. Я прекрасно знаю, что в вопросах проведения подобных экспериментов Звездный Флот предельно осторожен. По моим расчетам вероятность согласия была тридцать процентов – с учетом ожидания согласия в течение ближайших десяти лет. Вероятность поучения разрешения на эксперимент в ближайшие месяцы – не более пяти процентов. Вероятность разжалования при самовольном проведении эксперимента – семьдесят два процента. Вероятность разжалования капитана корабля при условии, что я смогу убедить его в правомерности этих действий и возьму всю ответственность на себя – менее семи процентов. При данном раскладе я принял единственно логичное решение. И единственно-человечное, если позволите.

– Рисковать командой в несколько сотен людей – это единственно-человечное решение? – возмутился Рофус. – Тем более, когда речь идет о лучшем экмпаже Звездного Флота.

– Эксперимент был бы остановлен, если бы ситуация стала критической. Рисковать же энергией корабля вполне допустимо. Согласно правилам Звездного Флота – статья 8 параграф 29 раздела об эвакуации в чрезвычайных ситуациях – любой ресурс ценится меньше человеческой жизни. В данном случае применим именно этот параграф.

– Вас подвели к этому решению, командор, – произнес Рофус с нажимом.

– Адмирал, я очень надеюсь, что мне позволено узнать факты, которые использовались при выводе этого утверждения.

– Вам мало того, что если бы не успели подготовить аварийную стыковку с базой, опасности подверглись бы все члены экипажа «Энтерпрайз»?! Командор, вы бы не стали спешно связываться со своим отцом и мистером Споком, если бы не надеялись на их помощь в той ситуации, в которую вы попали.

– Плановое время для стыковки с базой корабля в аварийной ситуации – двадцать восемь минут с момента запроса стыковки. Энергии корабля было чуть больше, чем на полчаса. Стыковку инициировали через двадцать семь минут. Все эти факты никак не могут быть связаны с высказыванием, что Кхан Нуньен Сингх мог как-то повлиять на мои выводы. Возможно, я упускаю некий ключевой факт. В таком случае я хотел бы его узнать. И мне несколько странно, что вас удивляет мое желание как можно раньше сообщить моему отцу и мистеру Споку, что моя мать жива. Допускаю, что мое послание им было несколько сумбурно, но в той ситуации это вполне естественно даже для наполовину-вулканца.

Обсуждение шло по кругу, Джиму только и оставалось, что молча слушать – его мнение интересовало Рофуса еще меньше, чем попытки Спока доказать свою правоту.

Джим был уверен, что часть адмиралов с Рофусом не согласна, но тем не менее никто не спорил. Даже адмирал Ойген в обсуждение не вмешивался – то ли злился, что о планировании эксперимента не сообщили ему лично, то ли уже изменил свое мнение о Кхане и ЭБ-17. Джим попытался было вставить пару слов, но Рофус попросил не перебивать, пообещав дать ему время в конце обсуждения – раз уж в обсуждаемой ситуации капитан «Энтерпрайз» оказался не у дел.

О чем же говорит, когда дадут слово? Прежде всего о том, что Кхан несколько раз предельно четко описал, что именно в эксперименте может быть опасным. Потом о спешной починке неполадок с системе «Энтерпрайз». И о том, что серия опытов, к которым принудили Кхана, была заведомо обречена на провал. Да, именно так, а потом…

Продуманные аргументы оказались бессмысленными – Рофус озвучил решение Штаба, так и не дав ему слова. Просто после очередного витка обсуждений проглядел лежащие перед ним распечатки, тяжело вздохнул и сказал без долгих вступлений:

– Мистер Спок, думаю, вы и сами понимаете, что ваши аргументы звучат не убедительно. Впрочем, не сомневаюсь, что вероятность разжалования при самовольном проведении эксперимента вы вычислили верно, и прекрасно осознаете, что вероятность разжалования в сложившейся ситуации практически сто процентов. Вы верно рассчитали, что учитывая ваши родственные связи трибунала вы с большой вероятностью избежите. Тем более, вполне вероятно, что лично вы действовали не по злому умыслу, а просто надеясь спасти свою мать – на родственные и дружеские чувства Кхан давит очень грамотно и умело, и на какие-то важные детали вы сейчас намерено закрываете глаза. Предварительным решением по этому делу было, что капитан Кирк отделается очередным выговором и получит более надежного первого офицера, способного оказывать поддержку капитану корабля. Было решено исключить вас из рядов Звездного Флота с требованием не покидать Новый Вулкан в ближайшие сорок лет. Попытку диверсии и уничтожения одного из лучших флагманов флота мы будем рассматривать отдельно. Полагаю, предварительное решение можно считать окончательным и не тратить время на дальнейшее переливание из пустого в порожнее.

========== Часть 23 ==========

Рофус складывал бумаги в папку, кто-то из адмиралов переговариваться вполголоса, мерно гудел кондиционер под потолком, но Джиму на какое-то мгновение показалось, что все звуки исчезли. Тишина обожгла, как ледяная вода на Нибиру, когда они с Боунсом сиганули с обрыва. Нырнули и стало тихо. А через пару минут узнали, что Спок не только остался на вулкане, но и еще и конопатит дурацкими директивами мозги остальному экипажу. Идиот. Только Боунс тогда ошибся. В такой же ситуации Спок пошел бы против правил. Как и пошел против них сейчас, выгораживая всех остальных.

– Адмирал, вы обещали дать мне возможность выказаться.

Джим и сам удивился, насколько спокойно это прозвучало. Тишина схлынула, и ее сменила глухая злость, спокойная и тусклая.

– Капитан, вы уверены, что вам есть что добавить? И вы уверены, что это в ваших интересах?

– Более чем, адмирал.

Да, он обещал другу не вмешиваться. Но давать такие обещания было глупо. Разумно, расчетливо, но все же глупо.

Четкого плана не было, нечеткого тоже. Только уверенность, что капитан не может отсиживаться в стороне. А друг – тем более.

– Я подтверждаю слова своего первого помощника, адмирал.

Короткий взгляд на Спока, едва заметная улыбка и одобрение во взгляде вулканца. Вот и все. Теперь в ту сторону лучше не смотреть. Не стоит. Не сейчас. После.

– Командор Спок считал, что несколькими секундами можно рискнуть, и я с ним согласился. Потому что это совпадало с моими расчетами. Решение это было абсолютно верным – как верно заметил командор, на варп-прыжок и стыковку с базой энергии у корабля хватило. Я не знаю, как бы я отреагировал, если бы командор решил прекратить опыт до того, как я считал его возможным продолжать. Скорее всего, я бы напомнил ему, что полномочия капитана превышают полномочия первого офицера. Но поскольку мнения совпадали, нужды в этом не было. Насчет вероятностей… Я бы обосновал все гораздо проще: если есть возможность спасти человеческую жизнь, то этой возможностью нужно пользоваться, а не устраивать долгие дискуссии на тему. И я не согласен с теорией, что Кхан мастерски заморочил голову всему командному составу «Энтерпрайз». Его выкладки были предельно разумны и на мой взгляд содержали даже излишнее количество предупреждений, впрочем, в последнем наши мнения с командором Споком расходятся – он такое подробное описание одобряет. В любом случае, расчеты Кхана поражают своей точностью и оригинальностью подхода. Равно как и его помощь по отладке системы «Энтерпрайза» или же все исследования, что проводились под его началом на базе ЭБ17 – в отличие от тех тупиковых исследований, о бесполезности которых он заявлял с самого начала. И, возвращаясь к теме проведенного эксперимента, если бы командор Спок пытался добиться официального разрешения на уничтожение буровой установки Нерона, а не действовал по обстоятельствам, то Земля была бы уничтожена до того, как Звездный Флот дал бы хоть какой-то ответ. Без ложной скромности скажу, что у нас достаточно большой опыт принятия решений в сложных ситуациях и мы в состоянии взвешенно оценить степень риска для экипажа. И мы его оценили верно. Ни один человек в результате успешно проведенного эксперимента не пострадал. Обвинения в растрате, готов согласиться, справедливы. И я даже допускаю, что командор знает юридические тонкости на порядок лучше меня. Я искренне был уверен, что Звездный Флот до сих пор следует правилу «Человеческая жизнь превыше всего, и между спасением аппаратуры и человеческой жизнью следует выбирать последние, какова бы ни была цена оборудования». По крайней мере так нас учили в Академии. Сожалею, если упустил существенные изменения в правилах. Но даже если бы я был ознакомлен с новым их вариантом «оборудование ценнее человеческой жизни», я бы все равно следовал тому, чему нас учили в Академии. Просто потому, что считаю это больше отвечающим истинному духу Звездного Флота. Наверное, моя ошибка именно в этом, адмирал. Хотя я все еще надеюсь, что никакой ошибки не было, а озвученное сегодня решение по нашему делу – лишь результат недопонимания и излишне настороженного отношения к теориям Кхана. Поэтому я, как капитан Звездного Флота, настаиваю на пересмотре предварительного решения.

Не смотреть. На Спока не смотреть. Лучше на досадливо хмурящегося Рофуса. А еще лучше – Боунса, который задумчиво крутит в пальцах ручку и не выглядит ни удивленным, ни недовольным. Он просто думает. Спокойно думает. Потому что теперь уже не о чем нервничать – все уже сказано и назад пути нет.

Рофус не перебивал. Даже когда Джим замолчал, адмирал еще какое-то время смотрел на него то ли с сочувствием, то ли с сожалением, а потом раздосадовано вздохнул:

– Кирк, вам всегда многое прощалось – сначала в память о вашем героическом отце, потом благодаря поддержке адмирала Пайка, – произнес он мягко. – Все мы очень надеялись, что вы рано или поздно возьметесь за ум, станете сдержаннее и ответственнее, но вы раз за разом умудряетесь побить свои прежние рекорды. Я могу поверить, что Кхан вам заморочил голову настолько, что вы совершенно искренне посчитали риск жизнями своего экипажа делом благородным и соответствующим, как вы выразились, духу Звездного Флота. Я даже могу поверить, что он убедил вас, что ситуация с крайне рискованным экспериментом, способным уничтожить «Энтерпрайз» со всеми людьми на борту, в чем-то сродни военной операции, во время которой у вас нет возможности обсуждать свои действия со старшими по званию. Могу и верю. Но я очень надеюсь, что вы еще не растеряли способность думать и со временем поймете свою ошибку. «Энтерпрайз» не должен простаивать, поэтому вопрос стоит лишь о том, в каком именно составе его экипаж отправится в экспедицию на оставшееся по плану время. Если вы не в состоянии осознать свои ошибки сейчас, доверять вам корабль слишком опасно, зато работа в Академии пошла бы вам на пользу. А через три года можно будет рассмотреть вашу кандидатуру на место капитана «Энтерпрайз» повторно. Вернее, уже в третий раз. Этот вариант кажется мне наиболее разумным. Хотя, не буду лукавить, я надеялся, что вы уже и так поняли, что были неправы.

Три года на Земле?! Без полетов? Без «Энтерпрайз»?! Без команды?.. Проклятье, да ведь если его от этой мысли холодный пот прошибает, то каково же Споку понимать, что на сорок ближайших лет – только Новый Вулкан и никаких экспедиций? И команда ему дорога не меньше – иначе не пытался бы вывести всех из-под удара. Да, он не так очарован космосом, у него все проще. Но сорок – сорок! – лет! Даже если надеяться на пересмотр дела, все растянется лет на восемь, как минимум. Он вулканец, а не кретин… А о Кхане и думать тошно.

– Не буду лукавить, адмирал, я очень надеялся, что в результате наших последних отчетов отношение Штаба к Кхану и его бывшей команде будет пересмотрено в лучшую сторону. Видимо, я действительно совсем перестал понимать логику Штаба Звездного Флота. Но в любом случае я не считаю наши действия ошибочными и искренне рад, что экипажу «Энтерпрайз» удалось спасти еще одну человеческую жизнь благодаря теориям Кхана. Если даже это было последнее, что я сделал в качестве капитана «Энтерпрайз», это достойно изначального духа Звездного Флота. Не сомневаюсь, что отец – на которого все так любят ссылаться – эти мои действия одобрил бы. И очень удивился решению Штаба.

Все же е выдержал, посмотрел на Спока. Вулканец злился. Ничего не говорил, но злился. А не пытался спорить, скорее всего, потому, что старый Спок крепко сжимал его предплечье. Значит, старик понимает, что Джим по-своему прав? А то и не по-своему, но и абсолютно.

– Кирк, – произнес Рофус почти расстроенно, – я очень надеялся, что вам хватит благоразумия признать неправоту своих действий, но вы вынуждаете Штаб отстранить вас от капитанской должности на неопределенный срок и произвести замену не только первого помощника, но и капитана «Энтерпрайз».

Джим пожал плечами. К черту корабль и ЗФ в придачу, если за место приходится расплачиваться предательством. Даже если Спок считает такой выбор логичным. Может засунуть свою логику вместе с вероятностями куда поглубже. На Новый Вукан.

Ответа от него и не ждали. Но ответ все же прозвучал. Такой же обманчиво-мягкий по тону, как и слова Руфуса.

– Адмирал, – сдержанно произнес Маккой, – полагаю, капитан Кирк свое мнение уже высказал, поэтому считаю необходимым выступить от имени экипажа. Мы планировали отдать наши прошения об отставке после окончания заседания, но сейчас у меня возникло ощущение, что тогда мы нарушим ваши планы и наш выбор будет выглядеть детским хлопаньем дверью.

Боунс врет. Уверенно и вдохновенно, как много лет назад, когда обколол его всякой дрянью и протащил на борт «Энтерпрайз». Боунс врет – если знать его достаточно хорошо, это заметно. Но… Стоп! Какое еще прошение об отставке?! Он что, рехнулся?!

Рофус чуть нахмурился:

– Доктор Маккой, я правильно понимаю, что вы хотите после заседания поговорить со мной насчет вашей возможной отставки?

– Не совсем, адмирал. Командный состав «Энтерпрайз» и часть остального экипажа пыталась проанализировать возможные исходы заседания Штаба, и мы все пришли к выводу, что в случае отстранения от должности капитана Кирка и первого офицера Спока, обстановка на корабле уже не будет прежней. Мы пережили вместе и противостояние Нерону, и противостояние адмиралу Маркусу, и расследование о действиях адмиралов Коха и Райеля, и многое другое… Так уж вышло, что среди старших по званию порой оказывались люди, способные на совершенно аморальные поступки – от запланированной поломки корабля, на котором больше тысячи людей экипажа, до уничтожения центра мегаполиса, при котором количество жертв вызывает ужас. Особенно у тех, кто выбрал своей профессией именно попытку спасти человеческие жизни. Это еще больше сплотило экипаж корабля, и все мы прекрасно помним и как капитан Кирк чудом не погиб восстанавливая работоспособность варп-ядра «Энтерпрайз», и сколько раз он рисковал собой в схватках с Нероном и Маркусом, и сколько раз рисковал собой ради нас и других людей командор Спок. Поэтому мы уже не можем представить себе работы на корабле под руководством других людей. Нам крайне лестно узнать, что наша команда ценится столь высоко, и мы очень рады, что наш экипаж считается лучшим в Звездном Флоте, но после историй с адмиралами Маркусом, Кохом и Райелем, нам было бы слишком трудно принять новое руководство как таковое. Тем более, что наши выкладки и отчеты если и не игнорируются, то вряд ли воспринимаются всерьез. Поэтому по договоренности с экипажем я должен предоставить вам семьсот пятьдесят четыре прошения об отставке, в случае отстранения капитана Кирка и старпома Спока.

– Вы ошибаетесь, доктор Маккой, ваши отчеты читаются весьма внимательно, – сухо перебил его Руфос.

Неужели Боунс всерьез?! Действительно, в отставку? Из-за него? И из-за Спока? Больше половины экипажа? Весь командный состав и…

Боунс криво улыбнулся.

– В таком случае, адмирал, игнорируются лишь их выводы, что с нашей точки зрения одно и то же. Я очень подробно расписал историю экипажа «Атланта» и мои выкладки относительно свойств крови Кхана, но ответа не получил. Все, что что пишу на эту тему, словно в черную дыру проваливается. Год назад еще было не поздно разобраться в сохранившихся архивных данных тех лет, убедиться в том, что не только обвинения простив команды «Атланта» были ложными, но и вся предыдущая работа экипажа и его капитана достойна лишь уважения. Триста лет назад, до сфабрикованного обвинения, «Атлант» был уникальной командой, которую задействовали и в спасательных, и в исследовательских работах – год назад еще было не поздно попытаться воссоздать ту же самую структуру. Еще было не поздно пересмотреть условия работы с Кханом и направить их в более разумное русло, но вместо этого командование стало проводить заведомо провальные опыты и провоцировать открытое противостояние с генномодифицироваными людьми. Очевидно, что в результате очередных несправедливых обвинений в адрес Кхана, команда откажется подчиняться условиям Звездного Флота. Не знаю, куда именно они могут попытаться уйти, но без боя не обойдется. И в этот момент я бы не хотел оказаться в рядах Звездного Флота. Не потому, что боюсь противостоять физически более сильному и выносливому противнику. Я не хочу противостоять тому, кто прав и как бывший капитан Звездного Флота, и как обычный человек. Не могу говорить за всех членов экипажа, подписавших прошение об отставке, но лично мне с каждым днем все менее понятны решения командования. Я не понимал и не понимаю запрет на демонстрацию внешнего облика корабля туземцам – кстати, в параллельной вселенной подобных запретов у экипажей Звездного Флота не было. Были лишь разумные правила не давать им новых технологий, да и то с оговоркой, что в случае необходимости спасти цивилизацию от неминуемой гибели, все ограничения отметаются по определению. Могу лишь позавидовать Леонарду Маккою, живущему в том мире.

Не врет. Тут – не врет. Он действительно завидует себе самому, живущему в ином мире. В мире старого Спока. В мире, где отец был жив. В мире, где Кхан хотел захватить власть над всеми и вся, и…

– Пытаетесь повторить действия команды Кхана? – спросил Руфос преувеличенно-нейтральным тоном. – Вам кажется, что попытка шантажа уходом из Звездного Флота – это достойная идея? Что еще вы готовы за ними повторить?! – на последней фразе адмирал не выдержал, и все же с злостью повысил голос.

Боунс развел руками и тяжело вздохнул:

– Адмирал, я врач, а не машина, бездумно выполняющая приказы. И если приказы начинают противоречить врачебной этике, мне проще уйти из Звездного Флота и заняться частной практикой. Благо, возможности для этого у меня есть. Равно как у лейтенанта Ухуры есть множество предложений заняться переводами, у лейтенанта Сулу уходят последние годы для спортивной карьеры – в фехтовании он едва ли не сильнее, чем в основной профессии, а лейтенанта-командора Скотта и лейтенантов Чехова и Дугласа давно уже зовут в исследовательскую лабораторию во Франции. И это только то, что я знаю о конкретных планах тех людей, с кем я общаюсь более-менее тесно. Другие члены экипажа так же разрываются между желанием реализоваться вне Звездного Флота и привязанностью к родному экипажу. Если экипаж будет расформирован, причин оставаться на «Энтерпрайз» и в Звездном Флоте как таковом уже не будет. И если уж вам так хочется сравнить действия экипажа «Энтерпрайз» с действиями экипажа «Атланта», то стоит начать со схваток с «Народой» Нерона и, раз уж это стало традицией, упомянуть Джорджа Кирка. Отец капитана Джима Кирка повел «Кельвин» на таран «Нарады», чтобы спасти своих людей. Более высокотехнологичная «Нарада» уцелела, и на второй таран шел уже командор Спок. В результате искажений времени и пространства в черной дыре, следующая атака «Нарады» случилась триста лет назад – и тогда Нерона останавливал именно экипаж «Атланта», приняв на себя основной удар. И именно люди Кхана – генномодифицированные люди, как вы любите усугублять – пытались остановит несущийся к Земле корабль. Пытались остановить все тем же самым единственно доступным им примитивным способом – тараном. И остановили. Опись останков корабля содержится в архивах – я запрашивал данные. И думайте что хотите, адмирал, но я эти сравнением с экипажем «Атланта» горжусь. Даже при том, что сам я никогда на таран не шел. Но и на стороне явной несправедливости стоять не могу. Равно как и большинство членов экипажа «Энтерпрайз». Как я уже сказал, мы планировали отдать вам прошения об отставке после окончания заседания, но мне не хотелось бы, чтобы наш выбор будет выглядел детским хлопаньем дверью. Мы все взвесили и приняли решение не спонтанно. И лично у меня еще теплится надежда, что командование прислушается к просьбе капитана Кирка о пересмотре предварительного решения и действий на ЭБ17.