Текст книги "Не было бы счастья...(СИ)"
Автор книги: Cliodna
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Билл ощущал, что скоро не выдержит, он непроизвольно откинул голову на плечо мужчины, и впервые за это время с его губ все-таки сорвался едва слышный стон, услышав который, Том удовлетворенно улыбнулся и принялся страстно целовать подставленную тонкую шею.
Горячие волны внутри набегали и таяли, легкая судорога сводила бедра Билла, ему смутно слышалось громкое дыхание над ухом, но было совершенно не до этого, потому что пальцы Тома как раз нашли его соски, и они тоже были странные, твердые и необычно чувствительные. И это все длилось, длилось, пальцы мужчины двигались все быстрее, в каком-то диком ритме, и Вильгельм отвечал инстинктивными толчками, уже не контролируя реакций своего тела.
– Хорошо… – шептал голос, – хорошо… двигайся, двигайся…
Томас крепко прижал извивающееся тело к себе за умопомрачительно тонкую талию. Через секунду Билл с тихим всхлипом выгнулся в его руках, а Том почувствовал на своей ладони теплую влагу. Не убирая руки, он развернул Билла и прижался губами к его рту, упиваясь негромкими возгласами доставленного им наслаждения. Трюмпер чувствовал себя очень странно. Хотелось поглотить мальчишку целиком, выпить его, познав тем самым наслаждение, никогда еще не испытанное, и одновременно погрузиться в хрупкое дрожащее тело и потеряться, стать единым целым. Он никогда не знал таких странных мыслей, ни с кем.
Лоб Вильгельма был влажным под его губами, ноздри трепетали, губы вздрагивали. Он был еще далеко, но уже возвращался к нему. Том приподнялся на руках, стянул с худых бедер штаны и бережно, осторожно опустился на все еще дрожащее от оргазма тело всем весом. Он заметил, что рана на нижней губе юноши снова начала кровоточить, поэтому ласково слизнул небольшую каплю крови, а затем и вовсе накрыл чуть приоткрытый рот неглубоким поцелуем, языком поглаживая припухшие от его касаний губы.
Билл открыл глаза, чувствуя себя бесконечно слабым и ошеломленным. Оказывается, он шептал имя мужчины, и Том улыбнулся, глядя на него сверху. Трюмпер хотел его. Биллу казалось, что в нем не осталось сил даже на то, чтобы шевельнуть кончиками пальцев. Судорожное, сладостное ощущение еще не успело отдалиться, растаять, когда снова пришло прикосновение, от которого он чуть слышно всхлипнул и ахнул. Боже, он даже не сразу осознал, что длинные пальцы Тома погрузились в его тело. Что он делал с ним! Мужчина был сразу везде, внутри и вне его – его пальцы, его рот, – у юноши не было ни малейшего шанса освободиться от его прикосновений.
Том сдерживался из последних сил, растягивая юношу, пытаясь отвлечь его поцелуями. Билл покорно принимал ласки, не пытаясь оттолкнуть, но и на поцелуи по-прежнему не отвечал. На этот раз расслабленное оргазмом тело было куда податливей, поэтому вскоре Том свободно входил в Билла сразу тремя пальцами, и не видел на лице мальчика и следа боли. «Он готов». Разведя его ноги еще чуть шире, Том толкнулся вперед, наблюдая за выражением лица своего молодого любовника – Билл закусил губу, поморщившись от пришедших все еще непривычных для него ощущений.
– Обхвати меня ногами – Томас подхватил юношу под поясницу, входя в его тело чуть глубже, а другой рукой забрасывая стройные ножки себе на талию. – А сейчас потерпи чуть-чуть – с этими словами он осторожно толкнулся вперед, полностью входя в послушное тело, и от нахлынувшего наслаждения запрокинул голову, издав низкий стон.
Билл, почувствовав движение, резко выдохнул, стараясь справиться с эмоциями. Том теперь внутри него, очень глубоко. Боли не было. Было одно только неприятное распирание, его тело эластично растягивалось, чтобы принять весь его громадный размер. Мужчина не торопился, он чуть приподнялся на локтях и начал медленные плавные толчки в горячее после предыдущих ласк тело. От необычности ощущений Билл испуганно сжался, заставляя Тома с шипением втянуть воздух, узость брюнета сводила мужчину с ума и он ускорил ритм. Вильгельм ахнул, когда от очередного движения сильных бедер его как будто прошила молния, заставившая его плоть снова напрячься. Том заметил, что юноша начал получать удовольствие и, не удержавшись, впился в раскрасневшиеся губы жадным собственническим поцелуем, а его рука протиснулась между телами и снова начала ласкать возбужденную плоть мальчишки. Билл, подхваченный волной удовольствия, чуть откинул голову назад, приоткрывая рот, чем немедленно воспользовался Том, проникая языком в жаркую глубину, пробегаясь по ровному ряду зубов и небу. Юноша, уже не контролируя себя, чувствуя только приближающуюся эйфорию оргазма, поддался инстинкту и ответил на поцелуй, слегка задевая своим языком хозяйничающий в его рту язык Тома. От этого прикосновения Трюмпера подкинуло, заставив содрогаться от возбуждения всем телом – он почувствовал холодный металлический шарик пирсинга, на что его воображение откликнулось миллионом захватывающих картин. Оторвавшись от мягких губ, он стал брать лежащее под ним тело на пределе своих возможностей, продолжая подводить Билла к оргазму, в том же темпе скользя по его напряженной плоти ладонью. От особо чувствительного толчка Билла подкинуло на мягкой кровати, с припухших губ сорвался стон, а руки взметнулись, будто юноша хотел обнять Тома, но тут же снова бессильно упали на простыню. От ощущения сокращающихся в оргазменной лихорадке мышц Тома повело, в глазах потемнело, и он последним рывком вошел в желанное тело и кончил глубоко внутри мальчишки, едва не теряя сознание.
Как только перед глазами перестали плавать цветные круги, Томас откатился на другую сторону кровати, освободив Билла от своего немалого веса. Юноша лежал на простынях, бессильный, но в этот раз на его лице не было гримасы боли. Успокоившись, Томас прикрыл глаза и через мгновение погрузился в глубокий сон.
Билл, услышав спокойное дыхание Трюмпера, наконец дал волю эмоциям – по его щекам потекли горячие слезы, а сам он повернулся спиной к спящему и свернулся в клубок, с головой накрывшись одеялом и обхватив колени руками, будто защищаясь от внешнего мира.
«Я только что получил удовольствие от того, что мое тело цинично использовали… Что лучше – физическая боль или унижение?... Господи, освободи меня…».
Когда Томас проснулся, Билла в постели уже не было. Мужчина потянулся, ощущая, как кожу неприятно стягивают засохшие следы удовольствия, испытанного ночью. Трюмпер улыбнулся, вспомнив о своей победе – он все-таки заставил мальчишку кончить, аж два раза. Теперь-то, как он надеялся, из Каулитца он сможет веревки вить. Усмехнувшись собственным мыслям, бизнесмен встал с развороченной кровати и отправился в душ.
Билл рассматривал меню, принесенное одним из помощников повара, составленное для вечеринки. Юноша с самого начала решил, что вечер должен быть оформлен в арабском стиле – гостиную и столовую украсили цветами, узорчатыми коврами и множеством подушек, но основным сюрпризом для гостей должен был стать ужин. В качестве основных блюд подадут жаркое из козленка, жаркое из цесарки и «педели кебаб», что означало запеченного в кляре молодого барашка. Не будет, естественно, недостатка в хлебе, представленном аппетитными круглыми лепешками. На случай, если всего этого окажется недостаточно, на столе будет блюдо с фаршированной рисом, ливером, смородиной и яблочными косточками индюшкой. Столь же разнообразны будут закуски: сладкий перец, нашпигованный ароматным рисом и мясом, сердцевинки артишоков, бобы, спаржа и два вида салатов.
Из напитков на выбор предлагались: великолепный коньяк, перед которым мало кто мог устоять; миндальное молоко, охлажденная подслащенная вода; ароматный настой цветов апельсинового дерева; сладкое кипрское вино и кислый вишневый сок.
Сладости тоже были великолепны: сахарные пирожные, покрытые пастой из грецких орехов; халва из меда, кунжута, масла и орехов и, наконец, «рахат-лукум» – «ублажи свое горло» в переводе, что, Бог свидетель, полностью соответствовало вкусу этой удивительной сладости.
– Герр Каулитц, вас все устраивает?
– Да, все отлично – он кивнул молодому человеку – Повара успеют в срок?
– Да, конечно, основные блюда уже почти готовы, так что к моменту подачи на стол он будут благоухать всеми ароматами восточной кухни.
Еще раз обойдя гостиную и столовую, и убедившись, что все готово к приему гостей, Билл заглянул в холл, где репетировали приглашенные музыканты и две танцовщицы. Юноша удостоверился, что к празднику все готово, и поднялся на второй этаж, в спальню, чтобы привести себя в порядок.
Нежась в горячей воде, он вспоминал, как прошли последние шесть дней, прожитых им в этом доме. После той ночи Томас каждый вечер возвращался из офиса, они ужинали и поднимались в спальню. Каждую ночь мужчина брал его, но ни разу не сделал больно, только лишь ласкал его тело, заставляя сотрясаться в сладких судорогах удовольствия, а рано утром покидал спальню еще до того, как Билл открывал глаза. Между ними за это время не было сказано и двух десятков слов, они как будто негласно заключили вот такой своеобразный мир, в котором молчание – необходимое условие.
Конечно, Вильгельм был рад тому, что ему не приходится терпеть насилие, но и вынужденное подчинение прихотям Трюмпера заставляло его призирать самого себя, особенно потому, что это ласки мужчины приносили ему удовольствие.
Дверь в ванную комнату бесшумно открылась, пропуская Томаса, но юноша этого не заметил. Он наслаждался горячей водой и нежной пеной с запахом шоколада. Закрыв глаза и откинувшись на бортик ванной, Билл слушал мягкую гитарную мелодию, льющуюся из вмонтированных в потолок колонок. Том был поражен, насколько умиротворенным может быть лицо его мальчика. «Моего мальчика?...» – мужчина недоуменно тряхнул головой, отгоняя мысль, что ему нравится это определение.
– Билл.
Юноша испуганно вздрогнул, резким движением заставив воду выплеснуться через край, и недоуменно взглянул на Трюмпера, все еще стоявшего в дверном проеме.
– Гости скоро приедут, поторопись.
– Да, хорошо – кивнул юноша, надеясь на то, что Том все-таки выйдет из комнаты.
Но мужчина наоборот приблизился к ванне и присел на корточки, заставив Билла инстинктивно отодвинутся. Том откинул с его лица влажные пряди и пальцами легонько провел по щеке, на которой все еще был едва заметный след от пощечины.
– Почти все прошло – тихо прокомментировал увиденное Том, а потом, подмигнув ошарашенному юноше, просто вышел из комнаты. Только тогда Билл понял, что задерживал дыхание все время, пока Том находился так близко к нему. Проведя ладонью по щеке, на которой, казалось, все еще чувствовалось прикосновение сильных мужских пальцев, Билл недоуменно пожал плечами и решил, что пора собираться, иначе он рискует опоздать к началу вечера.
Томас проводил гостей в гостиную и теперь слушал восторженные комплименты от старого араба, который восхвалял невероятный вкус хозяина приема, умудрившегося в классическом европейском доме воспроизвести атмосферу сказок о тысяче и одной ночи. Том рассеяно кивал, и отвечал, что это не его заслуга. Все его мысли были о том, что мальчишка, которого он уже два раза поторопил, до сих пор не спустился.
– Прошу прощения, я оставлю вас на минуту.
Трюмпер вышел в холл и уже начал подниматься по лестнице, когда увидел на ее вершине Билла, пытающегося застегнуть браслет на тонком запястье. Наконец, юноше это удалось и он начал спускаться, но остановился, увидев недовольное выражение лица Томаса.
– Ты опаздываешь, все гости уже прибыли – холодный тон заставил Билла опустить взгляд, опасаясь непредсказуемого характера мужчины.
– Извини – Билл все же спустился в холл.
– Я еще должен представить тебя гостям – Том повернулся, направляясь обратно в гостиную, но его остановил юноша, дотронувшийся до его локтя.
– Том, подожди – взволнованный голос Вильгельма заставил мужчину с интересом посмотреть ему в лицо – Я как раз хотел спросить тебя об этом. В качестве кого ты меня представишь?
Этот вопрос привел Трюмпера в ярость, он схватил Билла чуть пониже плеча и вплотную придвинул к себе.
– Хочешь напомнить мне об условиях, выдвинутых твоим папашей? – прошипел он прямо в лицо юноши – Не беспокойся, я помню, что должен строить из себя твоего бойфренда.
– Нет, Том – Билл попытался отодвинутся, но мужчина держал его крепко до боли вцепившись в предплечье – Я хотел сказать, что не надо говорить им этого.
– Это еще почему? – он еще сильнее сжал руку на коже мальчишки, заставив того болезненно вскрикнуть – Может я для тебя недостаточно хорош?
– Т-том, отпусти – он посмотрел прямо в глаза Трюмперу – мне больно.
Ощутив, как сильно он стиснул руку юноши, Том наконец, разжал пальцы, и Билл тут же сделал шаг назад.
– Твои гости – мусульмане. Для них мужеложство – смертный грех. Не стоит им знать, что ты живешь с парнем.
Только сейчас Том обратил внимание, что Билл эти вечером выглядел не совсем так, как обычно. Юноша не стал краситься, а волосы забрал в простой гладкий хвост. Одежда тоже была не совсем в том стиле, который он обычно предпочитал – классические брюки со стрелками, простая черная рубашка, нательный крестик, с которым он не расставался даже в душе, пара колец и тонкий браслет-цепочка на запястье. Юноша даже стер с ногтей черный лак. Билл выглядел скромно, но все равно оставался до невозможности привлекательным и сексуальным.
– Хорошо, ты прав. Но как тогда объяснить, что ты живешь здесь?
– Не надо им врать, – тихо ответил юноша, потирая руку, на которой, с сожалением подумал Том, наверняка останутся синяки, – Просто представь меня, как своего друга. Это ни к чему не обязывает.
Томас наблюдал, как Билл солнечно улыбается молодому арабу, отвечая ему что-то на французском, которого Том не знал. Араб же смотрел на Вильгельма, как на рахат-лукум, которым все гости сегодня угощались, а юноша продолжал смеяться над репликами своего собеседника.
Когда Том представил Билла гостям, он уловил несколько насмешливых улыбок людей, которые сразу поняли, что Каулитц ему не просто друг, и этот араб явно был в их числе.
– Черт, друг, теперь я понимаю, куда ты срываешься каждый вечер, бросая нас всех в офисе – Георг, один из лучших друзей Тома, чуть подтолкнул его локтем. – Билл действительно потрясающе хорош. Глядя на такого мальчика, даже гетеросексуал засомневается в собственной ориентации.
– Да – Том, с мрачным видом наблюдавший за флиртом Билла и арабского бизнесмена, искоса глянул на друга.
– Гляди, этот носатый субъект так смотрит на мальчишку, будто хочет перекинуть его через седло и умчать в пески пустыни – хихикнул Георг, но тут же заметил, что его другу отнюдь не весело. – Да ладно тебе, Том, я же шучу.
Трюмпер наблюдал за тем, как араб попытался приобнять юношу за талию, но Билл ловким незаметным движением ушел от прикосновения, но не прекратил улыбаться, отвечая что-то собеседнику. Тот явно воспринял маневр Каулитца за попытку набить себе цену.
Билл уже десять минут пытался вежливо отвязаться от назойливого араба, который ощупывал его масляным взглядом, и периодически пытался облапать неухоженными руками. Поэтому появление рядом с ними одного из музыкантов воспринял как манну небесную.
– Герр Каулитц, танцовщицы готовы. Можем начинать?
Билл посмотрел на большие настенные часы и кивнул.
– Да, начинайте.
Верхний свет в гостиной медленно погас, из освещения остались только несколько мерцающих светильников, заиграла ритмичная восточная мелодия, и в комнате появились две красивые девушки в традиционных нарядах гаремных одалисок. Они начали резко извиваться под будоражащий кровь ритм, заставляя расшитые металлическими пластинками костюмы, позвякивать в такт мелодии. Их тела блестели и переливались, приковывая взгляды мужчин, смотревших на представление с огромным интересом.
Билл обратил внимание на то, как Томас застыл на месте, не выпуская бокала из тонких пальцев, его карие глаза неотрывно следили за соблазнительными движениями бедер белокурой танцовщицы, которая как раз сняла с головы платок, позволяя водопаду золотых волос рассыпаться по точеной спине и полному бюсту. В глазах мужчины Каулитц увидел хищный огонек, который был так хорошо ему знаком, и это, почему-то едва не заставило Билла разреветься. В груди поселилось болезненное чувство обиды, хотя юноша и пытался убедить себя, что ему не должно быть дела до увлечений Трюмпера. Не выдержав, Билл незаметно покинул комнату, не увидев, что тот приставучий араб проводил его насмешливым взглядом.
После представления гости стали расходиться, прощаясь с хозяином дома, а Том озирался вокруг, пытаясь понять, куда подевался Билл. Проводив последнего гостя, Том спросил у одной из официанток, которые убирали последствия вечеринки:
– Вы не видели, куда направился герр Каулитц?
Молодая девушка остановилась, удерживая стопку тарелок и ответила, махнув рукой в сторону библиотеки:
– Минут двадцать назад он и один из ваших гостей зашли туда.
Билл остановился возле окна, наблюдая за тем, как по ночному саду то и дело пролетают маленькие птички, иногда садясь на ветки аккуратно подстриженного кустарника. Тишина библиотеки помогала юноше справиться с внезапно нахлынувшими эмоциями.
«Какое мне дело до того, кто нравится Трюмперу?... Я же его ненавижу…».
Каулитц устало вздохнул и отвернулся от окна, присаживаясь на стоящий рядом небольшой диванчик. Этот вечер был для него трудным, деловые партнеры Томаса оказались не очень-то приятными людьми, многие в разговоре откровенно намекали на то, что Трюмперу не удалось скрыть своих истинных отношений со смазливым юношей. Особенно Билла достал молодой араб, который последний час не отходил от него ни на шаг и постоянно намекал на то, что очень хотел бы познакомиться поближе. Билл, осознавая, что не может просто послать важного делового партнера Томаса, пытался свести все к простому легкому флирту, но мужчина оказался слишком настойчивым и непробиваемым, деликатные намеки до него просто не доходили.
От размышлений его отвлек звук открывающейся двери. Двухстворчатая, тяжелая, выполненная из массива дуба, она иногда слегка поскрипывала под собственным весом. В библиотеку вошел тот самый араб, про которого думал Билл. Он хищно улыбнулся вскочившему на ноги юноше, рукой поглаживая короткую черную бородку.
– Абу-Касим, что вы здесь делаете? – на французском спросил Билл, внимательно глядя на приближающегося мужчину.
– Вильгельм – его имя, прозвучавшее с арабским акцентом, было странно слышать – Вы скучаете в одиночестве…
– Я не скучаю, просто немного разболелась голова – ответил Каулитц, отходя от араба еще на шаг.
– Наверно, от огорчения? – он усмехнулся, поймав непонимающий взгляд юноши – Ваш любовник с таким желанием смотрел на танцовщицу.
– Том мой друг.
– О, не стоит обманывать, это такая очевидная ложь – рассмеялся мужчина, обнажая острые белые зубы – Достаточно увидеть, как он на вас смотрит.
– Я не понимаю, о чем вы – твердо ответил Билл – А теперь, позвольте мне пройти, пора возвращаться к гостям – юноша направился к двери, но когда он проходил мимо араба, тот поймал его за руку.
– Куда так торопиться? Том все равно занят рассматриванием прелестей танцовщиц – проворковал мужчина, удерживая юношу на месте.
– Абу-Касим, отпустите меня – напряженно попросил брюнет.
– Ну уж нет, мальчик – он толкнул Билла к стене так, что юноша довольно ощутимо ударился затылком. Холодные ладони прижавшего его всем весом мужчины залезли под рубашку, грубо сжимая тело.
– Какого черта?! Отпустите! – Билл попытался оттолкнуть араба, но получил довольно ощутимый удар в солнечное сплетение.
– Не ори, хуже будет – мужчина дернул его за волосы, заставив запрокинуть голову назад и стал кусать нежные губы. Биллу все-таки удалось освободить одну руку и чуть оттолкнуть тяжело дышащего бизнесмена. Когда араб снова попытался поцеловать его, Билл с размаху ударил мужчину по лицу заставив отступить на шаг.
– Ах ты с*чка! – Абу-Касим осклабился и занес руку для удара, но его остановила чья то рука. Повернувшись, араб столкнулся с разъяренным хозяином дома, а в следующее мгновение полетел на пол от сильного удара в челюсть.
– Убирайся из моего дома – прошипел Трюмпер мужчине, еле поднявшемуся на ноги. Араб только усмехнулся, и вышел за дверь, стирая с разбитых губ кровь.
Билл еще не восстановил дыхание после удара, поэтому чуть сбившимся голосом сказал:
– Спасибо.
Том обернулся к юноше, в его глазах горела настоящая ярость, заставившая Билла вздрогнуть.
– Заткнись. Мне не пришлось бы вмешиваться, если бы ты не вел себя весь вечер, как шл*ха, предлагаясь этому арабу. Может, мне стоит чаще тебя тр*хать, чтобы ты вел себя прилично?
В глазах у Билла потемнело от нахлынувших чувств: сильнейшая обида, возмущение и нервное напряжение последних дней преобразовались в дикую ярость, заставившую забыть об осторожности.
– Ублюдок! – закричал Билл прямо в лицо мужчине, а потом размахнулся и ударил Тома по щеке. Холодное бешенство, вспыхнувшее в глазах Трюмпера, заставило Билла побледнеть.
«Если он поднимет на меня руку сейчас, то убьет одним ударом» – юноша развернулся и выбежал из библиотеки.
Через секунду Томас глухо зарычал и ринулся следом. Выбежав в холл, он заметил, что входная дверь настежь открыта, а по ступенькам сбегает Билл, едва не поскальзываясь на мокром от идущего дождя камне. Том тоже выскочил из дома, намереваясь догнать мальчишку и хорошенько проучить за эту выходку. Он видел его тонкую фигуру впереди, мелькавшую между садового кустарника, вспышки молний заставляли Каулитца вздрагивать, натыкаться на колючий кустарник, но он продолжал бежать, чувствуя, что Том его преследует. Однако, гонка долго не продлилась, через несколько мгновений Вильгельм почувствовал, как сильные руки хватают его за талию, а в следующий момент он полетел на мокрую траву.
– Решил побегать?! – лицо склонившегося над ним Тома было темным от ярости. Билл дрожал в ожидании удара, понимая, что сейчас его уже ничего не спасет. Трюмпер схватил его за руку и рывком поднял на ноги, а потом потащил вглубь сада. Мужчина наслаждался той властью, которую сейчас имел над испуганным юношей.
– Смотрю, ты стал очень смелым?... – Том удовлетворенно улыбнулся, увидев небольшое каменное сооружение, оставшееся от прошлых построек, которое сейчас не использовали. Мужчина остановился у низкой двери и рывком открыл ее, – Посиди и подумай над своим поведением, детка! – под оглушительный раскат грома он втолкнул юношу в сарай, не услышав, как тот споткнулся и упал, захлопнул дверь и закрыл ее на замок.
Трюмпер вернулся в дом, и, расположившись в библиотеке, с бутылкой виски улегся на диван. За окном разыгралась настоящая буря, но пьяного мужчину это уже не волновало. Он потирал щеку, все еще злясь на Каулитца и продолжал накачиваться алкоголем. Через несколько минут он провалился в глубокий сон.
Билл попытался открыть глаза, но жуткая боль в голове заставила его застонать.
– Боже, что со мной? – прошептал он и все же открыл глаза.
Его окружал абсолютный мрак. Сырые каменные стены, малюсенькое окошко под низким потолком, подозрительное шуршание в углу, впрочем, едва различимое на фоне грохота и ярких вспышек молний разыгравшейся снаружи бури.
– Нет… нет-нет-нет…. Только не опять – зашептал юноша, забиваясь в угол, и уставившись в темноту невидящим взглядом.
От каждого раската грома его трясло, как будто, через тело проходили миллионы вольт. Он почувствовал, что по его ноге кто-то пробежался, и это стало последней каплей. С диким криком он кинулся к двери, едва видной во мраке, и начал бить и царапать ее поверхность, не переставая заходиться истеричными рыданиями. Внезапно он остановился, почувствовав, будто в его голове что-то лопнуло, а потом потерял сознание, уже не ощутив, как сильно ударился головой о земляной пол.
