Текст книги "По виткам вдвоём! (СИ)"

Автор книги: Chuck-Kun

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Игра началась с моей подачи и ведь мой сильный пас был бы удачным, если бы не замотивированный Максим, который не боялся даже упасть и прокатиться по песку на коленке, лишь бы не забили. Это было уже интересно, было ощущение, будто и у меня зажглись глаза рвением к победе. Я готов был выложиться на полную в этом мини-соревновании. Конечно преимущества на стороне команды Макса, ведь у него ещё есть Ульяна, которая точно не будет сдерживаться и тоже неслабо так постарается. Но ничего, так даже интереснее будет побеждать. Отбитый Максимом пас я тут же отправил на их половину прямиком в руки Ульяны, что в тот же миг отбила мяч чуть ли не в лицо Игоря, хорошо хоть я успел среагировать. Пас отправился снова в руки Макса, но на этот раз мне повезло, и он криво принял мяч из-за чего счёт стал 1:0 в мою пользу.

– Э! Подождите, а до скольких мячей играем? – поинтересовался я.

– Ну, давайте до пяти, – предложила Ульяна, все согласились. Значит мне осталось ещё четыре мяча им забить, не так уж и сложно будет, если они продолжат играть также.

Сейчас подавать должны уже они. Ульяна что-то шепнула на ухо Максиму, он кивнул и передал ей мяч. Она несильно подкинула мячик к сетке, после чего, Макс одним сильным ударом вписал его в песок на нашей половине поля. 1:1. Это кажется будет непросто. Честно, не знаю, разрешены ли такие подачи правилами, но мы же не на турнире каком-нибудь.

Было немало сложных и красивых подач за наше сражение, даже октябрята сыграли свою роль, и в итоге счёт стал 4:4. Мы шли на равных. Сейчас должны были подавать Макс с его командой. Последний раунд, напряжение между всеми было до небес, пускай никто ни на что не спорил, но какая разница? Победить хотят все! Ничьей быть не может. Мяч взметнулся в воздух и полетел от сильного удара к нам на территорию, таким же ударом снизу мячик отправился обратно, он был в зоне Ульяны, тяжело выдохнув, она отбила головой, после чего обратно к нам мяч отправил Марк слабеньким ударом. Очень сложный момент, мяч практически у сетки, отбить будет очень сложно, но октябрята же мне не зря в команду даны! Игорь подбежал к сетке ,и усевшись на песок, затылком оттолкнул мяч на меня, после чего нижней подачей мяч отправился в полёт в очередной раз. И на этот раз он был благосклонен к моей команде и полетел в зону Марка, который в свою очередь не смог отбить и только ухудшил ситуацию, мяч направлялся в аут, в который если попадём, то очко перейдёт нашим врагам, а он, отбил мяч в свою же половину поля, что обеспечило нам победу в нашем мини-соревновании. Уверен Максу не сильно хотелось проигрывать, но что поделать? Победа за мной и этими замечательными октябрятами!

Я прошмыгнул под сеткой к Ульянке. Пожав каждому руку, я поблагодарил за столь замечательную игру. Было сложно играть с одними лишь детьми, но так или иначе, они всё же помогли мне в достижении победы.

– Хотите ещё сыграть? – спросила Ульяна, усаживаясь на песок.

– Не, спасибо, наигрались, – в один голос сказали я с Максом.

Это была долгая игра, мы играли около часа. А следовательно, сейчас где-то полшестого дня. До ужина долго, а до баньки ещё дольше. Мою голову заполнили мысли о том, как же провести оставшееся время. Ну уж точно не лежать и бездельничать. Мы уже вот какой раз проходили площадь, где и решили остановиться ненадолго и просто поглядеть в небо, думая о планах на день.

В голове снова всплыла мысль о том, рассказать ли Максу о моей идее, которую я сегодня придумал? Ну ведь эта мысля не оставит меня в покое, пока не сделаю это.

– Максон, а ты не задумывался, почему мы попали сюда?

– Неа, ни на миг, мне здесь так хорошо, нет, домой я, конечно, всё равно хотел бы вернуться, но я в смысле, что здесь правда прекрасно и мне нет смысла думать почему или зачем мы сюда попали.

– А я задумался. Мне кажется, что этот «Совёнок» – живое существо, что преследует цель исправлять жизни забивших на себя людей, чтобы у тех появился смысл жить и желание к изменениям. Ведь сам посуди, почему мы попали сюда? Потому что всё что мы с тобой делали – сидели дома и даже не развивались никак! А сейчас попали мы сюда и прожили почти две недели и теперь даже ты говоришь, что правда хотел бы измениться, потому что у тебя есть мотивация, которую и даёт тебе этот лагерь. И из всех этих рассуждений, я сделал вывод, что по-настоящему можно покинуть «Совёнок», лишь имея неподдельное желание к изменениям, после чего ты вернёшься в реальный мир! – Макс слушал меня, очень внятно не перебивая ни на миг, после чего сказал:

– Кому ты это ещё рассказывал?

– Только я и ты знаем, но вот думаю, стоит ли рассказывать это всё остальным пионерам? – Максим наклонил голову и тяжело выдохнул.

– Нет, ни за что не стоит. Если твоя теория верна и все о ней узнают, скажи, разве они будут хотеть по-настоящему изменится – нет! Они лишь будут думать об этом, как о плане побега, не имея реального желания и стремления к изменениям из-за чего они так и будут ходить по виткам, они сами должны дойти до этого, иначе они будут заперты в «Совёнке» навсегда. Ладно мы-то, мы и так имеем настоящее желание измениться, нам не грозит это.

– А как же Рита, Алиса, Ульяна, Мику и все остальные наши друзья, неужели и им мы не можем рассказать?

– Да, – но тогда как же то обещание, которое я дал Рите?

«… – Так, ты нам тут не увиливай. Говори! Из какого ты года? – пригрозил Муха.

– Две тысячи шестнадцатый.

– И сколько ты ходишь по виткам?

– Три года, – моя информация подтвердилась и это только более обеспокоивало, если она столько бегает по сменам, то это означает, что и я с Никитой можем столько же здесь провести, а может и больше.

– Рита, – протянул Муха. – Ты пыталась выбраться? – вопрос глупый, но проверить надо.

Пионерка отвела взор и с трудом кивнула.

– Ну, не сцы в трусы, с нами выберешься, – Рита немного покраснела…»

На душе погрустнело. И ведь, это придётся держать лишь в себе, никто больше знать не должен. В голове даже всплыла та сцена из предпоследней серии «Убийцы Акамэ» где Тацуми говорил: «Прости, Акамэ, я… Я не сдержал обещание…». Прямо плакать захотелось.

– Некит, просто не думай об этом и забудь, а иначе станет только хуже, – сердце кровью обливалось, никогда бы не подумал, что подобное заставит меня грустить вообще.

– Забыть о чём? – притворяться, что ты не знаешь как выбраться из лагеря и на самом деле знать правду, но молчать – слишком сложно.

Четыре дня, солнце давно уже ушло от зенита. Близилось время до баньки.

– Максон, подскажи, как мне отвлечься от этого? – Максим взглянул куда-то в небо.

– А ты просто думай о чём-то другом, мне вот всегда помогает, – думать о чём-то другом? Это как вообще? Боже, надо пойти домой и просто прилечь.

– Макс, разбуди меня под ужин, я пойду подремлю немного, – я ушёл. Мне надо было опять же передохнуть, тем более, тело снова стало болеть после волейбола, всё-таки Данил мне сильно ударил в живот, до сих пор побаливает.

Войдя в домик, я сразу улёгся на кровать и моментально задремал.

Лишь густоватый туман царил у меня в голове, запирая все мои мысли за пеленой непроглядной темноты. Мысли мои чисты и непорочны, но вскоре пришёл ключ-революционер и снял с меня замок неведения и незнания, после чего, я проснулся.

Меня разбудил голос Максима, что был прямо над ухом, кажется ещё момент… Ещё момент и он… Плюнет мне в ухо! Я резко поднял голову, из-за чего ударил Макса по носу, но ничего, он заслужил.

– Ты чего творишь, сумасшедший!

– Бужу тебя!

– Херово будишь!

– Как? Ты же вон, только проснулся, а уже бодрый! – расхохотался Максим. – Ладно, поправь волосы и пошли на ужин.

Под конец дня нам подавали гречневую кашу вместе с сочной мясной котлетой. Этим точно можно было наесться. Съев свои порции, я с Максом устремились как можно скорее в баньку, а то мало ли ещё кто пойдёт? Так мы хоть успеем помыться ну или почти закончить. В домике мы взяли свои полотенца и поторопились в баню. Благодаря знаниям Макса о лагере, мы не брели около часа в поисках, а сразу нашлю баньку. Внутри ещё никого не было.

Мы зашли в это деревянное мини-здание. Даже в предбаннике чувствовалось тепло, видно хорошо баню затопили сегодня ну или вот так замечательно она держит температуру. Мы разделись, прикрылись полотенцами, чтобы не «любоваться» прелестями друг друга. Погрузившись в воду, я с облегчением вздохнул. Это прекрасно, иногда так необходимо взять и посидеть в бане. Так облагораживает и поднимает дух. Даже не хочется думать больше ни о чём другом, кроме как провести следующий день. Максим уже был красным как хорошо прожаренное мясцо внутри.

– Ох, ну с меня хватит, – прошло только десять минут, а он уже вылезает, и чего же он так? Это же настолько приятно! – Мне просто нельзя так долго в горячей воде сидеть, у меня кожа чувствительная и мне врач запретил, давай, ты сиди дальше, а я, пожалуй, пойду уже спать, давай, бывай, – и сразу в бане опустело. С каждой минутой становилось всё скучнее и скучнее, пока не пришла… Ульяна?

Она оглядела баню и заметила смущённого меня.

– Никита, – протянула она. – Привет, – Уля как-то странно посмотрела на меня. Она подошла ко мне и села рядышком. Это её миниатюрное, стройное и просто замечательное тело, на него невозможно не смотреть, не поражаясь замечательным изгибам тела. Стоп, боже, когда я успел стать лоликонщиком? Я же не вставал на путь лолиты! О боже, мне однозначно должно быть стыдно за это. – И как долго ты собираешься сидеть, даже не сказав «привет»?

– А, э, да, привет, Ульяна.

– Ты такой дурачок.

Мой мозг подаёт сигналы, что пора бежать, а иначе 18+ сцена с лолей мне обеспеченна. Я пытался встать, но Ульяна на удивление сильная и она прижала меня к стене. – А компанию мне не составишь?

– Нет! – и с этими словами, даже несмотря на то, что не накупался, я выбежал в предбанник. Ох уж эта Ульяна со своими шуточками! Переодевшись, я как можно скорее направился домой, потому что не сильно хочется иметь дел с лолей, особенно когда за это к тебе могут ворваться ФБР.

В домике лежал Макс, мирно, при свете свечки, почитывающий какую-то социалистическую книгу конца восьмидесятых от некого Грачевского. А разве это не режиссёр «Ералаша»? Не припомню, чтобы он писал книги, а хотя не имеет разницы, может это у меня мозг снова перенапрягся и неправильно воспринимает мир. Кто его знает?

Сказав лишь «спокойной ночи», даже не раздеваясь, я увалился на кровать и уснул сладким сном.

…

========== День 19 ==========

Почти три недели. Почти три грёбанных недели мы уже в «Совёнке». И сейчас намечалось очень интересное мероприятие в лагере и я, Юрьев Куликов Максим, расскажу вам все подробности об этом огромном приключении. Всё начиналось с, казалось бы, обычной рутины:

Сегодня самый жаркий день за всё моё время пребывания в лагере градусник, стоящий за пределами окна, показывал под +31 градус. Было бы неплохо сходить на пляж, да вот планы кардинально изменились, когда в столовую, где уже отдыхал я с Ритой после готовки, прибежала Ольга Дмитриевна и сказала, чтобы даже мы пришли на линейку. И за что нам такое наказание? Может мы недостаточно хорошую еду готовили? Я был готов сделать что угодно лишь бы не оказаться на линейке, да только пионервожатая приказала идти прямо сейчас рядом с ней, и чтобы не на шаг от неё, а иначе мало не покажется. И в итоге нам пришлось мучаться в эту жару под палящим солнцем без всяких панамок, кепок или ещё чего. Самый настоящий ад. Наконец, когда весь пионерлагерь собрался на площади, Ольга Дмитриевна чутка пошепталась с другими вожатыми и, встав перед всеми нами, начала утреннюю линейку.

– Доброе утро, пионеры, сегодня вечером мы выдвигаемся в поход в лес. И так как в этом году у нас достаточно сильные и сообразительные пионеры на смене, то мы решили усложнить вам ситуацию с походом, мы пройдём на четыре километра в лес, где мы все должны будем прожить несколько дней. Обязанности между друг другом все разделят сами, и не думайте, что таким образом, мы – пионервожатые, просто хотим избавиться от вас в лагере на несколько дней, мы будем «выживать» с вами. Также не вздумайте убегать обратно в лагерь. Каждое утро и вечер будет проводится перекличка, если кого-то не будем, неважно по каким причинам, этот пионер, получит наказание. Жестокое наказание, что это, вам лучше не знать, так что лучше не рисковать и оставаться вместе с нами до самого конца похода. Вечером, после ужина у вас будет десять минут на сбор, если кто-то не придёт на построение, то тоже получит наказание. А теперь, пожалуй, перейдём к планам на день… – дальше слушать уже бессмысленно, всё равно в столовой буду сидеть ничего не делать, но вот Никите и Алисе я не могу позавидовать. Но этот поход… Да и жёсткие наказания за «дезертирство» – это несвойственно для педагогов, воспитателей и вожатых. Хотя о чём это я? Кто их тут за это накажет, они могут хоть королевскую битву устроить, никто и слова не скажет, но вот будь мы всё же в реальном мире, их бы, наверное, давно уже уволили бы.

Вскоре вожатая наконец отпустила пионеров на завтрак. Среди ошарашенной толпы, я не сразу нашёл Никиту, даже не смотря на его выделяющийся цвет волос.

– Муха, что думаешь по поводу этого похода? Будешь прятаться или примешь этот «вызов»? – глаза моего друга были по пять копеек. Наверное, когда он услышал первые слова про поход, он подумал про тот, что был в игре, такой лёгонький и несложный, а тут такое оказалось, что прямо выживать придётся!

– Пожалуй, – протянул Никита. – Конечно приму! Это же офигеть какой опыт, да и в жизни потом пригодятся навыки выживания в лесу, ведь кто знает, что может произойти! – восхищённо бормотал зелёноволосый.

– Ну, тогда я точно иду, – я по-дружески толкнул Никиту в плечо и чуть засмеялся.

– Да вот только интересно, а не сожрут ли нас ночью лесные звери?

– Не боись, я как-то интересовался у Риты, откуда мясо у нас берётся, так она сказала, что нам его привозят раз в месяц, ведь единственные животные, которые водятся у лагеря где-то в пределах 10-14 километрах – Совы. А из них мало того, что мяса много не достанешь, так ещё и фиг поймаешь, да и не красиво это, лагерь ведь в честь них назван, – это я узнал ещё где-то на пятый день в лагере, я даже как-то сам поражён, что до сих пор помню это.

– Ну, тогда это вообще сложным не будет, сначала веток просто натаскать, найти место для костра и всё, живи сколько хочешь, только придётся грибами и ягодами питаться, да ничего, их в округе, я думаю, много, не могла же Юлька их все съесть, верно?

За обедом, к нам присоединился Семён.

– Дарова, ребятки, чё как?

– Да нормально, сам-то как, Сём? – поинтересовался Муха.

– Шикарно, что сегодня на линейке было? – а я-то думал: «кого-то не хватает на линейке», а это Сёмка отсыпался снова.

– Да вот в поход отправляют и не в такой, какой ты ходил множество раз, мы пойдём вглубь леса и там несколько дней будем прям выживать! – восторженно поведал Никита. По лицу было видно, что Семён точно не собирается идти.

– Кстати, если не пойдёшь, то Ольга Дмитриевна тебе какое-то жёсткое наказание даст, – подметил я.

– А она меня и не найдёт, – отмахнулся Сёма, дожёвывая котлету. Иногда меня очень раздражает такое его поведение.

Завтрак закончился очень быстро, как обычно. Как говорила одна учительница у меня в школе: «маленький ротик – большой животик», не знаю, как это связано, просто хотел поделиться этой фразой. Все пионеры разошлись кто куда. У меня планов не было и весь день я мог провести только так, как я сам этого хочу, даже вожатая мне не может поручать задания, как же хорошо я решил изначально в столовой устроиться помощником, вот это благодать, конечно.

Раз уж впереди несколько дней в лесу грядут, то надо бы наотдыхаться и набраться сил заранее. Кстати, в конце своей речи Ольга Дмитриевна говорила, о том, что нас всех распределят в группы по пять человек и в итоге групп будет восемнадцать. И между собой мы там должны будем распределить обязанности. Это самое лучшее, что я только слышал, ведь я как сейчас ничего не делаю, так и в этих группах ничего не буду делать, разве что иногда еду готовить, но ничего, с этим справлюсь. Если уж делаю еду для всего пионерлагеря, то для четырёх человек, не считая меня, я справлюсь сто процентов! Но, тогда уж, надо бы рюкзак собрать заранее, а то ведь могу не успеть за десять минут собрать всё нужное. Кастрюля, корзинки и половник мне пригодятся, а за этот маленький промежуток времени точно не успею, это ведь до столовой там добежать надо, а это уже семь минут, а ещё пока найду всё нужное, это же капец долго, не успею. Потому всё же придётся немного постараться, а потом уж хоть до ужина ничего не делай.

С самого начала смены у каждого пионера в шкафчике на самом дне лежал средних размеров походный рюкзак, ну или не у каждого, но у меня, Никиты, Сёмы и Алисы они точно были. Прихватив рюкзак с собой, я вновь направился в столовую, Рита тоже была на кухне и выбирала вещи для похода, видно приготовление еды как-то влияет на мозг и придаёт одинаковые мысли.

– О, Максим, тоже пришёл вещей набрать заранее?

– Да, и ты, как я погляжу, тоже это делаешь.

– Кстати, советую взять тебе спичек, – точно, вот я дурачок, перебрал столько предметов нужных в походе, а про спички забыл, боже ты мой!

В итоге через десять минут выбора, в моём рюкзаке были: маленькая кастрюлька, половник, маленький карманный нож, спички. Но, этого однозначно недостаточно для похода, надо заглянуть в сарай недалеко от лагеря. Там может чего полезного найду.

Выпросив у вожатой ключ, я вмиг оказался перед сараем, отперев замок на дверях, я прошёл вглубь этой небольшой постройки. В воздухе летало очень много пыли. Интересно, когда здесь в последний раз хоть кто-то был? Тщательно обыскав все углы, полки и шкафчики, я нашёл: несколько метров верёвки и несколько пар перчаток, пускай и порванных. Вот с этим наборчиком уже в принципе можно было и выживать в лесу.

Рюкзак наполовину заполнен и этого достаточно, ведь больше мне ничего не надо, никаких там корзин или ещё чего, хватит и кастрюли. А если я чего забыл, то всё равно. Буду просто надеяться, что это не забыли те, кто будут со мной в группе.

Оставив свой рюкзак дома, я отправился на поиски Никиты. «Зачем?» – спросите вы, а я не знаю. Готовясь к походу, моё тело так взбодрилось, что отдыхать оно ну просто отказывалось и надо было как-то устать, а так как Муху обычно хрен найдёшь, его искать я и буду, но судьба видно сегодня не на моей стороне, потому что я нашёл Никиту, не пройдя и нескольких метров, он сам пришёл домой. Вот это подстава, которую ещё мир не видал.

– О, Максон, дарова, чего дома сидишь?

– Да я вот только пришёл, хотел сейчас тебя пойти искать.

– Зачем?

– Да так, не бери в голову. В общем, я тут уже рюкзак собрал на наш поход. Кстати, мы же будем в одной группе? Если нет, то ты пожалеешь. Из всего лагеря только пара пионеров готовить умеет, учти это, – звучало как угроза, но на самом деле я просто ему советовал быть со мной в группе, а ещё так будет в разы веселее!

– Ты серьёзно? – вдумчиво спросил Никита, смотря на меня своим удивительно тяжёлым взглядом. – Ты серьёзно думал, что я буду в группе не с тобой? Тьфу ты, не смей даже думать о таком, во-первых, умирать с голоду я не собираюсь, а во-вторых, мы же друзья, ты чего, вдвоём будет только лучше! – нечасто Никиту увидишь таким взбудораженным и весёлым.

– В общем, я конечно понимаю, ты и так часто на пляж ходишь, но сейчас там будет чуть ли не весь наш отряд, включая Ольгу Дмитриевну, – умеет же Никита в нужный момент подколоть. Ну подумаешь теребил как-то сосиску свою на пионервожатую и что с того? Ну ладно от таких шуток мне не перехотелось пойти на пляж. Переодевшись в плавки, я вышел на улицу к ждущему Никите, после чего мы вдвоём отправились ко всем нашим. Сегодня и правда был очень жаркий день, в воздухе чувствовалась сильная духота, под воздействием температуры некоторые части коры деревьев стали чуть ли не отпадать, также очень хорошо стало видно все их дыры, трещинки и всё тому подобное.

Знойное солнце, висевшее на недостигаемой нам высоте, не собиралось ослаблять хватку, а только усиливало её. Даже по пути на пляж мы уже чуть ли не померли, это конечно же преувеличение, но было действительно жарко, хотя идти нам было недолго, там, где-то метров двести до пляжа, ну точно не больше.

Когда мы уже подошли к спасению от жары, нас поразила картина, что мы увидели: на песочке лежат и спокойно загорают наши пионеры. Они бессмертные или что? Неужели им всё равно, что они за создания такие пофигистичные? Подойдя к морю, мы разделись до плавок и побежали сразу в воду, но не тут-то было! Сейчас нам предстояло узнать, чего же это нельзя в воду.

– Пионеры! В воду ни ногой! Там какой-то рвота вирус! Семён первый сегодня погрузился в воду, а сейчас в домике лежит, тошнит его! Так что сидите только на пляже или идите другими способами охлаждайтесь! – указала пионервожатая, раскрыв нам задумку Сёмы, а я-то думал, чего это у него взгляд хитрый такой! А он… «Хитрый жук, вот проныра всё же, во даёт» – сейчас этим я описал все свои мысли об этом изворотливом засранце.

Ладно, если уж сказали лежать на пляже, то хоть позагораем вместе с остальными, мы подлегли к Лене, Алисе и Мику.

– Добрый день, девчонки, – поздоровался Никита, ложась рядом с ними. Я же молча просто повторял за другом.

– Привет, Никиточка, а мне тут Ольга Дмитриевна сказала, что ты у нас будешь одним из лидеров групп, ты же возьмёшь меня? – своим мерзко слащавым голоском пропела японка. Меня более заинтересовало содержимое её слов: «лидер групп»? «один из»? Что это?

– Нет, Мику, нет. У нас будет чисто мужская команда «без баб!», – слова настоящего мужчины!

– Мух, а что за лидер группы? – прошептал я.

– А? Ты чем на линейке слушал? Всех девяносто пионеров и октябрят разделят на восемнадцать групп по пять человек и будет восемнадцать лидеров, которые выберут людей к себе, – так, ну видно зря я тогда перестал обращать внимание на слова пионервожатой, да уж. Стоило бы быть более внимательным. Но то, что решили всех разделить на такие «мини отряды» – очень интересно. Даже хочется посмотреть уже, кто будет выживать рядом с нами.

– А, понятно, – кратко ответил я.

Жаркое солнце, пылающее практически в полную мощь, озаряло своими прекрасными лучами лицо каждого пионера, вне зависимости от того, где он, солнце всё равно достанет до них своими длинными руками.

Сейчас, под такую погоду, очень было бы кстати и вправду позагорать, расслабиться так сказать перед несколькими тяжёлыми днями. Разлёгшись как можно удобнее на песке, я чуть ли не уснул, слишком приятно было на солнышке.

Голову заполнили мысли о своём будущем, прошлом и настоящем. Всплыли воспоминания об одном из важнейших для меня дней:

«Холодный зимний день, начинался обыденно, с кружкой кофе и просмотра ютуба. Всё было замечательно и подумать нельзя было, что в итоге день окажется столь отвратным и мерзким, что о нём даже вспоминать будет больно.

Папа проснулся вскоре после меня и присоединился ко мне на кухне, включив телевизор. Я отложил телефон и начал разговор с ним:

– Доброе утро, как спалось? – снимая наушники, чуть сонным голосом пробормотал я.

Папа не очень бодро, протирая глаза от сна, всё же ответил. – Хорошо, – посмотрев на чайник, он спросил насчёт него.

– Он горячий, наливай, не боись.

Обыкновенное утро на выходных: я с папой с утра пьём кофе или чай, а мама сидит в комнате и смотрит свою любимую передачу по телевизору. Всё замечательно, но так не будет дальше.

Позже, не понятно даже отчего, мать стала то ли задыхаться, то ли откашливаться. Моего папу тогда сверхсильно это смутило и обеспокоило, он не мог на это просто смотреть и вызвал скорую, чуял он своим сердцем, что что-то не так. Когда приехали врачи и осмотрели маму, они приняли решение забирать её в больницу. Оказалось, что у неё на протяжении жизни развивалась некая неизвестная болезнь, что передаётся у нас в роду лишь девочкам, но с маленьким шансом. В нашем случае, возможность себя не оправдала. Насчёт болезни, я ничего так узнать и не смог, ни в интернете, ни от врачей, ни от кого. Никто не хотел говорить мне об этом, и казалось мне, что врут они всё и у мамы что-то более серьёзное, чем то, о чём мне сказали. Тогда мне было только двенадцать. В итоге как бы врачи не боролись за её жизнь, какие бы дорогостоящие операции не делали, они не смогли вытащить маму с того света и мне предстояло видеть её почти каждую ночь в своих последующих кошмарах. Именно кошмарах, она для меня как монстр. За всю мою жизнь, она никак меня не воспитала, никаких моральных уроков, ничего мне и не рассказывала. Я хотел налаживать с ней контакт, когда она ещё здорова была, но тех времён я уже и не вспомню. Как бы я ни старался, она не хотела со мной даже разговаривать, хотя на людях всегда делала вид заботливой и любящей матери. К своим восьми годам я стал всерьёз её ненавидеть, никак не показывая это. Она была чёртовой эгоисткой, только о себе заботилась и её смерть – ей наказание за всё содеянное. Полностью моим воспитанием занимался лишь папа, которого я всем сердцем любил, как своего можно сказать, единственного родителя. Мать же для меня была как чужой человек. Не редкостью было и то, когда она за плохие оценки била меня, пока папа был на работе. Он замечал все мои ссадины, но мать заставляла меня говорить, что я просто во дворе поругался. Когда мне правда плохо было и чуть ли не тошнило, она заставляла переться в школу и позориться перед всеми. Когда я стоял на похоронах с абсолютно каменным лицом, я думал лишь о том, что она даже как-то легко отделалась. Когда мама умирала, у меня не было ни печали, ни грусти, вообще ничего. Это был настолько отвратный человек, что она не достойна была, чтобы хоть немного стараться изображать горе. Когда я с папой вернулся домой, я просто как обычно поел, посмотрел мультфильмы по телефону и лёг спать, так, будто ничего и не произошло.

В итоге из нашей небольшой семьи, остался только я и Папа. В смерти мамы даже плюсы были, не надо было теперь тратиться на огромное количество лекарств и всю подобную фигню. Теперь уж мы могли зажить припеваючи.

Пусть папу смерть мамы и вогнала в депрессию на несколько месяцев, но он взялся за голову с мыслями: «Что же я творю? Нельзя же бросать последнего моего родного человека». В итоге, он восстановился на работе, а по выходным стал усердно учить меня всему и проводить со мной время. Он научил меня готовить, пользоваться стиральной машиной, правильно посуду мыть и выполнять все обязанности по дому, ведь, по его словам, когда и он уйдёт в мир иной, я смогу о себе позаботится. А также я глупым не был и понимал, что чем больше я занимаюсь по дому, тем больше может папа в будни работать и тем больше времени проводить со мной на выходных. Ведь теперь ему не стоило боятся о том, не помру ли я с голоду дома? И так мы зажили более-менее, достаточно быстро реабилитировавшись после смерти близкого нам человека.

Также, я договорился с папой, никому не рассказывать о её смерти, просто говорить о её болезни и будто она ещё жива. Всё же лишние воспоминания и соболезнования от людей нам не нужны.»

Это воспоминание даже заставило меня улыбнуться. «Всё же есть справедливость в мире».

– Макс! Максон, ёпта! – очнуться от своих мыслей получилось лишь после слов Никиты.

– Чавось? – довольный ответил я, потягиваясь на песочке.

– Погнали скорее отсюда, а то Ольга Дмитриевна на нас так смотрит, как будто задание нам хочет дать, которое для нас будет очень сложным, одевайся и пошли! – прошептал Муха. Я последовал его указу и собрался так быстро, как только мог, и мы в скором порядке ушли оттуда. Пронесло.

– Муха, есть идея куда можно сходить, знаю место я одно зашибенное, тебе понравится, – не торопясь мы направились в сторону столовой, после чего свернули на невидную никому тропинку, что вела в то самое место, в которое меня повела Рита в первый день. Проходя уже через знакомые кусты и деревья, меня переполняли эмоции, что снова увижу этот пейзаж. Я бы и сам сюда ходил, да времени и возможности нет, а иногда и вовсе забываю, но тут уж с Никитой, можно будет спокойно посидеть и поболтать о своём до обеда.

– Мух, а давай договоримся заранее о том, что мы сделаем первым делом, когда вернёмся домой?

– Ну, предлагаю попросить немного шекелей, – как еврей сказал Никита. – И в киноху сгонять на что-нибудь, отметить, так сказать. Ну или можно вообще в кафеху сходить, – но тут в моей голове всплыло воспоминание.

– Никит, а мы же это, в будний день «пропали», а если время там остановилось и ожидает нашего возвращения?

– Ну тогда в школу пойдём, что же ещё поделать. А после школы уже как раз либо в кафе, либо в кино.

Повисло неловкое молчание. Надо было о чём-то заговорить, но о чём? Гробовую тишину прервал горн на обед. Неужели мы так долго там на пляже лежали? Ну по всей видимости – да. Ну, обед пропускать мы точно не собирались, а в особенности я, потому что ну так старался сегодня готовить!

Нехотя мы встали с лавочки на той самой полянке и повернули обратно к столовой.

Мы прошли ко входу, где нас встретила пионервожатая.

– Максим, Никита, а вы ничего не хотите мне сказать?

Мы переглянулись в страхе, неужто мы что-то успели натворить сами того не зная?

– Вы зачем Евдокима оскорбляете? Я понимаю, неделю назад он доставил вам хлопот и был очень сильно наказан, но разве ваш конфликт не исчерпан? – я глянул в глаза Никите, он недоумевающе смотрел на вожатую.

– Позвольте-ка сказать, но мы его не трогали, мы его полнедели вообще не видели и даже не пересекались, – непонимающим тоном сказал Никита. Вдруг из ниоткуда выскочил второй Соколов – Лёня.

– Эм, позвольте вмешаюсь, но мой брат несколько дней подряд сидел в домике никуда не выходя, потому эти двое не могли оскорбить его, чтобы он слышал, потому подтверждаю, что это клевета, – это было, конечно, немного грубо с его стороны так говорить, но ладно, он защитил нас, так что ему можно. У Ольги Дмитриевны больше не осталось вопросов и она спокойно отпустила нас на завтрак.

– Никит, чую я недоброе, а если во время похода он что-то вытворит с тобой, пока ты спишь или ещё что, мутный он какой-то, будь аккуратнее, хорошо? – после этих слов Лёня попрощался с нами и сел за другой столик к своим друзьям. Хороший он всё же парень. А вот интересно, все близнецы такие – один добрый и умный, другой злой и тупой? Надо будет как-нибудь узнать это, а то ведь спать не даст пока не узнаю.