Текст книги "Тайны Логофетов (СИ)"

Автор книги: Чик Чирик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Тайны Логофетов I

Пролог. Снег

Больше 40 лет назад.

Наступление Нового года…

Что может быть приятнее предпраздничной суеты? Когда кругом зажигаются яркие огни, благодаря развешанным на всех столбах и проводах гирляндам. Люди, укутанные в теплые зимние одежды, бегают по магазинам в поисках подарков и устраивают невообразимые очереди перед кассой. Они снуют по городу с набитыми до отказа сумками, уставшие, но веселые. Поздравляют друг друга с наступающими праздниками и уже начинают обмениваться маленькими незначительными, но такими приятными, сувенирами. Все становятся добрее и внимательнее к другим. Встречающиеся на пути, улыбаются и смеются. Кто-то даже подмигнул мальчику и потрепал его по шерстяной шапке, которую связала ему мама. Никто не остается без внимания окружающих. И пусть это длиться всего несколько недель, но именно эти недели заставляют все внутри трепетать и сердце сжимать в волнительных судорогах.

Какой же подарок приготовили родные? Как в этом году родители украсят дом? От каких вкусностей стол будет ломиться, и кто из гостей будет веселиться и танцевать вокруг этого стола? Эти ощущения незабываемы. Елка уже стояла посередине гостиной: большая, высокая, яркая и блестящая, и наполняла комнату запахом свежей хвои. Отец сам срубил дерево неподалеку от загородного дома. За ним следил его сын, когда он махал большим топором. Он выглядел таким сильным и бесстрашным. Елку не было жалко, ведь отец сам выращивает их, не забывая каждый год высаживать молодые худенькие стволы в заранее вырытые ямки. И сына своего всегда учил этому.

– Если ты берешь что-то у природы, всегда надо отдавать взамен!

Так он жил и учил жить маленького мальчика, которого любил больше всего на свете, не считая, конечно, свою жену. Вот и они втроем отправились за покупками в суматошный, но играющий всеми красками, город. Уже давно стемнело, ведь зимой ночь всегда наступает очень рано. Благодаря этому магазины зажигали свои витрины и выставляли напоказ все разнообразие своего ассортимента. Одежда, обувь, игрушки, посуда, еда, мебель. В одном из магазинов на потолке висели сотни люстр и абажуров, которые отражали тысячи огоньков, пробивающихся сквозь окно в магазин, и окрашивали стены и пол всеми цветами радуги. Родители завели мальчика в это сказочное место, потому что, устанавливая елку, папа не рассчитал ее высоту, и теперь посреди комнаты висела одна лишь лампа. Пока мальчик кружился как заводная игрушка, купаясь в этих огнях, родители тщательно выбирали люстру. Столько красивых вещей, к которым хочется прикоснуться. Казалось, если дотронешься до одной из цветных гирлянд, она перенесет тебя в сказочную страну, где еще больше ярких огней, много детей, бегающих по сугробам и кидающихся снежками. А среди них будут бегать маленькие эльфы или гномы в смешных шапочках с колокольчиками. Он видел таких в книжке, которую мама когда-то читала ему. Конечно же он не верил в их существование, однако предпраздничное настроение способствовало развитию бурной детской фантазии и ему это нравилось. Он готов был хохотать без остановки, потому что внутри разрасталось тепло, способное охватить весь мир.

На одном из перекрестков мужчина в шапке-ушанке зычно выкрикивал: "Елки! Свежие и пушистые! Разбираем! Отдам за полцены!". И потирал от холода руки. А на противоположной улице сидела женщина, закутанная в серую бесформенную дубленку. В отличие от мужчины, она тихо сидела на стуле возле елок и спокойно ждала, когда же к ней подойдут и купят праздничное дерево. Желающих было немного, и те бегали от мужчины к женщине и обратно, не имея возможности остановить свой выбор на одной елке: "Эта высокая! А эта мохнатая! Смотри, а у этой иглы слишком длинные! А у этой короткие!"

Но родители с мальчиком прошли мимо, ведь у них уже стоит такая красавица дома. Единственное, чего ей не хватало, так это аккуратно упакованных коробочек с бантиками под ее ветками. Но это потом. Это позже. Сейчас они выбрались в город, чтобы купить еду. К ним должны были приехать несколько папиных коллег с работы и мамины подруги-домохозяйки. Еще мальчик пригласил своих друзей. Они учились в одном классе. Он проучился в школе всего лишь первые полгода, но уже нашел товарищей, с которыми хотел отпраздновать Новый год. Они жили неподалеку от него, поэтому родители согласились привести своих детей к ним в гости. Но и это будет позже. До праздника осталось пара дней, и за это время им многое надо успеть сделать. Сейчас он уже большой и будет помогать родителям в приготовлениях, так же, как и помогал вчера наряжать елку. Мальчик засмеялся вслух, вспомнив, как мама, веселясь, обмотала его гирляндой и включила лампочки. Они замигали вокруг него разноцветным светом, а папа поставил его на табуретку, где должна была стоять елка, и повесил на оба уха по шарику. Они все дружно смеялись и продолжали шутить друг над другом, а потом и вовсе начали носиться по дому, дурачась словно дети.

Мальчик вприпрыжку шел рядом с ними, представляя, каким же веселым будет этот праздник.

И вот они зашли в магазин, который был переполнен людьми. Очереди растянулись по всему периметру. Но это был самый большой магазин в округе, и здесь можно было купить все необходимое для приготовления праздничных блюд. Переглянувшись, они пожали плечами и распределились по нескольким очередям – какая же быстрее двигается. Мальчик стоял возле мамы, которая не отпускала его руку, чтобы он не затерялся в толпе. В магазине становилось душно и хотелось скорее выбраться наружу, где начинали кружить снежинки, предвещая белоснежный Новый год. Вот и хорошо, можно будет ночью после того, как пробьют куранты и застолье начнет надоедать, выйти на улицу и покидаться снежками, или даже слепить снежную бабу. Мама расстегнула мальчику куртку и сняла вязаную шапку, пригладив спутавшиеся темные волосы. Ее рука была горячей. Они всегда были очень теплыми, даже в зимнюю пору.

– Немного осталось, мой хороший. Мне тоже очень жарко и хочется скорее на свежий воздух.

Ее карие глаза улыбались и согревали своим теплом.

Папина очередь двигалась быстрее и когда, он начал оглашать уставшей продавщице список покупок, сын с мамой уже стояли рядом и о чем-то увлеченно беседовали. Продавщица со списком в руке скрылась за прилавком с макаронами и чаем, а папа вступил в дискуссию с родными, которые обсуждали что лучше: покататься вечером на лыжах в парке или взять санки с ватрушками и пойти на горку, где собираются все желающие весело провести время. Когда они, наконец, пришли к общему решению, продавщица уже протягивала им несколько пакетов с продуктами. Папа расплатился, и они снова оказались на морозной улице.

– Дорогой, давай мне какой-нибудь пакет. Тяжело же?

Папа с хитрым прищуром посмотрел на жену и проговорил.

– Хочешь сказать, что я слабенький?

– Нет! – они все засмеялись. – Я просто хочу тебе помочь.

– Сынок, когда девушка тебе будет говорить, что хочет помочь, ни за что и никогда не соглашайся, – его глаза смеялись, когда он смотрел на сына, но старался изо всех сил скрыть улыбку.

– Почему? – спросил мальчик.

– На это я могу назвать очень много причин. Но как-нибудь потом, я тебе подробно все объясню. А пока, просто запомни эти слова.

Жена лишь укоризненно помотала головой, но улыбка не сходила с ее лица.

– Иногда папа говорит правильные вещи! – и звонко чмокнула его в губы.

– Иногда?! – папа притворно возмутился, благосклонно принимая поцелуй жены. – Согласись, дорогая, заведующий кафедрой в университете не может быть глупым человеком. – Потом он сделал паузу, о чем-то задумался, глядя в сторону, и прыснул со смеху.

– Что такое? – спросил сынишка, заинтересованный папиным настроением.

– Я немного поторопился с таким выводом. – Продолжая веселиться, ответил отец. – Есть у нас в совете один кадр. Профессор, так называемый. Так вот, у него однажды сломался штекер и вилка осталась в розетке. Понятия не имею, как у него это получилось. Не придумав ничего лучше, он взял пинцет и начал ковыряться в розетке, пытаясь его достать. Проковырялся он недолго, естественно.

– А что было? – снова спросил сын.

– Короткое замыкание. А у горе-профессора шоковое состояние, – засмеялся отец.

Мальчик понял, о чем говорит папа, потому что уже немного разбирался в премудростях электричества, благодаря нравоучениям отца.

Развлекая себя болтовней, они направлялись к автобусной остановке, чтобы, наконец, приехать домой и начать приготовления. Транспорт простоял еще минут десять, набирая народ. А вот ехали они минут сорок. Дороги почти замело снегом и на пути в пригород их не чистили. И ведь вечером они еще собирались пойти кататься на горку. Но если они так и будут медленно ехать, то на развлечение времени может не остаться. Снег месили колеса автобусов и машин, поэтому движение транспорта было затруднительным, но родители с сыном там не скучали. Мама знала кучу игр, с помощью которых можно было убить время, а главное не дать сынишке загрустить. Сначала они играли в слова, потом в города, в которой у мальчика, конечно же, не было шансов выиграть, потом она достала веревочку, и они начали по очереди передавать ее друг другу на пальцах, стараясь как следует ее запутать. Так и пролетел для них почти час.

Выйдя из автобуса, они ощутили всю прелесть его тепла. За городом было еще холоднее, так как местность была почти пустынной. Деревья, да редкие дома, и все это было уже полностью укутано снегом. За то время, что они пробыли в центре города, где снег только начинал кружиться над домами, здесь все уже замело, и ни одна снежинка не падала с неба. От остановки до самого дома десять минут ходьбы, но они почти пробежали этот отрезок пути, и когда они уже вышли на финишную прямую, мальчик увидел украшенные елки вдоль дороги, которая вела прямо к их входной двери.

– Мам, смотри!

– Вижу. Кто-то уже постарался украсить все вокруг.

На одной из елок – а эти елки были самыми высокими – на самой верхушке, был вместо красной звезды, огромный белый шар. Он искрился от света фонарей серебряными блестками. Это было так красиво и завораживающе, что мальчик не сразу заметил промелькнувшую перед ними тень. Отец резко остановился, и мама последовала его примеру. Она крепче сжала руку ребенка и начала озираться по сторонам. Послышался шелест веток елей, и они оба оглянулись на звук. Затем такая же тень мелькнула еще раз и еще. Отец заслонил собой жену с сыном, не понимая, что происходит. Ни одно животное, не может двигаться, с такой скоростью, не говоря уже о людях. Затем сбоку послышался страшный хруст древесины. И одна из елей начала медленно наклоняться вперед. Она коснулась проводов, но они не выдержали ее веса, оборвались, и ель плавно с тихим шелестом легла на высокие сугробы, расположенные вдоль дороги, окончательно перегораживая им путь к дому. Сзади них послышался еще один треск, и еще одно дерево рухнуло, отсоединяя их от всего мира своими толстыми стволами. Отец продолжал прикрывать семью собой, вертясь по кругу. И тогда, много-много теней начали мелькать то тут, то там. Или это была всего одна тень… Это было уже неважно, потому что страх одолевал все остальные чувства. Путал мысли и заглушал чувство самосохранения. Мама прижала сына к себе и положила ему на плечи руки. Даже через толстую куртку ощущалась дрожь пальцев смелой мамы, которая спрятала мальчика между собой и мужем. Она не знала, как еще защитить его от происходящего. Ведь она, как и отец не понимала, что это может быть. Тени скользили по снегу так быстро, что уследить за ними не было возможности. Мужчина крутился, огораживая семью, бросив все пакеты на снег, и судорожно пытался что-то придумать.

Мальчик, который не понимал, что происходит, не видел лиц своих родителей. Не видел испуганных глаз матери и хмурое, сосредоточенное лицо отца. Он следовал такту мамы, которая повторяла движения отца, будто в танце. И ощущал, как ее пальцы сжимают его худенькие плечики и все сильнее притягивают к себе. Папа закрыл собой весь горизонт и кроме его спины, он ничего не мог разглядеть. Но при следующем шаге, мальчик задел что-то ногой. Посмотрев вниз, увидел тот самый большой белый шар, который находился на верхушке ели, что сейчас лежит у их ног. Он наклонился, поднял шар.

– Мам, пап, смотрите, он еще больше, чем казался, заберем се…

Он остановился на полуслове, когда поднял глаза, чтобы увидеть реакцию родителей на его находку. Но ни папа, ни мама уже не могли обрадоваться этому красивому шару. Мама лежала у его ботинок и смотрела прямо на него. Смотрела, но ничего не видела. Ее глаза, которые еще недавно искрились весельем, были пусты. Они обволакивали холодом.

– Мама…

Он прекрасно понимал, что она ему не ответит. Ему было уже семь. Он ясно осознавал, что она мертва, но он не мог вот так просто ее отпустить. Так просто поверить, что мама, которая только что сжимала его в объятиях, лежит на снегу мертвая. Его колени подкосились, и он упал рядом с ней. Его пальцы – маленькие детские пальчики – коснулись ее лица и не ощутили того тепла, которым она одаривала его и готова была отдать ему без остатка. Она была абсолютно холодная. Ком, подкативший к горлу, готов был вот-вот взорваться. Не помня себя, он повернулся в сторону папы, который лежал в неестественной позе чуть поодаль, и ком в горле взорвался, жгучими искрами обжигая горло. Мальчик сидел на снегу, на одном месте, не смея пошевелиться, а рядом с ним лежала голова отца. Голова, отрезанная, отрубленная от тела. Кровь, струящаяся из шейных артерий отца, постепенно окрашивала все вокруг… красным. А мальчик плакал навзрыд и не мог, не хотел, не желал останавливаться. Он кричал, стараясь изо всех сил услышать их успокаивающие голоса. Мальчик надеялся услышать слова матери о том, что это всего лишь страшный сон, и ему стоит просто открыть глаза, чтобы этот кошмар закончился. И слова отца, что он глупый маленький хомячок, который до сих пор всего боится. Но снова и снова открывая глаза, картина не менялась. Они лежали на окрасившемся снегу, который казался красным ковром в чисто-белом поле, и не шевелились. А боль внутри разрасталась и заполняла все своей пустотой, отрешенностью, злостью и отчаянием. Он звал их так громко, так надрывно, что посадил голос. От разбушевавшейся истерики начала кружиться голова, щеки начали мерзнуть из-за лившихся, нескончаемым потоком, слез. Просидев на снегу с час, он ощутил, как замерз, однако внимание его было направлено на более серьезную проблему – его родителей больше нет. Он остался один. И теперь он не знает, что ему делать. Тени больше не мелькали. Тени ушли, но мальчик так и не понял, что произошло. Так же, как и родители. Они так и не смогли понять, что с ними случилось. Не успели.

А их сын сидел и плакал до тех пор, пока не устал и не упал без сознания в сугроб. Постепенно, волосы женщины белели, как ресницы и мех на капюшоне куртки. Толстые хлопья снега стремились засыпать все, что произошло с семьей по дороге домой. Кровавые пятна понемногу исчезали, и на их месте образовывался новый чисто-белый снег.

Глава 1. Прогулка

Наши дни.

Парк черной преградой возвышался передо мной и заходить в его недра не было ни малейшего желания. Слева находился детский сад, окруженный высоким забором, вдоль которого я и решил прогуляться. Аллею освещали фонари, поэтому выбор пути был очевиден. Район у нас не самый благоприятный, но и ненамного хуже других. Хотя здесь я уже считаюсь одним из своих, что немного скрашивает мое пребывание в этом районе, но не уменьшает желания сбежать отсюда.

Не знаю, что дернуло меня приехать именно в Москву? Шумный, суетливый, напыщенный город, со своими законами и правилами. Я не подхожу ему. С трудом влился в этот хаос, но сейчас появился шанс направить свою жизнь в более позитивное русло. Собственно, именно поэтому поздно вечером, когда уже все нормальные люди сидят дома и не высовывают нос на улицу, я шастаю по округе в надежде немного прийти в себя. Все из-за предстоящего экзамена в институт, от которого и зависит моя дальнейшая судьба. А волнуюсь я так, потому что никогда не отличался острым умом, и проваливался на экзаменах три года подряд. Однако я нашел тот институт, который подходит мне больше всего. Это университет физической культуры и спорта. Для меня это идеальное место на ближайшие пять лет с возможностью проживания в общежитие. Гораздо лучше моей нынешней съемной квартиры. Обшарпанный дом с соседями наркоманами, эмигрантами и алкоголиками. По нынешним меркам она стоит копейки, но даже их надо откуда-то брать. И сейчас я работаю для того, чтобы не жить на улице. Работаю, где придется. То официантом в кафе, то на раздаче листовок, то посудомойкой в баре, то почтальоном. Рад любой должности, за которую платят. Соответственно времени на жизненные радости не хватает. Может из-за этого меня и поглотила некая апатия? Раньше я никогда не отказывал себе во встречах с девушками. Этим я и отличался от своих сверстников. Когда все учились, я ходил на свидания, не имея даже капли интереса к знаниям, о чем нынче жалею.

На улице становилось прохладно, так что я застегнул молнию на ветровке и засунул руки в карманы. Август месяц, но на улице погода далеко не летняя. Хотя и предыдущие два месяца не могли похвастаться теплыми деньками. На это я обращал внимание ранним утро, когда выходил из дома и поздно вечером, когда возвращался домой. Всегда было зябко и хотелось спать. Самое время развернуться и пойти домой, но именно в этот момент я заметил череду погасших фонарей впереди аллеи. В том месте, где заканчивался забор зияла кромешная темнота. Сам не знаю почему, дальше я не пошел. Постепенно слух начал улавливать посторонние звуки. Казалась вдалеке бегут. Топот нескольких пар ног. Звук приближался, а потом из-за угла детского сада вывернули две красные точки, ярко мерцающие в ночи. Они находились ниже уровня человеческих, отчего казались зловещими. Точки замерли на месте, как только выскочили на открытое пространство.

– Что за чертовщина? – пробормотал я себе под нос, вглядываясь в огоньки.

Точки резко задергались и заплясали в темноте, становясь ярче. Они стремительно приближались, сопровождаемые топотом и шумом когтей, царапающих гравий. Дыхание перехватило. До меня дошло, что на меня мчится «нечто» с горящими красными глазами, но я стоял на месте, будто загипнотизированный этим зловещим светом. Даже мысли не возникло развернуться и побежать прочь. Однако внутри все сжалось в тугой комок. Чувство паники начинало подступать к горлу гулким сердцебиением. В голове образовался туман, вытеснивший всевозможные мысли, оставив полнейшую пустоту. Огромное чудище мчалось на меня с чудовищной скоростью, а я просто смотрел, как оно надвигается, неумолимо сокращая расстояние, между нами, своими широкими прыжками. Я будто растворился в этих мерцающих огнях, не смея шелохнуться. Впереди меня горело несколько фонарей, что и стало для меня спасением. Я утопал в собственном бездействии, но как только существо выскочило на свет, от сердца будто отлегло. Всего лишь огромный немецкий дог несся ко мне, не показывая никаких признаков агрессии. Ни разу не гавкнув, он набросился на меня, часто дыша. Его морда оказалась на уровне моей груди, но будь я чуть ниже, мы легко смогли бы уткнуться нос к носу. Зверюга, запрокинув лапы мне на плечи, просто уставилась, не мигающими глазами, в лицо. Собака была мощной, мускулистой и, похоже, хорошо натренированной. Однако ее глаза продолжали отливать красным цветом, только выглядело это уже не так зловеще, как в темноте. Пока мы разглядывали друг друга, из темноты выступила фигура, на которую я не сразу обратил внимания. Но когда увидел, уже не отрываясь смотрел на нее. Фонарь светил сверху вниз, поэтому девушку разглядеть было сложно. Длинные, черные волосы раздувал легкий ветерок. Длинный плащ распахнут, открывая стройную фигуру в узких джинсах и обтягивающей футболке. По женским фигурам я спец, а эта незнакомка была истинным совершенством. Она статуей застыла у забора, сложив руки на груди. Молча стояла, глядя на наши объятия с собакой. Из легкого оцепенения меня вывело неожиданное карканье, показавшееся слишком громким в наступившей ночной тиши. Что-то пролетело мимо моего уха, слегка коснувшись крылом, и припарковалось на плече таинственной незнакомки. Девушка никак не отреагировала на то, что птица бесцеремонно примостилась на ней, доверчиво сложив крылья. И тут, словно из неоткуда, раздались еле слышимые слова: "Оставь его. Пойдем". А может мне и вовсе показалось. Тем не менее, собака, наконец, отпустила меня и спокойно пошла, судя по всему, к хозяйке. Без лишних слов и действий, они развернулись и скрылись во тьме потухших фонарей. Наступила гробовая тишина. Ни пения птиц, ни шума листвы, трепещущей под порывами легкого ветерка, ни гудения работающих фонарей. Полная безлюдная тишина. Тоже самое было в моей голове. Полное опустошение. Ни единой мысли. Будто все стерлось, все, кроме странных чувств, которые заставили меня сделать шаг. Потом еще один и еще. Я уже бежал в сторону ушедшей красавицы со своим странным зверинцем. Однако темнота была непроглядной. Искать их ночью бесполезно тем более, что звуков троица не производила никаких. Остановившись, еще раз осмотрелся. Бессмысленно, даже дороги не разобрать. А потом задумался, что я вообще делаю? Зачем я побежал за ней? Какое-то странное чувство тоски, смешанное с любопытством. Второе понятно, но вот первое – что это? С чего вдруг мне испытывать нечто подобное? В это мгновение я растерялся. Стоял посреди темной улицы и думал от том, что только что произошло. Но как не старался определиться, ничего не выходило. Смятение не отступало, но здравый смысл подталкивал развернуться к дому. Прислушавшись к голосу разума, я так и сделал. Но всю дорогу до своего подъезда, озирался по сторонам, в тщетной попытке увидеть девушку с собакой и вороном на плече. И перед тем, как закрыть за собой дверь, я еще раз оглядел двор, освещенный редкими фонарями. Ни единой живой души.

* * *

Ночью я так и не смог сомкнуть глаз. Словно чего-то ждал. Прислушивался к тишине. Вглядываясь в окно, за которым находилась глубокая ночь. Я ждал ее. Мне казалось, что вот-вот и на карниз приземлиться черный ворон, в знак того, что красавица вернулась. Такой дурак! Может она ни красавица вовсе. Хотя эта фигура не может принадлежать неказистой девушке. Длинные ноги, узкая талия, пышная грудь. Мечта любого мужчины. Даже во мне, повидавшего не мало девушек, она пробудила самые низменные желания. Может, сказывается стресс, а может, долгое отсутствие личной жизни. Разве я могу так отреагировать лишь на фактуру? Это на меня не похоже. Однако мои фантазии было уже не остановить. Взяв, телефон, набрал первый попавшийся номер в телефонной книге, однако этот номер я мог и по памяти набрать – пользовался им так же часто, как ванной комнатой. Лишь в последнее время меня засосали дела насущные, из-за чего на развлечения времени не хватало. Но сегодня свершилось невероятное, поэтому в четыре часа утра, я лежал, горячий и возбужденный, в своей холодной и одинокой постели, и слушал гудки. Через пару минут трубку все-таки взяли и обидчивый хрипловатый голос спросил: «Это кто?». Без приветствия и представления, я просто произнес:

– Приезжай ко мне.

– Ты – чертов эгоист! – был ответ и затем вновь гудки. Перевернувшись на бок, я лежал и думал о незнакомке.

Пытался представить ее лицо, только это очень сложно сделать. В основном приходило на ум то, что я уже когда-то видел. Интересно, какого цвета ее глаза. Мне представлялись зелеными или карими. В них определенно должна отражаться страсть. Огонь пламенной души. Скорее всего я просто схожу с ума от одиночества, вот и лезет в голову чушь всякая. Через полчаса своего самобичевания, я услышал звонок в дверь. Открыв ее – ни секунды не сомневаясь, что это Настя – без лишних слов, я набросился на нее и потащил в кровать.

Я уже не мог себя контролировать…

Когда подруга отдышалась, улеглась мне на плечо и начала медленно поглаживать грудь своими умелыми шаловливыми пальчиками.

– Максим, что на тебя нашло?

Просто пожав плечами, я закрыл глаза и моментально отключился. Забыться сном – вот, что мне было необходимо. Правда, не скажу, что я им забылся, скорее, вернулся к прошедшему вечеру. Я видел девушку. Она стояла, отвернувшись от меня, но я сразу понял, что это моя незнакомка. Ее ноги не касались земли, она парила в воздухе. Волосы, распущенным ручейком аккуратно свисали до самой поясницы, полностью закрывая спину. На ней было длинное черное платье с широкой юбкой, прикрывающей ее пятки. А из спины торчали два черных больших ангельских крыла. Во сне, меня это нисколько не смутило, ведь она и в самом деле казалась мне ангелом, спустившимся с небес, а потом так же неожиданно исчезнувшим, наверное, навсегда. Тело ее было недвижимо, лишь еле заметные взмахи крыльев. Ворон сидел на плече, не подавая никаких признаков жизни. Желание прикоснуться к красавице неудержимо повело меня вперед. Подходя ближе, я услышал странный звук, который заставил меня на секунду остановиться. Это был стук моего сердца. И с каждым шагом, приближающим меня к девушке, этот звук становился все отчетливей. Затем, когда биение стало оглушающим, спокойный до этой секунды ворон, резко повернул голову на сто восемьдесят градусов и сверкнул металлическим блеском глаз. Потом неожиданно взлетел, вырос в размере и затмил собой девушку. Стремительно направляясь на меня, делая сильные, объемные взмахи крыльями, сверлил меня металлическим взглядом и произносил человеческим голосом, особенно четко выговаривая букву "р":

– Это не реальность и не вымысел. Это что-то между добром и злом. Изменить ты ничего уже не сможешь, просто знай, иного пути у тебя все равно нет.

Его клюв почти уткнулся мне в лицо, и я успел поднять руки в самую последнюю секунду.

Вскочив, я сел на постели и пытался привести в норму дыхание. Какое-то время приходил в себя, пытаясь вернуться в реальность не только физически, но и мысленно.

Присниться же такое!

После видения остался неприятный осадок относительно этой вороны. Хорошо еще, что не приснилась собака, вгрызающаяся в мое горло. Не хватало только снов о девушке, из-за которой я провел почти бессонную ночь борясь с необузданным желанием. Глядя в потолок, снова вернулся к вечерней встрече. Будто опять услышал ее голос. Я даже оглянулся на Настю, так отчетливо прозвучали слова: «Оставь его». Чертовщина какая-то! Ее силуэт отчетливо стоял перед глазами, а желание дотянуться до нее было еле сдерживаемым. Я пленник. Меня околдовали странными чарами. Тряхнул головой и повернулся к тихо посапывающей Насте. Почему она не действует на меня так всепоглощающе? И никогда не действовала. У нас изначально был договор – никаких отношений. Ни ей, ни мне это не надо. Несмотря на это, как девушка, Настя всегда была привлекательной для меня. Однако в эту ночь все было иначе. Другая высвободила то, что сидело глубоко внутри, а я подло воспользовался подругой. Мысли о незнакомке вновь взбудоражили, обострив чувства до накала. Я накрыл собой Настю и не оставлял в покое до самого рассвета. После чего подруга сразу уснула, а я встал полный решимости свернуть сегодня горы, а главное, забыть о видении, как о не самом приятном сне.