Текст книги "Жажда мести (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

часть 3

ГЛАВА 11.

Прибытие в замок супруга я умудрился проспать. Мерная качка судна все же усыпила меня после долгих моральных терзаний и размышлений, и проснулся я только тогда, когда меня подняли на руки. Поняв, кто и куда несет меня, я не стал требовать отпустить себя и дать возможность идти самому. Хочет таскать – пусть тащит. Раз я ношу в себе его сына (как же, долгожданный наследник с древней княжеской кровью), пусть расстарается и обеспечит своему инкубатору (мне, значит) комфорт и бесперебойное питание.

Как только меня опустили на кровать, я снова заснул, словно провалился куда-то, иногда выплывая из сонного болота, чтобы напиться и снова погружаясь в него. Так бы и спал себе, если бы чьи-то руки не начали меня теребить, самым наглым образом.

– Вставай. Просыпайся. Давай, открывай глаза.

«Сириус, скотина, оттрахал, оскорбил, теперь еще и спать не даешь!»

Я попытался зарыться поглубже в постель, но одеяло и подушки, которыми я пытался укрыться, отобрали.

– Ты проснешься, наконец, или мне принять меры для твоего пробуждения?

«Да пошел ты…»

– Ну, тогда не вини меня.

Сильные руки подхватили меня, поднимая из теплой кровати и куда-то понесли. Полноценно проснуться я никак не мог. Выплывал на несколько минут из марева сна и снова погружался в него, словно в болото, не желающее отпускать свою жертву. Вот так и в его руках я практически сразу задремал, пробуждение же мое было мгновенным и ужасным. А как еще можно назвать побудку, когда тебя будят, бросая в ледяную воду?

– А-А-А!!! Сука ё…я! Урод ублюдошный! Пи… Буль-буль…

Последний звук возник от того, что эта сволочь схватила меня за волосы и окунула голову под воду, заставив нахлебаться ее по самое не могу.

«Побреюсь. Налысо», – мелькнула у меня мысль, когда та же рука, потянув за волосы, вынула голову из воды, давая отдышаться, а потом уже моя дрожащая, отплевывающая и кашляющая тушка была извлечена из ледяной купели полностью. Сириус лично закутал меня в теплое, можно даже сказать, горячее полотенце. Пока я выбивал зубами морзянку, вампир лично вытер меня, засунул в банный халат и потащил (опять таки на руках) из купальни в спальню.

«Сервис, блин, век бы такого счастья не видеть».

– Проснулся? Повторять не надо?

Я потряс отрицательно головой, но при этом глаза мои все же начали закрываться, а голова клонилась вниз.

«Что за хрень со мной происходит?» – я даже испугался своей ненормальной сонливости.

– Проснись, – крепкие пальцы обхватили меня за подбородок, и в губы уперлось что-то твердое. В нос ударил резкий и одновременно приятный запах, вызвавший голодное урчание в животе.

– Пей. Быстро открывай рот и пей.

Сделал глоток через силу. Приятная, густая, теплая, слегка солоноватая жидкость стекала по моему горлу в желудок, неся с собой чувство удовольствия и желание жить. Сон слетел, словно его и не было. Теперь я смог открыть глаза и осмотреться, облизываясь.

В данную минуту я находился в спальне, судя по шикарному траходрому, занимавшему половину комнаты, весьма не маленькой, кстати. Кроме кровати тут имелось зеркало в полный рост, маленькая двухместная софа у камина, на которой я и сидел, окно с зелеными гардинами за моей спиной и три двери в стенах. Две слева и одна справа. А вот супруг вампирской наружности стоял прямо передо мной, наблюдая за моей любопытствующей физиономией. Когда наши глаза встретились, Сириус сделал шаг назад и поставил высокий стакан из красного стекла на столик, которого я сначала не заметил.

– Это твои комнаты, – заговорил он таким же холодным тоном, как та вода, в которую он меня окунал, – здесь можешь делать, что хочешь. В каждой комнате есть звонок для слуг, если что-то надо, скажешь им, принесут. Покидать комнаты я запрещаю. Сейчас сюда подойдет наш лекарь, он осмотрит тебя в моем присутствии, потому что трехдневный сон – не может быть признаком здорового вампира.

– Сколько? – я чуть не задохнулся, представив сколько проспал. Три дня. Вот это я отдохнул. А если бы он меня не разбудил… бли-ин!

– Три дня, – подтвердил Сириус свои слова на полном серьезе. Н-да, тут шутками не пахнет.

Тут Сириус снова шагнул в сторону, и я увидел, что стакан, из которого я пил теперь красный только внизу, а сверху…

– Это… это… кровь? – палец, которым я указал на стакан, нервно подрагивал, а к горлу резко подкатила тошнота.

– А как еще прикажешь приводить тебя в чувство?

Все. Мне плохо. Никогда еще не падал в обморок, но в жизни все надо испытать. Правда?

Резкая вонючая гадость под носом, заставит прийти в себя кого угодно. Со слезами на глазах я закашлялся и чуть не блеванул, но, к счастью, смог удержаться.

– Попейте водички, Ваша Светлость.

Мою голову приподняли. Простая прохладная вода, которую я безропотно глотал, заставила мои мозги прочиститься. Я взглянул на пожилого вампира с серебристо-седыми волосами и доброй улыбкой на лице, склонившегося надо мной.

– Очнулись? Вот и славно. Теперь вам надо хорошо питаться.

От воспоминаний о том, что я уже успел «скушать», меня начало потряхивать. От вина с кровью мне так плохо не было, а тут…

– Опять кровь?

– Ну, зачем же? Нет. Обычную еду. Разве что мясо я бы рекомендовал слегка недожаренное и печень, желательно свиную.

Рядом скрипнула софа, когда Сириус нетерпеливо пошевелился.

– Я понял Ваши указания, мэтр. А что вы можете сказать по поводу его состояния здоровья?

– Тут все одновременно и просто, Ваша Светлость, и сложно. Поскольку инициация проведена была совсем недавно, тело вашего супруга еще не организовало собственные энергетические каналы, питающие ауру. Как вы знаете, при поздней инициации вампиры могут пользоваться магией через год-два после ритуала. Беременность, в данном случае, стала непосильной нагрузкой на ауру молодого вампира. Не мне вас осуждать, но все же со столь важным шагом следовало потерпеть.

– Это был приказ князя. Не могли мы терпеть, – ответил нахмурившийся Сириус, а я тихо фыркнул.

«Ага, именно МЫ не могли терпеть».

– Что же вы посоветуете, мэтр?

– Прежде всего, усиленное питание и обычный для молодого вампира рацион.

«Это он про вино с кровью? Тогда я согласен. А пить эту гадость стаканами, как давеча, – не хочу».

– Кроме того, младенцу требуется магическая подпитка от отца, но в данном случае, молодой вампир не в состоянии будет ее обеспечить в полном объеме, отсюда и сверхсонливость. Тело вампира, из которого идет отток энергии, инстинктивно погружается в спячку. Отсюда пониженная регенерация, потому и следы заживают так медленно.

«Какие нафиг следы?» – не понял я и попытался улечься поудобнее, но сразу же почувствовал, о чем он говорил. Своей пятой точкой, между прочим, почувствовал. Это же следы от порки на корабле так болят и еще того, что было после. Вот гадство.

Зашипев от злости, я глянул на Сириуса, обещая ему своим взглядом страшные муки, но он не обратил на меня никакого внимания. А чего на меня внимания обращать? Я же просто инкубатор. Вот засада!

– И что нам делать?

О-о, это я отвлекся от темы. О чем там говорят?

– Вам придется регулярно пополнять запасы магии вашего супруга. Ничего особенного. Раз в два-три дня. Это несложное и к тому же весьма приятное времяпрепровождение.

«Стоп. О чем это он?»

– А мне кто-нибудь объяснит, что происходит?

Снова на меня ноль внимания. Сириус поднялся и вежливо открыл перед седым вампиром дверь.

– Прошу вас, мэтр. Не смеем далее задерживать. Все, что необходимо, я объясню супругу сам.

«Ага, объяснит он. Эта падла меня замечает только чтобы трахнуть, в остальное время я для него не более чем предмет мебели. Ненавижу».

Когда вампир ушел, Сириус вернулся на софу и удобненько так устроился на ней, закинув ногу на ногу. При этом он сверлил меня тяжелым холодным взглядом, словно это я виноват во всех его проблемах. Меня даже дрожь пробрала под этим взглядом.

– Холодно тут у вас, может каминчик растопите для любимого мужа?

– Не паясничай.

– А то что? Накажешь еще раз? Ремнем? Или может, кнут возьмешь?

Не поверите, но этот свинтус, кажется, смутился. Я сам не поверил, а он отвел взгляд и поджал губы. Обалдеть.

– Я надеялся, что после зачатия нам не придется встречаться в постели.

«А уж я как надеялся, а любовник твой, Шэш или Хэш, или как там эту крикливую мелочь зовут, тебе теперь точно веселую жизнь устроит», – я чуть не хихикнул, представив истерику вампира, с которым спит мой супруг.

– Но из-за того, что твое тело не было должным образом готово принять «сферу жизни», наши интимные встречи придется возобновить, – при этих словах Сириус поморщился, а я внутренне вскипел.

«Такую морду скорчил, что, можно подумать, в этом виноват я. Сами намудрили, а я должен расплачиваться за это ночными… ЧТО?!»

– Это… – кажется, у меня даже волосы зашевелились на голове, – ты о чем говоришь?!

– Не кричи.

– Что значит не кричи, если ты меня и дальше собираешься насиловать?!

– Я тебя ни разу не насиловал. Или мне надо повторить свой предыдущий урок? Думаю, на этот раз я управлюсь быстрее, чем за тринадцать минут.

– Ах ты, сволочь, нашел, о чем вспоминать, – я даже задохнулся от возмущения, а еще почувствовал, как воспоминания о том происшествии заставили меня покраснеть. Все. Я зол.

– Можешь сам себя оттрахать, может, совесть свою там найдешь, потому что в других местах ее явно нет!

А вот это говорить не надо было. Глаза Сириуса засветились красным, и клыки быстро выдвинулись из-под верхней губы. Пи…ц котенку. Это мне, значит.

– Маленький, неблагодарный, звереныш-ш. Как ты смееш-шь открывать свой поганый рот в моем присутствии да еш-ще оскорблять меня в моем же доме.

Иш, как шипит. Ему бы раздвоенный язык, и можно с чистой совестью называть его гадом.

– Гадом, значит.

«Опс, это я опять вслух сказал?»

Только что вампирюга позорный сидел на софе, а в следующую секунду уже находился на постели рядом со мной и сжимал пальцами мое горло, причем его когти пытались превратить мою шкуру в решето. Да что там пытались, превращали! Я чувствовал, как несколько горячих влажных дорожек побежали по моей шее вниз. Сразу же резко запахло кровью, а Сириус наклонился ко мне, гневно раздувая ноздри.

– Эй, Ваше Супружество, а князь ничего не скажет, если ты убьешь меня?

Знаю. Язык мой – враг мой. Вот только поделать ничего с собой не могу. Стоит мне испугаться, как словесный понос прорывается наружу. Лучше бы обычный (это я про понос), опозорился бы и ладно, а так ведь и убить могут.

– Мерзкий ублюдок, – Сириус все же отпустил меня, одарив «комплиментом».

– Да, ублюдок. Только я не просил меня делать. И тащить в ваш мир тоже не просил. И уж тем более не собирался становиться мужем такого урода, как ты, и отцом твоего ребенка!

Четыре огромных когтя с треском пропороли подушку возле моей головы. Белый пух взмыл в воздух, а в следующую секунду я остался в комнате один. Стук хлопнувшей двери возвестил об уходе супруга, вернее о его поспешном бегстве.

Одна из пушинок медленно опустилась на одеяло передо мной, и я заметил на нем несколько ярко-красных капель. Только теперь страх за свою жизнь заставил мое тело покрыться холодным липким потом. Еще немного, и мой труп можно было бы выкидывать на свалку.

– Господи, Лешка, когда же ты поумнеешь и научишься держать язык за зубами? – обхватив голову руками, я сидел на кровати и думал, как мне теперь себя вести со своим супругом. А тут еще бросив случайный взгляд на руки, я заметил, что рисунок на них чуть изменился. Черные листики на моем тату-шиповнике чуть скрутились, словно собираясь облететь, а между ними кое-где виднелись черные же ягоды.

– Вот тебе и плоды. Вернее плод. Блядь. Вот за что мне все это?

ГЛАВА 12.

Я не видел Сириуса два дня. За это время я успел успокоиться и свыкнуться со своим положением золотого инкубатора в золотой же клетке.

Исследование моего нового жилища несколько развлекло меня, жаль что ненадолго.

Мои апартаменты состояли из четырех жилых комнат, купальни и гардероба. Из спальни, в которой я очнулся, вели три двери, как я уже упоминал. Слева две двери вели в купальню и в гардеробную комнату. Та дверь, что справа, вела в большую гостиную, она же столовая. Тут кроме обеденного стола на шесть персон, имелся мягкий уголок с креслами и маленьким столиком между ними, небольшой игральный стол с зеленым сукном и стульями для четырех персон, а еще тут был огромный камин, перед которым лежала шкура бурого медведя. Из большой гостиной можно было пройти в малую, откуда имелся выход в коридор (единственная двустворчатая дверь в моих апартаментах) и дверь в кабинет, являющийся по совместительству библиотекой.

Тут меня ждало еще одно открытие. Перебирая книги, я понял, что буквы в них не из русского алфавита, однако я все прекрасно понимал. Задумавшись об этом, я понял еще одну очень важную вещь. Можете считать меня тупым идиотом, но я только сейчас понял, что все это время говорил на чужом языке и совершенно не замечал этого. Странно и даже страшно было осознать то, что магия вампиров может так воздействовать на человека. Выучил чужой язык и даже не понял этого.

– Интересно, что эти зубастые твари еще могут со мной сотворить?

Поставив книги на место, я перешерстил письменный стол, но кроме ручек и чистой бумаги там ничего не оказалось.

На этом я был вынужден прекратить обследование своей новой жилплощади, потому что неисследованных территорий больше не осталось.

Четыре комнаты и два вспомогательных помещения, как я уже говорил, вот, собственно, и вся моя клетка. Окна в комнатах не были зарешечены, но на них всех были установлены магические барьеры, не дающие мне возможности даже прикоснуться к ним, не то что вылезти из них. За дверями, ведущими наружу, постоянно дежурили три стража, так что побег был фактически невозможен, если, конечно, я не найду еще одного тайного хода, что весьма сомнительно.

Слуги здесь были так же молчаливы и предупредительны, как и в замке папаши. Все мои пожелания (кроме свободы) выполнялись с молниеносной быстротой, а когда я пожелал поговорить с лекарем (на следующий после ссоры с мужем день), чтобы уточнить кое-какие моменты, и передал свою просьбу через слуг, он появился в моих покоях в течение получаса.

– Вас что-то беспокоит, Ваша Светлость? – лицо седого вампира было озабоченным и внимательным. Давно обо мне никто не беспокоился. Вернее никогда такого не было.

«Хотя это вряд ли из-за меня, скорее всего из-за того, что я ношу в себе», – тяжело вздохнув, я предложил мэтру присесть в кресло.

– К сожалению, я не знаю вашего имени.

– Зовите меня мэтр Заш, Ваша Светлость, – седой вампир улыбнулся, занимая предложенное кресло.

– В таком случае, мэтр Заш, зовите меня Лэш.

– Как можно, Ваша Светлость? – брови седого вампира удивленно взлетели вверх.

– Прошу вас, мэтр, мне так будет… комфортнее.

– Ну, если комфортнее, тогда ладно. Но только наедине.

– Согласен, – я выдохнул с облегчением.

– Что ты хотел узнать, Лэш?

Этот старый вампир внушал мне такое же доверие, как и Милирил, оставшийся в замке князя, поэтому я и решился поговорить с ним о том, что тревожило меня сильнее всего.

– Я хотел узнать побольше о вампирской беременности. Кое-что я прочел в книгах, что дал мне лекарь Милирил, но там так мало сведений, что у меня теперь больше вопросов, чем ответов.

– Понимаю, – мэтр кивнул, – так что тебя интересует?

– Все. Все и с самого начала.

– Все? Тогда слушай. Начну с того, что твоя беременность – магическая, а не физиологическая. Все же тело мужчины не способно выносить и родить полноценного ребенка, вот для этого и необходима «сфера жизни». Она позволяет младенцу развиваться в полноценного вампира. При этом малыш питается не через плаценту, как это происходит с женщинами, а через образовавшиеся в момент оплодотворения энергетические каналы, насыщенные энергией отца. У тебя эти каналы сформировались вполне правильно, но само тело еще недостаточно окрепло, чтобы полноценно снабжать малыша энергией. Есть вопросы?

– Есть, – я немного задумался, выбирая, какой вопрос задать сначала.

– Каких симптомов беременности мне стоит ожидать? Я про тошноту и прочие прелести.

– Нет, этого тебе не стоит бояться. Тошнота – это физиологический процесс. Тебе она не грозит. У тебя возможна вялость, сонливость, слабость и головокружения. Все это симптомы энергетического истощения. Но о том супруг твой побеспокоиться должен. Ведь он такой же отец, как и ты.

– Такой – да не такой. А как я рожать буду? Матки у меня нет, я ж не женщина?

– Как зачал, так и родишь, – усмехнулся мэтр Заш, – «сфера жизни» магически извлекается из тела так же, как и погружалась в него. И обязательно тем же магом. Тебе ведь супруг «сферу» ставил?

Я кивнул.

– Вот он и извлечь ее должен.

– А иначе?

Тут мэтр нахмурился и так серьезно посмотрел на меня, что я даже испугался немного.

– А иначе ты не выживешь. С магией крови шутки плохи. Если кто-то другой попытается извлечь плод, заключенный в «сферу», энергетические каналы, идущие от «сферы» не свернутся, как должно, а оборвутся. Из разорванных каналов магия хлынет неиссякаемым потоком. Остановить ее невозможно. Магия будет истекать до полного истощения и гибели вампира. Чем слабее вампир, тем быстрее его настигнет смерть.

Невеселая перспектива. Значит, до разрешения моей маленькой проблемы, о побеге не может быть и речи. Подыхать мне никак не хотелось. Облом.

– А сколько времени будет длиться беременность?

– Восемнадцать недель. Из-за того, что беременность магическая, развитие плода происходит в два раза быстрее, чем при обычной беременности.

– Быстрее отмучаюсь, уже легче, – я откинулся на спинку кресла, в котором сидел. Теперь мне предстояло принять решение, про свою дальнейшую жизнь. Ребенок этот… кстати!

– Мэтр, а аборт возможен?

Брови мэтра Заша взметнулись еще выше, чем в прошлый раз.

– Аборт? Нет. В любом случае это опять-таки должен был бы сделать тот же вампир, который ввел в тебя «сферу». И я не думаю, что Его Светлость согласится на подобный шаг. У вампиров, как тебе должно быть известно, может быть не более двух детей. Поэтому мы очень трепетно относимся к своим детям.

«К детям трепетно, а к супругам?»

– Спасибо, мэтр Заш, я многое понял. Надеюсь, если у меня возникнут еще какие-либо вопросы, вы ответите на них.

– Конечно, Ваша Светлость, – старый вампир поднялся и собрался уходить, но когда он был уже у двери, я вспомнил еще об одной проблеме.

– Мэтр Заш, простите, совсем забыл, но у меня еще один вопрос.

– Да, Ваша Светлость?

Я подошел к вампиру и, закатав рукава, показал свои руки.

– Меня беспокоит то, что листья шиповника на тату выглядят вялыми.

Осмотрев мои руки и проведя пальцами по коже, мэтр покачал головой.

– Когда я осматривал вас в прошлый раз, рисунок выглядел чуть хуже. Если бы не беременность, все уже восстановилось бы, но поскольку ребенок тянет энергию, восстановление возможно только при дополнительном вливании силы. Я рекомендую вашему супругу обратить самое пристальное внимание на это. Счастливо оставаться.

«Ой, идиот! Сам себе проблемы нашел».

До позднего вечера я вздрагивал от каждого шороха, но супруг так и не явился. С одной стороны это радовало (век бы его не видеть), а с другой пугало. Все-таки жить мне хотелось не меньше, чем отомстить этой бесчувственной скотине.

Как бы то ни было, но на следующий день я все же дождался визита моего мужа. Он явился к обеду, причем о его визите я узнал, когда увидел второй столовый набор на столе напротив моего места за столом в большой гостиной комнате. Слуги суетливо все приготовили и, когда я сел на свое место, начали подавать.

Суп был вкусным и довольно нежным. Повар у Сириуса был выше всяких похвал. С первых же ложек я почувствовал зверский аппетит, так что увлекшись супом, даже не обратил внимания на появление моего супруга. Вампира я заметил только когда оторвался от пустой тарелки, чтобы попросить добавки. Сириус сидел напротив меня и сверлил вашего покорного слугу хмурым взглядом.

– Что?

– Ничего. Вкусно?

– Очень.

Пока служанка наливала мне суп, в наружную дверь моих комнат постучали. Выглянувший на стук слуга, вернулся и что-то зашептал на ухо Сириуса.

Тот хмуро кивнул и вышел из комнаты. Я уже взялся за ложку, собираясь спокойно доесть свой суп, когда услыхал голос того, с кем разговаривал Сириус. Ошибки не было. Писклявый голосок Хэша я узнал даже сквозь двойные двери. Его присутствие на моей территории взбесило меня неимоверно.

«Сволочь, он со своим хахалем даже в моих комнатах расстаться не в состоянии!»

– Ну, погоди, милый.

Вскочив со своего места, я подхватил солонку и под потрясенными взглядами слуг полностью опустошил ее в тарелку с супом Сириуса.

– Если кто-то предупредит его… – я угрожающе обвел взглядом слуг, прислуживающих за столом и сел на свое место.

Когда Сириус все же явился, я спокойно работал ложкой, не глядя на него, а слуги вежливо отводили взгляд от своих хозяев.

Краем глаза я следил за Сириусом, предвкушая предстоящее удовольствие от испорченного аппетита супруга. Он взял ложку, зачерпнул суп, а затем… что-то громко треснуло за моей спиной, и я испуганно оглянулся на звук.

Что трещало, я так и не понял, нечему там было трещать. Сев нормально, я снова глянул на Сириуса. Этот гад спокойно ел суп.

«Не может быть!» – я потрясенно следил за тем, как он ест и не верил своим глазам.

– В чем дело? – поинтересовался Сириус, чуть приподняв левую бровь. – Если тебе не понравилось, зачем ты добавки просил?

Ничего не ответив, я зачерпнул суп и отправил его в рот. Только проглотив жидкость, я понял, что моя месть не удалась. Мой суп был ужасно соленый! В горле запершило, язык тоже начал сразу печь, я тут же закашлялся, а на глазах выступили слезы. Не знаю, как он это сделал, но эта скотина поменяла наши тарелки.

Кашляя, я оттолкнул тарелку, чуть не сбросив ее со стола, и вскочил, бросившись в ванную. Кашель сменился рвотой, так что я очень вовремя влетел в комнату с белым фаянсовым другом. Когда все съеденное мной вышло наружу, я почувствовал, как меня поддерживают чьи-то руки, не давая упасть на пол. Решив, что это кто-то из слуг, я закрыл глаза и откинулся назад, блаженно вздыхая.

– Извини, – голос Сириуса, прозвучавший над самым ухом, заставил меня вздрогнуть, – я никак не мог предположить, что у тебя может возникнуть подобная реакция.

– Надо же, какая вежливость. Извинился. А за то, что твой любовник шляется по моим комнатам, ты извиниться не хочешь? – злость вскипела во мне и охватила мозг жаркой волной.

– Он не шлялся! – Сириус вскочил, лишая меня опоры своего тела и рук, отчего я чуть не завалился на спину. К счастью, туалет оказался достаточно близко, вот за него я и ухватился, чтобы не упасть.

– А даже если бы и шлялся, это мой дом! Это мои комнаты! И ты тоже мой!

С этими словами он и выскочил, зло хлопнув дверью, а я так и остался сидеть на полу купальни, захлебываясь слезами.

Путь к кровати запомнился мне плохо. Кажется, кто-то из слуг помог мне дойти до моего ложа, на которое я и свалился практически без сил.

Позже меня растолкал все тот же слуга, преподнесший стакан с винно-кровавым коктейлем. Я выпил его и снова заснул, отказавшись от ужина. Аппетита не было, только желание послать всех как можно дальше, чтобы спокойно заснуть.

Утром ничего не изменилось. Разбуженный слугой, я едва смог сесть на кровати, так сильно у меня кружилась голова. С трудом глотая свой коктейль, я пролил его часть на себя и чуть не расплакался еще раз от огорчения. И вообще, я стал каким-то плаксивым, словно девчонка. Есть я отказался, а когда слуга попытался покормить меня с ложечки, просто потерял сознание. Моей последней мыслю при этом было: «Отчего так темно?»

ГЛАВА 13.

– Глупый мальчишка.

Шепот знакомого голоса прорывался сквозь забытье.

«Сам дурак».

Почему-то очень жарко. А еще тяжело. Я попытался повернуться и не смог. Меня словно придавило к земле что-то тяжелое.

«Нет, не к земле, к кровати», – исправился я, чувствуя, как мое тело скользило по гладким простыням, подчиняясь чужой воле.

«Что ж мне так жарко?» – я попытался уйти от горячих прикосновений и жаркого тела, накрывшего меня, но оно не отпускало.

«А почему темно?»

– Открой глаза и не будет темно, – снова зазвучал тот же голос.

Я сделал, как он сказал, и тут же зажмурился от яркого света. Даже глаза заслезились. Зато мозги немного встали на место и вернулась память.

«Так, со мной рядом Сириус и, судя по ощущениям, – я чуть шевельнулся и услышал раздраженное шипение вампира, – он меня трахает. Наверное. По крайней мере, в заднице точно что-то есть, и это что-то далеко немаленькое. Вот только почему он не шевелится?»

Я снова зашевелился и снова услышал шипение.

– Да не дергайся ты.

Ого, сколько злости в голосе. Можно подумать не он меня, а я его имею. От представившейся мне картины прорывает на хи-хи. Глаза пока решил не открывать.

– Чего лежим? Кого ждем?

– Жду, когда ты очнешься, чтобы продолжить.

И правда злится. Сам главное ждет, а я виноват?

– Ну и трахал бы мою тушку, в чем проблема?

– В том, что я не некрофил.

Он медленно шевельнулся, чуть выскальзывая и мучительно медленно проникая обратно. Теперь настала моя очередь шипеть. Больно, между прочим!

– Понял. Тебе нужен брыкающийся и матерящийся партнер, которого надо будет укрощать. Любишь жесткий секс?

Резкое движение внизу заставило меня вскрикнуть и прогнуться под ним.

– Ты слишком много болтаешь.

Новое движение, не менее болезненное, обожгло мои внутренности. Я попытался поднять руки, чтобы оттолкнуть его и только тогда замечаю, что руки мои заведены вверх, а наши с ним пальцы переплетены в замок.

– Обхвати меня ногами.

Ишь, требует. Пусть у Хэша требует.

– С какой это радости? По-моему, тебе и так неплохо.

Наказанием за дерзость стала серия проникновений и укус в плечо.

– Ай, больно, скотина!

– Хочешь, чтобы было приятно, – выполняй мои команды.

Темп фрикций чуть снизился, но двигаться вампир не перестал. Зараза!

– Ты мне еще фас скажи-и, – простонал я и невольно приподнял ноги, желая избежать болезненных проникновений.

Угол «атаки» сменился, и теперь к дискомфорту и жжению внизу стало примешиваться удовольствие, заставившее меня ахнуть и открыть глаза. Наши взгляды встретились, и я даже задохнулся, то ли от дикого желания, которым они (эти блядские синие глаза с красными зрачками) меня опалили, то ли от того, что он задвигался еще резче и сильнее.

Сириус навис надо мной, словно гипнотизируя. Я не мог оторвать от него взгляда. Он молча имеет вашего покорного слугу, и только мои стоны и вскрики разрывают тишину в моей спальне.

Умом я понимаю, что не должен наслаждаться так его присутствием, тем, что он делает со мной, но мое тело предает меня. Не в первый раз предает и, скорее всего, не в последний. Надо отдать Сириусу должное, трахать он умеет мастерски. Несколько минут, и я смог получить желанную разрядку. Он тоже кончил и скатывается с меня, тяжело переводя дыхание. Пару минут мы лежим рядом, а затем он встает, надевает брюки, рубашку, натягивает сапоги и молча покидает мою комнату. Он уходит, а мне становится до слез обидно. Неужели столь драгоценный инкубатор не стоит даже пары ласковых или благодарных слов, я уж не вспоминаю о поцелуе. Он вообще не целовал меня ни разу. От тоски и несправедливости хочется взвыть, но положение спасает слуга, явившийся, чтобы помочь мне принять ванну.

Еще два месяца назад я бы покраснел как рак и послал его на три веселые буквы вместе с его помощью, но теперь я понимаю, что мне все равно. Привык, наверное. Человек – это такая скотина, которая вообще ко всему привыкает, и я не исключение. Ну и что из того, что вампир?

Вымывшись и позавтракав, я подошел к окну. Жаль, что я не могу коснуться стекла или сесть на подоконник. В интернате я очень любил сидеть на подоконнике, закрыв глаза. В коммуналке подоконники были узкие, не посидишь на них, да и взрослый я уже был, а в интернате сидел. Тогда я представлял себе, что вот сейчас ворота, отгораживающие нас от мира, откроются и на главной аллее появятся мои папа и мама. Красивая пара подойдет ко мне и скажет:

– Сынок, мы за тобой.

Глупо, правда? Но об этом мечтают все дети, оставшиеся без родителей. Уж я-то знаю. Мечтают до тех пор, пока жизнь не начнет тыкать их мордой в собственное дерьмо!

Со злостью я ударил кулаком об окно, вернее о магическую защиту, отделяющую окно от меня, и тут же почувствовал несильный укол, словно током руку ударило. Не сильно, но ощутимо и неприятно. Это заставило меня прийти в себя и я, наконец, обратил внимание на пейзаж за окном.

– Снег.

Белое пушистое покрывало укутывало двор замка и поля за ним, а крупные мохнатые снежинки все продолжали изящно скользить вниз, неся с собой покой и отдохновение. Я очень люблю снег. Если бы можно было выйти из этих треклятых комнат, я бы сейчас был там. Подставлял бы под снежинки лицо и руки, наслаждаясь нежными уколами холодного снега, тающего на горячей коже.

– Ваша Светлость, вы плачете? Что случилось?

Крепкие руки седого вампира развернули меня от окна.

– Мэтр Заш, я не могу больше здесь находиться. Мне тут плохо. Мне надо выйти туда. Хоть на минуточку. Пожалуйста. Попросите его. Пожалуйста.

Еще секунда, и я встал бы перед ним на колени, но седой вампир оказался мужиком понятливым. Буркнув:

– Я сейчас.

Он быстро вышел из комнаты, а через десять минут самого тяжелого ожидания в моей жизни в комнату скользнул слуга с меховым плащом в руках.

– Его Светлость распорядился вывести вас на смотровую башню.

Я чуть не выдрал тот плащ из рук слуги, так стремился поскорее выйти наружу. Хоть смотровая башня, хоть хлев, все равно, лишь бы туда, на свободу. Пусть и мнимую, но свободу. Хочу хоть на несколько минут ощутить себя человеком, а не вещью, стоящей в музее под надежной охраной и сигнализацией.

Неторопливо идущий слуга впереди меня вызывал раздражение. Хотелось пнуть его как следует, и приказать «Бегом марш!», но пара охранников, неотступно маячивших за спиной, заставляла сдержать свой неблагоразумный порыв. А вдруг они имеют приказ в случае какого-либо выбрыка вернуть меня обратно и не выпускать больше из комнат? Нет, лучше я потерплю неспешное шествие и подъем по винтовой лестнице, чем рисковать своей прогулкой.

Сто двадцать одна ступенька, и вот я на крыше. Ветер, снег, холод. И знаете что? Я счастлив! Как оказывается мало надо иногда человеку для счастья. Для того чтобы почувствовать себя живым. Для того чтобы вздохнуть полной грудью и выдохнуть морозный воздух и понять, что жизнь вот она, вокруг тебя. Она не заперта где-то там, в душных покоях с богатым убранством. Она внутри каждого из нас. В птицах, деревьях, и даже грубых камнях из которых сложен замок.