Текст книги "Роковые слова (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

 Ровно в восемь Эштон появился у входа в стационарный портал академии, где уже ждали два десятка студентов и один не в меру наглый эльф, который почему-то решил подействовать человеку на нервы.

Портал для них открывал лично директор академии, перед этим долго и пространно напутствуя студентов. Первым в переход шагнул Эштон. Ему предстояло подстраховать студентов, многие из которых еще никогда не перемещались порталами. Как только переход мигнул, сообщая, что им воспользовались, мастер протянул вперед руку, подхватил появившегося Криста и мягко, но настойчиво вывел его из поля действия портала, чтобы студента не засосало обратно.

Один за другим из перехода выходили ученики, и каждого мастер Дан встречал подобным образом, принуждая отойти дальше и не мешать выходить следующим в очереди. При этом преподаватель считал "чужих" студентов, чтобы кого-то ненароком не забыть. Когда прошел последний темный эльф, десятый, мастер заметил, как портал вновь мигнул, и машинально протянул вперед руку, чтобы в его ладонь легла ладонь эльфа, тут же крепко сжавшаяся.

Эштон замер, глядя на их переплетшиеся пальцы. Он вдруг почувствовал, какая горячая у эльфа ладонь. Этот жар быстро распространялся по телу, заставляя чаще дышать. Голова вдруг закружилась, и Дан непременно упал бы, не подхвати его Мартинэль.

– Осторожнее, – тихо выдохнул эльф, поддерживая Эштона, а тот, не в силах собраться и отступить, разрывая их контакт, закрыл глаза, тихо простонав.

Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы рядом не заржала лошадь. Это вернуло Эштона на землю. Оглянувшись, он заметил, что студенты уже вовсю общаются с тремя мужчинами, доставившими лошадей и припасы, только Эрстинэль стоял неподалеку от преподавателя и дяди, с грустью глядя на них.

– Спасибо за помощь, – Эш все же сделал пару шагов в сторону, удивляясь тому, как хрипло прозвучал его голос. Не оглянувшись, он подошел к Эри, положил ладонь ему на плечо и мягко подтолкнул к остальным студентам. – Нам надо выбрать себе лошадей. Пойдем.

Эльф согласно кивнул, бросив косой взгляд в сторону дяди, и послушно направился к остальным студентам. Через полчаса двадцать два всадника и три заводные лошади двинулись по дороге на юго-восток. Рядом с Эштоном Даном сразу же пристроился Эри, рассказывая что-то забавное из своей жизни, и маг послушно кивал, улыбаясь в нужных местах, вот только взгляд его был задумчиво-отстраненным. Вздумай кто-нибудь спросить, о чем говорил ему ученик, и мастер Дан просто не смог бы ответить. Он не слушал Эри – он вспоминал прикосновение Мартинэля и пытался понять, почему спустя столько лет все еще больно? А еще Эш явно ощущал за спиной присутствие Марта, буквально дышавшего ему в затылок, хотя их и разделяло расстояние в несколько метров.

* * *

Первая остановка за время пути произошла в подлеске, возле небольшого родника, где все смогли напиться и напоить лошадей, а также перекусить. При этом разные группы студентов упрямо не желали общаться между собой, настороженно наблюдая друг за другом, словно ожидая какой-нибудь пакости. Когда же снова двинулись в путь, Эрстинэль вновь занял место рядом с преподавателем, а вот Мартинэль предпочел на этот раз ехать замыкающим. И все равно Эштон чувствовал его присутствие, словно эльф находился прямо за его спиной.

Ночь путешественники должны были провести в трактире с многоговорящим названием «У дороги». Здесь им выделили пять комнат, четыре из которых должны были занимать студенты, а одна, самая маленькая, предназначалась для Эштона Дана и Мартинэля, неизвестно зачем отправившегося с ними. Однако, осмотрев все помещения, преподаватель вдруг заявил, что спать будет вместе с ребятами, а свое место уступает Эрстинэлю, чтобы родственники могли спокойно пообщаться, ночуя в одной комнате. Эри сразу же скривился: он предпочел бы остаться с однокурсниками, а не с дядей. А вот Мартинэль повел себя не менее странно: он просто выскочил из зала, где все собирались поужинать, громко хлопнув дверью. Однако его отсутствие долго не продлилось: стоило ребятам составить вместе столы, предназначенные для четырех посетителей, чтобы можно было спокойно разместиться всей группой, как эльф вернулся. Он присел на стул, слева от Эштона, и принялся с самым независимым видом ожидать, когда им подадут еду.

Огневики, кстати, тоже последовали примеру шестикурсников, но подсаживаться за их стол не стали, а организовали рядом свой уголок, свысока поглядывая на воздушников и с опаской – на куратора, явно при этом что-то замышляя.

– Мастер Дан, а почему с нами не послали некромантов? – Жано первым решился прервать повисшее за столом молчание, пока тучный трактирщик и его жена разносили и расставляли еду на столах.

– Потому что им там делать нечего, – ответил преподаватель, задумчиво вертя пальцами деревянную ложку. Он вообще весь день был какой-то рассеянный, словно мысленно пребывал в другом месте.

– Как это бесполезны? Там же мертвяков куча.

– Куча, – все так же бесстрастно кивнул Эштон Дан, – только они подняты шаманами, а не магами, поэтому некроманты там бессильны. Это другой слой магии, или обратная сторона, кому как удобно называть. И вы, между прочим, проходили это в первые годы обучения, так что советую напрячь память и все вспомнить. Пригодится.

Резкий щелчок пальцами, сделанный преподавателем, заставил ребят вздрогнуть, а у соседнего стола, где сидели студенты восьмого курса, раздался гневный вскрик и звук бьющейся бутылки, из которой огневики втихаря решили разлить гномий самогон, прихваченный с собой в дорогу.

– Я предупреждал, никакого горячительного во время практики, – голос мастер не повышал, но студенты его хорошо расслышали, так что их нестройное бурчание, раздавшееся в ответ, было встречено дружным смехом воздушников.

– Мастер Дан, а Вы там были во время войны? – никак не мог успокоиться любопытный Жано, да и остальные не отказались бы послушать интересный рассказ о тех временах и сражениях. Хотя многие присутствующие за столом, будучи совсем молодыми, уже были наслышаны о войне с орками, но ведь одно дело читать хроники и слушать перешептывания взрослых, обсуждающих давние сражения, а другое – узнать все из уст очевидца.

– Был. Я тогда только окончил академию, и мне было все равно, куда отправляться.

Голос преподавателя звучал совершенно бесстрастно, но сидевший рядом Мартинэль едва заметно поморщился. Впрочем, никто из студентов на это не обратил внимания, поскольку все взгляды были прикованы к мастеру Дану. Даже огневики, позабыв о разбитой бутылке, придвинули ближе стулья.

– Не знаю, что послужило причиной начала войны, кажется, кто-то кого-то оскорбил. По сути, оркам и темным эльфам нечего было делить: орки занимались выращиванием скота и жили в степях, кочуя с места на место, а темным эльфам принадлежали подгорья и все их богатства. Однако и те и другие всегда славились своими воинами, а еще у них в почете были сила и честь. Только темные эльфы все же предпочитали сочетать силу и магию – лучшие мастера-некроманты и огневики чаще всего рождались именно у этого народа, – тогда как у орков магов не было, зато шаманство развито достаточно хорошо.

Слыша хвалебные речи мастера, темные эльфы из огневиков чуть не лопались от гордости, а вот дракон бросил на него хмурый взгляд, когда преподаватель не упомянул его расу в разряде лучших мастеров огня. И только желание дослушать не позволило ему вставить свое замечание в рассказ.

– Как бы то ни было, но обе армии сошлись в Лиирском ущелье. Была битва, в которой самое деятельное участие сыграли некроманты темных эльфов. Орки отступили, но ненадолго. Их шаманы придумали ответный ход, оказавшийся настолько невероятным, насколько же и губительным для армии темных эльфов, да и самих орков.

Магия и шаманство в корне отличаются из-за основы образования силы. Маги пользуются собственной силой или преобразованной силой мира, тогда как шаманство – это совершенно иное приложение мировой энергии. Шаман не может совершить что-либо без должного ритуала. Чаще всего ритуалы проводятся заранее, при этом используется какой-либо природный материал для его закрепления, а потом, когда возникнет нужда, шаман пускает в ход свою наработку. Шаманы не теряют силу, как маги, выложившись в один удар, но и времени на подготовку к колдовству уходит намного больше, что в бою может быть смертельно опасно. – Эштон вздохнул и прикрыл глаза вспоминая. – Всю ночь шаманы пели и танцевали у костров. Нам было все хорошо видно со стен крепости, тогда она называлась Таано-Ла, «небо и земля», поскольку была построена драконами, отчего-то впоследствии бросившими ее. А утром, когда темные эльфы двинулись на орков, желая загнать подальше в степи, шаманство начало действовать: стоило первому темному эльфу переступить невидимую черту, как земля застонала. Это было страшно, многие тогда пали на колени и молились своим богам и богиням, моля о спасении. А потом начали появляться зомби: люди, орки, темные эльфы, животные и даже старые, окаменевшие корни деревьев, в древности произраставших на месте нынешней степи. Все это поперло наружу в поисках энергии, необходимой для жизни. Некроманты были не в состоянии контролировать нашествие шаманских тварей, да и сами шаманы оказались не готовы к подобному. С обеих сторон гибли воины, сразу же поднимаясь, чтобы снова ринуться в бой. Ничего более страшного я до того не видел. Все дрались против всех. Задача была одна – выжить и уйти как можно дальше с проклятого места. Как оказалось, шаманы наложили заклятие на саму землю, за что она их и покарала, ну и нас заодно. К стенам крепости нежить пробраться не смогла, так что спастись успели те, кто добрался до них, а также те, кто смог уйти на дневной пеший переход вглубь степи. Именно этот кусок долины оказался заражен обрядом шаманов. Он и сейчас несет на себе отпечаток тех заклинаний, хотя сами шаманы погибли в числе первых. Их убили, в надежде остановить колдовство, но дело в том, что после шаманского обряда заклинанием была напитана сама земля, так что смерть шаманов ничего не решила. Теперь, стоит на этой земле умереть хотя бы мыши или птице, как они становятся зомби. И, можете мне поверить, сотня мышей-зомби не менее опасна зомби-человека: они способны обглодать живого коня за считанные минуты, а потом тот, в свою очередь, становится ожившим мертвецом. Именно потому уже более двадцати лет тот район не могут очистить от нежити. Теперь там никто не ходит, а степь, прилегающая к крепости Янхо-Ла, превратилась в полигон для тренировки студентов.

– А выжечь там все не пробовали? – разбил воцарившееся молчание Тирон-Дин-Айш, студент-дракон.

– Пробовали. На следующий же день и попробовали, теперь там мало что вообще растет, а крепость переименовали в Черную Землю, вернее, если перевести дословно, это «очерненная земля». Огонь бушевал три дня, едва не запылала вся степь, так как ветер быстро распространил пламя дальше и его с трудом удалось погасить, но скверна на земле осталась, как и кости бывших воинов. Не все они рассыпались прахом от магического огня, а заходить вглубь территории и уничтожать все досконально желающих не нашлось. Постепенно жизнь в степи вернулась на круги своя, но Янхо-Ла так и осталась границей между миром живых и миром мертвых. Со стороны же степи проклятую землю ограждают каменные столбы, вытесанные самими орками как знак предупреждения.

Несколько минут все молча переваривали услышанный рассказ, а потом молчаливый Брикс осмелился задать вопрос:

– А что было в Кминере? Это же много южнее крепости Янхо-Ла. Как там оказалось столько нежити, что полуторатысячный город почти перестал существовать?

– Вот это уже была работа некромантов-самоучек. Два брата, двенадцати и тринадцати лет, которые понятия не имели о своем магическом наследии, похоронили родителей. Разбирая после их смерти старые вещи на чердаке, наткнулись на учебник по некромантии и не придумали ничего лучше, чем попытаться вернуть родителей. Как детей пропустили местные маги, не заметив столь яркие таланты у себя под носом, – это теперь не важно. Мальчишки начертили пентаграмму вызова, но допустили ряд ошибок в начертании рун, да и само начертание оставляло желать лучшего. Плюс ко всему, ребята не смогли правильно принести жертву. В результате поднялось все кладбище, а там около тысячи лет хоронили жителей города, так что нежити было очень много. Я ночевал тогда в гостинице, на противоположном конце города. Когда проснулся, нежить уже вовсю хозяйничала на улицах. Причем так случилось, что городского мага убили одним из первых, он жил на самом краю кладбища. То ли врасплох застали, то ли еще что помешало. Пришлось мне поработать.

– Мальчишки погибли?

– Нет. Они сбежали, как только поняли, что все пошло не так, как они хотели. Уцелели чудом, и то только потому, что заперлись в подвале. Теперь их взял на обучение один из лучших некромантов нашего государства, достопочтенный Лаирим Ханшан. В магическую академию они не подходили по возрасту, но и оставлять такие таланты без присмотра было нельзя.

– Так их не казнили? – тут же возмутился один из темных эльфов. – У нас такое преступление не осталось бы безнаказанным.

– Наказание? А за что? За то, что они не поняли, с чем играть вздумали? Так тут вина тех, кто им вовремя не объяснил все последствия таких вот неосторожных поступков. Если бы они вызвали зомби, чтобы намеренно натравить их на город, тогда лишение силы и заточение – тут без вариантов. А так… Мальчишки на всю жизнь запомнили этот урок, а вид разоренного по их вине родного города – самое суровое наказание для них.

– Надо некромантов вообще запретить, – тут же высказался Марко, сжимая кулаки.

– Было и подобное в истории нашего мира, – Эштон тяжело вздохнул. – Вы же на первых курсах по истории проходили, чем закончился такой запрет, так зачем же вновь наступать на те же грабли? Нет, запрет – это не выход. Надо просто раньше выявлять детей с магическим потенциалом и учить их. Необходимо создавать школы магии, в которые попадут дети, не достигшие возраста совершеннолетия, а не дожидаться очередного Кминера.

И снова в трактире повисла задумчивая тишина, пока один из огневиков не задал следующий вопрос:

– Мастер Дан, извините, а Ваши волосы… это после Янхо-Ла или Кминера?

Преподаватель, и так не слишком охотно делящийся воспоминаниями, тут же помрачнел еще больше.

– Это было раньше. А теперь ужинать и спать, вечер воспоминаний окончен. Завтра выезжаем на рассвете, иначе не поспеем к закату в следующий трактир. Если, конечно, ночевка на свежем воздухе не входит в ваши планы.

С этими словами мастер Дан встал и вышел на улицу. Мелкий дождик, донимавший путешественников весь день, наконец закончился, и ветер медленно гнал тучи на север, неторопливо освобождая от них звездное небо.

Эштон вышел без плаща, а потому быстро замерз, но когда обернулся, чтобы войти в теплый трактир, чуть не вскрикнул: позади него стоял Мартинэль, перегородив проход и глядя на небо, совсем как сам Эш недавно. Чтобы попасть внутрь, надо было отодвинуть в сторону эльфа, но Дан вдруг понял, что не может к нему прикоснуться. Просто не может и все. Слишком свежи оказались воспоминания о произошедшем на выходе из портала. Пришлось остаться на крыльце, отодвинувшись как можно дальше и обхватив себя руками за предплечья, чтобы хоть немного задержать исчезающее тепло.

Несколько минут на крыльце трактира царило молчание, а потом эльф тихо прошептал:

– Как ее звали?

– Кого? – не понял вопроса Эштон.

– Ту, из-за кого изменились твои… – эльф замолчал, не договорив. Эш обернулся, чтобы взглянуть на него, и вздрогнул, увидев возле своей головы чужую ладонь: Мартинэль словно хотел прикоснуться к его волосам, но замер, не решаясь сделать это. Эштону внезапно захотелось сделать эльфу так же больно, как было больно ему самому, когда его отверг тот, кого Эш любил всем сердцем и душой.

– Тебе так нужно знать ЕГО имя?

– Нет, – рука эльфа дрогнула и исчезла, а голос стал так же холоден, как и окружающая их ночь, – просто захотелось узнать, из-за кого ты так… изменился.

– Из-за того, для кого я стал восемьдесят шестым. А теперь позвольте пройти, я замерз.

Мартинэль недоуменно вскинул голову, но сделал пару шагов в сторону, пропуская. Эштон зашел в трактир, стараясь не соприкоснуться с эльфом даже одеждой, словно тот был прокаженным. А оставшийся на крыльце Мартинэль еще долго пытался понять, о чем говорил человек, но так и не нашел ответ на свой вопрос.

Глава 6

 Всю ночь Эштон не сомкнул глаз, и дело было вовсе не в сопящих и похрапывающих парнях, спокойно спящих рядом, а в том, кто спал за стенкой. Сердце ныло в груди, потому что он был рядом и одновременно с этим неимоверно далек, а ведь им предстояло провести рядом четыре дня, да и потом еще неизвестно сколько. Директор так и не пояснил, зачем Мартинэль отправился с ними, а может, он и сам не знал. И ведь не спросишь у эльфа, зачем он едет со студентами: сразу же заподозрит что-то неладное, а привлекать к себе внимание лишний раз Эштон не хотел. Всю ночь он извел на продумывание планов, как, не выдавая своей заинтересованности, сплавить куда-нибудь Мартинэля, но ничего путного в голову не приходило. В результате мастер поднялся утром совершенно не выспавшись, с головной болью и ломотой во всем теле.

Выбирающиеся из своих комнат студенты тоже жаловались на боли, особенно в спине и ногах, что не было удивительно. Учащимся хоть и преподавали все восемь лет боевые искусства, но регулярная верховая езда в программу обучения просто не входила, и теперь все студенты страдали, перетрудившись в седле. Один Мартинэль выглядел до безобразия бодрым, и только слегка покрасневшие глаза выдавали, что у эльфа тоже была не самая спокойная ночь.

Быстрый завтрак, на скорую руку собранный зевающим трактирщиком, и горячий чай помогли немного взбодриться, так что, когда студенты во главе с преподавателем и замыкающим группу Мартинэлем тронулись в путь, Эштон уже не чувствовал себя таким уж больным и смог уделить внимание своим студентам.

Через пару часов, оглядевшись, мастер заметил довольно приличное место для короткой остановки, а потому объявил небольшой привал и попросил воздушников подойти к нему.

– Все щиты, которые мы с вами изучали, являются односторонними. То есть они позволяют отразить внешнюю атаку, тогда как изнутри вам или отряду под вашей защитой ничего не помешает действовать магией или оружием. Но бывают в жизни такие случаи, когда может потребоваться двусторонний щит, полусфера или сфера. В таком случае вы должны, перед тем как сделать завершающий жест, создать пальцами вот такую фигуру, – Эштон сложил пальцы щепоткой вокруг мизинца. – В общем-то не сложно, но требует некоторых навыков и разумности в применении. Если ошибетесь с постановкой щита, вполне можете пострадать сами и покалечить собственную команду. Вообще-то этот жест разучивают на восьмом курсе, но я думаю, что вы уже достаточно взрослые, чтобы понимать, когда и что следует делать, поэтому прошу: не подведите меня. А сейчас вы будете тренироваться в постановке щитов во время движения. Такая практика вам вполне может помочь в будущем. Вопросы?

– Мастер, – Жано поднял руку, привлекая к себе внимание преподавателя, – а как мы поймем, правильно ли поставили щит?

– А вы наберите в карманы мелкие камешки и, когда поставите щит, кидайте в него. Если отскочат, значит щит двусторонний, если пролетят – односторонний. Только, ради богов, не пришибите друг друга какими-нибудь булыжниками. И в лошадей не цельтесь. Кто останется без лошади, побежит следом своим ходом и с вьюками на спине.

Рассмеявшись, студенты бросились врассыпную, собирая мелкие камешки и веточки. Огневики, глядя на веселящихся воздушников, заметно занервничали, предчувствуя, что именно на них и будут тренироваться. Заметив напряженость выпускников, Эштон немного поменял порядок движения, так что теперь впереди следовали огневики, а за ними – тренирующиеся воздушники, благо дорога была прямая и единственная. При этом мастер попросил Мартинэля на всякий случай ехать впереди, чтобы никто не сбился с пути, а сам всю дорогу до полуденного привала крутился среди своих студентов, поправляя, поучая и советуя. В результате воздушники на привале выглядели уставшими, но очень довольными; Эш чувствовал, что готов вот-вот заснуть в седле; огневики перешептывались, словно задумав что-то; а лицо Мартинэля напоминало небо перед грозой – таким хмурым стал эльф.

Короткий привал – и снова лошади понесли своих седоков по дороге, немного уставшие студенты тихо переговаривались, а Эштон, вымотавшийся настолько, насколько мог себе позволить, дремал в седле, замыкая колонну. Мерный шаг лошади убаюкивал, зато Дан за весь день почти не вспоминал о Мартинэле. Почти.

Трактир «Дубовая падь» мало чем отличался от предыдущего места ночлега. Дубы здесь, правда, не росли, так что причина такого названия была неясна, но комнаты и пища для путешественников нашлись довольно быстро. И снова Мартинэль сел за стол рядом с Эштоном, но не произнес за все время ужина ни слова. Впрочем, человек и сам не рвался разговаривать.

Студенты с огневого факультета вновь сделали попытку распить что-то из запрятанной бутылки, введенные в искушение сонным видом преподавателя, но несчастную посудину постиг такой же конец, как и предыдущую. Разочарованно вздохнув, студенты-огневики принялись есть под тихие смешки воздушников. В остальном ужин прошел спокойно.

По его окончании Эштон вновь вышел наружу, на этот раз прихватив теплый плащ. Чтобы чем-то занять себя, мастер прогулялся до конюшни, проверил, как устроили их лошадей, а когда собирался уйти, чуть не столкнулся на пороге с Эрстинэлем.

– Мастер Дан, можно с Вами поговорить?

– Можно. О чем ты хотел спросить?

– Вы… у Вас с дядей что-то… – молодой эльф смутился, не зная, как правильнее задать вопрос, но Эштон и так все понял. Он положил ладонь на плечо эльфа и ободряюще сжал его.

– Нет, у нас с твоим дядей ничего нет и быть не может, Эри.

– Вот как? Уже Эри? – тут же раздался из темноты голос Мартинэля. – Ты так быстро забыл, что признавался мне в любви? Впрочем, у людей всегда была короткая память.

Эри ахнул, услышав дядин голос, и тут же отступил, когда Мартинэль шагнул к ним из темноты, а вот Эштон и не подумал отступать. Он гордо вскинул голову и направился к трактиру, не желая вступать в пустые пререкания и что-то пояснять.

– Значит, со мной у тебя не получилось, так за племянника решил взяться? – спустя мгновение настиг мастера голос старшего эльфа, полный ядовитого сарказма.

– Что? – опешив от столь необоснованного упрека, Эштон развернулся, все еще не веря тому, что услышал.

– Что слышал. Старость на пороге, так ты за мальчишку взялся? Неужели постарше никого соблазнить не удалось?

Дальнейшее Эш плохо помнил. Глаза заволокло кровавым туманом, и Дан выбросил вперед руку, сбивая Мартинэля с ног и впечатывая его в стену конюшни. Еще немного – и от эльфа осталось бы мокрое место, но свершиться непоправимому не дал Эри, с криком бросившийся к мастеру и схвативший его за руки. Тут же из трактира хлынули студенты, привлеченные шумом с улицы.

Выкрик Эри и голоса подбежавших учеников заставили Эштона очнуться. Ни слова не сказав, он развернулся и ушел в трактир.

Когда суета улеглась и студенты разбрелись по комнатам, Эрстинэль подошел к стоявшему в углу, у камина, преподавателю.

– С ним все хорошо, – тихо произнес эльф, отчего Эштон вздрогнул, очнувшись от своих мыслей, и благодарно кивнул.

Сделав пару шагов в сторону лестницы, ведущей к комнатам, Эри остановился.

– Вы ведь любите его? Дядя рассказывал мне, что Вы признались ему в любви на выпускном вечере.

– И что? С тех пор прошло больше двадцати лет. Я удивлен, что он вообще об этом помнит.

– Помнит. И сожалеет, что вы тогда повздорили.

– Повздорили? – Эш невесело хмыкнул, закрыв глаза и покачав головой. – Я тогда был влюблен в него по уши. Глупый человечек. А он обозвал меня лгуном и сказал, что я могу встать в очередь и номер мой восемьдесят шестой.

– Но… он не мог… – тихо выдохнул Эрстинэль, а мастер горько рассмеялся, и от этого звука в груди молодого эльфа болезненно замерло сердце.

– Мог.

– Я поговорю с ним…

– Нет, – Эштон отошел от камина и остановился рядом с Эрстинэлем. – Нет. Прошлое должно остаться в прошлом. Иди отдыхать. Впереди три дня дороги.

* * *

На следующее утро выпал небольшой снежок, но к обеду растаял, превращая дорогу в скользкое месиво, так что к месту ночевки все добрались грязными и продрогшими, но на этом приключения завершились. Больше путешествие до Янхо-Ла не принесло никаких неожиданностей, если не считать бесплодных попыток огневиков все же приложиться к гномьему самогону.

Эштон и Мартинэль не просто не разговаривали: каждый из них делал вид, что другого не существует, и за ужином они сидели за разными столами, причем обязательно спиной друг к другу.

Янхо-Ла предстала перед путешественниками после полудня. Ее смотровые башни темнели на фоне серого неба, флаг королевства лениво развевался на центральном шпиле, а высокие стены казались неприступными.

Начинающийся дождь заставил всадников поторопиться. Ворота со скрипом распахнулись, впуская путешественников внутрь, на мощенный камнем двор, где их уже ожидали темный эльф – комендант крепости – и маг-целитель, эльф-полукровка, не только следящий за здоровьем воинов, но и обеспечивающий быструю связь с внешним миром.

Стоило Эштону спешиться, как маг подскочил к нему, схватил за руку и начал иступлено трясти, не в силах внятно выразить свое восхищение словами.

– Эштон Дан, какая честь для нас. Я даже представить себе не мог, что когда-нибудь смогу пожать руку человеку, отказавшемуся от звания магистра и прозванному в народе Белая Смерть.

Эштон смутился, когда его встретили с таким напором, а студенты застыли рядом с раскрытыми ртами. Воздушники, уже «вычислившие» своего преподавателя, усмехались, с превосходством поглядывая на своих партнеров по практике, хотя о том, что мастер отказался от звания, слышали впервые. А вот огневики оказались ошеломлены настолько, что многие забыли дышать, глядя на человека-легенду.

Мартинэль, стоя за спинами студентов, тоже был удивлен. Он слышал о человеческом маге, прозванном Белая Смерть, но даже представить себе не мог, что это его Эштон. А уж то, что кто-то может отказаться от звания магистра, эльф вообще считал невероятным. Люди, столь падкие на славу и почести, просто не могут… или могут? Мартинэль смотрел на смущенно покрасневшего Эша и понимал, что ничего не смыслит в людях.

– Простите, с кем имею честь? – наконец смог вставить слово Эштон в пламенную речь встречающего их мага.

– Ох, простите мне мою порывистость и несдержанность, просто мы тут совсем одичали, а тут такая радость, как два десятка новичков… впрочем, я снова отвлекся. Тарсий – маг-целитель, травник и капельку ясновидящий. А это наш комендант, Райш Темный Волк.

Судя по ревнивому взгляду, брошенному на Эштона комендантом, маг крепости был не только подчиненным темного эльфа, но и возлюбленным.

После взаимных расшаркиваний и краткого знакомства Эштону и Мартинэлю показали их комнаты в главном здании, а студентов устроили в пустующей казарме. С тех пор как степь стала проклятой землей, отпала необходимость в большом количестве солдат. Караваны орков через эту местность больше не ходили, а мертвецы не в силах были покинуть проклятые земли, так что и с этой стороны держать большой гарнизон в Янхо-Ла было нецелесообразно.

Обед был накрыт в большом зале, на первом этаже. Студенты быстро познакомились с воинами крепости. В честь знакомства Эштон позволил своим подопечным выпить немного сидра, поданного к столу. На этот раз огневики даже не попытались провернуть трюк с более крепкими напитками, но совсем не потому, что те закончились. Просто выпускники решили не рисковать целостностью последних бутылок.

После обеда студентам провели краткую экскурсию по крепости и ее окрестностям, но соваться в проклятые земли Эштон запретил.

– Туда мы отправимся завтра и будем в парах отрабатывать уничтожение нежити: маги огня атакуют, воздуха – ставят защиту.

Мартинэль с ними не пошел, предпочтя запереться в своей комнате, и даже еду попросил доставить ему туда.

В целом ужин прошел спокойно, только маг крепости как-то все время ерзал на своем стуле.

– Что-то случилось? – не выдержав, поинтересовался сидевший слева от Тарсия Эштон, на что получил неопределенное пожатие плечами.

– Сам не пойму. Нехорошее такое предчувствие, словно что-то надвигается. Что-то очень опасное.

– А где, что, откуда? – тут же забеспокоился Эш, да и комендант, сидевший справа от мага, выглядел не менее взволнованным.

– Не знаю. Дар предвидения у меня очень слабый. Может, с утра будет ясно, чего и откуда следует опасаться.

– Это как-то связано с нами? С нашим прибытием в крепость?

На миг задумавшись, Тарсий отрицательно помотал головой.

– Нет, опасность исходит не от вас. – На мгновение зажмурившись, маг замер, затаив дыхание, но потом шумно выдохнул и вновь покачал головой, прикусив нижнюю губу. – Нет, не могу. Словно стена тумана отгораживает меня от опасности.

– Значит, будем ждать утра, – проговорил комендант, решительно пододвигая магу бокал с ягодно-травяным напитком, который Тарсий выпил, благодарно кивнув.

На этом разговор и завершился. Когда ужин подошел к концу, Эштон посетил казарму, в которой разместили его студентов. Убедившись, что никто из двадцати его подопечных ни в чем не нуждается, мастер отправился спать.

Уснуть сразу не удалось, видимо, дурные предчувствия мага-целителя сыграли в этом свою роль. В голову лезли самые разные мысли, но чаще всего Эштону вспоминалась их с Мартинэлем ссора в самом начале путешествия, а еще никак не удавалось понять, зачем эльф увязался за ними? Может, именно из-за него и было так тревожно Тарсию? Может, эльф задумал какую-то пакость? Но ведь тут его племянник, не станет же Мартинэль ему вредить? Тогда откуда ждать неприятностей?

Вот так Эш и маялся, ворочаясь с боку на бок, пока сон все же не сморил его. Разбудили же мастера грохот в дверь и выкрики:

– Господин маг, проснитесь! Откройте!

Соскочив с кровати, Эштон бросился к двери, на ходу натягивая брюки. Щеколда быстро отъехала в сторону, и Дан рванул дверь на себя, чтобы увидеть в коридоре встревоженного, можно даже сказать, перепуганного коменданта. Тут же соседняя дверь отворилась, и в коридор шагнул Мартинэль, хмуро оглядывая поднявшего шум темного эльфа.