Текст книги "Дщерь Хаоса (СИ)"

Автор книги: Charger

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Он сделал шаг, потом еще один, беспощадно сокращая дистанцию между ними. В руке был кинжал – тот самый, что чуть не стал орудием его убийства. Цири затаила дыхание и глядела, как Эредин подбрасывал клинок в воздух, словно игрушку, ловил ловкими пальцами то за рукоять, то за край острого лезвия. Ведьмачка прикипела к нему взглядом, готовая увернуться от острия в любой момент.

– Прекрасная балансировка, – негромко отметил он и, к величайшему облегчению, отбросил оружие в сторону. Теперь она, наконец-то, смогла сосредоточить внимание на короле.

Эльф был одет в простой черный костюм, элегантный покрой которого выгодно подчеркивал крепкое стройное телосложение. Раны от кинжала видно не было – высокий воротник закрывал шею. Цири продолжала наблюдать за ним, не произнося ни слова. Глас, однако, не настаивал на разговоре. Он подошел к небольшому столику, где стоял один-единственный фужер, наполовину наполненный янтарной жидкостью, и взял за тонкую ножку.

– Hirg’ir (1), – спокойно скомандовал он и протянул фужер.

– Еще чего, – буркнула она, с опаской приглядываясь к сосуду.

– Заставить тебя силой? – Эредин удивленно поднял тонкую бровь и подступил ближе.

Девушка отступила назад, сохраняя безопасное расстояние, и позволила себе колко заметить:

– Практика показывает, что от твоих зелий можно отбросить копыта.

Король пытливо склонил голову на бок и внимательно посмотрел в глаза. Видно было, что замечание никак не задело его.

– Что это? – требовательно спросила Цири, кивнув головой в сторону фужера.

Эльф продолжал молча глядеть на нее, и во взгляде читалось вялое противостояние между искренностью и лукавством.

– Отвар, который поможет тебе забеременеть, – все же произнес он.

Цирилла не ожидала такого ответа. Волна смущения и отвращения прошлась по ней, отчего ноги едва не подкосились.

– Люди и эльфы – разные, хоть и похожие, виды, – спокойно продолжил он. – Оно подействует так, что оплодотворенная клетка надежнее прикрепится и приживется в твоем организме.

Цири замотала головой, немо демонстрируя свое нежелание. Эредин и не думал ее уговаривать. На глазах у ошеломленной ведьмачки он поднес фужер ко рту и быстро опрокинул, а затем, в одно мгновение, схватил ее за затылок и, не дав опомниться, прижался к губам.

Девушка широко распахнула испуганные зеленые глаза, уперлась руками в его грудь и нелепо замычала. Но было поздно – язык Эредина уже требовательно прикасался к ее языку, и терпкость зелья смешалась с волнующим вкусом его губ. Не прошло и пары секунд, как жидкость опалила глотку. Но, даже достигнув цели, король не отпускал ее и продолжал истязать рот агрессивным поцелуем, пока не убедился, что там не осталось ни капли зелья.

Едва хватка ослабла, Цирилла вырвалась прочь. Даже не пытаясь скрыть обиду, одарила его растерянным обвиняющим взглядом, словно не ожидала от эльфа подобной подлости. Эредин вытирал рот тыльной стороной ладони. Оба тяжело дышали.

Запястье разболелось от бурного, хоть и короткого противостояния, но эльф не пожалел и не дал передышки – крепко взял девушку за локоть и толкнул к стене. Она только успела выбросить вперед руки и со шлепком ударилась о деревянные панели. Травмированная кисть под повязкой, казалось, раскрошилось на куски, ибо боль горячей струной прошла до самого плеча.

– Стой, – тихо пискнула ведьмачка, понимая, что еще один такой удар, и она потеряет сознание.

Вопреки ожиданиям следующее прикосновение оказалось обманчиво мягким и нежным. Прижавшись к стене, она чувствовала, как со спины ее обволакивает чужое тепло и прохладные пальцы ложатся на шею. Эльф аккуратно убрал растрепанные пепельные волосы с плеча и прошептал у самого уха:

– Cad esseath div meabharll, Zireael (2)? Мне показалось, она льется через край, когда ты набросилась на меня с кинжалом.

Цирилла ничего не ответила и тут же поплатилась за это – Эредин грубо вжал ее в стену, отчего ведьмачка неслабо ударилась щекой о гладкую деревянную поверхность. Руками он обхватил ее узкие плечи, а бедрами прижался к пояснице, надежно заключив девушку плен.

– Ну же. Почему ты молчишь? – зло прошипел он и еще сильнее вдавил в стену. Насилие возбуждало, и он не упустил возможности показать это.

Цири уперлась локтями в стену, в тщетной попытке оттолкнуть от себя короля, но это не дало результата – тот был гораздо сильнее и удерживал слишком крепко. Кроме того, бесполезная возня возле паха лишь возбуждала мужской голод.

Эредин не целовал её, не прикасался к нежной коже, такой по-юному шелковистой, созданной для пылких ласк, не пытался снять платье, даже не расстегнул собственный сюртук, не дотрагивался до ее налившейся груди, что, наперекор разуму, нуждалась в прикосновениях, совершенно естественно реагируя на близость с мужчиной.

То, что ей не удастся избежать изнасилования, Цири осознала довольно быстро, и даже смогла смириться с этим – она считала себя сильной личностью, способной на самопожертвование ради своей цели. Но, к большой неожиданности, оказалась слабой в другом аспекте. Где-то за бурей страха, ненависти и отчаяния, в душе проклюнулся тоненький стебелек – колючий и болезненный шип обиды. Обиды из-за того, что всё это происходит именно так.

Напрасно она боялась кровати. Ее возьмут стоя, у стены, подтвердив сравнение со скулящей сукой. Важно было лишь зачатие, а оно может произойти и без романтической атрибутики и прелюдии.

Вскоре она поняла, что догадкам суждено сбыться. Эльф подобрал подол платья и поднял до самой талии, оголив худые, изукрашенные ссадинами ноги. От стыда и холода они тут же покрылись мурашками. Эредин не обращал внимания ни на крупную дрожь, что сотрясала ее тело, ни на слабые попытки прикрыть наготу. Коленом он поправил ноги так, чтобы они были сведены вместе, ибо таким образом Цири становилась выше, и высокому Эредину проще было бы проникнуть в ее лоно. Затем рука надавила на позвоночник, и Цирилле пришлось прогнуться в спине, становясь ещё более беззащитной и открытой перед ним. Теперь у короля был прекрасный доступ к ее хрупкому, теплому телу.

Кожаный ремень прошелестел в его руке тихо, медная застежка клацнула, едва услышанная в шумном частом дыхании.

Если ведьмачка и думала, что готова к этому испытанию, то жестоко ошибалась. Когда эльф взял ее за бедра и одним толчком вошел в нее, сухую и неподатливую, она судорожно сморщилась от боли, а кисти ее рук, здоровой и поврежденной, свело напряжением. На красивых деревянных панелях прочертились борозды от ногтей. Ловя ртом воздух, она вцепилась в рукав черного сюртука в немой просьбе остановиться.

Эредин, конечно же, и не думал останавливаться. Сделав еще пару толчков – более уверенных и глубоких – он наклонился к Цири и прислонился своей холодной впалой щекой к ее – горячей, раскрасневшейся и мокрой от первых слез.

– Что не так, Zireael? В твоих «развратных картинках» всё было по-другому? – с издевкой прошептал он и наградил еще одним резким движением. Девушка не смогла нормально вдохнуть воздуха и произнести что-то в ответ. Глаза были мокрыми от унижения, в горле саднило от едва сдерживаемых всхлипов.

Вовсе и не ожидая от нее ответов, король переместил ладонь с её бедра на плоский живот и недовольно зацокал языком.

– И зачем ты так долго бегала от меня? Ты настолько исхудала, что я чувствую себя под твоей кожей, – его дыхание лишь немного сбилось, в голосе слышалась бархатная хрипотца, когда он сильнее надавил на низ живота – прямо на пульсирующий очаг тянущей тупой боли. Холодное прикосновение принесло крошечное облегчение.

Ее тело просто не могло быть готовым, чтобы без мук принимать его в себя. Это и близко не было похоже на первый дискомфорт, когда, например, ласковая и чуткая Мистле однажды зашла немного дальше и ловкими тонкими пальцами, погрузившись в нее, подарила ведьмачке необычное наслаждение.

– Я больше не могу, – вскоре жалобно прошептала она.

– Что не можешь?

Вместо того, чтобы немного замедлиться, Эредин сделал особенно резкий толчок, наполнил ее собой до отказа, едва не разрывая ее девственно узкие стенки. Цири вскрикнула. Громко и пугающе тонко. В наказание эльф сильно потянул ее за волосы, отчего спина выгнулась крутой дугой.

– Что не можешь? – повторил он, и голос теперь походил на рык, просачиваясь ядом в воспаленное сознание. Ослабевшая Цири, увлеченная звучанием низкого тембра, уже равнодушная к своим обидам и непрекращающимся мучениям, легла затылком на его плечо. Где-то на задворках рассудка промелькнула мысль, что король рассказал не о всех эффектах зелья. Но это больше не имело значения.

Казалось, у эльфа имелся неограниченный запас сил и выносливости – тот не сбивался, не останавливался, каждое движение делал четко и жестко, рушил все представления о боли и удовольствии, отнимал силы и заполнял порочной похотью.

Она чувствовала себя грязной. Липкой. Вымазанной своими скудными соками – доказательством нездорового удовольствия, что болезненно билось в ритм с жесткими толчками Эредина. Ладони вспотели и судорожно скользили по стене. Шея тоже была мокрой, маслянистый пот собирался каплями там, где в вырезе платья покачивалась белая девичья грудь.

Прикрыв глаза, Цири представляла грязь. Черную, смолянистую. На руках, на щеках, губах, услащенных горячим тяжелым дыханием эльфа. Грязь под его ладонью, что все еще лежала на теплом животе. Грязь на босых ногах. Грязь, оскверняющую ведьмачку изнутри – вынуждающую становиться на носочки и тянуться навстречу сладкой боли.

– Стоять… – сглотнув собравшуюся слюну, произнесла она. Удары внутри тела преждевременно выбивали воздух из лёгких, отчего говорить было чертовски сложно, – стоять… на ногах… не могу.

Эредин отрывисто прошипел, не контролируя себя, впился пальцами в мягкую кожу ее бедер. Границы реальности смылись для них двоих. С трепетом и ужасом она ощутила, как лоно отвечает на пульсирующую дрожь его плоти. Нет, она не испытала вместе с королем освобождение, но это ощущение понравилось. Понравилось быть испачканной Эредином и пресловутой грязью, в которой сегодня бесповоротно замаралась даже душа.

Он отпустил не сразу. Лишь спустя минуту покинул ее тело, оставив в нем тяжелое чувство пустоты. Однако оставался рядом, удовлетворенно наблюдая, как одинокая капля чудного бело-розоватого оттенка медленно сбежала вниз по ее бедру. Продолжал обнимать одной рукой. Другой вытирал уже высохшие давно слезы.

Цири не решалась пошевелиться. Одна лишь мысль владела ею полностью – это произошло. Последняя преграда рухнула между ними. Ведь даже будучи пойманной и заточенной в темнице, она оставалась относительно свободной, вольна была искать выход и строить план побега. Точно не известно, принесет ли плоды эта ночь, но пока она чувствовала себя сломанной и безвольной для новых инициатив.

Восстановив дыхание, эльф развернул ее к себе, но продолжал плотно прижимать к стене. Цири подняла голову и отрешенно посмотрела в ему глаза. Еще более пугающий и привлекательный, он приковывал к себе взор и не позволял отвернуться. Даже лицо у Эредина отличалось среди других Aen Elle – высокий лоб, особенно острые скулы, холодный пронзительный взгляд – как нельзя лучше соответствовали монарху древней воинственной расы.

Ловко и без предупреждения он подхватил ее под ягодицы, спина девушки отлетела от стены и снова глухо ударилась об нее. Инстинктивно она обхватила его пояс дрожащими ногами и замерла в стальных объятиях, ожидая не то ласки, не то грубости.

Ведьмачка мало понимала в физиологии мужчин, особенно в эльфской, и не знала, сколько им нужно времени для восстановления между актами близости, но Эредин удивил и в этот раз. И следующее проникновение было стремительным, но более мягким, благодаря семени, что уже и так в изобилии наполнило промежность. Для равновесия он уперся рукой в панель, чуть вышел и насадил ведьмачку на себя снова. Удивление, осторожный восторг и тень удовольствия сорвали с ее губ тихий вздох.

Эльф не отводил внимательного, чуть помутневшего, горящего взгляда от своей добычи. От смущения та опустила веки и глядела на его тонкие губы, сомкнутые в жесткую линию. На губы, к которым не разрешено было прикасаться.

Ничего оставалось, кроме как заново, со стойкостью пережить свое грехопадение. Стеклянными глазами она теперь смотрела на ажурный серебристый узор воротника, стараясь отвлечься от злости, что мерно кипела в венах. Она ненавидела себя за слабость, за порочную нужду в его ласках, за желание быть чем-то больше, чем средство для репродукции эльфского гена.

В душе плескалась тоска, ноги дрожали от усталости. Но она продолжала ими держаться за короля, не решаясь помочь руками и обнять его за плечи. Дышала его запахом. Эредин источал будоражащий аромат жестокости, силы и… чужой смерти, что окружала и пропитывала повсеместно.

Он снова излился в нее, крепко вжавшись бедрами между раскинутых ног. Но секунды послевкусия убежали быстро и необратимо, и вскоре жар между телами рассеялся из-за потери контакта. Однако эльф не спешил ставить девушку на пол: закинул ее руки себе на шею, и Цири перестала ощущать спиной опору. Не веря своим ощущениям, крепко сцепила пальцы в замок. И послушно их убрала, когда король уложил ее на край своей необъятной кровати.

Кто-то вошел в комнату. Послышались удаляющиеся шаги Эредина и распоряжения, отданные холодным спокойным голосом:

– Приготовь мне ванну погорячее.

– Будет сделано, Ваше величество. А что прикажите делать с Вашей… гостьей? – послышался учтивый женский голос, и Цири почувствовала на себе любопытный взгляд.

После короткого молчания эльф пренебрежительно ответил:

– Пусть лежит здесь.

От стыда хотелось провалиться под землю, ведь Эредин даже не потрудился расправить на ней платье. Служанка ушла, а Цири крепко зажмурилась и спрятала голову в изгибе локтя, напоследок заметив свой кинжал. Он лежал на другой стороне кровати.

Комментарий к Часть 5. Грязь

(1) – пей;

(2) – где ты рассеяла страсть, Зираель?

========== Часть 6. Откровения ==========

После того, как ее вялое, местами покалеченное тело, наконец-то, оставили в покое, прошло немало времени. В эту ночь эльф больше не притрагивался к ней и позволил просто лежать свернутой в неподвижный комок. Цири, если не брать во внимание боль внизу живота, чувствовала себя не так и плохо, ибо все закончилось довольно скоро, и она смогла загнать себя в чернеющую пустоту своего сознания.

Кинжал лежал заманчиво близко. Однако, нужно было оказаться полной дурой, чтобы расценить это как счастливое стечение обстоятельств. Можно было поверить в милосердие короля, в его гуманность, но никак не глупость. Но если эльф ждал именно этого от ведьмачки, то она решила разочаровать его и не купиться на провокацию.

Вслушиваясь в мягкую тишину, Цирилла пролежала до рассвета. Эредин так и не вернулся.

Со стороны террасы доносилось пение сверчков и запах цветов, усиленный недавно прошедшим дождем. Затем ночную музыку обогатили птицы, оповещающие скорый восход солнца. От этого великолепия, от ароматной свободы, отделяли всего несколько метров. Легкий ветерок тревожил тонкие белые занавески, приглашал к бегству…

Но тело Цири налилось свинцом и, казалось, больше никогда не сможет двигаться самостоятельно. На хрупкую спину навалилась тяжесть глубокого неверия. Неверия в собственные силы и возможности. К тому же, Эредин ни за что не оставил бы ее одну, если бы не был уверен, что отсюда невозможно сбежать. И даже если удастся от него уйти, то это лишь обозначит поражение – окончательное и бесповоротное.

Цирилла подняла голову с простыни и легла на нее другой щекой – так, чтобы не видеть ни теней серого утра, ни кинжала на подушке.

***

Сон пришел к ней крепкий и глубокий. Истлевала ее первая за последнее время ночь, лишенная любых сновидений.

***

Пробуждение случилось лишь по истечении нескольких часов, головная боль говорила о том, что прошло действительно много времени. Но вопреки ожиданиям, она проснулась не в королевских покоях, а в уже знакомой подвальной комнатке. Цири даже думать не хотела о том, как ее перемещали сюда. Наверняка, эльф поручил это дело своим слугам, и те несли ее через коридоры замка испачканную и растрепанную, как отработанный мусор. К боли в руке добавилась еще и ноющая боль от пережитого позора, и стало совсем невыносимо.

Не в силах терпеть сжимающееся кольцо гадких ощущений, Цири поднялась на ноги и тоскливо огляделась по сторонам. Голова снова закружилась, казалось, сон не добавил сил, а только отобрал последние их крупицы. Когда все же удалось сфокусировать взгляд на отдельных предметах, то она смогла подметить, что кто-то заменил в канделябрах обросшие восковыми каплями недогарки новыми свечами, а за ширмой поднимались редкие облачка пара от кадки с горячей водой. На столе разместилась тарелка с завтраком. При взгляде на последнюю в желудке образовался болезненный узел – полусырая рыба была последней едой, и воспоминания о ней напрочь выветрились из головы за два прошедших дня.

Осторожно шагнув к столу, Цири принялась есть. Гречневая каша с ломтем свежего хлеба на вкус была чарующей, а кружка ледяного молока, выпитая залпом, принесла долгожданное облегчение пересохшему горлу. Как для человека с одной действующей рукой, она справилась с едой очень быстро и, пожалуй, ела бы еще, но порция все же была довольно скромная. Ведьмачка не собиралась морить себя голодом и всякий раз напоминала себе, что пришла сюда добровольно с конкретной миссией, и сытость не станет помехой в ее достижении.

Помехой, скорее, могла стать травмированная рука. Самодельная повязка сползла вниз, больше не скрывая припухлость и неприятный синеватый оттенок кожи, и Цири не смогла сдержать тяжелого вздоха, глядя на нее. Попробовала пошевелить пальцами, но те не слушались, оставаясь неподвижными деревянными щепками. Вот так Эредин легко и просто обезвредил ловкую смертоносную ведьмачку.

Тяжелое чувство собственного бессилия навалилось неподъемным грузом, и девушка поверженно опустила голову, уставившись в опустевшую тарелку. И просидела так, быть может, не один час.

Вдруг, уже во второй раз за время пребывания во дворце, дверь ее тюремной клетки с резким звуком отворилась, и девушка поспешила повернуться и встать, чтобы встретить непрошеных гостей. Однако, в этот раз вместо стражников в темницу вошел сам король. Без сопровождения.

Цирилла не рассчитывала увидеть его так скоро и замерла на месте, точно вросла ногами в пол. Не успев даже подумать, как вести себя в их следующую встречу, она не знала, куда себя деть. Эльф, наоборот, демонстрируя присущее ему спокойствие и равнодушие, прошел через комнату. Оглядел ведьмачку с ног до головы, будто оценивая физическое состояние. Цири когда-то видела, как купцы осматривают подобным образом скот на рынке. От этой мысли она скривилась и поморщилась.

– Cead, Zireael (1), – негромко произнес он, и голос, хоть и звучавший в привычном низком диапазоне, резанул по ушам. Цири охватило безумное чувство, переливающиеся боязнью и удовольствием, когда Эредин заговорил с ней. Но та не подала виду и ответила коротким бесцветным приветствием.

Король не делал ничего, лишь молча смотрел. Ей не нравилось ощущать себя пугливой зверушкой, в чью клетку вошел любопытный зритель, и она сделала усилие над собой, чтобы сдвинуться с точки и занять место на своей кровати. Король же подтянул к себе единственный в комнате стул и расположился напротив ведьмачки.

– Зачем ты пришел? – требовательно спросила она. К большому сожалению, вопрос прозвучал как-то визгливо и неуверенно.

Из любопытного его взгляд превратился в крайне пренебрежительный и холодный.

– Кто учил тебя манерам? – Эредин принял расслабленную позу, не отводя ледяных бледных глаз от собеседницы. – Я пришел тебе помочь.

– Помочь? – Цирилла не смогла спрятать удивления, так и не вспомнив о пресловутых манерах.

Эльф не торопился удовлетворить любопытство наглой ведьмачки, вместо этого молчал, чуть склонив голову набок. И несмотря на повисшую в воздухе интригу, Цири все же на миг забыла о ней, отвлекаясь на удивительно королевские черты Эредина. Бледность его лица выгодно оттеняла безупречные черные волосы, гладкой волной лежащие на плечах.

– Дай мне свою руку, – король нарушил тишину и наклонился вперед, переведя взгляд на смятую повязку на ее кисти. От этого движения воздух между ними окрасился искрящимися теплыми нотами, источаемыми его телом. Цирилла сделала аккуратный вдох и, даже не осознав этого, протянула руку.

Прикосновение было холодным и обжигающим одновременно – настолько необычным, что захотелось отдернуть руку назад, но, как часто случалось рядом с Эредином, девушке тяжело давался контроль над собственным телом. Затаив дыхание, она только смотрела, как её маленькая кисть теряется в его большой ладони. Эльф аккуратно обхватил тонкое запястье длинными бледными пальцами, затем накрыл их сплетенные руки другой ладонью. Ощущение холода тот час же усилилось, ледяными нитями распространившись до самого локтя. И вместе с тем, это было самое приятное чувство за последние дни – рука больше не болела.

– Я не думала, что ты умеешь исцелять, – тихо шепнула Цирилла.

– Neen (2), – отпуская ладонь девушки, спокойно возразил Эредин, – только обезболивать.

Ведьмачку крайне удивила эта новость, и она не смогла сдержать иронии:

– Необычное умение для убийцы.

Эльф едва скривил губы в ухмылке – он оценил колкость. Но больше ничего не добавил и потянулся к небольшой сумочке, которую Цири сразу не заметила при нем. Король достал оттуда маленькую стеклянную баночку. Горьковатый травяной запах легонько защекотал нос, когда эльф кончиками пальцев взял оттуда немного содержимого и стал аккуратно, даже нежно, втирать в кожу травмированной руки. Ведьмачка завороженно глядела, как соприкасаются их руки, как красивые пальцы эльфа вместо привычной боли приносят долгожданное облегчение. Затем он ловко перевязал запястье бинтами и произнес:

– Это поспособствует восстановлению.

Удивленная Цирилла только смогла сказать «Спасибо», хоть и проснувшаяся обида отозвалась предательской дрожью в голосе. В конце концов, это увечье нанес он сам.

– Где еще болит? – непринужденно поинтересовался он.

Цири резко подняла голову, и несмотря на положение искалеченной пленницы, одарила короля злым пренебрежительным взглядом, пылающим ненавистью и все той же обидой.

– У меня там болит, – с издевкой прошипела она и неожиданно дерзко для себя развела колени в стороны. – Там ты тоже намажешь целебным дерьмом?

Эредин посмотрел на нее спокойно и вполне равнодушно, не скрывая однако опасных искорок в глазах. Хохотнул и покачал головой.

– Я не думаю, что твои повреждения опасны. Достаточно будет просто снять боль.

Эльф наклонился ближе, и девушка не успела его остановить, когда он скользнул прохладной ладонью под платье, поднялся вверх по призывно отведенному в сторону бедру и остановился чуть повыше лобка. Слегка надавил – точно так же, как это делал вчера, когда насильно имел ее у стены.

Это дало мгновенный эффект – мучающий дискомфорт исчез. Но ни удивления, ни восторга она больше не проявила. Нервно дернулась, не в силах сдержать дрожь. Тело прекрасно помнило мучение и агонию, сопровождающие касания этих холодных рук. Интимность настоящего момента не могла не оживить стыд и страх, которые она пережила ночью. И снова Цири подумала, что Эредин впридачу к другим своим способностями умеет читать мысли – едва в голове замелькали обжигающие воспоминания, эльф убрал ладонь. Но внимательного взгляда не отвел.

– У тебя были мужчины до меня? – король задал вопрос спокойно и без нажима, но Цирилла от чего-то сразу поняла, что лучше не уходить от ответа и не врать.

– Слегка, – не без смущения ответила она, и отвернулась.

– Слегка, – задумчиво повторил он, и в голосе сквозила насмешка. Ведьмачка явно представила, как тонкие привлекательные губы искривляет холодная ухмылка.

– А я тоже имею право на личный вопрос? – не поворачиваясь к нему, саркастично осведомилась девушка.

– Ну, попробуй, – теперь в его тоне просачивалось нечто, похожее на интерес.

Цирилла набрала полную грудь воздуха и проговорила на одном дыхании:

– Ты всех своих женщин трахаешь до полусмерти или только меня?

Король откинулся на спинку стула, сложил вместе кончики пальцев и просто ответил:

– Только тебя.

Девушка сглотнула. Своим вопросом она намеревалась задеть эльфа, показать, что не позволит лезть в личное, а вместо этого вогнала себя в краску, при этом не смутив никого, кроме самой себя.

– И что будет дальше? Ну, когда я рожу вам ребенка? – девушка сменила тему, стараясь говорить ровно.

– Родишь еще одного, – не меняя позы, так же безмятежно ответил король. Потом заметил непонимание на лице ведьмачки и пояснил: – Размножение гена имеет первостепенную важность. Неразумно будет передать его всего лишь одной особи. Ребенок может заболеть, погибнуть по той или иной причине, или просто родиться с пороком. Это тот случай, когда нам нужна диверсификация рисков.

– Другими словами, я буду каждый год рожать от тебя детей, как свиноматка, пока их не наберется в таком количестве, что ты будешь спокоен за сохранение чертового гена?! – на последних словах Цирилла сорвалась на крик.

– Грубое, но весьма точно сравнение.

Цири пораженно выдохнула и посмотрела на своего похитителя. Он чувствовал себя абсолютно комфортно, рассказывая, как собирается поработить ее жизнь.

– Хорошо, что ты вспомнила об этом. Через пару дней придет ведунья и проверит, плодотворно ли мы с тобой поработали прошлой ночью, – бесстрастно продолжал король, глядя, как девушка беззвучно вскипает.

На этих словах Эредин поднялся со стула, явно намереваясь уходить. Ведьмачка проводила его презрительным взглядом.

– У тебя остались вопросы? – подчеркнуто вежливо поинтересовался он, возвышаясь над девушкой.

– Остались. Почему ко мне пришел именно ты? Во всем дворце не нашлось никого, кто мог бы перевязать мне руку? – Цири демонстративно подняла вверх запястье.

Эредин ничего не ответил, присел низко-низко, так, что их лица оказались совсем рядом. Ровное дыхание мягко коснулось ее губ.

– Ты же убийца, Zireael, – тихо прошептал он и ласково погладил по щеке большим пальцем, безнаказанно провел им по нижней губе и откинул прядку серых волос с плеча. – Не хочу, чтобы ты перебила моих слуг.

Цирилла не отреагировала на прикосновение. Прошипела тихо, но четко:

– Замолчи!

– Что такое? – его дыхание обжигало и ласкало одновременно. – Думаешь, что отличаешься от меня? Думаешь, что твои мотивы чисты и благородны, когда ты отнимаешь у кого-то жизнь? Ах, точно. Ласточка рубит мечом, когда пытается защититься…

Эредин выпрямился, подошел к комоду, вытащил оттуда новое чистое платье и бросил его на кровать. Ведьмачка не шелохнулась.

– Надень его, – твердо скомандовал эльф, но она едва слышала его – кровь шумела в ушах, сердце стучало где-то в горле. Надолго его терпения не хватило.

– Тебя возбуждает принуждение? – мягкий голос Эредина перетек в рычание, и одним сильным движением он разорвал горловину ее старого наряда.

Словно выйдя из транса, Цири неспешно спустила с плеч платье, которое уже и так ничего не прикрывало. Встала с кровати и позволила клочьям упасть к ногам. Взяла в руки новое шелковое платье. Оно село идеально и приятно заструилось по бедрам. Без подсказок додумалась обуться.

Эредин терпеливо наблюдал, как девушка заканчивает со шнуровкой. Затем открыл портал прямо посреди темницы, заключил Цириллу в объятия и увлек в ледяной мрак.

Комментарий к Часть 6. Откровения

(1) – здравствуй, Зираель;

(2) – нет.

========== Часть 7. Порталы истины ==========

В телепортации с Эредином было одно хорошо – все закончилось почти мгновенно, потому что, как догадалась Цири, они переместились совсем недалеко. Это был тот самый эльфский мир, обманчиво красивый, неестественно яркий, и при этом мрачный. В остальном же переход дался ей непросто. Король держал ее очень крепко, усугубляя чувство сдавленности при трансгрессии. Но отстраниться она не могла, не рискуя досрочно выйти из портала и убиться где-то в кратере вулкана. Поэтому Цирилла стойко выдержала близость их тел, стараясь не обращать внимания на обжигающий жар, что растекался в районе груди, живота и бедер – там, где приходилось тесно соприкасаться с эльфом. Он был одет так же легко, как и девушка, позволяя ощутить твердость сухих мышц под тонкой серой рубашкой, и контакт ее теплой кожи с его, необычно прохладной, даже сквозь ткань напоминал прикосновение к холодному металлу.

Когда их ноги оказались на твердой земле, она поспешила освободиться от объятий, хоть в этом не было нужды – Эредин не собирался ее удерживать дольше, чем нужно. Цири оглянулась. Черный разлом в пространстве все еще рябил за их спинами.

– Где мы? – она обвела взглядом нечто, похожее на двор старого разрушенного замка, густо заросшего кустарником. Растения, необычные для ее мира, пробивались сквозь трещины плит, вились вверх по стенам крепости – по тем ее фрагментам, что еще не рассыпались от времени. Здесь было тихо и жутко, словно перед склепом.

Эредин долго не отвечал. Не сложно было заметить, что это загадочное место вызвало в нем определенные эмоции. Хоть и старательно скрытые за маской равнодушия. Вероятно, эти руины владели сакральной сутью для народа Ольх. Или же для Эредина лично. Цирилла не торопила короля, подсознательно понимая, что проявленное терпение сыграет в ее пользу.

– Скоро ты сама все поймешь, – в итоге произнес он, вытягивая Цири из легкого дурмана. Она сама и не заметила, как ее поглотила волнующая атмосфера места, пока она разглядывала черные окошки вверху башни, изящные арки, обозначающие вход в крепость. Темное небо, глубокого не то синего, не то пурпурного оттенка, окутывало башню покрывалом, пряча от глаз зубчатую вершину.

– En’ca digne (1), – его шепот прозвучал четко в обволакивающей тишине, и Цири послушалась безоговорочно. Казалось, здесь, рядом с Эредином, она напрочь разучилась сопротивляться.

Их шаги глухим стуком разносились по каменному полу. Эредин шел рядом, она чувствовала его подле себя, хоть и не могла видеть во тьме. На целый миг Цири почувствовала острое желание взять его за руку, ощутить холодные пальцы на своей коже. Хотела ухватиться за них, словно в страхе потеряться. Но безумный порыв улетучился, и она шла дальше, не проявив смятения. Вскоре череда арок привела их в просторный зал, и тьма таяла там, где косые лунные лучи пробивались сквозь прорехи в кровле.

Эредин замедлил шаг, и она сделала то же. Подняла голову вверх и позволила бледному сиянию скользнуть по лицу. Высоко над головой мерцало небо звездными латками.