Текст книги "Корона Севера (СИ)"

Автор книги: Carvalho

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Тем временем картинка под Стеной изрядно поменялась. Сшибясь с преследователями, всадники стремительно отпрянули назад под прикрытием резко сбросивших свою маскировку пехотинцев. Которые перестроились в пять похожих на римские когорты отрядов при поддержке их с боков всего семи конных клиньев. И только это одно уже удержало одичалых на одном месте… Пока удержало. С моего места прекрасно было видно, как из лесных теней в сторону северян начали устремляться животные. Многочисленные кабаны, волки, медведи… мамонты и великаны?! Нет, вот таких противников до воинов допускать не стоит.

– Стрелки скорпионов! Красная линия! Повторяю: красная линия! Ваша цель – мамонты! Застрелите их к Неведомому! Готовность три! ДВА! ОДИН! ЗАЛП!!!

Несколько сотен скорпионов, установленных на Стене, мгновенно дали практически единый залп. Вот только… попали далеко не все. Но это при трех сотнях установленных на этом участке Стены скорпионах и не особо-то требовалось. Все семь вышедших из леса мамонтов и десяток великанов оказались утыканы большими стрелами… выглядевших в их тушах, наверное, обычными.

– Перезаряжай! Быстрее, крапивное семя, иначе о вас забудут при попадании этой битвы в хроники!

Тем временем откуда-то с востока послышался большой горн, и мы, находящиеся на стене, увидели быстро приближающуюся с востока лаву крупных зверей и всадников… Нет, толпу, а не лаву. Уж больно они кучно и бесстройно скакали в сторону наших отрядов.

– Требушеты развернуть в сторону кавалерии на три ладони! Зарядить их Диким Огнем! Быстрее, мухи сонные!

Пока требушеты медленно поворачивались в сторону врага, из леса новой волной повалили воины одичалых и мелкие звери… Относительно, правда, мелкие. Рыси, обычные волки, кабанчики, лисы и маленькие олени-маралы – достаточно так-то крупные звери, но на фоне несущихся рядом с тенской кавалерией лютоволков, штормовых оленей, горных кабанов и единорогов (шерстяных носорогов) вместе с мамонтами они выглядели именно мелкими.

– Скорпионы, разворот на кавалерию! Огонь открыть при желтой линии! Требушет! Готовность пять! Четыре! Три! Два! Один! ЗАЛП!!! … Скорпионы, разбор целей! Готовность три! Два! Один! ЗАЛП!

Смотря, как ярко-зеленые цветки пламени расцветают в этой массе еще пока живых существ, внутри зарождалось удовлетворение, и хоть рассмотреть подробности залпа скорпионов было невозможно, даже так уже ясно было, что потери у врага большие… И он начал отступать! Ого. Кавалерия врага стремительно бежала в лес, и хоть была вероятность того, что они под его прикрытием пройдут до наших отрядов, я надеялся именно на их отступление.

Кстати, дела у тех наземных отрядов, надо сказать, шли не очень. Уже четыре единых отряда, сдерживая натиск крупной толпы врагов, медленно пятились в сторону ворот. Конница же, стянувшись в единый отряд, сражалась с вновь появившимися великанами, которые, похоже, в начале своего появления единым кулаком прорвали строй одного отряда, остатки которого сейчас под прикрытием конницы прорывались из практически полного окружения.

– Всем! По готовности, бить по красной линии! Смельчаки, что уверены в своих глазах, могут целиться по задним рядам врага! Но если хоть один снаряд попадет по нашим, зарою в землю живьем всех, кто так стрелял! Дикий Огонь не использовать! Готовность три! Два! Один! ЗАЛП!!!

Вся военная машинерия, то есть более пяти сотен единиц, начала по готовности стрелять по врагам. Каждую секунду происходили пуски либо скорпионов, либо требушетов. И я уже начал было думать о том, что это битва будет блестяще выиграна, когда из леса показалась вернувшаяся разрозненными отрядами кавалерия врага, а в нас полетели копья скорпионов!

– Не паниковать! У них не так много великанов, которые могут забрасывать на Стену копья! Они просто хотят…

Сильный взрыв тряхнул всю вершину Стены, как мне вначале показалось. Но проморгав снежную пыль из глаз, я понял, что это не так. Случайным попаданием великанского копья был взорван устроенный мною восточный склад дикого огня. А ведь я думал, что таскать горшки с этой нестабильной субстанцией из Черного Замка к требушетам было слишком далеко и опасно – а как оказалось, само его наличие было опасным для нас. Одним этим взрывом одичалые лишили нас не менее двух десятков требушетов и трех десятков скорпионов. А ведь у нас был еще и западный склад….

– Всем успокоиться! Это случайность! Заряженным машинам – огонь по их всадникам! Стреляйте только по выходящим из леса! И знайте, больше врагу так не повезет! Всем остальным разнести по требушетам Дикий Огонь с западного склада! Подпалим этим жалким копьеметателем их шкуры! Заряжай!!!

Подавая пример, я сам бросился к западному складу. Минута бега – и я, схватив поднятый из-за Стены сосуд с фактически напалмом, максимально напрягая силы, чтобы тащить очень тяжелый для меня горшок с Диким Огнем, устремился назад к восточной стороне обороны, к самым дальним уцелевшим требушетам. И мне было не страшно, нет, почему-то в тот момент я думал о том, что мне ужасно повезло, что при такой ноше нельзя передвигаться бегом. Ведь иначе я ни за что не утащил бы такую тяжесть, а так аккуратно и спокойно … Хлопок воздуха и удаляющийся крик заживо сгорающих людей показал мне, что проблемы с нервами есть не только у меня. И что данная переноска уже принесла нам дополнительные потери, а ведь и эти уродские великаны не останавливаются, продолжают кидать в нас не меньше десятка копий каждую минуту!

– СЕВЕР-Р-Р!!!

Громоподобный крик практически двадцатитысячной армии, раздавшийся с нашей стороны Стены, поддержал моих людей. И судя по мельком брошенному на ту сторону взгляду, притормозил Одичалых. А кроме того, позволил мне добраться до крайнего требушета. И трясущимися руками начать помогать прибежавшим людям его заряжать. А затем еще и проорать:

– Готовность Пять! Четыре! Три! Два! Один! ЗАЛП!!!

И хоть я все еще слышал редкие хлопки на вершине, все мое внимание оказалось сосредоточено на одном: на куске леса перед Черным Замком! И спустя всего лишь жалкое мгновение он буквально вспыхнул от разом ударивших по нему требушетам. Причем Дикий Огонь стремительно начал превращаться в обычное пламя, которое все больше и больше охватывало пожаром кусок леса… прямо за спиной сражающихся одичалых! И эти более кочевники и разбойники, чем воины, не выдержали и начали целыми отрядами отступать от открытых ворот крепости… Из которых в эти мгновения должен был начаться выход северных всадников. Это разгром, полный разгром для одичалых. И наша победа!

По результатам битвы войска Одичалых, потеряв около четырех с половиной тысяч убитыми и ранеными (считали только тех, кого отец захватил в плен), отступили от Стены.

Собственно, этой битвой и закончилась официальная часть Северного похода, итогом которого опять же официально стало, по самым приблизительным подсчетам, сокращение Одичалых на две трети, причем из этого числа в плен угодило двадцать шесть тысяч двести восемьдесят человек.

Потери северян во время похода составили Дом Болтонов (кому достанется Дредфорт с оставшимися пятью с половиной тысячами воинов, так, между прочим, пока и неясно), чуть более шести тысяч воинов и три разбившихся корабля. Кроме того, были убиты лорд Большой Джон Амбер (его преемником и главой Дома стал Маленький Джон Амбер), лорд Родерик Рисвел (его преемником и главой Дома стал Роджер Рисвел), Хорс Амбер, Харрион Карстарк и Марлон Мандерли. Последний из благородных разбился на камнях при отплытии от Сурового Дома. А все остальные аристократы погибли либо как Рамси Болтон (а что, официально этого Дома уже нет, так что можно этого бастарда и так называть) – во время нападения на их отряды одичалых, либо как Родерик Рисвел – просто исчезли с караваном пленников.

Потери Ночного дозора составили: Первый разведчик Бенджен Старк, уведший отряд глубокой разведки к верховьям Молочной реки и не вернувшийся оттуда, и более двухсот пятидесяти обычных дозорных, ах да, еще у Дозора был потерян один из кораблей Восточного Дозора-у-Моря.

Вот только это всё официальные цифры, переданные нашими мастерами в Старомест для отчетности. На самом деле кроме относительной – да и то, скорее всего, лишь на время – безопасности земель Дара и Севера и пленников, о судьбе которых, в отличие от захваченных в рабство подданных Семи Королевств, никто не побеспокоился даже из септонов и мейстеров, не говоря уж о знати, не раз видевшей подобные действия со стороны Железных Островов, были и другие, причем изрядные прибытки.

Во-первых, это поистине гигантские стада оленей, что уже начали переправлять частично на Медвежий остров, частично в Волчий лес и Темнолесье. Причем, как мне думается, нужно этих оленей только частично пустить на мех и мясо, а остальную часть мы попытаемся сохранить для разведения.

Во-вторых, просто горы моржовой, мамонтовой и волчьей (возможно, что и лютоволчьей) кости и в большинстве своём шкуры и меха к ним различного зверя.

В-третьих, в Суровом Доме были найдены кузницы, пускай и простейшие, но Мандерли вывезли и их вместе с весьма, надо сказать, приличным, по словам свидетелей, запасом угля, драконьего стекла, голубого льда и весьма скромными запасами металлов. И если сами кузницы были ими подарены кланам Скагоса, то вот ресурсы ушли в Белую Гавань и частично в Винтерфелл, обеспечивая тамошних кузнецов работой на долгое время.

В-четвертых, пускай и с натяжкой, так как вся прибыль за эти действия пошла Ночному дозору, можно назвать тотальную вырубку деревьев в непосредственной близости от Стены, среди которых попадались иногда весьма ценные виды. И, соответственно, вызвавшее благодаря этим деньгам оживление торговли Дара и Нового Дара (вы не поверите, но, как оказалось, только добровольно сдавшихся Одичалых за всю кампанию набралось практически девять сотен человек обоих полов, и четыре пятых из них выразили свое желание остаться жить именно под протекторатом Ночного Дозора).

Но всю эту прибыль для меня по своей ценности перекрывали пленники, которых в других регионах (опять же кроме Железных Островов, которые как раз оценили подобный подход… и напряглись) почему-то не считали прибытком и сильно удивлялись тому, что мы вообще оставили их в живых.

А между тем практически девять с половиной тысяч мужчин и стариков спустились в наши неиспользуемые шахты, штреки и штольни и начали со всем возможным старанием… пробивать себе проход на свободу! Вот только кроме этого они еще вполне себе серьезно рубили металлы, камень и друзы кристаллов, а иногда и настоящие самоцветные камни, которые передавали нам в обмен на еду. Ну и иногда на инструмент и одежду.

Семь тысяч семьсот пятьдесят несдержанных на руки и язык девушек и старух отправились на Перешеек заниматься сбором трав, корешков и дичи с рыбой. Особенно последней, так как, кроме рыбных консервов, я начинал запускать производства клеев, лаков и эмалей, а для них в местных условиях рыба – идеальный компонент. Кстати, такое большое количество получилось даже несмотря на то, что к ним по моему наставлению относились лучше, чем к мужчинам.

Но все же не так хорошо, как к четырем с небольшим тысячам детей, которых разделили на две группы по возрасту. Одну группу детей, в которую вошли сущие крохи от года до трех лет, мы частично раздали по рукам жителей Севера, а частично организовали для них приюты. В эти приюты, кроме того, добавили всех беспризорников и детей-сирот Севера, что значительно должно было сократить их смертность. А другую группу, постарше, от трех до восьми лет от роду, отправили на обучение полезным ремеслам… И даже позволили трем сотням желающих этого девушкам-подросткам заняться воинским ремеслом, ведь им никто не позволит объединиться в единый отряд, ну а девушки/женщины-воительницы сами по себе для Севера не были особой диковинкой.

А вот оставшиеся после данной сортировки пять тысяч молодых женщин-пленниц было разделить очень непросто. Во-первых, мне пришлось стремительно обучать своих помощников простейшим азам психологии (ну тем, что я сам помнил) и отправлять их на опросы этих девушек. И по результатам этих полупрофессиональных опросов практически семьсот женщин ушли женами в семьи к воинам Севера, а шесть сотен ушло в Ночной Дозор, и, тьфу-тьфу, пока от этой тысячи с лишним невест-жен-теней никаких претензий не было слышно! Как и от их мужей. Ну и, во-вторых, все три тысячи семьсот оставшихся женщин были направлены на сбор трав, орехов, ягод и всего остального полезного в Волчий лес. И именно к ним была приставлена практически половина всех начавших прибывать на Север Безупречных.

Хотя и все остальные пленники находились под стражей Безупречных, которым объявили, что через три года службы они получат статус свободных северян и могут либо вступить в дружины лордов, либо стать крестьянами, либо и вовсе уехать с Севера. Ведь они будут свободными в своих действиях! И, блин, лучшей мотивации для хорошей службы этих парней просто не было. Ну и пускай нам пришлось из-за различных погодных условий менять им всю броню, сражаться от этого хуже они не стали. Как и надзирать за пленными. Да блин! Через месяц после их прибытия многие северяне даже перестали шутить про евнухов и стали даже оказывать им пускай и минимальное, но уважение! Хотя к моему некоторому удивлению, их стали считать лишь лучшей ЛЕГКОЙ пехотой. А когда я об этом спросил, помня, что эти Безупречные вроде считаются по сериалу вообще лучшей пехотой мира, то северяне продемонстрировали мне разницу между тяжелой панцирной пехотой Дредфорда, которая, по их же словам, уступает Львиной Гвардии Запада, и легкой пехотой Безупречных. Кстати, после этого и Безупречные как-то разом стали по-другому смотреть на пехотинцев Севера.

В общем, кузни Горных кланов и Домов Севера заработали, масляные заводики увеличили свой выпуск от собранных пленницами трав, и на полную заработали производства лакокрасочных изделий! Ах да, теперь все доски Дома Старк пропитывались специальными составами против гниения, грибка, жучков и огня! А технология лесопилок была предоставлена другим Домам Севера. Плюс, судя по прикидкам, местному консервному заводику хватало сырья для работы в полном объёме даже благодаря охотницам из Волчьего леса. А благодаря стараниям и умениям Безупречных никаких происшествий с пленными пока нет и, надеюсь, не будет. В отличие от все возрастающего потока золотых драконов от изготовленных их стараниями товаров. Которые уже готовятся к отправке на ярмарки, корабли торговцев и по Королевскому тракту в Речные и Королевские земли. О большем за первый год после похода я не мог и мечтать.

Хмыкнув на эту мысль, я, решительно развернувшись, отправился в Винтерфелл: пора наконец-то познакомиться вживую с моей невестой. А то если отец или мама узнают, что даже переписку с этой девочкой я начал по времени только после нашего с ними разговора, то это вообще подорвет их веру в мои слова насчет семьи. А я этого не хочу, мне их еще надо как-то убедить в неоказании помощи Баратеонам, когда в Королевской Гавани начнется кризис власти.

====== Глава №3. Дела семейные... и тайные. ======

Смотря на свою невесту, я отлично понимал ту радость, что была показана в фильме на лице Эдмара. Она действительно была красавицей. А вот художник, рисовавший ее портреты, был полным уродом! Так сместить акценты с достоинств на недостатки – это надо суметь. Рослин действительно, как и на портрете, выглядела маленькой для своих лет, но, в отличие от изображения, была не карлицей, а именно очень миловидной и изящной девочкой-подростком… которым, по сути, и была. У неё была не бледная, а белоснежная кожа, не взъерошенная пакля вместо прически, а свободно ниспадающие волнами до тонкой талии густые каштановые волосы, и не зажатое в гримасе съевшей лимон вредной девчонки лицо, а хорошенькое и очень гармоничное личико: маленький подбородок, точёный носик и большие карие глаза. И даже эта робкая улыбка, в которой можно смело опознать страх показать единственный, кажется, реально присутствующий и на портрете, и у нее изъян в виде небольшой щели между передними зубами, была очаровательно милой.

В общем, глядя на мою невесту, я искренне радовался, что она оказалась не похожа на свой портрет. А также сделал зарубку у себя в мозгу найти того художника и покалечить за потраченные нервы, а также не забыть дать в глаз ехидно улыбающемуся Джону. Брат стоял в углу залы вместе со своей Игритт и о чем-то шушукающимся Браном с Мирой. А недалеко от них стояли мама и сестры. Причем вид сестер заставил меня слегка споткнуться. Они обе были в платьях! Причем даже не во все же изредка одеваемых этими двумя пацанками походных платьях, а именно что самых торжественных. Белых с узором из золотой нити платьях до самого пола, с серебряной головой лютоволка на плечиках и поистине снежными украшениями из белого золота и голубых сапфиров на шеях, пальцах и ушах. Они выглядели как истинные леди!

Вот только в голове сразу же возникают воспоминания о совершенно другом их виде и поведении.

Пристрастив Сансу к луку, я из-за разворачиваемых мною продовольственных дел был вынужден покинуть Винтерфелл на некоторое время. И обнаружить по приезду вместо утонченной леди, с холодностью занимающейся тренировками, лицо зареванной и на всех обиженной девчонки, которой запретили одной упражняться с понравившейся ей игрушкой (луком), для меня было неожиданным. И главное ведь – вся эта обида возникла из-за сущих пустяков! Ну, подумаешь, один-два раза забросила вышивание ради упражнений с луком, и из-за этого так наказывать? Не понимаю… а значит, не одобряю!

– Пошли, сестренка… постреляем! И думаю, ты уже вполне сможешь справиться даже с подвижными мишенями.

Радостно завизжав, тогда еще маленькая Санса бросилась мне на шею. И мгновенно побежала собирать вещи. Я же тихонько выскользнул из ее комнаты и направился в сторону помещений прислуги. Быстро найдя там одного из множества охотников, как обычно пришедших с утра сдать свою ночную добычу на кухню, я столь же быстро расспросил его, где в окрестностях замка лучше всего поохотиться на любых птиц. А получив ответ, стремительно направился сначала к себе, за оружием, а затем за сестренкой. И затем мы вместе пошли на птичью охоту!

А вечером, уже после того, как я вернул обратно улыбающуюся до ушей сестренку со связкой лично подстреленных ею голубей, перепелок и даже парочкой уток (а трех ворон, в которых мы случайно попали, мы по молчаливому согласию не стали брать), я имел весьма неприятный разговор с мамой… Точнее, начавшийся очень неприятно.

– И как ты объяснишь такое пренебрежение моими словами, Робб? Я запретила Сансе упражняться с луком, а она мало того, что нарушила свое слово, так снова пропустила занятие. А ведь вышивка и правила ее узоров именно ей окажутся полезными при замужестве, в отличие от стрельбы! А ты ей потворствуешь! Так как…

– Кейтилин, успокойся. Дай хоть слово Роббу сказать в свое оправдание, да и насчет бесполезности стрельбы даже после замужества ты заблуждаешься. И хоть полноценные воинские тренировки ей определенно должны быть запрещены, но вот стрельба из лука может быть полезной и для ее здоровья, и вообще.

– Полезной для здоровья?! О чем ты говоришь? Это глупость!

Из дальнейшей речи отца внезапно для меня оказалось, что моя покойная тетя Лианна, с которой собственно и началось Восстание Роберта Баратеона, не просто была на том самом злосчастном турнире, но и выступала на нем как лучница… А возможно, что и как рыцарь. А все из-за того, что в детстве узнала о полезности физических занятий от Мормонтов.

В общем, отец мастерски увел разговор в сторону от такого эмоционального его начала. И даже вроде как поддержал меня. В результате чего Сансе снова разрешили заниматься стрельбой… Но только под присмотром и без пропуска уроков вязания.

Кстати, насчет последних. Заинтересовавшись высказыванием мамы о полезности вышивания, я попросил было Сансу рассказать об этих уроках… И был ошарашен тем, что местные понимают под уроками вышивания! Тут была этакая смесь из этикета, геральдики и традиционных правил с добавлением, собственно говоря, вышивания и обществознания для девочек. Ну и небольшими уроками чисто женской медицины. То есть уроки-то эти для девочек были весьма и весьма полезными. И их пропуск вполне мог порицаться не просто для галочки. Что я тогда же и попытался объяснить обидевшейся на меня девочке.

Да, тогда Санса была совсем не похожа на нынешнюю себя, сейчас она выглядит как истинная принцесса, которой, если говорить образно, и является. Как, впрочем, это относится и к Арье. Эту свою живую, как ручеек, сестренку я даже уже и представить не мог в таком платье… Штаны и только штаны, таким ее был девиз еще буквально несколько месяцев назад, когда она наиболее тесно привязалась к наставнице лютоволков и совершала с ней походы по окрестным от замка лесам. Кстати, а ведь вот этих-то хвостатых что-то и не видать. Решили без них провести официальную церемонию? Очень похоже, и скорей всего, и вырядили девочек в такие роскошные платья.

М-да, до сих пор не могу отвести взгляд от Арьи, как же она сегодня изменилась-то по сравнению с той пацанкой, что навсегда останется в моей памяти… Ну и напоминание о которой навсегда останется на моей попе!

Маленькая Арья, когда немного подросла, стала нашим постоянным хвостиком на любых проводящихся в Винтерфелле занятиях, но пока она многое не могла: ни натягивать даже тренировочный лук, ни писать, ни помогать сестре. И поэтому пока только бегала собирать стрелы, смотрела на нас, рисовала каракули, училась различать ткани и ухаживать за животными, но кроме этого она постоянно клянчила подержать оружие или помахать им, явно воображая, что сражается. Но ей и это все было весело! И она с удовольствием играла с нами и для этого так же, как и Санса, выполняла все свои дневные уроки. Н-да, последняя определенно запомнила преподанный ей урок насчет занятий, и сейчас что их няня, что мама не могли нахвалиться на нее… Как и отец, впрочем. И единственными, кто ее ругал в замке, были прачки, ведь бывало, она за день могла сменить до двадцати платьев. Ведь они стали грязными!

А ее маленькая сестренка в плане смены платьев ее даже переплевывала! И в результате, в отличие от Сансы (у которой все же каждый день было запасное… или пара запасных платьев!), практически каждый день Арья заканчивала в своих штанишках, потому что ВСЕ ее платья заканчивались раньше, чем высыхали уже постиранные!

А уж после того, как нам подарили щенков лютоволка… то и вовсе она оказалась потерянной для платьев. Они на ней заканчивались уже к полудню! Особенно, когда, как сейчас, мы шли под руководством самой настоящей оборотницы тренировать наших щенков. Кстати, насчет лютоволков:

– У-у-у-ф!

Отвлекшись от своих мыслей, я рассеянно потрепал принесшего мне палку Серого Ветра, уже размером догнавшего здоровенную овчарку, но для лютоволка такой размер мог считаться еще поистине детским. После похода за Стену мне предоставили шкуру взрослого лютоволка размером никак не меньше чем с корову, да и то утверждали, что это не самая большая, а просто самая целая из тех, что у них оказались, хотя показывать эти еще большие остатки мне не стали. Так что нашим волкам было куда расти. Кстати, любопытным и сильно насторожившим меня фактом стало то, что имена из сериала повторились в точности и в этой реальности. Но вот все остальное уж… я постараюсь изменить.

– Приготовься, Ветер, тебе придется немало пробежать сегодня. Арья! Пускай твоя волчица не поддается моему!

– Она не будет! Это тогда вышло случайно, просто моя Нимерия боится змей!

– Ну-ну!

Комментарий Джона разозлил и так не выглядевшую сегодня доброй и радостной девочкой сестренку, и она, толкнув сначала смеющегося Джона, затем толкнула меня… И я, дурачась, мол, от сильного удара, упал.

И тут же завопив, буквально подпрыгнул из положения лежа от пронзившей весь мой позвоночник от копчика, откуда и пошла волна, до самого затылка дикой боли… И, схватившись за пораженное место, наткнулся на кого-то, яростно машущего лапками!

– Ты сел на ежа? Ты сел на ЕЖА?!!!

Градом потекшие из глаз слезы не позволили мне тогда разобрать, кто так надо мной хохотал из родственников… а возможно, и охраны и оборотнитцы, сопровождающих нас, но вот почувствовать маленькие ручки, избавившие меня от боли, я смог. И причитание сестренки, что большой гадкий Робб обидел маленького ежика, тоже!

Да, тогда я целую неделю не мог никуда ездить, да и ходил с трудом, а шрамы от нескольких особо глубоко засевших иголок, которые потом еще и гноились долго, останутся со мной на всю жизнь. Так же, как, похоже, и привычка носить только кожаные штаны, над которыми я раньше в душе угорал.

Улыбнувшись сестрам и маме, я смело шагнул к ожидающей меня для первого реального, а не через письма, знакомства девушке.

– Здравствуй, Рослин… Я Робб Старк, и я безмерно рад видеть тебя вживую!

Улыбка на лице девушки оказалась неожиданно приятной. И я отбросил все мысли в сторону. Сегодня у меня будет один из самых важных дней в жизни. Сегодня я возьму в жены эту милую девушку, и перестану быть даже для стариков юношей и отроком, и стану мужем! Сегодня воистину судьбоносный для меня день.

И портить его всякими неприятными мыслями о том, что будет через годы, мне не хочется. А вот попробовать впервые в этой своей жизни приготовленный мною же сегодня утром горячий шоколад – очень даже. Да и другим близким мне людям: семье, родственникам, друзьям и наиболее близким подчиненным – эти сладости и настоящий пир будет интересно и правильно попробовать. Ведь сегодня столы накрыты НАМНОГО богаче, чем тогда, в моем детстве, на дни рождения братьев и сестер. На них есть и сладости, и консервы, и свежие и консервированные фрукты и ягоды, многочисленные пироги и пирожки с различной начинкой, различные виды мяса, колбас (вот к последним я свои руки не прикладывал, только мой язык и сообразительность одной практически леди Мормонт), рыбы и других морепродуктов, в том числе черная икра и щучья; тушёные и вяленые овощи соседствовали с сырыми овощами и поструганными в салаты, которые были заправлены не только маслами и специями, но и соусами, в том числе сырным, ну и сами сыры также были на столе. Даже было некое подобие бутербродов, несмотря на все еще сохраняющуюся в регионе нехватку хлеба. А также традиционные паштеты, каши и супы. И придуманные мной кисели, взвары и сгущенка!

Но кроме столов, заполненных благодаря мне различной едой, меня радовали сами столы и приставленные к ним стулья: резные отполированные и покрытые лаком из ценных пород дерева предметы мебели только начали расходиться из организованных мною мебельных мастерских, но уже были известны не только на Севере. А еще сегодня был первый день, когда во всем Винтерфелле факелы были заменены на более яркие масляные светильники. Светильники, что, начиная от металла, шнура и масла и до стекла и ковки, полностью были произведены на Севере! Сегодня воистину будет интересный и запоминающийся день, как лично для меня, так и для всего Севера!

Удивительно, но и следующий день сразу же после того, как мы с моей (моей и только моей!) женой выползли из нашей спальни, оказался воистину интересным. Неожиданная новость, встретившая меня в зале, буквально выбила меня из колеи. Вот не ожидал я такого подарка на мою свадьбу от Гловера, совсем не ожидал. А он возьми и принеси мне практически на блюдечке союз с Домом Фарвиндов с Одинокого Светоча! И фактически дав возможность расколоть на части Железные острова в будущем! Это было полезно, особенно в такой ситуации, которая вскоре сложится в Вестеросе… Это был воистину королевский подарок от, пожалуй, уже давно ставшего моим другом Северного Торговца (да уж, Мандерли был страшно расстроен, что этим прозвищем народ наградил не его, а всего лишь помотавшегося годик-другой по Вестеросу, Эссосу и Ступеням в качестве фактически торгового и делового представителя Севера Робетта Гловера).

– Спасибо, друг. И хоть ты сам знаешь, что означает для нас возможность нашим кораблям пополнять запасы, отдыхать и ремонтироваться в безопасном месте, особенно со стороны Железных островов, я все равно скажу. Это величайшая удача!

– Я знаю, но как бы я не хотел об этом говорить сегодня, буквально на следующий день после твоей свадьбы, у меня есть не только хорошие новости, но и плохие, Робб. Людям Мандерли все же удалось напасть на след тех ублюдков, что грабят наши суда у берегов Долины… Это лорды Трех Сестер, Робб. Это не одиночные банды пиратов, это только начавшие входить во вкус морского разбоя лорды Трех Сестер! А у нас на восточном побережье практически нет устраивающего нас охранного флота! Торговых кораблей к нам и от нас в тех водах идет намного больше, чем имеется сторожевых кораблей у Мандерли и Карстарков, намного больше. И все они могут попасться на зубы лордам Барреллом, Лонгторпам, Сандерлендом или даже Торрентам.

Да, вот и первые незапланированные неприятности. Если о пиратстве и противостоянии с Железными островами я знал и пускай даже и раньше запланированного, но начал действовать в этом направлении (крепость Морской Дракон тому свидетель!) по более или менее сформированному плану, то вот что делать с объявившимися пиратами Трех Сестёр, я представляю с трудом.

– Кроме того, похоже, они действуют не одни. И вот с этим я не смогу тебе помочь, так как при следующем посещении Залива Работорговцев я оттуда уже не вернусь. А большая часть захваченного товара уходит именно туда… И возвращается НАНИМАЕМЫМИ везде, где только можно, кораблями к лордам Трех Сестёр. Еще меньшая часть из самого дешевого для нашей торговли товара, или которая у нас специально поставляется в Долину и Дорн уходит в Ледяные Ключи и, как я лично подозреваю, под молчаливым согласием Арренов продается в Чаячий город. А…

Попросив рукой его помолчать, я, всего на мгновение задумавшись, все же решил, что пора моему главному шпиону рассказать мне правду о том, что же он сделал в Эссосе.

– Ты помнишь, что я сказал два года назад, попросив тебя стать моим Мастером над шептунами? Так вот, мне ИНТЕРЕСНО, что ты сделал этим Господам из Залива Работорговцев, но наказывать тебя за это я не буду… Я, скорей, даже помогу тебе решить НАШУ проблему, возникшую, как я подозреваю, в основном с их помощью. Или я не прав, и у лордов Сестер сами по себе возникли деньги на такой разбой и наглость для его применения против уже давно облизывающегося на их острова Севера?