Текст книги "Let it Linger (ЛП)"

Автор книги: CaptainCabinets

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

И он не был до конца уверен, почему их дружба должна оставаться для всех тайной. Возможно, это как-то связано с его компанией, которая ненавидела ее, а возможно, потому что все ее друзья ненавидели его. Факт взаимодействия друг с другом за пределами их маленького секрета казался несколько… проблематичным. Они не могли нарушить не ими установленные социальные нормы. Это глупо, но таков мир.

Бен и Роуз сблизились примерно шесть месяцев назад. Они только прибыли в школу из США, и оба вернулись с похорон. Ее сестра умерла примерно в то же время, что и его отец, и ни у кого из них не было сил вернуться в школу после столь трагического случая. А когда все же вернулись, что-то в них кардинальным образом изменилось. Они стали совершенно другими людьми.

Роуз, которая всегда была скромной и замкнутой, стала больше появляться в компаниях. Она старалась каждый день окружать себя людьми, чтобы у нее не оставалось времени на раздумья. Чтобы ей не приходилось вспоминать.

А вот Бен стал чересчур замкнутым. Он избегал товарищей, хотя особых проблем с этим у него никогда не возникало. Он избегал директора школы. Старался не попадаться на глаза тем, кто мог бы завести разговор о его отце или чувствах. Так было до Роуз.

Бен не плакал на похоронах. Не плакал, когда неделями пропадал в своей комнате. Не плакал даже тогда, когда вернулся в Англию. Но в первый же день в школе его так накрыло, что ему пришлось отпроситься с занятий. Он оказался на лестничной клетке старой библиотеки. И как только сел на ступени, из глаз покатились горькие слезы.

Здесь и нашла его Роуз, прижимающегося к холодной каменной стене, абсолютно и бесповоротно сломленного.

Сперва Бен испугался, увидев, что его застали в столь тяжёлый момент. Он думал, что она посмеется над ним. Что расскажет каждому и испортит его репутацию, хотя Бен и сам хорошо поработал над тем, чтобы испортить ее. До тех пор, пока Роуз не присела с ним рядом, он был готов сорваться, наорать на нее. И затем, к его превеликому удивлению, она тоже начала плакать.

Так продолжалось пару недель. Возможно, даже месяц. А когда решили, что уже по горло насытились плачем, нашли себе новое занятие.

Иногда они просто читали, ели или играли в игры. Обычно Роуз заставляла его слушать свою девчачью музыку «Ярмарки Лилит», которую он, притворяясь, ненавидел. Но в основном они просто сидели и болтали. И делились с друг другом всем. Он уже и не думал, что сможет кому-то открыться в такой же мере, как это выходило с Роуз. И он думал, что, возможно, она считала так же.

Бен даже знал, что ей нравились девушки, и, кажется, об этом не были осведомлены ее друзья. Особенно Джанна, в которую Роуз была по уши влюблена.

У них не было абсолютно ничего общего – ну, кроме мёртвых членов семьи и колоссальной упёртости – но она, возможно, стала ему самым родным человеком.

И сейчас Роуз стала лучшей подругой человека, который всей душой его ненавидел.

– Я же сказал, все в порядке, – пробормотал он, отворачивая от нее голову.

Лишь бы она не смотрела на него своим всезнающим взглядом. Бен закрыл глаз отросшими волосами, надеясь хоть немного спрятать синяк.

– Я же вижу, что нет. Она должна была сто раз подумать, прежде чем бросить мяч в твою сторону. Клянусь, такое ощущение, будто она сделала это намеренно.

Бен прикусил губу и уткнулся взглядом в ступени.

– Может, так и есть.

– Она, типа, реально тебя не переваривает. Я просто не понимаю этого.

– Знаю.

– Почему?

Бен сперва был немного шокирован, узнав, что Рей еще не прожужжала Роуз все уши о той самой ночи. Она ведь определенно могла, и тогда над ними бы в считанные минуты начала смеяться вся школа. Шок прошёл, и он устало вздохнул, неохотно отвечая:

– Кое-что… случилось. С нами. Раньше.

Его с головой поглотило смущение, и он даже не смог рассказать о той ситуации Роуз. Во многих случаях он никогда не стеснялся обнажать перед ней душу, но, если расскажет об этом… просто умрёт со стыда.

– Она в Первом Ордене, типа, всего ничего. Знаю, что ты порой можешь вести себя как самый настоящий говнюк, но чего такого ты уже успел натворить?

– Это случилось еще до школы. Мы встретились два года назад.

От удивления глаза Роуз приобрели форму блюдец.

– Она об этом ничего не говорила.

Бен неопределённо замычал.

– И?

– Что, и?

– И что случилось между вами двумя?

Бен вздохнул, раздумывая, какой же дать ответ, чтоб удовлетворил ее любопытство, не вникая при этом в подробности.

– Я выставил себя полным дураком. И я… ранил ее. После этого мы больше не разговаривали. У нее есть полное право, чтобы ненавидеть меня.

– Больше ты не расскажешь, верно?

– Ага.

– Ладно. Я не буду давить, вижу, что тебя очень смущает эта тема, – ответила она и поднялась со ступеней.

– Спа…

Но Роуз не дала ему договорить, вскинув палец.

– Но не думай, что я это так оставлю, Бенджамин Соло. Ах, забыла сказать. Сегодня мы играем в шахматы и слушаем Бьорк.

Затем побежала вверх по ступеням прямиком в объятиях тёмной библиотеки, направляясь в комнату отдыха, где они обычно и зависали. Бен, ворча, отправился за ней. Он мог выдержать неразборчивые завывания Бьорк, но просто на дух не переносил шахматы. Или даже не так. Он не любил шахматы, потому что в них постоянно выигрывала Роуз.

Но ему будет полезно заняться чем-то обычным, незатейливым. Последние полторы недели он чувствовал себя крайне встревоженно.

В последний раз ему было так хреново целых два года назад.

Причина осталась той же.

========== Глава 3 ==========

1999 – Рей

Рей Джонс и не осознавала, какой силой может обладать одна лишь фамилия, пока не испытала это на собственном опыте.

Палпатин.

У нее и правда не было в планах менять свою фамилию. И точно не на такую.

Когда месяцы назад ее отыскал с иголочки одетый поверенный, заявившись к ней прямо на работу, Рей отнеслась к его визиту с большим подозрением. Он попросил ее присесть и сообщил, что у нее, оказывается, был недавно почивший дед, который всю ее жизнь находился от нее едва ли не в часе езды. Подозрение сменилось неприкрытым изумлением, и она рассмеялась мужчине прямо в лицо. А когда тот уточнил, кем именно являлся ее этот загадочный дед, былое веселье приобрело привкус горечи.

Этот человек – один из богатейших во всей Британии – жил без семьи и родных в богатстве и достатке. Все это время она училась выживать в нищете, сменяя одну дерьмовую семью на другую без копейки в кармане.

Поверенный сказал, что по закону все богатство ее деда переходило ей, а состояние у него было, откровенно говоря, впечатляющее. Все, что нужно было сделать Рей, так это сдать ДНК тест и взять фамилию умершего.

Дальше – лучше.

Шив Палпатин и вовсе не хотел становиться дедушкой. Он даже завещал ей все свое состояние не потому, что любил или же испытывал гложущую вину, а потому что просто не желал, чтобы прервалась его линия. Чтобы та канула в небытие вместе с его чёртовой фамилией. Очевидно, кроме Рей других родственников у него не было.

И это вызвало у нее отвращение. Она, не долго думая, была готова отказаться от денег, заоблачных перспектив и фамилии. Ее гордость не могла вынести столь горькой правды.

Но тогда вмешался Финн и убедил ее хорошенько над этим подумать.

Он сказал, что после стольких лет бедности она, как никто другой, достойна всех этих денег и, что более важно, защиты. Сказал, что с фамилией ее деда сможет с легкостью поступить в любой университет, в то время как еще одна «Джонс» вызовет у комиссии лишь очередной приступ закатывания глаз. Жизнь и так нелёгкая штука, особенно, когда ты омега. Поэтому ей нужно ценить каждую возможность, которая могла бы в перспективе вывести ее из порочного круга бедности. Финн мудро заметил, что она может из наследия своего деда сотворить нечто иное, нечто лучшее.

С тех пор изменилось все.

Фамилия.

Работа.

Одежда.

Школа.

К Новому Году Рей уже была абсолютно другим человеком. Иногда ей казалось, что все происходящее с ней – сон. Но было достаточно лишь одного взгляда на свою безвкусную красно-чёрную форму, чтобы понять – это правда. Она Рей Палпатин.

Но одно все так же оставалось неизменным.

Бен Соло.

Этот придурок.

Рей соврала бы, сказав, что перспектива снова увидеть его не была определяющим фактором в ее решении пойти именно в школу Первого Ордена. С новой фамилией перед ней открывались любые двери, и она знала, что такое положение дел еще сыграет ей на руку при поступлении в университет. А еще она была осведомлена о том, что его трусливая задница до сих пор терлась в стенах этого уродливого готического здания школы.

Он не был препятствием. Скорее, наоборот. Рей не могла дождаться, чтобы удивить его. Чтобы показать, что она столь же достойная, как и он… или даже лучше. Чтобы он увидел, чего лишился.

Поэтому в первый же день Рей принялась разыскивать его подобно ищейке, выжидая подходящий момент, чтобы оголить клыки. Уверенность то уходила, то накатывала с удвоенной силой. Она подготовила речь, проигрывала монолог в своей голове, пред зеркалом и даже в душе. Но затем случайно застала его в столовой, сидящим за обеденным столом в полном одиночестве, и ее сердце забилось сильнее.

Утешь своего альфу… он выглядит расстроенным.

Рей не могла позволить омежьей стороне взять над собой верх, хотя… нет, она не наступит на те же грабли. Не после того, что он сделал.

Ей пришлось подбодрить себя, вспомнить, что отныне она Палпатин, и только после этого подойти к нему, когда тот собирался выбрасывать мусор в контейнеры. Рей полагала, что, поставив его на место, получит от этого огромное удовольствие, но на деле все вышло несколько иначе. Несмотря на это, все равно было радостно знать, что он совсем не ожидал ее увидеть. Она застала его врасплох. Соло начал заикаться, кусать свои чёртовы пухлые губы, а затем сбежал, поджав хвост.

Каким был, таким и остался.

После этого она убежала в ванную и начала плакать. Но, возможно, это случилось просто потому, что ее переполняли эмоции от всего происходящего. И она расплакалась совсем не из-за того, что морально еще не была готова с ним встретиться или вот так внезапно вдохнуть его аромат. Хотя недавно полагала совсем иначе.

Нет. Она не дура. Она знает его настоящего. Видела его истинное лицо.

Ей сразу же стало лучше, лишь только выплеснув свою раздражительность на Армитажа Хакса и его дружков-идиотов. Рей, широко улыбаясь, представилась ему, после чего ей на миг показалось, что из его ушей прямо пошел пар. Но этот говнюк не сказал ей ни слова, а только представился в ответ, крепко сцепив зубы.

Люди стали относиться к ней по-другому. Она больше не работала обслуживающим персоналом в какой-то захудалой дыре. Она не сирота с тремя парами штанов на всю оставшуюся жизнь. Не грустненькая омега, которая даже не могла позволить себе нормальные подавители или блокаторы. Отныне Рей обладала силой.

Она совсем не ожидала, что ей настолько быстро удастся завести друзей в школе Первого Ордена. По правде говоря, Рей совсем не планировала знакомиться с кем-либо, главное, что у нее был Финн. Думала, что поступит, займётся учёбой и свалит оттуда к чертям собачьим. Здесь нечего ловить, ведь все учащиеся наверняка были такими же, как Армитаж Хакс или Бен Соло. Возможно, ей не следовало так опрометчиво подводить всех под один ранжир. Не такие уж они и плохие. Конечно, никто из них не сравнится с Финном, но определенно среди учащихся Первого Ордена можно было отыскать хороших, приветливых людей, а не только вероломных, эгоистичных трусов, какими на самом деле и являлись некоторые личности. Даже присутствие По более не казалось чем-то обременяющим – с каждым разом быть с ним рядом становилось все легче и легче.

Оказалось, что находиться в компании людей с подобной динамикой не так-то уж и ужасно. Иногда даже Финну было сложно в полной мере понять эту ее сторону. Но другие понимали.

Рей особенно нравилась Роуз, несмотря на то, что эта крошечная девушка сделала ей конкретный выговор за вчерашнюю ситуацию.

Она ведь правда не хотела заехать мячом в лицо Бена Соло. Это было случайностью.

Рей полагала, что мяч просто пролетит над ним… может, даже чуточку напугает. Но затем Соло решил подняться, и он ударил прямиком в его большой, глупый нос.

От этого Рей чувствовала себя просто отвратительно. И это не преувеличение. Она пошла вслед за Роуз, собираясь с силами, чтобы признать свою неправоту. Но затем почуяла его аромат, увидела его грустные глаза и моментально вспомнила о той дурацкой кладовке, обо всей боли и последующих мучениях, после чего ее незамедлительно начало трясти. Рей извинилась перед ним, но только потому, что об этом попросила Роуз, а потом убежала, прежде чем он смог хоть что-то сказать в ответ. У нее даже не было сил рассмотреть его покрасневший глаз.

Когда спустя некоторое время Роуз начала расспрашивать ее о причине подобного поведения, у Рей даже не было подходящей отмазки, чтобы оправдаться. Они успели хорошо сдружиться, но не настолько, чтобы доверить столь личную информацию. Рей совсем не хотела, дабы омега ненароком изменила о ней свое мнение. В любом случае, это не ее дело.

Поэтому она просто сказала Роуз, что ее бесит его привилегированный статус, его подлая натура и еще много чего. Но такое оправдание не удовлетворило Роуз. Более того, омега принялась защищать Соло, из-за чего Рей рассердилась пуще прежнего. Она не хотела этого слышать. Рей была убеждена, что ему ни в коем случае нельзя доверять. Знала, что вся эта его скромность была сплошной показухой. Бен Соло доказал это два года назад.

Они повздорили с Роуз. У нее никогда не было подруги, поэтому и не знала, сколько обычно длятся подобные ссоры. Надеялась, что недолго, потому что не могла перестать думать об этом.

Все уже давно легли спать, а Рей всё сидела и пыталась подготовиться к тесту по сексуальности человека, но назойливые мысли о Роуз и Бене никак не помогали процессу. Обычно она проводила субботние вечера в своем маленьком городке с Финном, но на понедельник назначили серьёзный экзамен, поэтому ей нужно было потратить значительно больше времени, чтобы как следует подготовиться. Но когда на уроке за твоей спиной сидит двухметровый увалень, в полной мере погрузиться в предмет просто невозможно.

Она, согнувшись, сидела в тёмной комнате общежития для омег. Настольная лампа служила единственным источником освещения. Часы показывали полночь, и Рей уже чувствовала себя как выжатый лимон: веки, словно наждачная бумага, а мышцы спины и шеи затекли, буквально крича от усталости. Она встала, чтобы размяться, немного прошлась по комнате и даже сделала несколько прыжков. Но затем услышала, как кто-то вошел через парадную дверь.

Рей осторожно выглянула в коридор, чтобы в случае чего спугнуть проходимца. Она надеялась, что это был не очередной альфа-извращенец, но, к своему удивлению, увидела лишь крадущуюся на цыпочках Роуз.

Какого черта она здесь делает? Да еще так поздно.

С наступлением полуночи в школе устанавливался комендантский час для шестнадцатилетних и старше, поэтому омега была всего в пятнадцати минутах от того, чтобы нарушить устав.

Возможно, она здесь из-за парня, подумала Рей и мягко улыбнулась. Зачем иначе нужно было омеге сбегать из своей комнаты в ночь субботы да еще в тайне от своих друзей? Должно быть, она очень не хотела быть застуканной с тем парнем. Рей начала гадать, кто же это мог быть.

Она прокралась за Роуз в коридор, готовясь испугать подругу на лестничной клетке. И если все пойдёт по плану, поймать ее на горячем, а там уже последуют и поспешные оправдания.

Но, приближаясь к ступеням, Рей учуяла до боли знакомый запах.

Сосна. Корица. И слабые нотки мяты.

Такая комбинация ароматов могла принадлежать только Бену Соло.

И тогда Рей как можно скорее вернулась за своими вещами. Сегодня ей точно не удастся посвятить свободное время учёбе, не тогда, когда единственной мыслью, крутящейся у нее в голове было: какого хрена, какого хрена, какого хрена?

Роуз и Бен? Бен и Роуз?

Невозможно. Просто невозможно.

Рей стала у двери, готовясь к столкновению с Роуз. Сперва она извинится, ведь им определено следует помириться, прежде чем у омеги возникнут к ней претензии.

Но Роуз так и не вышла из-за двери. Рей подождала еще пару минут. Постучала. Но омега не отзывалась.

И чем дольше Рей ждала, тем больше она стала терять уверенность в том, что это невозможно.

Возможно, ее новая подруга и заклятый враг действительно были вместе. Возможно, именно поэтому Роуз и заступилась за него. Они состояли в тайных отношениях. И от одной только этой мысли у Рей вскипела кровь.

Ее внезапно охватило мощным потоком энергии, и не для того, чтобы выплеснуть ее на зубрение никому не нужного курса – к черту его, к черту! – а для того, чтобы раз и навсегда расставить все по своим местам.

1997 – Рей

Они снова вернулись.

А она так надеялась, что эти уроды больше здесь не покажутся.

Рей должна была предвидеть это. Но ее надежды и чаяния еще никогда не воплощались в жизнь.

Омега с неприкрытым ужасом наблюдала за тем, как в помещение один за другим начала вваливаться компания альф, принося с собой тошнотворные пубертатные ароматы. Несколько парней были ей знакомы еще с прошлой недели: мелкий рыжий придурок и низкий симпатичный идиот. Тот, который среди всей компании был самым нервным. Остальных она особо и не запомнила, и считала так до тех пор, пока не заметила того, на которого, кажется, она время от времени обращала внимание. Высокий, худой, темноволосый альфа, который постоянно выглядел, будто ему невыносимо больно. У него был большой нос, длинные волосы и просто божественный аромат. Другие же пахли мокрой собакой, скрывая этот свой премерзкий запах парфюмом от Жана-Поля Готье Le Male. Но тот парень определённо носил запах настоящего альфы.

Он занял место в углу рядом с симпатичным идиотом и за все время ни произнёс ни слова. Порой он пялился на нее, но, по некоторым причинам, его взгляд не заставлял ее чувствовать себя так же грязно, как это было с другими подростками. И он не смеялся, не глумился, по правде говоря, вообще ничего не делал. Иногда у нее складывалось впечатление, что он все-таки отличался от своих весьма недалеких компаньонов. Но затем моментально вспоминала, что он неизменно продолжал приходить сюда. С ними. Каждую неделю. И тогда Рей начинало казаться, что она сама себя обманывает.

Парни из средней школы всегда думают, что они пиздец какие крутые. Группа недоделанных Диланов Маккейев. Ее даже не задевало то, что они продолжали вести себе как самые настоящие ублюдки. Они освистывали ее и делали неоднозначные жесты. Пялились, рассматривали со всех сторон, заставляя ее чувствовать себя какой-то вещью. Ничего нового.

Она старалась не реагировать на их выпады, потому что не могла потерять эту работу. А если все же сорвётся, не сможет противостоять им в одиночку. Случись что, на этой неделе ей никто не поможет. Финн отправился в Лондон – у него заболела бабушка, и он был единственным, кто мог о ней позаботиться. Поэтому Рей не имела права злиться на него. Но отъезд друга означал следующее – всю смену она будет работать одна, а повар, Тидо, точно ей ничем не поможет.

Принимая заказы, Рей старалась не огрызаться. И до тех пор, пока этот рыжий дрочила не открыл свой вонючий рот, все шло строго по плану.

– Почему бы тебе не принести сюда свою сочную задницу вместе с моим напитком?

Он вальяжно раскинулся на пластиковом стуле, весь такой довольный, после чего его дружки истерически загоготали.

Это было последней каплей. Она ожесточенно сорвала с себя кепку, бросила ее на пол и хотела было снять фартук, но в этот момент распахнулась входная дверь, и вошел Платт.

Отвратительный, походящий на рыбу-каплю босс. И эта рыба была ее приёмным отцом.

Платт окинул взглядом ее, а затем и прижавшихся к стене альф, и сразу понял, в чем дело.

Он, конечно, козел, но отнюдь не тупой. Не нужно быть альфой или омегой, чтобы в полной мере понять смысл происходящего. Но нужно быть полным уродом, чтобы дать на это добро. А Платт был, прежде всего, самым настоящим уродом.

– Ты бы лучше подняла эту кепку, девчонка. Негоже ходить в таком виде перед щедрыми клиентами.

Рей прикусила язык до крови. Молча проглотила вкус меди – и гордость в том числе – подняла с пола кепку, надевая поверх хвостиков.

Платт подошел к стойке, забрал банку с чаевыми и удалился. По пути небрежно кинул, чтобы та вела себя хорошо. Рей еще никогда в жизни настолько сильно не хотела кого-то прикончить.

Вскоре в этот список добавился хихикающий рыжий, который явно был доволен тем, что сделал ее жизнь еще невыносимее.

Вскоре они ушли, оставив за собой полный срач, которого в этот раз было больше, чем на прошлой неделе.

Ведь на прошлой неделе весь мусор лежал на столах.

А на этой он был разбросан буквально повсюду. Они намеренно сбросили на пол еду и раздавили ее обувью. Специи рассыпаны. Напитки вытекли.

И, конечно же, убирать все это предстояло только ей.

В помещении остался один парень.

Тот самый, который помогал ей на прошлой неделе, да и на позапрошлой тоже. Рей не знала его имени, а смелости спросить у нее не было.

Тогда она стала наблюдать за ним, прямо как в прошлый раз. Рей не могла прекратить думать о том, что этот его поступок совершался исключительно с целью впечатлить ее, но не более. Она когда-то слышала о всей этой альфа/омега фигне, но ей никогда не доводилось испытывать это на собственном опыте, ведь сама проявилась всего каких-то пару месяцев назад.

Закончив убирать, он снова повернулся к ней. Жесты его тела были какими-то до боли робкими, и, казалось, альфа чего-то ожидал. Возможно, даже благодарности. Но Рей не поблагодарит его, ведь это его дружки превратили ее рабочее место в самую настоящую помойку.

Они стояли и пялились друг на друга, их разделяла лишь стойка. Он сжал кулаки, отчего захрустели костяшки, и повел плечами, разминая мышцы. Он нервничал. В каждом движении проскальзывала неуверенность. Так не похоже на альфу. Возможно, ее подвел нос, и этот парень все-таки был бетой? Интересно, как давно он проявился?

Рей прочистила горло и краем глаза уловила за его спиной кое-что интересное, после чего у нее возникла идея. Теория, которую было бы неплохо проверить на практике.

– Ты кое-что пропустил, – сказала она и подняла руку, указывая ему за спину.

Он пару секунд смотрел на нее, не понимая, а затем покачал головой, словно пытаясь сфокусировать на ней взгляд.

– Что? – переспросил он.

Голос послал по позвоночнику дрожь.

– Там осталась картошка. На стуле. Ты не убрал.

Он сжал губы – это такой нервный тик? – и отвернулся, чтобы отыскать картошку. Альфа принялся осматривать стулья и столы, пока наконец не нашёл ее, а после незамедлительно выбросил в мусорное ведро. Вернулся к ней и снова принялся чего-то ждать. Словно пёс, играющий с палкой. Но вместо палки, он, кажется, ожидал приказ. Требование.

– Можешь идти, – небрежно сказала она и махнула рукой в сторону двери.

Альфа буквально подпрыгнул от ее команды. Рей наблюдала за ним до тех пор, пока тот не исчез за холмом, а потом со спокойным сердцем вернулась к своим обязанностям.

На этой неделе она уже не чувствовала себя такой жалкой. На самом деле ей было очень даже хорошо. Несмотря на адский график, все ее тело буквально пело. Рей даже не стала переключать играющую по радио Шанайю, хотя эта исполнительница обычно вызывала одну лишь головную боль.

С тех самых пор, как Рей узнала, что стала омегой, она впервые ощутила вкус власти.

А в отношении определённого альфы эта власть была особо сладка.

========== Глава 4 ==========

1999 – Рей

Рей помирилась с Роуз в тот же день, когда застала ее крадущейся назад в свою комнату. Несмотря на это, между ними до сих пор витало неразрешенное напряжение, а сама Рей, всякий раз оказываясь в компании омеги, стала внимательнее относиться к своим словам. Особенно когда дело касалось Бена.

Она решила не расспрашивать Роуз о ее отношениях с темноволосым альфой. Это было бы слишком легко. И ее любопытство наверняка спровоцировало бы тот самый разговор, которого Рей боялась как огня. Поэтому она решила занять позицию стороннего наблюдателя, выжидая.

А когда поняла, что подобная тактика не даёт ожидаемых результатов, стала осторожно прощупывать почву, чтобы увидеть, всплывет ли в разговоре Бен или нет. Но все напрасно. И тогда Рей, потеряв всякую надежду, решила самостоятельно выследить его и в случае чего потащить за собой Роуз. Конечно же, она делала это не болтовни ради, а чтобы будто невзначай пройти мимо него и получить хоть какую-то реакцию. Так же она стала тщательнее принюхиваться, надеясь учуять интенсивность их реакции друг на друга. И в то время, как аромат Бена становился ярче и насыщеннее, запах Роуз оставался неизменно нейтральным.

Но и эти наблюдения не предоставили Рей никакой ценной информации, она лишь сильнее расстроилась, когда поняла, что осталась ни с чем. Роуз и Бен не взаимодействовали в стенах школы, вообще не смотрели друг на друга. А маленькая омега пахла только собой, поэтому Рей даже не знала, что делать дальше. Она чувствовала, что оказалась в тупике.

Проходили недели, а Роуз продолжала крутиться в компании Рей. Бен же, по всей видимости, проводил время в одиночку.

Рей заметила это. С тех пор, как она стала обучаться в Первом Ордене, так ни разу и не видела его в компании своих «друзей», альф, которые каждую пятницу приходили к ней на работу, чтобы превратить ее жизнь в сущий ад. Между собой эти идиоты, конечно же, неизменно продолжали общаться, отвешивая свои фирменные тупые шуточки. Порой Рей замечала, как они травили учеников помладше или шептались подобно крысам о том, что это она прикончила Палпатина. Но Бена с ними не было.

Сначала Рей особо не придавала этому значения. Просто думала, что альфа включил режим высокомерия. Будто он был выше того, чтобы зависать с такими придурками. Но всего пару дней назад она стала свидетелем, как Фазма, девушка-альфа, во время обеденного перерыва сорвала с его головы наушники.

И тогда Рей пришла в ярость. Она заметила, как его большие руки вцепились в наушники, как раздулись ноздри, и Рей на мгновение потеряла голову. Она была готова немедленно направиться к ним и оттаскать Фазму за ее блондинистые волосы. И к черту тот факт, что она определенно проиграет в этой драке. У Рей возникла цель, и ей стало наплевать на последствия.

Бен мой.

И эта мысль отрезвила. Потому что – нет. Бен не принадлежал ей. Приходилось снова и снова напоминать себе, что он ей даже больше не нравился. И кипящая ярость снова дала о себе знать.

Бен может постоять за себя. И действительно – альфа с неприкрытой злостью в глазах повернулся к белокурой амазонке и гаркнул ей что-то в лицо. Рей не могла разобрать ни слова, но альфа, возвращаясь к своему столу, выглядела так же сердито, как и осатаневший Бен. И только после ухода Фазмы его плечи постепенно расслабились, он снова надел наушники, возвращаясь к своим делам.

– Кажется, они все ненавидят его. Почему? – как-то спросила она у Роуз, кивая в сторону Бена.

К удивлению Рей, омега в ответ лишь рассмеялась.

– Что? – переспросила она.

– Ничего. Просто не ожидала, что об этом спросишь именно ты.

Она сжала губы в тонкую линию – лучше промолчать, чтобы потом не винить во всем свой длинный язык. Но Роуз все же ответила, хотя, возможно, Рей этого и не заслуживала.

– Думаю, они попросту злятся на него, потому что Бен с ними больше не тусит. По правде говоря, он уже давно с ними не общается. Раньше он был, типа, их лидером.

– Подожди… что? Правда?

Рей бы никогда и не подумала – даже представить не могла – что Бен Соло когда-то был лидером этих пустоголовых альф. Более того, он и сам ей об этом никогда ничего не рассказывал. Даже тогда, когда они, казалось, наладили отношения. Рей едва удалось побороть приступ ярости.

– Хотя с первого же дня они были прям не разлей вода. Я уверена, что его альфа-статус сыграл в этом самую последнюю роль. Думаю, тут дело в его дедушке, который был одним из основателей этой школы.

Теперь Рей казалось, что Роуз пыталась обдурить ее.

– Нет, но… Энакин Скайуокер основал Первый Орден вместе с моим дедом…

У нее в голове не укладывалось, что же это значит?

– Энакин Скайуокер и был его дедом, Рей, – медленно произнесла Роуз, будто разговаривала с имбецилом. Возможно, так и было, потому что сейчас она чувствовала себя самой настоящей идиоткой.

– Я… я об этом не знала.

Когда-то их деды были друзьями. А затем стали заклятыми врагами. Прямо как она и Бен. Возможно, это наследственное. Возможно, им суждено ненавидеть друг друга.

– Он особо об этом не распространяется… может, просто не хочет ворошить прошлое. В любом случае, ты много чего о нем не знаешь, Рей.

Роуз одарила ее тяжёлым взглядом. Она не смогла в полной мере расшифровать его значение, но все равно ощутила, как тело окатило волной стыда. И когда Рей уже открыла рот, чтобы наконец расспросить обо всем Роуз, к ним подбежала Кайдел и принялась тараторить о каком-то развлекательно-романтическом телевизионном шоу, после чего у нее уже не было возможности задать желаемый вопрос.

Вместо этого она просто села, бездумно пялясь в сторону Бена и размышляя обо всех тех вещах, о которых ей все равно было не суждено узнать.

И список это вышел довольно-таки… объемным. Прямо солидным. Рей задалась вопросом, а знала ли она его на самом деле? Некоторое время ей казалось, что да. Рей чувствовала зародившуюся между ними связь, которая ощущалась чем-то совершенно новым, от макушки до кончиков пальцев волнующим. И эта связь побудила ее совершить опрометчивое решение. Но в тот момент Рей как никогда была уверена – он испытывал то же самое. Сейчас же она знала, что произошедшее между ними в действительности было самой настоящей ложью, предлогом, дабы заполучить желаемое.

Он не тот Бен, который одним пятничным днём зашел в богом забытую закусочную. Тот Бен был идеализированным Беном, которого она придумала у себя в голове, чтобы хотя бы раз в жизни почувствовать себя не такой жалкой.

Но, возможно, он все-таки не был таким ужасным, а значит, Рей снова поспешила с выводами.

1997

Первоорденские ушлепки, как их любя обозвал Финн, проделывали это свое убогое представление неделю за неделей.

Они приходили, изводили ее и Финна, а затем оставляли после себя груды мусора.

Но Бен всегда помогал ей.

Во время четвёртого визита он наконец сказал Рей свое имя, да так быстро, что она едва сумела разобрать его в бурном потоке слов.

Звали его Бен, и это знание наделило ее ощущением, будто ей вручили самый настоящий подарок. Будто она наконец овладела чем-то особенным. Важным.