Текст книги "Кольцо ведьм"

Автор книги: Будимир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 4
ЛАДА

Лада встала, зашла за палатку и вынесла две пустые канистры. Изобразив на лице удивление, она сказала:

– Ой! А у нас вода кончилась!

– Придётся идти за водой, – сделала вывод Влада.

– Малыш, давай вместе сходим к родничку? – предложила Лада.

– Я могу и сам сходить, – пробормотал я, думая, что всё подстроено и женщины специально пригласили меня на чаёк, когда закончилась вода, чтобы я вызвался сходить к источнику.

– Можешь! Не сомневаюсь, – Лада улыбнулась, – но я тебе хочу помочь.

Она явно знала, о чём я думал, и, предложив сходить со мной, немного смутила меня.

Я взял канистры, она надела на своё обнажённое тело лёгкий сарафанчик, и мы пошли к тропе, ведущей к родничку.

Мы шли молча, не разговаривая, мне от этого сделалось неловко. Видимо, надо было о чём-то говорить, чтобы как-то сблизиться, но в голову ничего не приходило, хотелось задавать вопросы, но они были запрещены по правилам игры. Мы дошли до начала подъёма.

Лада остановилась, повернулась, подошла ко мне почти вплотную и, глядя немигающим взглядом в мои глаза, сказала, будто читая мысли:

– Малыш, не мучай себя тем, что тебе надо разговаривать с нами. Чем больше ты будешь молчать, тем лучше. Пробуй чувствовать нас без слов. И слова станут не нужны.

Она была так близко, что я никуда не мог деться от её огромных синих глаз. Мне казалось, будто её глаза говорили мне. Они мгновенно ввели меня в состояние волшебной нереальности, где не было ничего, кроме синевы её глаз.

Лада внезапно повернулась к тропе, круто уходящей в скалы, и ловко вскарабкалась по ней на каменную глыбу.

Вся эта вроде бы простенькая сцена оказалась для меня такой неожиданной, что я ещё несколько секунд продолжал стоять на месте, приходя в себя. Постепенно шум прибоя вновь стал для меня слышен. Он вернул меня к реальности. Я поискал взглядом Ладу. Она уже была далеко, и я поспешил за ней. Лада легко поднималась по крутому склону, казалось, что она идёт по прямой плоскости. Имея хорошую физическую подготовку, я с трудом её догнал.

Лада вновь остановилась и повернулась. Я остановился тоже.

– Подойди ко мне поближе, – попросила она.

Я сделал ещё пару шагов. Признаюсь, мне уже было страшно – она явно могла завладеть моей волей.

– Подойди ко мне вплотную.

Всё же я подошёл настолько близко, что коснулся её груди. От этого прикосновения по моему телу пробежала дрожь. Лада вновь посмотрела пристально мне в глаза и произнесла:

– Ты устаёшь оттого, что не воспринимаешь всё то, что тебя окружает, а это горы, море, небо, всё может дать тебе силы, а ты не пользуешься этим. Наслаждайся всем, если тебе этого мало, наслаждайся и мной.

Она провела рукой по моим волосам и, не успел я опомниться, как уже была на десять метров впереди меня. Я не знал, что и думать, как воспринимать её слова, её действия. Она, с одной стороны, очень хорошо меня чувствовала, а с другой, пытаясь помочь, ставила в тупик. Мне ничего не оставалось делать, как дальше следовать за ней. Лада так поглотила всё моё внимание, что я действительно перестал чувствовать сложность подъёма. Мне хватало только одной её – без гор, моря и неба.

Подойдя к роднику, я хотел напиться, так как было невыносимо жарко, а водица манила своей прохладой. Но Лада остановила меня рукой.

– Подожди немного, напьёшься ещё. Видишь, ты даже не устал, ты использовал меня для движения вверх. Я передала тебе свою силу. Но ты можешь и сам брать силу из окружающего мира без чьей либо помощи. Давай канистры, я сама должна набрать воды.

Лада села возле родничка и что-то стала говорить ему тихим, нежным голосом, будто разговаривала с ребёнком. Затем она умылась и стала наполнять канистры.

– Малыш, иди сюда.

Я подошёл поближе.

Лада сложила ладоши лодочкой, наполнила их водой и поднесла к моим губам.

– Пей!

Я выпил из её рук. Вода мне показалась чрезвычайно вкусной, она была словно наполнена поившей меня женщиной. Лада наполнила ладони ещё раз.

– Пей!

Она поила меня из рук, пока я не утолил жажду.

Затем она умыла мне лицо и помыла моё тело своими ладонями.

– Не переживай, Малыш, – сказала Лада, чувствуя, что мне неловко от такого обращения, – это игра, просто наслаждайся ею.

Я молчал, мне нечего было сказать, я следовал совету Лады – не говорить. Мне так действительно было проще.

Взяв по канистре, мы быстро спустились к морю.

Влада и Рада беззаботно лежали на берегу.

– Пойдём искупаемся, – предложила мне Лада.

Действительно, после похода за водой хотелось охладиться в море, но я стеснялся раздеваться.

Снимая с себя сарафанчик, Лада произнесла:

– Раздевайся! Здесь все свои.

Заметив, что я медлю, добавила:

– Буквально пару часов назад ты здесь павианом разгуливал в чём мать родила, а теперь жалеешь, что фрака с собой не взял, чтобы в море залезть.

Не желая больше оттягивать удовольствие, она не спеша зашла в море и с головой нырнула в воду.

Поддавшись уговорам, я снял с себя штаны и плюхнулся в воду. Через пару минут мы все вместе уже сидели у оранжевой палатки.

Немного отдохнув от прогулки за водой, Лада взяла спички и пошла разжигать примус.

– Лада, не женское это дело – с примусом возиться, – сказал я, – доверь мне воду вскипятить.

– Нет! – возразила она. – Я думаю, что у меня это лучше получится. А ты смотри внимательно, как я готовлю чаёк.

– Я умею и примус разжигать, и чай готовить!

– Дело не в твоём умении, а в моём мастерстве! Ты смотри внимательно, как я это делаю, наблюдай за мной, за моими движениями, за моими словами, за моим отношением к тебе. Садись напротив и смотри. Сегодня я всё буду делать для тебя. А ты ничего не пропускай, иначе мой дар для тебя пропадёт. Сегодня я посвящаю себя тебе.

Лада повернулась к примусу, артистично поправила волосы и умелыми движениями стала его разжигать.

Я не понимал, чего от меня хотела Лада. Неужели для приготовления чая нужно некое мастерство или моё пристальное внимание к действиям, которые включали в себя и слова, и отношения к моей персоне? И что за дар такой, о котором она упомянула? Но спросить её я не мог. Всё равно не получил бы ответа.

Повинуясь воле Лады, я стал наблюдать за процессом приготовления чая. В конце концов, сам пойму, в чём тут дело, если буду немного терпеливее.

Я был как зритель в театре и старался не пропустить какое-нибудь её движение. Я вновь погрузился в необычайное состояние, подобие сна наяву. Все действия Лады казались чрезвычайно грациозны, и я восхищался ею. Я смотрел, как она набирала в чайник воды, как ставила его на огонь, как затем заваривала чай с травами, доставала кружки, ложки. И вот чай готов. Лада разлила его по кружкам и позвала всех к столу. Все действия Лады были просты, но в то же время казались волшебными. Я не понимал, в чём тут фокус, и с радостью предавался чарам Лады. Когда она поднесла мне кружку чая, то с неохотой очнулся от всего этого колдовства.

Столом служил большой плоский камень. Лада принесла из палатки печенье. Положила его в алюминиевую миску и сказала мне:

– Угощайся, я сама пекла.

– Спасибо! – только и мог пролепетать я.

Женщины расселись вокруг камня. Я взял кружку в правую руку и печенье в левую. Лада села напротив и с лёгкой улыбкой наблюдала за мной. Чай и печенье были восхитительны.

– Удивительно, – сказал я, – не думал, что, просто попив чаю, можно получить столько удовольствия.

– Лада у нас мастерица на все руки, – похвалила её Рада. – Кушая её печенье и выпивая чай, ты берёшь её живу.

Я вздрогнул, – Рада употребила слово «жива», которое я слышал только от Добрыни.

– Недаром, – продолжала Рада, – говорят: путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Приготавливая пищу, женщина вкладывает в неё свою душу. Если еда понравилась мужчине, значит, жива женщины ему соответствует. Иными словами, мужчина ест и пьёт женщину, когда употребляет её пищу. Одно и то же блюдо, приготовленное по одному рецепту разными женщинами, будет отличаться по вкусу. Это вовсе не означает, что в них различный химический состав, а означает то, что женщины существенно отличаются друг от друга своей живой.

Я вижу, жива Лады тебе очень подходит, раз тебе настолько понравилось печенье, а значит, и сама она тебе приглянулась!

– Я старалась, – сказала Лада, стыдливо опустив глаза.

– Тебе с ней будет хорошо, – продолжала Рада, обращаясь ко мне.

«Ну вот, меня здесь сватают, что ли?» – подумал я.

Рада продолжала:

– Если ты читал евангелие, то, возможно, вспомнишь, как на последней вечере Христос угощал своих учеников хлебом и вином, приговаривая при этом: «ешьте плоть мою, пейте кровь мою». Он передавал свою живу, так как ведал, что идёт на смерть. Этим действием Христос хотел оставить после себя преемников. К сожалению, ни один из так называемых апостолов не в состоянии был в полной мере принять суть своего учителя. Они не были готовы к этому.

Мы не спеша допили чаёк. Лада вымыла в море кружки и чайник.

Наступал вечер.

– Пойдёмте с солнышком попрощаемся, – предложила Рада.

Мы все оделись и отправились в гору. Вечером идти было намного легче. Мы молча добрались до хребта. Солнце медленно подбиралось к горизонту, оно казалось мне огромным.

– Как раз сейчас, Малыш, самое время вспомнить, что за вопросы, ты хотел сегодня задать нам или вообще какие вопросы приходили тебе в голову, – сказала Лада.

Женщины сели лицом к солнцу и стали наблюдать за закатом. Я последовал их примеру и стал вспоминать прожитый день, пытаясь сформулировать беспокоящие меня вопросы. В результате у меня в голове появился целый список:

• Кто эти женщины?

• Почему они не хотят называть меня по имени?

• Что за игра такая, в которую они играют?

• Зачем я им нужен?

• Почему Лада со мной обращается так, будто я её любовник или, точнее, претендент на любовника?

• Что за странное состояние, в которое меня вводила Лада?

Пока я пытался сформулировать вопросы, почувствовал, как что-то от солнца заполняет меня, мне казалось, что я растворяюсь в пространстве и становлюсь огненным и огромным.

Ответы не приходили мне в голову. Я просто мгновенно о них забыл, шокированный охватившим меня состоянием. Единственная догадка, которая посетила меня – это то, что женщины были причастны к ведической культуре, о которой рассказывал мне Добрыня. Мне также становилось ясно, что их и моё пребывание здесь и вообще наша встреча ни в коем случае не являются случайностью. Скорее всего, они ведают, кто я. Вот бы и мне это знать.

От такой мысли мне стало немного не по себе. Приступ эйфории овладел мной. Мои догадки (а возможно, так приходит истина) косвенно подтверждали то, что я являюсь посланцем, и вообще всё то, что Добрыня рассказывал мне о ведической культуре. Тогда, в армии, я прекрасно понимал, о чём он мне говорил. И только сейчас, когда мне повстречались представители ведической культуры, а в этом я уже не сомневался, то понял, что ни черта ему не верил, а слушал его как простого, но интересного рассказчика, не принимая как истину сказанное им.

Солнце коснулось горизонта и медленно стало скрываться. Состояние огненности постепенно меня покидало, и когда я ощутил себя в привычном состоянии, солнца уже не было видно.

– По правилам игры мы здесь каждый день встречаем и провожаем солнышко, – сказала мне Лада.

– Завтра с утра я разбужу тебя до зари. А сейчас пойдём вниз, а то тут очень быстро темнеет.

Действительно, как только мы спустились, внезапно наступила ночь.

Я хотел уже было попрощаться со своими новыми знакомыми, чтобы отправиться спать, но Лада меня опередили. Она подошла ко мне вплотную и, мило улыбаясь, сказала:

– Я сегодня ночью буду спать с тобой.

Она продолжала улыбаться, смотря вплотную в мои глаза, и наблюдала за моей реакцией.

Конечно же, я стушевался, не знал, что сказать и в конце концов выдавил из себя:

– Да. Я не против. Только подожди, наведу в палатке порядок.

Ладе, видимо, было забавно наблюдать, как я смущаюсь. Выдержав ещё небольшую паузу, чтобы ещё немного насладиться моим замешательством, она добавила:

– Не волнуйся, это вовсе не означает, что у нас с тобой будет секс. Да и порядок можешь не наводить, мы здесь не спим в палатках. И тебе не советую. Палатка прячет небо, звёзды и море. Она не пропускает свежего воздуха, ветра и искажает звуки. Здесь тепло и нет необходимости прятаться от холода. Пойдём к твоей палатке и найдём там подходящее место для ночлега.

Лада деловито прошлась несколько раз перед моей палаткой и, указав пальцем на ничем не примечательное место, сказала:

– Здесь будем спать.

– Почему здесь? – задал я невольно вопрос, думая в ответ услышать, что это место обладает геомагнитной предрасположенностью или ещё что-нибудь в этом духе.

Лада укоризненно взглянула на меня и я понял, что задал вопрос, значит, ответ на него не получу. Тем не менее, осуждающе покачав головой, она ответила:

– Здесь меньше всего камней. Нам проще будет его расчистить. На камнях, понимаешь ли, не очень удобно спать. Так что давай расчищать место.

Через десять минут нашего усердного труда на площади два на два метра остался один песок.

Лада принесла свои спальные принадлежности, я вытащил свои, и у нас получилось широкое удобное ложе.

– Пойдём, Малыш, совершим вечернее омовение, – предложила Лада. – После моря очень хорошо спится.

Мы не спеша вошли в море. Было совсем темно, лишь огни далёкого Планерского слегка подсвечивали поверхность воды. Купаться в ночи для меня оказалось необычайно интересно. Казалось, что море совсем другое, нежели днём: оно было необычайно тихое и ласковое.

Взглянув на Ладу, я заметил, что её руки светятся зеленоватым светом. Переведя взгляд на свои руки, я увидел такое же свечение. Но стоило мне остановиться – свечение пропадало.

Выйдя из воды, я не почувствовал холода. Мы вытерлись насухо и залезли в постель.

Засыпать на открытом воздухе было для меня необычно. Ветерок приятно ласкал лицо, отчётливо слышался шум прибоя. Неприятным было чувство незащищённости, оно не то чтобы пугало, а создавало какое-то неудобство. Немного полежав, я стал привыкать к необычности ощущений. Повернувшись на спину, я увидел над собой открытое небо с миллиардами звёзд, и по мере наступления темноты их становилось всё больше и больше. Мне в голову стали лезть мысли о бренности существования человека, как он мал по сравнению с бесконечностью космоса. В конце концов мои глаза стали закрываться и тут я услышал голос Лады:

– Много тысяч лет человек удалялся от природы. Он стал чувствовать себя богом, венцом природы. Но это чувство ложно! Человек загнал себя в ловушку своей же глупости. Он оградил себя от окружающего мира им же созданными вещами. Сам себе вдолбил в голову, что эти вещи и есть мир, в котором он живёт, а если следовать логике, то раз он создал этот мир, то он и есть бог!

Но стоит просто выйти на улицу и подольше поглядеть ночью на звёзды, и вся божественность человека улетучится. Мы являемся частью вселенной и должны воспринимать себя едиными с нею.

Лада ненадолго примолкла, давая мне тем самым осмыслить сказанное ею. А затем продолжила говорить, растягивая слова и делая между ними большие паузы:

– Попробуй сейчас слиться с природой. Будь всплеском волн, дуновением ветерка, почувствуй звезды и бесконечность вселенной, что находятся над нами. Растворись во всём этом.

Лада замолчала.

Я стал вслушиваться в звуки прибоя и вскоре моё тело, будто стало расширяться и разрежаться, формы потерялись. Вселенная мягко вошла в меня. И я не заметил, как заснул.

В ту ночь приснился мне необычный сон.

Я сидел не горе и смотрел на закат. Рядом сидела Лада. Она улыбалась, подставляя солнцу лицо.

– Малыш, мы видим с тобой один и тот же сон, – сказала она.

– Это не сон, – возразил я, так как ощущал себя очень реально.

– Сон, сон! Я тебе могу это доказать.

– Докажи!

Лада встала, и вдруг её ноги оторвались от земли, и она зависла в воздухе.

– Вставай, Малыш, мы с тобой будем сейчас летать.

– Но я не умею!

– Я научу тебя, во сне это не так сложно. Дай мне свою руку.

Мы взялись за руки. Я почувствовал, что некая сила передалась мне от её ладони, эта сила стала скапливаться у меня в области живота и уже оттуда пошла вниз к ногам. Струясь из моих стоп, она плавно приподняла меня над землёй.

– Видишь, Малыш, это совсем не сложно. Вначале не пытайся подняться высоко. Привыкни к состоянию полёта.

Мы не спеша парили, двигаясь вперёд. Оказывается, летать действительно не так сложно. На некоторое время я потерял осознание того, что нахожусь во сне. Мне вновь казалось, что бодрствую, до того всё чётко воспринималось. Состояние полёта ввело меня в восторг. Ничего подобного ранее я не ощущал. Это было физическое блаженство, и я находился в безумном состоянии радости. Мы парили над травой и камнями молча, наслаждаясь полётом.

ГЛАВА 5
ВЛАДА

Я проснулся от тихого шёпота в ухо:

– Малыш, пойдём солнышко встречать.

Я открыл глаза. Надо мной, склонясь, сидела Лада. Она улыбалась.

– Утро сегодня чудное! – произнесла она.

Я чувствовал себя очень бодро. Сон как рукой сняло. «Вот бы так каждый день просыпаться» – подумал я.

Бодрость и сила переполняли меня. Мне хотелось что-то делать, и сходить встретить солнышко – это было то, что надо.

Отсюда, с пляжа, восход и закат не видно. Солнце садится за горы и встаёт из-за гор. Поэтому, быстро собравшись, мы пошли вновь вверх по тропе к хребту горы. Когда мы были на месте, женщины молча сняли с себя всю одежду. Я сел на траву, молча наблюдая за ними и не зная, что делать: вопросы задавать нельзя, а женщины ничего не говорили. Они образовали треугольник: Рада встала впереди, а Лада и Влада позади, справа и слева от неё, лицом к солнцу. При появлении первых лучей, они подняли руки вверх, ладонями вперёд, и растопырили пальцы. Их тела с жадностью поглощали ещё холодные утренние лучи. Было впечатление, будто между женщинами и солнцем существует тесная, неразрывная связь. Нечего на первый взгляд необычного в том, что происходило на горе, не было, но я был очарован происходящим. Мне казалось, что вся природа вибрирует в каком-то гипнотизирующем меня ритме. Видимо, помимо зрительного восприятия, во мне проснулись ещё неведомые доселе органы чувств, которые позволяли мне воспринимать больше, чем я видел. Меня тянуло присоединиться к этому сообществу солнца и женщин.

– Малыш, разденься, – мягко сказала мне Влада.

Это была та команда, которую я хотел услышать, и с готовностью скинул с себя всё, что на мне было.

– Иди сюда, – Влада показала, где я должен был встать.

– Смотри на солнце, не бойся за свои глаза, сейчас оно не такое яркое, как днём. Подними руки вверх и ощути собой его ласку.

Руки сами собой поднялись, ладони повернулись к солнцу и пальцы растопырились. Я почувствовал, как сзади подошла Влада и, прижавшись ко мне, обняла руками на уровне груди.

– Я помогу тебе, – прошептала она мне на ухо. – Я попытаюсь передать тебе те ощущения, которые испытываю сама, когда встречаю солнышко.

Через некоторое время мне стало казаться, что солнце стало огромным, как мир. Его лучи ласкали и грели моё тело, тепло разливалось по мне и растворяло меня в пространстве. Я слышал шёпот Влады, он будто звучал внутри меня:

– Солнышко любит нас, оно даёт жизнь, тепло и ласку, ответь ему тем же. Постарайся светить солнышку, обогреть, полюбить его.

Я попробовал последовать её наставлениям, и у меня вроде бы получилось, моё тело словно вспыхнуло огнём, озаряя всё вокруг. Я светился тысячью переливающихся цветов, и от меня шёл жар. Когда я вышел из этого состояния и обернулся, то Влада была уже одета. Рады и Лады не было в поле моего зрения.

– Молчи, Малыш. Сядь рядом, закрой глаза. Отдохни!

Я выполнил её указания. В глазах стоял круг белого цвета. Я сконцентрировал своё внимание на нём. Круг стал более контрастным, с чёткими границами. На короткое время меня вновь охватило чувство растворённости в пространстве.

Когда я вошёл в своё обычное состояние и открыл глаза, Влада объявила:

– Сегодня мой день! Я сегодня буду питать тебя своей живой. Не отказывайся, бери её у меня, её хватит с избытком на нас обоих. У тебя живы маловато, так что любуйся мной, люби меня, наслаждайся мной. За то время, покуда мы здесь, ты попробуешь живы от каждой из нас. Мы разные, почувствуй это и вбери всё, что можно вобрать. Вот держи, – Влада вытащила из кармана своей юбки небольшой пакет и протянула его мне. Я развернул его, там был кусок пирога.

– Поешь! А то мы долго не будем завтракать. Этот пирог испекла я. Возможно, он уже не первой свежести, но всё равно должен быть вкусным. Интересно, понравится ли он тебе?

Я не спеша стал есть. Пирог был восхитителен. Да ещё сам факт того, что где-то на вершине горы, среди камней и глядя на только что взошедшее солнце, есть пирог, делал этот завтрак похожим на некий ритуал. Кусок был небольшой, но я быстро насытился.

– Спасибо, – поблагодарил я Владу, – пирог действительно очень вкусный!

– Я рада, что тебе понравилось. Давай прогуляемся до Планерского!

Мы встали, Влада взяла меня за руку и мы отправились в путь. Я почувствовал некую силу, исходящую от её руки. Видимо, такое же чувство испытывает малыш, делающий первые шаги, когда его держат за руку родители. У родителей сильные, надёжные руки, они могут поддержать и направить в нужном направлении. Идти было легко. Утреннее солнце нас пока щадило.

– Старайся раствориться в природе, – советовала Влада, – и тогда ты перестанешь чувствовать своё тело, усталость не сможет овладеть тобой. Используй всё то, что находится вокруг тебя. Бери живу отовсюду. И тогда наступит момент, когда волна событий подхватит тебя и понесёт в необходимое для тебя русло. Ты сможешь стать творцом своей судьбы. Но, повторюсь, для этого необходимо постоянно чувствовать живу окружающей тебя среды и живу текущего момента.

Пока она говорила, будто по волшебству я стал растворяться в природе. Это чувство позволило мне на более глубоком уровне восхищаться утренней прохладой, синевой неба, величественностью гор и даже колючей растительностью под ногами. Всё это великолепие будто помогало мне, оно придавало невиданную силу и состояние блаженства. Никогда не мог подумать, что простая прогулка по горам может доставить такое удовольствие.

Вскоре тропинка вывела нас к морю.

– Малыш, давай здесь немного посидим, – предложила Влада.

Мы присели на гальку.

– Я видела, у тебя сейчас получилось брать живу у природы, быть в гармонии с миром. Я рада за тебя!

– Это оказалось так просто и так прекрасно. Не пойму, почему люди не пользуются этим? Ведь так можно не один десяток километров пройти и не устать.

– Кто-то пользуется этим, ведь я тебя научила, и я не единственная кто умеет так ходить, да и дело вовсе не в ходьбе, а в восприимчивости живы. Если в таком состояние жить постоянно, тогда можно находиться в потоке времени и пространства. Время и пространство начнёт перенастраиваться, повинуясь твоим устремлениям. Вчера на закате ты познавал истину, это было нам видно. Ты смог настроить время и пространство таким образом, что твоё устремление ответить на вопросы стало реализовываться, или, как мы это называем шутя, – материализовываться. Конечно же, мы слегка тебе помогли, но это твои первые шаги, без посторонней помощи ребёнок ходить вряд ли сам научится.

А теперь я хочу познакомить тебя с водной стихией!

Давай окунёмся, попробуй теперь использовать живу моря. Это так же просто, как и ходьба: наслаждайся водой, её прохладой, её способностью делать тебя невесомым. Вслушивайся в плеск волн, в крик чаек. Пробуй вкус воды. Всё в море должно радовать тебя, и даже если вода будет казаться чрезмерно холодной, то перенастрой себя так, чтобы и от холода ты смог получать радость. В радости ключ к силе. Радость бессознательное переводит в сознательное и тогда выделяется дополнительная энергия.

Влада встала и протянула мне руку. Я взял её ладонь, и она с лёгкостью подняла меня с гальки.

Мы подошли к морю.

– Заходи медленно, – продолжала Влада.

Вода действительно казалась мне прохладной. Никакой радости она у меня не вызывала. Влада будто чувствовала мои мысли. Она подошла ко мне спереди и, взяв мои руки в свои, глядя пристально в мои глаза, произнесла, взвешивая каждое своё слово:

– Холод – это не зло. Холод, если ты хочешь, – экзамен, испытание, посвящение, страж иного мира. Но об этом никто не знает, это секрет, и я тебе его дарую. Сейчас ты испытываешь страх, маленький такой, но всё же страх. Этот страх рождён воспитанием, логикой, знанием, но человек не должен боятся холода, человек может мёрзнуть, но чувство холода не должно доставлять ему неудобства. Чувство холода сигнализирует о том, что можно замёрзнуть и переохладить свой организм. За тысячелетия мы подвинули порог ощущения холода очень высоко – туда, где мы даже не должны мёрзнуть, но ты этот порог можешь опустить вновь на прежнее место буквально за мгновение. Перед тобой тёплое Чёрное море, но даже если ты стоял бы на берегу Белого моря, скажем, в ноябре месяце, то всё равно смог бы с радостью войти в его воды. При этом никакие болезни тебе были бы не страшны. Более того, твой организм настроится так, что иммунитет станет более крепким.

Но всё это слова, которые ничего не стоят. Входи с радостью в воду и осмысли тот факт, что не холод ты должен перебороть, а только отбросить страх перед холодом. Наслаждайся чувствами, которые тебя охватят в воде.

Влада отпустила мои руки и не спеша погрузилась в воду. При этом она продолжала смотреть мне в глаза. Её глаза передали то наслаждение, которое испытывала она. Я стоял и был просто очарован её взглядом. Мне казалось, я чувствую то, что чувствует она, находясь в воде. Состояние, передаваемое от неё, было до того сильно, что я, сам того не замечая, стал медленно входить в море. Холодная вода омывала моё тело, и холод был прекрасен, мне стало странно и непонятно, что ранее я не испытывал такого. Радость переполняла меня. Я отдал себя воде и слился с морем.

Когда я вышел на берег, Влада лежала на камнях, подставив своё тело солнышку.

– Здорово! Никогда так не радовался, купаясь.

– Отдохни, Малыш! Погрейся на камушках.

Я послушно лёг на камни возле Влады, и мы с полчасика загорали. А когда солнце поднялось достаточно высоко, то, окунувшись, продолжили свой путь в Планерское.

Приближаясь к посёлку, мы встречали все больше отдыхающих. Люди беззаботно предавались отдыху.

– Пока мы идём, давай поиграем в игру, – предложила Влада. – Думаю, она тебе будет интересной.

– Давай, – с опаской согласился я.

– Расслабься, Малыш! Всё очень просто: мы по очереди должны завести беседу с тем человеком, на которого покажу либо я, либо ты, в зависимости от того, кто должен с ним говорить. Выигрывает тот, кто дольше сможет удержать внимание на себе своего собеседника.

– Мне не очень хочется играть в такую игру, – не одобрил я инициативу Влады.

С детства у меня были проблемы с общением. Мне сложно было найти подход к собеседнику, тем более, если он мне был незнаком. Поэтому каждое новое знакомство давалось мне с трудом. Я избегал многолюдных компаний, не любил командных игр и скопления людей. Искал уединения. А если у меня были друзья, то, как правило, на долгое время. С ними было проще.

– Да ты только попробуй, Малыш! Я не просто так тебе предлагаю это мероприятие. Я же не массовик-затейник. Это игра нужнее не мне, а прежде всего тебе!

– У меня ничего не выйдет. Ты выиграешь!

– Я уверена, что выиграю, – не унималась Влада, – но важна не победа, а участие.

– Хорошо! Показывай, с кем я должен говорить.

– Для начала я тебе выберу лёгкого собеседника.

Влада в течение минуты пропускала мимо себя потенциальных жертв моего общения и наконец-то, увидев парня где-то моего возраста, заговорщицки указала мне на него.

– Давай, начни с этого!

Времени на обдумывание с чего начать, у меня не было. Парень шёл навстречу и первое, что мне пришло в голову, так это спросить:

– А не подскажете, сколько сейчас времени?

Парень остановился, улыбнулся и сказал:

– Извини, часов у меня нет.

– Спасибо, – пробормотал я, и мы разошлись.

Влада засмеялась:

– Малыш, ну ты даёшь! Он шёл в одних плавках, без сумки, без пакета и даже, заметь… без часов!

Выглядел я абсолютным идиотом, и от этого мне ещё больше не хотелось продолжать игру, навязанную мне Владой. Я попытался ещё раз об этом заявить:

– Влада, видишь, у меня ничего не получается! Не хочу я играть!

– Вижу! У тебя, Малыш, серьёзная проблема. А ты даже не хочешь её решать. Даже несмотря на то, что я пытаюсь тебе помочь. Сейчас я объясню, в чём состоит сложность твоего общения. Подходя к человеку, ты его не чувствуешь. Более того, даже не пытаешься чувствовать. Ты весь в себе. Тебе важны твои внутренние переживания. К собеседнику ты глух и слеп, а следовательно, и нем. Ты говоришь заранее заготовленными штампами, по испробованной тобой схеме. Такой стиль общения работает, только если общаться официально, допустим, с работниками госучреждений: учителями, врачами, продавцами и так далее. В этом случае общение расписано регламентом. Здесь не нужно чувствовать собеседника, не нужно импровизировать. Здесь нет игры. При живом общении, если ты будешь свой разговор регламентировать, он быстро угаснет. Штампы кончаются, схема разваливается. Лишь живое общение даёт радость. Происходит обмен живой. Если ты живу не даёшь, а твой собеседник, напротив, весь в общении с тобой и готов поделиться своей живой, то с твоей стороны это будет чистейший вампиризм, что, естественно, повлечёт за собой затухание беседы и разрыв контакта. На бытовом языке можно сказать, что ты неинтересный собеседник.

Брать живу у природы недостаточно. Надо уметь ею обмениваться с людьми – вот где истинное мастерство!

Сюда люди приезжают отдыхать. Здесь они более открыты для общения, для обмена чувствами, живой. И тут не составляет никакого особого труда заговорить с первым попавшим прохожим и получить радость живого общения.

Но при повседневной жизни на человеке лежит груз бытовых и трудовых забот, делающих каждого чем-то вроде робота, способного выполнять команды и неспособного чувствовать. Тогда ни о каком обмене живы не может быть и речи. В обществе, где каждый подчинён системе, живое общение становится редкостью. Поэтому так ценятся неформальные встречи, застолья, «соображения на троих». В этих случаях алкоголь способствует кратковременному выходу из-под «опеки» системы. Но это искусственная мера. Она способна привести к пагубным последствиям. Но есть большая категория людей, которым не чуждо живое общение, они этим живут. Это дети, их пока что не затронула система, им чужда логика, они чувствительны и ведичны. Именно в детстве возможна настоящая дружба, которая с возрастом, к сожалению, становится непозволительной роскошью.