Текст книги "Заблудшая душа (СИ)"
Автор книги: brownie_stark
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Сестричка, ты и так уже влипла по самое не хочу, – прошипел он, глядя прямо ей в глаза. От столь пронзительного взгляда Мина пошатнулась, но всё же нашла в себе силы прошептать в ответ:
– Отпусти.
Но Ронин продолжал крепко держать её лицо и ухмыляться. Мина повторила уже громче:
– Ронин, отпусти.
Асакура смерил её самодовольным взглядом и не реагировал на просьбы сестры. Мина с ужасом осознавала, насколько Ронин похож внешне на маму. Вот только ценности у него были совсем иные, чем у их матери.
– Зря ты надеешься сбежать, – заметил он и с удовлетворением наблюдал страх в глазах сестрёнки. – Тебе никто и ничто не поможет. Поэтому, Вильгельмина, – он с издёвкой произнёс её полное имя, – прими свою судьбу и успокойся уже.
Резко убрав пальцы с её подбородка, Ронин быстрыми шагами пошёл прочь из подвала. А Мина громко и отрывисто дышала, пытаясь справиться с внезапно накатившей на неё волной животного страха. Намерения её братца определённо были очень серьёзными. Но без боя она всё равно не сдастся.
Даже если в итоге она погибнет.
***
Рена мучили кошмары, из-за чего он никак не мог наслаждаться спокойным сном. Затем страшные сны сменились бессонницей, и каждую ночь он долго-долго лежал в кровати и пялился в потолок. Иногда он выходил на ночную прогулку, но в основном дышал воздухом на балконе.
Со дня похищения Мины ему снилось, как над ней издеваются безликие злодеи, а он ничем не может ей помочь. Они действительно были без лиц, лишь тёмные фигуры. То они били Мину, то насиловали, то мучили щекоткой, то морили голодом. И во всех снах Мина звала его. Иногда этот зов был слабым, потому что девушка была измучена пытками, а иногда наоборот был очень пронзительным. Рену было тяжело слышать крики о помощи, издаваемые любимой дочерью, и он каждый раз пытался что-нибудь сделать, чтобы насилие над ней прекратилось. Однако едва у него начинало получаться, он просыпался. И больше заснуть не мог.
В очередной раз Рен проснулся в слезах. Он поверить не мог: он плакал из-за сна! Такого с ним никогда ещё не было. Вдруг зажёгся ночник, и поднялась сонная Ханна.
– Рен?
– Я в порядке, – поспешил заверить её Рен. – Просто… просто кошмарный сон приснился. Спи, Ханни.
– Рен, не лги мне, – сказала Ханна, усаживаясь в кровати и поворачивая к себе лицо супруга. Она увидела влажные дорожки на его щеках и произнесла:
– Ты плачешь. Что тебе приснилось?
– Ничего, – замотал головой Рен и снова улёгся, отвернувшись от Ханны. – Совсем ничего.
Ханна погладила строптивого мужа по голове и попросила:
– Расскажи мне. Рен, пожалуйста, расскажи, в чём дело. Ты сам не свой в последнее время.
Рен не отвечал, и тогда Ханна легла, обняв его за талию. Почувствовав, как вздрагивает его тело, она с беспокойством поднялась:
– Рен, почему ты плачешь?
Тао отвернулся, продолжая содрогаться в рыданиях.
– Просто…
– Нет, не просто, а сложно! – возмущённо воскликнула Ханна и повернула его к себе лицом. Рен не смог больше сдерживаться и зарыдал в голос, и Ханне стало стыдно. Очевидно, он очень сильно переживает из-за Мины, а она так резко себя повела. Она приподняла его и обняла.
– Тшш, мой хороший, – прошептала она, прижимая его к себе как можно крепче. – Рен, что тебе снится? Что-то связанное с Миной?
Мужчина закивал и прижался к супруге. Ханна сочувственно гладила его по голове и по спине. В принципе она догадывалась, что его ночные пробуждения связаны с кошмарами, а те, в свою очередь, – с Миной. Но прямо Рен никогда бы не сказал об этом. Он по-прежнему предпочитает переживать потрясения в одиночку. Ханну это беспокоило, потому что от сдерживания эмоций в себе сильно страдает сердце. А Ханне ужасно не хотелось, чтобы Рен потом болел.
– Рен, – прошептала она, – я тоже переживаю за неё. Мы не знаем, что с ней и где она. Но мы найдём её, – она улыбнулась и вытерла слёзы с его лица. – Ты же сам сказал. Мы найдём её. Живой.
Рен кивнул, закрыл глаза и опустил голову. Ханна крепче стиснула его в объятиях и поцеловала. Её всегда трогало трепетное отношение супруга к дочери, вернее, ему она приходилась падчерицей, но Рен чуть ли не с первого месяца их совместной жизни начал относиться к Мине как к родной, а она отвечала ему взаимностью. Наверное, поэтому Мина всегда была больше папиной дочкой – она обожала проводить время с новоиспечённым отцом и доверяла ему почему-то больше, чем матери. Возможно, потому что мать всегда во всём потакала Ронину, что маленькая Мина уже тогда считала несправедливым. А Рен всегда ровно относился и к Ронину, и к Мине: если запрещал что-то – то запрещал обоим.
У Мины с детства было обострённое чувство справедливости, прямо как у Рена. Если бы не внешнее сходство с Хао, можно было бы подумать, что Рен действительно её родной отец, очень уж они были похожи во многом. О Хао в Мине напоминала только внешность – каштановые волосы и тёмно-карие глаза. В тринадцать лет Мина самостоятельно обрезала себе шевелюру. Ох и крику-то было! Ханна не понимала, как всегда послушная дочь могла её ослушаться и отрезать шикарные волосы, а Мине было непонятно, почему ей не разрешают делать со своей внешностью всё, что она хочет. Как-то она порывалась даже покрасить волосы в бирюзовый, но позже всё-таки передумала. В течение длившихся несколько дней переговоров между матерью и дочерью, посредником в которых был как раз Рен, Мине разрешили оставить короткую стрижку. И вот уже семь лет она поддерживает её, хотя могла бы сто раз отрастить прежнюю длину.
Ханна улыбнулась. Мина никогда не хотела быть похожей на кого-то. Она всегда и во всём проявляла свою индивидуальность. Из-за этого у неё временами возникали трудности в школе, но с возрастом шероховатости в характере Мины сгладились, и она стала более покладистой и уступчивой. Настоящей девушкой, по мнению японцев и прочих народов, где до сих пор очень сильны традиции.
Рен немного успокоился. Пока они не могут ничего изменить, значит, нет смысла изводить себя. Однако ему всё равно было нелегко делать вид, что всё более или менее нормально, когда дочь в плену, да ещё при участии другого члена семьи.
Ханна и Рен вместе лежали на кровати и смотрели в потолок. Каждый из них хотел только одного – чтобы всё было, как раньше, то есть хорошо.
Внезапно раздавшийся стук в окно разбудил начавших засыпать супругов. Отодвинув занавеску, Рен остолбенел.
– Басон? – спросил он, открывая окно и впуская духа. – Басон, как ты…
– Я еле сбежал оттуда, господин, – встревоженным голосом заговорил Басон. – Кажется, Фу Лилинг и Фу Джеминг способны не спать целые сутки. Они едва не заметили меня.
– Басон, хорошо, что ты тут, – сказала Ханна. – Как Мина? Она жива?
– Жива, мисс Ханна, – обрадовал дух новостью. Ханна широко улыбнулась, но её улыбка сразу же померкла, когда Басон продолжил:
– Но только чувствует она себя не очень. Её жизненная сила и молодость уходят. Они скапливаются в сосуде…
– Стоп-стоп-стоп, – остановил его Рен. – Какой сосуд? Что значит «жизненная сила и молодость уходят»? Басон, не юли, выкладывай начистоту.
Дух китайского полководца тяжело вздохнул и принялся рассказывать:
– Супруги Фу – не простая семейная пара, а пара шаманов. Лилинг умеет улавливать волны телепатической связи и вмешиваться в неё, а Джеминг обладает способностью метать какие-либо предметы на далёкие расстояния и всегда попадать в цель. Кроме того, Фу Лилинг – биолог по образованию, последние её исследования были как раз про способы омолаживания. Лилинг выяснила, что один из наиболее эффективных и долгосрочных способов оставаться молодым – употреблять в пищу еду, содержащую гены молодости. Или гормоны? – засомневался дух. – Неважно. В общем, супруги Фу и есть те маньяки, похищающие и убивающие молодёжь. Сначала они выкачивают из жертв молодость, потом убивают их, а тела развозят по разным местам, чтобы запутать следствие. У обоих из них есть духи, но я понятия не имею, как они выглядят.
– Следствие им запутать не удастся, так как оно просто-напросто не ведётся, – угрюмо сказала Ханна. – Так, а где находится место, в котором они живут? И как выглядит их дом?
– Тридцать километров на восток от Токио, – ответил Басон. – Их дом по сравнению с другими выглядит намного старше. Вы его сразу узнаете. Хотя бы потому, что на нём нет никаких опознавательных знаков – ни номера, ни фамилии на почтовом ящике. Такой дом там только один.
– Басон, а что с Миной? – задал Рен наиболее интересующий его вопрос. Дух сокрушённо покачал головой:
– Молодая госпожа пытается держаться, но я ощущал её страх и отчаяние. С господином Ронином она ведёт себя надменно и самоуверенно. Как бы он не наказал её за это…
Ханна и Рен переглянулись. Басон прав: Мина никогда не умела подлизываться и проявлять дипломатичность по отношению к неприятным ей людям, она всегда говорила то, что думает, и не стеснялась в выражениях. Таким образом она могла, сама того не желая, подписать себе смертный приговор.
Записав адрес, Рен сказал:
– Спасибо, Басон. Возвращайся к Мине, ты ей нужен сейчас.
Кивнув, дух отправился восвояси. А надежда на спасение дочери в душах Рена и Ханны усилилась.
========== Глава 8 – Любой ценой ==========
– Эта девочка… – начала Лилинг, откусив от огурца и суровым взором встречаясь с похотливым взглядом Джеминга и скептическим – Ронина. – Как же её зовут-то… Мина вроде бы. У неё есть потенциал. Может, стоит уговорить её перейти на нашу сторону? И, Ронин-кун, – Лилинг обратилась к самому младшему в банде, – почему она так похожа на тебя?
Ронин улыбнулся уголками губ и отпил немного саке.
– Потому что она моя сестра, Лилинг-сан.
Джеминг и Лилинг в ужасе застыли. Они были наслышаны о могуществе клана Асакура, но чтобы в их доме оказалось сразу два члена этой семьи… Оба определённо были опасны: Ронин был жесток, а девчонка-пленница – слишком сильной морально.
– Да не пугайтесь вы, – произнёс Ронин. – Моя сестрёнка не опасна, ведь она сидит в подвале, где даже сотовая связь не ловит, не то что какая-то там магия. А я не шаман.
– То есть вы оба, – начал Джеминг, – и ты, и она… Вы потомки…
– Да, потомки Асакуры Хао, – закончил Ронин, получая удовольствие от испуга своих союзников. – Но увы, – его взгляд стал жёстче, – наш отец погиб, когда мне было четыре. И нашим отчимом стал наследник другого могущественного клана. Клана Тао.
Час от часу не легче! Лилинг ещё как-то сохраняла спокойствие, а вот Джеминг был близок к тому, чтобы поддаться панике. Налив ещё саке своему мужу, Лилинг спросила:
– А как его зовут, вашего отчима? Может, он всё-таки не так опасен, как говорят…
Глаза Ронина злобно блеснули:
– Рен. Его имя Тао Рен.
Джеминг сделал глубокий вздох, и Ронин рассмеялся:
– Джеминг-сан, он для нас не опасен. Его наверняка сломила потеря его любимой доченьки, то есть, прошу прощения, падчерицы. Он не сможет принимать правильных решений, ведь всё, что он будет делать, будет продиктовано эмоциями, а не разумом.
Краем глаза Лилинг уловила чьё-то быстрое движение к подвалу. Схватив оставшуюся от варенья банку, женщина осторожно направилась в коридор. Тихонько и незаметно подкравшись, она поймала Басона, как насекомое, в банку и закрыла крышкой.
– Попался, голубчик! – визгливо рассмеялась Лилинг. Она принесла добычу в кухню и с торжеством посмотрела на мужчин. На лице Ронина снова появилась безжалостная улыбка, которая так пугала всех побывавших в доме супругов Фу пленников.
– Это Басон, дух моей сестры, – ответил он на немой вопрос в глазах Лилинг и Джеминга. – Раньше был духом Тао Рена. А теперь перешёл Мине. По наследству, так сказать.
Его осенило: Басон только что откуда-то возвращался. И как никто не заметил, когда он улетал?..
Наклонившись к банке, Ронин прошипел:
– Упс, ты не сможешь помочь моей сестрёнке. Даже если очень захочешь. Ведь она уже будет мертва.
***
– Теперь понятно, почему наша с Миной связь прервалась, – сокрушённо произнесла Анна. – Фу Лилинг действительно очень сильный шаман. Не знаю, у кого она училась, но Кино-сама рассказывала мне об этой женщине. Раз Мина у неё, дела плохи. Что будешь делать, Ханна?
– Пока не знаю. – Отставив чашку, Ханна принялась рассматривать облака на небе. – Но я точно знаю одно: мы спасём нашу дочь. Любой ценой.
– Любой ценой? – тихо переспросила Анна, и Ханна кивнула. – Даже ценой своих жизней?
Голос Ханны дрогнул:
– Да. Даже так.
– А если… – Анне было непросто говорить об этом, но всё же она продолжила:
– А если они успеют убить Мину до того, как вы придёте?
Ханна строго посмотрела на подругу и твёрдо сказала:
– Тогда мы уничтожим их. Супруги Фу и Ронин объявлены вне закона. Их может убить любой, но я предпочла бы сделать это самостоятельно.
Анна решительно покачала головой:
– Тебе не хватит духу убить собственного сына.
Ханна возмутилась:
– Если у него хватит духа убить Мину, значит, у меня хватит духа убить Ронина. Я в любом случае его убью. Потому что он лишил жизней десятки молодых людей. Ронин заслуживает смерти, Анна, как бы ужасно это ни звучало.
Анна кивнула и снова принялась пить чай. Ханна была настроена серьёзно. Она любила Ронина, но не того, который убивал девушек. Ханна любила другого Ронина – своего сына. Сына, достававшего котят с дерева. Сына, работавшего на летних каникулах спасателем и спасшего не один десяток человек. Сына, который говорил, что будет скучать, когда она оставляла его на попечение Асакуры Кино в связи с необходимостью отбыть на миссию.
Вот только того Ронина уже давно нет. Едва он пошёл в школу – его характер испортился не без усилий Ханны.
***
Выяснилось, что новенькую пленницу зовут Удзумаки Кира, ей было семнадцать лет. Она расспрашивала Мину и Хагаюки о происходящем в этом пугающем доме, интересовалась личностями злодеев. Мина участвовала в разговоре охотнее, чем Хагаюки – та слабела с каждым днём. Сосуд, соединённый с телом девушки трубками, иголками и катетерами, был практически наполнен голубой жидкостью. «Никогда бы не подумала, что молодость выглядит так», – думала Мина и с ужасом осознавала, что следующей в очереди на убийство была она.
Вдруг дверь в подвал распахнулась, и кто-то начал быстро спускаться. Увидев Ронина, Мина в шутку спросила:
– Ты пришёл нас отпустить?
Ронин принялся молча вытаскивать из её рук приспособления. Мина удивилась и переглянулась с не менее удивлёнными Хагаюки и Кирой. Осмелевшая Удзумаки спросила:
– Ронин-сан? Что вы делаете?
Не обращая внимания на вопрос Киры, Ронин отбросил все трубки подальше, крепко схватил Мину за запястья и прошипел прямо ей в лицо:
– Думала, я не узнаю, что ты послала духа?! Я даже спрашивать не буду, куда он летел, это очевидно. Если ты считаешь, что тебе всё сойдёт с рук, потому что твои родители носят фамилии Тао и Асакура, ты ошибаешься. Ты провинилась и сейчас будешь наказана.
Мина похолодела. Басона всё-таки перехватили. Вот только неизвестно, в какой момент – когда он только полетел исполнять её поручение или когда уже возвращался обратно. В горле пересохло и появился противный ком, желудок скрутило в узел, тело покрылось мурашками. Мина понимала, что это проявления страха, и изо всех сил старалась не выдавать своего напряжения. Она не хотела показывать брату, что боится его.
Продолжая сжимать её запястья, Ронин повалил девушку на грязный матрас, на котором она лежала всё время пребывания в плену, и перехватив её руки одной рукой, другой принялся снимать с неё брюки. Мина, конечно же, поняла, что он собирается с ней делать.
– Ронин, пусти, – тихо, но настойчиво попросила она. Брат проигнорировал её просьбу. Когда она попросила ещё несколько раз, Ронин ударил её по лицу.
– Заткнись, дрянь, – в ярости прошептал он и стащил штаны к её лодыжкам, уже не скованным наручниками. Мина принялась извиваться, что только ещё больше заводило Ронина – тот быстро снял с неё майку и отбросил в сторону.
– Ронин, отпусти! – вскрикнула девушка, за что снова получила удар по щеке. Мина вырывалась, но Ронин физически был сильнее её, поэтому успешно придавливал своим весом её тело. Стянув нижнее бельё и раздевшись сам, он сел на её бёдра и с торжеством посмотрел на испуганную сестру.
– Сестрёнка, дорогая, тебе же понравился Нинор, правда? – медовым голосом произнёс он, прижимая руки Мины к полу. Девушке было чудовищно стыдно, что другие пленницы видели её полностью обнажённой, да ещё и придавленной к полу родным братом.
– Ронин… нет… не надо, – прошептала Мина, и Ронин больно взял её за подбородок. Заставляя жертву смотреть себе в глаза, он оскалился и прорычал:
– Не надо было своего духа никуда посылать, тогда бы ты умерла девственницей.
Резко отпустив подбородок Мины, Ронин быстро раздвинул ноги сестры и вошёл в неё. От пронзительной боли в низу живота Мина вскрикнула, но дальше издавала лишь лёгкие стоны. Ей не хотелось кричать не только потому, что никто бы ей всё равно не помог, а потому что она считала, что перенесёт любую пытку молча. Девушка кусала себя за внутренние стороны щёк и мычала, её тело было всё напряжено.
– Мина! – закричала Кира, не в силах видеть столь жестокую картину. – Мина! – Посмотрев наверх, она принялась громко кричать:
– На помощь! Лилинг-сан! Помогите! Лилинг-сан!
– Лилинг-сан тебя не слышит, детка, – усмехнулся Ронин, продолжая двигаться внутри тела Мины. Та отзывалась лишь тихими вздохами. – Подвал находится глубоко внизу, а дверь заперта. Тебя никто не услышит.
Вопреки его словам, Кира продолжала кричать, не теряя надежды на помощь. Девушки рассказали ей, что Лилинг очень строго относится к насилию над пленницами, поэтому новенькая решила использовать этот шанс. К несчастью, Ронин был прав: никто её не услышал и никто не пришёл на зов о помощи. Кира в слезах отвернулась – она никогда не становилась свидетелем изнасилования, и ей было тяжело видеть, как самую стойкую и жизнерадостную на вид пленницу мучает её же брат – насилует, бьёт, щипает, хватает за волосы. Кира не понимала, как можно быть настолько жестоким к своим родным. Более того, ей не хотелось этого понимать. Поэтому она сидела, вынужденная слушать мучительные вздохи Мины, яростные стоны Ронина и отрывистое дыхание Хагаюки, раздававшиеся в жуткой тишине.
– Ронин… Ронин… – выдыхала Мина имя насильника, пытаясь попросить его прекратить, но не способная сделать этого из-за сбивавшегося дыхания. Ронин обвил её ногами свою талию и прошептал:
– У тебя такие аппетитные бёдра, сестрёнка. Как это тебя никто не трахнул до меня?
– Ронин… ты… – отрывисто произнесла Мина. – Ублюдок… ты… Ронин…
За такие нелестные слова в свой адрес Ронин решил продолжить пытку – он вышел из обессиленного уже тела сестры, перевернул Мину на живот и снова вошёл в её тело. Девушка застонала, из её глаз брызнули слёзы.
– Папа… – прошептала она. – Папочка… Папа…
– Никто тебя не спасёт, Мина, – слащаво произнёс Ронин, сильно сжав ягодицы жертвы, отчего Мина вскрикнула. – И твой любимый папочка тоже. Он тебя не слышит. И больше никогда не услышит.
Насилие продолжалось ещё около часа. Хагаюки и Кира с трудом сдерживали крики страха и отвращения. Мина находилась между ними, а значит, единственное место, куда можно смотреть, чтобы не видеть этого кошмара, – стена: у Хагаюки справа, у Киры – слева.
Не смотреть было можно, не слушать – нельзя. Кира плакала от жалости к Мине и от осознания собственной беспомощности. Она не могла оставаться равнодушной к стонам вперемешку с всхлипами, издаваемым Миной. Кира отчаянно молилась, чтобы с Миной в итоге всё было хорошо, чтобы её брат-садист не исполнил угрозу убить её, а Мина смогла потом реабилитироваться и жить нормальной жизнью.
В конце концов Ронина начала раздражать непоколебимость младшей сестры, и он отпустил её. Он был разочарован – он надеялся, Мина будет кричать, визжать, умолять о помощи, отбиваться, молить о пощаде. А она практически молча переносила все его насильственные действия, даже толком не сопротивлялась. Каждая мышца её стройного тела была напряжена, что не очень нравилось Ронину и из-за чего ему было некомфортно.
Резко выйдя из тела Мины, Ронин слегка толкнул её, и девушка уткнулась носом в матрас. Кинув ей её вещи, Ронин сам оделся и сказал:
– Надеюсь, ты уяснила урок, Мина.
Медленно перевернувшись, девушка лежала и пыталась отдышаться. Она не могла поверить, что кошмар закончился. Вспомнив, что она всё ещё обнажена, Мина стыдливо прикрылась руками, чем вызвала усмешку Ронина. Он стоял прямо перед ней, сложив руки на груди.
– Одевайся, – приказал он, и Мина машинально подчинилась. Ей не хотелось подвергать свой организм повторной пытке. Соединив трубки, прикреплённые к сосуду, с руками сестры и снова заковав её ноги в наручники, Ронин с удовлетворением посмотрел на красные отметины на руках и лице Мины, оставшиеся от сильных щипков его жёсткими пальцами, и снова взял её за подбородок. В глазах Мины плескались страх, боль и холодная ярость, а припухшие губы сердито сжались.
– Теперь ты поняла? – ядовито спросил Ронин, и Мина кивнула, соглашаясь непонятно с чем. Парень резко отпустил её подбородок и пошёл к выходу. Как только дверь за ним захлопнулась и заперлась, тишину прорезали всхлипывания. Хагаюки и Кира устремили взгляды на Мину – та опёрлась спиной о стену и плакала.
– Мина, – с сочувствием прошептала Кира. – Какой же твой брат…
– Подонок, – сквозь слёзы выдавила Мина. – Знаю.
========== Глава 9 – Спасательная операция начинается ==========
Мина плакала и никак не могла остановиться. Ронин унизил её и воспользовался ею, и теперь она чувствовала себя грязной, ужасно хотелось сходить в душ и вымыться. Нет, не просто вымыться – содрать с себя кожу, чтобы не видеть этих жутких красных отметин и следов от рук Ронина, чтобы максимально очиститься от ощущения его мерзких ладоней на своём теле.
Хагаюки была совсем слаба, но тем не менее произнесла:
– Мина, мне так жаль, что твой брат так с тобой поступил. И мне очень жаль, что я ничем не смогла тебе помочь.
– Мина, – добавила Кира, сумев-таки дотянуться рукой до плеча Мины и погладить его, – Мина, дорогая, ты не виновата. Слышишь? Твоей вины здесь нет. Это Ронин-сан – больной ублюдок, а не ты… не ты шлюха, как он говорил. – Сказав это, Кира смущённо потупила глаза. Но Мина не обратила на это внимания – слёзы лились из её глаз, девушка сотрясалась в рыданиях и старалась быть как можно тише. Она не хотела показывать Ронину свой страх, у неё это получилось. Но сейчас она боялась, как бы он снова не пришёл.
Мина продолжала рыдать, и Кира испугалась: а вдруг она сама не сможет успокоиться? Вдруг это истерика? Что тогда делать? Ронин может в любой момент прийти сюда и, увидев, в каком состоянии его сестра, изнасиловать её снова.
Мина же боялась, как бы Ронин не переключился на Киру и Хагаюки. Он вполне мог рассуждать таким образом: раз не удалось сломить Мину путём изнасилования её самой, значит, это удастся сделать, изнасиловав других пленниц.
Немного оклемавшись, Мина осторожно согнула руку, чтобы иглы не причиняли боль, и дотянулась до ладони Киры, всё ещё лежавшей на её плече.
– Кира, – заговорила она, задыхаясь от душивших её слёз, – спасибо. Спасибо тебе за поддержку. Мне стоило больших усилий не расплакаться сразу, как он начал акт надругательства надо мной.
– Но зачем, Мина? – слабеющим голосом осведомилась Хагаюки. – Зачем ты это делала?
Мина взглянула на неё и ужаснулась: Юки выглядела совсем бледной и немощной. Сосуд, соединённый с ней, был уже на девяносто процентов полон.
– Хагаюки! – воскликнула Мина, забыв о своём потрясении. – Хагаюки, тебе плохо?
Девушка помотала головой:
– Мне… Я не очень себя чувствую, но…
– Никаких «но», – сурово прервала её Мина. – Я вижу, что тебе совсем плохо. Так, – сказала Мина, критически осмотрев торчащие из предплечий трубки, – я не намерена больше сидеть и ждать, пока моя молодость пойдёт в еду этих треклятых супругов Фу и, что ещё хуже, моего брата. – Девушка принялась осторожно вытаскивать иглы и катетеры, чем вызвала испуганные ахи Киры и Хагаюки. Шикнув на них, она проделала всё очень осторожно, после чего сняла с себя майку и, разорвав её на две части, обмотала каждое предплечье, чтобы остановить кровь – её было немного, но позволять ей течь дальше было нельзя. Кира покраснела – Мина осталась в одном спортивном бюстгальтере и брюках. А что, если сюда опять зайдёт Ронин? Ну, или Джеминг.
– Не смущайся, Кира, – произнесла Мина, закатив глаза, – не поношенный же лифчик. Наоборот, очень даже красивый. Купленный за пятьдесят австралийских долларов на распродаже.
Освободив Хагаюки и Киру, Мина уложила наиболее слабую приятельницу так, чтобы ей было удобно и ничего не затекало. Заметив в дальнем углу свои ботинки, девушка метнулась к ним и достала из каждого по маленькому ножику. Каким-то чудом злоумышленники не нашли их, когда снимали с неё обувь, которой она пнула кого-то из мужчин в то самое место. Кажется, это был Джеминг. Мина злорадно ухмыльнулась при мысли об этом. Спасибо отцу, который научил её прятать холодное оружие так, чтобы его никто не находил.
В мыслях об отце Мина загрустила. Ей так хотелось, чтобы он сейчас вошёл сюда, они бы крепко обнялись, он бы ласково потрепал её по затылку и провёл ладонью по её всё ещё влажным щекам. А потом он бы укокошил Ронина. А она, Мина, помогла бы ему в этом.
– Мина-чан, откуда у тебя это? – изумлённо спросила Кира. Взяв в каждую руку по ножу, Мина встала в боевую стойку и скрестила их.
– Папа научил прятать, – с неожиданной для воинственного вида теплотой ответила она.
Послышался звук открываемой двери, затем раздался грохот, свидетельствовавший о её захлопывании, и по лестнице вниз примчался Ронин. Судя по его безумному взгляду, что-то случилось.
– Мина?! – остолбенел он. – Как ты освободилась?
– Кира, назад! – крикнула Мина и нацелила ножи на брата. – Привет, Ронин. Ну как, как… Взяла и освободилась. Вынуть иголочку – это не изнасиловать человека.
Ронин взбесился. Он её унижал, издевался над ней, фактически пытал, а она мало того, что не погибла от внутренних травм и сильного стресса, так ещё и сумела освободиться из трубок и не потерять оптимистичный настрой. Он кинулся было к ней, но Мина ловко всадила один из ножей ему в живот. «Несмертельное ранение, а жаль», – невесело констатировала Мина, вытаскивая нож из плоти брата и отскакивая подальше. Ронин захрипел и потянулся было за своим оружием, но Мине удалось ускользнуть.
– Ну что, Ронин? – с насмешкой спросила она, не обращая внимания на боль в нижней части тела. – Ты уверен, что иметь в отчимах Тао Рена так плохо? Смотри, чему он меня научил.
– Хорошие девочки, – дрожащим голосом заговорил Ронин, – не ножами машут, а дома сидят.
– Ну да, ну да, кушают кашу, слушаются мамашу*, – в тон ему закончила Мина. – Хорошие девочки должны беречь себя от мудаков, а не потакать им. Даже если эти мудаки – их братья.
Ронин зашипел, как змея, и похромал было к Мине и прячущейся за ней Кире, как сверху раздался властный голос:
– Не подходи к ним!
Все, как один, подняли голову в сторону лестницы. Через несколько секунд перед ними стояла Асакура Ханна, целящаяся пистолетом прямо в Ронина, а за ней Тао Рен, Асакура Йо, его сын Хана, Рио и Трей.
– Мама?! – одновременно воскликнули Мина и Ронин. Ханна молча кивнула, не спуская пистолета с сына.
– Мина! – воскликнул Рен и бросился к ней. Обрадовавшаяся девушка кинулась в объятия отца и зарыдала от счастья. Рен прижимал к себе дочь и шептал:
– Всё хорошо, всё хорошо…
***
Во время происходивших в доме супругов Фу событий Фунбари Онсен тоже не дремал. Все обсуждали стратегию нападения. Ханна утверждала, что должен быть элемент неожиданности, тогда злодеев будет легко сбить с толку и сразу же уничтожить. Рен поддержал её и предложил также расправиться сначала с Лилинг и Джемингом, а потом уже с самим Ронином.
– Он наверняка пользуется их поддержкой, – заявил Рен, обнажая своё гуандао, как в старые добрые времена. – Если мы их нейтрализуем, Ронин останется с нами один на один и ничего не сможет сделать.
– Рен, а вы с Ханной уверены, что вы сможете его убить? – скептически спросил Йо. – Может, лучше отправим его в тюрьму?
– Йо! – разом воскликнули все, и он закатил глаза:
– Ладно-ладно, я понял. Полное уничтожение. Но, Ханна…
– Никаких «но», Йо, – отрезала Ханна. – Я уверена, что если бы на месте Мины был Хана, ты бы поступил точно так же.
Запрещённый приём, но он сработал: Йо перестал настаивать на понимании и прощении и согласился воспользоваться объявлением преступников вне закона для их уничтожения. Ханна взглянула на Хану – тот внимательно слушал всё, о чём говорили его родители и их друзья, и готовился было задать вопрос, что делать ему, но Анна твёрдо сказала:
– Нет, Хана, ты остаёшься тут. Это слишком опасно.
– Ну мама! – возмутился парень, и все рассмеялись. Очень уж были похожи недовольные возгласы Мины и Ханы. Когда смех сошёл на нет, Ханна произнесла:
– Кажется, есть для тебя задание, Хана. Ты вытащишь всех пленниц из того дома, в том числе и Мину, вызовешь скорую помощь, и вы уедете оттуда. А мы разберёмся с Ронином.
Такая идея пришлась Хане по душе. Хоть ему наверняка запретят участвовать в вооружённых разборках, он сможет помочь кузине и другим девушкам, попавшим в лапы негодяев.
– Идёт, – согласно закивал он, и Анна закатила глаза.
Тридцать километров от Токио на восток были преодолены быстро. А вот и тот самый дом – деревянный, дряхлый, немного похож на русский загородный дом. Как и говорил Басон, опознавательных знаков вроде фамилии на почтовом ящике там действительно не было. Ханна щёлкнула пистолетом, предварительно напичкав его пулями, и посмотрела на Рена:
– Готов?
– Готов. – Он вытащил наточенное во время бессонных ночей гуандао и крепко сжал его в руке. Ханна поцеловала его и сжала его руку.
– Люблю тебя.
– И я тебя.
Когда все вышли, то насторожились. Дом был подозрительно тих, как будто правда был необитаем. Но, увидев шевеление внутри, Йо предложил соединиться с духами.
– Хао? – позвала Ханна своего духа. Хао появился, лучезарно улыбаясь:
– Да, Ханни?
– Готов надрать зад родному сыночку? – воинственно спросила она. Хао рассмеялся:
– Конечно. Будет знать, как не слушаться родителей.
Когда все соединились со своими духами, Трей выбил ногой дверь, и вся компания шаманов завалилась внутрь с боевыми кличами. Лилинг и Джеминг, занятые в это время страстными поцелуями, изрядно напугались и заорали. Ханна выстрелила в потолок и сурово спросила:
– Где Тао-Асакура Мина?
– Какая…? – спросил было Джеминг, но тут же осознал: вот на кого похожа одна из пленных девчонок! На эту красивую, но чрезвычайно серьёзную даму, дуло пистолета которой смотрело прямо ему в лоб. Подняв взгляд чуть выше, Джеминг совсем остолбенел. Над дамой возвышался полупрозрачный молодой мужчина, тоже серьёзный, но всё-таки более улыбчивый. Мина была похожа на него даже больше, чем на женщину, духом-хранителем которой он являлся.
