Текст книги "Как будем делить? (СИ)"

Автор книги: БольшаяМедведица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Разбудил меня тонкий писк телефона. СМС! Подорвался с кровати. В поисках телефона уронил все с тумбочки, разбил стакан и разлил воду. Но телефон нашел! И тут же расплылся в глупой улыбке.

Гессон Митя – «Привет, Андрей! Мы тоже очень скучаем».

Гессон Витя – «Привет! Пиши на Митин телефон, у меня деньги заканчиваются».

Андрей – «Котята! Завтра встретимся?» – затаив дыхание посылаю вопрос на Митькин номер. Ну, честное слово, как влюбленный в вожатую пионер.

Митя – «Мы с предками на зимней базе отдыха, на лыжах катаемся. Завтра вечером только вернемся». И куча милых смайликов в конце.

Вот черт! У парней же еще родители есть. Я как-то совсем забыл об этом.

Андрей – «Так когда встретимся?» – опять не дышу. Чувствую себя подростком с гормональной нестабильностью и взбесившимся либидо.

Митя – «В кино пойдем?» – очень надеюсь, что это парни так пошутили. У меня только при воспоминаниях о предыдущем кинопросмотре до сих пор уши вспыхивают и в паху тяжелеет. Да ну нафиг. Кино теперь смотрим только дома. В комфортной, интимной обстановке и без свидетелей. Так лучше будет!

В итоге, прообщались мы большую часть ночи, договорились послезавтра встретиться и сходить на каток. Уснул я опять же с улыбкой блаженного идиота, строя коварные планы по заманиванию близнецов к себе «в гости».

Утро наступило поздно. В окна радостно заглядывало зимнее солнышко, на душе было тепло и уютно. Завтра, уже завтра мне так же светло будут улыбаться две милые мордашки моих парней. А пока меня ждала генеральная уборка и поход в ближайший супермаркет за провизией. Я же все-таки ждал гостей, а надежда затащить завтра парней к себе разгоралась все сильнее и ярче.

Витя

Вот уже пятнадцать минут Митька, как малолетний ребенок, скачет по своей кровати, рискую сломать ноги. Ну неужели он совсем не устал за сегодня. А ведь день выдался не из легких. После обеда, как заправские советские разведчики, мы буквально сбежали от заботливой и любопытной родительницы, застенчиво сознавшись, что идем на свидание. Мамуля, утирая счастливые слезы, долго махала нам в окошко, наивно полагая, что у любимых сыночков романтическое рандеву с девушками. Эх, мамочка! Знала бы ты...

Вызвонив и дождавшись Андрея у его подъезда, мы упаковались в его авто и поехали в парк, на каток. Интересующее нас заведение почему то не работало, и мы компенсировали эту досадную неприятность детской игрой в снежки, догонялками по искрящимся сугробам и валянием друг друга в снегу.

– Ах, ты... – завалил меня Андрей в ближайший сугроб, после удачного попадания в его лоб моего снежка, – ворошиловский стрелок!

Упал сверху и замер, раздувая ноздри, судорожно сглатывая и не отрывая, вмиг затуманившихся глаз от моих губ, с которых я старательно слизывал тающие снежинки. Рядом, сверкая синими глазами, морозно-румяный и счастливый приземлился Митька и тут же надул обкусанные до ярко-алого цвета губы:

– А что это вы тут делаете?

– Пока ничего интересного! – хрипло ответил Андрей и ловким движением загреб под себя еще и моего клона, при этом многозначительно играя густыми бровями, – а вот сейчас...

А потом жарко выдохнул, плавя горячим дыханием вокруг себя не только снег и запуская цепную реакцию жгучего желания в наших с Митькой венах.

– Котята мои!

Я очень надеюсь, что случайные прохожие и не в меру любопытные граждане не разглядели в барахтающемся заснеженном клубке из трех мужских тел признаков неудержимого сексуального возбуждения, не заметили легких, словно скользящих взаимных поцелуев и не услышали нашего смущающего, интимного шепота.

Уже позже, отдышавшись и стряхнув с себя налипший снег, Митька стыдливо и очень «тонко» намекнул Андрею о чашечке горячего чая на его кухне и сухих трусах, о которых похоже мечтали сейчас мы все. Андрей подозрительно быстро и легко согласился, только попросил заехать в магазин, за «чем-нибудь вкусненьким». Вкусненькое оказалось огромным пирогом, который мы выбирали, яростно споря минут пятнадцать. Компромиссным решением стал курник, еще горячий и одуряюще вкусно пахнущий. Добычу надо было срочно доставить к столу и... съесть. Ну, мы и рванули. После наших акробатических этюдов, боевых действий и любовных упражнений очень хотелось кушать. Вот только, попав в квартиру, сняв верхнюю одежду и обувь, о еде мы напрочь забыли. Все мысли и желания свелись к одному, и наши взаимные валяния продолжились уже на широкой Андреевой кровати. Мы самозабвенно кувыркались на постели, снимая с себя и друг с друга мокрую одежду. Разглядывали и изучали. Трогали, прижимались, учились и наслаждались.

– Есть! Нашел! – вдруг чему-то обрадовался Андрей.

– Что нашел? – пытался сфокусировать мутный взгляд Митька. – Кто-то, что-то потерял?

– Родинку! – прошелестел наш куратор и присосался к моему животу, выцеловывая и облизывая, заставляя меня выгибаться и практически орать от кайфа. Потом все это он повторил и с Митькиным пузиком. Теперь по постели бестолково ерзал и стонал в голос уже братишка. И только наигравшись на наших нервах и до предела растревожив еще и все наши нервные окончания, Андрей спокойно объяснил.

– Когда у Мити родинку увидел, около пупка, чуть не умер от любопытства, так хотелось узнать – а есть ли и у тебя, Витька, такая же. Есть! Я ее нашел. – Довольно заурчал Андрей, снова вовлекая нас в водоворот прикосновений, эмоций, желания и ласки.

Мягкие, нежные поцелуи становились все требовательнее и жестче. Поначалу робкие касания к коже перерастали в крепкие и сильные поглаживания и сжимания. А милые признания превращались в откровенные и бесстыжие. Сегодня все было гораздо проще и очень нескромно. Сегодня мы точно знали, что нас трое и мы нужны друг другу. Просто необходимы, как воздух! Сегодня не нужно было истерично глотать рвущиеся стоны удовольствия и прятать бьющиеся от переизбытка чувства и желания от посторонних глаз и ушей.

Естественно, все это безобразие закончилось взаимной дрочкой, а скомканное, влажное и извозюканное покрывало уже менее чем через час настоятельно требовало немедленной стирки. Но на этом наши эмоциональные потрясения не закончились.

Когда после душа, в сухих и чистых Андреевских трусах, мы с Митькой ввалились на кухню, чтобы сожрать, наконец-то, уже остывший курник, случилось страшное... Братишка заметил на холодильнике странную бумажку, исписанную красными буквами. Юный исследователь, тихой мышкой таща меня за собой, пробрался поближе, и... мы застыли от удивления. Сомнений не было – наши имена, приметы и «крик души» автора этой писульки, недвусмысленно говорили о том, что нас заметили и нас хотели. Хотели уже давно, судя по потрепанным краям измятого листочка.

– А мы и не против! – выдал Митька, положив бумажку перед испуганным его находкой Андреем. – Когда?!

– Не сегодня. – Андрей скромно опустил глаза и мило покраснел.

– Ты не хочешь? – влажно заблестели глаза Митьки. – Но ты же сам... Здесь же написано... – тыкал пальцем в красные буквы, чуть не плача, Митька.

– Котята! – мужчина подорвался со стула и сграбастал нас в медвежьи объятия, тиская и целуя попадающиеся под его горячие губы участки тел. – Я просто не знаю, как и что. Вы первые и единственные мужчины, к которым я испытываю совсем не дружеские чувства.

– Ну, мы же тебе поможем, – засветился братик, обнимая и прижимая его и меня к себе, – обязательно поможем. Правда, Вить?!

Ага! Конечно, поможем. Два девственника помогут третьему их отлюбить. Теоретических знаний у нас с Митькой вагон, только вот практика отсутствует. Совсем. Как-то не случилось ни у кого из нас еще крышесносного, полноценного секса, а о том, чтобы заниматься этим друг с другом, мы даже и не думали никогда. Мы же братья. Проблема была глобальной. И решать ее нам предстояло всем вместе!

А пока – мы вернулись домой, благополучно избежав родительского допроса, Митька от радости и неугасающего возбуждения прыгал на кровати, а я в приятной ленивой истоме вспоминал этот день. Безумный, прекрасный, сказочный день нашего первого сознательного свидания. На троих.

Андрей

С этого дня желтый «Camaro» практически прописался во дворе моего дома, став развлечением для местной детворы, предметом зависти для пылких подростков и темой для ревнивых разговоров взрослых мужиков. Лучшие и не очень друзья мной были забыты, все мои мысли крутились только вокруг двух рыжих бесенят, которые с завидной настырностью каждый день заваливались ко мне, ну с очень важными делами и предложениями. Они готовились к экзаменам, сидя за моим небольшим кухонным столом, пока я готовил нам обед или ужин. Валялись на моем диване перед телевизором с джойстиками от игровой приставки, которую сами же ко мне и притащили. Устраивали мне бытовой и продуктовый шопинг, оздоровительные прогулки на свежем воздухе и постельные побоища. Мирно спали на моей кровати, умаявшись от беготни по парку или от перегрузки знаниями. Они заняли мою квартиру, мои мысли, душу и мою жизнь. Мы вместе пересмотрели всех «Трансформеров», только вот понять, о чем фильм, я все-таки так и не смог, меня постоянно отвлекали от захватывающего сюжета: сладкие губы и игривые пальчики Митьки, юркий язычок и шаловливые ладони Вити. Устоять перед их напором я не мог, да и не хотел, возвращая им ласку сторицей. И не удивительно, что уже к середине любого фильма мы смотрели только друг на друга, тяжело дышали, облизывая пересохшие губы и размазывали по нашим телам доказательство взаимного желания и полученного удовольствия. Вот только пойти дальше и глубже в наших эротических занятиях я боялся. Боялся сделать больно моим мальчикам, боялся разочаровать и оттолкнуть. Но с каждым днем их попытки развести меня на нечто большее, чем «шкурку погонять» становились все настойчивей и откровенней. Да, они меня чуть с ума не свели, когда решили в первый раз продемонстрировать искусство минета в два языка. Тогда мне хватило только одного взгляда на их жадные губы, хитрые глаза и настырные языки, чтобы буквально через пару минут практически скончаться в апокалипсическом оргазме. Потом я, конечно, отыгрался. Пусть не очень умело, торопливо и возможно неправильно, но парней до точки блаженства довел быстро. И все равно этого было мало. Уже мало. И им, и мне.

– Боня, мне нужен совет. – Выпалил я на одном дыхании в телефонную трубку.

– И тебе доброе утро, Андрэ! – промурлыкал мне в ответ заспанный друг.

– Прости, Бонь, доброе утро!

– И по какому же вопросу нашему гению нужен совет? – глумился он над моей и так расшатанной и запуганной психикой.

– По личному... – выдохнул я, уже сомневаясь в правильности выбранного мной советчика.

Потенциальный советчик замолчал. Надолго. А потом медленно выговорил:

– Приезжай! Васенька до вечера на объекте.

Боньке с Васенькой я завидовал уже давно. Даже несмотря на то, что союз у них был сугубо мужской, для меня, не знающего радостей семейного очага, они были эталоном партнерских отношений. Свою связь они не афишировали, хотя жили вместе уже много лет, любили друг друга, оберегали, заботились, развивали совместный бизнес. Только близкие друзья замечали пронзительный, любящий взгляд Васи, сопровождающий Боню, и могли увидеть ответную ласковую и игривую улыбку Бронислава, предназначенную Васеньке. И нам было все равно, что это неправильно и так не должно быть. Счастье друзей делало нас абсолютно лояльными к их нетрадиционной ориентации. И вот, похоже, теперь и я присоединился к их цветному сообществу.

Уже через час я медленно бродил по Бонькиной кухне, под тяжелым пристальным взглядом хозяина и пытался собрать в кучу свои мысли.

– Ну! – первым не выдержал Бонька.

– Кофе будешь? – я ломанулся к кофемашине и начал тыкать в разные кнопочки, пытаясь сломать любимую игрушку хозяев.

– Андрей! – не выдержал издевательства над своей техникой и нервами друг. – Тебе нужен был совет. Рассказывай.

Пришлось угомониться и сесть за стол, опустив глаза и превращая салфетку с кучку бумажных хлопьев.

– Я влюбился! – сознался, наконец, я.

– Да я понял, – огорчил меня догадливый Бронислав, достал все-таки кружки и включил кофеварку, – а если учесть, что совет тебе нужен от друга-гея, то у объекта твоей влюбленности, скорее всего, отсутствует грудь и имеются в наличии первичные половые признаки. Ты влюбился в парня?!

– В двух парней. – Тяжело вздохнул я. – Я влюбился сразу в двух парней. И взаимно!

Теперь по кухне заметался ее хозяин, роняя посуду и рассыпая сахар из сахарницы.

– Двух?!

– Да.

Бонька молча исчез из кухни. Вернулся. Выгрузил в центр стола литровый пузырь коньяка. Молча. Нарезал лимон, достал из холодильника конфеты, колбасу, сыр, копченую рыбу. Молча налил кофе. Рыбу и колбасу убрал обратно. Поставил бокалы, плеснул в них коньяка, выпил.

– Двух.

– Да.

– Взаимно.

– Да.

– Кобель!

– Да.

– А не те ли это цыплята, что морально покушались на мою драгоценную жизнь в универовской столовке? – прищурился друг.

– Они.

Бронислав замолчал. И опять надолго. Выпил еще.

– У тебя хороший вкус, – выдавил он из себя, – но, надо сказать, что и у них тоже.

– Бонь! Хватит издеваться.

– А вот что ты с ними, двумя, делать собираешься? – немного расслабился после второго бокала алкоголя контуженный моим признанием Бонька.

– Не знаю, – пожал плечами я, – вот пришел к тебе за советом.

Под благотворным воздействием коньяка к другу постепенно возвращалась способность рационально мыслить. Выпив для храбрости еще, он начал допрос:

– Что ты знаешь о сексе с мужчинами?

– Теоретически – все! Практически – ничего!

Было стыдно. Наверное. Ну, да, интернет рулит. Гейпорно я смотрел регулярно, уже пару месяцев. У меня даже любимые порноактеры были, ролики с участием которых я аккуратно скачивал в свой ноутбук. А уж сколько научно-популярных и художественных работ с красивым названием «слэш», на эту тему я прочитал...

В общем, я не врал: что, куда, как и зачем – я знал. В теории. Но! Делать все эти страшные и болезненные вещи с моими котятами. Боже упаси!

Пока я предавался самокритике и самобичеванию, Бонька снова исчез и через несколько минут появился в кухне с хорошенькой плетеной корзинкой с крышкой, которая (как я помню) стояла в спальне, на подоконнике, возле кровати.

– Ладно. Повторим самостоятельно пройденный тобой материал на... учебных пособиях. – Лучезарно лыбился мне новоявленный гуру анального секса, открывая корзинку.

Последующие часа три я запомнил навсегда. Как оказалось, теоретически я тоже не знал почти ничего. Я краснел, бледнел, иногда зеленел, мучительно сдерживал рвотные позывы, временами покрывался пятнами какого-то неестественного цвета. Порой выражению моего лица пугался даже готовый ко всему Бонька. Пару раз я даже решил вернуться в быстро редеющие ряды натуралов, но вспомнив выгибающиеся в моих руках мраморные, упругие тела моих парней, прогнал эти дурацкие мысли из головы. Навечно.

Под кофе с коньячком мне в руки время от времени совали какие-то странные членоподобные штуки, заставляя правильно к ним прикасаться и гладить. Теперь я знал, как и где искать волшебный бугорок удовольствия, как правильно двигаться внутри чужого тела. Умел пользоваться специальной смазкой, расслаблять анальные мышцы и свои (а чем черт не шутит), и партнера. Мог со знанием дела рассказать (и не только) про римминг и минет, о преимуществах той или иной позы и радостях анального оргазма. К концу этой познавательной и очень пикантной лекции я чувствовал себя так, словно меня уже отымели пара-тройка озабоченных голодных мужиков. А не совсем трезвый, но очень довольный собой, друг-гей складывал, иногда мимо корзинки, всю свою атрибутику и подводил итоги учебного процесса:

– Вот! Теперь ты действительно теоретически знаешь все. Только тебе придется сдерживать себя. Как я понял – твои мальчики – принимающая сторона, и ты должен будешь очень постараться, чтобы удовольствие досталось всем. Сперва – они, потом – ты. Тогда вы будете жить долго, регулярно, полноценно и счастливо.

– Спасибо, Бонь! – я, сжимая в руке подаренный растроганным моими успехами учителем тюбик смазки с апельсиновых запахом и вкусом, уже минут десять порывался сбежать из “храма гомосексуальных знаний”. – И... привет, Васеньке!

– Всенепременно! – склонился в шуточном поклоне Боня, – я все передам. Если что – обращайся.

Уже закрывая за собой дверь, я услышал тихий шепот друга:

– Хотел бы я знать, как же ты все-таки справишься сразу с двумя...

Я тоже. Хочу знать. Как?!

====== Глава 6 ======

Андрей

Сегодня у парней заканчивалась сессия, им осталось сдать последний экзамен по вышке. А потом... А потом они обещали заскочить домой, обрадовать родителей и приехать ко мне.

Я ждал, колдуя над праздничным ужином и предвкушая этот вечер. После визита к Боньке моя решимость «пойти до конца» окрепла и приобрела четкие и понятные границы. Сейчас я был готов. И морально, и психологически, и физически.

Квартира блистала чистотой, постельное белье было свежим и тонко пахло цитрусом (теперь это мой любимый аромат, напоминающий мне о моих мальчишках), шторы я заранее задернул и включил небольшой ночник, создавая романтичную обстановку, а на тумбочке у изголовья кровати мирно ожидали своего звездного часа подаренная Брониславом смазка и пачка презиков. Я ждал...

Настырный дверной звонок вытащил меня из ванной. Наскоро смыв остатки пены для бритья, в одних джинсах, совсем забыв о футболке, я рванул к двери. Распахнув дверь, с несказанным удовольствием полюбовался на счастливые мордашки моих рыжиков. Митька, не успев снять с себя пуховик и кроссы, с разбегу запрыгнул на меня, повиснув мартышкой, и зашептал куда-то в шею:

– А мы к тебе с ночевкой. Не прогонишь?

Я обнял прижимающегося ко мне парня и вопросительно взглянул на нервно топчущегося у вешалки Витьку.

– Официальная версия для родителей – вечеринка по случаю окончания первого семестра, на даче у универовского друга, – опустил глаза скромняга-докладчик, ковыряя носком ламинат. А затем окатил меня жарким взглядом. – Ну, мы даже почти не соврали.

Так. Похоже, братишкам надоело ждать, и сегодня они все-таки решили атаковать «мое величество» по всем фронтам. Ну, так разве же я против? Мои планы они не нарушили, а наши желания на сегодняшний вечер (и, как выяснилось, ещё и ночь) волшебным образом совпали. Но вот инициативу надо было брать в свои руки, а то с забавами и шалостями этих юных энтузиастов я рискую преждевременно поседеть или сойти с ума. Главное – помнить главное: сперва – они, потом – я. Боньке – респект!

– Отлично! – выдохнул я, даже не подумав пожурить близнецов за бессовестное вранье предкам. – Значит, ужин подождет.

Удобнее перехватив под задницу Митьку и цапнув Витьку за руку, я поволок свое двойное счастье в спальню, осуществлять нашу общую мечту.

Сгрузив на кровать присосавшуюся к моей шее жадным поцелуем ношу и подтолкнув легким шлепком по филею в том же направление второго близнеца, я встал, гордо выпрямившись в изножье кровати, и начал, глядя на своих парней сверху вниз и многообещающе улыбаясь, медленно расстегивать ремень на штанах. Митька, привстав на локтях, оценивающим взглядом окинул антураж комнаты, меня и... всё понял.

– Это значит «Да!», – радостно пискнул он.

– О, да! – не стал разочаровывать его я и расстегнул пуговицу на джинсах.

– Витька! – младшенький моментально скинул с себя джемпер и полез к растерявшемуся брату, чтобы помочь раздеться. – Ну, давай же, не тормози! Вдруг передумает!

Тратить время и доказывать парням, что не передумаю, я не стал. Просто снял штаны и «крупным планом» продемонстрировал близнецам, явно несколько шокированным моим сегодняшним поведением, свои намерения и желания. Митька времени зря тоже не терял и уже давно сверкал розовыми ягодицами и торопливо пытался стащить джинсы с несопротивляющегося, глупо улыбающегося и не спускающего голодного взгляда с моего паха Витьки. Признаю, это льстило. Очень льстило. Меня еще никто и никогда не разглядывал так... С восхищением, нетерпением и жадностью. Многообещающий хищный взгляд синих глаз опалил тело, словно зноем, а собственное возбуждение начало крошить мозг, требуя преступить уже к главному блюду.

Не в силах терпеть эту пытку, я, жадно урча, как огромный кот, забрался на кровать и крадучись приблизился к ним, к своим милым, сладким котятам, совершенно голеньким и вкусненьким. Моим, только моим. Возбуждение и нетерпение моих любопытных котят было до ужаса заразительным, и я сам заново и с упоением принялся за интереснейшее занятие – вылизывание, выцеловывание и покусывание попадающиеся мне по пути участков сладких тел. Они ластились ко мне, прижимались, целовались и тихонько царапались, раззадоривая и себя и меня.

Поцеловав подрагивающие от нетерпения животы, языком очертил любимые родинки. Да! У меня появился фетиш! Родинки – это изысканное украшение на нежной бархатной коже моих солнечных рыжиков. Добрался до сосков, щекой прочувствовал грохот бешено бьющихся сердец, обласкал ключицы и горячо задышал в ушки:

– Хочу вас! До безумия! До конца!

– Да, Андрей! – стонал подо мной Митька. – До конца!

А Витька просто потянулся ладонью к моему ноющему паху. Озорные пальчики я поймал и, поднеся к губам, поцеловал.

– Не надо, котенок. Не сейчас, – прошептал, снова блуждая руками по горячей коже. – Мы же не хотим, чтобы все закончилось, так и не начавшись. Сегодня всё только для вас.

Легко сказать, но как же это непросто сделать! Забыть о себе, о мешающих трезво мыслить инстинктах и отдать всего себя им, любимым и желанным. Дарить нежность и ласку, не замечая собственного болезненного напряжения в паху и выворачивающихся от возбуждения наизнанку мышц.

– Пусть первым Митька будет, – выдохнул мне в губы Витя, – он слишком долго ждал. Ему это надо!

– А ты? – спросил я у заботливого брата.

– А я еще могу подождать. Немножко. – Спрятал он лукавые глазки и мило покраснел.

– Хорошо, – выдохнул я, облизываясь в предвкушении. – Тогда помоги мне.

– Конечно, – согласно закивал старший близнец, выдавливая мне на пальцы смазку и разрывая пакетик с презервативом. Умничка мой!

Прижавшись к спине уже почти ничего не соображающего Митьки, я скользнул пальцами к манящей ложбинке между его упругих ягодиц. Спасибо, Боня! За науку!

– Готов?! – промурлыкал я на ухо замершему Мите, осторожно цепляя зубами мочку.

– Готов! – прохрипел парень, плотнее прижимаясь задницей к моей ладони.

Митька не соврал! Тугие мышцы были хорошо смазаны ещё до меня и довольно легко пропустили внутрь горячего тела мои дрожащие пальцы. И я увлекся. Увлекся исследованием вверенной мне территории, отстранённо отмечая про себя, что куда-то пропала моя брезгливость. Да и чем там брезговать? Мои мальчики действительно помогли мне и себе и серьезно подготовились к сегодняшней «встрече с прекрасным». Я даже не сомневался, что и Витькина попка была так же тщательно растянута и смазана. А я же проверю. Обязательно проверю. Только чуть позже.

И вот сейчас, вспоминая по пунктам лекцию по занимательной сексологии, я толкался пальцами всё глубже в податливое тело в поисках той самой, нужной мне точки. И нашел. Митьку выгнуло, он захлебнулся собственным стоном и вцепился ногтями мне в бедро. А встревоженный Витька, глядя на меня бездонными, полными желания и испуга глазами, начал тихонько оглаживать плечи брата, надеясь хотя бы немного поддержать.

– Тише, мой хороший, – успокаивал я мечущегося парня, продолжая оглаживать скользкий бугорок, – это еще не все!

– Андрей, пожалуйста! – его голос срывался и сипел. – Хочу!

Ну как ему можно отказать. Я перевернул Митьку на спину, уложил головой на колени брата, развел длинные ноги и коротко выдохнув, толкнулся в жаркую, тесную глубину. Мама дорогая! Это было... Это было фантастически прекрасно. Вот прямо сейчас хотелось не думать ни о чем на свете и двигаться, двигаться, двигаться! Но меня отрезвили блеснувшие слезы, оставившие влажный след на мерцающей в неверном свете ночника коже.

– Мить! Больно?! – я испугался и готов был уже покинуть гостеприимное тело, но нетерпеливый Митька сцепил ноги за моей спиной и сам насадился на меня до упора.

– Да что же ты творишь? – учась заново дышать и думать, застонал я.

И титаническим усилием воли попытался остановить практически неконтролируемо накатывающую волну оргазма. Потому что ещё не время, потому что мы ещё не дошли «до конца» и моих мальчиков ещё не накрыло удовольствием. Сперва – они, потом – я. Как священный закон, как вечная молитва.

– Андрей! – прорычал милый котенок, не замечая, как ещё пара слезинок скатилась по вискам, прячась в рыжих прядях. – Давай!

Митька, не оставив мне времени на раздумья и самобичевание, тихонько сжимал и расслаблял анус, заставляя меня задыхаться от невероятного наслаждения. И я дал. Поэкспериментировав с углом и глубиной проникновения, быстро нашел их правильную комбинацию, ориентируясь на Митькины судорожные метания и пошлые стоны, я размашисто вбивался в беснующееся подо мной тело, не желая останавливаться. Каждый глубокий толчок совпадал с ударами моего сходящего с ума сердца, а Митька уже практически выл от приближающегося оргазма, намертво вцепившись в пальцы Витьки и колотя меня пятками по пояснице. Сорваться в блаженство ему помог брат, свободной рукой приласкавший пульсирующий член и мягко сжавший мошонку. Митька улетел. До боли стиснув меня в себе и заливая свой живот спермой.

Витя

Как же я завидовал Митьке. Сейчас он безвольно распластался на кровати, влажный, удовлетворенный, уставший, счастливый. Его мечта уже сбылась, и доказательство этого стекало по впалому животу, собираясь небольшой лужицей у пупка. А моя?! А моя мечта сейчас меняла на своем дергающемся, вздыбленном достоинстве презерватив, пошло облизывалась и не сводила с меня черных шальных глаз.

– Иди-ка сюда, котенок! – Андрей поймал меня за лодыжку и потянул к себе, укладывая на спину, около разморенного Митьки. – Теперь твоя очередь!

А меня словно заморозило, я не то, что двигаться, даже дышать не мог.

– Боишься?! – меня накрыло тяжелое тело, обволакивая теплом и одаривая неприличными ласками.

– Нет, – прошептал я, глотая воздух между поцелуями, – хочу!

– Что ты хочешь? – раздвинул мои ноги коленом Андрей, уютно устраиваясь между бедрами и оглаживая мой пах.

– Хочу быть таким же затраханным и довольным, как Митька, – храбро выдохнул, признаваясь.

– Добро! – сильные руки сжали мои ягодицы, смяли, раздвинули. – Сам этого хочу!

И понеслась. Его влажные от смазки пальцы теперь вовсю хозяйничали в моей заднице, изучая степень готовности к сексуальным подвигам. Это было немного больно, и... классно. Вот не знал я, что боль бывает такой сладкой, и от нее кожа становится просто невозможно чувствительной, и всё внутри дрожит, а иногда даже замирает от предчувствия чуда.

Предчувствие меня не обмануло. Неутомимый Андрей своими пальцами прошелся по простате, и это оказалось так очешуительно, что я нечаянно ногтями вспорол простынь и орал гораздо громче и выгибался еще более экзотично, чем братишка, ловя запредельный кайф, прошивающий тело. А потом, когда Андрей, сидя на коленях и удерживая меня за бедра, начал потихоньку входить, я совсем потерялся в ощущениях. Меня распирало и от восторга, от тянущей боли, и от проникающего в тело крупного члена. А ещё – от желания полностью и навечно принадлежать этому мужчине. Когда же Андрей начал медленно раскачиваться и двигаться, раз за разом задевая простату – я умер. От удовольствия, от чувства полного единения с любимым человеком, от счастья!

О да, ради такого первого раза можно было и подождать. Толчки все убыстрялись, проникновения становились глубже и сильнее, темп увеличился до максимального. Глаза в глаза, и тяжелое дыхание – одно на двоих. Андрей словно мощным поршнем накачивал меня удовольствием, удерживая практически на весу мои бедра. Ощущения зашкаливали. С каждым его новым движениям в моем теле меня окатывало то жаром, то холодом. А тут еще любознательный Митька пришел в себя, подполз к нам и, положив голову мне на живот, начал изучать место нашей с Андреем «стыковки». Разглядывал, щупал, гладил, сжимал. А когда его шаловливые пальчики прошлись по моей промежности, лаская через мое тело ствол Андрея, а губы прикоснулись к головке моего члена, я провалился в оглушительный, феерический оргазм. И снова умер! Или взлетел! Не знаю. Счастливой аморфной медузой я растекся по кровати, как сквозь вату слушая рычание и мат кончающего вместе со мной Андрея, ласково-пошлый шепот обляпанного моим семенем Митьки, считал лопающиеся перед глазами огненные пузыри и тонул в тягучих волнах наслаждения.

– Ты как? – спросил я Митьку, когда смог собрать себя в кучку.

Мы валялись на сбитой постели, натруженными жопками кверху, и смотрели друг на друга. Андрей звенел на кухне стаканами и хлопал дверцей холодильника в поисках минералки, обещанной умирающим от жажды нам.

– Больно! – закатил синие глаза братишка и довольно заулыбался.

– А что тогда лыбишься, как придурок? – вслед за ним и я расплылся в счастливой улыбке.

– Так оно того стоило! – сытым мартовским котом жмурился Митька.

– Согласен! Оно того стоило!

Приятные воспоминания горячей волной опалили щеки и уши, а тут еще и голый Андрей ввалился в комнату и ловко упал между нами на кровать. Открутил крышку, налил в два стакана воды и протянул нам с братом живительную влагу. Отпил сам из бутылки, убрал все на тумбочку и собственнически притянул нас к себе.

– Все живы?! – заботливо спросил, целуя поочередно в макушки.

– Угу! – промычал млеющий от нехитрой ласки Митька, утыкаясь куда-то Андрею подмышку. А я просто полез целоваться. Минут десять мы увлеченно ласкались, деля удовольствие на троих, с присоединившимся к общему безобразию Митькой, а потом Андрей простонал, хитро прищурившись и тиская наши задницы:

– Котята! Наверное, хватит пока... Или попки у вас уже не болят?! И вы готовы к продолжению?

– Готовы! – подскочил Митька и тут же скривился, охнул и упал обратно на грудь Андрея, вызывая наши понимающие улыбки.

– Позже, котенок, позже. – Поклялся наш мужчина, ласково и невинно поцеловал нас в сморщенные носы, и послал ... в душ.

Вечерняя развлекательная программа еще не закончилась, нас ждал вкусный, приготовленный умелыми руками Андрея ужин и бессонная, сладкая ночь в одной постели. Ой! Хорошо-то как, господи!

Андрей

Я смотрел в окно. Зимнее скупое солнце только поднималось, приветствуя новый день. Пустой, безлюдный двор искрился свежим снегом. У желтого, радостного автомобильчика крутились мои парни, стряхивали с крыши снег и восторженно улыбались, косясь на мои окна. Им пора было домой. Вот как так! Я же уже скучал. Но они обещали вернуться. В мой дом. Ко мне.