Текст книги "Альбинос (СИ)"

Автор книги: black_in_you

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Что-то типа.

– В смысле, блять, что-то типа? – я схватил его за плечи, заглядывая в лицо. – В смысле что-то типа?!

– Да какая уже разница? – отворачивался он.

– Как какая разница?! В своем уме? Как давно?

Он молчал.

– Как давно? – заорал я.

– С весны.

– Сукааа… – я зашагал по комнате. – Почему? Саша, почему? Как вообще так можно, чтобы ложиться под мужика, которого даже не хочешь? Не вижу ни одной причины, чтобы делать это!

И когда я это сказал, то понял, что ведь я тоже был с ним. И очевидно, по моей логике, что раз был – значит хотел. Да и похуй. Был, потому что хотел. Но на мой вопрос он отвечать не собирался. Этот Миша что-то пиздел, что я виноват в том, что Саша якобы в жопе.

– Саш. Или ты мне сейчас всё расскажешь, или я поеду к этому гандону и выбью из него правду, даже если придется селезенку ему отбить! Может, хватит уже?!

– Я же сказал, какая разница теперь? – он упал на стул, запрокидывая голову. – Тебе хочется удовлетворить свое праздное любопытство, а правда в том, что я не могу сообразить, как сказать обо всём!

– Какое, нахуй, праздное любопытство?! Послушай себя! – закричал я, хватая его за голову. – Саша! Ты стал похож на ходячего зомби, вечно пьешь, тебя полгода трахал какой-то мужик, и ты говоришь мне про любопытство?!

– Тогда зачем? Зачем тебе знать?

– Как ты меня бесишь!

Я ушел в другой конец номера, чтобы как-то успокоиться. В голове не укладывалось, как можно руководствоваться такой логикой? Что у него вообще в башке происходит? Может, он психически больной? Поэтому мне и другим голову морочит?! Пока я думал, он подошел, вставая боком ко мне.

– Извини. Но сначала я просто чувствовал себя одиноко, мне нужен был бы кто-то, кто будет отвлекать от того, что происходило у нас с тобой. Ты скажешь, что у нас ничего и не происходило, но это только для тебя. А мне было тяжело, я в первый раз влюбился, в первый раз столкнулся с тем, что меня отвергли. Да и вообще ты первый натурал, который у меня был…

– Пф…

– Потом мы познакомились с Мишей, и он сначала показался мне адекватным мужиком. Знаешь, обычный мужик на пару раз.

– Садись, – я пригласил его сесть на кровать перед журнальным столом и пошел к бару.

– И он был вначале добрый и ласковый.

– Ещё бы! Сразу видно, что лживая тварь! – я открыл два пива, одно, естественно, отдал ему.

– Мы иногда виделись, пересекались. – он согнулся в спине, держа пиво в обеих руках перед собой, крутил бутылку и рассказывал рваными фразами, периодически подбирая нужные слова. – Просто секс. Я очень жалею, что однажды рассказал ему о тебе и проблеме с этим Потаповым.

– Заебись, больше никому не додумался рассказать?!

– Оказалось, что он очень весомая фигура у себя в городе, да и у нас тоже. Адвокаты, судьи, прокуроры – все на короткой с ним ноге. Он предложил помощь, и я не видел в этом ничего плохого. А потом подключился мой отец, и они спелись. Сам не ожидал, если честно. Отец редко с кем-то сходится. И Миша стал сначала консультантом наших адвокатов, а потом и вовсе стал сам заниматься твоим делом, и Потаповым тоже.

Он замолчал. Я ждал. Времени у нас было много, пусть сообразит, как лучше преподнести информацию, всё равно я сразу пойму, если он пизданет какую-нибудь ерунду.

– А потом я понял, что он очень ревнует к тебе, его истинное лицо открылось для меня, когда он УЖЕ вел дело. И… – он замолчал, потирая рукой лоб, – Сейчас это, конечно, звучит смешно, но, если бы я не был с ним, ему ничего не стоило провернуть всё не в твою пользу.

– То есть, я правильно понял, что он прямо тебя не шантажировал, ты сам сделал такие выводы? Что молчишь?

– Нет, он сказал мне прямо.

– Что он сказал, не тяни?

– Что я должен решить, чью спасать задницу, свою или чужую…

– И ты повелся?

– А что мне оставалось делать? Отец меня не слушал и не послушал бы, он полностью ему доверял, сам я ни черта не понимал, в курс дела меня не вводили, а юристы только ознакамливались с делом. И до сего момента всё шло и идет хорошо. Я на это надеюсь.

– Это был просто секс?

– Зачем? – он отвернулся.

– Ну давай, говори! Это был просто секс, или он насиловал тебя?

Отвечать он не хотел, снова отвернулся, снова плакал, и уже было очевидно, что ответ положительный. И я понял, что лучше не давить на него сейчас. Просто сел рядом, обнял за плечи.

– Давай, Саш, скажи мне. – я потеребил его плечо, – просто скажи, он тебя насиловал? Саш?

Ответа не было, да и не нужно было, и так понятно, что этот уебок вымещал на нём какие-то свои садистские замашки. Жирная тварь, мало я ему пиздюлей надавал, надо было ещё. Стало как-то противно на душе. Я, конечно, не был ни в чем виноват, тут сыграли Сашина глупость и наивность, но тот факт, что он старался помочь мне, подставляя свой зад, дико омрачал моё настроение. Не таких подробностей я ожидал услышать.

– Иногда он был не один. – он сказал это тихо, но слова так четко пронеслись у меня в голове, что я захлебнулся яростью.

– Ты должен был сказать мне. ДОЛЖЕН БЫЛ МНЕ СКАЗАТЬ! – я просто охерел от того, как дикой волной во мне бушевала ярость. Охерел, как он мог соглашаться на такую жесть! У него вообще уважение к себе было, нет?!

– Я хотел, на самом деле я хотел, я очень хотел сказать тебе. Но не смог, прости меня.

– Хватит, успокойся! Иди сюда. – я снова прижал его к себе. – Я помню нашу первую встречу, и поверь, то был какой-то другой Саша. Просто не дай этому дерьму тебя сломать. Ты, наверное, думал, что от такого можно легко отмыться? Да? Но запомни, что никогда нельзя позволять себя унижать. Я это понял, когда ты предложил мне деньги. Понял, что ты не знаешь цену унижению. А вот теперь ты знаешь. Нет ничего хуже этого. Ты понял? Никогда больше не позволяй такое с собой проворачивать. Даже мне не давай, слышишь?

– Да.

Потом мы просто разговаривали о какой-то ерунде. Ехать домой я ему запретил, но оставаться у меня он наотрез отказался, поэтому просто снял себе номер этажом выше. Я так боялся, что он выкинет какую-нибудь херню, что даже проводил его до дверей. Мало ли. Уснуть мне, конечно, не удалось. Всю ночь, на грани сна и яви мне мерещились образы Саши, которого нагибают, а я пытаюсь потом набить всем рожу. И задушить эту свинью. Уже утром я провалился в сон и забылся.

========== Глава 24. Саша ==========

POV Саша.

Больше всего я боялся, что Миша отреагирует на произошедшее самым стремным образом. Нагадит мне, отцу или всему делу. Но вот уже неделю он никак не давал о себе знать, а отцу всё твердил, что дело идет хорошо, и скорее всего, Слава окажется в очень хорошем выигрыше, а Потапов сядет на большой срок. Мои юристы тоже не видели никаких кардинальных изменений в деле, показаниях, тактике или ещё чем-то. Потихоньку дело близилось к первому слушанию, все это чувствовали. Мне удалось поговорить со Стасом и всё ему объяснить. Конечно, уже без слез и драм, как это, к сожалению, было со Славой, но он меня понял… В общих чертах. Я выл и чертыхался каждый раз, когда вспоминал, как «героически» ревел в Славину «жилетку». Мне было ужасно стыдно. Хотя, с другой стороны, логичнее было стыдиться того, что я творил.

И спустя неделю, к слову, «трезвую неделю», я начал приходить в себя. Конечно, иногда рука сама тянулась к стакану, но я вспоминал то, что он говорил на счет этого. «Увижу, что пьешь – убью». Конечно, не увидел бы, не узнал бы, но проверять не хотелось. Да я и сам понимал, что скатился уже и так очень далеко вниз. Отец тоже был озабочен моим состоянием и провел профилактическую беседу, пригрозив тем, что начну снова работать заместителем отдела продаж, как когда-то. А это было, действительно, серьезной угрозой. Поэтому я и завязал.

А ещё я понял, что нельзя всегда быть таким эгоистом. Нельзя решать за других и навязывать себя кому-то. Про унижение – отдельная тема. Я даже вспоминать об этом не хотел. А про эгоизм я четко понял, в чем была моя ошибка. Слава не гей – этого не изменить, не исправить, не поменять. Конечно, можно постараться, как я делал раньше, провоцировать его, но ни к чему это не приведет. Сложно, конечно, было сказать себе это. Но я сказал. Никогда мы не будем вместе в таком образе: как пара, как любовники, как близкие друг другу люди, больше, чем друзья или приятели. И стало даже легче, когда ставишь такую точку для самого себя. Иногда я себя ловил на соблазнительных мыслях, что можно было бы дружить, но в конечном итоге понимал, что толку от этой дружбы ни мне, ни ему никакого. Каждый раз смотреть на него и облизываться? Каждый раз видеть холод в его глазах, читать не слетевшие с губ слова «я не такой как ты»? Было бы очень сложно с таким смириться. Даже невозможно.

Поэтому я просто настроил себя на то, что это большой жизненный урок. Жирная черта, которую я раньше не замечал, черта между геями и натуралами, теми, кто «никогда», «ни за что», и «я не такой». Стас говорил мне правильные вещи, а я не слушал. «Лучше найти какого-нибудь простого мужика, который будет рядом, чем всю жизнь заглядывать в рот натуралу и искать любовь там, где её не может быть». Да. Я гей, он нет. И на этом можно ставить точку. Именно это я и сделал.

– Александр Андреевич, вторая линия. – мысли прервала секретарша. Вот что за манеры? Даже в дверь не постучала.

– Ну, привет. – Слава иногда звонил проверить, как у меня дела. Звонил с гостиничного номера на работу.

– Привет. – как же сложно было оставаться спокойным… Но я тоже не идиот, он попереживает-попереживает, да и забудет.

– Что сопишь в трубку? Как дела?

– Нормально, работаю вот. – мысленно я говорил себе «Не радуйся, ты уже поставил точку, помнишь?»

– Ясно, вот и ладненько. Вот и хорошо.

– Ага. – разговору явно не за что было зацепиться.

– Надеюсь, не пьешь?

– Не-е-ет, мне отец голову открутит.

– А я помогу! Тварина эта не объявлялась? – в последнее время он называл его именно так.

– Нет.

Разговором завладела тишина.

– Я умираю тут от скуки. Кажется, даже с ума схожу. Заглядывай как-нибудь, я всегда «дома». – пошутил он.

Мне хотелось пообещать ему, что приеду, но в итоге я просто тактично отказался. Он только сказал, что если вдруг передумаю, то его «дом» всегда открыт для меня.

На работе были ужасные завалы, поэтому времени долго размышлять не было, горевать тоже. Я «включил» жесткого руководителя и разгребал эти завалы. И везде хватало работы, как с сотрудниками, так и с клиентами, попутно мелочи доделывать. И доводить до ума те вещи, в которых я наделал много ошибок.

– Александр Андреевич, опять вторая. – снова зашла девушка с безразличным лицом, а если приглядеться, даже угрюмым.

– Да.

– Ты не приедешь, да? Если я тебя «хорошенько» не попрошу? – какой настойчивый сегодня.

– У меня правда завалы…

– А у меня правда крыша поедет! Я вот тебя поддержал, вытащил из ямы, а ты меня так предаешь! Так друзья не поступают! – я слышал по голосу, что он улыбается, и поэтому не смог отказать.

– Я закончу капец как поздно. Ещё и домой ехать…

– А зачем домой?

– Помыться, побриться, собраться. Не с работы же ехать?

– Ой, да ладно, приезжай так. Что ты как … – и он замолчал. Видимо хотел сказать «пидор», но не стал. А я не стал создавать неловкую паузу.

– Приеду, но я с обеда не ел, так что закажи там что-нибудь. И раньше десяти не жди, точно.

– Пф-ф-ф… Без проблем, твой папаша же платит!

На веселой ноте мы закончили разговор. А вот я как бы ни старался не думать о нем, весь остаток вечера думал только о том, что где-то глубоко-глубоко есть надежда, что я хотя бы перестану для него быть «просто пидором» и стану «просто другом». Хотя бы так, всё же нужно быть реалистом. Друг – это уже достижение.

Реалистом-то я старался быть, а вот легче не становилось. Настраивал я себя, конечно, на то, что мы просто посидим вечером. Но всё равно – в душе боялся и трепетал. В машине весь издергался.

Постучал в дверь, услышал шаги и всё. Всё моё напускное самообладание, стойкость и дружелюбие улетучилось, как от сквозняка этой открывающейся двери. «Терпи, Саша, терпи». Но как терпеть, когда перед тобой стоит самый красивый мужик? Тело у него стало ещё лучше, чем было, видимо тренируется от нечего делать. Под мягким телом, не лишенным естественного жирка, прослеживались крупные мышцы. Большой и классный мужик.

– ЗдорОво! Проходи! – мы поздоровались по-приятельски за руку, и он пригласил меня внутрь.

Знакомый номер. Сразу вспомнились слезы, которые я тут напускал, и от стыда аж зажмурился.

– Короче, я пока ничего не заказал, тебя ждал. Вот тут меню – посмотри, я тоже себе что-нибудь закажу. Но говорю сразу – пить не будем. Так посидим, ок?

– Ладно, ладно. Ты бороду отпустил? – я присел на свой любимый стул.

– А что? – он провел рукой по бороде, которая росла у него густым треугольником.

– Просто странно как-то.

– Так я сижу в четырех стенах, для кого мне бриться?! – воскликнул он с досадой. – У меня и на голове волосы отросли, посмотри, как я зарос!

Он и вправду оброс. И ему совсем не шли такие длинноватые волосы и треугольная борода.

– Так можно же в парикмахерскую съездить или в барбершоп к моим знакомым, не хочешь?

– Я вот и смотрю, ты уже из этого «барбершопа», – он засмеялся. – Что за гитлерюгенд?!

– Кто-кто?! – переспросил я.

– Стрижка немецкая, вот точно такая, как у тебя, называется гитлерюгенд. Ты пока загугли, а я схожу переоденусь.

Пока он ходил переодеваться в ванную комнату и, похоже, ещё умывался там, я реально загуглил – «стрижка гитлерюгенд». По запросу вылезло множество картинок от Бреда Пита до строгого немецкого офицера. В целом да, у меня почти такая прическа, больше похожая на её классический вариант без слишком длинных волос на макушке. Я усмехнулся тому, что половина России стрижется под фрицев.

– Загуглил? – он вышел в другой, но такой же повседневной одежде, вытирая шею полотенцем.

– Ага. Правда похоже.

– Я ж сказал. А вот я даже не знаю, как стричься. – он плюхнулся на кровать и открыл меню.

– Тебе пойдет прическа Бена.

– Какого ещё Бена?! – все также глядя в меню, спросил он.

– Аффлека.

– Что за хрен?

– Актер такой, голливудский.

– Загугли, у меня телефона нет.

Я открыл гугл картинки Бена Аффлека и подошел к кровати, чтоб показать.

– Хм, ну более-менее. А в этом «барбишопе» так сделают?

Я смеялся до слез с его «барбишопа», но всё же уверил в том, что да, там могут так сделать.

– Поехали? – внезапно сказал он. – Не сегодня, конечно, можно в выходной. Я правда тут уже помираю. Меня по имени уже знают все сотрудники! Да какой там они, я их знаю! Вот представляешь, знать всех горничных? Тетю Клаву, Машу Алексееву, Бориславу?! Вот оно мне надо?!

– Ладно, давай съездим. Можем на моей машине, думаю, что ничего страшного не случится.

– Ничего не случится, не парься. Кстати, как там процесс? Движется?

– Да, всё в порядке.

– Тварина?

– Ты уже спрашивал, всё хорошо.

– Ну, мало ли, вдруг опять жертвуешь на благое дело, – он улыбнулся и посмотрел на меня.

Мне нравилось, что он старается шутить на эту тему, не создает драму, не делает из прошлого какую-то запретную тему. И такой подход меня расслаблял.

– На, посмотри, выбери. – он подошел и отдал меню. – Я тут подсел на CSI, каждый день смотрю.

Слава сел на кровать и включил большой телевизор прямо напротив кровати. Включился канал с порнухой. Так громко и сильно я уже давно не смеялся, просто до слез.

– Ахахаха!

– Хватит ржать! Я взрослый мужик, тут больше делать нечего! Передергивать и качаться!

– Аааааааа, я не могу остановиться! – от смеха меня согнуло пополам.

– Пошел ты!

Вот таким вот курьезом начался вечер. Я думал, что без алкоголя будет скучно, но оказалось даже веселее. Слава старался не заводить каких-то серьезных тем, мы просто обсуждали всё, что происходило по телевизору, ели, пили чай, и просто общались. Даже спорили, кто лучше поет, Sia или Pink. Это был такой дружелюбный вечер, что переживаниям не было места. Конечно, я ни на секунду не забывал, на что этот человек способен. Как и не забывал о том, что обещал себе не думать о сексе, об отношениях, о том, что было бы просто невозможно.

– Оставайся, поздно уже. – предложил он, убирая с кровати разбросанные журналы.

– Нет, нет, я домой.

– Поздно уже, говорю.

Он серьезно думает, что я останусь у него в номере? На одной кровати? Ни за что не получится уснуть, это точно.

– Не-е-е-е-ет, не-е-е-ет. Было, конечно, весело, но я пойду. – по пути к двери я одевал свое пальто.

– Как хочешь. – бросил он.

Конечно, эта хлесткая фраза задела меня. Невозможно не обернуться и не посмотреть, что у него за взгляд. Как он сказал это? Какие у него на лице в этот момент эмоции? Если бы так сказал любой другой мужик, я бы подумал, что это приглашение. Но это был Слава, а он просто «сказал». Просто произнес то, что думал. Поэтому я не обернулся.

– Пока! – и я ушел.

========== Глава 25. Саша ==========

– Ох! Наконец-то я не в этом гребаном номере! – протянул он, зевая, когда мы сели в машину.

– Не выспался, что ли? Сергей, в барбершоп. – последнее я сказал водителю.

– Да всю ночь опять смотрел сериал этот.

– Пха, ну понятно, – я не смог сдержать смешок, вспоминая курьез с его каналом «сериалов».

За это получил от него тычок кулаком в плечо.

– Сколько там стрижка стоит?

– Тысячи три-четыре.

– Сколько-сколько?! – заорал он, а мне стало смешно, такая предсказуемая реакция. – Они там охуели, что ли?!

– Да не ори, вот подстригут тебя, потом будешь уже решать, дорого или нет.

– Ну «ОК», учти, если будет стремно, я сам тебя облапошу! Как же я давно никуда не ездил, ужас!

Слава сидел в черной рубашке и сером пальто, раскинув ноги. В своем любимом положении. Вальяжно, расслабленно. К моему черному мерседесу он подходил больше чем я, однозначно. Я как представил, что его подстригут под Бена, побреют, оставив красивую щетину, так аж замечтался. Такое нужно видеть, словами не описать, каким красивым мужиком он был: большим, серьезным, массивным, при этом с четким прямым лицом и суровыми бровями, а ещё и с белоснежными волосами и кожей.

– Что смотришь? – повернулся он ко мне, сверкнув прозрачными глазами.

– Прическу прикидываю. – оправдался я, но смущения уже скрыть не удалось.

– Аааа. – и он снова ушел в себя.

Конечно, помимо красоты в нем было ещё много чего. Сила и лидерство в нем переливалось через край, впрочем, как и грубость с хамством. Этого уж точно в нем было с избытком. Хотя последнее, скорее, приобретённые качества, чем его сущность, защитный механизм. Со мной он уже не был таким дерзким и нахальным. Мы почти вернулись в то время, когда общались как коллеги-собутыльники. Почему почти? Добавилась какая-то взаимная эмпатия. Возможно, ему было меня очень жаль, поэтому он берег, именно берег наше общение. Иногда казалось, что очередная шутка выглядит как колкость, но потом он улыбался и говорил: «Да брось, я шучу». А ведь я и не думал обижаться, но он всё равно говорил, что шутит. И это желание сохранить наше общение, пусть и пока идет дело, мне ужасно нравилось.

– Почти приехали.

– Угум. – не открывая рта, ответил он.

Когда мерседес остановился на парковке прямо перед большими панорамными окнами, ребята за стеклом сразу обратили на него внимание. Я ездил только сюда, поэтому машину все запомнили. Большая черная вывеска в желтых лампах Эдисона, панорамные окна, за которыми сидели мужчины в накидках, а вокруг них суетились знакомые мне ребята. Черные стены с желтыми лампами, кирпичи и металлические декоративные трубы. Дизайн интерьера был далеко не «барби».

Слава многозначительно посмотрел на меня, мол «это?», я только пожал плечами и вышел из машины. Мне уже махал Влад – мастер, к которому я ходил сам и, вот, привел ещё и Славу. Когда мы зашли внутрь, то взгляды устремились, конечно же, на моего спутника. Он, видимо привыкший к такой реакции, просто обратился ко мне.

– Тут ещё кофе продают, что ли? – снова включился Слава, который ко всему относился со скептицизмом.

– Да, вроде прикольно, нет?

– Здравствуйте! Я Влад. – парень с идеальной стрижкой протянул Славе руку, а тот медленно пожал её. – Александр забронировал для вас время, но вы приехали пораньше, хотите кофе?

– Да, можно. – ответил уже я.

– Хорошо, сейчас попрошу Настю. – и он повел нас к мини бару, где для ожидающих делали свежий кофе или чай.

Мы молча присели за короткую деревянную стойку, наблюдая, как Настя улыбается то мне, то Славе. Её можно понять, почему она так растерялась. Приехал постоянный клиент, которому нужно было уделить внимание, но внимание само собой уделялось мужчине с необычной внешностью. Мы перебрасывались какими-то фразами, а Слава сидел строго, постоянно оглядывая основной зал. Когда нам сделали по кружке капучинно, и Настя вежливо ушла по своим делам, Слава неожиданно взял меня за плечо, наклоняя на себя, и начал очень тихо расспрашивать.

– А этот Влад – гей? – шепнул он.

– Нет! С Чего ты взял?

– А что он такой прилизанный? Смотри какой лощеный, как конь перед выгулом.

– Просто стиль такой. – я отвечал, наклоняясь к нему также близко, и молил бога о том, чтобы этот разговор продлился ещё чуть-чуть.

– Даже ты, Саня, не выглядишь таким педиковатым как он. – усмехнулся он.

– Да перестань, – отшучивался я. – Он нормальный мужик и стрижет очень хорошо, вот увидишь.

Наш разговор так же внезапно прервался, как и начался, и мы уже молча ждали назначенного времени. Влад подошел через десять минут, и отвел Славу к своему рабочему месту. И так как я уже все написал ему в сообщении, как нужно стричь и что нужно сделать, то он просто молча приступил к работе. Конечно, мне было скучно. Я всё время смотрел на него, иногда пересекаясь взглядом через зеркало. Между нами был большой зал барбершопа, с множеством людей и работников, поэтому понять, куда точно смотрит Слава, было невозможно. То ли просто в зеркало, то ли на меня. Иногда я видел, что они с Владом о чем-то переговариваются. И, конечно, времени это заняло очень много. Пока подстригли, пока побрили, пока уложили, то да сё… У меня уже попа квадратная стала от стула.

И вот, наконец-то, он встал, они ещё о чем-то поговорили и медленно двинулись ко мне. Слава видимо что-то шутканул, потому как Влад искренне засмеялся. И опять же, все взгляды были направлены на Славу. Никто не смог остаться равнодушным, когда видел белоснежного большого мужчину в черной строгой рубашке. Да, он такой.

– И? – спросил он, когда они с Владом подошли.

– Мне нравится, но главное – тебе как?

– Лучше, чем было. – Влад, стоящий сзади, улыбнулся, а я улыбнулся в ответ, говоря одними глазами, что этот человек по-другому и не скажет. Надеюсь, мы с ним поняли друг друга.

– Жопу-то, поди, отсидел? А? – спросил Слава, надевая пальто.

– Спасибо, Влад. – я пожал руку мастеру. – Как всегда – на высоте. – и добавил, обращаясь к Славе: – Отсидел, отсидел.

– Тогда поехали.

У машины он остановился и ещё раз глянул на себя в отражении тонированных окон. Наклонился, не вытаскивая из пальто своих рук, и повертел головой.

– Точно нравится?

– Я же сказал, нормально.

Мы запрыгнули в машину.

– Куда поедем? – поинтересовался я.

– Точно не обратно ко мне. Тошнит уже от этой гостиницы. Ты же у нас режиссер сегодняшнего вечера, так давай. – он улыбался.

Стоял нелегкий выбор. Ехать в ресторан – скучно, в бар – бессмысленно, мы перестали пить. В кино – странно. В магазин – тупо. Оставалось только поехать или к Стасу в гости, но там неизвестно какая была бы реакция, или ко мне. Вариант ехать ко мне домой был нереальным, потому что я ни за что не смог бы это предложить. Мне было бы ужасно стыдно.

– Ты как-то давно говорил, что у тебя на втором этаже есть бильярдный стол.

– Есть… – когда я успел ему это сказать?

– Поехали к тебе, поиграем, закажем пиццу. Обратно я точно не поеду, а у тебя как раз завтра выходной.

– Да, но…

– Что «но»? Короче, Сергей, к нему домой. – бросил Слава водителю. А тот послушно начал движение.

– Эээээ, – я засмеялся, – Сергей, это как понимать-то?

– Видишь, даже твой водитель меня слушается, – поддел меня Слава.

В итоге мы поехали ко мне, по дороге заказав пиццу. И не одну. Как же я боялся приезжать с ним к себе домой. Он-то, конечно, рад развлечься, а для меня лишний стресс. Хотя кого я пытался обмануть, я был и рад, и испуган одновременно. А что, если я всё испорчу, опять начну навязывать ему свои чувства? А ведь ему, возможно, комфортно быть вот такими друзьями.

Дома, будучи на своей территории, я расслабился. Сделал вкусного чаю, достал всяких плюшек, конфет и прочего. На второй этаж мы пока не спешили, ждали пиццу.

– Можно у тебя в душ сходить? Шея пиздец чешется. – и он потер красную кожу вокруг головы.

– Да, конечно. Может тебе футболку дать? У меня есть пара больших размеров.

– Интересно, откуда они у тебя?

– Просто, чтоб были.

– Ахаха, просто чтоб были? Ну ты даешь! Ладно, тащи свои футболки. – и он пошел в сторону ванной.

Пока он плескался в моей ванне, привезли пиццу. Горячую большую пеперони и маргариту с творожным сыром. Я вообще любил сыр, любой. А эту пиццу просто обожал. На кухне нужно было всё разложить, приготовить посуду, переложить пиццу из коробок и достать холодные закуски. Вот этим я и занялся. Фраза «Саша, успокойся» прозвучала в голове не раз и не два.

– Где футболка-то?

– …

– Опять на меня пялишься? – расплылся он в самодовольной роже.

– Не пялюсь. – я отвернулся, продолжая выкладывать кусочки пиццы на большую подставку. – Справа перед ванной комод стоит, сверху футболка.

А это нормально – выходить мокрым на кухню, в почти распахнутом полотенце? Мне казалось, что это не нормально. Вообще не нормально. У меня аж набухло всё в трусах. Вот же он козлина!

– Таааак. – вошел на кухню как хозяин. – Вкусно пахнет!

– Ага, вот моя любимая, которая с творожным сыром.

– Маргарита с творожным сыром? – скривил брови.

– Ну да. – я откусил кусочек. – Мне нравится.

– Ща заценим, – он взял большой кусок пиццы и начал её есть. – Ну… Есть что-то, но классическая мне больше нравится.

– Саш. – начал Слава, не открываясь от еды. – Я все хотел спросить у тебя кое-что.

– Спрашивай.

– Смотри. Я знаю Потапова довольно долго. Его семью тоже. Тебе не кажется, что если вы его посадите, то ничем хорошим для вас это не кончится? – он облизал пальцы и взял новый кусочек.

– Мы думали об этом. Но если папа что-то задумал, то он доведет до конца, а последствия, конечно, будут. Я уверен, что его отец так просто это не оставит. Но к тому времени, когда всё случится, будет уже другая стратегия. Если б всё было так рискованно, то мы бы и не начинали эту тему. А ты переживаешь, что будет потом?

– Нет. Вообще не переживаю. Если не сяду за решетку, то как-нибудь вырвусь. Может быть, перееду ещё куда-то.

– Думал уже, куда?

– Хочу в столицу. Людей больше – работы больше.

– Тоже верно.

– Ещё кое-что, Саш. – он откинулся на стуле, запрокинув одну ногу на другую, и потягивал чай.

– Внимательно слушаю.

– А что это было тогда ночью в номере?

Тогда в номере. Тогда в номере. Что было тогда в номере?! Под пристальным взглядом сложно было сделать вид, что я не понимаю, о чем он говорит. Конечно, он о том разе, когда я спьяну залез к нему в штаны. Как же мне теперь стыдно. С другой стороны, а ты зачем меня вообще об этом спрашиваешь?!

– А зачем люди вообще этим занимаются?

– Вопросом на вопрос не отвечают. – его жесткий тон осадил мои попытки отболтаться.

– Я просто был пьян.

– Это я понял.

– Тогда в чем суть вопроса? – мне было неприятно вспоминать об этом и тем более понимать, что он не спал и «шалость не удалась».

– Лично я не понимаю, какой в этом смысл? Ты не кончил же, правильно? – меня удивляла его холодность и спокойствие. Как об этом можно так просто говорить?

– Нет.

– Тогда какой смысл? Тебе нравится это делать?

– Мы решили обсудить мои сексуальные пристрастия?! – голос дрогнул.

– Просто объясни. Это же не с «Васей Пупкиным» произошло, а со мной. – он напомнил мне отца, который сидит так же, закинув ногу на ногу, и болтает ими в разные стороны.

Какое-то время мы смотрели друг на друга. Вот зачем тебе, Слава, ярому гомофобу и ненавистнику всего, что отличается от тебя самого, знать такие подробности? Хотя я всегда знал, что он любит тешить свое самолюбие. Ну и пусть тешит.

– Да, мне нравится.

– Процесс?

– Нет, блин, эффект! Да, процесс.

– Ясно.

Стоила ли игра свеч? Неловкая пауза была красноречивым ответом. Я бы никогда не стал заводить такие разговоры, тем более за столом. Больше всего выбешивало, что он, зная меня, понимая всю ситуацию, постоянно провоцирует на какие-то подобные мелочи. То взгляд бросит странный, то пошутит, то постоянно трогает невзначай, то теперь вопросы. Сегодня прям карнавал всех этих маленьких странностей. Ты же сам говорил мне, чтобы я ценил и уважал себя? Тогда зачем снова испытывать моё терпение?

Но вечер для меня явно только начинался. Предстояла игра в бильярд. А я был, слава богу, в нем подкован. Не зря же у меня стоял стол. Бильярд игра не только умственная, но и технически сложная. Поэтому Слава, который никогда в него не играл, сдавал мне по всем фронтам. Его не особо парило, что он проигрывал партию за партией, и похоже, в отличии от меня, реально веселился.

– Ууууух, как красиво получилось, видел? – радостно сказал он, отправив шар в дальнюю лузу.

– Ага. Смотри. – я сделал очень сложный клапштос, биток при этом остался в месте удара, а шар устремился в дальний угол.

– Ого! А как сделать так же?

– Нужно подкрутить немного биток и бить резким и отрывистым ударом, чтобы он как бы забуксовал на месте.

– Так? – Слава попробовал ударить битком по произвольному шару, но ничего не вышло.

– У тебя получается сильная оттяжка. – когда он посмотрел на меня вопросительно, то я пояснил, что это значит. – Это когда шар катится назад. Медленно ударил, слишком закрутил.

– А сейчас?

– Нет, теперь слишком сильно, биток ушёл.

– Хм…

Он снова ударил, но снова не так, как нужно. Шары разбрелись по столу и оказались у бортов. Я взял ярко красную тройку и поставил поближе к лузе. Чтобы ударить было как можно проще. Рядом поставил биток. И начал объяснять ему, что нужно сделать. Но это оказалось не просто.

– У тебя кий лежит неправильно.

– Почему?

– Слишком сильный угол, прижмись к столу. Так, чтобы при ударе по шару была одна линия.

– Так?

– Нет.

– Как ты заебал! Подойди, да покажи! – он выпрямился и встал, облокотившись о стол.

Пришлось показывать. Я наклонился вместе с кием в положение, из которого было бы удобнее всего ударить по битку.

– Видишь, как у меня рука лежит? Не правая, а левая! – он перевел взгляд на левую руку. – Пальцы расслаблены, рука служит упором, а большой палец, как бы, направляющим. Помни, что если слишком зажимать кий, он пойдет неправильно. Удар будет не точным. Спину старайся тоже наклонять как можно ниже, видишь?